Я понемногу привыкла к движению в игре, и мне по-настоящему захотелось полетать. Я дважды подпрыгнула на верхушке холма – аватар не взлетел в небо, а скатился на несколько блоков вниз. Значит, я не в творческом режиме, а в режиме выживания. Я вернулась на вершину и осмотрелась. С другой стороны холма вдалеке виднелось коричневое пятно – наверное, биом пустыни. Там не видно никаких жителей и поселений. Поэтому я пошла на север вдоль реки, мимо свиней и овец, рощ и лугов с цветами. Далеко впереди они сменялись зеленью. Значит, болото. Но я исследую его позже. Пока лишь хочу проверить деревню на другом берегу. Я посмотрела в ту сторону – и весь мир повернулся подо мной в сторону деревни близ моей новой базы.
Бежать в игре, видимой сквозь ВР-очки, восхитительно! Мир так и несется по сторонам, а радость от возможности стремглав бежать пьянит. Я почти вообразила, что меня несут взаправдашние ноги, толкают сквозь мультяшно яркий пейзаж.
– Оптическая иллюзия, – произнесла я вслух.
Я знала, что лежу на больничной койке, а мир вокруг – проецируемое изображение, ограниченное полем зрения очков. Все – обман зрения. Нереальность.
Это напомнило мне курс об оптических иллюзиях, который в восьмом классе нам читала учительница физики, миссис Франклин. Мне курс безумно нравился. Там было про куб Неккера – двухмерную картинку, которую можно видеть и так и эдак, в зависимости от того, какую грань решишь считать «передом». А иллюзия Геринга показывала, как прямые линии можно сделать на вид кривыми и даже передвинуть с помощью умело размещенных лучей. Но мой любимый – это «Вращающийся змей», разноцветный круг. Он кажется движущимся, когда смотришь на него краем глаза. Это выглядит магией, словно у цветов собственный мозг, читающий мои мысли и знающий, когда я отворачиваюсь, и тогда резвящийся в свое удовольствие. Даже когда мы прошли иллюзии, я продолжала рисовать «вращающихся змеев», воображая, что они по-своему пытаются общаться со мной.
– Зрение – один из главных наших способов получить информацию о мире вокруг, – говорила миссис Франклин. – Но помните: глаза можно обмануть, равно как и мозг.
Я остановилась на берегу реки, ударила по ближайшему цветку – и ничего не случилось. Да, здесь все – иллюзия.
Дальше синие кубы обозначали узкую реку, коричневые и зеленые кубы за синими – другой берег. Если бы я захотела, могла бы сосчитать, из скольких кубиков состоит мир. Но зачем портить удовольствие? Это было бы как пойти на представление фокусника и вслух громко описывать технику каждого фокуса. Во-первых, хамство, а во-вторых, портит эффект. Пусть это иллюзия, но я была счастлива стоять у иллюзорной реки, вместо того чтобы лежать среди опостылевшей реальности.
С этого берега деревня выглядела привлекательной. Я установила верстак, мысленно поблагодарила Эй-Джи за полный комплект материалов в самом начале игры и наделала досок. Затем сотворила то, что мне казалось прочной, надежной лодкой. Когда я заканчивала работу, ко мне подошла овца и посмотрела вверх. Не на меня – просто вверх. А я поплыла через реку.
– Эй, парень, надо признать – ты сделал круто, – сказала я вслух, надеясь, что Эй-Джи услышит меня в реальном мире.
Овца уковыляла прочь, Эй-Джи ничего не сказал.
Пока лодка плыла, я глядела на воду. Мне захотелось опустить в нее руку и ощутить прохладу, но я знала, что ничего не почувствую.
– Иллюзии, иллюзии, – проговорила я вслух и рассмеялась, – впервые не знаю за какое время.
Лодка доплыла и остановилась, я выпрыгнула на берег. Вблизи деревня казалась намного больше, чем с холма. Меня сразу заметили жители, и вокруг моментально собралась бормочущая едва различимыми голосами толпа.
Хм, пара наблюдений. Во-первых, все одного роста. Я невысокая и обычно смотрю на людей снизу вверх. Так что оно странно. Во-вторых, все уставились на меня пустыми, ничего не выражающими глазами. Мне казалось, я к ним привыкла по игре, но теперь пустые взгляды сквозь меня, как сквозь стекло, оставляли впечатление неприятной холодности и равнодушия. Я протолкалась через толпу жителей и направилась к первой цели – дому мясника со скамейкой впереди и загоном для свиней позади. Все обычно, но я не ожидала настолько реалистичной картины. Дверь даже скрипнула, когда я зашла внутрь. Мясник посмотрел на меня и забормотал, но я не ответила, и он вернулся к своему занятию за прилавком. Я подумала о мясе, которое могу купить, и, хоть вокруг были иллюзии, в моем животе взаправду забурчало. Эх, когда я в последний раз ела нормальную еду? И что случилось с моими пирожными? Конечно, меня кормили всем нужным через капельницу, но отчаянно захотелось сэндвича с ветчиной!
Я выбрала кусок, и подошел мясник. Над его головой выскочило окно диалога, я купила и вышла. Мясник пробормотал что-то мне вслед.
