У старика Курсора было три сына.
Старший сын – Многоликий Курсор, наиболее часто принимал полюбившийся ему образ стрелки или руки с указательным пальцем.
Будучи стрелкой, он становился несколько растерянным и забывчивым. Мог задремать на мониторе, находясь долго в одном положении, или уснуть в автобусе, следуя на работу. При этом еще мог и забыть надеть монтажную каску, а когда его будили на нужной остановке, резко вскочить и пробить головой острием стрелки крышу автобуса.
Будучи рукой с указательным пальцем, он становился энергичным и важным. К концу рабочего дня буквы и знаки начинали посмеиваться над его непрерывными требованиями и директивными указаниями. Он вмешивался во все дела и указывал всем, как и что нужно делать.
Средний сын – Курсор-крестик, тихий и работящий. Его постоянное место работы – отчеты, схемы, таблицы. Всегда подтянут и бодр.
Младший сын – Мигающий Курсор, весь в мечтаниях и ожиданиях, задумчивый и улыбающийся. Всегда стремится душой куда-то вдаль, к новым, еще ненаписанным текстам, к неоткрытым законам и несвершенным изобретениям. Гаснет ученым, а загораясь, является уже поэтом. Он всегда стремится на монитор в момент подготовки текста к печати, помогая устанавливать необходимый интервал, шрифт. Мигает от нетерпения. Он ждет и надеется, что именно сейчас и здесь ляжет текст гениального произведения или сформируется новый закон физики, за которым последуют новые открытия и изобретения. Он совершенно не думает о себе. Мало ест и потому худощав, но при этом высокого роста. И только ранним утром, когда засыпают в реальном мире последние пользователи Интернета и компьютера, он может позволить себе партию в шахматы с Абзацем. Но и тогда он появляется на мониторе, следит за текстом, потом исчезает с монитора и появляется за шахматной доской, делает ход и вновь исчезает на монитор. Игра в шахматы происходит во дворе дома, где проживает Абзац.
Абзац не имеет тела, это только сгусток энергии, сбитый как бы в прозрачный овал, который при движении колеблется. Если смотреть на предметы сквозь Абзаца, то они преломляются, но незначительно. Всегда серьезный, уравновешенный и глубоко верующий в Бога. Постоянно пребывая в тексте Библии, он хорошо ее изучил, то есть выучил наизусть. В воскресные и праздничные дни обязательно посещает церковь, паря над прихожанами вместе с Интервалом.
В эту ночь работа на мониторе проходила, как обычно, в спокойной обстановке. Под утро, сделав знак Мигающему Курсору, чтобы не задерживался, Абзац улетел во двор расставлять на шахматной доске фигуры. Едва он сделал первый ход, как на противоположной стороне стола появился Курсор. Он оценил ход, сделанный Абзацем, и сделал свой, после чего погас и исчез. Абзац закряхтел, обхватил голову руками и принялся усиленно обдумывать ответный ход, не замечая, что происходит вокруг.
А происходило следующее. На улице остановился зеленый фургон и, направляя машину задним ходом в арку, въехал во двор. Из машины вышли двое, в полумраке едва различимые. Они подошли к сидящему на скамейке субъекту в грубых сапогах, и один из них кивнул вопросительно головой:
– Как протекает игра?
– Вовремя начали. Идемте к ним. Раствор готов?
– Готов.
– Тогда вперед!
Медленно подошли к столу с игроками. Курсор сделал ход и исчез. Абзац закряхтел.
– Вот это игра! Ух, жарко.
– Пожалуйста, водички не желаете? – трое подошли к столу. Тот, что в грязных кроссовках, открыл бутылку, а субъект с развязанным шнурком налил содержимое в стакан и протянул его Абзацу. Тот с удовольствием выпил и решительно передвинул фигуру на шахматной доске.
Появился Курсор и сделал удивленные глаза.
– Ты хорошо подумал? Странный ход.
– Я подумал, ходи, пожалуйста.
Абзацу явно не терпелось сделать следующий ход.
– Хорошо, будьте любезны, – Курсор сделал ход и исчез.
Абзац протянул руку к фигуре на доске и замер.
