Совсем рядом имелся крутой съезд, ведущий в поля. Судя по глубине колеи и следам от больших колес, этой дорогой пользовались работники сельского хозяйства. Для груженой легковушки дорогая не самая подходящая, но выбора не было. Дмитрию совсем не хотелось нести наказание из-за естественного желания спастись от надвигающейся катастрофы. Его машина не была заражена, так что он имел полное право не считать себя нарушителем карантина.
Сдал по обочине назад и медленно съехал с дороги. Задний бампер подозрительно хрустнул на изгибе рельефа.
– Ничего, скоро машин не будет ни у кого, – произнес он, успокаивая сам себя. – Нам бы только доехать.
Машина затряслась на «стиральной доске» подсохших после дождя отпечатков тракторных шин. Арсений сразу же воспользовался ситуацией, затянул протяжное «а-а-а», прерываемое тряской.
– Сеня, заткнись, – попросил его отец. – Дорогая сложная, а я на нервах.
Татьяна положила руку на ногу мужа, чтобы успокоить.
– Все будет хорошо, – сказала она тихо.
– Не сомневаюсь. – Дмитрий посмотрел назад в зеркало заднего вида. – О, мы не одни.
Еще две легковушки решили объехать пост и пустились по той же дороге, что и Липняковы.
– А им зачем? – не поняла Татьяна. – Не тебя одного ищут?
– Да кто его знает. Может, они бухие или без прав. Да и вообще, если есть возможность объехать проверку, то лучше так и сделать. Было бы здорово, если они местные и знают дороги.
Лесополоса удачно скрыла машину от ненужных глаз инспекторов. Дмитрий поехал вдоль нее, предполагая, что выбранное направление выведет его за пост. До деревни, в которой жила его мать, оставалось меньше ста километров, и надо было сделать небольшой рывок, чтобы наконец добраться. Машину немилосердно трясло. Казалось, что все соединения раскручиваются, а места сварки трескаются. Еще немного – и она переломится пополам, потеряет колеса или амортизаторы сдадутся и вывалятся. Успокаивала Дмитрия только одна мысль: машинам существовать в их настоящем виде осталось совсем недолго.
Дорога чуть выправилась, трясти стало меньше. Видимо, тут ездили грузовые машины сельхозработников, что навело на мысль о правильности выбранного направления. Но за это пришлось расплачиваться облаком пыли. Ветер поднимал ее выше лесополосы и наверняка было видно с трассы. Дмитрий прибавил скорости. Оказалось, чем быстрее ехать, тем мягче проходились неровности. Пыли за ними при этом прибавилось. Идущие позади машины пропали из вида.
– Стой! – выкрикнула Татьяна, увидев впереди неожиданную опасность.
Дмитрий нажал тормоз в пол. Застрекотала АБС, отдавая дрожью в руль. Машина остановилась на спуске к овражку, промытому вешними водами. Видно, что трактора и грузовые машины преодолевали его, но у легковушки не было шансов. Она села бы на брюхо. Дмитрий, почувствовав опасность, сдал к обочине, заехав прямо на посевы молодых злаков. В ту же секунду мимо них вслепую пролетела машина. В пыли слишком поздно загорелись стоп-сигналы. Прыгнули и замерли. Водитель второй машины оказался умнее, не стал гнать наудачу и остановился, увидев машину Липняковых.
– Там овраг! – крикнул ему Дмитрий в открытое окно.
Он вышел из машины, дождался, когда осядет пыль, затем направился к пострадавшей машине. Мужчина, управлявший ею, ехал в одиночестве. От удара о руль он разбил нос. Кровь текла по губам и подбородку, но он не реагировал. Видимо, от удара впал в шоковое состояние. Дмитрий открыл дверцу.
– Ты как? – спросил он.
– А-а, э-э, м-м-м, – промычал тот невразумительно.
– Ясно. На, приложи. – Он достал из кармана в дверях машины салфетку и дал водителю в руки.
Обошел машину спереди, чтобы оценить повреждения. Бампер и решетка разлетелись на куски. Удар приподнял и деформировал капот, но под машиной было сухо. Радиатор и трубки как будто не пострадали. Мотор продолжал тарахтеть в рабочем режиме.