Удовлетворив виртуальный голод, я выбрала место за деревней у реки и начала работать над первой фазой капитального плана Лонни: добыча обсидиана для портала в Нижний мир. Все знают, что, если вода попадет на блок лавы, получится обсидиан. Большинство игроков просто носят ведра с водой в пещеры, но у Лонни всегда была страсть к драме. Он придумал копать до тех пор, пока не пробьешься к лаве, а затем направить в яму целую реку.
– Ты только представь: водопад в лаву и – БУ-УМ! Обсидиан на целые дни, – сказал Лонни, показывая мне план.
– Эх, Лонни, как бы я хотела увидеть тебя здесь, – прошептала я.
У него работа пошла бы куда быстрее. А если бы я могла закатать рукава в «Майнкрафте», я бы закатала.
– Давай-ка за дело, – приказала я сама себе и потерла ладони.
Хотя не совсем – мои руки не соприкоснулись, но двинулись так, будто я собралась играть в «камень-ножницы-бумага» с очевидным ничейным исходом. Конечно, такие руки – не подарок, но в пиксельном существовании есть большие преимущества. Я вынула из инвентаря кирку и начала копать канал от реки.
После нескольких минут работы я почувствовала на себе взгляд. Понятно, я в игре, и все вокруг – иллюзия. Но ощущение было как от настоящего взгляда в спину – когда кто-то пялится тебе промеж лопаток через всю комнату.
– Смешно, – укорила я себя, – ведь это игра.
Но все-таки обернулась.
С берега реки, с того места, где пришвартовалась моя лодка, на меня глядел житель в темно-синей рубахе с большим косым крестом спереди. Я пару раз моргнула. Может, у меня что не так в голове или игра пошла тяжело для моих нервов? Житель просто стоял и смотрел.
Меня кольнуло подозрение, по спине побежали мурашки. Я знала кое-кого точно с такой тенниской.
– Э-э, Лонни? – позвала я.
Я почти ощущала холодный пот на коже. Как такое возможно? Это ни разу не аватар Лонни. Ни модированной кожи, ни шапок. Но, несомненно, этот житель – странным образом Лонни.
Странно одетый житель вдруг ушел в деревню.
– Эй, подожди! Вернись! – крикнула я.
Я кинулась вслед. Мысли лихорадочно метались в голове. Может, сбилось, когда Лонни загружался, и его как-то засунуло в деревенского жителя?
Я побежала по мощеной улице мимо домов и магазинов, свернула прочь от реки, к моему жителю. Но на каждом повороте он убегал от меня, несся в другую сторону. Я мчалась следом, пока не сбилась с пути, и пришлось высматривать холм, чтобы с него увидеть реку и свою базу за ней. Я свернула в проулок, сделанный грубее остальной деревни, и обнаружила в тени здания моего жителя. Я шагнула вперед – и он шагнул вперед, прочь от меня, шаг в шаг. Я шагнула вбок – он тоже. Но теперь он вышел на свет, и я убедилась: тот самый, в синей рубашке и с большим косым крестом на ней. В мою кровь плеснул адреналин – я ощутила почти взаправду. Пару секунд поболела голова, но боль тут же ушла.
Пока не появился этот житель, я прекрасно чувствовала себя в игре. Но кто он и откуда? В ушах тяжело застучала кровь. Я судорожно глотнула воздуха, напряглась, стараясь не выпустить из себя подкатывающий к горлу тошнотворный ком.
– Лонни, что с тобой случилось? В какую палату они засунули тебя?
Житель пошел ко мне неуверенными мелкими шажками, словно боялся; шел беззвучно – и свернул в сторону. Аватар в самом деле походил на Лонни: темная кожа, серые глаза. Я присмотрелась, пытаясь распознать характерные движения, приметы Лонни из реального мира. Когда я подошла, он поднял голову и посмотрел прямо на меня. Я аж отскочила.
– Привет, Земля вызывает Элона! – выпалила я, назвав настоящее имя Лонни. – Ты отключил звук, или что?
Я ждала, напрягая слух и пытаясь различить что-нибудь, кроме музыки и обычного игрового шума. Я посмотрела на интерфейс. До сих пор я взаимодействовала только с мясником, и, когда тот приблизился, выскочила иконка с полосой его здоровья и окно-диалог торговли. У этого жителя ничего не выскочило. Может, сбой или новый тип моба, взаимодействующий с остальными не так, как раньше. А может, это свойство игры в ВР-очках, поэтому я его не понимаю.
– Ну, ты стопроцентно жуткий, – ответила я и попыталась дотронуться до его волос.
Лонни отстранился, притом глядел на меня тупо и равнодушно – как обычный житель. Да уж, невесело. Но главное – это Лонни!
– Раз ты здесь, мне там, у реки, нужна помощь, – заявила я.
И направилась к моему каналу. Удивительно, но Лонни поплелся следом, хоть и не сказал ни слова. Холмы, где я построила домик, были прямо впереди, значит, река чуть правее. Я шла по улице, распихивая жителей. Те поворачивались в мою сторону, но глядели будто не на меня – как и свойственно местным поселянам.
Я пришла на берег и быстренько сотворила вторую лодку для Лонни, велела залезть туда, а сама встала в свою. Пока мы гребли по реке, я смотрела на деревню. Как обычно: яркая, суетливая.
Когда вернусь в реальный мир, первым делом выпытаю у медсестер, где настоящий Лонни. А пока мне хватит и его помощи. Еще будет время расспросить, что в реальности и как. Пока я хочу исследовать мир и строить вместе с лучшим другом.
Сейчас – время играть!