Под сводами школы прокатилась звучная мелодичная пульсация, отмеряющая конец урока. И в тот же миг в десятке аудиторий, как и в нашем мире после звонка, зашаркали в предвкушении большой перемены сотни ног. Сотни глаз устремились на двери классов, а самые строгие преподаватели даже прикрикнули на наиболее нетерпеливых учеников, напоминая, что «музыкальный пульсар – для учителя».
Впрочем, в этот день на перемену рвались далеко не все: либо отличники (они закончили контрольную раньше остальных), либо двоечники (они с задачами справились абы как, но тоже заранее). Остальные девчонки Настиного класса торопливо дописывали ответы и тетради сдавать не спешили – в общеобразовательной школе Заботинска шел день проверочных и тестов.
Еще раз пробежав взглядом по странице с работой, Настя поймала себя на мысли, что совсем не испытывает волнения. Она точно знала, что самое неприятное, способное угрожать ее оценке – это крохотный минус после пятерки. И то, скорее всего, за чистописание и оформление. Потому что материал – гигиена и санитарный самоконтроль работника фермерской поляны – у Насти, что называется, «отскакивал от зубов».
И никакого секрета в этом не было.
Просто ее мама – яркая и жизнерадостная Юлия Николаевна – уже не первый год трудилась на одной из таких полян, ухаживая за опасными, но невероятно полезными буренками. Естественно, она раскрыла дочери все тонкости профессии – в том числе и те, которых не найти в учебниках.
Дождавшись, пока староста дойдет до ее парты, Настя протянула однокласснице тетрадь. Как и большинство школьных тетрадей, та была изготовлена из плотной сероватой бумаги, скорее напоминавшей картон. Такая технология прибавляла листкам и переплету немало веса, зато делала блокноты многоразовыми, позволяя слой за слоем счищать исписанные поверхности.
Девочка бережно закрутила колпачок счастливой авторучки, которой выполняла только контрольные и промежуточные тесты (нужно признать, «удачливая» ручка еще ни разу не подвела ее), и убрала талисман в портфель.
Учительница тем временем неторопливо перелистала собранные старостой работы. Осмотрела класс поверх крохотных очков и великодушно кивнула:
– Урок окончен, все свободны. Увидимся послезавтра.
Самые нетерпеливые ученицы тут же ринулись к выходу, толкаясь и смеясь. Остальные неспешным ручейком потянулись за ними, а кабинет наполнился шорохом отодвигаемых стульев и детскими разговорами.
Попрощавшись с учительницей, в школьный коридор вышла и Настя, весьма жизнерадостно помахивая портфелем. Если остальные проверочные пройдут так же легко, она вновь закончит четверть с одними пятерками!
Холл рекреации был заполнен девичьими бантами, как летнее поле распустившимися цветами, – в школах Спасгорода предпочитали раздельное обучение, и поэтому классы целиком состояли либо из девочек, либо из мальчиков. Однако на переменах ученикам дозволялось общаться, а потому первые гости из «мужской» части здания уже пробрались на чужую территорию.
Двое известных забияк бросились сквозь толпу, дергая школьниц за косички и щипаясь. Со всех сторон раздался пронзительный визг, которым девочки провожали возмутителей спокойствия, а на головы ребят обрушились увесистые портфели и стопки учебников – Настины сверстницы знали, как дать хулиганам отпор.
Сама Настя в игре участвовать не захотела. Она быстро прошла сквозь шумный коридор, ловко избежав дерганья за пышный хвост светлых, чуть желтоватых волос. Легким бегом спустилась на первый этаж и торопливо вышла во внутренний школьный двор, сейчас почти безлюдный. Большую перемену девочка решила провести на лавочке под лучами Светоча, дочитывая жутко интересную книгу, совсем не относящуюся к школьной программе.
В ней рассказывалось про гигантскую мифическую поляну, сплошь затопленную водой, в толще которой поселилось таинственное белоснежное существо с кучей щупалец. Главный герой романа, отважный капитан из гильдейской Стражи, дал слово поймать мутанта, постоянно портящего очистительные установки, и посвятил этому большую часть жизни[2]. Там, где Настя остановилась в последний раз, одержимый смельчак готовился к спуску на дно в специальном непроницаемом корабле, чтобы дать чудищу последний бой.
При описаниях подводной твари девочка ежилась даже под яркими теплыми лучами, невольно вспоминая мерзопакостную бабушку Красимиру, порождение технических лабиринтов и псевдополян. Но упоение от тайного знания, что далеко не все описанное в книге – выдумки, пересиливало страх, и она упорно листала станицу за страницей.
