Я дрожу в нетерпении. Дорога, казалось мне, тянулась вечно. Но тем не менее наступил тот долгожданный момент, когда мы подъехали к дому Юрия Петровича. Он дома, мой отец, я имею ввиду моего первого отца, чьим Советником и был Юрий Петрович во времена существования Сорочьего Царства в его прежнем виде, звонил ему и предупредил о нашем приезде.
– Юрий Петрович, миленький, – начинаю я с места в карьер, едва он открывает дверь. – Мне нужна ваша помощь. Поверьте, если бы я могла решить свои проблемы, не прибегая к ней, я именно так и поступила бы.
– Марина? – удивлённо спрашивает он. – Ты изменилась. Мы не виделись …
– Четыре года. Я называю себя Вероника. Это я была против того, чтобы мы – участники всей этой истории – поддерживали отношения с кем-либо из бывших Сорок. Но папа… я знала держал с вами связь. Вот теперь оказалось, что не зря… Это я попросила его позвонить вам… Кстати, это Виктория – она теперь Софья и мой … другой папа.
– Да, да он звонил мне. Я ждал вас. Но он не сказал, что случилось. Объясни мне, пожалуйста, толком. Зачем тебе понадобилась Маша? Только давайте пройдём в комнату, не разговаривать же нам в коридоре.
Квартира у Юрия Петровича миленькая, хоть и маленькая. Странно, что я ещё способна замечать такие вещи.
– Моего новорожденного ребёнка украли Стражники! – ком застревает в горле и не даёт говорить дальше. Я замолкаю.
За меня продолжает отец:
– Ребёнка Вероники похитили прямо из роддома. Только его, никого больше. Мы подозреваем кого-то из бывших Стражников.
– Почему их? – удивляется Юрий Петрович. – Зачем им это? Они хотят отомстить? Как они отыскали вас?
– Не знаю, каким-то образом они нас отыскали. Я думаю, это не месть. Что толку от мести? Я считаю, они хотят вернуть себе свой дар. Мой ребёнок – это способ. Кому-то из них, вероятно, пришлось тяжко после того, как Сорочье Царство изменило свою природу. Игорь и Марк поехали в столицу, они хотят выяснить, чем сейчас занят каждый из Стражников… Хотя если вы правы и это просто месть… Нет! Не могу думать об этом! Если это месть, то они могут… Нет! Нет! Нет!.. – я начинаю реветь.
– Не надо, Марина, – бросается утешать меня бывший Советник. – Скорее всего ты права. Что толку от мести?
– Да… Им нужен мой брат, они хотят достать его через моего сына, – я вытираю кулаком слёзы.
– Но как? Жожо остался с Обособленными, путь к нему закрыт, – недоумевает Советник.
– Я хочу попробовать вернуться в Сорочье Царство с Машей и вашим внуком. Ведь они вылетали туда?
– Да, в прошлом месяце, – настораживается Юрий Петрович. Всё понятно – боится, что я хочу использовать его семью в своих гнусных целях.
– А в этом, они ещё не использовали своё право? – затаив дыхание, я жду ответа.
– Нет, нет…вроде, нет…
– Отведите меня к ним! Я попробую попасть туда вместе с ними.
– А разве это возможно? – удивляется Юрий Петрович. – Только кто-то из родителей может отправиться в Царство с ребёнком.
– Вы пробовали? У вас не вышло? – простанываю я. – Мы зря приехали, – поворачиваюсь я к Софье и отцу. – Нужно искать другой способ.
– Нет, мне и в голову не приходило, я считал, что такое в принципе невозможно, поэтому я, конечно, не пробовал.
– Отведите нас к ним, умоляю, прямо сейчас, – я заглядываю в глаза Юрию Петровичу. – Ведь вы не откажете нам? Ведь не откажете же?
– Конечно. Попытаться стоит, в любом случае. Но, вероятно, твой… отец устал с дороги. Может, вы передохнёте за кружкой чая. Я могу и обед приготовить, а потом…
– Нет! Сначала это! Отдохнут они потом, если у меня получится… То есть, когда у меня получится, – поправляю я саму себя.
И мы едем к Маше и её сыну. Его тоже зовут Женя. Станет ли он моим спасителем?
***
– Нет! Ни за что! – заявляет Маша.
– Но почему? Можно же попытаться. Пожалуйста, позволь попробовать так, как я предлагаю! – умоляю я дочку Юрия Петровича.
– Нет! Мне очень жаль, что ты лишилась сына. Я своего лишиться не хочу!
