Моё такси. Вход и выход - читать онлайн

Я долго думала о чем можно рассказать из моей жизни. Чтобы не только вас, но и меня трогало. А пишется хорошо в одном случае. Когда ты глубоко в теме, и эта тема вызывает эмоции. Я даже когда жизнь свою пишу, мне не нравится описывать моменты со знаком минус, и те моменты, в которых вообще никаких эмоций не было. Потому что каждое слово из себя клещами тянешь. А вот когда любовь, приключения, знакомства, это прямо здорово. Даже думать не надо, слова сами выпрыгивают, строятся в предложения, и потом в тексты собираются. Мне самой такое читать интереснее. А писать вообще сплошное удовольствие. Потому что пишу, и улыбаюсь. Вот такая терапия получается.

У меня вообще есть о чем писать. Жизнь у меня была не скучная. Да ещё и перестройка ее украсила! Поэтому я думаю, лет на пять я идеями обеспечена. Ещё есть планы и описать случаи из чужой жизни. Правда человек, чью жизнь я хочу описать, ещё не знает об этом. А я не знаю, как сделать запрос. Потому что то, что с ним произошло в молодости, было какой-то загадкой. И я до сих пор не знаю, правда это или нет. Но очень интересно. Может для него это и не самые лучшие воспоминания. Я думаю, что так же, как для меня поезд. Поэтому как-то побаиваюсь спросить напрямую. В глаз он мне, конечно не даст, а обидеться может. Ведь все мы разные. Поэтому думаю, как понежнее озвучить свою просьбу. У кого есть идеи, делитесь.

А сегодня с утра, вернее даже вчера с вечера, я стала щупать свои темы. Нет, не руками. Душой. О чем прямо готова написать сейчас, прямо фонтан бьёт, а что ещё не созрело, как помидор в Иркутске без теплицы. Ну и вот, щупала я, щупала, и пришла к выводу, что я буду писать про такси. Потому что эта сфера деятельности пронизывает всю мою жизнь. Первый раз я туда попала на чуть-чуть, в восемнадцать лет. Но я была очень любознательной, поэтому за очень короткое время увидела очень много интересного. Это было советское такси. И работали там после великого кастинга. Поэтому было очень интересно. Мне интересно. За этим наблюдать и в этом участвовать. А самое главное, я там ещё раз поняла, что деньги, это креатив. Хотя тогда и слова такого не было.

Ну а потом я попала в такси во взрослом возрасте. Подработать решила. Мне же всегда денег не хватало. Лишь сегодня пришло понимание того, что деньги не вовне, деньги внутри. Важно восприятие этих денег, и собственных желаний. Но тогда я не была такой умной, поэтому предпочитала их зарабатывать. И самое простое было, это пойти в такси. Диспетчером. Потому что логистика, это мое все. Тогда в диспетчера брали по знанию города. А если бы я набирала диспетчеров, я набирала бы их по другим навыкам. Позже я поняла, что есть диспетчера на вес золота, а есть диспетчера, совсем не диспетчера. Ну и в начале двухтысячных я оказалась в такси. А знаете почему меня взяли? Не только из-за знания города. Я была закодирована и это был огромный плюс.

Ну а после этого я в такси работала всем, кроме механика. И тачек я прошла много. И увольняли меня всегда за одно и то же. За блядство. Хотя нормальный адекватный человек понимает, что просто нужна была причина. И придумывали самую простую. А почему увольняли? По простой причине. Я любила, чтобы мою работу оплачивали достойно. Если я на четырех машинах откатала сутки и сделала хорошую выручку, должна быть премия. Но в то время предприниматели ещё не понимали, как их финансовое благополучие зависит от кадров. Поэтому не сильно нас ценили. Ни водителей, ни диспетчеров. Поэтому я сама, как умела, увеличивала себе зарплату. И всегда находился тот, кто делал донос. Водители тоже веселились, как могли. Но их ценили больше, и приоритет в такси все-таки был у водил. Им многое прощали. Диспетчерам, нет. Сразу на фиг.

Ну так вот, за несколько лет я в такси работала и диспетчером, и администратором, и менеджером по всему. Потому что собственникам хотелось меньше платить и больше получать взамен. Поэтому и они, эти собственники, веселились, так как могли. Ну а мы то тоже не пальцем деланные. По крайней мере я. Я из любой работы вытягивала максимум прибыли. Я не любила продавать себя дёшево. Ну и за годы изысканий я приобрела неповторимый опыт. И в итоге сама купила такси. И это было весело. Поэтому, когда сейчас пишут, что у кого-то зарплата маленькая, мне смешно. У меня за несколько лет перед глазами прошло несколько десятков таксистов. И с тех пор я уверена, что кто хочет, тот может, а у кого нет денег, тому их не надо.

Ну а в итоге, вы все знаете, что на рынок зашли агрегаторы. Конкуренция, она вещь жёсткая. Маленьким тачкам бороться с монстрами смысла нет. Самое главное, это вовремя понять и уйти с арены достойно. Хотя процесс этот очень болезненный. Я ушла. Но лет то мне было ещё не очень много. Хотя и сейчас себя древней не чувствую. Но вот тогда, оставшись без работы, я подумала, а чем я могу заниматься с наибольшей пользой для себя? И пришла к выводу, что лучше всего я знаю такси. И в этой сфере у меня получится зарабатывать лучше всего. Но учиться все равно пришлось. Но в итоге рентабельность моей работы зашкаливала. Я не постесняюсь сказать, что я была самым лучшим таксистом по зарплате. Теперешние таксисты не поймут этого предложения. Потому что они роботы за рулём.

Ну сейчас вдаваться в подробности я не буду. Я все это расскажу с своей эпопее про такси. Расскажу про то, что знаю, и про то, что видела своими глазами. И действительно, то ли из-за того, что в этой работе много логистики, то ли из-за того, что люблю руль, какой бы тяжёлой не была эта работа, я вспоминаю о ней светло и радостно. Но теперь четко могу сказать, женщинам не надо работать в этой сфере. Ну не женская это работа. Во-первых, это тяжело физически, раз, а во-вторых, в этом мире полно дураков и неадекватов, и любой может оказаться на месте пассажира. Твоего пассажира. Что ты с этим будешь делать?

Вот об этом и будет мой рассказ. Это было предисловие.

В такси я попала нечаянно, когда было у меня еще две ноги. Маме всегда надо было поучаствовать в моей жизни, и она постоянно пыталась пристроить меня на место получше. Ну так ей казалось. Вернее, ей ничего не казалось. Просто она была уверена в том, что человек создан для работы. А ещё хотела, чтобы я постоянно была под контролем. Вот она и подсуетилась, напрягла знакомых. Не могу же я дома сидеть, если я не знаю, как мне перевестись с одного факультета на другой. Так я попала в Иркутский таксопарк, ПАТП-3. Интересное это было место, мама хотела, как лучше, а получилось, как всегда. Ну не умела я работать тихо и спокойно, я хотела работать без скуки.

Мое рабочее место было за пластиковой перегородкой. Мы сидели там пять человек. А мимо шли водители и глазели на нас. Потому что на сотни мужиков тут было не больше двух десятков женщин. А вот меня совершенно не устроило это место за этой пластиковой перегородкой, с ручкой в руках, потому что это было самое скучное рабочее место и называлось, контролер. Я поняла это за два дня, и намотала эту скуку себе на ус. После этого я оглянулась вокруг и рассмотрела все, что было в обозреваемом пространстве. Рядом очень интересно работали девушки диспетчера, девушкам было от восемнадцати до пятидесяти, все они были красивыми и ухоженными.

А еще, мимо меня каждый день проходило где-то около шестисот мужиков, две смены таксистов, механики, начальники колонн. Это была элита советского общества, потому что попасть в такси в то время было так же сложно, как попасть на Луну. Мужики были тоже, ничего себе, от двадцати двух, до шестидесяти. Нет. Я неправильно сказала, это были классные мужики. Прямо выбирай любого, не прогадаешь. И вот тогда, возраст действительно не имел значения. Как они были одеты, как подстрижены, как пахли!!! Я смотрела на них, и млела. За два дня скуки я многих рассмотрела. И тех, кто в возрасте, и молодяшек после армии. Ну не буду врать, что все поголовно там были Алены Делоны, и Александры Абдуловы, были и Телепузики и Квазимоды. Но выбор был.

Отсидев два дня на контроле, я так и не поняла, что мы контролируем. Но поняла, что это место, где ничего не заработаешь, кроме официальной зарплаты, мне стало скучно и грустно. Ведь зарплата то была девяносто рублей!!!! Но сзади, за окном была мойка, и там кипела жизнь, а ещё там водились деньги. За два дня я это поняла, и прямо потянуло меня туда, в гущу событий. И поэтому, когда утром третьего дня в диспетчерскую зашел начальник отдела эксплуатации, Анатолий Михайлович Вулых, и обратился к старшему диспетчеру:"Женя, мойщица заболела, придумай что-нибудь". Я прямо кинулась к этой Жене.

Женю я знала давно, еще до такси, она была матерью моей подружки, только до моего появления в такси она была для меня тетей Женей, а тут буквально за два дня превратилась в просто Женю. Было ей тридцать восемь лет, и она тоже не любила скуку. Наверное, поэтому и работала в таксопарке. Я кинулась к ней и взмолилась:"Женечка, давай я пойду в мойку, я здесь со скуки помру!". Женечка была мудрой и сказала:" Да ладно, знаю я твою скуку, денег шальных захотелось? Мне не жалко, иди. Только учти, что к вечеру будешь мокрая, как лягушка, и работать тебе сегодня с Тонькой, а она за полтинник горло перегрызет".

Мне в тот момент было по фигу. Мокро, так мокро, жадная, да и бог с ней, я пошла в подсобку, искать сапоги. Кроме сапог в подсобке ничего не было. И наверное, к лучшему. Заморачиваться я не стала, просто сняла юбку, натянула водолазку на рейтузы, одела огромные сапоги, и пошла к Тоньке под начало. Тонька глянула на меня , оценила прикид, усмехнулась, всучила мне в руки порошок, четыре тряпки, ведро и показала на очередную машину.

Так началась моя трехдневная деятельность в мойке. Мне хватило трёх дней, чтобы оценить обстановку, попробовать это дело, и сопоставить затраты и выхлоп. Ну а потом я задолбалась. Вернее, не задолбалась, а присмотрелась. Здесь, в этом волшебном мире такси, можно не напрягаясь быть в шоколаде. Но в тот день мне было интересно, и задорно. А еще хотелось денежек, хотя бы десяточку, не важно одной бумажкой или рублями, главное, чтобы она была к вечеру. А так как я пару дней наблюдала за этой мойкой, я точно знала, что при самом плохом раскладе, этот червончик я заработаю, не мытьём, так катаньем. Но я же сама согласилась на мытьё. Значит будем мыть. Хотя в тот момент я вообще не знала с чего начинать. Вот ведро, вот тряпки, вот я. А дальше то, что делать?

На улице стоял ноябрь, было свежо и конечно уже лежал снег. Пока шла до мойки, два раза поскользнулась. Показала всему таксопарку свои шикарные формы. Пока я дошагала до места, все были в курсе, что сегодня на мойке новенькая. А я увидела открытые ворота, и две машины, которые моют две мойщицы. Сегодня одной мойщицы не хватало. А Тонька была теткой лет сорока-пятидесяти, в мойке она работала лет десять. Она работала за деньги, ее мужчины вообще не интересовали. Ее интересовала цифра итого. Поэтому она была богиней в своем деле. Даже я засмотрелась, как она работает. Раз два три четыре пять, и машинка блестит, как яйца молодого кота.

Водитель загонял машину на мойку и по правилам, оставлял на капоте рубль. Если машина была очень грязная, такса, конечно повышалась, водители знали, сколько и за что надо заплатить. Надо отдать должное таксистам, они не жадничали. Да у них и повода не было. Деньги у них были всегда. Эти рубли с капотов забирала Тонька, а мыли мы вдвоем. Я мыла намного тише, но старалась. Но как я не ускорялась, все равно, Тонька успевала помыть три машины, а я только две. Сначала я расстроилась, но после первых двух машин можно было не суетится. Я поняла, если я буду гнаться за рядом работающей женщиной, я просто умру, и деньги понадобятся только на похороны.

А у таксистов в этот день было шоу. Они прямо собрались у мойки. Водители смотрели на меня, молодую наивную дуру, на которой были обтягивающие рейтузы и такая же водолазка. С фигурой у меня было все хорошо. Просто за посмотреть можно было брать деньги. Но я то тогда об этом не знала, а таксеры все знали. Моя грудь третьего размера и мои длинные ноги вызывали у них только позитивные эмоции и не только эмоции, именно поэтому уже первый дядечка сунул мне в сапог бумажный рублик. Моя душа начала согреваться, а руки шевелиться быстрее. Сложновато было с непривычки, а машина должна была блестеть. Просто так рубль никто не давал.

Я перенимала премудрости у Тоньки, работающей рядом. Таксисты смотрели на меня, а я на нее. Смотрела, как она сушит коврики, шлифует стекла, и пылесосит салон, и старалась делать, как она, и у меня получалось. Конечно, не с первого раза, но с четвертого точно. Деньги меня очень стимулировали совершить трудовой подвиг. И я очень старалась, просто изо всех сил. Смена заканчивалась в восемь. А я уже в два часа дня поняла, что выдохлась, не смотря на хорошую физическую подготовку. Но Женьку я не могла подвести, она же поручилась за меня, надо было соответствовать. На обеде я не ела, а спала на диване в диспетчерской, помогло.

В общем, не знаю, как я вытерпела все это, все двадцать три машины, но я дотянула до вечера. Под конец мне казалось, что сейчас протру последнюю машину, и упаду замертво. А мойщицы работали два через два по двенадцать часов, значит завтра нужно было снова идти мыть машины, и мыть их как минимум в таком же темпе, как и сегодня. Женька же обо всем предупредила меня заранее, и я ничего не имела против, потому что деньги мне нравились. Значит надо было ехать быстренько домой и отдыхать. И я бы, конечно, мгновенно уехала. Но были проблемы, не очень большие.

Я же посчитала сколько я помыла машин, и то ли за мытьё, то ли за хорошую фигуру, из сапога я добыла тридцать восемь рублей. Рубли были мокрые, мятые, но это были мои рубли, и они мне нравились. Еще Тонька дала мне за работу пятнадцать рублей. Получилось пятьдесят три, ура!!!! А потом ещё и получку заплатят! Вот это марджа!! Если бы я не мыла целый день машины, я бы по-простому пошла ужинать в самый крутой ресторан, хотя рестораны тогда были одинаковы. Но я их мыла, эти машины, и была чуть живая от усталости, ни руки, ни ноги, не шевелились.

