Экскурсовод оказался мужчиной лет сорока пяти, звали его Тимофей. Тот есть он так представился, а отчество мы постеснялись спросить. На Любкин вопрос о деревне он задумался и выдал следующее:
– Возможно, вы имеете в виду деревню Дымно, потому что Дымино я тут не припомню.
– Точно, – обрадовалась Любка, – Дымно!
– Радоваться все равно рано, – улыбнулся он, – этой деревни уже давно нет.
– Сгорела во время войны? – проявила сообразительность подруга.
– Именно, – кивнул он, – могу рассказать вам об этом, если хотите.
Мы вяло согласились, а Тимофей обратился к администратору:
– Виктория Васильевна, вы мне карту области не дадите?
Та, кивнув, скрылась в соседней комнате и вернулась с картой, которую Тимофей тут же разложил на столе.
– Вот смотрите, – начал он рассказывать и показывать, – здесь Новгород, а нужная вам деревня располагалась здесь. В сорок втором году немцы осуществляли наступление в этих краях, кстати, вполне успешное. Деревня Дымно была их сильным опорным пунктом. Они окружили вторую ударную армию, и, несмотря на то, что в середине июля Дымно было захвачено советскими войсками, помочь второй армии не удалось, и она сдалась немецким войскам. Судьба деревни печальна, ее уничтожили или немцы, или сами русские, точно неизвестно.
Мы с Любкой переглянулись с разочарованием и поднялись, поблагодарив Тимофея. Он только развел руками.
– Извините, что не смог помочь.
– А можно взять с собой карту? – поинтересовалась вдруг Любка, чем вызвала у меня ряд серьезных опасений. Тимофей взглянул на администратора, та пожала плечами, и карта быстро перекочевала к Любке.
– И зачем тебе карта? – поинтересовалась я в номере.
– С ней будет проще найти эту деревню, – заметила подруга, а я взволнованно спросила:
– Ты все еще хочешь ехать в Дымно?
– Конечно, – моргнула Любка, – мы же на полпути к успеху.
Ее оптимизм воодушевлял.
– Нет деревни, Люба, – напомнила я, – значит, и делать нечего.
– Но Родион-то туда поехал.
– Он идиот.
– Может быть, – не стала спорить она, – однако логично предположить, что он подготовился к поездке лучше нас, значит, знает, что деревни нет, но все равно туда поехал. Чую, что-то есть в этой деревне, и мы должны это что-то найти.
– Что там может быть? – в отчаянье воскликнула я, – по-твоему, немецкий дедушка зарыл в деревне клад?
Любка уставилась на меня, осмысливая сказанное.
– А вдруг так и есть, – сказала, наконец, – прадед вполне мог закопать награбленное, а потом сжечь под шумок деревню. Родя каким-то образом узнал об этом и теперь хочет обскакать нас и свистнуть денежки.
Глаза Любки загорелись нехорошим огнем, и я решила охладить ее пыл.
– Не будем торопиться с выводами, тем более, подозревать всех подряд в корыстных целях. Любка вскочила и бросилась к чемоданам.
– Василиса, стоит поторопиться, пока нас не опередили.
Я вздохнула и поднялась следом.
– Тимофей сказал, лучше сначала доехать до Марьина, – рассуждала Любка в машине, – а там поинтересоваться, как проще добраться до Дымно.
Я посмотрела по карте дорогу и уверенно двинулась в путь. Докатили мы быстро. Когда из-за поворота выплыли дома восемнадцатого века, я даже тормознула, отчего Любку качнуло вперед.
– Ты чего? – начала она возмущаться, но так и замолкла, увидев особняки. Мы выскочили из машины и замерли, здания искрили на солнце и казались сказочными.
– Мы, что, попали в прошлый век? – выпалила Любка и легонько ущипнула себя за руку.
– Скорее уж, в восемнадцатый, – поправила я, но подруга невозмутимо сказала:
– Это неважно. Видишь, Васька, стоило только копнуть поглубже, и началось.
– Что началось? – не разделила я ее восторг.
– Вдруг этот дом принадлежал моему прадеду?
Я закатила глаза, поражаясь чужой наивности, и собралась, было, вернуть подругу с небес на землю, как сзади раздался голос:
– Если вы потомок Мазепы или Барятинского, то возможно.
