МИР РАССВЕТА: ПУТЬ


ПРОЛОГ


Дьярра сидела на снегу. Древнее Капище равнодушно взирало на застывшую девушку. Безжалостный ветер трепал распущенные волосы, но Дьярра словно не замечала этого. Казалось, само Время почтительно остановилось, давая всласть упиться своим горем.

– Что мне делать теперь, отец? – Дьярра понимала, что ритуальные слова Провожающего звучат иначе, но ее это мало волновало. – Что мне делать?

Безмолвие было ей ответом.


***

– Великая! Великая!

Голос перепуганной служанки разбудил Дьярру, вырвав ее из тяжелого и беспокойного сна. Снег на Древнем Капище… В родном княжестве никогда не стояло морозных дней – южные края давали урожай круглую весну, на радость всему Рассветному Миру. Румхия и Шамах по праву гордились своими плодородными землями, и снег для южан означал лишь одно.

Смерть.

Дьярра резко села.

– Что случилось?

– Великая, Ваш отец…

Служанка рухнула на колени и разрыдалась. Слуги замка искренне любили Великого – неунывающего, веселого и справедливого правителя. И только Дьярра знала истинное лицо Великого Магрифота – упрямого идеалиста с природным чутьём старого лиса. Он действительно любил свое княжество, не признавал компромиссов и вел Румхию жесткой, но справедливой рукой. Дьярра помнила долгие ночные споры отца с матерью – прекрасной Анирой. Ее мать – единственная женщина, с мнением которой отец считался. Да что уж говорить, Магрифот попросту боготворил жену, и все княжество гордилось их крепким любящим союзом.

Но жизнь оказалась жестокой и несправедливой. Анира умерла восемь весен назад от родильной горячки. В ту скорбную весну Магрифот потерял не только любимую, но и сына, которого та унесла с собой в Рассветные Воды. Тяжело пережив утрату, Великий посвятил свою жизнь процветанию Румхии и воспитанию единственной, горячо любимой дочери. Он растил ее вождем, и девочка изо всех сил старалась оправдать надежды отца.

– Что с ним? – Дьярра силой подняла служанку с колен и несколько раз встряхнула, приводя в чувство. – Говори же!

– Ваш отец уходит в Рассветные Воды!

Молодая Великая застыла.

«Этого не может быть! Отец разменял лишь сорок пятую весну! Я не готова! Папа!!!»

Долгие вёсны Дьярра училась контролировать эмоции. Отец всегда смеялся, что у нее все на лице написано – злость и недоумение, досада и радость.

Но сейчас отец мог бы гордиться своей маленькой Великой. Служанка разглядела лишь всполох холодной ярости в глазах Госпожи.

– Веди.

Дьярра накинула плащ прямо на ночное одеяние. Капюшон надёжно скрыл лицо девушки, и на одну проту1 та поддалась слабости.

«Как? Ведь это невозможно!» – девушка почувствовала вкус крови на губах, которые она прикусила, еле сдерживая крик.

Девушки шли по темным коридорам замка Румх, держа чадящие факелы в руках. Служанка шла первой и то и дело оглядывалась, кидая на Госпожу виноватые взгляды.

«Что смотришь?! Думаешь, рухну без чувств или закричу от страха?» – Дьярра с внезапной ненавистью уставилась в спину служанки, – «Или прокляну тебя, как наверняка предостерегают какие-нибудь сельские поверья? Глупая, неотесанная…»

Дьярра резко остановилась. Ей стало жутко от этой необъяснимой вспышки злости. Еще ребёнком она слушала свою мудрую мать, не понимая ее слов до конца, но безоговорочно им веря:

– Дьярра, никогда не смей думать, что ты лучше других только потому, что в тебе пробудилась Великая кровь.

Мамочка…

Слёзы всё-таки выступили. Дьярра упрямо вздёрнула подбородок, отгоняя страхи, но не смогла заставить себя даже сдвинуться с места. Ноги попросту отказывались подходить к медленно приближающейся двери спальни отца.

К двери, за которой закончится ее детство.

Служанка, услышав, что шаги за спиной прекратились, снова испуганно оглянулась. Дьярра молча стояла в темноте коридора, озаренная лишь светом факела. В тени капюшона лица Великой невозможно было разглядеть, лишь сверкали от выступивших злых слез ярко-синие глаза.

– Моя Госпожа! – Служанка опрометью кинулась к Дьярре. – Не плачьте! Мы не оставим Вас одну! Рассветные Воды никогда не спрашивают разрешения о том, чей дом затопить на этот раз…

Она продолжала нести какую-то чепуху, но это странным образом успокаивало. Дьярра вытерла глаза рукавом плаща (ох, не видит ее манеры покойная мать!) и тихо сказала служанке:

– Спасибо, Асая. Я готова.

Девушка зарделась. Госпожа знает ее имя! Суетливо подбирая юбки и неловко улыбаясь, Асая подошла к двери Магрифота и вопросительно взглянула на Госпожу.

Дьярра вскинула руку, прося мгновение. Капюшон медленно скользнул на плечи, предоставляя пепельным волосам возможность раскинуться, как им вздумается. Великая перевела дух, кивнула служанке и сделала шаг в услужливо распахнутые двери.

В спальне Магрифота стояла мрачная темнота. Удушливо пахло травами и подступающей смертью. Дьярра недовольно сморщила нос. Она помнила этот запах еще с тех пор, когда в муках умирала ее мать.

Великая сжала зубы и сделала шаг в сторону ложа отца, укрытого от посторонних глаз балдахином цвета багрянца. Вокруг стояла толпа лекарей в традиционных малахитовых одеяниях.

– Что тут… – голос предательски дрогнул. Лекари разом повернулись к девушке. Одинаково скорбные лица разозлили юную Великую, придав сил, и ее зрачки сузились.

– Госпожа! – достопочтимый лекарь, старый Бранг, выступил вперед. – Ваш отец скоропостижно уходит в Рассветные Воды!

– Я догадалась, – холодно произнесла Дьярра, окидывая вопрошающим взглядом старца.

Тот поспешил разъяснить:

– Мы старались успокоить его сердце, Великая. Но после приступа, неподвластного силе лекарского искусства, вашему отцу стало хуже. Мы не в силах…

– Сколько у меня времени? – Дьярра резко его перебила.

– Не больше одиннадцати митт2, Госпожа, – сказал Бранг с поклоном.

Старый лекарь знал Дьярру с пелёнок. Он сам принял ее из лона матери двадцать весен тому назад. Дьярра всегда относилась к нему и его ученикам с должным почтением. Но сейчас Великую мало волновали вопросы чести.

– Пошли вон, – холодно произнесла девушка.

– Но, Госпожа, необходимо сделать омовение… – Бранг нервно сглотнул. Но Дьярра не обратила на это внимания.

– Я сказала – ВОН!

Глас Великой разнёсся по спальне, разметав тяжелые портьеры на окнах. Где-то треснуло стекло кувшина. Один из учеников лекаря со стоном опустился на колени, держась за уши.

– Д…да, Госпожа, сию проту, – старый лекарь, чей слух надежно уберег один из многочисленных амулетов, суетливо подобрал полы мантии и кивком головы направил учеников прочь из спальни Великого Магрифота. Упавшего ученика попросту уволокли, не особо заботясь об аккуратности.

Створы дверей захлопнулась.

Дьярра тяжело дышала. Ранее она не пользовалась Гласом Великих, да и не получалось, хотя еще девчонкой она тайком тренировалась в его применении – в лесах недалеко от замка, распугивая при этом диких животных своими истошными воплями. Кто же знал, что Глас проявится именно сегодня, в этой небольшой комнате, где Смерть уже стоит на пороге?

– Дочь…

Голос отца заставил Дьярру вздрогнуть и подойти ближе. Осторожно откинув край балдахина, она увидела его – Великого Магрифота, правителя Румхии, мудрейшего и храбрейшего из вождей. Высокий, среброволосый, с резко очерченными скулами и пронзительными синими глазами – отец вызывал у Дьярры благоговейный трепет. Он всегда казался ей таким несокрушимым и вечным, что видеть его бледным, осунувшимся, безвольно откинувшимся на подушки было мучительно больно.

Великая присела на край ложа.

– Дочь… что ж ты так… с Брангом… оглохнет же… старый плут…

Тихий смех отца напомнил Дьярре шелест Пархиватского вереска.

Девушка вымученно улыбнулась.

– Он спорил со мной.

– Вся в мать… – отец хрипло закашлялся. Дьярра чувствовала раздирающую его боль как свою.

Больше всего ее злила собственная беспомощность. Да, Великие могущественны, но все же никому из живущих не подвластно победить саму Смерть.

– Дочь… У меня мало времени… – отец, отдышавшись после удушающего приступа, открыл глаза и взглянул на свое чадо. Взгляд ослабевшего Магрифота не затуманила боль – он остался таким же ясным и холодным, как и всегда.

– Дочь, сперва возьми…

Отец снял с указательного пальца левой руки Кольцо Великих – ярко-голубой лазурит в серебряном плетении. Это кольцо передавалось вождям с начала Мира – Дьярра даже не могла представить отца без него.

– Что ты помнишь об этом Кольце?

– Я знаю, что с его помощью ты выиграл Битву при княжестве Изумат. Оно придает вождю небывалые силы?

– Не всегда… – Магрифот с трудом надел Кольцо на левую руку дочери, и то сразу поменяло размер под стать тонким женским пальцам. Свет лазурита, так ярко бликующий на руке отца, померк и стал напоминать рассветную дымку.

– Это Кольцо позволяло твоему деду преодолевать огромные расстояния за одну проту… – Магрифот вновь захлебнулся в кашле. Дьярра взглянула на Кольцо Великих и поняла, что то больше не поддерживает Великого Магрифота.

Она больше никогда не сможет рассеянно стучать ногтем по лазуриту, сидя на коленях у любимого и несокрушимого отца. Никогда больше замок Румх не содрогнётся от Гласа Великого: «ДЬЯРРА!!!», а она не будет прятаться в погребе от гнева Магрифота, обнаружившего патоку на торговом договоре с Дромстаном…

Великая до боли сжала пальцы.

Магрифот отдышался и заговорил неожиданно четко, собрав последние силы для решающей битвы со Смертью:

– Кольцо Великих обладает магической сутью. Какие именно способности Оно даст тебе, не знает никто. Единственное, что известно нам точно – Кольцо должно признать Правителя, и только тогда Оно посчитает достойным помогать ему. Когда это случится – через одну или через десять весен – невозможно предугадать. При этом для Кольца неважно, сидишь ли ты на троне или нет, главное – какой ты Предводитель для своего народа.

Магрифот замолчал, переводя дыхание от столь длинной тирады.

– Отец, а почему ты упомянул трон?– Дьярра решилась на этот вопрос, сама не понимая, почему ее кольнуло беспокойство.

– Дьярра, не глупи. Мне всего сорок пять, как я могу отправиться в Рассветные Воды?! – Отец так красноречиво посмотрел дочери в глаза, что та невольно потупила взор. И произнесла тихим, клокочущим от нарастающей ярости шепотом:

– Кто?

– Я не знаю, дочь. Сейчас это уже не важно. Дай мне руку.

Дьярра протянула Магрифоту свою ладонь. Отец сжал ее так сильно, что Великой пришлось резко вдохнуть сквозь сжатые зубы, чтобы не вскрикнуть от боли.

Магрифот кое-как приподнялся и быстро заговорил, глядя в глаза дочери:

– Запомни как молитву Единому Инсору – Белёсые Горы. Спасение Румхии и всего Рассветного Мира в Белёсых Горах. Найди Старого Мага. Найди Гистарха. Он знает все. Он все объяснит.

Магрифот согнулся пополам от неистового кашля и со стоном откинулся на подушки. Дьярра судорожно повторяла: «Белёсые Горы… Гистарх… Спасение Румхии…». Постойте, Румхии угрожает опасность?!

– Отец! Кто угрожает нашему княжеству? Отец!!! – Дьярра кричала, трясла Магрифота за плечи, но тот смог лишь сипло прохрипеть:

– Двадцать две весны… Жди свою двадцать вторую весну…

– Что?! – Дьярра наклонилась к отцу как можно ближе, стараясь не пропустить ни слова. Внезапно синие глаза Магрифота распахнулись, лицо озарила ясная улыбка, и он произнес то единственное, чем он дорожил всю жизнь, и к чему ему открывала дорогу Смерть:

– Анира…

Последний выдох. Тело Магрифота обмякло, и в открытых глазах перестала биться жизнь.

Дьярра продолжала сидеть рядом с отцом. Она не могла осознать, что сейчас его Великий Дух уже не с ней – не с Дьяррой, Великой Правительницей Румхии, унаследовавшей Лазурное Кольцо от Великого Магрифота, – после его смерти.

Великая Дьярра заплакала громко и совсем по-детски, ничком упав на грудь умершего отца. Слуги и лекари, столпившиеся у двери спальни, не решались войти и навлечь на себя гнев убитой горем молодой Правительницы.

Бранг отошел к окну замка и посмотрел на рассветное небо, сплошь покрытое тёмными грозовыми тучами.

«Прости, старый друг…»

По морщинистому лицу лекаря текли слезы.

«Прости, я не мог поступить иначе…»

Старый Бранг плакал. Плакала осиротевшая Дьярра. Всхлипывали слуги.

Над старым замком разнеслись первые раскаты грома.


***

События последующих суток Дьярра наблюдала будто со стороны. Вот лекари во главе с Брангом входят в спальню Великого, дабы произвести ритуальное омовение. Вот верная Асая мягко отрывает саму Дьярру от тела отца, лепеча что-то успокоительное. Вот Великой дают четверть чары3 подогретого вина, чтобы успокоиться и приглушить боль.

Наконец Дьярра смогла встать с любимого кресла Магрифота в углу спальни, куда ее заботливо усадила Асая. Душа по-прежнему плакала и кричала, но суть Великой не признавала слабости, и Дьярра, взяв себя в руки, сказала лекарям и слугам:

– Приготовьте все, чтобы достойно проводить Великого в путь по Рассветным Водам.

Магрифот мог бы ей гордиться – голос не дрогнул. Почти.

Не произнеся больше ни слова, Великая вышла из спальни отца.

Ноги сами привели девушку на верхнюю террасу замка Румх, где открывался вид на ее княжество, ее Родину, ее дом – Великую Румхию. Дьярра подошла к самому краю балкона террасы. Прошедший короткий, но жестокий ливень омыл зелень деревьев, и в воздухе разлилась бодрящая прохлада. Дьярра отстраненно смотрела на просторы полей и дымку над Рассветными Водами. Она любила бывать здесь с отцом и матерью, слушать рассказы о Великих Битвах и легенды о Башне Мага.

Время сказок закончилось.

За весь последующий день Дьярра так и не смогла ничего съесть или выпить. Замок притих в скорби, и вся прислуга разговаривала шепотом, иногда срываясь на всхлипывания и причитания. К Великой подходили только для отчета.

