Июль 1999 года – того самого года, который одни считали последним годом бурного XX века, а другие яростно с ними по этому поводу спорили, – выдался для столицы необыкновенно жарким. Особенно если учесть, что несколько лет до этого он если и баловал чем-то истосковавшихся по синему небу москвичей, то в основном проливными холодными дождями, явно позаимствованными у осени.
Любители мистики, коих успело за постперестроечные годы развестись более чем достаточно, и в этом обстоятельстве усматривали нечто символическое, на всех углах высказывая по поводу и без оного мысль о близком конце света. Самые образованные напоминали менее образованным, что, мол, даже в Библии говорится о том, что последние три лета нашего бренного и грешного мира будут отличаться адской жарой, а зимы, напротив, страшным холодом…
Ни в конец света, ни в какие иные страшные пророчества Лара Широбокова не верила. Как выражалась она сама, если в ее присутствии заговаривали обо всех этих мистических ужасах, верила она в Закон и Правопорядок – как и положено, собственно говоря, судье Московского районного суда. Человеку в определенной степени публичному, а следовательно, обязанному не поддаваться суевериям. По протоколу…
Ну а без протокола – что ж… Только ее ближайшая подружка и коллега Катя Звягинцева знала о том, как однажды после очередного неудачного романа Лара ввиду полного отчаяния по поводу провалов в личной жизни под ее, Катиным, именем посетила популярную в столице ведьму и уплатила приблизительно половину своего судейского оклада, чтобы узнать насчет прочно обосновавшегося на ее очаровательной головке «венца безбрачия». Но об этом Катя никому в жизни не сказала бы и под пыткой, поскольку подруге своей была предана по-настоящему и не меньше самой Лары переживала из-за ее неудач.
Когда-то девушки вместе учились на юридическом, потом, тоже одновременно, устроились работать в один и тот же суд. Только Катя – секретарем, а Лара начала с помощника судьи. Еще в университете никто из однокурсников не сомневался в том, что быстрее и удачнее всех замуж выйдет именно Лара: смуглокожая натуральная блондинка с очами необыкновенного, почти фиолетового цвета, идеальной фигуркой и веселым, как говорила ее мать, «шебутным» характером. Жизнь, однако, любит парадоксы. И в конечном счете к их с Катей полным двадцати восьми годам замужней оказалась Ларина подружка, толстоватая, обладавшая самой заурядной внешностью, а она сама, по-прежнему яркая, стройная, но несколько подрастерявшая веселость и легкость характера, могла похвастаться только имеющимися в ее арсенале пятью или шестью неудачными романами, «венцом безбрачия» и недавно возникшим конфликтом с их грозной начальницей – председателем суда… Увы!
Председательша, Надежда Петровна Дубинина, с точки зрения девушек, своей фамилии соответствовала целиком и полностью. Редкостная стерва еще советской партийной закваски, она всех своих подчиненных женского пола подозревала, во-первых, в развратном образе жизни, во-вторых (и это было куда хуже!), во взятках… Хотя какие уж такие могут быть особые взятки, скажите на милость, у той же Лары, ведущей исключительно гражданские дела, среди которых процентов девяносто являлись бракоразводными процессами?! Остальное – иски, предъявляемые Мосэнерго и ДЭЗами к неплатежеспособным жителям района… Тьфу!
Ну а сегодняшний день у судьи Ларисы Вячеславовны Широбоковой, кажется, и вовсе не задался. Несмотря на то что самый сложный на ее памяти бракоразводный процесс господ Стуловых наконец завершился. Но, господи, как же он ее раздражал! Особенно эта богатенькая мерзавка, жена, Оксана Ивановна Стулова… Нет, надо же? Обыкновенная пухловатая хохлушка из какой-то там ихней, теперь уже зарубежной (ха!) тмутаракани, заявившаяся в российскую столицу несколько лет назад, и мало того, что ей удалось почти сразу подцепить удачливого, но, видимо, начисто лишенного мозгов бизнесмена Стулова, пожить в свое удовольствие среди роскоши, так еще, видите ли, и любви захотелось! Да не просто любви, а чтоб и дальше не хуже жилось…
Самое обидное, и тут у этой плебейки все сложилось: новый супруг тоже бизнесмен, тоже удачливый, да и родом из Киева – ее родной хохлацкой столицы!.. Единственный недостаток – судя по всему, дочка от «москаля» ему оказалась лишней, а иначе разве бы согласилась родная мать, даже такая стерва, как эта Оксана, оставить девчонку отцу? Тем более что отец вроде бы не слишком и настаивал. И сколько же нужно иметь наглости бабе, чтобы при этих условиях требовать от бывшего супруга бабки, якобы положенные ей по контракту.
