Устройство гзльюиа
«Опыт приходит с годами, но не все успевают воспользоваться».
– Женщины, секреты, вино и пистолеты – это то, на чём обычно «горит» минёр, – закончил свой инструктаж старый минёр, недавно назначенный помощником командира, прибывшего на его место лейтенанта Ермолова.
– Меня, как видишь, пронесло.
И добавил:
– У минёра нет права на ошибку, так как он сделал её ещё при выборе профессии.
Всё, что свалилось на Серёгу в первые месяцы службы, на время вытеснило из памяти суть инструктажа.
Однако опыт, накопленный предыдущими поколениями, сам обязательно напомнит о себе, если не обращать на это внимание. Так вскоре и случилось.
К секретным документам всегда относились серьёзно, даже описания простейших устройств, не представляющих собой ничего секретного, на лодке становились таковыми. Так вот – всё, что можно было засекретить, было секретным, а то, что никак нельзя было засекретить, становилось документом для служебного пользования. В свою очередь, это давало возможность сохранить документы по устройству корабля для вновь прибывших на лодку подводников. Документам для служебного пользования в этом плане повезло меньше, их постоянно «теряли». Были любители, которые, невзирая на наказания, стремились создать свою личную библиотечку из документов ДСП. Владельцы уникальных изданий регулярно извлекали выгоду из своих коллекций, а сами зорко следили за их сохранностью.
Выполнив план зимнего периода обучения, подводная лодка пришла на завод и встала в ДОК для проведения планового ремонта и замены аккумуляторной батареи, а у минёра подошёл срок сдачи зачётов на допуск к самостоятельному управлению. Сергей получил целую стопку литературы и чистые листы для черновиков. Ему предстояло сдать зачёт по устройству корабля с рисованием схем по памяти. К концу дня минёр без труда рисовал всё, кроме устройства гальюна, который был оставлен на «сладкое». На нём он и сломался.
Краткий сон прервала команда по кораблю: «Сдать секретные документы! Команде…».
Секретчик, лысый мичман, с амбициями не ниже, чем у председателя КГБ, молча пересчитал книги, взглянул на минёрские каракули и произнёс свою любимую фразу: «Этих ликвидировать» (имелись в виду черновики).
Минёр устало кивнул и направился на выход.
Построение экипажа прервал истошный вопль секретчика:
– Товарищ командир! Лейтенант! Документ секретный очень! Пропал! Надо искать быстро! Всем сейчас!
Командир успокоил мичмана, который формально сам был не прав в том, что случилось, ведь он не пересчитал черновики. Приступили к поискам, но ничего не нашли. Просмотрели еще раз все черновики. Не хватало последнего с устройством гальюна. Провели следственный эксперимент. Заставили минёра изобразить всё, что выучил. С условием – если справится, то получит зачёт. Механик долго старался понять, что намалевал Сергей вместо гальюна. Зачёт не получился. Решили – каракули минёра не являют собой секретный документ и не представляют угрозы для безопасности страны.
Для себя минёр уяснил, что к напутствиям старших надо относиться с большим вниманием, и если на этот раз пронесло, то к остальным пунктам надо отнестись серьёзно.
Зачёты Сергей сдал, а пропажу нашли много лет спустя, когда из всех свидетелей происшествия на лодке остался только секретчик. Разбирали обшивку кают и нашли крысиное гнездо, устроенное из учтённого листа. Привет из прошлого явно не обрадовал ещё более постаревшего мичмана, который за последнее время услышал много добрых слов в свой адрес, когда полистно проверял сдаваемые документы.