– Госпожа, тело Великого погружено в фамильный саркофаг…

«Малахит», – с трудом вспомнила Дьярра. Мысли двигались еле-еле, и Великой стоило больших усилий сосредоточиться хоть на чем-то.

– Госпожа, Рассветная Лодка готова…

«Лодка, заговоренная магами, дабы дерево ее не разрушилась под весом саркофага, но достаточно быстро сгорело…»

– Госпожа, все погружено на телегу, лучники готовы, ждем только Вас…

Дьярра медленно кивнула мальчику-служке, и тот быстро умчался вниз по ступенькам замка Румх, грохоча дешевыми, но добротно сшитыми сапожками.

Дети не умеют долго печалиться.

Асая внесла одеяние Великой – блузу белого цвета, кожаные штаны цвета слоновой кости и тяжелую небесно-голубую накидку с оторочкой из белого меха горной телусийской лисицы. По накидке шли фамильные узоры Великих Румхии – серебряные звезды, большие и малые.

Дьярра стояла обнаженная перед большим – во весь рост – зеркалом, которое отец привез ей в подарок из Телусии. Девушка смотрела на свое серое от боли лицо, на запавшие глаза – синие, как у отца. Вот так, наверное, и приходит взросление – через боль и потери…

– Госпожа, прикажете подавать ужин? – спросила Асая после того, как Дьярра оделась.

– Какой еще ужин? Нам нужно выходить, – раздраженно произнесла Великая, борясь со шнуровкой сапог.

– Но Госпожа… Идти же всю ночь! Вы проголодаетесь! – Асая сжалась под жестким взглядом Великой, но продолжала отчаянно настаивать. – Хотя бы вяленого мяса возьмите! И фруктов! И разбавленного вина!

Взгляд Дьярры потеплел.

– Хорошо. Прикажи сложить все это в чересседельные сумки и запрячь мою лошадь.

Асая просветлела лицом и уже кинулась к двери, как ее остановил голос Великой:

– И еще… Прикажи принести Венец и Меч.

Асая со страхом повернулась к Дьярре и робко произнесла:

– Но Великая… Как же Вы будете идти всю ночь? Ноша Великих тяжела…

– И необходима! – рявкнула Дьярра и тут же осеклась. Как, ну как объяснить этой доброй, но еще такой юной девчонке, что ей, Дьярре, нужно это пронести на плечах, взять на себя Великую Ношу уже сейчас, что все внутри нее кричит о необходимости этого?

Но Дьярра ничего не стала объяснять. Она просто подошла к сжавшейся, но упрямой и любящей Госпожу девушке, погладила ту по голове и тихо произнесла:

– Сделай это. Я тебя прошу.

Служанка недоуменно взглянула на Великую. Вожди не просят, а приказывают, это всем известно! Но юная Госпожа смотрит почти умоляюще, совсем как младший брат самой Асаи, когда выпрашивает лишнюю сладость на ярмарке… Асая неловко улыбнулась, кивнула Дьярре и выскочила за дверь.

Великая вернулась к зеркалу, вновь взглянула в свои глаза и четко произнесла слова, клятвой прозвучавшие в закатных сумерках:

– Отец, я стану дочерью, достойной тебя и Румхии.


***

Горели факелы, освещая путь процессии Провожающих. Впереди медленно двигалась телега с малахитовым саркофагом – последним ложем Великого Магрифота. В телегу, по традиции, запрягли коня Правителя – любимца Трорго, и тот шел, низко опустив голову, понимая – куда и кого он везет.

За саркофагом шла Дьярра, ведя под уздцы свою лошадь – молодую кобылу Резу, которую ей подарил отец в день восемнадцатой весны. Лошадь фыркала, изредка взбрыкивала, но в целом вела себя спокойно. И постоянно косилась на хозяйку, не понимая, почему не слышно привычного смеха и ласковых слов.

Дьярра же напоминала ожившего покойника, нежели молодую беззаботную девушку. Она шла, напряженно смотря ровно перед собой, и едва дышала. На голове у нее сиял Венец Великих – небольшая золотая вычерненная тиара, украшенная лазуритами и рубинами, заговоренная Древними Магами, передающаяся из поколение в поколение. Еще вчера Магрифот был хозяином Венца. Сегодня же его дочь взвалила на себя эту ношу, «ибо сей Венец тяжел, как участь всех Великих…4».

Асая оказалась права. Как бы Дьярра не старалась, она то и дело ловила себя на мысли, что хочет сорвать эту Ношу и закинуть куда-нибудь далеко в кусты!!! На виски давило немилосердно, перед глазами плыли круги. Если бы не Резу рядом, Дьярра давно бы рухнула на тропу, и никто бы не смог ее поднять – «ибо никто не снимет с Великого его тяжелую ношу…». В прямом смысле – никто. Кроме самого Великого.

Дьярра очень хотелось совсем некрасиво почесать лоб, слегка приподняв этот Изуматов Венец, но – нельзя.

Терпи, девочка.

Ко всему прочему Меч, висящий в ножнах у левого бедра, невыносимо бил по ноге и сбивал с шага. Дьярра была привычна к оружию, но Меч Великих оказался тяжелее тех, с которыми она ранее сталкивалась. Закаленная сталь, невычурная вязь на рукояти и лишь один камень изумруда на крестовине. Очень скромно – под стать вождю княжества истинных воинов.

Дьярра радовалась лишь тому, что вокруг стояла непроглядная темнота, и никто не видел пота, градом катившегося по ее лицу.

За молодой Великой двигалась толпа из приближенных слуг, лекарей, лучников; и, конечно, жрецов Храма Стихий Рассветных Вод – на похороны приплыли двое. Жрец-покровитель Великой Румхии – дочери Величайшего Инсора, покровительницы всех вождей; и жрец-стихийник – бывший маг, который отдал себя на служение Небесному Отцу. Насколько успела заметить Дьярра, молодой стихийник ничем не отличался от других храмовников, разве что взглядом – холодным, оценивающим, как и у всех магов, как их не называй.

Верная Асая шла в толпе, зорко следя за Госпожой – а вдруг упадет? Оступится? Так и не ела же ничего!

Дьярре действительно не лез кусок в горло. Боль от Ноши Великих странном образом уравнялась с душевной болью, и девушке на удивление стало легче. Она принялась размышлять о последних словах отца, отвлекаясь от монотонности процессии.

«Белёсые Горы…»

Что она знала о Белёсых Горах? Это место, где живут, обучаются и воспитываются маги. Туда не допускаются даже Великие, за очень редким исключением, ведь Белёсые Горы считаются исключительно магической территорией. Чтобы туда добраться, в давние времена путники пересекали Румхию, Телусию, Пархиват и Дромстан. Но с недавних пор этот путь опасен близостью к княжеству Изумат – княжеству-тюрьме, с главным замком Изу в сердце проклятой земли. Говорят, что в замке есть склеп, в котором томится сам Изумат – взбунтовавшийся Последний Сын Инсора. После того, как он привел в Рассветный Мир саму Смерть, овладев некромантией, его Отец, согласно легенде, погрузил Сына в вечный сон. Княжество Изумат вскоре стало местом, куда толпами бежали разного рода бандиты, насильники, а также маги-некроманты, сбежавшие с Белесых Гор. Эти люди образовывали многочисленные банды и терроризировали мирных жителей Рассвета. Спустя какое-то время банды объединились под знаменем Изумата, и Рассветный Мир заполыхал. Все страшные битвы того времени проходили у замка Изу. Лишь при Магрифоте маги смогли запереть границы Изумата так, что оттуда никто не мог выйти, хотя всякий мог зайти.

Дьярра помнила рассказы матери о том, как праздновали окончание Войны жители Румхии и Телусии, которым приспешники Изумата навредили больше всех – и набегами с поджогами, и рабством, и грабежами. Проклятое княжество, хоть и закрытое, внушало Дьярре звериный страх. Нет, обойти Рассветные Воды лучше через Шамах, Эсвидор и Абахат – так безопаснее.

А почему, собственно, не снарядить корабль и напрямую не пройти в Белёсые Горы? Как она пройдет на запретные для мирян земли, Дьярра предпочитала пока не думать.

Вообще само то, что она всерьёз начала обдумывать путь до магов, несколько озадачило саму девушку.

Дьярра стиснула зубы. Если отец велел идти туда – она пойдет! Поплывёт! Поползёт! Лишь бы спасти родные земли. От кого? От чего? Великая не знала ответа. Его мог дать только некий Гистарх.


***


Старый Бранг шел позади основной процессии среди своих учеников. Лекарь тяжело дышал – все-таки возраст давал о себе знать. Сколько хороших людей он проводил в Рассветные Воды, а скольких уберёг…

Но сегодня лекарю было стыдно. Если бы Она не забрала любимую дочь и не угрожала ее убить, если бы Она не глумилась над ней… Он бы ни за что и никогда не посмел…

– Ты забрал Кольцо, старый пень?

Тень, внезапно скользнувшая из темноты леса на освещенную факелами тропу, в одну проту оказалась рядом с Брангом и больно вцепилась тому в локоть. У лекаря затряслись руки от мгновенно накатившей паники.

– Я не успел! Великая пришла слишком быстро! – голос Бранга дрожал.

– Что?! – змеей прошипела Тень. – Старый козёл, тебе совсем плевать на собственную дочь?

– Нет! – Бранг пошатнулся. Ученики, до этого старательно делающие вид, что ничего не замечают, все-таки не выдержали и оглянулись на говоривших. – Прошу вас! Я все сделаю! Я успею!

– Когда? – Тень лязгнула зубами. – Девчонка у всех на виду, потом она уйдет на Капище! Что ты предлагаешь? С трупа Кольцо снять?

Бранг вздрогнул от слов, произнесённых хоть и тихо, но так отчетливо, что казалось…

… Казалось, что Великой огласили приговор.

Тень размышляла, что-то прикидывая в уме.

– Хорошо, я сделаю все сама, уже на Капище. Ты должен быть первым у ее тела, чтобы засвидетельствовать сердечный удар или что-то в этом роде. Ты понял, идиот?!

Бранг послушно затряс головой в знак согласия. Он не знал, что именно собирается сделать Тень. Он не знал, как умрет Великая. Он знал только одно – ему нужно забрать Кольцо. И тогда его дочь будет жить.


***

Провожающие вышли к Рассветным Водам рано утром – как и полагается. Коня Магрифота распрягли и увели прочь от телеги, где покоился саркофаг его бывшего хозяина. Жрецы встали у кромки озера, выжидая положенное время тишины.

Дьярра стояла в нескольких шагах от них, на небольшом холме. Меч Великих она воткнула острием в песок, символизируя этим связь Великих с родной Землей. По правую руку от Дьярры стояли лучники. Их было трое – по числу трех ритуальных стрел Провожающих.

Первая стрела – уход Великого.

Вторая стрела – путь Великого в Рассветные Воды.

Третья стрела – Великий покидает родную Землю и принимается Небесным Жрецом.

Дьярра помнила этот ритуал наизусть – еще с похорон матери. Тогда Магрифот стоял рядом с дочерью, держал ее за руку и объяснял весь смысл этой традиции, пытаясь отвлечь дочь от грусти. Чего ему это стоило – невозмутимо вести беседу, глядя, как его любимая уходит от него навсегда?

Дьярра смотрела на Рассветную Лодку, не осознавая до конца, чей саркофаг сейчас погрузится в священные воды.

По левую руку от Великой стояла толпа Провожающих. Девушка слышала всхлипы и причитания – отца действительно любили и уважали. Лишь старый Бранг смотрел не на саркофаг, а на саму Дьярру с непонятным ей…стыдом? Сожалением? Девушка почувствовала то же беспокойство, что и в спальне отца, возникшее перед его смертью. Может, старый лекарь что-то знает об опасности, грозящей Румхии? Надо бы его расспросить, вдруг отец доверил ему неизвестные Дьярре подробности…

Но – все потом. Ибо сейчас начинается главная часть всего действа.

Жрецы запели древнюю Песнь Провожающих. Два голоса сливались воедино, то взмывая вверх, то опускаясь вниз. Языка Песни не знал никто, даже Великие. То были слова времен Единого Инсора. Только жрецы Его имели право знать священный Язык и произносить слова молитв Ему. Обычным людям и Великим оставалось лишь просить Великого Инсора помочь им в делах или битве, не используя древних слов.

Дьярра искренне не понимала смысла этого языка. Магической силы как таковой он вроде не имеет, пользы никакой не приносит. Разве что красиво звучит… Но вслух девушка никогда не смела говорить об этом. Некоторые вещи лучше держать при себе, тем более, если ты – вождь.

Тем временем Рассветная Лодка отошла от берегов Румхии. Пели жрецы, поднимая руки к небу. Плакали слуги. Лучники взяли стрелы на тетиву.

Десять троков5.

Стрела!

«Прощай, отец… Я сделаю все, о чем ты меня просил…»

Пятнадцать троков.

Стрела!

Дьярра вцепилась в рукоять меча так, что побелели костяшки пальцев.

«Чего ты не успел рассказать мне, отец?»

Двадцать троков.

Стрела!

Дьярра смотрела на Рассветную Лодку, догорающую от огненных стрел. Даже отсюда было слышно, как трескается дерево, как тяжело уходит под воду саркофаг. Дьярра знала, что там, на глубине Рассветных Вод, есть кладбище Великих, где похоронены ее предки и их супруги. Рассветная Лодка никогда не ошибается с местом.

Песнь жрецов умолкла. Умолкли и Провожающие. Великая по-прежнему стояла на холме и хладнокровно ждала.

Прошло не меньше трех митт, прежде чем над поверхностью Рассветных Вод появилось золотистое свечение. Там, где сгорела Лодка, уводящая отца Дьярры в последнее путешествие; там, откуда исходил золотой свет – расцвела лилия, обозначающая место погребения очередного Великого.

Великого Предводителя. Великого Отца.

Дьярра не сходила с холма до тех пор, пока свет не угас. Это значило, что Великий Дух Магрифота принят Небесным Жрецом. Слуги радостно зашептались.

Кольцо Великих на миг вспыхнуло небесной синевой, прощаясь, и вновь подёрнулось дымкой.

Дьярра тоскливо смотрела на гладь Рассветных Вод. Внезапно она так остро почувствовала свое одиночество и уязвимость, что на миг ей захотелось зажмуриться и убедить себя в том, что все это – лишь кошмарный сон. Сейчас она проснется в своей спальне, умоется ледяной водой и побежит к отцу, спеша поделиться ночным ужасом.

Но теперь все кошмары происходят наяву, девочка.

Дьярра с усилием вдохнула холодный утренний воздух, вынула меч из земли и вложила его в ножны.

«Прощай, папа»

Резко развернувшись, Дьярра направилась в лес по широкой тропе, ведущей на Капище Предков. С собой она взяла только верную Резу.