Брачные контракты – дело пока что практически для России новое, а это оказалось к тому же довольно запутанным. Решение можно было повернуть в пользу как супруги, так и супруга. Этим-то и воспользовалась Лара, чтобы «поставить на место» наглую хохлушку, выдав ей по лобешнику за всех их – несправедливо везучих.
Да, бракоразводный процесс ее и впрямь вымотал. И едва завершилось последнее заседание, как Дубина, как звали председательшу между собой они с Катей, немедленно вызвала Ларису к себе. Ничего хорошего от вызовов к начальнице она не ждала и, разумеется, оказалась права!
– Вот что, Лариса Вячеславовна. – Дубинина злобно посмотрела на застывшую возле ее стола судью. – Впредь попрошу вас одеваться на работу скромнее! И желательно – не в столь дорогие тряпки, как это ваше, с позволения сказать, платье!
– Что?! – Лара прямо-таки задохнулась от возмущения. – Дорогие? Да я его на китайском рынке купила!
– Меня не интересует, где вы покупаете свое тряпье! – перебила ее Дубина, но Лара уже завелась с полуоборота и потому не обратила на эту крысу никакого внимания.
– И чем же это оно, с позволения сказать, «нескромное»?!
– Судье не пристало ходить на работу в обтягивающих нарядах и с короткими рукавами! И если вы сами этого не понимаете…
– Эти рукава называются «три четверти», и сейчас обтягивающее носят все, кому это позволяет фигура, независимо от профессии и должности, включая депутатов Госдумы! Может, мне специально для удовлетворения ваших требований еще и в монашеской рясе сюда ходить?!
…Спустя пять минут пунцовая от расстройства Лариса, с трудом сдерживающая слезы, вылетела из кабинета начальницы, едва не сбив с ног поджидавшую ее в коридоре Катю.
– Господи, опять, – подруга подхватила ее под локоть и увлекла в сторону лестничного пролета. – Что на этот раз?
Уж что Катька умела – так это слушать и сочувствовать. А еще всегда находила способ успокоить свою темпераментную подругу. Вот и на этот раз, выслушав Лару, она очень кстати вспомнила, что минуту назад начался обеденный перерыв, и почти силой потащила Ларису в кафешку, к слову сказать, хоть и дорогую, но очень приличную, расположенную напротив здания суда. Сотрудники – ввиду дороговизны – пользовались ею очень редко, исключительно по особым случаям. Но Катьку деньги мало волновали: ее муж был автомехаником, специализировался на иномарках, алкоголь не употреблял вообще и каждую копейку нес в дом – жене и трехлетнему сынишке. И, немного посопротивлявшись, Лара махнула рукой и последовала за подругой.
Здание суда, с его узкими коридорами, тесными душными кабинетиками и до смешного маленькими тремя залами заседаний, было еще и полутемным, поскольку все его окна выходили на север. И выйдя на серое железобетонное крыльцо, Лариса едва не ослепла от яркого июльского солнца, пылавшего в темно-синем послеполуденном небе. Оттого и не сразу увидела ни серебристую «вольво», припаркованную рядом с крыльцом, ни тут же вылезшего при виде нее из машины Стулова. И вздрогнула от неожиданности, когда прямо перед ее лицом, словно ниоткуда, возник пунцовый, обдавший ее волной восхитительного аромата букет роз на длиннющих стеблях.
– Лариса Вячеславовна! – Темные глаза бизнесмена смотрели на почти что заплаканную Лару с откровенным восхищением. – Я так вам обязан… Простите, благодарить на словах не умею…
– Ох… – Она в первое мгновение слегка отшатнулась от роскошного букета, несомненно стоившего не меньше платья, к которому прицепилась Дубина. – Что вы… Зачем?..
