В официальных документах, действовавших со второй половины 1930-х гг. и регламентировавших оперативную и боевую деятельность Военно-морского флота, морские десанты в зависимости от их цели и количества высаживаемых сил разделялись на стратегические, оперативные, тактические и диверсионные[102].
Считалось, что целью стратегического десанта является создание нового фронта борьбы и оказание тем самым влияния на ход войны в целом. В частных случаях такие десанты могли осуществляться для окружения неприятельской военно-морской базы и захвата ее с суши. Масштаб сил, высаживаемых в стратегическом десанте, – корпус специального назначения и выше.
Целью оперативного десанта являлось нанесение удара в тыл противнику и совершение глубокого обхода его расположения в интересах сухопутных войск, осуществлявших операцию на данном направлении. Предусматривались оперативные десанты в операциях против баз неприятеля, а также для захвата определенного приморского участка его территории. Масштаб высаживаемых в таких десантах сил – до дивизии специального состава.
Тактические десанты предназначались для обхода с моря и нанесения удара во фланг или ближний тыл противника. Силы тактического десанта, содействующие общевойсковому соединению на побережье, могли состоять из стрелкового полка с частями усиления.
Высаживаемые скрытно и внезапно диверсионные десанты имели конечной целью осуществление диверсионных действий в тылу врага.
Официальные документы предусматривали и сочетание морских десантов с воздушными десантами. Высадка морских десантов осуществлялась по схеме «берег – транспорты – высадочные средства – берег».
Морские десанты высаживались как в ходе оборонительных, так и в ходе наступательных операций. Основными задачами морских десантов являлись захват плацдармов на занятом противником побережье для дальнейшего наступления на новом операционном направлении (Керченско-Феодосийская, Керченско-Эльтигенская и Петсамо-Киркенес-ская операции); овладение важными островными районами (Моонзундская, Курильская операции); нанесение ударов во фланг и тыл обороняющейся группировки противника, ее окружение и разгром совместно с наступающими войсками фронта (Новороссийская, Тулоксинская операции); захват портов и военно-морских баз (десант в Линахамари, Сейсин, Расин); сковывание или замедление продвижения наступающего вдоль побережья противника и тем самым стабилизация оборонительных рубежей Красной армии (десанты Северного флота в июле 1941 г. в районе Западной Лицы). Всего в годы Великой Отечественной войны флоты и флотилии высадили 113 основных и 12 разведывательнодиверсионных десантов, в которых участвовало более 330 тысяч человек[103]. Морская пехота, массово созданная уже в ходе войны, принимала непосредственное участие в 74 десантах, причем в сорока девяти из них она действовала самостоятельно. В первом периоде войны был высажен 31 тактический десант и проведена Керченско-Феодосийская десантная операция с высадкой оперативно-стратегического десанта в составе двух армий Закавказского фронта и частей морской пехоты Черноморского флота.
По предвоенным взглядам, десантная операция слагалась из следующих основных этапов: подготовка операции, посадка десанта, переход его морем, бой за высадку, выполнение десантом своей задачи на берегу.
Важнейшим этапом десантной операции являлся бой за высадку. Его цель – преодоление охранения и заграждений противника на воде, разведка пунктов высадки, захват их и базы высадки, овладение высадившимися войсками плацдармом высадки. Как и всякий бой, бой за высадку, по взглядам того времени, в свою очередь, слагался из ряда тактических этапов, которые определялись последовательностью действий сил высадки для выполнения поставленной им общей задачи. Основные этапы боя за высадку: развертывание сил высадки, высадка головного эшелона, высадка последующих ударных эшелонов, составляющих основные силы десанта, высаживающегося на данном участке в этом бою, бой на берегу для овладения плацдармом высадки.
В тех случаях, когда выполнение главной задачи морского десанта достигалось непосредственно боем за высадку, высаживаемые вслед за головным эшелоном десанта ударные эшелоны являлись главными силами; заключительным этапом боя за высадку была высадка тылов.
Непрерывно накапливавшийся в течение войны опыт в проведении морских десантов позволил последовательно развить формы и способы их подготовки и выполнения. Одной из наиболее характерных черт этого опыта явилось то, что он дал возможность вскрыть абстракцию прежних, преимущественно оперативных, взглядов на десантные операции в условиях ограниченных по пространству морских театров военных действий, в которых излишне теоретизировались нормы размещения войск и средств десанта на транспортах, требования к району высадки, условия достижения внезапности и т. п.