Девушка уходила по тропе к Капищу, держа под уздцы лошадь. Хотелось оглянуться, бросить прощальный взгляд на место, где нашел покой отец, но – нельзя.

«Великие несут свою Ношу в одиночестве». И Дьярра несла.

Скоро девушка скрылась с глаз Провожающих, и все стали собираться в обратный путь. Лишь Старый Бранг, до последнего смотрящий в спину уходящей гордой девушке, обреченно думал о том, что приговорил к смерти еще одну Великую жизнь.


***

Дьярра шла по тропе, думая об отце. Что он чувствовал, когда потерял любимую? Почему он никогда не рассказывал дочери об этом? И почему она не спрашивала?..

Теперь вопросы бесполезны. Остается только идти вперед и попросить предков по достоинству встретить ее Великого отца.

Тень наблюдала за медленно бредущей девушкой, скрываясь среди деревьев. Все готово. Стоит девчонке ступить на Капище, как все будет кончено. Ее люди знатно постарались, чтобы добыть Камни Ухода – древнюю магическую ловушку. Тень довольно ухмыльнулась. Как только девушка переступит Незримую Черту меж Камнями, ее сердце остановится. Старый идиот-лекарь спишет все на переживания и этим объяснит внезапную смерть девчонки, а к тому времени Тень уберет Камни и лично снимет Лазурное Кольцо с пальца Великой. Доверять нельзя никому.

Велик только один.


***


Перед глазами плыли круги, голова гудела. Резу шла неспешно, не торопя любимую хозяйку.

«Все плывет… Надо перекусить», – вяло подумала Дьярра. А, ну их, эти традиции!

Девушка остановила Резу, покопалась в чересседельных сумках и достала оттуда вяленую свинину, а заодно и чару воды. Присев на валун, сплошь покрытый мягким мхом, Дьярра принялась есть, мрачно поглядывая в сторону Капища, которое уже виднелось вдали.

«Мда, это слабо похоже на ритуал Провожающего…»

Резу фыркнула и уткнулась девушке в плечо.

– Что, тоже желаешь подкрепиться? Бессовестные мы с тобой! – Дьярра вымученно улыбнулась. Она, как и Магрифот, любила лошадей и всячески их баловала. – Погоди, может, Асая положила пару яблок…

Вскоре и Резу смогла утолить голод. Девушка глотнула еще воды, привела помявшееся одеяние в порядок, поправила злосчастный Венец и снова двинулась в сторону Капища.

До него оставалось десять троков.


ЧАСТЬ 1.


ГЛАВА 1.


– Нам пора возвращаться, Резу.

Дьярра с трудом встала с земли Капища. Весь прошедший день и долгую ночь она провела здесь – в незаданных вопросах отцу, в сомнениях и тоске. Иногда она проваливалась в сон, где ей являлась покойная мать. Красавица Анира что-то кричала дочери, но Дьярра, как ни старалась, не могла разобрать слов. Еще она видела незнакомого старика, пристально смотрящего прямо ей в глаза. Она даже запомнила фразу, которая назойливо продолжала вертеться в голове даже наутро:

– Спаси нас, девочка…

Дьярра тяжело вздохнула, встряхнула головой, отгоняя тяжелые мысли, и легко вскочила в седло.

– Ну что, Резу? Нам пора вершить Великие дела! – сказав это, Дьярра досадливо скривила губы. Как ей не хотелось бы этого делать! Мысль о том, что сейчас она вернется в родной дом, где нет отца, нагоняла тоску. Но делать нечего… сжать зубы и вперед!

Дьярра верхом на Резу покинула Капище. Через двадцать троков она увидит поворот на главный тракт к деревне Туслар, что прилегает к замку. У кого-нибудь из крестьян можно попросить чару молока, которого Дьярре так внезапно захотелось.

Великая немного сдавила бока лошади.

– Резу, пойдем быстрее, Асая небось уже все глаза проглядела!

Приятно понимать, что тебя все-таки хоть кто-то ждет. Да, теперь Дьярра сирота, но она Великая! Она защитит свой народ от всех напастей, найдет убийц отца, доберется до Белёсых Гор и спасет Румхию!

На резко остановившуюся лошадь Дьярра обратила внимание только потому, что чуть не скатилась со спины кобылы кувырком.

– Резу, ты спятила? Что с тобой случи…

Подняв глаза туда, куда они с Резу так спешили, Дьярра похолодела.

Вместо некогда уютной и шумной деревни раскинулось пепелище. Сотни ворон кружили над остовами домов, пристроек и сарайчиков. На небольшой площади, где обычно во время ярмарок разворачивалась бойкая торговля, стояла деревянная виселица. В трех петлях висели обожженные трупы крестьян. Судя по всему – семья.

С ребенком.

Дьярра ощутила, как ее парализует липкий ужас. Она лихорадочно пыталась вспомнить звуки боя и крики раненых, которые неизбежно донеслись бы до Капища, но – нет! Стояла мертвая тишина! Судя по всему, Туслар минимум полдня дрался, так как Дьярра видела множество трупов жителей с самодельным оружием в руках – заострёнными вилами, топорами и даже ножами для рубки мяса. Но где же их мечи?! Отец лично издал указ о полном обучении военному искусству всех, без исключения, жителей Румхии! Оружие находилось в каждом доме! Конечно, воинами стали не все, но защитить дом и семью способен каждый житель княжества!

Да что же тут случилось?!

Дьярра тщетно высматривала трупы врагов, но нигде так и не увидела ни одного покойника в одеждах, отличных от крестьянских.

Резу хрипела, отказывалась идти вперед, косилась по сторонам и явно сильно нервничала. Дьярра и сама была на грани, но кровь Великих кипела от злости.

Да что это творится?!

Мой народ?! Мои люди?!

– Резу, в замок!

Лошадь не пришлось долго упрашивать. Она рванула с места так, что Дьярре пришлось припасть к ее спине. Резу бежала напролом, словно забыв страхи или обезумев, но Великую это не волновало. Она срослась с лошадью в единое целое, и ничто не могло остановить их. Казалось, что они промчались по пепелищу за пару прот и выскочили на мост, соединяющий деревушку и Румх. Ров вокруг замка, выкопанный для красоты по давнему приказу Магрифота и в котором маленькая Дьярра каталась на лодке, – зацвел.

Дьярра и Резу застыли в самом начале моста. Зловония, доносящиеся изо рва, щекотали и раздражали нос девушки. Великая чувствовала, что задыхается от вони и обиды за испоганенное кем-то место детства.

Все, что она любила, теперь исковеркано и уничтожено. Отец убит, веселая и бойкая деревенька сожжена, ров отравлен. Но кто, а главное – когда это сделал?!

Резу тяжело дышала и от быстрой скачки, и от удушающего смрада. У Дьярры заслезились глаза.

– Резу, вперед!

Они ринулись по мосту замка Румх. Он растянулся на четверть яры6, и верная лошадь перешла на галоп.

Дьярра с искаженным от ярости лицом смотрела на приближающийся замок. Кое-где виднелись разбитые стекла, ворота выглядели наспех починенными, на самом мосту – следы от множества сапог… Здесь явно произошло сражение, длившееся не один этт7. Но по какой причине она ничего не слышала, как и в случае с деревней? Даже если опасность пришла внезапно, почему тогда не прозвучал горн Румхии, призывающий к защите родных земель? Его слышно на многие яры окрест, но снова – ни единого звука!

Дьярра и Резу остановились у самых ворот. Великая со злостью увидела, что они по-прежнему закрыты, а ведь ее точно должны были заметить со сторожевых башен!

Девушка достала Меч из ножен.

– Я, Великая Дьярра, дочь Великого Магрифота и красавицы Аниры, потомок Великой Румхии, вождь этих земель, приказываю немедленно открыть ворота замка Румх!!!

Тишина. Лишь Резу фыркнула и покосилась на хозяйку с явным неодобрением.

И Дьярра ощутила, как кровь Великих вскипает в ее жилах. Глаза налились звериной яростью, и она перестала сдерживать клокочущий в груди гнев:

– ОТКРОЙТЕ ВОРОТА ВЕЛИКОЙ ДЬЯРРЕ!!!

Резу, защищенная с детства магами от Гласа Великих, как и все лошади вождей княжеств, на этот раз поддержала хозяйку воинственным ржанием и встала на дыбы.

Сверкнул Меч Великих.

Дьярра обостренным чутьем осознала, что там, за воротам, кто-то дрогнул.

Ворота стали медленно открываться…


***

– Телусия скоро падёт, и нам не придётся делать самим всю чёрную работу, – Тень лениво тянула слова и не смотрела в сторону съежившегося от ужаса человека. – Кольцо уже на полпути к Изумату.

– Но что делать с Лазурным Кольцом? – осмелился спросить Алдок, содрогаясь от отвращения и страха.

– Пока не рыпайся. Кольцо ищут лучшие. Твоя задача – продолжать сидеть на троне и исполнять мои приказы. Ты понял, бестолочь?

Алдок поспешно кивнул. Тень тем временем зло ругалась про себя. Она так и не поняла, что случилось тогда на Капище, и куда делась девчонка со своей проклятой кобылой. Тень прочесала весь лес в поисках Дьярры, но тщетно. Великая как сквозь землю провалилась. Подоспевшего к Капищу старого тупицу Бранга Тень избила с особой жестокостью, вымещая на нем всю свою злость. Ведь именно из-за него все пошло наперекосяк! Он должен был забрать Кольцо у Магрифота, чтобы якобы передать девчонке. Вместо этого, конечно, отдать его Тени, скормив Великой байку о том, что Кольца при Магрифоте не было.

Но старый идиот все сделал не так!

Перед самой кончиной лекаря Тень приволокла на Капище его зареванную дочь и убила ее на глазах у Бранга. А следом прикончила и самого старика. Трупы этих отбросов Тень скормила известным своей кровожадностью румхийским волкам…

Алдоку внезапно вспомнился кошмар, снившийся ему почти каждую ночь – будто Великая Дьярра на самом деле жива. Однажды она вернется, постучит рукоятью меча в искореженные ворота и…

– ОТКРОЙТЕ ВОРОТА ВЕЛИКОЙ ДЬЯРРЕ!!!

Раздался звон оконных стекол. Алдок растерянно моргнул, думая, что все-таки уснул, и ему опять приснился знакомый зловещий сон. Но Тень, метнувшаяся к окну, убедила его в реальности происходящего. Алдок кинулся вслед за Тенью и похолодел.

На мосту, перед воротами, в седле ставшей на дыбы лошади сидела Великая Дьярра. Ярко сиял истинный Венец, на Мече сверкали солнечные блики, и на миг Алдоку показалось, что он различает свет лазурита на левой руке девушки.

Его ночной кошмар стал явью.

Ворота начали медленно открываться…


***


Дьярра влетела во двор замка, как только ворота приоткрылись на одну створу. Стражники очумело глядели на девушку, и, казалось, совсем не слышали ее слов:

– Да что тут происходит? Почему сожжен Туслар? Почему замок разбит?

Дьярра орала так, что даже Резу начала взбрыкивать, выражая беспокойство. Великая понимала, что от стражи ничего толком не добьешься, но сдержать эмоции она была уже не в силах.

– Я прошу прощения, – вперед вышел один из стражей, судя по повязке на правой руке – старший караула. – А вы, собственно говоря, кто?

Тут уже настала очередь Дьярры с недоумением вытаращить глаза.

– Ты новый в карауле? Я еще никого не назначала! Отец повысил тебя незадолго до своей смерти?

Стража начала переглядываться.

– Я Дьярра, если вы забыли имя своей Великой, – съязвила девушка, не понимая причин удивленных шепотков.

– При всем уважении, у нас властвует Великий Алдок, да пребудет с ним благословление Единого Инсора, – главный страж на мгновенье заученно возвел глаза к небу.

– Дядя? А он тут при чем? – опешила Дьярра. По спине пробежал холодок. Это такой жестокий розыгрыш? Какой-то бред! Наверняка стража просто перебрала вина после провод ее отца и напридумывала глупостей… Как будто у нее есть время на глупые шутки! Девушка подавила очередную вспышку гнева и задала следующий вопрос:

– И давно ли на троне Румхии Великий Алдок? Вы что его, на один день приняли, чтобы трон не пустовал? – Дьярра язвила отчаянно, но за агрессией скрывался необъяснимый ей самой страх.

– Так уже целую весну. После того, как Великого Магрифота забрал к себе Небесный Жрец, а дочь его съели волки.

Воцарилась мертвая тишина.

Шокированная Дьярра сидела на Резу с распахнутым ртом. Стражники мялись, не решаясь подойти ближе. Даже лошадь замерла изваянием. В тишине отчетливо слышался скрип приоткрытых ворот.

– Какая еще весна?! – К Дьярре наконец-то вернулся дар речи. – Меня не было один день! Я все это время провела на Капище! Кто-то обречен стоять в карауле десять весен подряд за подобные шутки!

– Госпожа, давайте мы вас проводим к Великому Алдоку, и там уж разберутся…

Дьярра решительно слезла со спины Резу, сунула поводья одному из стражников и без промедлений последовала в замок, пылая от гнева. След за ней практически бежал старший караула. Оставшиеся во дворе стражники еще долго не расходились и вполголоса переговаривались:

– Думаешь, действительно она?

– Да кто ж разберет… Самозванок перевешали за эту весну не один десяток.

– Но у этой и Меч, и Венец, и Кольцо…

– И что? Подделку сделать сложно, что ли…

На проходившую мимо служанку с корзиной яблок никто из них внимания не обратил.


***


Двери тронной залы распахнулись. Алдок увидел Дьярру, и с трудом сделал вид, что не узнал ее. Он вопросительно поднял бровь, якобы отвлекаясь от свитка, который держал в руках.

Тень стояла прямо за троном. Она знала, что это Истинная Великая. Мощь Кольца невозможно спутать ни с чем.

– Дядя!

Алдок умело играл свою роль. Он обратился к стражу:

– Кто это?

Дьярра поперхнулась. Как родной дядя мог не узнать ту, что качал малюткой на руках? Да, последние вёсны он находился в разъездах, продлевая торговые договоренности с другими княжествами… Но не могла же она настолько измениться?

– Уверяет, что она – Великая Дьярра, – сказал главный страж с заметной улыбкой.

Дьярра свирепо воззрилась на него. Да что они все, с ума тут посходили?!

– О, это интересно. Подойди ко мне, дитя.

Алдок видел все атрибуты власти – Кольцо, Меч, Венец… Ему захотелось тут же сорвать все с девушки, но – нельзя. Великая должна отдать их добровольно.

Или же придется снять с тела.

Подошедшая к Алдоку Дьярра возмущенно наблюдала за тем, как ее рассматривает родной дядя.

