Пайн подошла к запертой двери своего офиса в Шеттерд-Рок, штат Аризона, ближайшего к Большому каньону города. Эта ландшафтная жемчужина являлась единственным природным чудом в мире, находившемся в Америке, и Пайн обладала юрисдикцией над всеми федеральными преступлениями, совершенными здесь. Ее помощница, Кэрол Блюм, сидела за письменным столом в маленькой приемной. Ей было немногим за шестьдесят, и она проработала в Бюро несколько десятилетий на самых разных должностях. Мать шестерых взрослых детей, которые жили довольно далеко, приходила на работу рано, а уходила поздно. Как-то она сказала Пайн, что ФБР теперь стало ее жизнью, а хобби у нее не имелось. Она была высокой и привлекательной, с неизменно безупречной прической, почти не пользовалась макияжем, не носила ювелирных украшений и предпочитала строгую одежду.
– Как прошла твоя тренировка? – спросила Блюм.
Обычно Пайн на рассвете занималась в небольшом зале в центре Шеттерд-Рок, куда любили приходить любители тяжелой атлетики, сторонники минималистского стиля. Здесь отсутствовали кондиционеры, модные устройства, никто не надевал костюмов из спандекса. Только грифы, огромные стальные блины, стонущие люди, с яростью поднимавшие тяжести.
И очень много пота.
– Сегодня утром у меня не получилось. Вчера я вернулась из Колорадо позднее, чем рассчитывала, и решила утром поспать подольше. Предыдущая ночь вышла беспокойной. И меня никак не отпускает тревога.
Блюм с беспокойством на нее взглянула.
– А в чем дело?
– Зайдем в мой кабинет, я расскажу «замечательную» историю. О, кстати, возможно, у тебя появится новый босс.
Лицо Блюм оставалось таким же спокойным. Пайн нравилось, что этой женщине никогда не изменяло хладнокровие. За долгие годы работы в Бюро она успела многое повидать.
– Хочешь кофе? – спросила Блюм.
– Кэрол, ты не должна варить мне кофе, – проворчала Пайн. – У нас вырабатывается неправильный стереотип.
– Нет ничего дурного в моем предложении сделать тебе чашку кофе. Вот, если бы ты потребовала кофе, я бы почувствовала себя иначе. Я помню множество агентов мужчин, которые не раз устраивали скандалы из-за этого правила.
– И что ты делала, когда такое случалось?
– Уделяла больше внимания их обучению.
Она подошла к кофеварке «Кьюриг», стоявшей на шкафу у стены, и включила ее, одновременно доставая кофе с полки.
Когда она вошла в кабинет Пайн с чашкой горячего кофе в руках, та уже сидела за письменным столом. Блюм поставила чашку рядом с ней, а сама села напротив своего босса.
Офис недавно отремонтировали, хотя Пайн и сказала строителям, чтобы они не трогали две вмятины на стене. Первая появилась там, когда человек, которого она допрашивала, попытался ее ударить. Он промахнулся, и его кулак врезался в стену. Вторая вмятина осталась после того, как Пайн швырнула посетителя головой в стену. Именно Блюм предложила ее не трогать, сказав, что такая картина стоит тысячи слов.
– Итак? – спросила Блюм. – Что произошло?
Пайн сделала глоток кофе.
– Пока я находилась в Колорадо, прозвучал «сигнал Эмбер». Я оказалась рядом и сумела догнать похитителя. И не дала ему сбежать с очаровательной маленькой девочкой по имени Холли.
– Но это же замечательно, агент Пайн. Тебя ждет награда. Какие тут могут быть проблемы?
– Ну, дело в том, что я немного увлеклась, когда пыталась взять его под контроль.
– Увлеклась? В каком смысле? – удивилась Блюм.
– Сейчас он в больнице, и, среди прочего, у него проломлен череп, – со вздохом ответила Пайн.
– Я уверена, ты сделала то, что была должна.
– На самом деле мне не следовало его избивать.
– А почему ты так поступила?
– Он попытался меня атаковать, и… весь мой негатив вырвался.
– Негатив?
– Я встречалась с Тором.
– Значит… возможно, ты атаковала Тора?
– Я могла остановиться. Мне следовало остановиться.