Суровые требования боевой действительности заставляли существенным образом корректировать довоенные взгляды на нормы размещения десанта на транспортных средствах исходя не из теоретических предположений, частично опиравшихся на чужой опыт, а на основе конкретных возможностей и реальной обстановки. В еще большей мере это относилось к выбору района, участков и пунктов высадки. Обстановка неоднократно заставляла отказываться от поиска необороняемых районов или участков высадки и высаживаться непосредственно «в лоб» неприятельской обороны (Феодосия в 1941 г., Новороссийск в 1943 г., Петсамо в 1944 г.)[104].
Несколько по-иному обстояло дело со взглядами на бой за высадку. Опыт высадок десантов в основном оправдал существовавшие принципиальные положения, но, конечно, заставил внести в них значительные коррективы исходя из возраставшего значения авиации как ударной и обеспечивающей силы и повышавшейся устойчивости системы противодесантной обороны[105].
Необходимо отметить, что полноценных войск морской пехоты в предвоенный период не было. Несмотря на то что нарком ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов в предвоенные годы неоднократно ставил вопрос перед Генеральным штабом РККА о создании на флоте морской пехоты, к началу войны имелась только одна бригада морской пехоты на Балтийском флоте и по одной роте морской пехоты в составе Дунайской и Пинской военных флотилий. Отсутствие значительного количества морской пехоты как рода сил Военно-морского флота, непонимание ее роли в будущей войне, недостаточная разработанность теории и практики ее развития и боевого применения, а также отсутствие в составе ВМФ специальных десантных кораблей и десантно-высадочных средств явились серьезными упущениями в подготовке флота к войне, что оказало отрицательное влияние на характер боевых действий, особенно в начальном периоде Великой Отечественной войны[106].
В предвоенные годы в советской военной науке были разработаны вопросы морских десантов и их авиационного обеспечения[107]. Считалось, что морская десантная операция представляла собой, в общем, наиболее сложное взаимодействие морских, воздушных и сухопутных сил с целью высадки войск на побережье противника и могла привести к созданию нового фронта и решительно повлиять на общий ход войны. Военно-теоретические взгляды 20-х гг. прошлого века на морские десантные операции были реализованы в Боевом уставе Военно-морских сил РККА (БУ-30), введенном в действие приказом Реввоенсовета СССР от 27 февраля 1930 г.[108]
В главе 16 «Десантные операции» БУ-30 даны «только отправные указания» по десантным операциям, а все вопросы их подготовки и ведения, так же как и их развития, предусматривалось изложить в «Наставлении для выполнения смешанных операций». В уставе в сжатой форме были изложены основные требования, условия и мероприятия, которые необходимо выполнить в ходе каждого этапа операции. Вместе с тем в уставе почти ничего не говорилось об авиации. Отмечено только, что начальнику высадки непосредственно подчинены «командиры военно-воздушных сил, назначенных в операцию» и обеспечение высадки и действий передового отряда достигается содействием авиации, назначение которой – препятствовать перегруппировке сил обороняющегося противника и оказывать поддержку передовому отряду. О высадке воздушных десантов в ходе морской десантной операции в уставе нет ни слова. Несмотря на эти недостатки, устав оказал существенное влияние на боевую подготовку к десантным операциям. В 1932–1933 гг. был определен перечень типовых операций флота, в числе которых были и десантные, и разработаны теоретические основы их ведения.
В феврале 1930 г. появился и первый боевой документ советской авиации ВМФ – «Наставление по боевому применению морской авиации (1930)», введенное в действие приказом РВК СССР от 22 февраля 1930 г. Наставление закрепило деление отечественной морской авиации на береговую (авиацию берегового базирования) и корабельную (авиацию, предназначенную для базирования на авианесущих кораблях и применения с них). При этом предполагалось, что береговая авиация будет использоваться в пределах тактического радиуса действия состоящих на вооружении летательных аппаратов тяжелее воздуха, а гидросамолеты, базирующиеся на АВК, смогут выполнять задачи самостоятельно и во взаимодействии с другими силами флота вне зависимости от удаления от пунктов базирования корабельного состава флота[109].
В 1930-х гг. военно-теоретические вопросы десантов на море разрабатывались активно, в том числе и по взаимодействию флота и авиации[110]. Слабым местом в теории десантных операций являлось обоснование оперативно-тактических норм, расчет сил и средств, а также материального обеспечения. В предвоенных документах недостаточно четкое отражение получили этапы ее ведения. Споры о моменте окончания десантной операции затянулись и не были завершены до начала войны. В связи с этим не были достаточно отработаны вопросы действий флота в этот период: пополнения и возможного усиления десанта и связанных с ними оперативных перевозок, перевозки и высадки войсковых тылов, развертывания армейского тыла на плацдарме.