А когда я пришла в раздевалку, я поняла, что я мокрая насквозь, и на автобусе ехать не получился, заледенею. Я конечно все стянула с себя и выжала, воды в одежде стало меньше, но идти так по улице было нельзя. Я задумалась над ситуацией и пошла к диспетчерам, спросить совета. Машину в те времена заказать даже в диспетчерской, было сложно. Зато девки были простые, как три рубля, и сказали:"Да встань ты здесь, постой минут десять, все равно кто-нибудь увезет, да еще и бесплатно." Я так и сделала.

Девчонки диспетчера были правы. По-другому и быть не могло, они ведь здесь не просто так. Ровно через десять минут ко мне очень аккуратно обратился таксист, и спросил:"Может увезти куда?". Да, конечно, увезти! Если бы мне не надо было домой, я бы здесь не стояла. Я вся, с ног до головы мокрая, на улице ноябрь, как пешком то идти, все самое главное отморожу! Хотя в те времена я и не знала, и даже не догадывалась, что у женщины главное. Да я и вообще смутно представляла, чем мужчины отличаются от женщин, мне это было очень интересно, но смущал подол, в котором можно было что-то принести. В то время больше всего меня интересовало, сколько это будет стоить, моя доставка домой, естественно, и как быстро эта доставка случится. Ехать было до моего дома километров пять. Значит по счётчику рубль двадцать. А сколько этот товарищ попросит?

Пока таксист наводил мосты, бывшая ближе всех ко мне диспетчер Лилька шепнула мне в ухо:"Береги женскую честь", но я тогда вообще не поняла, что она сказала, и о чем. Мне в тот момент было холодно и очень хотелось домой. Таксист, а его звали Сергей, махнул головой, приглашая меня за собой в машину, которая стояла метрах в двадцати от диспетчерской. Я почти побежала за ним, перебирая ножками в мокрых рейтузах и не до конца осознавая свое счастье. Сергей был высоким и симпатичным. Можно сказать красавцем. Но лет ему было много, я думаю лет на десять он был старше меня. А мне еще восемнадцать не стукнуло. Поэтому он для меня был старик.

Он предупредительно открыл передо мной дверь, помог мне сесть, и пошел на водительское место. Когда мы тронулись, он улыбнулся и вежливо спросил:"Как ваше имя, королева автомойки?". Улыбка у него была шикарная, белые зубы, блеск в глазах. В общем, с водилой мне повезло, чисто эстетически. Но я была до того наивной в отношениях мужчины и женщины, что даже не догадывалась, что он был в предвкушении. Предвкушении близкого общения со мной. Потому что я с детства слышала только одно:"Не дай бог в подоле принесешь", другого полового воспитания я не получила. "Галя", – ответила я, и мы поехали выезжать с территории таксопарка.

Как я была счастлива в тот момент. В машине было тепло, чисто и хорошо пахло. Я не предполагая ничего плохого, расстегнула сапоги, сняла их, и села, подложив себе под попу свои ноги, ну чтобы грелись и сохли. Но водитель то знал зачем посадил меня в машину, поэтому принял мои действия, как приглашение. Когда мы уже проехали полдороги, он приглядел место поудобнее, и, притормозив, встал на обочину. Встал так, чтобы машину не сильно было видно с дороги. Представляете, в те времена можно было встать, где хочешь, без ущерба для окружающих. А я даже не догадалась зачем он встал.

Глушить машину он не стал, наверное, потому, что она бы моментально остыла, просто повернулся ко мне вполоборота и сказал:"Ну давай сюда свои ножки, сейчас я их погрею." А я, наивная из наивных, представляете, без задней мысли, высвободила из-под себя и дала ему левую ногу! Он взял в руку мою ступню, и ужаснулся, на мокрые колготки были одеты мокрые рейтузы! Такого экстрима он не ожидал! Ну таких героинь, которые ходят зимой в мокрой одежде, очень сложно найти. Все это было написано на его лице. Но ногу то он уже взялся греть! Отступать некуда! Он завернул мои рейтузы до колена и стал гладить мою ступню, и так аккуратненько трогать мою ногу в районе моей голени.

Господи, как мне было стыдно! Не, не от того, что вы подумали. То мне было интересно, но страшно. Ведь зимой у меня под рейтузами были простые колготки, помните такие? Если бы они были сухие, я бы уже убежала от стыда, потому что бы они собрались в складки, и обвисли на колене. Но они были мокрыми и прилипли к моей стройной ноге, не образуя складок, слава богу. А Сережа был не промах, он гладил мою ногу своими горячими ладонями, гладил так, что мне захотелось расслабится и лечь. Просто откинуться на спину и закрыть глаза. А потом он гладил вторую ногу, а я почти засыпала от тепла и усталости.

Привели меня в себя слова; "А давай ты рейтузики с колготочками снимешь, теплее будет". Эти словечки прямо выдернули меня из нирваны! Э, зачем мне их снимать? Мне и так тепло и хорошо! А если бы ты, олух царя небесного, не стоял на обочине, я бы уже давно была дома, мокрая одежда висела бы на батарее, а я уже бы спала в кроватке, мне ведь завтра опять двенадцать часов машины мыть в экстремальных условиях! Но Сергей, не для того меня в машину посадил, чтобы отпустить. Он, не пугая меня, и пережив мое активное сопротивление, притянул меня к себе, и мы застыли в поцелуе.

Целоваться я в то время любила. Потому что первый раз я поцеловалась в семнадцать лет! Ну вот так я медленно сближалась с противоположным полом. Мне же никто ничего не разъяснил. Да и первый поцелуй был не так, чтобы по взаимному согласию. Меня просто принудили к контакту. Но мальчик был красивый и целоваться умел. Наверное, поэтому мне и понравилось. Но был один косяк, я же вообще не предполагала зачем люди целуются. А Серега- таксист точно знал зачем он меня целует. И когда я через двадцать минут никак не отреагировала на его губы, и просто продолжала целоваться, он понял, что-то здесь не так. Поэтому пролонгировал сближение.

По-простому. Он, как нормальный мужчина, решил узнать, что у меня в колготках, а зря. Истерика началась сразу. Ну понятно, что к такому, со своей наивностью, я была реально не готова. В три секунды я оделась, засунула ноги в сапоги и уже хотела выпрыгнуть из машины. Зачем мне то, о чем я ничего не знаю? Я даже теоретически не представляла этого процесса! А тут вдруг мужские руки трогают там, где страшно. Бегом отсюда! Я забрела не в тот лес и заблудилась! Я открыла дверь, но он остановил меня, как мог успокоил, завел машину, и мы поехали. Меня слегка потряхивало. Я не знала, как себя вести в таких случаях. Может, если бы он был ближе по возрасту было бы не так страшно? Не факт.

Ехали мы минут десять, и у Серёжи было время узнать, почему у него ничего не получилось. А Сережа, он был, то, что надо Сережа. Ничем его бог не обидел. И он об этом знал, и был в себе уверен. И тут вдруг, раз, и такой облом! Ну и ему пришлось со мной разговаривать. Хотя бы для того, чтобы я успокоилась. Пока мы ехали, он узнал, что мне еще нет восемнадцати, и я не имела контактов с мужчинами. Сказать, что он был удивлен, это ничего не сказать. Ну а я от него узнала собственные перспективы развития в таксопарке. Он меня предупредил о том, что сейчас каждый первый таксист будет садить меня в машину. И не просто так пообщаться, а с целью познакомится поближе.

Он же меня торжественно заверил в том, что он никому не слова не скажет обо мне, именно для того, чтобы каждый лоханулся самостоятельно. Потому что завтра полтаксопарка будет знать, что он меня вез домой. Диспетчера не умеют молчать. Новенькая, хорошенькая, никто ничего еще обо мне не знает. А с Серёгой я уже прокатилась! Еще он рассказал о том, что диспетчеров у них, если посчитать всех, человек двадцать, почти все они не замужем, и у каждой есть любовник- таксист. Но таксистов, человек шестьсот, а диспетчеров, только двадцать, поэтому повышенный рейтинг мне обеспечен. Так уж тут принято. Если я здесь задержусь, увижу много интересного.

Мне уже было интересно. Но все равно страшно. Этому товарищу Я была безмерно благодарна за то, что со мной он повел себя по-джентльменски. Мне конечно было стыдно, но, когда мы подъехали к дому, он для меня был просто наставник. Он избавился от лишних фантазий, а я настроилась на новую волну. Я вышла из машины, пошла домой, и медленно осознавала полученную информацию. В то время я ничего в этом не понимала, поэтому было как-то слегка не по себе. Но не успела я зайти домой и раздеться, как все лишние мысли улетучились, и я на автомате сделала текущие дела, дошла до подушки и провалилась в сон.

А утром, когда я с сумкой в которой лежала одежда, удобная для мойки выскочила из подъезда и рванула к остановке, то обнаружила, что у подъезда меня ждёт Сережа. Радоваться или как? Но в машину я села. Сегодня разговора не получилось, мы просто доехали до таксопарка. Он сдавал смену, а я шла мыть свои машины. Но все равно, свернув на Кожзаводскую улицу, именно на ней находился таксопарк, он сообщил мне о том, что если вдруг понадобится какая-либо помощь, можно обратится к нему. И если мы совпадаем по сменам, он с удовольствием увезет меня домой. Я напряглась и поцеловала его в колючую щеку. А как его ещё отблагодарить за доставку на работу?

Не могу сказать, что на второй день работа на мойке меня вдохновляла. Вчера я слегка переработала, и с непривычки болели и ручки, и ножки. Но я сама напросилась, поэтому надо соответствовать. Но радовало то, что одежду я подобрала соответствующую и удобную, уже знала, что и как делать, поэтому в положенное время была на рабочем месте и была готова к труду и обороне. Я догадываюсь, что сегодня почти весь таксопарк знал, что я на мойке не только мою машины, но и показываю свою фигуру. Народу тут сегодня было больше, и машин, которые захотели помыть тоже. И хоть сегодня у меня уже не было такого боевого задора, как вчера, но от перспективы разбогатеть я стала шевелиться быстрее.

Работалось сегодня веселее, потому что я вчера осознала, как нужно мыть машины, можно сказать изобрела свой метод. Но к обеду я уже решила сходить к Жене и сказать, что я уже наработалась. Потому что, проработав сегодня полдня, я примерно прикидывала, сколько у меня будет бабосиков к вечеру. Сегодня таксисты вошли в раж, и кроме рубликов, которые толкали в сапог, ещё кидали мелочевку в ведро. Поэтому я рассчитывала сегодня на повышенную зарплату. И именно от того, что деньги звенели в ведре, и чувствовались в сапоге, настроение у меня было замечательным. Дожив до обеда, я не пошла спать и не пошла в столовку через дорогу, а пошла в туалет считать деньги.

В ведре было семь рублей двадцать копеек и в сапоге двадцать три. Где вы видели такую зарплату? Но сырость мне надоела. Да и деньги уже были, можно было отдохнуть. Я отправилась к Жене, оправдываться и отпрашиваться, выбрав ей из кучки пять наиболее сухих и красивых рублей. Женю я встретила в коридоре. Пятёрочку сразу вложила ей в ладошку.

– Женя, я задолбалась

– Да я видела. Вчера деньги косой косила, сегодня, посчитала, и решила, что хватит на время, ага?

– Ну типа того.

– Ну не получится у нас это Галя. Тебе ещё завтра придется отработать. Ну вот так звёзды сошлись. И деньги забери, лучше потом натурой отдашь.

– Какой натурой?

– Что напугалась то? Подменишь меня при случае.

– Ну хорошо, подменю.

– А что, как Серёга то вчера?

– Что как?

– Понятно, никак. Обед заканчивается, иди, чаю в диспетчерской попей. И настройся на завтрашний день. Послезавтра посидишь до обеда рядом со мной, а после обеда я уйду, сама попробуешь.

– Хорошо

После обеда я вернулась на рабочее место уже не с задачей заработать, а с задачей выбрать того, кто меня сегодня повезет домой. Но я ещё не очень сориентировалась в том, кто выезжает в ночь и гаражные номера машин мне ни о чем не говорили. Поэтому, когда случился небольшой перерыв я подошла к Тоне и спросила:"Ты на чем домой ездишь?"

– Галя, ты мозги то мне не пудри. Не знаешь, как водителя ночной смены выбрать, так и скажи. А то ходишь тут кругами. Они после семи, перед сменой пойдут. Я тебе скажу.

– Спасибо

– Не за что пока. Иди работай.

Работать было проще всего. Особенно тогда, когда за каждый шаг платят денежку. Тем более, что сегодня я за двенадцать часов устала меньше, чем вчера. И прекрасно понимала, что ужинать пойду в приличное место. А если подцепить таксиста, то можно доехать на нем до ресторана, раскрутить его на ужин, и тебя ещё и домой увезут. Общение со вчерашним Серёгой было полезным, а память у меня была хорошая. Только я не хотела ехать со взрослым дядей, мне бы мальчика после армии. И тут неожиданно подошла Антонина.

– Сейчас спокойно оглянешься, без интереса. Прямо напротив тебя, у колонны в норковой шапке и белом свитере стоит мальчик, Сережа. Из армии недавно пришел. Хорошенький! Было бы мне двадцать лет, закрутила бы с ним.

Я медленно развернулась и оценила Тонькин вкус. Мальчик Сережа действительно был хорош по всем параметрам. И рост, и внешность, и смотрел он на меня. И машину загнал ко мне. И клеить его не пришлось. Сам приклеился.

– У тебя же смена до восьми?

– Да

– Может поужинаем?

– Ты же на смену пришел?

– Ну так поужинаем и поеду работать. Чего страшного?

– Где?

– Что где?

– Ужинать будем где?

– Где хочешь?

– Хоть где

– В Ангару поехали?

– Поехали.

– Жду на Кожзаводской. Гаражный номер триста тридцать семь

– Видела

Так началась очень кратковременная дружба с Серёжей. Платоническая до безобразия. Но он почему-то не проявлял внимания к моему телу. А я в этом была не заинтересована в то время. Но ментально мы совпали на сто процентов. Он был старше меня года на три. Ухаживания его всегда приходились на рабочее время, и нам вместе было не разу не скучно. А в тот вечер мы поехали в ресторан Ангара поужинать и послушать живую музыку. Ну а потом, у моего подъезда мы целовались. Ну а почему бы нет? Тем более, он никуда не лез своими руками.