– Что ж, весьма схожа. Но давайте вы снимете Ношу, и мы все обговорим. Времена сейчас неспокойные, доверять никому нельзя, а племянницу я давно не видел… Ты! Выйди и прикажи принести вина!

Главный страж с поклоном удалился.

– Ничего я снимать не буду, – хриплым голосом сказала Дьярра. Она почувствовала опасность внезапно и остро – на миг ей показалось, будто в тронной зале они с дядей не одни.

– Но тогда как же я смогу убедиться, что Ноша – не фальшивка? – Алдок расстроенно всплеснул руками.

И в этот момент Дьярра заметила на его левой руке копию Лазурного Кольца. Девушка замерла. Первым порывом Великой было закричать, убить этого мерзавца, этого подонка, выдающего себя даже не за наместника – за вождя! Мнение Дьярры о родственнике и так всегда оставляло желать лучшего – из-за неуемной алчности последнего, но сейчас она еле сдерживала себя, чтобы не задушить его голыми руками. Но что-то внутри щелкнуло: «Молчи». И она лишь неопределенно пожала плечами, уходя от прямого ответа.

Алдок сощурился. Девчонка явно не понимала, что происходит, и отчаянно хорохорится. Тем лучше…

Внесли вино и немного фруктов. Служанка поставила поднос на стол, который Магрифот использовал для переговоров с послами княжеств, поклонилась и направилась к выходу из залы. Проходя мимо Дьярры, она пристально взглянула Великой в глаза. Через долю проты служанка уже глядела в пол и быстро покинула тронную залу.

– Давайте немного выпьем, и вы мне расскажете, что же все-таки с вами приключилось.

Дьярра рассеянно кивнула на просьбу дяди, кое-как съела пару виноградин, сделала глоток вина и начала рассказ о том, что произошло на Капище и особенно после него.

Алдок не слушал. Он считал глотки. На третьем проклятая болтливая девчонка должна свалиться в глубокий сон. Этот яд действовал таким образом, что сначала пропадал голос, потом наступало беспамятство, а затем – смерть. Как раз к утру. Оставалось только ждать и терпеть болтовню сопливой Великой.

Ждала и Тень. Она знала, что Ношу можно забрать и сейчас. Но предположить, как среагирует суть Кольца на попытку снять его с живой сопротивляющейся Великой, Тень не могла. Лучше уж дождаться действия яда и не рисковать понапрасну. Великий Глас со счетов списывать не стоит.

Второй глоток.

Алдок старательно изображал внимание к рассказу Дьярры, горестно вздыхал о Тусларе, попутно посетовав на внезапное нападение неизвестных головорезов; печально кивал и всячески показывал, что ему небезразлична судьба княжества. И Дьярра дала слабину. Может, дядя просто растерялся? По необъяснимым причинам племянница пропала, брат умер… И кто-то, воспользовавшись этой неразберихой, напал на мирных жителей! А разъяренный народ под силу усмирить только Великому, вот Алдок и сделал копию Кольца, чтобы объединить румхийцев и дать отпор бандитам… Наверное, так?

Задумавшись, Великая сделала третий глоток.

Вдруг Дьярра почувствовала, как по горлу течет огонь. Она хотела закричать, позвать на помощь, но голос пропал. Тело перестало слушаться, и девушка кулем повалилась под стол. Накатил жуткий могильный страх, и о своей силе Великая даже не вспомнила. Последнее, что увидела Дьярра перед провалом в темноту – презрительно скривившееся лицо Алдока, склонившегося над ее недвижимым телом.

И Тень за его спиной.

Голова взорвалась тысячей осколков, и Дьярра погрузилась в кромешную тьму.


***


В Алдоке, родном брате Магрифота, по странной шутке Инсора, не пробудилось ни капли Великой крови. Несмотря на это, он всегда мечтал о троне замка Румх. Когда в его покоях много вёсен назад очутилась Тень с заманчивым, но предательским предложением, Алдок согласился, не раздумывая. Жажда власти и богатств, тщеславие и зависть к силе брата затмили все. Алдок искренне не понимал, почему именно в Магрифоте и его несносной дочери взыграла Великая кровь. Ведь именно он, Алдок, более достоин правления! В отличие от Магрифота, Алдок воспринимал власть исключительно с позиции силы. Стал бы он тщательно разбирать каждый спор в Румхии, вот еще! Нет уж – повесить смутьянов, и дело с концом. Только жесткая рука, на боявшаяся брать на себя ответственность за неизбежные жертвы на пути к процветанию, нужна Румхии! Такого вождя боялись бы и уважали, а не садились к нему на шею, свесив ножки…

Не подозревающий ничего Магрифот искренне любил брата. Иногда он даже жаловался тому на Великую Ношу и ответственность. Но Алдок ненавидел Магрифота за это очевидное, по его мнению, лицемерие и за свою кровную неудачу.

Тень же предложила ему власть над Румхией. Все прошло бы как по маслу, если бы не утеряли истинное Лазурное Кольцо. Пришлось выкручиваться.

Свое правление Алдок представлял совсем не так. Вместо богатства и признания он получал приказы об уничтожении деревень и казни верующих в возвращение дочери Магрифота. Официально девчонка считалась мертвой, и Алдок с Лазурным Кольцом по праву родства сел на трон Румхии – до тех пор, пока в ком-то из жителей не взыграет Великая кровь. Тогда пробужденный мог по праву пройти в Румх и потребовать освобождения трона – так гласит обычай, и жители не дадут отступить от традиции ни на шаг. Тень организовывала разбойные нападения, где в первую очередь уничтожались лучшие воины княжества, вынужденные порой отбиваться в одиночку от тридцати бандитов сразу. Так зачищались ряды потенциальных Великих, и Алдок по-прежнему восседал на троне, объявляя себя Великим, но не пробужденным. Часть княжества вполне удостоверилась этим объяснением – ведь в ком еще просыпаться Великой крови, как не в родном брате Магрифота? Но большая часть населения начала бурлить и высказывать негодование, связывая участившиеся нападения с восшествием на трон Алдока.

Но правление не принесло Алдоку долгожданного удовлетворения. Фальшивое Кольцо создали подручные Тени, и оно было точной копией истинного. От свержения с трона Алдока спасало лишь свойство истинного Лазурного Кольца проявляться не сразу – благодаря этому он мог высидеть на троне еще многие весны. Венец и Меч также подделали, и сам псевдо-Великий иногда чувствовал себя фальшивкой. Но даже эта власть ему льстила, и Алдок был готов держаться за нее до последнего.

На момент ухода брата в Рассветные Воды, Алдок пребывал в Шамахе. Узнав о кончине Магрифота, он помчался в Румхию, зная, что еще немного – и он сядет на трон, как и обещала Тень! Но узнав от нее же о потере всех атрибутов власти, Алдок опешил. Как его признает народ?

С подачи Тени, Алдок объявил жителям Румхии, что Великую Дьярру с Капища утащили волки. Версия, конечно, не ахти, но на продумывание иной банально не хватило времени. Кольцо, Венец и Меч волки якобы не сожрали, а вот Великой и ее тупой кобылой с радостью закусили. Алдок знал, что народ не поверит – жители Румхии по праву слыли людьми недоверчивыми. Нового правителя не принимали, тут и там вспыхивали восстания, распространялись слухи о том, что Великая жива и скоро вернется.

Алдок по приказам Тени безжалостно и не таясь уничтожал противников нового правления. Однажды он все-таки осмелился высказать Тени негодование размахом убийств, на что та схватила его за горло и прошипела:

– Ты, гниль! Это не твой народ и не твой трон! Ты ничтожество, и только от меня зависит, будешь ли ты дальше сидеть во главе Румхии или нет!

Еле отдышавшийся после этого Алдок крепко усвоил урок и больше не сопротивлялся. Румхия горела. Тень искала Кольцо по всему Рассветному Миру на протяжении целой весны. Ровно до тех пор, пока истинная Великая сама не привезла Лазурное Кольцо негодяям, засевшим в Румхе…


ГЛАВА 2.


Детство Шафиры сложно было назвать безоблачным, но она не привыкла жаловаться. Несмотря на то, что в свои десять вёсен она потеряла родителей, Шафира искренне считала себя счастливым человеком. У нее осталось три старших брата и домик с небольшим хозяйством вблизи замка Румх. Шафира торговала на площади овощами и фруктами, которые заботливо выращивала сама на заднем дворе. Братья не давали сестренке заскучать, и помимо ведения хозяйства маленькой девочке приходилось лечить всевозможные ссадины и даже переломы. Иногда они с братьями ходили в походы по любимой Румхии и вместе мечтали когда-нибудь отправиться в путешествие по Рассветному Миру… Когда самому старшему исполнилось шестнадцать вёсен, он приступил к обучению в замке Румх. Основным направлением являлось воинское искусство, но также будущие бойцы изучали карты Рассветного Мира, расположение звёзд, историю и предания, счет и письмо. Молодой парень с восторгом рассказывал об учебе младшим братишкам и сестренке. Те слушали его, затаив дыхание, и немного завидовали.

Со временем и младшие парни пошли на службу в замок. Шафира, привыкшая не отставать от братьев, упрашивала их обучить воинскому искусству и ее, на что те, хоть и с неохотой, но соглашались. Вскоре Шафира научилась лихо сражаться деревянным мечом и метко стрелять из лука. Часто братья, по разрешению учителей, брали девчонку на конные выезды по Румхии. В таких походах Шафира кашеварила на целую ораву голодных парней, спала на сырой земле и чувствовала себя абсолютно счастливой. На ее шестнадцатую весну братья в складчину купили меч с небольшим сердоликом в крестовине.

– Это же дорого! – Шафира тогда даже отшатнулась от роскошного подарка.

– Для сестренки не жалко, – посмеивался старший брат, разменявший к тому времени двадцать вторую весну и уже официально числившийся в гвардии замка Румх.

В ту же весну умерла Анира, жена Великого Магрифота. Все княжество погрузилось в многодневный траур. Братьев Шафиры выбрали в качестве лучников для процессии Провожающих, и сестра увязалась за ними.

На берегу Рассветных Вод она впервые так близко увидела Великого Магрифота и его дочь, которой к тому времени едва исполнилось двенадцать. Маленькая девочка без слез смотрела на отплывающую Рассветную Лодку. Только то, как малышка неистово вцепилась в руку отца, выдавало глубину ее горя от кончины матери. Шафира в свои десять весен рыдала от смерти родителей так, что не могла подняться с земли, и братьям тогда пришлось нести ее на руках обратно в дом. А эта девочка, немногим старше Шафиры в то время, смогла сдержать эмоции и не выглядеть растерянным ребенком. Великая Кровь…

Сама не понимая почему, Шафира ужесточила тренировки после смерти Аниры. Она словно предчувствовала что-то, чего не могла объяснить даже себе. К тому времени братья окончательно осели в Румхе. По закону княжества, гвардейцы замка не могут создавать семьи до тридцати пяти вёсен, и братья полностью отдали себя воинскому делу. По служанкам, конечно, бегали, но со всеми предосторожностями и по взаимному согласию. Шафира же отвергала все ухаживания деревенских парней. Она неистово упражнялась с мечом и стрелами, не обращая внимания на заинтересованные взгляды мужчин. Невысокая, смуглая, темноволосая, с точеной подтянутой фигуркой – Шафира привлекала многих парней в деревне. Но девушке не о чем было с ними разговаривать – не об урожае же репы, в конце концов? Воины же замка Румх настолько к ней привыкли, что воспринимали ее исключительно как друга. Поэтому о семье Шафира пока не думала.

С каждой следующей весной она все чаще вспоминала маленькую Великую на берегу Рассветных Вод – гордую, но такую беззащитную.

Когда объявили о смерти Магрифота, Шафира ужаснулась. Их Великий – крепкий мужчина, его не смогла подкосить даже смерть любимой жены! И снова Шафира почувствовала неладное.

На следующий день объявили о смерти Дьярры и воцарении Алдока. Вся гвардия Великого тогда возмутилась. В Тусларе начали проходить тайные встречи несогласных с правлением брата Магрифота. Поползли слухи об убийствах Великого и его дочери, о событиях в Телусии. Ночные нападения неизвестных на деревни княжества лишь подливали масло в огонь недовольств.

Шафира знала, что Дьярра жива. Ну не могла эта гордая и сильная девочка сдаться волкам! Она бы их как минимум оглушила Гласом! Да одна только ее кобыла могла бы всех волков в округе копытами затоптать! Шафира лично осмотрела лес вокруг Капища. Никаких следов борьбы, никакой крови или останков. Лишь пара свежих трупов несчастных волков, которых убили самые впечатлительные жители Туслара, обезумев от потери Великой.

Первое, что поняла Шафира – Дьярра жива, и где-то скрывается. Либо ее похитили.

Второе – со смертью Магрифота и пропажей Великой связан Алдок. Брата Правителя никто особо не любил, ведь многие судачили о том, что он и сам не прочь сидеть на троне Румхии.

Третье – Дьярра вернется в родной дом, и ее убьют. Великая наверняка доверится инстинктам, рассуждала Шафира. Какой бы сильной девочка не была, она в первую очередь захочет получить защиту родной гвардии.

Только вот гвардии уже нет.

Их перебили при очередной попытке поднять бунт. Алдок набрал со всей Румхии каких-то головорезов, которых еще при Магрифоте приговорили к изгнанию в Изумат. По дороге они сбежали от конвоя и долго скрывались в лесах княжества. Как Алдок их нашел, неизвестно никому, но служили они верой и правдой – в своем понимании. То есть убивали направо и налево.

Всех гвардейцев тогда показательно казнили на площади родной деревни.

Шафира никогда не забудет своих родных мальчишек на эшафоте. Их взгляды метались по насильно согнанной толпе в поисках сестры. Найдя мертвенно-бледное лицо Шафиры, каждый из братьев до самой смерти продолжал смотреть в родные глаза, молча прощаясь. Гордые гвардейцы все как один отказались давать присягу на верность Алдоку – то была единственная возможность избежать казни.

К утру перевешали всех защитников замка Румх.

После Шафира отказывалась есть неделю – кусок не лез в горло. Она осунулась, потускнела и перестала разговаривать. Единственным светлым пятном в ее жизни с тех пор оставалась лишь слепая вера в то, что Великая вернется. Ведь только Госпожа способна прекратить творящееся в княжестве безумие! И надо сделать все, чтобы ее не убили!

Ради этой цели однажды утром Шафира собрала свои нехитрые пожитки и отправилась в замок Румх – наниматься служанкой. Там не осталось ни единого человека, способного узнать ее, и она без страха прошла по мосту, постучалась в ворота и сказала просунувшемуся в створу бандиту Алдока:

– Служанка. Убирать. Готовить. Служить Великому.

Так Шафира поселилась в замке. Странной служанкой Алдоковские головорезы не интересовались – страшная (печная сажа), худая (мышцы), молчаливая (Шафире стоило больших усилий не высказать им в лицо все, что она думает о них и их господине).