Практическое использование военно-теоретических взглядов на морские десантные операции в ходе оперативной (боевой) подготовки и боевых действий было менее эффективным. Хотя в конце десятилетия 1930-х – начале 1990-х гг. многое перешло в разряд практического использования, в том числе и по анализу и применению иностранного опыта морских десантов.
Так, 7—14 октября 1940 г. было проведено совещание представителей Главного морского штаба, управления Военно-воздушных сил ВМФ и Военно-морской академии с целью: на основе всестороннего анализа и опыта проведения морских операций и боев военно-морскими силами Германии, Англии, Франции и Италии в течение первого года Второй мировой войны выработать рекомендации по совершенствованию боевой подготовки сил Военно-морского флота и боевой техники, представить наркому и Главному военному совету ВМФ конкретные предложения по дальнейшему повышению боеспособности и боевой готовности сил флота.
На совещании был заслушан и обсужден доклад контр-адмирала В.А. Белли «Совместные операции армии и флота». В докладе был рассмотрен опыт морских десантных операций в первый год войны. Значительное место в докладе уделено роли авиации в морских десантных операциях. Новое в десантных операциях – это воздушный десант большого масштаба. Из опыта начавшейся Второй мировой войны видно, что авиация коренным образом повлияла на ведение операций, на некоторые теоретические положения и взгляды на морские десантные операции. Поэтому нельзя противопоставлять авиацию флоту, надо понимать их как оперативно и тактически взаимодействующими[111].
Проводились также учения различного характера. В начале января 1941 г., после состоявшегося в конце декабря 1940 г. совещания высшего командного состава Красной армии, Генеральный штаб провел две оперативно-стратегических игры, которым суждено было стать последними играми такого крупного масштаба перед Великой Отечественной войной. Первая игра проводилась 2–6 января 1941 г. на Северо-Западном направлении, вторая 8—11 января – на Юго-Западном, так что ими охватывалось все пространство между Балтийским и Черным морями. Обе игры проводились в три этапа, на каждом из которых участники в соответствии с заданиями и полученными вводными принимали решения и исполняли в письменном виде директивы, боевые приказы, оперативные сводки и другие документы, и заканчивались принятием решения по обстановке к концу третьего этапа[112].
Однако практически на учениях и маневрах отработка вопросов подготовки и ведения морских десантных операций столкнулась с трудностями. Так, по утвержденному Генеральным штабом Красной армии плану оперативной подготовки войск Одесского, Северо-Кавказского и Закавказского военных округов в 1941 г. по две-три дивизии каждого округа должны пройти специальные учения по отработке вопросов высадки и отражения морского десанта. Начальник штаба Черноморского флота сообщил штабу Северо-Кавказского ВО, что сможет провести с этими дивизиями только два учения, предусматривающие высадку десантов силою рота – батальон. В своем донесении начальнику Оперативного управления Генштаба РККА начальник штаба СКВО В.М. Злобин подчеркнул, что такой масштаб учений принесет незначительную пользу как войскам округа, так и морским силам флота, а самое главное – он не решит основной задачи, стоящей перед войсками СКВО, о подготовке войск к крупным десантным операциям. Решение этого сложного и важного вопроса снова будет отложено на Определенный срок, а войска и флот к десантным операциям готовы не будут. Об авиационной компоненте речь фактически не шла[113].
Начальнику Генштаба было доложено, что Военный совет СКВО считает крайне необходимым провести в 1941 г. не менее двух крупных десантных учений (с участием не менее как дивизии в каждом) с тем, чтобы решить важнейшие вопросы десантирования войск сразу, а не размениваться на мелочи, как это предлагает Главный морской штаб. Штаб СКВО считает, что учения, предлагаемые штабом ЧФ, ни войскам, ни флоту ничего не дадут. Военный совет Одесского ВО просил командующего ЧФ для подготовки к десантным действиям провести в 1941 г. в трех дивизиях (116, 150 и 156-й сд) по три-четыре учения по высадке морского десанта силой в один усиленный стрелковый полк.
Черноморский флот оказался неготовым из-за полного отсутствия десантных кораблей специальной постройки и крайне ограниченных десантных средств к таким напряженным совместным учениям.
Выполнению этого плана помешала война. Было проведено только одно совместное учение. За несколько дней до начала войны, в июне 1941 г., ЧФ провел большое учение по высадке оперативного десанта, с посадкой войск в Одессе и высадкой в районе Евпатории[114].