– Но ты же сказала, что он на тебя напал.
Пайн покачала головой.
– После того, как девочке уже ничего не угрожало, я сознательно обострила конфликт.
– Однако оценить твои действия в поле в такой момент будет совсем не просто.
– Бюро постоянно «оценивает» подобные действия, Кэрол.
– Это правда, – согласилась Блюм.
Послышался стук во внешнюю дверь, и женщины переглянулись.
– Волки уже у дверей? – спросила Пайн.
Через несколько минут Блюм привела в офис Пайн мужчину. Его звали Клинт Доббс, и он возглавлял ФБР в Аризоне. Ему было около пятидесяти, рост примерно шесть футов, приличное брюшко, седеющие волосы. Он находился настолько выше Пайн в иерархии, что она встречалась с ним только в тех случаях, когда происходила катастрофа. Она решила, что наступил именно такой момент. Однако ее удивило, что он приехал один. Обычно Доббс путешествовал в сопровождении нескольких агентов. «Интересно, почему сейчас все иначе», – подумала она.
Доббс сел на стул напротив Пайн, которая встала, как только увидела начальника. Когда Блюм поднялась, чтобы уйти, Доббс махнул рукой.
– Ты можешь остаться, Кэрол.
Блюм быстро взглянула на Пайн, но осталась стоять возле письменного стола.
Доббс бросил непроницаемый взгляд на Пайн.
– Садись, – сказал он.
– Полагаю, речь пойдет о том, что произошло вчера вечером, – сказала она.
– Нет, если только ты не успела вышибить мозги еще кому-нибудь, о чем мне пока неизвестно, – резко сказал он.
– Нет, сэр, – тихо ответила Пайн. – Всего одному.
Доббс кивнул.
– Парень, которого ты поймала, известный педофил, его зовут Клиффорд Роджерс. Он вышел из тюрьмы всего шесть месяцев назад. Выпущен досрочно, сидел за похищение и изнасилование девятилетней девочки. Провел за решеткой всего девятнадцать лет. Очевидно, судебная система рвется по швам. Адвокат грязного мерзавца уцепился за какую-то нестыковку и сумел добиться своего. Кроме того, Роджерс подозревается в убийстве восьмилетней девочки, совершенном через две недели после того, как он оказался на свободе. Однако ее тело найти не удалось, и его пришлось отпустить. На самом деле, речь идет еще о четырех жертвах, погибших более тридцати лет назад. Он настоящее чудовище, но закон никак не мог это доказать – за исключением обвинения в изнасиловании. Он похитил девочку, которую ты спасла, прямо с футбольного матча. Она была бы уже мертва, если бы ты не вмешалась. А теперь она дома, с семьей.
– Роджерс пришел в сознание? – спросила Пайн.
– Да.
– И?
– Он говорит, что ты избила его почти до смерти без всякой на то причины, – сказал Доббс.
– В самом деле?
– А что скажешь ты? – поинтересовался Доббс.
– Я делала свою работу. Быть может, слишком усердно.
– Понятно.
– Он считает иначе?
– Меня не слишком интересует, что говорит этот тип, – ответил Доббс, что удивило Пайн, ведь обычно ее начальник действовал в точном соответствии с инструкциями.
– Он подал на меня жалобу?
– Несомненно, собирается.
– Ну, он еще может передумать, – вмешалась Блюм.
Доббс бросил на нее пристальный взгляд.
– И что ты имеешь в виду, Блюм?
– Шесть лет назад, история со специальным агентом Вурхисом из Тусона.
– У тебя хорошая память, – заметил Доббс.
– Там было достигнуто взаимопонимание. Агент Вурхис сделал то, что следовало. И с тех пор принес немало пользы, – добавила Блюм.
– Что он сделал? – спросила Пайн.
– Скажем, пересек черту, – ответил Доббс, который некоторое время сидел с задумчивым видом. – Как тебе такой вариант: я поговорю с мистером Роджерсом и постараюсь убедить его, что подавать на тебя жалобу ему невыгодно?
– Я не хочу, чтобы вы приняли на себя ошибки, которые я совершила, – сказала Пайн.
– Именно по этой причине я предлагаю тебе такой вариант. Ты хороший агент. Я не хочу, чтобы эта история испортила твою карьеру.