Шафира молчала в день, когда убили почти всех слуг, которые имели неосторожность вслух объявить о своей преданности Великой Дьярре.

Шафира молчала, когда после очередного восстания запылала ее деревня. Горел родной дом и огород, горело ее детство… Все, что связывало со счастливым прошлым, превратилось в пепел.

Шафира молчала и когда начали появляться самозванки, выдающие себя за Дьярру. Фанатичные девочки, жаждущие власти, сами приходили в объятия собственной смерти – в ставший зловещим замок Румх. Шафира ни в одной из них не увидела боль от ран, нанесенных Румхии; не было в них и яростного величия Великих вождей.

И Шафира ждала…

– ОТКРОЙТЕ ВОРОТА ВЕЛИКОЙ ДЬЯРРЕ!!!


В момент, когда истинная Дьярра появилась у ворот замка, Шафира перебирала яблоки, привезенные утром из Шамаха и как попало вываленные во дворе. Девушка услышала Глас, и корзина с уже собранными яблоками опрокинулась. Нарочно долго собирая рассыпанное, Шафира с деланным равнодушием смотрела на влетевшую во двор Великую.

О, нет, это не спутаешь ни с чем – свет Лазурита, гнев синих глаз, бликующий меч… Это она – Великая Дьярра! Сердце судорожно забилось. Шафира за время служения в замке раз за разом продумывала план спасения Великой, но сейчас растерялась. Что ей делать? Как Великую будут пытаться убить?

Она неспешно прошла мимо стражников во дворе и кинула взгляд на Дьярру, которую уводил куда-то главный страж. К Алдоку? Но как он сможет убить саму Великую?

Придя на кухню, Шафира судорожно ухватилась за край стола, чтобы не упасть, – ноги предательски дрожали. Думай! Думай!!!

Алдок не Великий. Дьярра может парализовать его одним только Гласом, ведь Кольцо, насколько Шафира поняла, еще не пробудилось. Значит, Алдок захочет лишить ее Гласа, то есть…

Шафира замерла. Беззвучная Погибель!!! Страшный яд, от трех глотков которого сначала пропадает голос, затем человек теряет сознание, а через пять эттов умирает. Точно, сомнений быть не может!

Шафира пользовалась у Алдока репутацией безупречной служанки – молчаливая, верная, исполнительная и никогда не спорящая с приказами. Девушка воспользовалась этим расположением при первой же возможности. Под предлогом уборки библиотеки она стащила несколько карт Рассветного Мира, а также книгу по ядам и противоядиям, которую читала по ночам в конюшне. Там она, к слову, в основном и находилась – давала лошадям к себе привыкнуть и ухаживала за ними. В последнем стойле Шафира сделала схрон с оружием и припасами.

Беззвучная Погибель…

Дверь на кухню распахнулась. Незнакомый человек в темной мантии стоял на пороге и кажется, что-то искал глазами. Шафира не видела лица, надежно спрятанного под капюшоном, но почуяла как зверь – это враг.

– Эй, девчонка! – Человек держал в руках чару вина. Шафира подошла и заученно поклонилась, глядя в пол.

– Я тут по приказу Великого… хм… Алдока. Вот это вино принесешь, когда попросят. Именно это, слышишь? Не вздумай пробовать! И фруктов положи каких-нибудь… – Человек явно не доверял тупой служанке, но выбирать не приходилось. – Ты все поняла?

Шафира кивнула. С напускным равнодушием взяла чару и поставила на поднос, туда же нарезала яблок и стала медленно мыть виноград в миске с водой. Человек довольно хмыкнул:

– Алдок наградит тебя… ну хотя бы походом в горячие источники – помыться!

Довольный своей шуткой человек расхохотался и исчез за дверью кухни. Шафира еле сдержалась, чтобы не швырнуть вслед врагу спрятанный в рукаве нож. Да эту накидку она лично в навозе каждое утро валяет, чтобы к ней никто не подходил! Нашел грязнулю! На себя бы посмотрел, за милю гнильем несет, темная душонка, прости Инсор!!!

Но сейчас не до этого.

Хвала Небесному Жрецу, что на случай особо настойчивых стражников Шафира всегда держала с собой пузырек со снотворным. Не теряя ни проты, девушка схватила такую же чару вина, какую принес темный человек, вылила в нее снотворное сроком на пять эттов (аккуратно, ровно две норы8…), долила немного отравленного, чтобы был эффект потери голоса и мгновенного обморока. Да благословит Инсор книгу по ядам! Лишь бы ничего не напутать…

Быстрее, быстрее!

Через одну митту зашел главный страж. Стоящая возле стола хмурая служанка заканчивала выкладывать виноград на поднос.

– Девчонка, там вина Великий просит. Видимо, хочет развлечься напоследок с очередной самозванкой, – сально хихикнул стражник и осёкся, заметив, что служанка никак не реагирует на шутку.

– Чудная ты… Неси все в залу скорее!

Шафира не удостоила стража даже кивком и молча прошла мимо, держа поднос обеими руками.

«Девочка, ты не одна!»

Великая будет спасена, иначе жизнь воина не имеет смысла.


ГЛАВА 3.


Кромешная тьма.

Иногда Дьярра отчаянно пыталась вглядеться в непроглядную черноту и с трудом различала в ней чьи-то размытые силуэты. И вот, в коротком просвете, прямо посреди тьмы, появилась ее любимая мать в простом домашнем платье. Дьярра услышала надрывный крик Аниры:

– Девочка моя! Не смей сдаваться! Открывай глаза! Просыпайся!

Дьярра честно попыталась, но тело и дух не слушались свою хозяйку. Снова всполох света – отец пришел вслед за любимой женой:

– Дочь! Разгоняй тьму, борись! Это не просто сон! Открывай глаза! Ну же!!!

И вновь мрак. Великая пыталась поймать реальность, вернуться в сознание, но тщетно. Тьма окружала, окутывала, манила…

Вдруг короткой яркой вспышкой Дьярре пришло видение – незнакомая девушка в плаще, с мечом в руке, трясет Великую за плечо и горячо шепчет, глотая слезы:

– Очнитесь, Великая! Очнитесь! Неужели я все же ошиблась с расчетом капель отравленного вина?! Бестолочь! Сама убила свою Госпожу!!! О, Инсор…

Это уже слабо походило на бред, и гнетущая тьма внезапно рассеялась. Дьярра резко открыла глаза. Девушка из ее видения действительно оказалась рядом. Она стояла на коленях около ложа Великой, упершись лбом в покрывало. Дьярра услышала приглушенный плач.

– Где я? – сил Дьярре хватило только на один вопрос.

– Вы очнулись? О Госпожа! – Незнакомка подняла заплаканные глаза и широко улыбнулась, моментально преобразившись из забитой заплаканной служанки в миловидную девушку. – Вы в своих покоях! У нас очень мало времени, не больше половины этта! Надо уходить!

– Куда? – голова кружилась. Дьярра не могла сфокусировать взгляд – вокруг все расплывалось.

– Пока – из замка, а там придумаем. Вас хотят убить!

– Кто? – Дьярра вспомнила израненную землю Румхии, и ярость, вскипевшая в крови, прояснила взгляд и мысли.

– Ваш дядя Алдок, Изуматово отродье, – выругалась девушка, и ее лицо перекосило от омерзения.

– А ты кто? – Дьярра никак не могла вспомнить, служила ли девушка в замке раньше?.. Или память подводит – в свете последних событий…

– Меня зовут Шафира, Госпожа, – девушка встала и низко поклонилась. – Я все расскажу позже, а сейчас нельзя терять ни проты! Пора уходить! За вами скоро придут, дабы снять Ношу!

– Он подсыпал яд в вино, да? – Дьярра попыталась встать и пошатнулась. Шафира придержала Великую за локоть и подтвердила:

– Да. Беззвучная Погибель. Но я поменяла чары. Малую дозу яда Ваша Великая суть приняла без явного ущерба, только немного ослабила. Но вот убить Вас – такого удовольствия я этим мерзавцам доставить не могла!

Шафира так жутко улыбнулась, что Дьярре на миг показалось, будто перед ней матерый хищник. Она внутренне содрогнулась, но вслух лишь спросила:

– Мерзавцам?

– Алдоку и его головорезам. Госпожа, умоляю, надо спешить! Иначе они придут сюда, а все оружие в схроне! Нам жизненно необходимо до него добраться, пока Вас не хватились!

Дьярра только теперь заметила, что меча, который был при девушке в видениях Великой – с сердоликом в крестовине, с собой у Шафиры не было.

Девушка протянула Дьярре потрепанный плащ служанки – точную копию собственного.

– Госпожа, наденьте это. Я понимаю, что это не по чину, но только так мы сможем пройти до конюшен незамеченными.

– Резу! Они ничего не сделали с моей лошадью? – Дьярра без лишних слов надела плащ, удивляясь тому, что беспрекословно слушается незнакомую девушку, чувствуя в ней надежную опору.

– Нет, Госпожа, с ней все в порядке. Она и другая лошадь готовы к побегу. Надо уходить из Румхии, здесь Вас убьют. Вы позволите?

Шафира стала перематывать руку Дьярры какой-то холстиной, дабы нигде не блеснул лазурит. Великая пристально смотрела на девушку, прислушиваясь к себе – все же друг или враг? Великая Суть молчала. Дьярра все-таки решила довериться. На крайний случай, голос восстановился, и позже она вполне сможет убить предательницу Гласом.

Шафира протянула Великой мешок, и Дьярра лично сложила туда свою Ношу, вздохнув с облегчением – так намного лучше… Мешок она завязала и закинула себе за спину, не доверив Шафире его нести. Девушка не обиделась, понимая, что у Великой есть все основания относиться к ней настороженно.

– Ну что, готовы? Тогда вперед! – Шафира сделала шаг к двери.

– Постой! Тут служит молодая девочка, Асая! Ее надо взять с нами, она славная, трудолюбивая и верна мне! Асая не послужит обузой!

Шафира медленно повернула голову, и Дьярра вздрогнула от выражения ее глаз – полных скорби и боли, спрятанных до этого ото всех.

– Да, она верна вам. Была. Ее повесили, как и всех людей, верных вам. Как и моих братьев.

Шафира отвернулась, и Дьярра остро ощутила внутри себя промозглую зияющую пустоту.


***

За дверью спальни обнаружились оглушительно храпевшие стражники. Кто-то из них причмокивал губами и отчетливо звал маму. Дьярра, несмотря на звенящие нервы, тихо прыснула. Шафира, не оборачиваясь, коротко и насмешливо сказала:

– Добрая служанка принесла доблестным стражам вина, дабы облегчить тяготы службы… Чего снотворному пропадать, правда?

Дьярра переступила через стражника, продолжая нервно хихикать – сама не понимая, почему. Шафира прокралась в конец коридора, осторожно выглянула за угол, обернулась и шепотом позвала Великую:

– Госпожа, пойдемте!

Девушки по очереди скользнули за угол. В замке стояла пронзительная тишина, лишь ветер завывал в треснутых стеклах окон. Добравшись до лестницы для слуг, Шафира мягко отстранила Великую, делая шаг вперед:

– Госпожа, давайте я. Держитесь за мое плечо.

Ступени утопали во тьме. Дьярра не видела ничего, кроме слабого отблеска лазурита Кольца сквозь ткань повязки на левой руке, которой она судорожно вцепилась в плечо Шафире. Пролет, поворот, пролет, поворот, пролет, поворот. Через какое-то время Дьярра перестала гадать, когда они наконец уже спустятся – ступени казались бесконечными… А ведь еще малышкой она бегала по всему замку, и кубарем могла скатиться с любой потайной лестницы, не тратя на нее больше митты. Может, это остаточное действие яда?..

Внезапно остановившаяся Шафира застала ее врасплох. Великая вполголоса спросила:

– Что случилось? Враги?

– Нет. Мы пришли, – Шафира медленно потянула скрипучую дверь, и девушки замерли на пороге. Теплая лунная ночь окутывала внутренний двор замка, ветер гулял по пустынной замковой площади, и Дьярре вдруг стало страшно от этой картины. Но она – вождь, предводитель, Великая, в конце концов! Собрав волю в кулак, Дьярра деловито спросила:

– Как мы откроем ворота? Нас же заметят!

– А мы не будем их открывать, – глаза Шафиры азартно блеснули. – У конюшен есть задние ворота, вы не знали?

– Но они же всегда закрыты… – начала Дьярра и тут же осеклась. Так было при ее отце, а сейчас…

– Туда Алдок направлял телеги с продовольствием, дабы простолюдины не раздражали его Великий взор, – Шафира презрительно скривилась. – Но сейчас высокомерие Вашего родственника нам на руку.

Дьярра удрученно кивнула, кляня дядю, на чем свет стоит. Стыдиться своего народа? Брезговать работой тех, кто служит родному княжеству? Это – низость для любого Правителя! Это – позор для любого вождя!

Тем временем Шафира, оглядевшись, прошептала:

– Пойдемте вдоль замка. Стражи перестали нести ночной караул давным-давно, но лучше нам не рисковать.

…Девушки медленно шли вдоль высоких стен замка, скрываясь в их тени. Путь до конюшен показался Дьярре вечностью. Она вздрагивала от каждого порыва ветерка, беззвучно себя за это ругая. Великая, боящаяся темноты и шума безобидного ветра! Отец бы над ней смеялся до слез дня три!

Пока Дьярра занималась самобичеванием, Шафира уже добралась до конюшен и открывала непослушные створы конюшен. Проскользнув внутрь, девушки перевели дух. Дьярра осторожно поинтересовалась, стараясь говорить как можно тише:

– Здесь никого нет?

– Нет, – Шафира направилась к заднему выходу. – Конюха убили с полвесны назад, а последнее время лошадьми занималась я.

Девушка распахнула задние ворота. Лошади, проснувшиеся еще при приходе девушек, стали нервничать и бить копытами.

– Остались одни старые клячи, – Шафира пошла вдоль стойл, успокаивая лошадей и поглаживая их между ушами. – Но жаль их оставлять этим уродам – заморят…

– Давай выпустим, – Дьярре вдруг по-ребячески захотелось хоть как-то насолить дяде.

Шафира хищно улыбнулась и согласно кивнула. Дьярра нашла стойло с Резу. Кобылка поприветствовала хозяйку тихим ржанием и выразительно покосилась на распахнутые настежь ворота, намекая: «А не пора ли нам раствориться в кромешной тьме, а то что-то тут неспокойно?» Дьярра тихо рассмеялась, а потом, спохватившись, спросила у Шафиры, копошащейся в дальнем стойле:

– Постой, а где конь папы? Они его…

Слово «убили» Дьярра произнести не смогла. Губы предательски дрогнули.

– Нет, я его вывела в лес под шум очередного бунта, незадолго до Вашего возвращения, – успокоила Великую Шафира. – Я к нему часто прихожу и балую яблоками. Красавец конь, хоть и своенравный без меры.