Резко обернувшись, мы обнаружили перед собой невысокого мужчину лет семидесяти. Он выглядел бодро и молодцевато, борода совсем его не старила, а взгляд выдавал мудрость и ироничность. Мне он почему-то сразу понравился, хотя и напоминал мужичка из какой-нибудь сказки, что само по себе было странно.
– Что вы имеете в виду? – полезла Любка с расспросами.
– Только то, что сказал. Эта усадьба в начале восемнадцатого века была пожалована первому гетману Мазепе. Потом, в конце шестидесятых, перешла к князю Барятинскому. После революции чего тут только не творилось, а сейчас это музей.
– Что это значит, чего только не творилось? – не отставала подруга. Мужчина (назвать его дедом язык не поворачивался) вздохнул и посмотрел вдаль, отчего сразу стал похож на киношного героя. Я решила, что мы ему надоели, и сама ответила Любке:
– Да что тут могло быть? Разграбили, наверное, потом, в советское время, заседали какие-нибудь сообщества.
Мужчина взглянул на меня с интересом и кивнул:
– Именно так все и было. Если желаете посетить, то всегда пожалуйста, только билетик прикупите.
– А вы собственно кто? – вдруг выдала Любка. Этот вопрос и меня интересовал, однако, спросить вот так, в лоб, я не решалась. Ммужчина, ничуть не смутившись. ответил:
– Человек.
Любка хмыкнула, а я улыбнулась. В чувстве юмора ему явно не откажешь, хотя оно, конечно, своеобразное.
– Да что вы? – деланно удивилась подруга, – а мы так сразу и не заметили.
– Не мудрено, – ответил тот, – многие не замечают.
Подруга открыла рот и уставилась на меня. Я в свою очередь не знала, как отнестись к его словам.
– Что вы имеете в виду? – все-таки задала я вопрос.
– Только то, что сказал, – пожал он плечами и вдруг спросил меня, – вас как зовут?
– Василиса, – ответила я.
– Так я и думал, – удовлетворенно кивнул он, а у меня, прямо сказать, неприятно засосало под ложечкой. Я уже хотела снова спросить, что он имеет в виду, как он задал очередной вопрос:
– Вы к нам отдыхать или по делу какому?
Я кинула взгляд на Любку, и она тут же стала болтать, что дало мне возможность понаблюдать за мужичком. Теперь он уже не казался милым, что-то в нем настораживало. Любка, между тем, вдохновенно несла околесицу:
– Мы решили отдохнуть где-нибудь, ткнули пальцем в карту и попали сюда.
Мужичок кивал и вроде как верил, но я упорно видела в его глазах усмешку, словно он хотел сказать:
– Врите— врите, все я про вас знаю!
Что он может про нас знать такого ужасающего, я понятия не имела, однако почему-то чувствовала себя неуютно.
– Значит, вы у нас в поселке хотите остановиться? – поинтересовался он.
– В общем, да, – уклончиво произнесла подруга, – мы хотели бы не только ваше село посмотреть, но и окрестности.
– Это пожалуйста, только тут смотреть не на что. Деревни они и есть деревни. Где поселиться хотите?
Этот вопрос поставил нас в тупик, мы с Любкой переглянулись, и она спросила:
– А гостиницы у вас нет?
– Гостиницы нет, но вы можете на постой попроситься к местным, думаю, вас примут с удовольствием.
– А вы сами местный? – спросила я.
– Я? Пожалуй, что так, вы ко мне, что ли, хотите?
– Что вы! – тут же влезла Любка, – мы ни в коем случае не хотим вам мешать, лучше скажите, как нам до села добраться?
– По прямой поезжайте и прямо к нему выедете, тут рядом совсем. Минут пять, не больше.
– Ясно, спасибо, – Любка направилась к машине, а я еще раз на него посмотрела.
– А вас как зовут? – я сама удивилась своему вопросу.
– Меня не зовут, я сам прихожу, когда надо, – улыбнулся он, подмигнув мне, и пошел к усадьбе. Я села в машину и завела мотор.
– Странная личность, – тут же заметила Любка, – тебе не кажется, что он нас загипнотизировал? Все говорил что-то, а что – не поймешь, ничего и не сказал вроде.
– Нормальный мужик, просто со странностями. А кто без странностей?
– Это еще хуже, нам повезло, что мы так легко отделались.
Не успела Любка договорить, как в машине что-то стукнуло, и мы встали.
– Это что? – уставилась на меня подруга.
– Это ты накаркала, – проворчала я, – машина, кажется, сдохла.
