Чем дольше мы общались с Канисом, тем больше удивлялись его природной гармонии, острому уму, постоянному поиску новой информации и новым занятиям, его сильной энергетике и эмоциональности. Всё больше и больше этот пёс удивлял нас своей способностью читать наши мысли и желания, подстраиваться под общий настрой семьи/стаи. Канис стал отменным охранником, а для меня и телохранителем. Мы научились вести с ним диалоги, порой даже без слов или команд. Я уже не удивлялась способности Каниса узнавать, что мы сейчас будем делать, или куда пойдём. Он изучил повадки всех членов семьи и со всеми стал вести себя по-разному.
С ним очень хорошо было находиться на даче, где он спокойно мог бегать по участку двадцать четыре часа в сутки. В городе сложностей прибавилось, из-за тех же охранных качеств. Канис перестал подпускать ко мне любых посторонних людей, нам пришлось больше водить его по улице в наморднике.
Не осталось и друзей: маламута Карму увезли в другой район, лабрадорка Лапа тоже уехала со своей хозяйкой жить за город, такса Фрида стала жить на подмосковной зообазе, куда пригласили на работу её хозяйку, а в новых друзьях Канис более не нуждался, его вполне устраивала собственная стая, с устоявшимися порядками в ней.
Несмотря на ставший более серьёзным нрав, Канис остался игривым и весёлым псом, постоянно выискивая новые забавы, причём всегда стараясь подключить к ним хозяев: то спрячет какой-нибудь нужный предмет и смотрит, как хозяева его ищут; или спрячет косточку под подушку любимой хозяйке; заберётся на даче на второй этаж и устроит склад игрушек под хозяйским матрасом, а хозяева потом спят, как на горохе.
Появились у Каниса и отпрыски, один из которых уехал в Китай. Мы теперь уже не представляли жизни без нашего любимого серого волка, с мудрыми янтарными глазами. Канис стал хранителем и талисманом нашей семьи.