Вечер прошел замечательно. Потому что замечательным был мальчик Сережа. Возраст очень много значит. И хоть мы были не очень ровесниками, но как-то ближе, чем с первым Серёжей. Меня с вечера предупредили, что заедут за мной в семь тридцать, и я ничего не имела против. Мальчик Сергей был обязательным, поэтому ждать мне не пришлось. Оказывается, он приехал вовремя за тем, чтобы начать день с поцелуя. Я напомнила ему, что через полчаса мы должны быть на работе, но он сказал, что времени у нас вагон, и мы все успеем. Спорить я не стала и подставила губы. На работу мы не опоздали, и я пошла мыть свои машины, последний день.

Ну, когда третий день делаешь одно и то же, то это надоедает. Ты уже знаешь, что и как делать, сколько денег тебе накидают и сколько даст Тоня. Единственного не знаешь. Кто тебя повезет домой. Напрягаться я не хотела, не на красивых мальчиках, ни на красивых дяденьках. Но у меня в таксопарке работал сосед, дядя Петя. Я увидела часов в семь, его на входе. И переодевшись пошла его искать. Вечером искать было намного проще чем днём. Все администраторы и управленцы разошлись, остался рабочий люд. Поэтому я нашла его в курилке. Удивлению всех курящих не было предела. Красивая девочка пришла к лысому старперу.

А у нас с дядей Петей было давнее знакомство. Ещё будучи школьницей, я снюхалась, как говорил мой папа, с его сыном. И любовь у нас была шире полотенца! Платоническая любовь, обратите внимание. Он почему-то не позволял себе лишнего, а я его не стимулировала, потому что боялась принести в подоле. Но сейчас его сына готовился стать папой, потому что, а дядя Петя чувствовал себя виноватым. Поэтому домой меня повез без лишних вопросов. Или мне так показалось? Доехали мы на удивление быстро, потому что дяде Пете было 45 лет. Но подъехав к моему подъезду, он вдруг захотел со мной пообщаться. Но я была не готова, и умчалась домой. Но дядя Петя был настойчивым, он вернётся ещё к этому разговору.

Утром я, окрылённая, накрасилась, волосы уложила, надела все лучшее сразу, посмотрела на себя в зеркало, сама себе понравилась и пошла охмурять таксистов. Но кроме этого мне было интересно то место на которое меня сегодня посадят, и деньги, которые пойдут плюсом к зарплате. Я точно знала, что Женя достаточно хорошо зарабатывает. А зарплата диспетчера, старшего диспетчера, была 127 рублей. А у Женечки было трое детей, и дублёнка с барахолки. Я уж не говорю про сапоги и шапку из норки. Она это все на зарплату купила? Вряд ли. Я вышла из подъезда, и увидела, как во двор заезжает такси. Я даже задумываться не стала, я знала, что это за мной.

За Женечкой приехал молоденький любовник. Я тогда даже не задумывалась о возрасте. Да и гендерные отношения меня как-то не интересовали в тот момент. Мне всего на тот момент хватало. А что мне нужно то было? Денежек, чтобы всегда были, и побольше мужских восхищённых взглядов. Зачем мне эти взгляды, я не знала, но я от них просто кайфовала. Мы приехали. Ну Женя то была звезда, а я просто рядышком. Поэтому, кое-что из утренних приветствий, я присвоила себе. Особенно приветствия двух Серёж. Мы прошли в свой вольер, за перегородку, переоделись и Евгения оценила мой внешний вид.

– Галка, ты сегодня к вечеру точно найдешь приключений на задницу.

И мы пошли работать. Когда я вспоминаю работу тогдашних диспетчеров, и диспетчеров 21 века, это просто небо и земля. Диспетчера в нулевых и путевки писали, и тарифы считали, и таксистов на работу выгоняли, и после смены деньги принимали, и отчёты писали. Диспетчера советского такси выдавали уже написанные путевки. Вечером считали долг таксиста и эту путевку принимали, все это заносили в журнал под роспись этих же таксистов и писали отчёт примерно такого содержания:" 1 колонна. На смену вышло 57 таксистов, больничный 8 таксистов. Отработали 610 заявок за смену, тариф с 8.00 до 20.00 такой-то." Ляпота! Четыре диспетчера на четыре колонны.

Мы с Женей сели в свой уголок к окошечку. Ночной диспетчер пошла сдавать документы в кассу. И началась наша смена. Таксисты брали путевочку, и оставляли диспетчеру мелочевку. Мелочевка зависела от характера таксиста. Ведь всегда есть щедрые и есть жадные. Короче, в то утро самое щедрое подаяние был полтинник. Работа мне нравилась. А Женька, осознав, что я влилась в рабочий процесс, решила покинуть меня.

– Галь, ну все, кто в день уже прошли. Может ещё человек десять будет. Потом ещё после обеда немного народу выйдет и вечерние. А дальше можешь чай пить, можешь в карты играть, можешь книгу читать. Только из диспетчерской не уходи никуда. На обед и в туалет. Девочки только с виду красивые и добрые. Не успеешь оглянуться, как сожрут. А я пойду, ладно? Очень надо. Начальника предупредила.

– Жень, деньги свои забери.

– Сегодня это твои деньги, я пошла

Господи, как я любила деньги. Хотя тратить их было некуда. Но они очень грели мне душу! Женя, ты настоящий друг! В ящике стола, в который Женька скинула деньги было двенадцать рублей с копейками! И ничего не надо мыть! Ура!

Ну так как все-таки повествование про такси, я решила маленько написать про таксистов. Было их в том таксопарке человек шестьсот. Может чуть меньше, но вряд ли больше. Потому что были четыре колонны в две смены. Если посчитать, то в смену в каждой колонне работали 75 человек таксистов. В общем, как можно догадаться триста человек на город, в идеале. Если никто не заболел, и все машины на ходу. Но это фантастика! Такого не может быть, потому что это жизнь. Ну и сегодня смешно представить такую цифру на большой город. Но было именно так. И ничего с этим не поделаешь. Заявку можно было сделать только предварительную, за трое суток, ляпота и забота.

Таксисты были всякого возраста. Самому маленькому было 21. И про него я точно знаю, что попал он в этот таксопарк, благодаря своему папе, который работал здесь лет пятнадцать. Остальные герои труда сюда попали либо по блату, либо по знакомству, либо были лучшими и попали сюда по набору. Они были всякими, толстыми и тонкими, высокими и маленькими, молодыми и старыми. Но внешний вид у них у всех был на пять баллов. Брюки со стрелками, стрижки идеальные, щеки без малейшего намека на щетину, обувь блестела как в магазине. В те времена я не задумывалась, а почему это так. А позже пришла к выводу, что так было заведено изначально. Те, кто привык ходить неряхой, тем просто было стыдно, и они равнялись на большинство.

Начальником отдела эксплуатации был Анатолий Михайлович Вулых. Он отвечал за свой огромный отряд и диспетчеров и водителей. Я, наверное расскажу о нем отдельно. Он этого заслуживает. А сейчас просто пару слов. Это был очень интересный мужчина. Ему на тот момент было лет сорок. И по имени отчеству его звала только я. Потому что была самая маленькая в том коллективе. Остальные его звали просто Толя, и говорят он вышел из таксистов. Если говорить сегодняшним языком, то более харизматичного человека я в своей жизни не видела. Если Вулых где-то появлялся, не важно, что это было, диспетчерская, гараж, мойка, все внимание переключалось на него, потому что он просто был зажигалкой.

Начальники колонн все вышли из таксистов. Когда-то я знала и помнила все фамилии, а сейчас помню только одну, Шолохов. Понимаете почему. Я не слышала их голоса где-то рядом с диспетчерской. Но если зачем-то шла мимо гаража, где таксисты самостоятельно ремонтировали свои машины, за начальниками колонн можно было писать. Это был непередаваемый таксистский фольклор. А вид у них, у этих начальников был такой добродушный, что, если ты своими глазами не увидишь, как он прищепил таксисту голову багажником, ни в жизнь не поверишь, что он может это сделать. И так же не в жизнь не поверишь, что он просто может говорить матом, вообще не употребляя русских слов. Потому что в общении с диспетчерами он такой лапушка, слов нет.

Теперь, наверное, про ремонт. Все мы знаем, что в советском такси моих лет ездили Волги, двадцать четвертые. Ну и я догадываюсь, что ломаться они начинали в тот момент, когда выезжали с конвейера. А у таксистов, время, деньги. Им не нужен простой. Потому что никому это не выгодно. Ни таксисту, ни начальству. Ну и новую Волгу прямо сразу загоняли на яму. Посмотреть, оценить состояние, подкорректировать какие никакие косяки. И только потом она выезжала на линию. И конечно новые машины давали передовикам производства. А передовики там были все, поверьте мне. Значит машины доставались чемпионам среди передовиков.

Но были же и те, кто накосячил. Потому что. Как бы я красиво не описала таксистов, они все были живые люди. И косячили они все, но с разной частотой, потому что пассажиры разные, потому что нервы у них не канаты, и потому что просто приходило время накосячить. Мелкие косяки никто не считал, а за крупные жёстко наказывали. Знаете как? Таксисты шли в механики. Вернее, их туда отправляли по приговору суда. А этим судом был Толя Вулых. Если он решил, помилования не будет. Будешь крутить гайки до тех пор, пока Толя не поймет, что ты исправился. Ну скажу про косяки. Первый и главный, это хамство с пассажирами. Хотя пассажиры в тот момент не сильно жаловались, все равно были герои, которые не хотели, чтобы за их деньги их же обругали. Если с тобой это случилось, сам разреши ситуацию, не доводи до жалобы. Но не у всех были такие таланты, поэтому многие шли на Голгофу.

Но, по сути, это было не страшно. Потому что в таксопарке все было закручено на деньгах. И это было основой того предприятия. Если хочешь, чтобы твою машину взяли в ремонт первой, дай денег. Хочешь чтобы твою машину отремонтировали хорошо и быстро, дай денег. Жалко денег? Загоняй машину на яму и вперёд, изучай анатомию железного друга. Но не всем дано моментально перестроится из таксиста в механика, поэтому начальники колонн бдили за этим непрестанно. Они за два часа понимали, кто справится с ремонтом, кто нет. Поэтому периодически стимулировали всех почти как в соцсоревнования, но не грамотами, конечно, а фольклором и физическим насилием. Насиловали аккуратно, но доходчиво.

Вот так жил советский таксопарк. Интересно и по своим правилам. Но все там работало, план выполняли, прогулов не было, и аварии были по минимуму. Значит управленцы и администрация работали хорошо, нашли рычаги воздействия.

Ну наверное пора о главной движущей силе таксопарка, о тех, кто зарабатывал деньги для всех. Конечно, это водители. Это они несли деньги в кассу. И на зарплаты, и на ремонты, и на новые машины. Но тогда об этом не было ни малейшего понятия, и никто даже не думал о том, откуда берутся деньги. Мы же всей страной к коммунизму шли. Жаль конечно, что не дошли. Но все же знали, что при коммунизме денег не будет. Но все будут иметь то, что хотят. Без всяких денег. Очень наивными были жители Советского союза. Откуда может в ближайшем будущем взяться то, чего сейчас нет? А нет ничего. Ни денег, ни того, чего хочется.

А вот таксисты были реалистами. Все они оказались в таксопарке по одной простой причине, они очень любили деньги, и очень любили хорошо жить. Поэтому покорно принимали наказания, и готовы были терпеть все. Не только работу механика, но и работу дворника. А если согрешил ты совсем не вовремя, можно было попасть и в колхоз. И все это было растянуто на неопределенное время, и зависело от настроения начальника отдела эксплуатации. Он, конечно, был хорошим человеком, и очень одаренных прощал, но больше он был реалистом. И бывали случаи, что таксисты сидели в механиках по полгода. Но крутили свои гайки и ждали милости.

А вообще, конечно, таксисты работали так, как и было задумано. Они возили по городу людей за деньги. Тариф в то время был двадцать копеек за километр. Плюс посадка 20 копеек. Ну если знаете свой город, прикиньте сколько стоило тогда любое расстояние в вашем городе. И у таксистов на смену был план. Сорок семь рублей, копейки не помню. То есть сорок семь рублей они должны были сдать в кассу после смены. Просто это было или нет, я не знаю, тогда я была не в теме. Но кто-то каждую смену привозил сорок семь рублей, а у кого-то хронически не получалось. С тех самых пор я поняла, что таксисты зарабатывают деньги не колесами и профессионализмом. А мозгами.

Толя Вулых знал наперечет, и тех, кто вез план, и других. Потому что те, кто выполнял план, они были не наказуемыми. Или наказывались только в исключительных случаях. Те же кто стабильно не привозил план, те могли попасть просто под горячую руку, и даже остаться в механиках навсегда. Текучки в таксопарке не было, ну понятно почему, но новыми водителями начальник отдела эксплуатации не гнушался. Он был в вечном поиске, потому что за план имели конкретно его и на всех уровнях. И тогда, и сейчас я понимала, что накатать план, это талант. Это собственный опыт и личные правила. Если у водителя есть мозги, то у него конечно все получится, но таких было мало.

Как тогда работали водители? Да как попало. Вы же уже, наверное, посчитали, что 47 рублей, это 235 километров. Минус тариф за посадки, наверное, 210. Сколько пассажиров человек может перевезти за 12 часов. Если сильно постараться, человек пятнадцать. Но будет только 47 рублей, которые ты сдашь в кассу. А таксисты выходили работать за деньги, а не за зарплату. Хотя зарплата у них была в районе двести рублей, тоже не плохо. Ну вот именно поэтому у каждого таксиста был свой метод работы. Построенный на основе опыта, выверенный до километра и до копеечки, и направленный не только на хорошие, а просто на замечательные перспективы. А перспективы, это деньги, и любовь начальника отдела эксплуатации.

Вы же помните счётчики и зелёные фонари в верхнем правом углу лобового стекла? Так вот, счётчик был напрямую связан с фонарем. Счётчик включался, фонарь выключался. Это говорило о том, что таксо занято. Так же счётчик кроме тарифа фиксировал платный пробег. То есть вроде как деньги были под контролем. А что было на самом деле? На самом деле в те годы таксист был свободным художником, и творил он то, что ему было выгодно. Если, конечно, у него хватало мозгов на эту выгоду. Ну я уже говорила, что предварительные заявки принимали диспетчера в таксопарке, за трое суток! И если таксисту всучили заявку в таксопарке, то у него до адреса получался холостой пробег.