– А как же волки? – ужаснулась Дьярра.

– Так их всех перебили, когда запустили слух, что те вас растерзали, – Шафира уже закрепляла чересседельные сумки на одной из кобыл. – Часть волков убежала в Телусию, по словам охотников. Так что конь в лесу, и думаю, на нем я поскачу дальше, с вашего позволения.

– А с этой кобылой что не так? – не поняла Дьярра, выводя Резу из стойла и настороженно присматриваясь к смиренной кобылке около Шафиры.

– Она хорошая, выносливая, но не боевая, – Шафира шла по конюшне, отворяя затворы на стойлах. – А конь вашего отца выдержит любую битву. Чувствую, их впереди предстоит много. Вперед?

Девушки запрыгнули в седла. Резу заплясала на месте от нетерпения. Остальные лошади заволновались. Шафира негромко свистнула, и две всадницы сорвались с места.

Чтобы достичь единственного моста, беглянкам пришлось огибать замок по узкой тропинке в полтора трока шириной, что очень мешало маневренности. Вонь, доносящаяся изо рва, и темнота ночи лишь усугубляли положение, но Шафира уверенно вела свою лошадь, и Резу не сбивалась с шага, хоть и раздраженно фыркала. Девушки выскочили на мост через пару-тройку митт. Дьярра уже вздохнула свободно, как вдруг услышала скрип – главные ворота замка позади них приоткрылись, и в образовавшуюся щель высунулась заспанная рожа одного из стражей. Проту все участники неожиданной встречи молча смотрели друг на друга с недоумением, затем стражник внезапно очухался и неистово заорал:

– ПОБЕЕЕЕ…!

Концовка захлебнулась. Стражник свел глаза к переносице, где торчала рукоять ручного ножа, и рухнул на землю как подкошенный. Шафира медленно опустила руку. Дьярра, не успевшая толком испугаться, судорожно перехватила ртом воздух и сумела только хрипло произнести, борясь с подступающей тошнотой:

– Лихо ты его…

Шафира равнодушно пожала плечами, прислушалась и внезапно прошипела:

– Быстро уходим!!!

Резу не стала ждать приказа хозяйки и кинулась вперед, ибо лучше Шафиры расслышала приближающийся шум. Лошади в конюшне, поняв, что их стойла открыты, рванули на свободу.

Дьярра и Шафира верхом рванулись на мост. Табун замковых лошадей с громким ликующим ржанием промчался следом за ними, в кашу затаптывая тело так не вовремя проснувшегося стражника. Кое-где в замке стали загораться факелы.

Шафира гнала свою кобылу как безумная. Во-первых, потому, что за ними скоро вышлют погоню. Конечно, сбежавшие лошади задержат бандитов Алдока, но часть табуна рано или поздно поймают. Надо успеть увести Великую как можно дальше…

А во-вторых, Шафира бежала от себя самой – от безжалостной девушки, впервые отнявшей у кого-то жизнь.


ГЛАВА 4.


К утру зарядил мелкий дождь. После нескольких эттов дикой скачки лошади наконец перешли на шаг. В лесу недалеко от Капища, Шафира сменила свою кобылу на коня Магрифота – роскошного Трорго. Тот радостно поприветствовал Дьярру величественным ржанием, но времени спешиваться и обнимать коня у Великой и ее спутницы не было. Шафира за несколько митт перекинула всю поклажу с кобылы на Трорго, шлепнула лошадку по крупу, и та медленным шагом побрела куда-то в сторону Рассветных Вод. Девушки же продолжили путь.

Часто они слышали лай собак, пущенных по следу беглянок. Догадка Шафиры оправдалась – несколько лошадей стражники действительно умудрились поймать в темноте ночи, и теперь погоня шла почти на равных. Единственным преимуществом девушек оставалась скорость – боевые Резу и Трорго могли мчаться без устали около суток, и при этом, в случае необходимости, еще и принять бой.

Но рассчитывать лишь на выносливость лошадей не стоило. След нужно сбить, иначе рано или поздно их настигнут! Шафира рискнула провести Великую по берегу Рассветных Вод, а затем резко вильнуть в лес, тянущийся до Телусии и Изумата. Со стороны Шамаха у Алдока налаженная дорога со своими людьми, и соваться туда – сродни самоубийству.

Дьярра же совсем перестала что-либо понимать. Смерть отца, странное происшествие на Капище, сожженный Туслар, предательство Алдока, поспешное бегство из родного дома… Все это для Великой вертелось в бешеной круговерти на протяжении вот уже трех суток, и Дьярре порой казалось, что все это никогда не закончится.

Шафира временами тревожно поглядывала на Великую – усталую, но несгибаемую – и понимала, что им нужно как можно быстрее найти безопасное место для отдыха и обстоятельного рассказа. Во времена походов с братьями они делали свои «тайные места» там, где простому человеку и мысль не придет спешиваться – в непроходимых чащобах, сырых пещерах и заброшенных домах крестьян. К такому «тайнику» Шафира и торопилась.

– Нас догоняют? – спросила Дьярра, ничего не различая позади себя в предрассветных сумерках.

– Пока нет, – Шафира на мгновенье оглянулась, но огней факелов не разглядела. – Жаль, что тут крутой обрыв, вода могла бы спутать собак со следа. Но у меня кое-что припасено!

Шафира нащупала в кармане походных брюк полотняный мешочек со жгучим перцем, уже очень давно растолканным лично ею в порошок. Рассыплешь такой – псы будут чихать до полуденного солнца. И со слежкой бандитам Алдока придется повременить.

Перец девушка рассыпала перед их поворотом в лес. Тропа едва угадывалась, но Дьярре все же удалось разглядеть потертые от времени и ветра камни вместо привычного песка и плотной почвы.

– Почему мы свернули здесь? – с недоумением спросила Великая, понимая, что шаг лошадей заметно снизится из-за неровной каменистой поверхности.

– Здесь врагам не удастся разглядеть следы копыт, а боевые лошадки пройдут везде. – Шафира ласково погладила Трорго по мощной шее. Тот ответил ей тихим ржанием, выражая свое полное согласие.

В этты рассвета боевые лошади брели по каменистой тропе, унося своих всадниц все дальше в лес. Шафира помнила, что недалеко отсюда есть заросший мхом навес, где можно будет передохнуть. В давние военные времена он использовался как место смены лошадей, а сейчас старые тропы забыты, и про подобные навесы никто и не вспоминает.

Девушки добрались до места, когда утреннее солнце уже взошло, но его свет скрывала завеса серых угрюмых облаков. Шафира спрыгнула с Трорго, осмотрелась и повернулась к Великой, чтобы высказать свое одобрение временной стоянкой.

Но не смогла.

Великая Дьярра, дочь Магрифота и прекрасной Аниры, Правительница Румхии, хозяйка истинного Лазурного Кольца спала прямо на спине Резу, негромко сопя и изредка вздрагивая.

Шафира улыбнулась и стала распрягать Трорго.


***


Дьярра проснулась от щебета птиц. Открыв глаза, она увидела над собой крышу навеса, сплошь заросшую мхом. Великая не сразу сообразила, где она находится, а вспомнив все, что произошло, резко села. Израненная Румхия, хищный взгляд Алдока, поспешное бегство из замка с… Шафирой?

Дьярра покосилась влево и увидела свою спутницу. Девушка сидела на бревне у небольшого костерка и пристально изучала что-то, лежащее у нее на коленях. Трорго и Резу паслись неподалеку, изредка фыркая. Великая откинула плащ, которым ее заботливо укрыла Шафира, и обнаружила, что спала не на голой земле, а на огромных ветвях елового лапника. Мешок с Ношей Великих лежал рядом с походным ложем. Дьярра несколько митт молча изучала девушку, сидящую у костра. Великая понимала, что рискует, доверившись незнакомке. Вдруг на самом деле именно она – враг? Шафира явно выучена воинскому искусству, это видно по выправке и хладнокровию. Может, ее верность Дьярре – фальшь? И на самом деле она ведет Великую в ловушку, что приготовил ей Алдок или кто еще, похуже?.. Может, преступники Изумата нашли лазейку в магической блокировке и стали засылать шпионов в ближайшие княжества?

И Шафира – одна из них?

Внезапно Шафира оглянулась и, увидев проснувшуюся Великую, радостно ту поприветствовала:

– Доброго солнца, Госпожа! Сейчас налью свой любимый взвар из клюквы – вмиг предаст сил! Варить похлебку я не решилась – запах мяса собаки могут учуять еще издалека, хотя погоня до нас так и не добралась.

Шафира разлила взвар по двум грубым жестяным кружкам.

– Аккуратнее, Госпожа, не обожгитесь!

Дьярра осторожно сделала глоток, попутно продолжая изучать девушку, которая самозабвенно копалась в чересседельных сумках в поисках пустой чары. Внезапно Шафира резко остановилась и повернулась к Великой, по-прежнему сидящей под навесом.

– Вы мне не доверяете, да? – как-то жалобно спросила Шафира.

Дьярра вздрогнула от неожиданного и такого прямого вопроса.

– Я не знаю, стоит ли вообще кому-либо сейчас доверять, – медленно, тщательно подбирая слова, сказала Великая после непродолжительной паузы.

Шафира понимающе вздохнула, вернулась к костру и стала ворошить угли длинной сухой веткой, не глядя на Дьярру.

– Я сейчас расскажу о себе, Великая. А дальше Вам решать – вместе нам путь держать, или расходятся наши дороги.

И Шафира начала говорить. Она рассказала о себе, рано ушедших родителях и горячо любимых братьях. Об их совместном обучении и радостях. О горечи от смертей Аниры, Магрифота и от потери Дьярры. О казни мальчишек. О зверствах Алдока. О службе в замке и слепой вере в возвращение Великой. О подготовке плана побега. О желании спасти Румхию от гнета Алдока и его головорезов.

Дьярра слушала молча. Чем дольше рассказывала Шафира, тем больше Великая убеждалась, что девушка не врет. Нельзя так лгать о смерти близких – с такой болью и напускной отстраненностью. Дьярру душили слезы. Эта девушка из ее княжества, и только она, Великая, виновата во всех страданиях своего народа! И что она сделала, увидев убийства и разорение? Сбежала, как трусливая брехливая собачонка!!!

Шафира замолчала. Какое-то время тишину нарушало лишь потрескивание поленьев, да фырканье лошадей. Наконец Дьярра глухо произнесла:

– Прости, Шафира. За все прости. За недоверие, сожженный дом, убитых братьев… Это все из-за меня! Ты можешь меня здесь и убить, ибо нет оправдания моей трусости!!!

Дьярра закрыла лицо руками. Злые слезы катились по щекам. Она одна виновата! На что она обрекла свой народ… Зря на нее понадеялся отец!

– Госпожа, – негромко позвала ее Шафира.

Дьярра отняла руки от опухших глаз и с изумлением увидела стоящую возле костра Шафиру. С ножом в правой руке.

Не успела Великая что-то сказать, как ее опередила Шафира:

– Я не хочу больше слышать от Вас, Госпожа, таких слов. И еще я не хочу, чтобы Вы сомневались в моей верности Румхии и Вам лично. Засим клянусь…

Девушка полоснула ладонь левой руки ножом. Дьярра ахнула. Алый ручеек крови начал ронять капли в костер.

– Клянусь своей кровью и кровью предков, что никогда не причиню Вам зла и не предам Вас. Все, чего я хочу – видеть свою родину свободной. Клянусь, что отомщу Алдоку за смерть братьев – с Вами или без Вас. Я отдам жизнь за Великую Румхию!

С последними словами Шафиры на место стоянки ворвался порыв ветра. Разметав волосы девушки-воина, колючий ветер всколыхнул костер, и на миг пламя достигло склоненную над ним руку Шафиры.

Теперь клятва считалась принятой Небесным Жрецом.

Дьярра встала, медленно подошла к той, что спасла ей жизнь – уже без сомнений. Одну проту Великая смотрела Шафире прямо в глаза – упрямые, гордые и полные скорби. И поклонилась девушке в ноги.

Шафира вмиг растеряла весь свой боевой пыл и растерянно вскрикнула:

– Госпожа! Ну что Вы! Я недостойна!

– Это я недостойна такого народа, – Дьярра обняла Шафиру. – Спасибо! Я верю тебе и принимаю твою клятву. Но не как Госпожа, а как друг. Если ты посчитаешь меня достойной такой чести.

Через проту озадаченные Резу и Трорго косились на плачущих хозяек, явно сомневаясь в их адекватности.


***

– Где мы сейчас находимся? – Дьярра склонилась над картой, которую ранее изучала Шафира.

– Вот здесь, – Шафира чиркнула ногтем где-то в районе Пограничных Лесов между Румхией и Телусией. – Если честно, не знаю, куда нам податься, Госпожа. Изначально я хотела вести вас в Телусию, набрать союзников и вернуться в Румхию. Но сейчас на границах неспокойно из-за слухов об Изумате.

– Каких еще слухов? – Дьярра внутренне напряглась.

– Среди стражей замка Румх поговаривали, что Кольцо Телусии украдено, а на границах беспорядки, Госпожа.

– Шафира, перестань называть меня Госпожой! – Великая свирепо уставилась на Шафиру, и та невольно улыбнулась. – Как Кольцо могло быть украдено? И кем?

– Не знаю, – Шафира развела руками. – Это только слухи. Но торги в последнее время шли только с Шамахом, от Телусии же никаких вестей.

Великая на миг прикрыла глаза, раздумывая.

«Белесые Горы…»

Слова умирающего отца…

Румхия, Телусия, невнятные слухи об Изумате…

«Ох, почему же ты оставил меня наедине с разваливающимся миром, папа?»

Дьярра открыла глаза и вновь взглянула на карту.

– Говоришь, с Шамахом у Алдока налаженная связь?

– Да, Го… Простите, – Шафира робко улыбнулась. – Алдок наладил связь с Шамахом через своих поверенных. Они стоят на постах чуть ли не каждую яру. Так что в Шамах идти бессмысленно.

С этими словами Шафира понурила голову. Когда она продумывала план спасения Великой, то рассчитывала на помощь всегда дружественной Телусии. Сейчас же девушка чувствовала себя виноватой, ведь им фактически некуда идти! Какой же она воин, если не придумала план отступления, все поставив на единственный благоприятный исход?

Шафира так крепко погрузилась в бичевание себя, что не сразу обратила внимание на новую пометку на карте – на этот раз от ногтя Дьярры.

– Нам нужно попасть сюда.

Великая выглядела решительно. Шафира же несколько раз перевела изумленный взгляд с карты на Дьярру и обратно, и лишь спустя митту решилась спросить:

– Белесые Горы?!