– Вы стоите куда большего! – уверенно произнес Стулов, и Лара впервые за весь этот длинный и нудный процесс посмотрела на него внимательно, без раздражения. На него, и на «вольво» последней модели, и на топтавшегося неподалеку охранника. Легкий ветерок слегка ворошил русые, немного волнистые волосы Ильи Рудольфовича, на круглом, обманчиво простодушном лице сияла улыбка, довольно глубокие морщины, разбегавшиеся вокруг глаз, его совершенно не портили.
«Сколько ему лет? – подумала она. – Не помню… Ах да, кажется, тридцать шесть… Точно, тридцать шесть!»
Она вдруг поняла, что Стулов задал ей какой-то вопрос, и слегка смутилась, поскольку не знала, чего он от нее ждет. К счастью, он повторил:
– Ну очень вас прошу… Нет, умоляю, а не прошу!.. Ресторан можете выбрать сами!.. И даже можете, если вас смущает мое общество, взять с собой вашу очаровательную подругу! – И он расшаркался в сторону Кати, определить которую можно было как угодно, но только не словом «очаровательная». У Катьки никогда не хватало не только внешних данных, но еще и умения одеться, даже приличные тряпки смотрелись на ней как рыночные. Ларисе стало смешно, она не выдержала и улыбнулась.
– Вот и славно! – обрадовался Стулов, приняв ее улыбку за согласие. – Я заеду за вами… Скажем, в восемь часов, только скажите куда. Поужинаем там, где скажете! И вас, – он снова поклонился Катерине, – приглашаю тоже!..
– Мне муж не разрешит, – рассмеялась та. – А Лариса – женщина свободная, ей можно. И живет неподалеку отсюда. Во-он тот дом-башня, видите?.. Его в этом микрорайоне отовсюду видно!..
– Может быть, мне все-таки будет позволено вставить хотя бы словечко? – усмехнулась Лариса. – А то, знаете ли, поневоле вспомнишь дурацкую поговорку «без меня меня женили…»
– Не слушайте ее! – перебила на глазах входившая в раж Катька. – У Ларисы в данный момент настроение не слишком – конфликт с начальником. Конечно, она поедет. Ужин в ресторане – это как раз то, что ей сейчас нужно, чтобы прийти в себя. Лара, молчи!
– По-моему, я только и делаю, что молчу! – уточнила Лариса.
– Господи, неужели на свете есть начальники, способные вступить в конфликт с такой дивной женщиной, как вы?
Стулов теперь смотрел на нее с искренним недоумением.
– Ее начальник – женщина, – влезла Катька.
– Ну, тогда все ясно! – Он рассмеялся, продемонстрировав им безупречные белоснежные зубы. И сразу же посерьезнел. – Лариса Вячеславовна, вы можете принять мое приглашение, но можете и не принять, я не обижусь. В любом случае время подумать у вас есть, еще только четверть третьего. Ровно в восемь я буду ждать вас у подъезда вашего дома. Там ведь один подъезд?
Лариса автоматически кивнула.
– Если через двадцать минут не выйдете, ну, что ж поделаешь…
В этот момент во внутреннем кармане его пиджака, имевшего место, несмотря на жару, зазвонил мобильный. И учтиво поклонившись женщинам, он направился к машине и поджидавшему его охраннику, на ходу извлекая телефон.
Лариса и Катерина так и стояли на своем железобетонном крыльце, пока «вольво» не тронулась с места и, постепенно набирая скорость, не исчезла, влившись в поток авто на всегда забитом ими шоссе, проходившем совсем рядом с судом.
– Ларка, это – твой шанс! – Голос у подружки был ликующим. Она больно дернула Ларису за локоть, и та едва не выронила свой роскошный букет. – Понимаешь? Реальный шанс… Я это чувствую, вот увидишь!
– Спятила? – Лариса, стараясь унять взволнованно колотившееся сердце, сказала это нарочито пренебрежительным тоном. – И с чего ты взяла, что я пойду с ним в ресторан?
– Еще как пойдешь! – убежденно произнесла Катя. – Дура распоследняя будешь, если не пойдешь! Ты видела, КАК он на тебя смотрел?..