Не всем таксистам дано было понять это. Да и до сих пор многие таксисты не понимают сути этой работы. Хотя сейчас понимать это не обязательно. Потому что заявку назначает программа, которая все высчитает за таксиста. В былые времена сам таксист думал над рентабельностью своей работы и о том, как больше заработать. У некоторых получалось, у некоторых нет. Вот отсюда и начиналось таксистское благосостояние. А иногда и не начиналось. Но я точно знаю, что те, кто работал больше пяти лет, уже нашли свой метод работы или покинули это предприятие. Ну потому что, не всем дано стать таксистом. Так же, как художником, и портным.

Сорок семь рублей за смену. Это много или мало? Ну я думаю, что каждый воспринимал эту цифру по-своему. Ведь в то время таксистов делили на линейщиков и отстойщиков. Линейщики, ясно понятно находились в постоянном движении. А отстойщики, понятно, стояли. Стояли у вокзала, у аэропорта, у автовокзала, а вечером у кинотеатров, театров и ресторанов. Конечно, стоять выгоднее, стоя бензин не тратится. Но не у каждого хватит терпения дождаться своего пассажира. Хотя тогда такси были нарасхват, но тариф определял не счётчик, а таксист. Хоть вроде со стороны все выглядело совсем не так. Ведь чего проще, сел в машину, работает счётчик, вышел, счётчик выключили. Тариф вот он, на табло.

Но ведь таксисты не для того пошли работать в такси, чтобы получать двести рублей получки. Они пошли туда для того, чтобы разбогатеть. Поэтому, конечно, сразу реагировали на соответствующие предложение. Например: "Поехали в Ново Ленино, червонец даю". Конечно поехали. Потому что даже до конца Ново Ленино настучит не больше трёх с половиной рублей. Счётчик включаем, работаем на план. Ну а где встать в Ново Ленино, чтобы подхватить пассажира, тоже знали. Там уже не имело значения будут чаевые или по счётчику. Надо вернуться в центр. Повезло, дали пятерку, не повезло, отсчитали копейка в копейку или потребовали сдачу.

Каждая машина была прикреплена к диспетчерскому пункту, которые располагались в городе. Рынок, центр, автовокзал, ЖД вокзал, аэропорт, может и ещё где-то были, но я не знаю. У этих пунктов собирались очереди на такси. И пассажиров надо было возить. Но не все радовались заявкам от диспетчерской. Хотя какая разница? В то время таксисты же заправлялись по талонам, им не надо было тратится на бензин. Ехай, куда послали. Но ехали только лохи и новички, остальные договаривались с диспетчером, я об этом ещё расскажу отдельно. Наверное, поэтому и была очередь, потому что работала по правилам только половина таксистов, остальные тоже работали, но без правил. Им очень нужны были деньги.

Теперь про то, как зарабатывали деньги те, кто стоял в злачных местах. Про ночь и рестораны все понятно. А на всех вокзалах была своя система. Ну если не напрягаться, можно было просто выловить богатенького Буратино. А ещё лучше, когда этот Буратино был пьяненьким. Вот это было само то. Пара заявок и план в кармане. А остальное уже на усмотрение таксиста. Хочет от диспетчера работает, хочет стоит на своем любимом месте, и на каждом пассажире включает счётчик. Ведь вы догадываетесь, что счётчик должен был соответствовать плану? Поэтому его надо было иногда включать. И соответственно включали, потому что надо соответствовать.

Была ещё одна категория отстоищиков. Любители сгонять подальше. Но на мой взгляд, это были супер-профессионалы. Потому что в те времена даже летом доехать до ближайшей деревни было проблематично. А они ездили и зимой, и в любую распутицу. Одним днём. Потому что правила такие были и нарушать их не стоило. Это было чревато. Но и цена за такие поездки начиналась с двадцатки. А чем уж заканчивалась и представить не могу. Потому что в тариф вкладывались все риски. Бездорожье, проколотые колеса, поломки, дань диспетчеру, и прочее, прочее, прочее. Но они умели это делать, и особых косяков не помню. Ну конечно они бывали, мир не идеален.

Ну а те, которые линейщики, стартовали обычно от таксопарка, и находились в вечном движении. Может настрой у них такой был, может какие-то навыки, наработанные за время работы в такси. Но у этих товарищей тоже все было в шоколаде. Но они нарушали правила. Кто моего возраста, наверное, это знают. После того, как был накатан план, на зелёный глаз машины одевался такой черный маленький мешочек из плотной ткани. И таксист начинал работать себе в карман. Все об этом знали, потому что все начальники прошли этот путь. На каждом собрании трясли эти колпаки. Раз в месяц проводили рейды для поимки распоясавшихся, и даже их наказывали. Хотя наказывать их было вредно для плана.

Ну и последняя категория таксистов, это те, кто не вез план, или еле-еле его накатывал. Их было не очень много, потому что не нужны они были Толе Вулыху. Ему нужен был план. И он сквозь пальцы смотрел на косяки тех, кто этот план делал, и всегда находил причину для того, чтобы уволить тех, кто не умел накатать этот план.

Ну а теперь про диспетчеров пора. Ну потому, что мама пристроила меня на работу, которая оплачивалась только государством. Контролёр. Он, этот контролёр, писал путевки, с утра до вечера. А шестьсот путевок же написать, это сколько времени надо? А как это нудно и скучно, вы понимаете? Нет. Даже не догадываетесь. А самое главное, что каждый день одно по одному. Когда я это осознала, я поняла почему мне досталось это место. Желающих его занять просто не было. Слава богу рядом оказалась Женя, и я почти сразу стала подменным диспетчером. И хоть я и проработала в таксопарке всего пару месяцев, я многое успела увидеть.

Но сначала просто про диспетчеров. Потому что это были очень интересные девушки. Другие бы там просто не смогли работать. Возраст начинался с шестнадцати лет. Ну я уже дала ей имя, Лиля. Она была дочерью какого-то местного начальника. И пристроил он ее сюда не из-за выгоды, а из за того, чтобы видеть ее. Потому что была она очень веселой девочкой. Нет, с таксистами она не спала. Она всегда попадала в какие-то истории. Страшные, с кровавым концом. Поэтому, заперев ее в стенах таксопарка, Лилю просто хотели оградить от опасности. Но это было невозможно. За то время пока я работала, она два раза попала в больницу с ножевыми ранениями. Где она искала эти ножи?

А один раз я с ней курила в туалете. Девка она была общительная, и мы разговорились. И оказалось, что ей нравится этот экстрим, и она свято верит в то, что она бессмертна. Подумаешь, ножом нырнули! Ничего страшного, зашьют и все заживёт. А в заключение разговора она просто подняла свою блузочку, и меня реально скрутило от ужаса. На ее теле не было живого места, одни шрамы. По крайней мере мне так показалось. Это в шестнадцать то лет. Мне казалось, что если меня хоть один раз тыкнут ножом, я сразу умру. Я же тогда ещё не знала, что в моей жизни будет поезд, а после поезда Витя. В общем, Лилькиными откровениями я была ошарашена.

Но Лилька была больше исключением из правил. Наверное потому, что весь таксопарк знал, сколько ей лет. Остальные девушки были вполне взрослыми, и реально извлекали выгоду из своей принадлежности к женскому полу. Невостребованных там не было. Да и девки все были либо красивые, либо харизматичные. Ну а имея очень хороший доход, они и выглядели соответственно. Сначала я поняла, что у каждой из них есть любовник. Но для меня то это слово ещё совершенно ничего не обозначало. Я была не в теме и только думала, и лупала глазами по сторонам. Но это был таксопарк, и там много чего можно было увидеть. И сейчас я думаю, что это было единственное место в СССРе, где секс не только был, но и процветал.

Сначала я рассмотрела близкие отношения пар. Диспетчер- таксист. Ну это же нормально? Все люди как-то тянутся друг к другу. Но потом я заметила, что в некоторых случаях это не пары, а тройки, и даже четверки. То есть за женщиной ухаживали три таксиста, ну и соответственно не только ухаживали. Ну согласитесь со мной, как это не скрывай, а все равно заметно. Хотя точно говорю, что это никто не афишировал, но знали об этом все. Ну я например, отработала три смены, что я, даже будучи наивной не вижу, что происходит? Да там слепой увидит, не то, что я. Удивительно ли мне это было? Вы знаете, нет. Потому что у меня не было никакого опыта, и никакой картинки отношений.

Это позже я все пойму до конца, и все равно мне это будет по барабану. Ну потому, что ко времени осознания, я сама буду творить непонятные окружающим вещи. Ну а на тот момент я поняла, что в таких шведских семьях, а их было всего две, главный партнёр, это тот, кто не женат. Ведь по моей информации, замужних диспетчеров тоже не было. Ну вот, первый таксист и диспетчер вроде считались официальными любовниками. А остальные просто пользовались благосклонностью диспетчера, потому что были женаты, но жены их почему-то не устраивали. И контакты с женатиками из шведской семьи проходили в основном в ночную смену.

Сейчас я вообще не понимаю, зачем мы, диспетчера, там были нужны ночью. Наверное, именно для того, что кому-то это было очень нужно. Чтобы кто-то мог реализовать свои любовные фантазии. Ну таксисты получили путевки, выехали, и никто не вернётся сюда ночью, если не поломка, и не форс мажор. Кого мы тут караулим? Неизвестно. Поэтому после часа ночи мы начинали искать место для сна. Кто-то мог спать на стуле, кто то занимал диванчик в диспетчерской, а любвеобильные брали ключи от кабинетов, и шли любиться. Это я про шведские семьи. Ночью в кабинетах некоторые диспетчера любились с женатиками, и я догадываюсь, не бесплатно. Ну а на фига дополнительные упражнения, если и так всего хватает? Ведь есть же любовник, который всегда в доступе. Но советским людям любого пола всегда не хватало денег.

Да и вообще в то время торговля, таксисты и общепит реализовывали модель капиталистического общества. Они делали все, что им нравилось, потому что имели доходы выше среднего, и границ у них не было

Про то, какие были диспетчера и чем занимались, я рассказала. А теперь про деньги. Вообще, сейчас мне кажется, что таксопарк для диспетчера был каким-то уголком гармонии. Во-первых, можно было подобрать мужчину по собственному желанию, а во-вторых, заработать денежек и быть независимой. Очень прямо независимой. Кстати, насколько мне известно, любовники этих девушек тоже не обижали. Потому что любовь любовью, а в приоритете все равно были дяденьки, которые умели зарабатывать, потому что четвертачок, как подарок, делал любую любовь ярче. Ну и это понятно было всем и тогда, и сейчас. Но это про спонсорскую помощь. Но была же у диспетчеров ещё и зарплата.

Зарплата, как я уже говорила составляла 127 рублей, и по тем временам это было не так, чтобы плохо, но жить на нее было печально. А диспетчера и не жили. Они даже аванс не брали, зачем? Не было ни одного диспетчера, который бы платил за проезд на работу, это экономия. Ну а самое то главное то, что за ее присутствие на рабочем месте, и минимальное напряжение при выдаче и приеме путевки ей доплачивали таксисты, каждый день. Я была сильно удивлена, когда увидела это, а кто бы не удивился? Но в таксопарке все было построено на деньгах. Уж не знаю, как это организовалось при советском строе, но это было.

Ну а диспетчера так же делились, на тех, кто работает на базе, и тех, кто работает в будках, разбросанных по городу. И комфорт, и напряжение, были совершенно разные, но и доход был разный. Опять же, именно потому, что условия работы были кардинально разные, и девушки разные там работали. И мне казалось, что все готовы работать вот в этих будках, потому что, во-первых, там было интересно, а во вторых левый доход там был совершенно другой. Сейчас расскажу. А в диспетчерской мы все сидели как сонные мухи и мечтали о том, чтобы скорей закончился рабочий день. Ну и не надо забывать, что на базе был туалет, а на точках диспетчера бегали по округе.

Ну а теперь про работу и заработки. У диспетчеров на базе, шел поток таксистов. Каждый подходящий кидал копеечку, потому что такой был обычай. Но таксисты, они тоже люди, и они разные, так же, как и диспетчера. Поэтому таксист от доброты душевной мог кинуть тебе и полтинничек. Но были товарищи, которые просто были жадные, а кому-то не нравился именно этот диспетчер. И вот они могли положить и копеечку. Прямо для того, чтобы диспетчер увидела, что она у этого таксиста в черном списке. Но мало кого из диспетчеров это волновало. Потому что из собственного опыта могу сказать, что минимум за смену накидывали червончик. Не плохо правда?

Ну были ещё и условия повышения тарифа. Если диспетчер молоденькая, то накидывали больше. Не знаю почему. Девки все были огонь, независимо от возраста. Но вот как-то так получалось. Ну ещё в праздничные смены накидывали больше. Видимо и таксистам в праздники чаевых оставляли больше. Ну вот как-то так. И на базе в праздники диспетчерский калым поднимался до тридцатки. Это было вообще за гранью. В общем, диспетчера на базе, как сыр в масле катались. Понимали они это или нет, я не знаю, а я всегда радовалась денежкам. Потратить их можно было только на одежду, на барахолке естественно, и в ресторане. К ним, ресторанам, я привыкла ещё в магазине.

Теперь о диспетчерах-будочниках. Комфорта там было меньше. Туалета нет, зимой холодно, летом жарко, в общем, не очень чтобы очень. Но восприятие мира мгновенно меняли они, денежки. А денежки там были совсем другие. Потому что. Во-первых, всегда были люди, которым надо срочно уехать. Прямо сию минуту, прямо быстро. Ну а вообще у диспетчерской всегда ждало машину пять шесть человек. И машины подъезжали к диспетчерской, потому что нужна была отметка диспетчера, раз в четыре часа. На путевке пробивался штамп времени. Стояли там такие балдежные штамп часы. Так вот этот торопящийся пассажир всегда договаривался с диспетчером, конечно, с помощью рубля.

Диспетчер рубль брала, и выставляла на окно знак для таксиста, что есть пассажир, готовый переплатить. Ну например расписание работы. Таксист подъезжал, видел знак и ставил табличку "в парк". Все вопросов нет. С таксиста тоже процент. Ну и ещё, как я говорила были таксисты, которые любили уехать далеко и надолго. А отмечаться надо было раз в четыре часа. А как он отметится, если он в Жигалово уехал за большие деньги? Он туда дай бог за пять часов докатиться. Он приходил отмечаться позже. С пятерочкой, или десяточкой. Все зависело от того, сколько заработал, и сколько печатей надо. А у диспетчеров были волшебные методы, как поставить в путевке время постфактум.