– Да, Шафира, – сказала Великая задумчиво. – Перед смертью мой отец сказал, что спасение Румхии и всего Рассветного Мира в Белесых Горах. Нам необходимо найти там старого мага по имени Гистарх. Отец уверял, что тот знает все и сможет объяснить, как следует действовать далее.

– Значит, отправимся туда, – после пары митт молчания решительно сказала Шафира. – Идти придется через Телусию, Пархиват и Дромстан. Путь далекий, но у меня есть припасы, да и кони у нас боевые. Пойдем заброшенными тропами, чтобы не наткнуться на кого-нибудь…

– Шафира, ты не обязана идти со мной, – Дьярра не могла этого не сказать.

Глаза Шафиры гневно сверкнули.

– Я даже слушать не хочу! – Шафира резко встала. Стоявшие неподалеку Трорго и Резу, резко очнулись от сладкой дремы и нервно шарахнулись в сторону от девушки. – Так, выходим с закатом! Пограничный Лес я знаю, так что в Изумат не забредем. Не обязана… Надо же сказать такое…

Ворча, Шафира стала скатывать карту в трубочку и недовольно утрамбовывать ее в сумку. Дьярра наблюдала за девушкой, грустно улыбаясь. Перед глазами промелькнул образ вечно ворчащей Асаи, и лицо Великой потемнело. Нет, она больше не допустит смертей тех, кто верен ей!

«И не жди пощады, дядя»


***


Тень рвала и метала. Второй раз Лазурное Кольцо уходит прямо из-под ее носа! А все почему? Потому что эти тупые людишки ничего не могут сделать сами! Казалось бы, что сложного? Не пропускать никого в спальню этой девки! Но нет – эти идиоты, стражники, настолько обнаглели, что без задней мысли выпили вино, принесенное предательницей-служанкой!!!

После казни провинившихся Тень долго распекала Алдока за тупость. К своему прискорбию, Тень пока не могла надолго принимать физический облик и напрямую воздействовать на жителей Рассвета. Приходилось нашептывать приказы своим марионеткам. Но они оказались настолько тупы, что не смогли догнать двух девок!

Алдок корчился на полу тронной залы, подвывая от нестерпимой боли. Тень измывалась над ним уже около четырех эттов. В бестелесном состоянии она проникала в его тело и что есть силы сжимала сердце уже человеческой рукой. Алдок терял сознание, но Тень все же пока не могла его добить… Хотя и очень хотелось!!! Идиот еще нужен. Он с горем пополам наладил контакты с Шамахом, в отличие от своего почившего братца. Магрифот никогда не доверял соседнему княжеству из-за любви шамахского народа ко лжи и выгоде. Тени же эти особенности только на руку…

Посули людишкам богатство и почести – и делай с ними, что хочешь…

Тень повернулась к Алдоку, подозрительно притихнувшему на полу. Тот медленно полз к выходу, стараясь не привлекать внимания задумавшейся о чем-то Тени.

– Куда, мразь?!

… Крики Алдока не стихали до самого утра…


***


Три следующих дня слились для Дьярры в одни нескончаемые сутки. Хвала Инсору, пославшему ей Шафиру! Без нее Великая мало того, что не выбралась бы из замка Румх живой – она скорее всего и не выжила бы в лесах родного княжества!

К своему стыду, Дьярра оказалась абсолютно не приспособлена к кочевому образу жизни. Она не знала, как охотиться, какие источники пригодны для питья, по каким дорогам идти и в какое время суток… На второй день пути Великая поняла, что от нее уже просто несет конным, да и своим собственным потом. Она постыдилась признаться Шафире, что ей жизненно необходимо помыться и выстирать походную одежду. Да и как можно думать о своих потребностях, когда ее народ в беде?

На счастье, Шафира оказалась практичным и приземленным человеком. Готовясь к побегу, она озаботилась сменой одежды, которую загодя уложила в чересседельные сумки. Потому что в любое, даже самое темное время, нужно опираться на привычные и проверенные вещи, такие как горячая еда, свежая одежда и чистое тело. Кому-то это покажется глупым, но Шафира свято верила, что в простоте кроется сила.

В скором времени девушка без лишних слов вывела Великую к небольшому лесному озерцу с горячими источниками и маленьким водопадом.

– О, Шафира, ты просто моя спасительница! – Дьярра приняла из рук девушки сменную одежду и белье. – И как ты обо всем помнишь, ума не приложу…

– Вёсны тренировок! С тремя братьями поневоле научишься учитывать многие мелочи! – Шафира подмигнула Великой.

Пока Дьярра плескалась и стирала грязные вещи, Шафира помешивала суп из кролика, подстреленного ею сегодня утром.

«Возможно, это последний безмятежный вечер», – мрачно подумала Шафира. Эти места в Пограничье она знала – все-таки родное княжество – но вот дальше… Что их ждет? Смогут ли они дойти до Белесых Гор? Как они пройдут Телусию? Что на самом деле происходит в Изумате?

Девушка задумчиво смотрела на пламя костра. На эти вопросы вряд ли кто-то ответит. Что ж, остается только сопровождать Великую в ее пути к старому магу.

Вздохнув, Шафира поворошила костер, и взметнувшиеся искры растворились в сгущающихся вечерних сумерках.


ГЛАВА 5.


«А я говорю, что он ничего не знает!» – Медведь недовольно фыркнул.

– Да я ничего еще и не спросила! Отстань, Карсо! – отмахнулась девушка в традиционных походных одеждах мага. Откинув капюшон пыльного дорожного плаща, магичка присела возле трупа, которого и пыталась подготовить для допроса.

Девушку звали Сарма. Около весны назад она и не думала, что им с Медведем придется воскрешать мертвых где-то недалеко от княжества Изумат. Старый Гистарх практически выгнал их из Белесых Гор под предлогом «изучения обстановки на границах княжества-тюрьмы». Ох и злилась тогда Сарма! Ее, лучшую ученицу, которая обладает силами двух стихий, – и это не считая некромантии! – выгнали, как провинившуюся девчонку! За что? Магичка хулиганила не больше остальных, примерной овечкой ее назвать ничей язык не поворачивался. Но совсем незачем было высылать ее на другой край Рассвета!

Да и обстановка на этом самом краю оставляла желать лучшего…

За весну Сарма и Карсо скрытно изучали состояние дел Дромстана и Пархивата, исправно присылая Гистарху отчеты. Телепортировать Медведь на такие расстояния не мог, поэтому приходилось ловить увертливых птиц и заниматься их внушением. Карсо ворчал, но по-другому наладить связь с Белесыми Горами не получалось. Ответ же оттуда всегда приходил один: «Продвигайтесь дальше».

Они и продвигались. Прямиком к Изумату…

«Ты уснула, что ли?» – ехидный голос Карсо прозвучал в голове у девушки. – «Нет, ну ты тогда приляг тут рядом с трупом, я постерегу. Если возникнут вопросы, скажу, что это твоя профессиональная привычка».

– Объясни мне, Медведь, как при всем своем внешнем мудром облике, ты можешь быть таким вредным? – Сарма привычно огрызнулась и стала очерчивать вокруг умершего круг.

«Стараюсь, но я еще далек от совершенства. Вот когда враги будут беситься только от моих замечаний, можно сказать, что я достиг совершенства»

– Карсо, если они услышат твои замечания, то упадут замертво, – ухмыльнулась девушка. – Медведи-телепаты не каждый день встречаются, знаешь ли.

«Ну ты их тогда воскресишь, и мы уточним, показался ли я им достаточно вредным», – Карсо издал короткий рык, что означало ехидный смешок.

– Так и вижу эту потрясающую беседу, – язвительно сказала Сарма и вернулась к работе.

Начертав руны у головы и ног покойного, Сарма встала за пределы круга. Выставив ладони вперед на уровень плеч, магичка быстро сказала несколько отрывистых фраз.

Медведь по давней привычке встал слева за спиной девушки. Он не доверял воскресшим, так как те имели невероятную физическую силу, пусть и на несколько митт и только в пределах начертанного круга. Маги старались аккуратно чертить границы круга для воскресших, но иногда пренебрегали элементарной осторожностью. Один такой воскресший после Трех Вопросов способен голыми руками убить полдеревни. Или задушить хищника. Карсо, еще будучи медвежонком, из любопытства приблизился к такому воскресшему, за что и поплатился. Подоспевшие маги испепелили покойника, но Карсо, хоть и остался жив, на всю жизнь усвоил урок – не доверять даже мастерам своего дела. Все способны допустить ошибку. И порванное взбесившимся воскресшим ухо не давало Карсо об этом забыть.

Тем временем покойник зашевелился. Через одну проту он уже вскочил на ноги и начал бешено биться в границы круга. Поняв, что вырваться не получается, воскресший сник и сфокусировал взгляд на терпеливо ожидающей магичке.

– Раз, – хрипло сказал воскресший.

– Кто ты? – Сарма держала границы крепко, но затягивать допрос не стоит.

– Воин княжества Телусия. Два.

– Кто тебя убил?

– Враги княжества Телусия. Три.

«Тьфу ты, вот идиот!» – Карсо зло рыкнул, а Сарма коротко ругнулась себе под нос. Ну никак она не научится правильным формулировкам!

– Кому служат враги Телусии? – Сарма тщательно продумала последний вопрос и замерла в ожидании. Медведь за ее спиной, кажется, и вовсе перестал дышать.

– Изумату, – воскресший закатил глаза и рухнул.

Сарма открыла рот от изумления. Шокированная, она повернулась к Карсо:

– И как это понимать?! Изумат в вечном сне!

«Видимо, отоспался», – мрачно констатировал Медведь.


***


– Все равно не понимаю, – Сарма задумчиво смотрела на оставшийся от воскресшего пепел. – Что он имел в виду? Телусия, конечно, в упадке, но Изумат? Гистарх бы нас предупредил о такой угрозе!

«Ты сама знаешь, что делать. Надо идти к Пророчице», – Медведь терпеть не мог долго находиться на открытых пространствах – они тут были как на ладони. – «Пойдем по старой тропе».

– Из Белесых Гор пришло указание двигаться дальше. Нам надо в Румхию, Карсо.

«И что? Сначала к Пророчице, потом туда»

– Делать такой крюк, чтобы услышать очередное непонятное пророчество? И совсем не обязательно, что оно нам пригодится… Сам знаешь Сураю…

Сарма механически заметала следы их с Медведем пребывания на месте стычки жителей Телусии и неизвестных врагов. По правде говоря, девушке и самой хотелось посетить Пророчицу, но Гистарх не говорил о необходимости этого, и Сарма колебалась.

«Надо уходить. Если решим идти, до старой тропы несколько эттов»

Магичка еще раз посмотрела на останки воина, защищавшего свое княжество до последнего. Если враги – приспешники Изумата, то ждать распоряжений Гистарха нет времени. Пророчица видит разные пути будущего и сможет сказать, действительно ли Изумат очнулся ото сна.

Решено.

Сарма кивнула сама себе и повернулась к Медведю.

– Прокатишь, Карсо?

Медведь в ответ показал свой самый жуткий оскал, и лишь магичка знала, что так выглядит настоящая медвежья улыбка.


***


Спустя пару эттов на старой тропе, Карсо вдруг резко остановился. Сарма, сидевшая у него на спине, попросту кувыркнулась вперед и больно шлепнулась у Медведя перед носом.

– Карсо, чтоб тебя! Какая пчела тебя укусила?!

«Тихо», – Медведь неровно стриг ушами и активно принюхивался. – «Впереди бой. Неравный».

– Да ну? – Сарма, потирая ушибленный бок, по-хозяйски уселась на тропу и, сосредоточившись, резко выбросила руки вперед, ладонями от себя. Пополз плотный туман, и в нем магичка разглядела поляну неподалеку, на которой и произошла стычка. Две девушки. Одна, явно воин, прикрывает собой вторую, вжавшуюся спиной в дерево. Слышно ржание боевых лошадей. Стреножены? Удержаны магией? На путниц напали четверо – явно отпетый сброд. С одним-двумя девушка-воин смогла бы легко справиться и в одиночку, но с четверыми ей не совладать. От другой девчонки, похоже, толку мало, хоть и сжимает меч. Видимо, просто растеряна и напугана, – значит, напали внезапно.

– Ну что, Карсо? Поможем?

«С чего это?», – Медведь подозрительно смотрел на картину боя. – «Глядишь, и отобьется. Как мечом бьет – порхает только так!».

– Долго не продержится. Похоже, что ранена.

Девушка-воин и впрямь очевидно берегла правую руку, а левой она управлялась не так сноровисто.

«Инсор накажет меня за доброту», – обреченно фыркнул Медведь, встряхиваясь всем своим мощным телом, разминая мышцы.

– Я всегда знала, что в душе ты – истинный Небесный Жрец! – Сарма вспрыгнула на спину Карсо. – Вперед!


***


Шафира ругала себя самыми последними словами. Который раз она убеждалась, что воин из нее – как из Магрифота Изумат! Как можно уснуть в дозоре?! Если бы не яростное ржание Резу, их с Госпожой во сне бы перерезали! В лошадей, похоже, стреляли отравленными стрелами. Не насмерть, хвала Инсору, но животным все же досталось. Царапин от стрел на боках лошадей хватило на то, чтобы парализовать, но не убить. И Резу смогла лишь предупредить хозяйку об опасности отчаянным криком, а дальше – дело воина.

В закатных сумерках Шафира не могла толком разглядеть нападавших. Четверо мужчин, крепких и высоких, в походных одеяниях. Лиц разглядеть не удавалось, да и некогда. Самое главное – защитить Госпожу!

Сегодня на рассвете беглянки перешли через границу, разделяющую Румхию и Телусию. На карте Шафира, найдя остывший уголек в их костровище, от руки обозначила старую забытую тропу, которая ведет хоть и дольше, зато безопаснее – в обход главных дорог. Дьярра безоговорочно одобрила путь и продолжала слушаться Шафиру во всем, что касается походного быта. Не жаловалась, не просила отдыха, не боялась переходить вброд небольшие речушки… Шафира гордилась своей Великой – оставаться такой сильной в такие трудные времена! Вот это – истинный вождь! Не то, что Алдок… Один вид несломленной Великой воодушевлял Шафиру, и та с еще большим рвением старалась быть полезной Госпоже.

Дьярра на самом деле держалась исключительно на силе воли и неисправимом упрямстве. Как часто ей хотелось слезть с Резу и ничком повалиться в мягкую траву! Великая чувствовала грязь тела, усталость, и неистово бранила себя за слабость. Украдкой Дьярра смотрела на выправку Шафиры и пыталась сидеть в седле так же прямо.

Немудрено, что как только Шафира объявила привал, Дьярра забылась тяжелым сном, едва ее голова коснулась еловых ветвей. Великая несла дозор по утрам, на чем сама и настояла, дабы дать верной Шафире хоть несколько эттов сна. К вечеру же Великая валилась с ног. И сегодня Шафира, глядя на посапывающую Госпожу, сама невольно задремала.