За учениями лично наблюдал заместитель наркома ВМФ адмирал И.С. Исаков. В этом учении участвовал почти весь флот, войска Одесского ВО и значительное количество транспортов торгового флота. Авиация привлекалась как к обеспечению подготовки десанта, сосредоточения и посадки войск на транспорты (посредством прикрытия Одессы), так для обеспечения морского перехода, а также для прикрытия высадки и развертывания действий десанта в Крыму[115]. В результате проведенной подготовки ЧФ в основном отработал вопросы планирования, производства расчетов и организацию взаимодействия. Были проверены корабли и транспортные средства и установлены нормы и возможности их использования в десантных операциях. Войска приморских округов получили некоторую практику в решении задач при участии в десантах. Результаты учения были признаны удовлетворительными. Вместе с тем стало ясно, что подобные десанты не только малоэффективны, но и нереальны. Необходимо было принимать кардинальные меры. Но времени на это уже не было, через три дня началась война.
Военно-теоретические взгляды 1930-х гг. на морские десантные операции были реализованы во Временном полевом уставе РККА (ПУ-36), Временном боевом уставе Морских сил (БУМС-37) и во Временном наставлении по ведению морских операций, введенном в действие в 1940 г. (НМО-40)[116]. 4 мая 1937 г. заместитель народного комиссара обороны – начальник Морских сил РККА флагман флота первого ранга В.М. Орлов подписал приказ за № 059, которым вводилось в действие «Временное наставление по боевому применению морской авиации 1937 г.» (просуществовавшее до конца войны)[117].
В ПУ-36 признавалась важная роль десантов, однако вопросы подготовки и ведения десантных действий еще не получили достаточно полного освещения в основном тактическом документе Красной армии. В ПУ-36 были также определены основы организации взаимодействия флота и авиации с сухопутными войсками. Устанавливался порядок подчинения и взаимной поддержки, указывалось на необходимость установления прочной связи, обязательного обмена специалистами и делегатами (офицерами связи). Во Временном боевом уставе Морских сил (БУМС-37) проблеме десантных действий уделено значительно больше внимания. В IX главе БУМС-37 рассматривался один из видов совместных боевых действий армии, авиации и флота – обход фланга противника тактическим десантом. В уставе определены масштабы десанта. Считалось, что состав тактического десанта, содействующего общевойсковому соединению на побережье, должен быть в пределах до стрелкового полка с его артиллерией и пулеметами, усиленного ротой танков. В случае необходимости нанесения противнику более глубокого удара или создания нового направления для вторжения на его территорию устав предусматривал проведение специальной совместной операции (оперативный десант), в соответствии с чем видоизменялись состав и организация десанта.
Учитывая близость фронтовых частей и резервов противника к району высадки, устав уделял особое внимание скрытности подготовки и внезапности, стремительному переходу и высадке десанта, выбору наиболее выгодных участков высадки, надежному обеспечению и организации взаимодействия десанта с частями, действующими с фронта. Бой за высадку и саму высадку десанта рекомендовалось проводить в темноте, с расчетом окончания развертывания войск десанта на берегу до рассвета. Высадку первого и последующих эшелонов рекомендовалось производить стремительно, при непосредственной огневой поддержке корабельной артиллерии, танков, десанта и авиации, подавляя систему ПДО (батареи, огневые точки, прожекторы).
Предусматривались различные мероприятия обеспечения десанта: скрытность маневра; разведка; оперативное прикрытие десанта; непосредственное прикрытие посадки, перехода и высадки; содействие десанту артиллерией флота; предварительное подавление авиации противника в районе операции; траление фарватеров и проводка за тралами. К мерам боевого обеспечения десанта на берегу относились: расчленение его боевого порядка, поддержка корабельным огнем, выброска вспомогательного воздушного десанта. Его задача – сковать часть сил противника для облегчения развертывания морского десанта и последующее завершение окружения фланговой группировки противника.
В связи с отсутствием десантных кораблей специальной постройки считалось, что для скрытности и быстроты маневра десант может перебрасываться на боевых кораблях, что исключает сбор транспортных средств, демаскирующий подготовку, ускоряет переход, сокращает общий состав кораблей в маневре. В качестве высадочных средств устав рекомендовал применять самоходные баржи (лихтеры), а также моторные боты.
В целом, в отличие от БУ-30, в котором в основном сохранялись элементы линейной тактики[118], БУМС-37 отражал тактику маневренных соединений разнородных сил, а также массирования сил для ударов и взаимодействия, причем впервые вводилось положение о взаимодействии в оперативном и тактическом звене, в том числе и в отношении морских десантов. В уставе содержались требования постоянной готовности к активным наступательным боевым действиям в море, воздухе, в прибрежных водах, а также к десантным действиям.