Вот так и страдали диспетчера в дискомфорте, но за большие деньги. Мне удалось попасть в эту будку всего два раза, нечаянно. Один раз на полдня, а второй раз отстояла смену целиком. Может мне и повезло, но вынесла я оттуда 64 рубля. Ну понимаете, какие чувства я испытывала.

Ещё хочу сказать, что в будку просто так не попадали. Что-то я догадываюсь, что только по рекомендации начальника отдела эксплуатации. А он был большой любитель женщин. Значит в будках сидели те, кто очень любил деньги, ну и соответственно Толю Вулыха. Опять же, мужик он был зачётный, даже я, малолетка это понимала.

Вот такие денежки были у диспетчеров, и они им нравились

Конечно, можно сказать, что это ужасно, так работать, и обозвать таксистов, советских таксистов быдлом, суть от этого не меняется. Это была прослойка общества, которым было доступно все. Диспетчера шли вторым эшелоном. А меня туда занесло попутным ветром, и я ни разу об этом не пожалела. Это же не опыт работы на заводе по горячей сетке. Мне всегда нравится, когда женщины годятся тем, что работали в цехах, где женщинам вообще работать нельзя. Здоровье оставили, женский облик тоже потерян, один плюс, на пенсию раньше на пять лет вышли. Сама иногда такая была. Не очень хороший выбор. Я понимаю, что такси, это не то, к чему готовил нас комсомол, но однозначно лучше горячего цеха.

Ну а теперь несколько слов про финансовую пирамиду. Она, конечно, не такая, как МММ, но сильно похожа по форме. И наполнитель этой пирамиды тот же, деньги. Всем же понятно, что основным героем в той организации были таксисты, и они кормили всех. Да, конечно, у всех были должностные оклады и зарплаты, но деньги лишними не бывают. Поэтому таксисты несли всем. И деньги поднимались по вертикали начальству. Я не знаю, в каких размерах, но я думаю, что все реально понимали, что от начальства, которое отвечает за все, и за состояние машины, и даже за твоё благосостояние, много чего зависит. Поэтому денежки каждодневно поднимались снизу вверх. Я думаю, что даже самый большой начальник был в теме.

Но транзит денег все равно шел снизу. Таксисты, механики зарабатывали и делились. А уже кучки, принятые от таксистов и механиков рассортировывали начальники колонн. В теме были те, от кого зависела профессиональная жизнь и деньги таксиста. А эта жизнь была очень многогранной. Ведь многие помнят, что машины с шашечками и водкой приторговывали, и жриц любви возили по адресам. И брали за эти услуги совсем не по счётчику. А это же был Советский союз. Любви за деньги в нем не было, а милиция была. И в милиции тоже работали любители денег. Они были шустрыми и продуманными, и очень хорошо знали, где надо караулить, чтобы точно выкараулить.

И по идее, на милицейском протоколе и должна была закончится деятельность таксиста. Не важно за что. За водку по 25 рублей, или за доставку милых дам. Хотя можно было, конечно, откупиться сразу и самому. Что греха таить, тогда деньги брали все. Но все равно попадались особо принципиальные. И с теми было не договориться. В таких случаях в игру вступало начальство. Потому что за все было уплочено. И был запас цветных бумажек на всякий случай. Потому что, как я слышала, иногда суммы откупа были серьезными. Не тысячи рублей, конечно, но побольше полтишка. А полтишок, это пол средней зарплаты среднего жителя той страны. Поэтому финансовая система в таксопарке работала без сбоев.

Как ни странно, женщины в этом не участвовали. По крайней мере диспетчера. Потому что они были женщинами. А вот мойщицы отстегивали. Тогда мне казалось, что мойщицы платят за то, что с ними нельзя сходить в ресторан или выйти в свет. Потому что на мойке работали женщны, которым мужчины были не интересны. И выглядели они соответственно, хотя доход у них был славный, и упакованы они были по-советски. И шубы мутоновые, и шарфы шотландские и шапки норковые, и "все булочки свежие". Но внешность у них была не женская. Потому что женщина на такой работе теряет женский облик. Поэтому мойщицы платили за то, чтобы их просто не уволили. Ведь доход у них был приличный. Конечно, платили они не так круто, как таксисты, но я думаю пятёрочку в смену отстегивали.

А ещё были всякие разные форсмажоры. Не могу сказать, что часто, но бывали. Это аварии и просто смерти. Мне кажется, аварии были реже, чем смерти таксистов. Я бы, наверное, об этом и не знала, если бы перед диспетчерской на стенде не появлялись портреты умерших в черной рамке с некрологами. Я тогда думала, что таксисты, это профессия склонная к смерти. Мне, совсем молоденькой казалось, что они мрут каждый день. Но это, конечно было мое восприятие. Но смерть не выбирала, умирали и молодые и старые, тогда меня это очень пугало. Ну согласитесь, смерть того, кто тебя вчера подвозил домой не понятна и страшна.

В аварии таксисты никогда по своей вине не вляпывались, они были профессионалами высочайшего класса. И машины, вышедшие на линию не имели никаких технических неполадок Обычно они попадали под раздачу. Под пьяные грузовики, под неисправные автобусы, или пытались уйти от наезда на ошалевших пешеходов. Были смертельные случаи, были травмы.

И всю эту грусть спонсировал таксопарк. Помогали с похоронами, с лечением, в общем не бросали своих на произвол судьбы. Ну и мне тогда казалось, что так и должно быть. Ну это как-то по человечески.

Но в то время таксисты не только деньгами швырялись в ресторанах. Они работали все-таки в сфере обслуги. И, наверное, аварии, это один из форс мажоров, который мог бы с ними случится. И конечно эти неприятности с ними случались. Не знаю, часто или редко, я ведь там проработала всего ничего. К тому же тогда не было жёлтых газет и новостей с пятидесяти каналов, новости передавал испорченный телефон под большим секретом, и земля слухом полнилась. Но иногда эти новости заезжали и на территорию таксопарка. Новости были страшные, но жизнь то была скучная. Поэтому мы, конечно, понимали, что все это ужасно, но нам было очень интересно, и мы старались оказаться поближе к этому.

Помню один раз, в мороз, на территорию парка закатилась машина. Водитель бросил машину и побежал не к диспетчерской, а в администрацию. Даже на бегу он выл и держался руками за голову. Дядьке было между сорока и пятидесяти, значит бывалый. Чего истерит то? Он пролетел мимо нас, мы проводили его взглядом и переглянулись. Самая близкая к выходу, вышла из диспетчерской, дошла до машины, осмотрела ее со стороны и пожала плечами:"Ничего особенного нет, тетка на заднем сидении сидит, ребёночек на руках. Платить, наверное, не хочет, раз он сюда ее привез. Сейчас Вулых спустится, она на него посмотрит, и сразу ему отдаст не только тариф, а все деньги, которые у нее есть".

Конечно, Вулых спустился. Мне до сих пор кажется, что Вулых был самым бесстрашным и отважным мужчиной таксопарка. Но по его лицу было видно, что он знает больше нас. А таксист, который его позвал что-то говорил ему в ухо, без остановки. Толя встал перед машиной и разглядывал ее. Ну раз уж Вулых задумался, можно всем покинуть рабочие места. Мы так и сделали. И не только мы. К машине подтянулись мойщики, механики, свободные таксисты. До всех нас начинала доходить горькая правда. Женщина на заднем сидении была неподвижна, ребенок не плакал, с чего это? Но мы боялись подумать, что это именно то. Ну как так-то?

И тут раздался голос Анатолия Михайловича. Он наконец то набрался смелости, открыл заднюю дверь машины и рассмотрел натюрморт поближе:" Эй , кто там рядом с телефоном! Скорую и милицию вызывайте! От машины все отошли! Все новости расскажу сам, но попозже.". Он захлопнул все двери, отогнал всех от машины и убедительно просил разойтись всех по рабочим местам. Но нам было интересно, мы так и остались в коридоре. Потом приехала скорая и милиция, и началась суета. А мы всем коллективом следили за тем, как из машины доставали молодую девушку с ребенком, как снимали отпечатки пальцев, как допрашивали таксиста. Я думаю, эту смену он запомнил на всю жизнь.

Второй случай был ещё ужасней и ещё непонятней. Ну мне так кажется. Потому что произошло это ночью. И Анатолия Михайловича на работе не было. С мойки разнёсся такой крик ужаса, что мы, уже мечтавшие заснуть, кто где, вздрогнули и взбодрились. Но крик не утихал. И через полминуты мы услышали, как хлюпают резиновые сапоги мойщицы. Вообще, мойка по ночам не работала. Но Валя, которая сейчас заскочила в диспетчерскую, была в декрете, и просто попросилась на подработку. Вулых был дядька понимающий и работу мог найти для любого. И Вале тоже нашел приключений на пятую точку. Но ночью. Надо было помыть машины, которые отработали новогодние праздники, и остались без водителей. Ну такие сбои тогда не были новостью. Люди пили пьют и будут пить.

Ну и вот, Валя мыла машины, надеясь на вознаграждение, но кто-то ее напугал. Она стояла перед нами почти зелёного цвета и тряслась всем телом:" Девки, там в багажнике сумка....". Валя, наверное, представила картинку, испугавшую ее до смерти, и зарыдала. А наша борзая Лилька, любитель экстрима, обернулась ко мне и сказала:" Пошли посмотрим.". Не не не не , не надо мне никаких смотрин, я вон на Вальку смотрю, и мне страшно. Черт знает, что там в сумке. Если Вальку так скрутило, и не отпускает, то мне это точно не надо. Тем более Валька как разрыдалась, так и не могла остановиться. Мы ей уже и валерьянки накапали, и на диван усадили, а ее все трясло как в лихорадке.

"Ну тогда я сама", – сказала Лилька, и отправилась к мойке. И как назло, все таксисты куда-то запропастились. Хоть бы заехал кто. Но закон подлости, он работает именно так. Но мы нашли где-то в столе бутылку водки, и накапали Вальке. Ее стало помаленьку отпускать. И тут вернулась Лилька. Сама черная, глаза из орбит вылезли. Зашла в диспетчерскую и закрыла дверь на ключ:" Это, девки, надо Вулыху звонить, мужиков то нет ни одного. А там.....". " Что там то?",– спросила я.

– Там человек разрубленный в сумке. Звони Толе!

– Он меня сейчас убьет. Два часа ночи!

– Ты предлагаешь ждать его до утра?

Я набрала домашний номер начальника службы эксплуатации. Трубку сняли после первого гудка.

– Алло, Вулых слушает

– Анатолий Михайлович, это диспетчерская

– Девки, мать вашу! Что вам ночью то не спится?

– Тут в машине на мойке, Валя сумку с трупом нашла.

Сердце мое ухнуло на пол. А если им примерещилось? Ведь Вулых меня навсегда в дворники пристроит! А может и хуже!

– Галя, это ты сейчас шутишь так? Сама все это видела?

– Нет. Валя эту сумку обнаружила в машине, а потом Лиля сходила, подтвердила.

– Ладно, ждите, сейчас буду. Никого не впускать и не выпускать. И пока я тут собираюсь, найдите мне кто ездил на этой машине последний и адрес его. Быстро, жду.

Мы были в таком состоянии, что все нашли махом, адреса двух водителей с этой машины, а у одного был телефон. Через сорок минут все были в диспетчерской. Два полутрезвых таксиста и Вулых. Таксисты протрезвели моментально, как только сходили до машины. По их словам, они не сном, не духом об этой сумке. Я не знаю, о чем они говорили, совещание проходило не у нас. Но через полчаса приехала милиция и криминалисты. Представление продолжалось до утра.

Все мы запомнили это на всю жизнь. Я не знаю продолжения этого. Но случай был впечатляющим.

Не знаю с чего начать сегодняшнюю историю. Потому что здесь будет про все. Про штрафные санкции, про красивых девушек, про любовь, плотскую, и про деньги советские. Все это произошло со мной, и я даже не знала, как ко всему этому относится. В итоге просто сильно удивилась и до сих пор удивляюсь. Чему? Тому, какая же я наивная была в те советские годы. Или это мозг меня так охранял от стресса? Даже сегодня ничего не понимаю. Хотя очень хочется сказать в полный голос, применяя слово из четырех букв: "Галя, ну ты и дура! Да не простая дура, а круглая!" Потому что нельзя быть наивной такой! А я была и все!

Когда я работала в таксопарке первые дни и просто училась писать путевки, ко мне в ученицы посадили молодую женщину Нину. Ей было двадцать восемь лет, ровно на десять лет старше меня. Мне было интересно, а чему у меня учиться то? Я сама тут всего три дня! Путевки заполнять? Так там все написано. Где фамилия, где номер машины, где гаражный номер. Читай и заполняй. Но, оказалось, что не все люди понимают, как это просто. И в тот момент я, наверное, осознала на всю жизнь, не смотря на свой юный возраст, что есть люди, которые умеют работать только физически, им объяснять что-то бесполезно. Как об стенку горох. Так говорила моя мама.

Такой была эта Нина. Я ей раз за разом объясняла, а она раз за разом забывала, и снова спрашивала. А я удивлялась. Ну что же это за память у человека такая? Но ведь я не одна сидела в этой диспетчерской! Другие тоже за этим наблюдали. А где вы видели диспетчера, который путевки писать не умеет? Нет таких. Поэтому всем конечно было удивительно, она совсем не обучаемая или притворяется? Старшему диспетчеру тоже. Старшему диспетчеру вообще нужны были грамотные и хваткие девчонки, чтобы в любой ситуации знали, что делать. Поэтому она тоже наблюдала за Ниной и думала те же самые мысли, что и все остальные. И решала, терпеть ее или уже пинком под зад?

А я этой Ниной любовалась. Я же сама любила хорошо одеться, и про одёжку в нашем Иркутске все знала. Поэтому, когда увидела Нину первый раз, почти моментально оценила ее прикид в советских рубликах. Сапожки, если повезёт, 150 на балке. Юбка джинсовая у фарцовщиков, не меньше 180, батничек 50. И это, не считая верхней одежды и золота, которое было на каждом пальце! Зачем ей таксопарк? Я же тогда ещё не знала, как на этом автопредприятии зарабатывают деньги! Надо идти работать туда, где она раньше работала! Пару дней я очень стеснялась у ней спросить об этом. Но так случилось, что другие диспетчера ее сторонились, поэтому мы с ней сблизились.