– Слава богу, машина на ходу, – доложил он подошедшему из второй машины мужчине. – Дернем назад, и надо будет найти объезд. Вы случайно не местный?
– Нет, мы думали, вы местный, – признался водитель.
– Увы. А чего не поехали через проверку?
Мужчина пожал плечами.
– Не знаю даже. Подумал, так будет быстрее. А вы чего?
– А я думал, что всех городских отправят в карантин, и мы не доедем до места назначения, – соврал Дмитрий.
– Какой карантин? – мужчина изобразил настоящее изумление.
– Ты чего, живешь в информационном вакууме? Микроорганизм Нэбутори, который поедает пластик, не слышал?
– Нет, ни разу.
– Поздравляю, теперь ты знаешь. Есть такой микроб, и он теперь добрался до нас.
– А нам-то это чем грозит?
– Все, что есть в твоей машине пластиковое и даже резиновое, исчезнет за несколько часов, и это будет уже не машина, а металлический скелет.
– Ерунда какая-то, – не поверил мужчина.
– Ну, дело твое, верить или не верить. Я предупредил.
Дмитрий вернулся к машине. Семья стояла рядом с ней и разминала затекшие конечности. Вынул трос из багажника и подошел к пострадавшей машине.
– Садись за руль, а я потяну назад, – предложил он мужчине из непострадавшей машины.
– А его куда?
– Давай на травку. Тань, принеси аптечку и дай ему нашатыря понюхать, – попросил Дмитрий супругу.
Пострадавший мужчина, не сопротивляясь, выбрался из машины. Дмитрий усадил его на траву.
– Как вас зовут? – спросил он у помогавшего мужчины.
– Толян.
– Меня Диман. Давай, Толик, садись за руль, а я попробую вытянуть. По-моему, никаких проблем не должно возникнуть.
– Да ерунда.
Дмитрий сел за руль, подъехал ближе, вкрутил проушину в бампер и зацепил за нее трос. Вернулся и медленно сдал назад, пока не натянулся трос. Толик включил заднюю и они синхронно поехали назад, не теряя натяжение троса. Пострадавшая машина чуть буксанула, когда разгрузились передние колеса, но потом зацепилась за дорогу и уверенно выехала из оврага.
– Идеально! – произнес Толик, выбираясь из машины. – Руль у него какой-то липкий, и в салоне воняет, словно химию везет какую-то. – Он потер почерневшие ладони друг о друга.
– Стоять! – выкрикнул Дмитрий. – Ко мне ни на шаг.
– Ты чего? – не понял изумленный Толик.
– У тебя на руках зараза, разъедающая пластик. У тебя в машине антисептик есть? – спросил Дмитрий.
– Должен быть.
– Пусть кто-нибудь из твоих бросит его тебе. Одежду лучше сними, а сам натрись как следует, мало машину, в дом заразу принесешь.
– Мужик, у тебя крыша едет. – Толик даже не подумал слушать его предупреждения.
– Ты понимаешь, что ты разносчик теперь? – попытался достучаться Дмитрий.
– Отвали.
Дмитрий попросил жену бросить ему свой санитайзер и им протер руки, лицо, шею, волосы. Снял майку и выбросил без всякого сожаления в поле. Семья из машины Толика смотрела на него, как на сумасшедшего. Вместо того чтобы поступить как надо, женщина вылезла из машины и взяла в свои руки испачканные в жидкой субстанции ладони мужа.
– Бестолочи, – тихо произнес Дмитрий, садясь за руль. – Ты тоже протри себя, ты ведь подходила к мужику.
Татьяна намазала санитайзером ладони с двух сторон.
– Мы его оставим? – Она посмотрела на пострадавшего мужчину.
– А что нам остается? В салон не влезет. К тому же он заразный. Сейчас оклемается да поедет дальше, пока машина на ходу. У него еще есть пара часов, если заражение началось не из-под капота.
– Он ведь растащит заразу.
– А что делать? Убить его, а заодно и Толика с семьей за их глупость? Они тоже теперь растащат Нэбутори по округе. Да уж, объехали проверку.