Мы покинули автомобиль и открыли капот. Секунд через десять лицезрения Любка спросила:
– Ты понимаешь, что не так?
– Как думаешь, если бы понимала, я бы стояла сейчас с выпученными глазами? – посмотрела я на нее.
– Вдруг ты думаешь, как это лучше исправить.
Я хмыкнула и промолчала. Любка, не найдя в моем лице отклика, присела на траву на обочине.
– Может, вызвать кого?
– Кого ты вызовешь? Здесь деревня, надо будет бешеные бабки отваливать, чтобы к нам только приехали, а про сам почин я вообще молчу, – я села рядом и, сорвав травинку, сунула ее в рот.
– Это все дед, он нам устроил подлянку! – возмущенно воскликнула подруга, но я только махнула рукой.
– Чего ты к нему прицепилась? Как он нам машину испортил? Взглядом? Или гипнозом?
– Кто его знает? Но чувствую, это его рук дело!
Я пожала плечами, и мы обе заткнулись. Через минуту Любка стала нервно ерзать, так как молчать вообще не умела, но я ее игнорировала, думая о том, как умудрилась вляпаться в эту историю. Подруга, поняв, что ее вздохи не приносят результата, решила заговорить:
– Что нам теперь делать?
– Откуда я знаю? – вяло откликнулась я, – мы сделать ничего не можем, значит, будем сидеть тут и ждать помощи из вне.
– Ты рассуждаешь, как типичная пофигистка, – покачала Любка головой, – откуда может взяться помощь?
Я пожала плечами, и тут же, словно дожидаясь этого вопроса, вдали послышался шум приближающегося автомобиля. Любка вскочила и бросилась на дорогу, машина ехала в сторону деревни, это обнадеживало. Подруга отчаянно замахала руками, машина проехала чуть вперед и тормознула. Сейчас Любка обработает человека, и он с радостью нам поможет. В ожидании помощи я стала рассматривать свою машину. Главное, чтобы родители не прознали, что я на ней умотала черт знает куда, да еще умудрилась сломать.
– Так, что тут у нас? – внезапно раздался голос, и я резко подняла голову.
Подняла и обомлела. Надо мной стоял красавец— мужчина. Высокий, спортивный, с большими глазами брюнет лет двадцати семи. Я уже готова была растаять, если бы не увидела Любку, которая откровенно пожирала парня глазами. Это вернуло меня к реальности, я решила, что хватит с него одной влюбленной дурочки, потому спросила:
– Это вы про машину или про меня?
Он задорно рассмеялся и ответил:
– Разве можно про такую очаровательную девушку сказать что-то неприятное? – он протянул мне руку, а я улыбнулась и встала сама.
– Мне казалось, что в сказках принцессы несколько другие, – тут же заметил он.
– Что вы имеете в виду? – спросила я безразлично.
– Вы же настоящая принцесса из сказки, правда, одетая иначе, но коса присутствует.
– Отрезать? Или она не помешает вам починить машину?
– В разговоре вы совсем не принцесса, – улыбнулся он.
– А вы и не в сказке, – ответила я грубо.
Любка подавала мне трагические знаки, но я не реагировала. Брюнет мне, конечно, понравился, но уж больно он какой-то неуместный был, что ли… Во всем этом укладе деревенской жизни, который нас окружал.
– А как вас зовут? – обратилась к брюнету Любка, как только он принялся копаться в машине.
– Григорий. А вас?
– Меня – Люба. Любовь, а она Василиса.
Григорий промолчал, но кинул на меня взгляд и улыбнулся краем губ.
– Вы здесь живете? – продолжила Любка расспросы, – в Марьино?
– Я сам из Питера, но здесь у нашей семьи дом, вот я и решил отдохнуть на лоне природы и окунуться в мир сказок.
– Что вы имеете в виду? – подозрительно уставилась на него подруга. Мне тоже было интересно, хотя я делала вид, что отсутствую.
– Как? Вы не знаете, что Марьино – сказочное место? – вроде бы удивился он.
– Нет, – заволновалась подруга, – а что в нем такого сказочного?
– Все, починил, – Григорий закрыл капот, – вы в деревню сейчас?
Любка закивала.
– А к кому?
– Вас это не касается, – влезла я, – спасибо за помощь, извините, что побеспокоили.
– Да не за что, – усмехнулся он, глядя, как я сажусь в машину, а Любка робко за мной, – может, еще встретимся, – он задержал мою дверцу, одарив красноречивым взглядом, а потом сам захлопнул ее.