Мы попробовали переместиться в Сорочье Царство втроём, Маша держала за правую руку своего сын Женю, я держала его за другую руку. После того, как заветные слова были произнесены Машей, в моей руке осталась пустота. Они вдвоём переместились в Царство. И тотчас же вернулись обратно.
– Извини, не вышло, – немного виновато сказала Маша. – Тебя Сорочье Царство не приняло.
Вообще-то, я и сама это поняла. Тут же предложила попробовать нам с Женей вдвоём перенестись туда, может быть, Царство не принимает нас троих. Но услышала категорический отказ дочери бывшего Советника.
– Если тебя Царство не примет, а так скорее всего и будет, Женя окажется там один. Я без него не смогу переместиться. Где и как я потом буду искать своего ребёнка? – мотивирует она свой отказ.
– Но Женя сам сможет вернуться, – неуверенно говорю я.
– Он ребёнок. Он может и ослушаться. Он у меня такой. Прости, но я не могу тебе позволить.
– Это ты прости, – я приношу свои извинения. – Я не подумала. Я веду себя очень эгоистично. Ты абсолютно права.
– Я могу предложить вам отдохнуть у нас? Вы устали с дороги…– гостеприимно предлагает она, успокоившись оттого, что я не стала настаивать.
– О да! Это хорошая идея, папа с ног валится, – киваю я в сторону своего второго отца. – Мы вздремнём немного, если ты позволишь. У тебя есть место, где мы могли бы расположится, чтобы не стеснить вас?
Маша с семьёй живут в небольшом домике.
– Конечно! У нас найдётся место. Вы нас ничуть не потревожите. Я приготовлю вам постели для сна, – с этими словами она выходит, а я действительно очень эгоистична, я хватаю Женю и произношу заветные слова… В моих руках снова пустота… Мальчик переместился в Сорочье Царство в одиночку…
– Что ты наделала? – кричат на меня все втроём: Софья, отец, Юрий Петрович. Кажется, все в ужасе. На их крик прибегает Маша. Она сразу понимает, что произошло. Наверное, она хочет меня ударить, а, возможно, даже и убить, – думаю я как-то отстранённо и почему-то проваливаюсь во тьму. – Как жаль, она не сможет меня убить, это было бы лучшим выходом… Выходом… Или входом? Кажется, я нашла способ достучаться до Жожо, – радуюсь я перед тем, как сознание покидает меня окончательно. А по ногам бежит предательская мерзкая горячая влага. Болезнь вернулась?
Олег
Столица встретила нас слякотью и дождём. Видимо, небо над ней было не в курсе того, что наступила зима. Тем не менее, я люблю столицу и её неспокойных, суетных, вечно спешащих и постоянно опаздывающих жителей. Говорят, что в маленьких городках люди добрее. Возможно, это и так. Но если в столице от кого-то я и ждал подвоха, то только от Стражников.
Итак, первым делом нам с Богданом – моим верным и преданным другом Марком – следует отыскать, конечно же, Тимофея Сергеевича. Если Ма… Вероника права, и её малыша в самом деле похитили бывшие Стражники, Тимофей точно должен быть об этом осведомлён. Раньше Стражники без его ведома шагу ступить не могли. Разумеется, спустя четыре года всё могло измениться. А могло и нет.
Тимофей Сергеевич был одним из отцов-основателей крупной строительной компании. В бытность его Стражником, эта компания процветала и приносила ему неплохие плоды. Периодически после нахлынувших на нас перемен, я заглядывал в интернет и узнавал: компания существует. Но информации, касающейся конкретно Тимофея, в сети не находилось.
Что ж, мы должны посетить головной офис его компании, чтобы узнать, как там обстоят дела.
– Она искала тебя, последний месяц особенно, – нехотя говорит Богдан. Мы остановились в не самой дорогой гостинице. – Думаю, ты должен знать.
– Зачем? Почему не рассказал раньше? – бросаю на него сердитый взгляд.
– Не знал, нужно ли… Переживать ведь начнёшь. Корить себя. Это всё равно произошло бы, был бы ты рядом или нет. Если уж это Стражники…
– Но она искала меня, и никто не сказал. Может быть,..
– Не может. Она говорила, что ты снишься ей во сне, – криво усмехается Богдан. – От этого она спать, видишь ли, не может. Тебе мало пережитых страданий от неё?
– Всё прошло. Ничего не осталось от прежнего меня. Перегорел я, братишка, – успокаиваю я его. – Но она близкий мне человек, и я должен помочь.