– Скажите на милость, я забыл, как ходит эта фигура! Мне кажется, ее зовут кобылой.
Троица быстро переместилась на противоположную сторону стола и расстелила на сидении огромный мешок. И тут вновь появился Курсор.
– Извините, а с какой целью постелили на сидение чехол? – обратился он к троице.
– Это плед.
– Плед?
– Для тепла.
Заискивающе улыбаясь, троица ринулась укрывать Курсора.
– Спасибо, но мне это ни к чему. Я сейчас вновь исчезну.
– Не успеешь!
И они дружно накинули мешок на Курсора и завязали его. Самый крупный из троицы, в грязных кроссовках, взвалил мешок на плечо и понес к машине. Абзац откинулся на скамейке – он спал, нежно посвистывая.
Как всегда, в 4 часа 45 минут на работу вышел дворник-вирус. Он, как и многие другие вирусы, которых после незаконного проникновения задерживали и отправляли на перевоспитание, после прохождения курса осознал вред, который наносят вирусы, отказался возвращаться на Родину и остался в образе, в который его перегрузили изначально – то есть в образе свеклы.
Вирус-свекла увидел Абзаца, неподвижно сидящего за столом. Это показалось ему странным. Он подошел поближе и ахнул: «Спит!».
Набравшись храбрости, вирус-свекла поднял метлу и ткнул в Абзаца.
– Эй, милок, жавой или нежавой? – пропел он и отскочил назад.
Абзац очнулся.
– Я что, уснул? – он огляделся. – А где остальные?
– Какие остальные?
– Ваши друзья, вирусы?
– Так один я. Баклажкин подойдет с минуты на минуту. – Дворник понимающе закивал, – крепко, видно, задремал.
– Да уж, Свеклыч, крепко, прямо отключился, – кивнул Абзац и вдруг спохватился: – мне же на монитор нужно!
В одно мгновение слегка помутневший сгусток энергии сорвался с места и исчез за крышей дома.
– Летают, себя не помнят, – проворчал Свеклыч и взмахнул метлой.
Зеленый фургон мчался по улицам города с условленной скоростью. За его движением следили в слабо освещенном кабинете. Когда автомобиль остановился, рука с женскими часиками нажала кнопку, и на мониторе появилось изображение Свеклыча. Размашистыми движениями он подметал двор метлой из пурпурных веточек с треугольными листьями.
Стибрил не отходил от окна. Рассвело. Все три охранника сошлись на середине двора, взглянули на часы, пожали на прощание друг другу руки, вышли за ворота и разошлись в разные стороны. Стибрил кубарем скатился вниз по лестнице, выбежал на улицу и припустил бегом к автовокзалу.
Подснежник прибыл в гостиницу «Интурист» в шестом часу утра. Получил ключи от забронированного номера, протер очки и не удержался, спросил администратора, большую букву Г, чьи это грязные следы от мокрой обуви тянутся к лифту.
– Следы вашего друга Аппендицита. Всю ночь он отсутствовал, а пришел только что с огромным мешком. И угодил ногой в ведро уборщицы. Но то ли из-за своего необъятного мешка, то ли из-за громадного бутерброда ничего не заметил и пошел с ведром на ноге дальше. А вся вода на полу. – Администратор покачала головой. – Поспешите, если желаете его видеть. Он очень рано уходит в школу.
– Спасибо. А больше ничего странного вы не заметили?
Получив отрицательный ответ, довольный Подснежник направился к лифту. Нажал кнопку вызова, наклонился и завязал шнурок.
А в это время Вопрос Вопросович в военной форме начальника контрразведки, как всегда, ехал на работу в трамвае. Ему оставалось проехать еще одну остановку, и тут зазвонил телефон.
– Да…да…уже тридцать минут не появляется на работе?! – Вопрос Вопросович встал со своего места и направился к выходу. – Этого еще не хватало! Через пять минут буду на месте. Пригласите ко мне Джорджа.
Буквы, знаки, цифры и другие пассажиры трамвая в изумлении уставились на Вопрос Вопросовича:
– У нас что – прогул???
– Ну что вы, что вы, какой прогул! Скорее, ЧП – чрезвычайное происшествие.