– Вы думаете, Роджерс согласится? – спросила Блюм.
– Когда он попал в тюрьму в прошлый раз, то получил одиночное заключение, потому что попросил о нем, – сказал Доббс. – Если мы отправим его в общую зону с репутацией насильника и убийцы детей, он не продержится там и пяти минут. И он знает, что нам это по силам.
Блюм посмотрела на Пайн.
– Звучит, как хороший план.
– Однако обязательно должно быть внутреннее расследование, – заметила Пайн.
– Ты не воспользовалась оружием. Парень не умер. Роджерс не станет подавать жалобу. Насколько мне известно, мэр в Колорадо готов сделать тебя почетной гражданкой.
– Хорошо, – с сомнением сказала Пайн.
Доббс выпрямился.
– Но я не стану ходить вокруг да около, Пайн. Ты вышла за пределы допустимого. По моим понятиям, у тебя имелся последний козырь, и ты его только что сожгла.
– Из чего следует, что внутреннего расследования не будет? – уточнила Пайн.
– Верно. На этот раз.
Пайн опустила глаза.
– Я это ценю, сэр. Я… мне казалось, что последствия будут куда хуже, – сказала она.
Он погладил подбородок.
– Ты уже очень давно не брала отпуск, верно?
– Отпуск, сэр? Ну, на самом деле, у меня была возможность передохнуть…
– Нет, тогда был не настоящий отпуск. Ты это знаешь, и я знаю. Во время отпуска людям обычно не грозит смерть, причем несколько раз.
– Да, у меня давно не было отпуска.
– Я каждый год отправляюсь ловить рыбу на мушку. Ни разу ничего не поймал, но всегда получаю огромное удовольствие.
– И насколько долгим будет отпуск?
Доббс встал, застегнул пиджак и направился к двери.
– Настолько, насколько тебе потребуется, Пайн. Кстати, как прошел твой визит в тюрьму особо строгого режима Флоренс?
– Не слишком продуктивно.
– Ну, возможно, ты сможешь использовать свой отпуск с большей пользой. – Он замолчал и опустил глаза. – Мерзавец Роджерс напомнил тебе кого-то?
– Да, но только в одном аспекте.
– Дэниел Тор, вероятно, на несколько уровней выше.
– НБА против команды колледжа.
– Ну, он там на пожизненном. А ты нет. Однако, в некотором смысле, ты в таком же положении. Что ты сама думаешь?
– Я… очевидно, мне есть над чем поработать.
– Хороший ответ.
– И я полагаю, мне следует быть рядом, чтобы оказывать необходимую помощь, – вновь вмешалась Блюм.
Они посмотрели на нее.
– Это решать, Пайн, – медленно проговорил Доббс.
– Кэрол, ты не должна… – сказала Пайн.
– Нет, должна, – возразила Блюм.
– Ну, тут уж вы сами разбирайтесь. – Доббс кивнул женщинам и вышел.
Блюм смотрела на Пайн, а та на свою помощницу.
– Это произошло много лет назад, Кэрол, – сказала Пайн. – Очень много лет назад.
– Я видела, как ты раскрывала все дела, которые попадали на твой стол. Быть может, пришло время покончить и с этим.
– Я уже трижды навещала Тора, – напомнила Пайн.
– Однако полной уверенности в том, что он имеет отношение к исчезновению твоей сестры, нет, – заметила Блюм.
Пайн посмотрела на свои руки.
– Я… не знаю, способна ли на это, Кэрол.
– Ну, если ты позволишь, я считаю, что ты должна. Как сказал агент Доббс, ты только что сожгла свой последний козырь. И ты не можешь покинуть Бюро – так или иначе. Тебе было суждено стать агентом ФБР.
– Но это не твоя проблема, – сказала Пайн, вставая из-за письменного стола.
– Я твоя помощница. И намерена тебе помогать. Так и будет.
Пайн улыбнулась.
– Ты очень добра, – сказала она, и ее взгляд стал задумчивым. – Ну, в таком случае, нам нужно сложить вещи в дорогу.
– В дорогу? – Удивилась Блюм.
– Назад во времени, Кэрол. Назад во времени.