Дмитрий осмотрелся и решил обогнуть опасное место левее, по самой границе дороги. Машина жестко ударилась колесами и подвеской, но проскочила. Бампер в который раз хрустнул.
– Вот это ралли, – оценил поездку Данил. – А раньше ты притормаживал даже в мелких лужах.
– Как раньше больше не будет, – ответил ему отец. – Машины – это уже вещь из прошлого. Скоро у нас будет лошадь или коза, на худой конец. Татьяна, глянь, где мы есть.
Супруга открыла карту на экране телефона.
– Слева от нас трасса совсем рядом. Впереди обозначенный проселок, который приведет в районный центр.
– Это наш вариант. Думаю, райцентры еще не закрыли на карантин, а через него мы доберемся до деревни гораздо быстрее. Там я все дороги знаю с детства.
– Опять трястись, – возмутился Арсений.
– Нет, там нормальный грейдер и куча памятных мест, о которых я вам расскажу, – пообещал отец.
Через километр они заехали на такой грейдер. Он неистово пылил, но не был тряским. Нужно было всего лишь быть внимательным, чтобы не зацепить какую-нибудь глыбу, обнажившуюся из-под слоя щебня. Вскоре показался районный центр. Дмитрий хотел проехать его насквозь, но сыновья, увидев вывеску «Свежий квас», в один голос попросили остановиться.
– Я бы тоже попила, – согласилась с ними Татьяна.
– Ладно, идите купите, пока магазины работают, а я машину осмотрю.
Семья убежала в магазин, а ее глава выбрался из автомобиля, чтобы оценить внешние повреждения, оставленные ужасной дорогой. Вся поверхность машины была покрыта тонким слоем белесой пыли. Задний бампер при взгляде сверху казался неповрежденным. Дмитрий нагнулся и только снизу заметил, что некрашеная часть лопнула в двух местах. Из опор пружин задней подвески торчали комья земли вместе с сухой травой. В целом машина выглядела намного лучше, чем ожидал Дмитрий.
Жизнь в поселке шла своим чередом. Машин на дорогах было как обычно, пешеходов тоже. Люди спокойно общались по телефонам, словно и не было в трехстах километрах от них эпицентра начинающейся катастрофы. Тут Дмитрию в первый раз пришла серьезная мысль, что он переоценил угрозу. Несмотря на встреченный зараженный автомобиль, все могло произойти намного мягче. Ученый рассказывал, что Нэбутори рассчитан на определенное количество делений, после чего терялась способность к размножению. В случае отмены апокалипсиса над ним нависала реальная угроза уголовного преследования.
Татьяна с детьми шумно высыпали из магазина.
– Не пойду больше с ними, – в шутку произнесла супруга. – Они развели меня на чипсы.
Она купила им по здоровому пакету чипсов и по литровой бутылке кваса каждому.
– У бабушки еда все равно вкуснее, – предупредил их отец. – Охота вам напарываться этой картофельной чешуей.
– Это новый вкус, острый бекон, – заявил Арсений.
– Ага, бекон, это новый искусственный ароматизатор, который ученые получили из нефти или газа, – посмеялся Дмитрий.
Взял из рук жены бутылку холодного кваса и присосался к горлышку.
– Вот это тема, а не ваши чипсы. Садитесь, последний рывок – и мы на месте.
Дмитрий открыл дверцу. Из-за жары салон нагрелся, и ему показалось, что появился непривычно сильный запах горячего пластика. Он открыл стекла на всех дверях, чтобы проветрить, и включил кондиционер. Осмотрел панель приборов, руль, обивку двери, но не заметил, чтобы пластик на них видоизменился.
– С твоей стороны пластик на дверях нормальный? – спросил он у Татьяны.
Жена поводила рукой по нему.
– Да, обыкновенный.
– Значит, показалось. – Дмитрий поднял стекла, так как кондиционер стал холодить достаточно сильно.
Они выехали за пределы райцентра, миновали небольшую промзону и сразу за ней свернули на ухоженную грунтовку. Машины на дороге попадались редко, и ждать на ней проверочные посты не приходилось. Дети, не переставая, хрустели на заднем диване чипсами, не отлипая от экранов телефонов. Километры летели друг за другом. Мелькнули два указателя к деревням.