Сейчас ругать себя уже поздно. К чести Великой, она не стала теряться и хлопать заспанными глазами, а мигом вскочила на ноги, прижав к груди мешок с Ношей. Ясно блеснуло Лазурное Кольцо, и нападавшие бросились к Дьярре, не скрывая цели полуночного визита. Великая, разглядев алчно вспыхнувшие при виде Кольца глаза бандитов, совсем не величественно взвизгнула и отшатнулась. Шафира одним прыжком преодолела расстояние в несколько троков и встала между Госпожой и врагами.

– Ну, парни, кто мой? – Шафира хрипло рассмеялась, и Дьярре стало еще страшнее.

В стороне надсадно хрипели кони. Шафиру теснили с трех сторон, но она, виртуозно владея мечом, не давала врагам ни на лодон9 приблизиться к Великой. Дьярра хотела использовать Глас, но боялась зацепить им Шафиру. Вместо этого она трясущимися руками распустила горловину мешка с Ношей и достала Меч. Учили же ее ратному делу, в конце концов!!!

«Не сдамся!» – с отчаянной решимостью подумала Дьярра, до боли сжимая рукоять Меча.

Громко ругнулась Шафира. По правому плечу девушки потекла кровь, сама рука повисла плетью. Меч Шафира теперь держала левой рукой, и сдаваться из-за раны явно не собиралась.

Нападавшие не ожидали встретить рядом с Великой воина. Они рассчитывали тихо прирезать девушек во сне и украсть Ношу с Кольцом. За это им заплатили аж по три сетты10 задатком и обещали по витте11 каждому за добытое Лазурное Кольцо! Награды от Изумата текли рекой, и наемники не собирались уходить с места боя без добычи. Только сначала надо добить эту вертлявую девку!

Справа от Шафиры, прикрывая раненую руку подруги, замелькал Меч Великой. Дьярра не наносила увечий, но хотя бы держала врагов на расстоянии. Перекошенное от страха лицо Госпожи Шафира, хвала Инсору, не увидела.

Девушек потеснили к огромному дубу. Они уперлись в его ствол спинами, тяжело дыша. Шафира встала перед Великой, заслоняя от врагов.

– Отойди, девка! – Хриплый голос вожака заставил Дьярру вздрогнуть.

– Ни за что! – процедила сквозь зубы Шафира и презрительно скривилась.

– Тогда ты умрешь первой, – с толикой разочарования протянул вожак. Хороша баба! Такую бы себе заиметь… Но придется все же добить, ничего не поделаешь.

– А вот тут ты, милый, ошибаешься! – Ироничный женский голос разнесся по полянке откуда-то сбоку.

Дьярра резко повернулась на голос и обомлела. Незнакомая девушка, сложив руки на груди, сидела верхом на огромном Медведе с порванным ухом. Не успели нападавшие и их жертвы прийти в себя от внезапного появления новых действующих лиц, как девушка резко выбросила руки вверх, потом вниз, и громко прокричала несколько слов. Под ногами наемников резко вздыбилась земля, затем разошлась в стороны, и нападавшие с криками рухнули в земляные ямы. Магичка с нажимом произнесла еще пару фраз, и наемники в один миг ушли под землю, словно в трясину. Еще мгновенье – и вопли нападавших уже под землей затихли навсегда.

Все заняло не больше митты.

Над поляной воцарилась тишина. Хрипели Трорго и Резу, безумно таращась на Медведя. Тяжело дышала Шафира. Дьярра так и стояла с распахнутым ртом.

Магичка соскользнула со спины Медведя и подошла к лошадям. Прошептав что-то себе под нос, она прикоснулась ладонями к их носам. Дьярра, знавшая Резу, уже ждала крика девушки – лошадь вполне могла перекусить тонкие кости изящного женского запястья. Но и Резу, и Трорго лишь тихо всхрапнули и совершенно равнодушно стали щипать траву, напрочь игнорируя Медведя.

Магичка повернулась к застывшим девушкам. На угольно-черных волосах блеснули сиреневая, золотая и белесая пряди.

«Некромант, стихия земли и воздуха», – пронеслось в голове у Дьярры. Шафира левой рукой подняла меч, настороженно разглядывая незнакомку. Магичка предупреждающе подняла руки:

– Мы не враги!

– Кто вы? – Шафира еле стояла на ногах, но голос звучал твердо. – Кто вас подослал?

– Меня зовут Сарма, вон того обормота – Карсо!

«Сама такая!»

Слова Медведя услышали все. Дьярра и Шафира принялись испуганно озираться.

– Не держи меня за дуру, ведьма! Откуда вы узнали, что мы здесь?– Шафира угрожающе взмахнула мечом. – Кого ты привела с собой? Где твои сообщники? Конкурентов убрали, теперь и поживиться можно, да?

«Вот ты погляди! Никакой благодарности! А я говорил!» – Медведь громко фыркнул.

– Карсо, хватит пугать несчастных девушек, им и так досталось! – Сарма гневно зыркнула на Медведя, принявшегося невинно разглядывать облака. – Позвольте, я объясню. Вот этот олух – животное-телепат. Его слова вы и слышали, потому что я вам это позволила. Мы не хотим зла. Просто не любим неравных драк. Проходили ткт мимо, решили вмешаться.

Сарма обезоруживающе улыбнулась.

«Да, мы совершенно безобидные! И трупов не воскрешаем, и людей не убиваем! Сама доброта!», – Медведь с готовностью оскалился. Магичка обреченно закатила глаза и уже хотела огреть Медведя чем-нибудь тяжелым по холке, как тут, тихо охнув, на землю осела Дьярра, провалившись в глубокий обморок.

– Госпожа! – Шафира рванулась подхватить Великую, но тут в ее глазах резко потемнело, и Шафира рухнула рядом.

«Потрясающе», – Медведь выразительно посмотрел на бессознательных девушек, лежащих под дубом. – «Может, листиками припорошим и скажем, что так и было?»

– Карсо, это все твое медвежье обаяние! Оно сразило их наповал! – усмехнулась Сарма и, не теряя зря времени, принялась разжигать костер.


ГЛАВА 6.


Первой очнулась Шафира. Еле разлепив глаза, она обнаружила себя лежащей на земле рядом с огромным Медведем. Шафира испуганно дёрнулась, но тут же услышала голос Карсо:

«Да не рыпайся ты. Я людей не ем, слишком уж вы жёсткие. У тебя так вообще одни мышцы, а я не корова, знаешь ли – целый день жвачку жевать!»

– О Инсор, Карсо, хватит уже! Она опять позеленела, а я и так всю лекарскую снедь потратила! Теперь еще и к знахарю идти…

Шафира осторожно села, с опаской поглядывая на ехидно скалящегося Карсо, и принялась искать глазами Дьярру. Великую она обнаружила мирно спящей. Госпожа полусидела, опираясь о другой бок Карсо, и тихо посапывала.

– Я ее в сон погрузила, – Магичка тёрла запястья и выгибала пальцы, явно разминаясь по давно укоренившейся привычке.

– В какой еще сон? – Шафира подозрительно взглянула на Сарму.

«В тихий, спокойный и безмятежный. Вам, видимо, знатно досталось», – опережая магичку, ответил Карсо.

Шафира, вспомнив о своей ране, посмотрела на правое плечо. Вместо длинной кровавой борозды на руке красовалась розоватая полоска зажившей кожи. Лишь потемневшие от крови края порванного рукава напоминали о недавнем ранении.

– Я тебя подлечила. Останется небольшой шрам, уж прости, я все-таки не лекарь. Но шрамы воина только украшают, правда? – Сарма улыбнулась так искренне, что и Шафира не смогла не ответить ей улыбкой.

– Шрамы меня не страшат… Лишь бы Госпожа не пострадала…

– Почему ты называешь ее Госпожой? – Сарма пытливо посмотрела на Шафиру. – Ты – воин-наёмник, верно? А она, судя по Лазурному Кольцу, – Великая Румхии?

Шафира возмущенно вскинулась.

– Я не наемник!

«То есть возражений по поводу истинности Великой и Кольца не возникает? Сарма, с тебя две сетты по возвращению в Белесые Горы!»

Шафира насупилась.

– Вы идете в Белесые Горы?

Неожиданный и достаточно громкий вопрос незаметно проснувшейся Дьярры застал всех врасплох. Сарма сделала ошибку в пассах и теперь спешно уничтожала смерч в лодон высотой. Шафира подпрыгнула на месте и случайно толкнула Карсо в бок. Медведь же в ответ на болезненный тычок разразился длинной тирадой:

«Мою медвежью мать! Да будь ты еще долгое количество вёсен Великой, дай Инсор тебе здоровья! Зачем же так пугать маленькую беззащитную зверушку?! Я ж могу со страху лапой махнуть и получится – Великая отдельно, рука с колечком – отдельно…»

– Только попробуй! – Шафира тут же взвилась на ноги. – Госпожа, немедленно ко мне!

– ТИХО!!!

Сарма так рявкнула, что замерли даже лошади, которые с нескрываемым интересом следили за перебранкой.

«А с юмором у вас проблемы, деточка», – Медведь встал и демонстративно удалился в лес, хрустя сухими ветками и продолжая тихо бубнить: – «Угрожает и угрожает… Да засунь ты свои жалкие угрозы себе в ж…»

– Карсо!!!

И тут Дьярра начала смеяться. Громко, заливисто – как смеются маленькие беззаботные дети. Шафира и Сарма невольно переглянулись.

– И часто с ней такое? – вполголоса спросила магичка, с опаской глядя на валявшуюся от хохота по земле Великую.

– Первый раз вижу, – совершенно искренне ответила растерянная Шафира.

Через пару митт Дьярра начала успокаиваться. Еще подхихикивая, она вновь обратилась к Сарме:

– Так что там с Белесыми Горами?

«Ничего. Стоят…Белеют…»

От внезапной реплики Карсо на поляне от смеха легли уже все.


***


После того, как все немного успокоились, Великая сказала:

– Позвольте все-таки представиться! Меня зовут Дьярра, мою спутницу – Шафира.

– Ты же Великая, я правильно понимаю? – Сарма выразительно покосилась на Кольцо.

Шафира и Дьярра переглянулись. После небольшой паузы Великая призналась:

– Да, вы правы. Я Великая княжества Румхия.

«А вы в курсе, что это уже не Румхия?»

– Карсо!

«Нет, ну может они заблудились и не в курсе…»

– Мы в курсе, Карсо, спасибо! – Дьярра улыбнулась. – Нам пришлось в спешке покинуть Румхию. И это произошло совсем не по нашей воле…

Сарма подалась вперед, жадно всматриваясь в лицо Великой.

– Так что именно произошло в княжестве?

Дьярра помедлила митту. Шафира кинула на нее быстрый взгляд, понимая, что сейчас перед Великой стоит выбор – довериться спасителям или утаить от них правду.

К чести Великой, раздумывала она недолго. Кивнув самой себе, она сказала:

– Вы спасли нам жизни. Думаю, вам можно верить.

Следующие десять митт Дьярра коротко и сухо рассказывала о событиях в родном княжестве, не вдаваясь в подробности. Шафира уточняла детали, по-прежнему держа ухо востро – шанс, что Карсо и Сарма навредят им, ничтожно мал, но он есть.

Когда Великая закончила, магичка с Медведем долго молчали. Наконец в головах присутствующих прозвучал голос Карсо:

«Дела… Картинка начинает складываться, да, Сарма?»

– Что вы имеете в виду? – насторожилась Шафира.

Сарма перевела взгляд с Медведя на Дьярру:

– Откровенность за откровенность. Буквально несколько эттов назад мы с Карсо воскрешали одного покойного… Да, да, попрошу захлопнуть рты! Так вот, он сказал, что на Телусию напали враги, подчиняющиеся Изумату.

– Чего-о-о?! – по-деревенски вскрикнула Шафира и, ойкнув, смущенно прикрыла рот рукой.

«Так ты селяночка!»– несказанно обрадовался Карсо. – «Как же приятно слышать простую деревенскую речь в эти непростые для Мира митты!».

– Отвяжись, – досадливо отмахнулась смутившаяся Шафира.

Дьярра в это время лихорадочно размышляла, пытаясь собрать все кусочки мозаики воедино. Убийство отца, ее непонятное исчезновение на весну, разорение Румхии, нападения на Телусию…

– Так вот, – продолжала Сарма. – Судя по слухам в кабаках, Кольцо Телусии украдено.

– Чего-о-о?! – на этот раз Дьярра не смогла скрыть изумление.

«Как приятно, когда вожди так близки по духу к народу!» – еще пуще умилился Карсо. Дьярра даже не обратила на это внимания.

– Как такое возможно?!

– Не знаем, – развела руками Сарма. – Селяне только рассказывают страшные байки о разбитом замке, краже Кольца и какой-то жуткой Тени.

– Тени? – Дьярра вдруг вспомнила нечто, стоящее за спиной Алдока там, в тронной зале Румха…

«Ходят слухи о некой Тени, бродящей по Рассветному Миру. Мол, она само зло и прочее, прочее»

Дьярра побледнела.

– Это всего лишь байки, не стоит пугаться! – Сарма поспешила успокоить Великую.

– Это не байки. Я видела ее.

«Чего-о-о?!»

Несмотря на повисшее в воздухе напряжение, девушки ехидно покосились на Карсо.

«Что? Я обычный медвежонок из леса, манерам не обучен!» – Медведь картинно закатил глаза.

– Так что вы знаете о Тени? – Сарма вновь повернулась к Великой.

– Мне кажется… Я не до конца уверена… – Дьярра смутилась. А вдруг ей почудилось? Нагонит сейчас страху… Да и Карсо начнет подтрунивать…

– Вам не показалось.

На слова Шафиры обескуражено обернулись все.

«Селяночка?..»

– Не называй меня селяночкой!!! – неожиданно агрессивно отрезала Шафира.

«Да ладно тебе, я ж любя», – примирительно пробурчал Карсо.

– Ты видела Тень? – Сарма испытующе уставилась на Шафиру, с нетерпением ожидая подробностей.

– Я служила в замке Румх, ожидая возвращения Госпожи, – Шафира невольно поморщилась, вспоминая ненавистное время. – Я была на хорошем счету у Алдока и могла входить в залу под предлогом уборки в любое время. Часто по вечерам Алдок словно разговаривал сам с собой, собеседника в темноте разглядеть мне не удавалось. По замку поползли слухи, что брат истинного вождя сошел с ума от власти, не по нему оказалась Ноша… Но однажды мне все-таки удалось заметить в зале чей-то смазанный силуэт. Буквально через долю проты видение исчезло. Но Тень – а «это» походило именно на смазанную Тень! – что-то явственно прошипела тогда таким жутким шелестящим голосом, что я едва не выронила ведро из рук. И через пару дней слуги стали замечать в свите Алдока Темного человека. Думаю, это и есть Тень.