Вообще-то отведенный на отдых и бесплатный обед час можно было посвятить повторению материала перед грядущими контрольными. Но Настя (равно как и ее братья) училась более чем прилежно, а потому имела возможность тратить свободное время для собственного удовольствия. Причем, стоит отметить, успеваемость ребят не снизилась даже после известного происшествия, когда пропавших детей несколько дней искал весь перепуганный Заботинск.
Но, несмотря на стабильно высокие оценки, внимание учителей к троице все же увеличилось. Не проходило и недели, чтобы одного из наших героев не оставили в школе после уроков на психологическое тестирование или «душевную беседу» с классным руководителем.
Учителей и высоких мускулистых мужчин в штатской одежде (с повадками Стражников Гильдии) интересовало, не вернулась ли к беглецам память. И если многие сотрудники школы действительно хотели помочь детям восстановить эмоциональный фон, то аналитики Стражи жаждали лишь деталей и подробностей: кто увел их с поляны? Кто вернул? Что они видели, пока находились за пределами Заботинска? В каких технических помещениях побывали? С кем разговаривали и что слышали?
На все эти вопросы тройняшки, как и условились заранее, отвечали немногословно и незамысловато – «мы не помним». Оставался непреклонен и Петр Петрович, их любящий отец, которого на работе для профилактического разговора вызывали по два раза за смену. И даже, пытаясь надавить и сломить, сократили заработную плату. А еще скрывать тайну помогал поступок мамы, сразу спалившей в подвальной печи военную форму (в которой дети вернулись домой).
До сих пор никто из юных заговорщиков не мог дать точного ответа, почему Юлия Николаевна поступила именно так. Может быть, из-за брезгливости к чужой одежде, да еще и весьма грязной и заношенной? Может быть, из-за опасений подхватить заразу? А может, потому, что (хоть и не лезла в чужие тайны) тоже хотела помочь и защитить семью от излишнего внимания Смотрителей?
Как бы то ни было, карантинные службы не нашли в доме никаких следов униформы с поляны Казарма. Соседи и поселковый урядник Саныч (он первым встретил путников после восхождения на Заботинск) трепать языками тоже не спешили, а потому легенда путешественников о беспамятстве продолжала хранить общий секрет…
И все же, несмотря на бесплодность разговоров с вежливыми мужчинами в строгих костюмах, дети улавливали на себе чье-то пристальное внимание. Было сложно сказать, в чем оно выражалось – в ощущении невидимой слежки или же в опасливой настороженности со стороны посельчан. Но оно покрывалом нависло над Настей, Витей и Димкой, заставляя быть паиньками и обсуждать свои приключения исключительно шепотом и хорошо заперев окна…
Чаще всего это происходило, когда приходили ночные страхи. Кошмары, предельно яркие и реалистичные, время от времени посещали их всех. В такие моменты ребята просыпались на скомканных простынях, укрываясь одеялом до подбородка, и торопливо зажигали прикроватные светильники. Чтобы прогнать липкие видения, они собиралась вместе (чаще всего – в комнате братьев), тихонечко делясь заново пережитыми волнениями.
Тени по углам спальни казались злобными и густыми, имевшими собственную плоть и душу. А иногда даже мерещилось, что в одной из них – самой непроглядной – угадывается высокий угловатый силуэт великана в брезентовом фартуке, заляпанном машинным маслом уничтоженных Лифтов.
Зловещий образ преследовал их во снах, заставлял пугаться шорохов и раздвигать шторы. Все потому, что один раз проснувшийся среди ночи в слезах Витька убеждал брата и сестру, что видел обвешанного трофейными шестеренками безумца прямо во дворе их дома, рядом с белоснежным палисадом и столом, который семья использовала для воскресных обедов на свежем воздухе.
Этот яркий ночной кошмар заставил вспомнить (а ведь прошло уже немало времени) мимолетный образ, замеченный ими после возвращения на Заботинск – зыбкую дымку, смутную фигуру во внешней стене. И отныне не проходило и нескольких дней, чтобы все трое не сравнивали тот момент с недавним сном Виктора, пытаясь определить, идет ли речь о призраке погибшего чудовища, или же потрясенное сознание брата до сих пор порождает пугающие галлюцинации.
Ночные перешептывания ответов на эти вопросы не давали. Но от них все равно становилось чуть легче, и ребята разбредались по кроватям, точно зная, что рядом есть родные, которые понимают и готовы помочь…
Настя уселась на скамейку школьного двора и поставила портфель возле ноги. Открыв книгу, проводила взглядом двух девочек из старшего класса, о чем-то судачивших между собой. Те покосились на нее, но мельком, обсуждая что-то сугубо личное. Наверняка делились свежими сплетнями – время интереса к персонам «беглецов с Заботинска» у сверстников прошло еще месяц назад.