И я набралась смелости и спросила. Мол, Нин, а ты что с предыдущей работы то ушла? А она посмотрела на меня, как на дурочку. Прямо так пристально, в упор. Хотя, если честно сказать, это я ее дурочкой считала, но держала это в секрете. Ну а чо? Два дня рядом со мной сидит, и каждый раз спрашивает, как будто видит эту путевку первый раз.

– Галь, я в жизни нигде не работала

– Так ты же школу давным-давно закончила, ты где то училась?

– Ну ты даёшь, подруга! Ты что, не видишь, что я необучаемая? Я еле дотянула до восьмого класса, и убежала из школы!

– И что? Не училась и не работала? Совсем?

– Галь, я восемь классов закончила беременной. Какая работа? У меня дочери тринадцать лет! Понимаешь?

Для меня в то время это было нереальным родить в пятнадцать лет. У меня была уже. конечно такая подружка, которая вообще в четырнадцать родила. Но у той все как-то произошло нечаянно, по пьянке, и она это неоднократно рассказывала. Но я думала, что это исключение из правил. Оказывается нет, вот ещё одна сидит!

– Нин, а как так получилось то? Ведь ты девочка совсем ещё была?

– Вот так и получилось. Мозгами девочка, а титьками взрослая. Да и все остальное у меня было в самом соку. Каждый встречный так и норовил ко мне прижаться, и прижимались. А мне это нравилось. Ты то уже попробовала?

– Что попробовала?

– То! Что мужчины умеют.

– Нет.

– Ну и зря. Тебе понравится

– Так замуж же сначала выйти надо?

– Ты хочешь замуж?

– Нет

– И что будешь ждать замужества, чтобы это попробовать?

Мы говорили шепотом, но мне казалось, что вся диспетчерская нас слушает. Стыдоба то какая! Но мне было так интересно! Я подвинула стул ближе к ней и слушала о том, зачем нужны мужчины, о том, какие есть разновидности этих самых мужчин, и о том, как они украшают жизнь.

И вот в четырнадцать лет в ее жизни появился мужчина, который показал ей небо в алмазах. Так она и сказала.

– Он старше меня был на семь лет. Но у меня то все с формами было хорошо, на школьницу я не походила. Вот он и обмишулился. А я и не сильно сопротивлялась. Интересно же, а что вот там, во взрослой жизни? Попробовала, и все. Оторваться не могла. Сама за ним бегала. Очнулись, когда ребенок зашевелился. Вот тогда он и узнал, сколько мне лет.

Мы с Ниной так заговорились, что вообще ничего не видели вокруг. Очнулись от того, что все затихли. Я подняла голову и увидела что в диспетчерскую зашёл Вулых. Я и знать не знала тогда, кто он такой. Знала, что он начальник, а если он начальник, значит могут быть неприятности. Мне по фигу. Уволят, не сильно буду плакать. Какая-то подосланная работа. А Нине то, наверное, деньги нужны? Она ребенка одна растит. Хотя не похоже, что она бедствует. А начальник пошел вдоль столов. С какой целью? Ему давно было известно, что мы целыми днями балду пинаем. Утром часочек поработали, и может вечером часочек, и все. Остальное время досугу.

– А кто тут Черемшанина?

Нина, не стала отзываться, она просто встала. И больше ничего было не надо. Она умела вставать, красиво отодвинуть стул, красиво опереться на стол. За тридцать секунд она показала себя со всех сторон. И грудь, и талию, и бедра. Вот это навыки! Даже все диспетчера любовались. Она действительно была хороша, и прекрасно знала об этом. И томным голосом произнесла:"Это я Черемшанина".

– За мной иди, Черемшанина. Поговорить надо.

Я тогда ещё не знала и не предполагала, что из себя представляет начальник отдела эксплуатации. Поэтому когда Нина вышла из диспетчерской, я тихо переживала за нее. Не успела женщина устроится на работу, а ее сейчас выгонят за то, что на рабочем месте занимается совсем не работой. Хотя четыре диспетчера, которые сидели рядом, думали совсем по-другому, и никого не стесняясь, строили предположения. Но я же в гендерных отношениях не понимала ничего. Поэтому предположения мне были тоже непонятны, и я к ним не прислушивалась. Какой смысл? Но тут вернулась Нина и стала что-то искать в сумке. И, не смотря на то, что в помещении были одни женщины, она продолжала демонстрировать себя и свои прелести.

В итоге она взяла из сумки паспорт, и так же царственно удалилась. Ничего не скажешь, королева. Лишь бы начальник не начал проверять ее деловые качества! Во Галя дурочка была! О Нининых деловых качествах думала, хотя вся диспетчерская в тот момент обсуждала, какие качества сейчас будут экзаменоваться. По пути вспомнили прошлую любовницу начальника и обсудили его мужские качества. Но так как я тогда даже не предполагала чего это начальник, я поняла одно, женщин обиженных на него нет. Так же как и нет женщин, которые с ним общались сугубо о работе. Ну это было понятно из того, что они говорили о нем. И про силу, и про размер, а я только слова запоминала.

Нина вернулась к обеду. То есть отсутствовала больше часа. Вот это да! О чем это они столько времени разговаривали? Бедная Нина. Но по лицу вроде не видно, что ее постигли неприятности. Может пронесло? Нина подошла к своему месту и негромко обратилась ко мне:"Пошли в столовку? Пока оденемся, обед начнется". Я стала быстро одеваться, а Нина достала кошелек из сумки, накинула дублёнку и мы пошли. Интересно, она расскажет о чем они больше часа беседовали? А ещё мне хотелось узнать продолжение той истории, которую она рассказывала до прихода Вулыха. Ведь она так и не ответила на вопрос, где работала до таксопарка.

Столовая была на втором этаже двухэтажного здания. И здесь обедал не только таксопарк в полном составе, но и автоколонна 1880, автобусники. В обеденное время свободных мест здесь не было. Но стоило Нине отойти от стойки раздачи со своим подносом, как мужчины подсуетились и нашли нам место. И мне тогда казалось, что весь зал смотрел на Нину. Все свернули головы, чтобы ее увидеть. И что самое интересное, красавицей она не была. Черные волосы, заплетённые в две косы и обернутые вокруг головы короной, блестели, но не лучше, чем у остальных дам в столовой. Симпатичная, не более. Наверное, было в ней что-то? Я тогда этого не понимала. Хорошо одета, хорошо сложена. Так в таксопарке все были такие, почему смотрели то только на нее? Потому что новенькая?

Мы сели, и я приготовилась слушать. Но Нина не торопилась. Она грациозно разделась, и так же грациозно присела на край стула. Это был целый спектакль. Но я пойму это позже.

– Скажи, сильно ругал то?

– Кто и кого ругал?

– Вулых тебя за то, что трепались с тобой.

– Ты думала, что он меня на ковер повел?

– А куда ещё? Он зашёл, а мы вместо того, чтобы путевки писать, шептались. Я думала все, хана тебе.

– Куда там! Не для этого я устроилась сюда, чтобы меня на второй день уволили. Да, пожаловалась ему ваша старшая, что я тупая. Ну и что? Тупая, сама знаю. Но мужикам мои мозги ни к чему. Я другим возьму

– А чем другим?

– Вот, я тупая в бумажках, а ты в другом деле. Хотя с твоей внешностью столько дел можно наворотить!

– Каких дел?

– Разных. Тем более в этом рассаднике мужчин!

– Я тебя не понимаю

– А я тебе не сестра и не мама, чтобы рассказывать чем женщина взять может, если у нее мозгов нет. Давай быстрей доедай и пошли.

За обед нам на стол накидали конфет, и даже одну шоколадку. Нина опять по-королевски оделась и по королевски пошла к выходу. А я натягивала на себя пальто и понимала, что я за обед ничего не узнала. Обидно.

Пока я шла за Ниной с Глеба Успенского до Кожзаводской, я любовалась и ей и ее манерами. А любоваться было чем. Она умела ходить, как королева. Она и голову то несла как будто на ней была корона. В общем, теперь я понимаю, она была настоящей женщиной, но в те времена это не очень ценилось. Вернее, не ценилось вообще. Женщина с веслом или лопатой ценилась больше. Но у Нины было свое понятие о красоте и женственности, наверное, этим она и брала всех мужчин подряд. У меня было время за этим понаблюдать. Хотя надо было за ней не наблюдать, а у нее учиться. Но на это у меня не хватило смекалки. Хотя я думаю, что этому вряд ли можно научиться, это врождённое.

Мы вернулись в диспетчерскую первыми, потому что первыми ушли на обед. И я решила, что уже пора дослушать конец истории. Где платят столько денег, что можно одеваться на барахолке, да ещё ребёночка воспитывать.

– Нина, так где ты работала до таксопарка то?

– Я же сказала тебе, я вообще нигде не работала. Мне здесь трудовую книжку заведут.

– А сапоги ты эти где купила?

– Аааааа. Ты про это? Интересно на какие доходы живу? А как ты думаешь?

– А я никак не думаю. Потому что знаю, сколько все это стоит!

– И я знаю. Но мне очень нравятся хорошие тряпки!

– И мне нравятся! Но ты же говоришь, что не работаешь нигде?

– Короче, слушай. Этот самый товарищ, от которого я ребёночка родила, мне какое-то время помогал, да и сейчас помогает. Деньгами. Так, серьезно помогает. Я-то тогда маленькая, безмозглая была, а матери сразу стало интересно, а откуда денежки то? Он ведь женатым оказался. Жена, сын, да ещё меня содержать надо. Мать то моя, когда живот мой обнаружила, сразу ему все перспективы обсказала. Хотя она молодец. Орать на меня не стала, на аборт меня не погнала. Ну она думала, что в нашей паре думать должен был тот, кто старше. Вот и наехала на него. Он тоже настоящим оказался. Отнекиваться не стал, ребенка признал. Да и материально поддерживал.

А у матери то у моей один вопрос, откуда мужик деньги берет. Он же по ее то меркам молоденький совсем. Спрашивать вроде совсем неудобно, но очень интересно. В общем не знаю, то ли она смелости набралась то ли звёзды сошлись, но рассказал он о том, чем занимается. Оказывается, он омуль таскает.

– Как таскает?

– Просто. Удочкой из проруби, зимой.

– Ну и что?

– Ничего. Ты что, не знаешь, сколько омуль стоит?

– Неа, я не ем рыбу

– Для тех, кто не ест рыбу, объясняю, рубль хвост.

– И дальше что? Это же он омуль таскает, а дублёнка финская у тебя

– Так мать то моя к нему в напарники напросилась! Он, конечно, долго отнекивался, но она была упорной.

– И что, они омуль таскали и тебе деньги отдавали?

– Нет, когда мне стукнуло двадцать лет, я заменила мать. Мать с дочкой, а омуль стала таскать я.

– Слушай, а как его таскают этот омуль?

– Обыкновенно, удочкой из проруби.

– Зимой что ли?

– Наверное есть те, кто и летом рыбачит, а мы зимой таскали

– Так холодно же?

– Ну ясно, понятно, зима

– И чо, зимой посреди Байкала?

– Ну да. Палатку ставили, чтобы было где передохнуть и по очереди тягали

– Ну я так понимаю, что хорошо у вас получалось?

– Сама видишь. Только нам вдвоем то нельзя.

– Почему?

– Чуть ещё одного дитенка не заделали. Тут уж мать взбеленилась, и стали мы по разным берегам омуля таскать. Пару лет так таскали. А потом потихоньку стали опять вместе ездить. Ну а земля, она слухом полнится. Опять мать узнала. И в этот раз уже пресекла на корню мою деятельность.

– Давно?

– В прошлом году. Все, не сидеть мне больше в тулупе и валенках у проруби.

– Но ведь жить то на что-то надо?

– Но с этим то все нормально. Любовничек мой нас подкармливает. Но мы же за эти годы привыкли хорошо жить. А на его подачку можно просто жить. Мать ведь не работает с тех пор, как за омулём поехала.

– Так запаслись же наверное?

– Заначка есть конечно, но деньги все равно когда-нибудь заканчиваются.

– Это точно

– Вот мать меня сюда и пристроила. Говорят, перспективы хорошие. Что думаешь?

– А что я могу думать? Я на три дня дольше тебя здесь работаю

– Ну понятно. С тебя спроса нет. Будем смотреть.

И Нина начала вливаться в коллектив, чтобы узнать, где перспективы и какие. А я наблюдала за ней, и диву давалась. Считать и писать она почти не умела, но деньги мимо нее нигде не проходили.

Это была слегка неожиданная история, для меня. А кто-то к ней, наверное, готовился. Ну это сейчас я догадываюсь. А в то то время я смотрела на мир широко раскрытыми глазами и ни от кого не ждала подлости. Да я вообще ничего плохого ни от кого не ждала, потому что, по сути, у меня был самый наивный возраст. Человек вроде повзрослел, и жизнь уже другая должна быть, только человека к этой другой взрослой жизни никто не готовил. Но это не имело значения, потому что эта взрослая жизнь раз, и наступила. А готов ты к ней или не готов, это дело десятое. И жизнь все равно будет подсовывать тебе взрослые сюрпризы для опыта и осознания. Взрослеть то все равно придется.

А таксопарк был таким местом, где повсюду протекала взрослая жизнь. Эта взрослая жизнь могла залезть к тебе под юбку мужской рукой, могла отвалить красивых денег, а могла и показать сумку с расчлененный трупом. В общем, будь готов. И в этой наступающей взрослой жизни мне больше всего нравились деньги. Конечно, в таксопарке можно было научиться всему, но я училась чисто теоретически, к практике была не готова. Хотя отбиваться от притязаний таксистов мне приходилось. И, может быть, я и не отбивалась бы, но меня смущало то, чем эти притязания могли закончится. Потому что стоял запрет с призказкой про подол. Но горячие мужские руки мне нравились и губы тоже.

И если бы Сережа, мой личный извозчик, проявил какую то инициативу, может быть я и сдалась. Потому что он мне нравился и мне с ним было комфортно. Но с Серёжей можно было поужинать в ресторане, потрепаться в машине, нацеловаться до синих губ и доехать домой. Больше он себе ничего не позволял, кроме скромных объятий. Чуть позже я узнаю почему. Этот мальчик просто был женат, и в отличие от многих вел себя так, чтобы не обидеть никого, ни жену, ни меня, и конечно не себя. Поэтому наше общение было сугубо платоническим. Но как я нечаянно обнаружила немного позже, был ещё один претендент на погулять со мной, и конечно не только погулять.