– Дурочка ты… – Лариса с грустью посмотрела на возбужденную Екатерину. – Мне замуж пора, а не в очередную постель брякаться. А где ж ты видела, чтобы мужик, едва избавившись от одной петли на шее, совал голову в следующую?
– Даже если и не видела нигде, ты создашь прецедент! – важно заявила та. И уверенно добавила: – Мы его окрутим! Тем более что его супружница, по твоим же рассказам, – настоящая стерва, а ты – нет!..
«Стерва! Еще какая стерва! Все мы стервы – только волю дай…» – думала Лариса спустя несколько часов, стоя дома перед распахнутым шкафом в поисках подходящего для похода в ресторан в обществе богатого мужика прикида и отвергала одно платье за другим.
В какой-то момент на нее накатило отчаяние: ничего подходящего среди ее туалетов для подобного мероприятия не нашлось. Она совсем было уже решила плюнуть и остаться дома, дабы не позориться со своими убогими тряпками перед Стуловым (только такой законченной идиотке, как Дубина, они могли показаться слишком дорогими для обычной служительницы Фемиды, не берущей взяток). Но тут взгляд ее упал на бледно-зеленое шифоновое «миди», купленное к нынешнему Новому году и после ни разу ею не надеванное: с ним у Лары увязались весьма неприятные ассоциации. Именно в новогоднюю ночь, когда на ней был этот бледно-зеленый, очень идущий ей шифон, распался самый перспективный из всех прежних Ларисин роман. Распался в момент не только праздничный, но и в момент, когда она была уверена: на этот раз все прекрасно, Игорь (за платье платил как раз он) сделает сегодня долгожданное предложение…
Лара усмехнулась: возможно, это действительно Судьба? И на сей раз ее ожидания в конечном счете оправдаются? Хотя вряд ли… Слишком разительные перемены выпали бы в таком случае на ее долю, а в жизни так не бывает. Во всяком случае, в ее жизни. Ладно! Какая, в сущности, разница? В конце концов, сегодня пятница, сам Бог велел расслабиться и отдохнуть. К шифону вполне можно добавить хрустальные зеленые бусы, очень похожие на настоящие хризолитовые. Без сережек можно обойтись, а с обувью, кажется, все в порядке. Зря мать закатывает ей скандалы за то, что Лариса тратит на туфли и сумочки непозволительные деньги! Вот и пригодился Ларисин бзик: ни разу не надеванные бледно-зеленые босоножки, всего на тон темнее шифона, и такая же сумочка…
…Из подъезда она вышла в пять минут девятого. И по тому, как стремительно, опередив своего охранника, выскочил из машины Стулов, с каким восторгом бросился ей навстречу, поняла, что со своим туалетом не промахнулась ни на йоту: в глазах Ильи Рудольфовича помимо восторга читалось еще и изумление. Не ожидали, господин бизнесмен, что обычная, пусть и хорошенькая судья районного суда может ТАК выглядеть? Что ж… Если Бог даст – то ли еще будет!..
…И Бог на сей раз ей наконец-то дал! Не просто дал – отсыпал щедрой дланью по полной программе.
Надо отдать должное Катьке: именно она посоветовала ей тогда забеременеть! И Лариса после долгих колебаний, преодолев-таки свой страх перед вероятностью остаться не просто одной, а еще и с младенцем на руках в их с матерью крошечной хрущобке, решилась.
Спустя пять месяцев после мутного бракоразводного процесса Илья Рудольфович Стулов ввел в свою огромную, на целый этаж элитного дома, квартиру новую красавицу жену. А еще спустя полгода она родила ему долгожданного сына. Юрочку – наследника всей его бизнес-империи, а если и не совсем пока еще империи, то в будущем империи точно! Теперь Илье Рудольфовичу Стулову было ради кого трудиться дальше с еще большим, подлинным энтузиазмом!
Марина – результат предыдущего неудачного брака, ошибки молодости, в счет не шла: вялая, болезненная, она к тому же, если не считать ее ненормальной худобы, была точной копией матери. И такая же по-хохлацки упрямая, частенько – откровенно истеричная. Илья Рудольфович ничего не мог с собой поделать: всякий раз при взгляде на дочь в памяти всплывала стерва Оксана, и он непроизвольно морщился…