– Конечно, мы постараемся, всё, что сможем, – неуверенно кивает он. – Но ты точно больше не…
– Нет, Марина, то есть Вероника, больше не вызовет смятений в моём сердце. Я обещаю тебе. Хватит и мне бродяжничать. Я повзрослел, поумнел… после болезни… Пора остепениться, вернуться к моим картинам, устроиться на работу. Жить обычной жизнью обычного человека. Никакой дряни! Найдём Игоря и займусь своей непутёвой жизнью.
– Хорошо, что ты так решил! Не сорвись только.
– Нет! Я обещаю! – обнимаю своего друга. – Я чувствую себя старым и мудрым.
– И я тоже, брат, и я тоже…
***
– Тимофей Сергеевич? – удивлённо спрашивает охранник на входе. – Вам нужно повидать Тимофея Сергеевича?
– Ну да, – раздражённо говорит Богдан. – Мы непонятно выражаемся что ли?
– Но ведь он продал свою долю в компании уже два года назад! Он больше не генеральный директор! Вы с Луны упали? Об этом все знают!
– А вездесущий интернет не в курсе, – хмыкаю я. – Странно. А где же нам его отыскать?
– Ну я-то точно не в курсе, – разводит руками охранник. – Отдыхает, наверное. На Канарах или на Гоа.
– Какие у вас познания в области географии, – ехидничает Богдан.
– А кто знает? – настаиваю я.
– Может, новый генеральный? – озадаченно чешет голову бравый сторож. – Пройдите в бюро пропусков. Объясните ситуацию. Может, дня через три пустят вас к нему.
– Через три дня, – возмущается Богдан. – Он Президент что ли?
– У нас правила, – строго отвечает охранник. – Я, вообще, не обязан с вами разговаривать. Хотите – выписывайте пропуск, не хотите – знаете, где выход.
– Пойдём за пропуском, – тяну я Богдана. – Пока ждём высочайшего разрешения, поищем–ка мы Василия. Завтра Серёга приедет. Втроём мы что- нибудь сообразим! Втроём – мы сила!
– Ещё какая, – поддакивает Богдан. – Три дня. А если у меня к нему дело серьёзное, на миллионы?..
– А это неплохая идея, чтобы уменьшить время ожидания…
– Я болван! Да и ты пуще меня! – внезапно приходит мысль в мою голову.
– Что? Почему это я болван? На твой счёт я уже давно не сомневаюсь, – замечает Богдан.
– Дом для проведения Больших Советов. Он принадлежал кому-то из Стражников! Возможно, он не сменил владельца! С него и надо было начать поиски! Зачем мы кинулись в Тимофееву компанию?
– Ну, я-то кинулся, потому что ты предложил!
– Говорю же, болван пуще меня! – смеюсь я и осекаюсь. – Как странно вот так смеяться, путешествовать в компании лучшего друга, когда она страдает.
– Ты опять? – возмущается Богдан и останавливает шаг.
– Нет, я не опять. Это другое. Вот я смеюсь, а она плачет. Ей плохо, но это не мешает мне подтрунивать над тобой. Я стал бесчувственным?
– Но ведь ты не можешь забрать её боль себе, – возражает друг. – От того, что ты сейчас посмеялся вместе со мной, ей не станет ни лучше, ни хуже. Ты не обязан страдать вместе с ней. Я переживаю за её ребёнка, как и ты. Но в мире сейчас в эту самую минуту умирают люди, кто-то заболевает, кто-то плачет и стенает. Мы не можем страдать вместе со всеми.
– Но Марина другое дело. Она не все.
– Да, другое. Но ты не можешь стать ей, чтобы чувствовать её боль. Ты не бесчувственный, просто ты не она. Ты чувствуешь иначе. Твои страдания иного толка.
– Возможно, ты и прав. Но мне стыдно, как будто я вижу упрёк в её глазах. «Как ты можешь смеяться, когда мне так плохо?» – Я показываю на прохожих. «Как они могут смеяться и думать о чём-то ином, когда моего малыша нет рядом со мной?»
– У каждого – своя боль, непонятная другому. Никто никогда не смеет никого осуждать.
– Кроме себя самого…
– И это порой совсем лишнее…
– Откуда в тебе это? – удивлённо смотрю на Богдана.
– Я же говорю, тоже постарел, – смеётся он. Но смех его вовсе нерадостный. Похоже, я вовсе не знаю своего друга.