Но я не могла воспринимать его всерьез. Ну, во-первых, потому что это был отец моей первой любви, которая в тот момент уже была не моей любовью, а во вторых, этому дяденьке было сорок пять лет! Ну вот мне то прямо в самый раз. Поэтому, когда он выражал желание подвезти меня до дому, я воспринимала это, как комплимент от соседа, и давнишнего знакомого. А ещё наивная девчуля, я иногда занимала у него деньги. А знаете почему я их занимала? Потому что не хотела менять крупные купюры. Ведь сами знаете, стоит поменять денежку, и все, нет ее, истратишь все и сразу. Я это поняла в самом начале моей жизни, поэтому пользовалась мелкими займами. А дядя Петя, так его звали, никогда мне в этом не отказывал. А я думала, что это просто от доброты душевной.

Но все равно все тайное становится явным. И вот в один прекрасный момент он довёз меня до дому и вдруг пригласил в гости. Дело было вечером, делать было нечего, а почему бы и нет? Может увижу его сыночку Серёжика и будет возможность плюнуть ему в глаз ядом. В общем поднялись мы на четвертый этаж, он был так галантен и предупредителен, что я прямо была в восторге! Люблю, когда мужчины угадывают желания. Серёжи дома не было. А он накрыл стол, достал шампанское, какие-то конфетки, деликатесы, а я как дурочка даже не догадывалась в честь чего все это. И шампанское пила, и персиками закусывала.

Ну все, банкет закончился, и я, веселая от шампанского, собралась домой. И тут у Дяди Пети, в рот ему дышло, прорезалось красноречие.

– Гал, а может останешься? Я белье новое постелю. Больно тебе не будет. Поверь мне, ты не о чем не пожалеешь.

Я, конечно, была тупенькой, но не до такой же степени! Мне даже цифру озвучили, сколько мне за это заплатят! Хо хо!!! Ты с ума сошел, старый хрыч? Ты понимаешь вообще куда тебя занесло? Но видимо от удивления я обездвижела и онемела. Хотя этого ухаря надо просто послать в известном направлении. Но я была в шоке и лупала на него глазами.

Пришла я в себя, когда он взял меня под ручку и попытался усадить на кресло. Я дернула руку и оттолкнула его от себя. Я была советской девочкой и мне было очень обидно, что этот лысый старый хирен хочет прикупить меня. Он же понимает, что я воспитана своей мамой. И если не забеременела за два года от его сына, с какого перепугу я должна повестись на его ласковые речи? Деньги он, конечно, предлагал хорошие по тем временам, и мне было интересно, он что, не понимает, сколько у меня за смену выходит денег? В общем я одновременно озверела, обиделась и ошалела. Жаловаться я побежала родителям. Обида затмила стыд.

Надо было спустится с четвертого этажа, подняться на первый и пробежать сорок метров от подъезда до подъезда. Я схватила с вешалки пальто, с обувницы сапоги и помчалась домой. Тапочки скользили по снегу. Я залетела домой и в двадцати словах все рассказала родителям. Мои наивные родители тоже не поняли, что их дочь выросла. До сих пор помню их удивлённые лица. Папа оделся и вышел. С того вечера у меня появился враг, дядя Петя.

Я же была, благодаря Жене подменным диспетчером, поэтому меня гоняли в любую дырку. Радовало то, что с деньгами в этих дырах было хорошо. Что сказать про плохо? С моей детской ментальностью у меня местами дух захватывало. Сейчас бы я даже не обратила внимания на это. Но я же была на тот момент прямо любовный несмышленыш. Не знала, как реагировать на внимание мужчин, не хотела понимать, что гендерные отношения, это очень важный аспект человеческой жизни, а ещё я в то время просто болела болезнью под названием "испанский стыд". Мне почему-то было стыдно за всех. А этим всем стыдно не было. И я думала, что это от плохого воспитания.

Особенно мне было стыдно за мою бывшую ученицу Нину. А она то веселилась, как могла. И как я сейчас догадываюсь веселилась не только для удовольствия, но и за деньги. Мужчинам она нравилась, семейное положение у нее было подходящее, почему бы этим не воспользоваться? И она пользовалась. Нет, с кем попало она не любила, она выбирала передовиков производства и начальников, не важно какого ранга. У передовиков всегда были деньги, а у начальников какая-то власть, поэтому они гарантировали ее неприкосновенность на своем рабочем месте. Так что все она делала с умом, а я за этим наблюдала и диву давалась. Ну дико мне это было. Потому что никто ничего не скрывал. И даже скандалы.

А скандал ей закатил начальник отдела эксплуатации, Анатолий Михайлович. Он то был приоритетным партнёром, к гадалке не ходи. И подумал, что его статус гарантирует ему верность этой темпераментной сеньоры. А сеньора знала себе цену. И сдаваться просто так не собиралась. Хотя она не ожидала, что ее сдадут. Но мир не без добрых людей. И эти добрые люди иногда видят то, что им не надо. Ну не думаю я что Нинуля, с ее житейским разумом сделала что-то запретное у всех на виду. Скорее всего все было шито крыто, и завуалировано сверху. Но или все-таки упустила какую-то мелочь, либо партнёр попался болтливый. Вулых узнал об этом, как я понимаю в подробностях.

Орал он в диспетчерской. Не подумайте, что он орал что-то типа:"Как ты смеешь с кем то кроме меня? Да ты понимаешь, что я могу уволить тебя в любую минуту?". Нет ничего подобного! Его речь звучала так:" , Черемшанина, что ты там устроила у себя на вокзале? Водители приезжают на отметку, а тебя на месте нет? Все трубки у телефонов оборвали мне звонить! Тебе что? Работать надоело? Смену сдашь, ко мне в кабинет, будем решать, что с тобой делать". Наверное, всем кроме меня было понятно, в чем дело. Одна я смотрела на Нину с сопереживанием. Кто пожаловался то? А вдруг он ее и вправду уволит? Ведь орал то по-настоящему! Бедная Нина.

После смены Нина шла на разбор, шепнув мне:"Подожди в курилке, домой вместе пойдем". Я ждала. И в диспетчерской, и в курилке. Нина вернулась через час. Мы оделись и удалились. Мы как-то сблизились с самого начала. Конечно и с другими я общалась, но по-сестрински относилась только к Нине. А она меня без особого желания посвящала в тайны отношений между мужчиной и женщиной. А ещё я, как-то так случалось, то ли нечаянно, то ли по другому, периодически оказывалась в центре ее приключений. И мне, глупышке, поначалу казалось, что во всем виноваты мужчины. Но она была реалисткой, и не пыталась пустить мне пыль в глаза. Поэтому недомолвок не было.

Вот и сейчас мы вышли на улицу и закурили за углом. Я опять смотрела на Нину, и не видела особой грусти в ее глазах.

– Что так долго то? Объяснительную заставил писать?

– Ой, Галька, ты неисправима! Когда повзрослеешь то? Какие-то мысли у тебя не правильные?

– А какие мысли правильные? Он же уволить тебя вроде обещал?

– А он передумал. Оставил работать дальше. Я, оказывается, ценный кадр

– Ну и слава богу. А с вокзала то не убрал? Там славненько за смену выходит. Обидно будет потерять такое место

– Галя, если он меня с вокзала уберет, то где юбку то мне задирать будет? Ты совсем не понимаешь ничего?

– Объясни, умная такая! С чего я должна что-то понимать?

– Галя, орал он не из-за того, что я из диспетчерской пообедать вышла, а за то, то с Колькой из первой колонны бляданула, понимаешь теперь?

– В смысле это самое?

– Именно так. Теперь надо узнать, кто стуканул, и откуда уши растут. Если Коля похвастался, будет бледным. Ладно, пошли. Кстати, ты на неделю со мной в паре, Ленка заболела?

– Правда? Нина! Ты самая лучшая!

– Только не дуркуй да? Голову включай.

И она узнала, что это действительно Колька где-то за рюмкой чая похвастался, что такую красотку, как Нина, очаровал. И написала письмо Колькиной жене о его приключениях. Ну и вы догадываетесь, что больше не у одного таксиста не было желания поделиться сокровенным.

Ну и вот, стали мы с Ниной работать на пару. По идее нужен был третий диспетчер, но мы были очень жадные до денег, и мы решили, что мы справимся. Тем более всего неделя. Я очень хорошо запомнила Нинины наставления, но совсем не поняла в каких случаях их применять. Опять же я думала, что за неделю их и не понадобится применять. Я ошиблась, как всегда. Изначально мы договорились работать я в ночь, она в день. Я жила рядом и вроде все это выглядело логично. Диспетчерская будка стояла слева от выхода с вокзала. Была она коричневого цвета, сверху обшита моренным деревом. У будки было окошечко и дверь. И два мощных обогревателя. На дворе была зима, а мы не мёрзли.

Ещё там стоял один стул для диспетчера, табуретка для того, кто зайдет. А водители частенько заходили чаю попить, со своими тортиками и конфетками. В уголке стоял маленький аккуратный столик, на котором умещались телефон, чайник и штамп часы. На полочке столика стояли несколько стаканов, сахарница, и в одном из стаканов стояли ложечки, открывалка, штопор, нож. К стене была прибита вешалка, в углу стояли веник с совком. С двух сторон у будки были окна, и кто-то повесил на них светлые, но совершенно непрозрачные шторки. Видимо кто то что-то скрывал в этом месте. Но в первый раз это было непонятно. Но понять пришлось.

Нина мне первый раз сдала свою смену, и пожелала хорошей ночи. Кстати, только на вокзале будка работала круглосуточно, в остальных местах с восьми до восьми, днём и все. Я разделась, устроилась на стульчике, и принялась читать. Таксистов не было, они только выезжали на линию, и ближайший поезд тоже ещё не пришел. Вообще в то время на вокзале было темно. Но на диспетчерскую будку светил фонарь. И сама будка была как на ладони, и то, что вокруг будки тоже. Наверное, одной на улице должно было быть страшно, но мне было больше интересно. На крыльце вокзала дежурили дежурные линейного отдела милиции, наверное, они вселяли в меня уверенность.

Потом стали медленно подъезжать таксисты. Те, кто любил урвать подальше и побогаче. Систему я уже знала, и догадывалась, что сейчас подойдёт поезд. Конечно, вдали маячит автобус номер двадцать, но не факт, что он дождется поезда. Хотя вероятность есть. Но таксистам не нужны были те, кто любит кататься на автобусах, им нужны были серьезные клиенты. Поэтому таксистов набилась полная будка. Они, конечно, прекрасно могли сидеть в машинах, но им нужна была благосклонность диспетчера. Начинался аукцион. Чья бумажка красивее, у того больше вероятностей. И самое главное, щедрые, они запоминались навсегда и всегда были в фаворе у любого диспетчера.

Каждый, как мог сообщал, что он хочет. Ну это, потому что это было первый раз. А моя задача была запомнить все это желательно навсегда. Деньги за красивые глаза никто не давал, их надо было отрабатывать. И мы это понимали. А таксисты понимали, что с помощью диспетчера крупную рыбку поймать легче. Как только передали прибытие, все разошлись по машинам. Тогдашние таксисты понимали, что всем всего хватит, и что конкуренции в данном моменте нет, потому что у всех у них желания разные. А ещё всегда были таксисты, которые работали по правилам, и которые получали объедки с общей кухни. Вот такая была картина.

Я оделась. В кармашке шелестели деньги. Интересно. Обыкновенные пассажиры, у которых в бюджет была заложена пятерка на такси, всегда стучали в окошко. А те, которые готовы были платить за услуги хорошо, всегда ломились в дверь. Ну и в тот момент самое главное надо было сосредоточиться и все сделать, как надо. У меня это получалось. Конечно, полчаса были очень напряжёнными. Не забыть, не проворонить, никого не обидеть! Я справилась. Вокзал опустел. Все разъехались, как я думаю счастливые. До следующего поезда часа четыре. Я пошла на крыльцо, покурить с молоденькими мальчиками-милиционерами.

И в этот момент я увидела, как к стоянке подъезжает наша машина, желтенькая с шашечками и из нее выходит Нина! Сюрприз! Я подошла к ней, и мы вместе зашли в диспетчерскую.

– Тебе чего не спится?

– Галя, погуляй где-нибудь полчаса?

– Где погулять? Зима на дворе

И тут зашёл тот, кто умел договариваться. Я его знала в лицо. Красивый высокий таксист, лет тридцати пяти. Обручальное кольцо на пальце. Все как и должно быть. Он положил на стол червончик и сказал:"Гал, иди в Гудок, поужинай у тебя ночь впереди. Сильно не торопись. Следующий поезд не скоро. Только дверь снаружи закрой, чтобы видно было, что никого здесь нет". Ну вот умеет же уговаривать. Я закрыла дверь, и пошла в ЖД ресторан, в обыденной речи Гудок. Любовники задернули шторки и выключили свет.

Всего неделя была у меня с Ниной на вокзале. Всего неделя великих заработков. А ещё это была неделя жизненной мудрости. Потому что я в жизни бы не увидела того, что мне показала мне эта борзая женщина. А я же сопротивлялась. Я кричала, протестовала, не хотела на это смотреть. Мне тогда казалось это стыдным и мерзким. Что поделаешь, меня так воспитали. Да и не меня одну. И вот я, такая святая, оказалась в паре с грешницей. Единственное, что нас объединяло, это деньги. Хотя зарабатывать деньги таким неправедным способом тоже было не очень правильно, но от этого меня так не колбасило. А вот от Нинкиных нескончаемых приключений меня тошнило почти физически.

Я же не только освобождала им диспетчерскую для любовных дел. Бывало и так, что я приходила не вовремя. Приходила конечно назло. Но это было из разряда "назло маме отморожу уши". Когда я дёргала дверь и попадала в самый разгар любовной драмы, участникам этой драмы было по фигу, они не воспринимали меня всерьёз, и продолжали. А для меня то эта картинка была отвратительной, я захлопывала дверь, и шла гулять дальше. За четыре дня я прямо устала от праздника человеческой плоти, и конечно я бы забастовала, но денежки!!!! Денежки меня очень сдерживали. Поэтому я решила поговорить с Ниной как-то по деликатному, без последствий.

– Нин, завязывай эти оргии, это же невыносимо

– Галь, ну не будь бабкой у подъезда. Это просто жизнь. Не знаю почему тебя это напрягает

– Ты себя со стороны видела? Вернее вас? На это же нельзя без отвращения смотреть.

– Галя, ты этого не пробовала. Вот когда попробуешь, тогда поговорим. А то она про отвращение заговорила. А когда любовники мои тебе деньги суют, тебе не отвратительно?

– Деньги я люблю, а вот ваши голые пляски мне не понятны.