– Наша остановка через одну, – доложил Дмитрий и вольготно откинулся на спинку сиденья.
Дорога позволяла не напрягаясь рулить одной рукой. Локоть скользнул по дверной ручке. Дмитрий вывернул его и увидел оставшийся на нем черный след.
– Че-о-орт! – выкрикнул он и дал по тормозам.
– Дим, ты чего? – испугалась Татьяна.
– Чего-чего? Смотри! – Он показал ей испачканный локоть. – Мы все-таки подловили заразу. Ах, черт, на хрена мы полезли помогать этому уроду. – Дмитрий провел пятерней по лицу. – Знал же, что благими намерениями…
Пацаны, испугавшись отца в таком состоянии, примолкли. Татьяна смотрела на мужа и не знала, что сказать, чтобы успокоить его.
– Давай оставим машину у деревни и пойдем пешком, – предложила она.
– А хрен ли толку, зараза уже на нас, на одежде, в волосах, на коже. Нам только раздеваться догола и нырять в хлорку. – Дмитрий забарабанил по рулю. – На хрена я полез ему помогать? Он ведь уже знал, что подловил, и потому свернул за нами. Святая простота. И припасы все, что мы везем, теперь пропали. Мешки из полипропилена.
– Дим, успокойся, мы что-нибудь придумаем. – На самом деле Татьяна очень надеялась, что придумает муж, у нее никаких своих идей не было.
– Звони моей матери, узнай, есть ли у нее самогон хотя бы в количестве трех литров. Если нет, перечисли ей денег, пусть сходит и купит, – попросил Дмитрий.
– Зачем? – не поняла жена.
– Разденемся догола и будем дезинфицироваться. Очень хочу надеяться, что спирт губителен для этой заразы. И пусть принесет нам одежду любую, чтобы до дома голышом не шпехать. Давай звони, – распорядился глава семейства.
Сам он открыл интернет на телефоне, чтобы больше узнать про физиологию Нэбутори. Появилась идея с обработкой высокой температурой в бане, и надо было выяснить, как микроорганизм относится к этому, погибает или переходит в состояние цисты. Он минут пятнадцать искал подробностей, но так и не нашел. Татьяна в этот момент поговорила со свекровью.
– У нее есть самогон. Она сказала, что поставит банку в чапыжнике возле колонки – передала жена итоги разговора.
– Чапыжнике, – усмехнулся Дмитрий. – Давно не слышал этого слова.
– Хорошо, что она долго не сопротивлялась.
– Так я ее уже давно подготовил.
Дмитрий поехал дальше. Старался не дотрагиваться локтем до ручки, но стоило забыться, как он автоматически ставился на привычное место. Из-за того, что оно было жидким, возникал непроизвольный брезгливый рефлекс, передергивание плечами. Салон все сильнее наполнялся неприятным запахом, начинающим раздражать нос. Дмитрий открыл свое окно. В салон попала пыль, но выдула концентрат неприятного запаха.
Они миновали последнюю деревню перед конечным пунктом. Присутствие Нэбутори в салоне автомобиля становилось все заметнее. Начал скользить руль в руках. То, что называлось кожаной оплеткой на нем, на самом деле оказалось умелой пластиковой имитацией, как и «кожаные» сиденья. Дмитрий «пятой точкой» ощущал, как кресло под ним начинает менять свои свойства, превращаясь в жидкость. Скорость, с которой микроб размножался и поглощал пластик, пугала. За тридцать минут он добрался до всего, что было «съедобного» в салоне машины.
– Ай, пап, пакет из-под чипсов потек, – выкрикнул Данил.
– Выбрось в окно, – приказал отец.
Сын послушался, открыл окно, наполнив салон еще большим количеством пыли. Выбросил упаковку, взвившуюся в воздух ярким пятном.
– Может, не надо было, – предположила Татьяна.
– Теперь уже не имеет значения. Мне кажется, зараза уже повсюду.