В 1940 г. вышло Временное наставление по ведению морских операций (НМО-40), являвшееся основным оперативным документом ВМФ СССР накануне войны. В нем наряду с общими вопросами подготовки и ведения операции давались основные положения по типовым операциям. Специальная глава была посвящена морским десантным операциям. Советская военная наука рассматривала их как одну из важнейших форм содействия приморским флангам сухопутного фронта. Высадка десанта считалась наиболее активным видом совместных действий армии и флота. В зависимости от масштабов и значения десантной операции наставление классифицировало десанты на стратегические, оперативные, тактические и диверсионные. Цели и состав этих десантов соответствовали в основном положениям, изложенным в труде И.С. Исакова «Десантная операция». НМО-40 правильно определяло трудности осуществления морской десантной операции, ориентируя командный состав армии, авиации и флота на сложность операции и поиск путей преодоления трудностей в ее осуществлении.
Основные положения подготовки и ведения морской десантной операции в части действий авиации, изложенные в НМО-40, сводились к следующему: тщательная и скрытная подготовка операции; правильное и надежное взаимодействие сухопутных, морских и воздушных сил на всех этапах операции; достижение единства командования в операции; сочетание высокой насыщенности огневыми средствами в частях десанта с максимальной маневренностью и подвижностью; переход десантного отряда морем предусматривалось обеспечивать охранением и авиационным прикрытием, а его высадку – поддержкой кораблями и авиацией[119].
Как указывалось в приказе № 059, «Временное наставление по боевому применению морской авиации» содержит главнейшие указания и требования по использованию морской авиации в бою и операциях на море и является основным уставным руководством для командного состава Морских сил РККА»[120].
Наставление морской авиации образца 1937 г. включало в себя девять глав: первая глава – «Назначение и боевые задачи морской авиации»; вторая глава – «Основы организации боевого управления»; третья глава – «Разведка»; четвертая глава – «Боевые действия против воздушных сил противника»; пятая глава – «Боевые действия против морского противника и морских баз»; шестая глава – «Боевые действия на сухопутных участках приморской полосы театра»; седьмая глава – «Применение авиации в охранении флота»; восьмая глава – «Организация базирования морской авиации»; девятая глава – «Нормы боевой работы».
«Морская авиация является специальным родом морской вооруженной силы, входящим в состав Морских сил РККА и предназначенным для боевых действий на морских театрах», – отмечалось в начале первой главы Наставления. Таким образом, «Временное наставление по боевому применению морской авиации 1937 г.» закрепило за морской авиацией статус самостоятельного специального рода сил.
Определенный отпечаток на Наставление 1937 г. накладывал и тот факт, что морская авиация в начале 1937 г. была в составе Военно-воздушных сил РККА, ее самостоятельность вновь практически была утрачена и развитие отечественной морской авиации продолжало вестись по остаточному принципу. При этом в оперативном отношении морская авиация находилась в подчинении флотов на соответствующих морских театрах военных действий[121].
Особое значение «Временное наставление по боевому применению морской авиации 1937 г.» имело для организации боевой работы авиации флота, особенно в плане использования оперативных и тактических возможностей морской авиации. К началу Великой Отечественной войны была создана четкая структура авиации флота, включавшая в свой состав управление ВВС ВМФ, части центрального подчинения и военно-воздушные силы флотов и флотилий; определены основные рода авиации ВМФ. Морская авиация вступила в войну, находясь на стадии совершенствования организационно-штатной структуры и технического перевооружения. Штурмовики, пикирующие бомбардировщики, противолодочные самолеты в ее составе полностью отсутствовали, недостаточным было и количество торпедоносцев.
Основной недостаток в организации морской авиации в начале войны состоял в том, что структура летных частей – полков – оказалась нежизнеспособной в военное время[122]. В силу своей громоздкости (авиационный полк состоял из пяти эскадрилий и насчитывал 60–80 самолетов) они были недостаточно маневренными и трудноуправляемыми. Уже к концу 1941 г. авиаполки включали в свой состав по три авиационные эскадрильи, по 10–13 самолетов каждая. Были сокращены и соответственно реорганизованы отдельные эскадрильи. Кроме этого, в дальнейшем организация ВВС флотов совершенствовалась в направлении отделения тыловых органов (авиабаз, ремонтных мастерских и т. д.) от боевых частей и соединений с подчинением их заместителю командующего ВВС флота по тылу. В результате такой организационной перестройки повысилась маневренность летных частей и качество управления всеми организационно-штатными структурами ВВС флотов.