– Подрастешь, поймёшь. Кстати, раз ты уже заговорила об этом, то давай на два дня сменами поменяемся. Сходи в день.

– В день, так в день. А какая разница?

– Вулых только днём может. А днём диспетчерскую не сильно закроешь. Таксисты тут не выводятся, да поезда электрички постоянно прибывают. Напишем, что обед, пусть к тебе в ресторан таскаются если надо. Время я уже присмотрела. Только запомни, с Толи денег не увидишь, только благосклонность. Это тоже очень полезно

– Нин, зачем тебе это надо? У тебя что, бешенство матки?-спрашивала я, не понимая смысла этого выражения.

– Ну во-первых, можно сказать и так, а во вторых я все таки денежек заработала. Когда ещё предоставится такой случай? Ведь не будь тебя, я бы так не распоясалась. Сейчас Вика выйдет, и схлопнется моя кормушка.

– Слушай, Нина, они ведь все женатые, ведь дома все есть, зачем им ты?

– Ты видела, что мы тут делаем?

– Видела. Это же какая стыдоба то! Тошнит меня от этого.

– Вот и всех жен тошнит. А мне нравится. А мужикам тем более. Где они ещё такого десерта попробуют? Поэтому и денежек подкидывают. Мы же все понимаем, что это временно. Сегодня получилось, слава богу. А я себе маленько денег скоробчила, и ты тоже. В общем, я пошла. Утром с работы не уходи. Завтра твоя смена. Вынесешь?

– Легко. А Вулых почему днём?

– Жена у него истеричка, поэтому только в рабочее время.

– Он хоть что хорошего тебе сделал, как начальник?

– Галя, ты дурочка? Ты думаешь я бы без него сюда попала? Ещё и тебя притащила. Сколько денег заработала здесь?

– Много

– Вот так то. Так что молись на Толю Вулыха. И пользуйся тем, что он для меня делает, ведь в любую минуту все может измениться.

Говоря про перемены, Нина наверное и не предполагала, как она близка к истине. Ну а я осталась в день. В те времена меня не волновало сколько смен подряд работать, лишь бы мне за это платили.

А Вулых, оказался при ближайшем рассмотрении, таким же, как все. Только резче. Я должна была исчезнуть из диспетчерской за три секунды. Но на стол все равно ложили червонец. Молодец мужчина. Обед днем в ресторане, комплексный, стоил рубль тридцать. Но на горке стояло кафе "Тополь", там можно было за рубль пятьдесят выбрать то, что тебе нравится. Я ходила туда есть плов и солянку. А мои квартиранты закрывали шторы и переплетались телами. На окошке стояла табличка "Ушла на обед". Лишних. слов было не надо, таксисты знали, где меня искать, поэтому в диспетчерскую никто не рвался.

Неделя прошла незаметно. По крайней мере у меня. Деньги меня радовали, да и работа на вокзале мне нравилась. Но я была сменным диспетчером, поэтому вернулась на базу. Здесь тоже было вполне прилично. Жаль у меня в то время мозгов не было.

Ну не только я была новичком в этой организации. На работу сюда иногда попадали и водители. Новые, свежие, ничего не понимающие. Как я в первый день. И если дядьки постарше вели себя осторожно, то мальчики, попавшие сюда из армии, были ещё не пуганы жизнью. Поэтому творили, что хотели. И говорили пассажирам, что сдачи нет, и возили кругами, им же казалось никто ничего не узнает. Но, во-первых, земля слухом полнится, а во вторых, пассажиры тоже разные были. И одноразовые, и ветераны, и знакомые всякого разного начальства. Поэтому, бывало погарцевал мальчик три дня и уволен. Потому что за три дня столько всего сотворил, что некоторые за всю жизнь не успевают.

Ну и ещё же были мы, диспетчера и мойщицы. Мы то не имели привычки на работу на автобусе ездить и к хорошему привыкали быстро. Если не было того, кто возил на работу, каждый день, или через день, мы по-простому выходили на дорогу и махали ручкой. Конечно, столько машин такси, как сейчас не было, но они все равно были. Единственное, что было плохо, приходилось ждать. Иногда и долго. Но мы как-то с этим смирились. Тем более на дорогу мы выходили не так часто. Старые водители знали нас в лицо. Было нас не больше тридцати человек. К тому же таксисты понимали, что жизнь может повернуться другим боком, и благосклонность диспетчера может очень понадобиться.

Ну а ещё мы иногда просто ездили на такси в нерабочее время, и тогда мы платили по счётчику, копейка в копейку, это было правило. Но опять же для бывалых. Новички были не в курсе. Ну и каждый веселился как мог, я уже говорила. И вот, в один прекрасный момент, я села в машину к таксисту Саше. Ну а птицу видно по полету. Всех таксистов я физически не могла знать, но новенького узнать было не сложно. Он же таксист! Он же перед тобой так хвостом бьёт, как будто он председатель политбюро ЦК КПСС. Он же не в курсе кто ты. А ты сидишь, и дурочку строишь из себя. Желательно наивную дурочку. Надо сделать наивное лицо, а глаза должны восторженно смотреть на водителя. Я так и сделала.

Ну и вот. Я рот раскрыла, уши развесила, восторг лился из глаз. А вез он меня до дому. Рубль двадцать, как сейчас помню. Мелких, совсем мелких денег у меня не было. Была пятерка. Я даже была готова к тому, что он будет наглеть. Но не до такой же степени! А он, доставив меня до подъезда стал меня уверять в том, что сдачи у него нет. А мне денег не жалко, я же знала, что они вернуться, днём раньше, днём позже. Я его наглости поразилась. Ну ты даёшь, Саша! А Саша заверял меня, что завтра или даже сегодня он привезет мне эту сдачу. Для убедительности даже квартиру спросил. Но у него на лбу, крупными буквами было написано, что денег я не увижу никогда. Ладно, посмотрим.

Не помню сколько дней прошло, но уже была доказана теорема о сдаче, и ждать свои деньги не было смысла. Но я не ставила перед собой цели догнать этого лошка. Я почему-то всегда верила в то, что в нужное время и в нужное место я попаду точно. И здесь случилось так же. Встретились мы с ним на ЖД вокзале. Когда он увидел меня, он даже не подумал, что я хозяйка диспетчерской. Потому что я просто вышла на улицу покурить. И конечно сделал вид, что он меня и не узнал ни разу. Как в анекдоте, протер фары, попинал колеса, надеясь, что я испарюсь. И я испарилась. Покурила и ушла в диспетчерскую. Но я-то его узнала. Во-первых, в лицо, а во-вторых запомнила гаражный номер машины. Держись, Сашка!

Ну а Сашке, хотел он этого, или не хотел, пришлось меня узнавать и оправдываться

– О, привет! А ты что здесь делаешь?

– А я здесь работаю, так же, как и ты

– И давно?

– Когда ты меня сделал беднее на три рубля восемьдесят копеек, уже работала

– Да привозил я тебе деньги, целых два раза, дома никого не было

Оправдываться было бесполезно, Сашка был обречён. Казнь ему я уже придумала. И надо же, такая невезуха, его приписали к ЖД вокзалу. А у меня на этом ЖД вокзале оставалось всего две смены. И они у нас совпали. Он был новеньким, поэтому не знал, где ловить пассажиров и как. Приходилось ездить от диспетчерской. Если бы он не сглупил из-за жадности, сценарий бы развернулся по другому, а так он просто пожинал плоды своего поступка. Я его гоняла по копеечным заявкам. Шестьдесят копеек, восемьдесят, рубль двадцать за счастье. Переговоры мне были ни к чему. Я хотела, чтобы он навсегда запомнил эту сдачу. И я точно знаю, что запомнил.

А через полгода, когда я уже не работала в ПАТП3, у нас случился яркий, но короткий роман. Короткий, потому что он был женат. Жизнь непредсказуемая штука

Ну это, наверное, последняя статья про советское такси. Сильно мало я там проработала. Но, не смотря на это у меня остались об этом времени самые лучшие воспоминания. Наверное, именно поэтому до сих пор я сравниваю советских таксистов с теми. И хоть убейте, не могу найти ничего общего. Те были круче. Просто представьте бумажную карту любого города. Нет не многостраничную, а большой такой лист бумаги. Вот на этом листе они искали улицу и дом, когда ехали на заявку, и запоминали один раз и навсегда. Потому что второй раз разворачивать этот лоскут было проблематично. Это первая засада таксистов того времени, и далеко не единственная. Много чего ещё у них было такого, что сейчас упрощено до минимума.

На рациях работали не больше двадцати машин. А рация называлась красиво "Мимоза". Не было коробок автоматов, АВSки, гидроусилителей руля, гидравлических домкратов, котлов, и шиномонтажек на каждом углу. И между тем, со всем этим они справлялись сами, как-то умудряясь не замазать отлаженные брюки и обшлага своих светлых импортных рубашек. Поэтому я считаю, что тем, кто сидит сейчас за рулём в ЯндексГоу, Максиме, и других агрегаторов, до тех советских дяденек за рулём наших, жёлтых двадцать четвёртых Волг, с шашечками, как до Луны пешком.

А я закончу на грустной ноте, не знаю, почему так получилось, и тогда я над этим не задумывалась. Я просто решила уйти, сейчас даже не знаю откуда мне пришла в голову такая идея. То ли боялась пустится во все тяжкие, то ли все-таки считала эту работу не правильной. Ведь не надо забывать, что воспитывала то меня мама, которая босиком ушла из колхоза в Иркутск. Она и сама, даже в свои, уже зрелые годы не очень знала, как жить эту жизнь в городе, и как общаться с мужчинами. В общем, торкнуло у меня что-то и я просто написала заявление на увольнение. Диспетчера покрутили пальцем у виска. Где ещё есть такое хлебное место? Но я для себя все решила. Две недели отработки, и я свободна.

Ну и вот, было очередное рабочее утро, на работу я явилась вовремя, опаздывать я никогда не умела. Я прошла в диспетчерскую, разделась и села туда, куда должна была сесть. У стены стояла Женя и пила чай, а ещё она с каким-то неоправданным любопытством смотрела на меня. Она постояла и спросила:"Ты что, ещё не видела?"

– А что такого интересного я должна увидеть?

– Доска объявлений, напротив

– Знаю я, где доска объявлений

Доска объявлений висела напротив моего окошечка. Я повернула голову, и обездвижела. На доске объявлений, в траурной рамке была фотография моего друга Серёжи. И в тот момент он смотрел прямо на меня. Я не знаю, какие эмоции меня накрыли, но у меня в зобу дыханье сперло.

– Женя, это что?

– Вчера за рулём прямо умер. Хорошо, хоть успел на обочину съехать.

– Женя, ему двадцать три года, как так-то?

– Не знаю, Галя, не знаю.

Всю смену я смотрела на него, а он на меня. Таксисты соорудили под портретом полочку и ложили на нее сигареты, зажигалки, мелочь и даже живые цветы. Мне казалось, что это чья-то злая шутка. На похороны я не пошла. Пусть останется в моей памяти таким, как я его запомнила. Молодым и задорным.

Прошло десять дней, а может чуть больше. Ну я же не буду врать, что смерть Сереги меня прямо подкосила. Я же тоже уходила с этого праздника жизни, ещё немного и не будет повода его вспоминать. И опять было утро. И то утро меня встретило каким-то большим количеством народа. И на улице, и у диспетчерской. Диспетчера шептались в углу.

– А чё опять случилось то?

– Вулых умер

– Это шутка такая?

– Какая шутка? Инфаркт. Везде Толик хотел успеть, вот и загнал себя.

– А сколько лет то ему?

– Сорок один

– И что же это происходит?

Толю хоронил весь таксопарк, без преувеличения. Таким он был человеком. Если даже в моей памяти он остался ярким и резким. На кладбище его провожала колонна такси. Сигналы не выключали до тех пор, пока его не закопали. Почему так? Зачем уходят молодыми? Нет ответа на этот вопрос.

Ну и последним в то время умер мой сосед, дядя Петя. У него тоже был инфаркт. Но ему было сорок пять, и он был самым старшим. К смерти соседа я отнеслась ровно. Наверное, обида ещё не остыла. А может потому, что он не был мне таким близким, как Сережа, с которым мы проводили вместе три вечера в неделю, ну а Анатолий Михайлович стал мне близким из-за Нины. Тех мне было искренне жаль. Они горели сами и грели других, так я думаю сейчас. Вот на этом и закончилась моя таксистская эпопея. И я не разу не пожалела об этом опыте, было очень интересно.

Долгое время Я не вспоминала о такси. Просто повода не было. А вспомнила я о нем потому что как всегда внезапно понадобились деньги. Сейчас не помню зачем. Но скорее всего я сама придумала проблему. Я очень люблю это делать. А ещё я ушла с работы, на которой в тот момент работала. Просто собралась и ушла, одним днём. Задолбали. Размахнулся что то директор на пять тысяч зарплаты. Я и офис менеджер, и кассир, и бухгалтер и кладовщик. Так не бывает. Я конечно с моими талантами зарплату себе увеличила. Но атмосфера в этой шарашкиной конторе мне не нравилась. И даже с учётом того, что я понимала, что у директора фантазии не хватит вычислить все мои махинации, все это меня напрягало. Поэтому, давай, до свидания. И я без работы.

А что я умею? Много чего, и ничего конкретно. Как себя презентовать то? А работу искать надо, это я чётко понимала. Ну потому что в то время ещё не поумнела ещё. Встал вопрос, а какую работу. И я стала думать о том, кем же я в этой жизни работала? Какую из моих профессий можно продать? И вот тут вспомнила свое диспетчерскую молодость. А почему нет то? Надо попробовать. Я в те времена даже не догадывалась в чем заключается работа диспетчера. Ведь советские диспетчера, если смотреть правде в глаза, умели только путевки писать, и тариф по километражу высчитывать. Российский диспетчер, это уже почти логист. А ещё погоняльщик и переговорщик.

Я этого тогда не знала, но считала, что эта работа мне подойдёт и я с ней справлюсь. Я открыла газетку, и стала смотреть вакансии диспетчеров. Супер! Воз и маленькая тележка! Есть из чего выбрать. Но я тогда даже не знала как нужно выбирать эту работу, насколько она сложна, насколько будет меня устраивать. Мне просто нужна была работа, и все остальное не имеет значения. Конечно первый раз страшно было набрать телефон работодателя. Ну потому что не знала я, что ему говорить этому работодателю. Ведь я диспетчером не работала больше двадцати пяти лет, да и те два месяца можно было не считать. Но я все таки набралась смелости и начала звонить по телефонам в газете.