Впереди показалась деревня Митяево, в которой жила мать Дмитрия. Населенный пункт был небольшим, дворов сто, и те наполовину пенсионерские. Своей почты не было, клуба не было, школу закрыли лет десять назад. Из признаков цивилизации имелся ларек и вышка сотовой связи, высившаяся на холме в паре километров. Дмитрий остановился у колонки, до сих пор рабочей. Зашел с подветренной стороны, чтобы не распространять микробов на источник пресной воды, имеющий стратегическое значение в условиях надвигающейся эпидемии. Схватил банку самогона и чуть ли не бегом вернулся в машину. Отдал ее Татьяне и съехал в заросли клена, растущие на спуске к старице.
– Сначала я иду с пацанами. Слежу, чтобы они обтерлись как следует, сам оботрусь, а потом ты, – распорядился Дмитрий.
– А потом мы голышом будем ждать, когда мама принесет одежду? – предположила Татьяна.
– Куда деваться. Мы должны поступать сознательно, чтобы мне еще не припаяли заражение деревни и все убытки, которые она понесет после этого.
– Это какой-то треш, – возмутился Данил.
– Это нормальная мера безопасности, которая позволит нам не притащить в дом бабушки заразу. Даст Бог, отсидимся в этой глуши без серьезных последствий. Но надо постараться. Идемте, пацаны.
Дмитрий вышел из машины с банкой самогона в руках, салфетками для протирания панели и бумажником. Нашел заросли погуще, чтобы сыновья не стеснялись матери, и стал раздеваться. Они под недовольные вздохи последовали его примеру.
– Нагибайтесь, я помою вам головы, – приказал отец.
Первым решился на эту процедуру Данил. Отец обильно смочил салфетку в спиртном и стал мочить ею волосы сына. Благо у него были короткие волосы, и не потребовалось большого количества санитарной жидкости.
– Теперь мочи свою салфетку, отжимай не очень сильно и протирай себя, не пропуская ни одного сантиметра. Терпи, если будет щипать.
– Хорошо, – нехотя согласился старший сын.
Дмитрий переключился на Арсения. У того волосы были длиннее. С ними пришлось помучиться. Еще ему попало в глаза, и он начал орать.
– А ну терпи, – приказал отец. – Орешь как девчонка. Трись дальше сам и помни: если пропустишь и принесешь заразу в дом бабушки, единственный телефон, на котором ты сможешь поиграть, остался только у нее.
– А как же наши?
– Наши все, мы их заразили. Они останутся умирать в машине. – Напомнив самому себе про телефон, Дмитрий понял, что упустил одну важную деталь. – Тань, слышишь меня?
– Да, что хотел?
– Переведи все деньги с моей карточки и со своей на материну карту. Телефоны придется оставить в машине.
– Блин, как жаль.
– Иначе нельзя.
– Ладно, сейчас сделаю.
Дмитрий начал мыться. Самогон оказался очень крепким. Сбивал дыхание, испаряясь с лица и шеи. Щипал веки, губы, лез в глаза. Арсений был прав, ощущение не из приятных. Они закончили процедуру. Напоследок Дмитрий протер бумажник с документами и карточками, вынимая их и протирая каждую.
– Тань, давай ты. Выходи из машины, оставляй в ней все и раздевайся, – прошипел Дмитрий, словно его могли услышать.
– А как же моя косметика?
– Оставляй без сожаления. Ты мне нравишься любая, а больше тебя никто не увидит.
– Уйдите подальше, я стесняюсь. – Она хлопнула дверкой.
– Идите, пацаны, в те кусты, поищите там грибы, ягоды, – приказал сыновьям Дмитрий. – И аккуратнее, не наткните свои причиндалы на сучок.
– На су́чек, – на ходу переделал его фразу Данил.
– Поговори мне, тинейджер. – Отец посмеялся, но остался доволен чувством юмора сына.
Супруга разделась и стала мочить свои шикарные длинные волосы.
– Дим, помоги мне, – шепотом попросила она мужа. – А то нам самогона не хватит.
Дмитрий подошел.
– Нагибайся над банкой. Становись прямо на колени, – попросил он.
