Поначалу я немного обалдела, а потом ответила. Черт возьми, он умеет целоваться, делает это так, что у меня сразу начинает голова кружиться. У него такие крепкие горячие руки, и такой одуряющий запах тела, смешанный с туалетной водой. Желание появилось мгновенно, не оставляя шансов на спасение. И все же, когда рука Петренко скользнула вниз по моей спине, я оторвалась от мужчины, и, тяжело дыша, поинтересовалась, глядя в глаза:
– То есть вы к блондинке после меня поедете?
Ярослав вздернул бровь, а потом усмехнулся, качая головой.
– Что ты за женщина, Катя, – высказался в итоге.
– Совершенно вам не подходящая,– закивала я, выскальзывая из его рук и делая шаг в сторону. – Так что лучше вам удалиться.
– Кофе угостишь? – поинтересовался он.
– Да вроде пили уже сегодня, в вашем возрасте это уже злоупотребление.
Ярослав снова дернул бровью.
– Раз я такой взрослый дяденька, может, сам решу?
Я только глаза закатила.
– Ладно, идемте.
Развернувшись, двинула в кухню, Ярослав прошел следом, уселся за стол. Все то время, что возилась, пока не поставила турку на огонь, чувствовала на себе взгляд. Да уж, происходящее между нами очень уж странно. Я, конечно, допускаю, что Петренко не прочь провести со мной ночь, но понимаю, что мне одноразовый секс ни к чему, а то, что он именно такой – сомнений не вызывает.
Повернувшись и поймав мужской взгляд, спросила, поставив ладони на столешницу позади себя:
– Может, прямо скажете, что вы от меня хотите?
– Для начала, чтобы ты перестала мне выкать, – усмехнулся он, доставая сигареты.
– А как же уважение к старшему поколению? – съязвила, не удержавшись.
– Когда Матвеев тебя в постель укладывал, ты ему тоже выкала?
Я вздернула бровь.
– Разве я что-то подобное говорила?
– То, что вы не переспали, не значит, что до этого не дошло. Какая проверка без полной измены? Уверен, он считал так же.
Вот ведь умный какой. А я почти уверена, что в тот момент Георгий меньше всего думал о проверках. Говорить об этом, конечно, не стала. Не собираюсь я этому наглецу вообще ничего доказывать.
Отвернувшись, достала чашки. Кофе мы пили молча, переглядываясь. Точнее, Петренко все рассматривал меня своим насмешливым взглядом, а я только глаза закатывала, правда, мысленно. Когда кофе был выпит, поинтересовалась:
– Теперь вы полностью удовлетворены?
– До этого еще далеко, – хмыкнул Ярослав, вставая, – поехали, прокатимся в одно место.
– Куда?
Он демонстративно вздохнул.
– Ты вообще можешь что-нибудь делать без препирательств?
Теперь я все же закатила глаза, пройдя в комнату, взяла кофту с рукавом и сунула в сумку, которую перекинула через плечо.
– Хорошо, идемте.
Уже в машине Ярослав поинтересовался:
– Как расследование?
– С обеда особо ничего не изменилось. Такое ощущение, что у Матвеева кабинеты по всему городу, только ничего полезного я в них не нашла.
Петренко кивнул с таким видом, словно и не сомневался.
– Вы, конечно, смотрели записи с камер в ресторане и общались с персоналом? – спросила с долей язвительности.
Даже не знаю, почему рядом с ним она неизменно появлялась в моем голосе.
– Сам нет, но мои люди занимаются этим делом. В ресторане никаких зацепок не обнаружено, если ты к этому спрашиваешь. Но кое-что интересное мне все же удалось узнать.
– Что? – я выпрямилась, разворачиваясь к нему так резко, что ремень безопасности неприятно сдавил грудь. Ярослав посмеялся.
– Это касается твоего официанта. Кажется, он таки был.
– Что значит, кажется? – возмутилась я.
– Следователь, например, сомневается в этом.
– Просто он пытается повесить убийство на меня с Данькой, типа мы избавились от его отца, чтобы нам не мешали счастливо сливаться в экстазе.
– А вы сливаетесь? – бросил на меня искоса взгляд Ярослав. Я поморщилась.
– Вас это не касается.
– Очень даже касается. Я планирую увести тебя у этого парня.
Я фыркнула.
– Даже не рассчитывайте. Будем объективны, вы привыкли добиваться своих целей и не любите, когда этого не происходит. Переспите со мной, и поминай, как звали. А я, может, страдать буду, с горя ударюсь в пьянство, а потом покончу с собой от большой любви.