Татьяна, нехотя и кряхтя, оперлась чистыми коленями на прошлогоднюю прелую листву. Муж стал разбирать ее волосы на локоны и опускать их в банку. Процедура заняла несколько минут. Затем он помог ей обтереться со спины. Они были так заняты санитарными мероприятиями, что не заметили, как на спуске появилась старушка, подгонявшая к реке уток.
Мало того, что она могла испугаться голых людей, внезапно появившихся в лесу, бабуля могла подловить заразу и растащить ее по деревне.
– Пойду шугану старуху. – Дмитрий отдал жене салфетку. – Заканчивай без меня.
– Дим, ты голый.
– Это будет для нее дополнительным стимулом.
Дмитрий шумно полез сквозь кусты, обходя свою машину как можно дальше. Бабка услышала шум и замерла. Дмитрий показался ей из-за дерева.
– Здрасти. Я Марии Липняковой сын, Димка, помните?
– А ты чего, купаешься здесь? Тут же болото давно. – опешив, поинтересовалась она.
– Нет, не купаюсь. Про эпидемию слышали? Микроб, поедающий пластик. В области уже объявлены карантинные меры. Мы приехали из города и, чтобы не занести заразу, решили закопать одежду в лесу. Вам лучше тут не ходить какое-то время. Дней десять точно, а может, и больше. Гоняйте уток другой дорогой. Не верите мне, включите телевизор, там уже должны рассказать про карантин.
Бабка попятилась назад, не спуская с Дмитрия глаз, развернулась и шустро посеменила обратным курсом. Утки застыли в растерянности, но потом выбрали речку и шумно спустились к воде. Дмитрий вернулся к жене.
– Все, прогнал. Мы с тобой допустили промашку, люди тут будут часто ходить, и кто-нибудь обязательно полезет к машине.
– Ты хочешь ее отогнать?
– Нет, я хочу ее сжечь, – признался Дмитрий.
– Не дури, там же продукты, соль, сахар, тушенка, – возмутилась Татьяна.
– Мешки полипропиленовые, и уже наверняка в них завелся микроб.
– Не сжигай, прошу. Лучше мы потом еще раз себя простерилизуем, но вынем продукты. Неизвестно, что нас ждет впереди. Вдруг начнется голод, и мы будем с сожалением вспоминать, как своими руками угробили столько еды.
– Ладно, ты права, не будем рубить с плеча. Звони матери, пусть несет одежду.
– Как звонить? Ты сказал оставить телефон в машине.
– Блин, не подумал. Придется еще раз натираться. Самогон остался?
– Немного. – Татьяна покосилась на банку.
– Ладно, я аккуратно. Где ты его оставила?
– На переднем сиденье.
– Понял. – Дмитрий направился к машине. – Нет, не пойду, – передумал он. – Рискованно. Арсений, к тебе дело есть, – крикнул он сыну.
– Какое? – Сын сразу почувствовал подвох.
– Беги к бабе Маше, скажи, чтобы несла сюда вещи. Мы будем ждать ее на краю спуска.
– Голый? Нет, я не побегу. – Арсений испуганно замахал руками.
– Ты ребенок. Это почти нормально. Я в твои годы бегал голышом вдоль речки, – попытался настоять отец.
– Дим, ты в своем уме? Ребенок из города, у него комплекс к таким вещам. Это ты был деревенским, диковатым, – подала голос Татьяна из-за кустов.
– Ну не мне же бежать? – возмутился Дмитрий. – За маньяка примут да пальнут в спину. Погоди, есть решение.
На берегу росли целые заросли лопухов с мощными листьями.
– Сейчас я из тебя сделаю индейца, – произнес отец и направился к растениям.
Сорвал несколько листьев со стеблем. Отломил тонкую ивовую ветку и нанизал на нее четыре листка.
– С этой минуты ты не Арсений Липняков, а настоящий индеец, помощник вождя по кличке Смелый Лопух. – Отец обернул прутик с листьями вокруг поясницы сына и закрепил его узелком из коры с той же ивы. – Теперь ты не голый и можешь смело всем говорить, что индеец, чтобы за дурака не приняли.
– Мам? – умоляюще обратился сын к матери.
– Прости, сынок, но идти кто-то должен, а ты еще ребенок. Взрослым бегать голышом намного стыднее.
– Да, блин, – скуксился Арсений. – Почему не Данил, он тоже ребенок?
– Да, ребенок, но выглядит уже по-взрослому. Иди, мамка тебе купит мороженого, сколько хочешь, – пообещал отец.
– Куплю, – подтвердила его слова Татьяна. – Проси что хочешь.
– Вэйп хочу, с шоколадным вкусом.
– Я тебе дам сейчас вэйп! – замахнулся отец. – Мороженое с шоколадным вкусом, и точка. Не перепугай только бабушку своим диким видом.
Отец проводил понурого сына до опушки.
– Тут всего-то двести метров. Тридцать секунд, и ты на месте. Давай, пошел. – Дмитрий подтолкнул сына.
Тому ничего не оставалось, как взять с места в карьер, сверкая пятками. Кажется, свидетелями его позора стали только собаки, лающие под заборами. Арсений в прыжке открыл калитку и забежал во двор. Дмитрий облегченно выдохнул. Он переживал за сына, хоть и считал, что тому не помешает проявить немного смелости.
– Дим, что там? – спросила Татьяна.
– Все нормально, Смелый Лопух забежал во двор бабушки. О, а вот и она.
Его мать с баулом появилась в калитке. Закрыла ее и, насколько ей позволял возраст, поспешила в их сторону. Дмитрий вернулся к жене.
– Иди встречай маму, не мне же перед ней форсить голышом. А потом принесешь шмотки мне и Данилу.
– Ладно, – согласилась Татьяна. – Ты знаешь, в этом нудизме есть какая-то природная исконность. Я чувствую себя с этим лесом единым целым.
– Ты ничего не ела из природных даров? – поддел ее супруг. – Я вот не чувствую никакого единения. А комары так и вьются вокруг моих вторичных половых признаков. Знают, черти, что бить не буду, если сядут. Скорее бы штаны нормальные надеть.
Татьяна посмеялась над ним и отправилась на опушку. Дмитрий вернулся к сыну и не застал его на месте.
– Данил, ты где? – выкрикнул он негромко.
– Я здесь, па. Иди сюда.
Дмитрий повернул голову на голос, увидел сквозь зелень бледное тело и подошел.
– Ты какого черта так близко от машины стоишь? – спросил он строго.
– Смотри на нее. – Данил кивнул головой.
Дмитрий присмотрелся. Нэбутори проявила себя во всей красе. Она уже поедала передний бампер. Из-за этого его пластик с углов раскис и опустился вниз. Машина стала выглядеть обиженной или даже плачущей. Дмитрию прямо жалко стало ее, как верного друга, послужившего верой и правдой несколько лет, а теперь умирающего не своей смертью.
– Пошли отсюда. Не надо стоять так близко. Ветерок дунет в нашу сторону – и конец, принесем бабушке сюрприз.
С опушки раздался голос матери и Татьяны. Они эмоционально общались на тему внезапной эпидемии.
– Я по телевизору в новостях видела губернатора, он сказал, что очаги локализуются, проводятся мероприятия и ничего не надо бояться, – поделилась мать Дмитрия своей информацией со снохой.
– Врут, мам, упустили. Мы вот подловили ее недалеко от вас. Значит, расползается зараза по области.
– И что нам теперь делать?
– Будем думать вместе. Мы вот везли продукты, да они все в машине теперь. Надо думать, как их оттуда извлечь и не принести заразу в дом.
– Да и черт с ними. Давайте сейчас в ларек сходим да закупимся, пока до нас не дошло. А у меня еще с прошлого года половина погреба банками заставлена. Стекло же ваша зараза не жрет?
– Нет.
– Замечательно. Иди отдай мужикам дедову одежду. Как знала, не выбросила.
Татьяна принесла одежду покойного отца Дмитрия. Он был ростом ниже своего сына, да и Данил его уже перерос, поэтому вещи сидели внатяг, модно обнажая лодыжки.
– Только до дома дойти. – Татьяна придирчиво осмотрела их внешний вид.
– Но лучше, чем в лопухах, – посмеялся Данил.