Более того – кто-то вообще распустил по школе слухи, что близнецы никуда не исчезали. Мол, отсиделись в подвале заброшенного дома на Пустыре, чтобы привлечь к себе внимание взрослых, и не более того.
Посыпались насмешки и оскорбления, но наших героев такая точка зрения устраивала абсолютно. Так в поселке стихли все разговоры об их исчезновении. И даже со своими собственными родителями они эту тему поднимали все реже. Знаете, как говорят – время лечит? Это истинная правда, скажу я вам!
Папа не касался «запретной» темы, потому что догадывался, где и при каких обстоятельствах могли побывать его дети. Мама – потому, что не умела долго думать о грустном. И пусть ребята не знали, на чем именно сходились взрослые в родительской спальне, обсуждая случившееся, но Юлия Николаевна вновь стала жизнерадостной, веселой и беззаботной. Она старалась ничем не напоминать родным о том тягостном утре, когда урядник встретил троицу на окраине поселка.
Безусловно, всех троих наказали за такой безответственный поступок. Но когда наказание завершилось и дети вернулись в школу, все беседы об исчезновении в семье машинально оказались под негласным запретом…
Итак, мы остановились на том, что Настя села на скамью школьного двора, не обращая внимания на визг резвящейся малышни начальных классов, и раскрыла любимую книгу. И когда она уже была готова вновь погрузиться в пучины таинственной поляны, где отважные охотники выслеживали опасное существо, на страницы романа легла тень. Девочка насупилась, поднимая голову, и уже открыла рот, чтобы попросить не мешать ей, как… увидела родного брата, стоящего возле лавки.
Витька – симпатичный светловолосый мальчишка, уже не ребенок, но еще не подросток, – стоял прямо над сестрой, молча и загадочно расположив свою тень ровно поверх книги. Глядя на него, Настя будто смотрелась в зеркало, до того они походили друг на друга, и только более тонкие черты лица, длина волос и несколько сантиметров роста отличали девочку от братьев.
– Витька? – изумилась она. – Чего встал? Не видишь, я читать собралась?
Но тот лишь нахмурился, от чего на ее сердце вдруг набух тяжелый комок неприятных предчувствий. Она козырьком приложила ко лбу руку, глядя против лучей Светоча, и только теперь рассмотрела, как бледен Виктор. От одного его вида Насте стало не по себе, и она сразу (ярко-ярко, будто это случилось вчера) вспомнила Лифт Высокого класса, на котором они вслед за отцом укатили на Реакторную Станцию.
– Всемогущие процессоры, – выдохнула Анастасия, медленно закрывая книгу. – Что-то случилось, братик?..
Витька тяжело опустился на скамейку рядом, кладя руки на колени. Смотрел он перед собой, и в мальчишеском прищуре плескалось сомнение. Его портфель стукнулся об упругое резино-асфальтовое покрытие школьного двора.
– Димка пропал, – подавленным голосом прошептал он, не глядя на Настю.
– Как пропал? – Пальцы девочки машинально затеребили завязки на легкой черно-желтой куртке, входившей в ученическую форму. – Ты что такое говоришь?
Она невольно осмотрела двор, словно брат задумал неудачный розыгрыш, а выдумщик Димка притаился где-то неподалеку, например, за спортивными тренажерами.
– А вот так… – продолжал Витя, по-прежнему сидя прямо и держа руки на коленях. – Пропустил контрольную по физико-механике. Важную. А ведь еще утром совещались, какой сегодня ответственный день…
Это было правдой – умываясь, Настя слышала, как мальчики обсуждают предстоящий День Тестов, в течение которого учителя проверяли уровень знаний по основным предметам.
– Думал, он всего лишь опаздывает, – прошептал Витька и потупился на пыльные носки высоких ботинок на липучках. – А затем контрольная началась, и я уже не смог выйти из класса… Раньше всех закончил, едва отпросился в туалет, всю школу облазил. А его нету…
– Витенька, родной… – Настя потеряла все слова, которыми можно было обрисовать ситуацию или хотя бы успокоить брата. – Так может, он прогулять решил? Мы же знаем Димку… он ведь иногда убегает, да? На футбольное поле или на мосты со старшеклассниками…
– Я тоже сначала так подумал, – сокрушенно покачал головой мальчик. – Но после урока залез в наш секретный сейф под партой…
Уже приготовившись услышать самое неприятное, Настя прижала ладошку к распахнутому в немом крике рту. Она знала, что у братьев есть целая сеть «тайников», известных только им двоим. В таких местах обычно прятали занятные стекляшки, спички, любопытные погремушки с Пустыря, коллекцию с картинками из журналов про самокаты и подобную бесценную для мальчиков мелочь.
Один из таких тайников существовал и в школе…
– И что там? – едва слышно спросила девочка.
– Записка, – коротко ответил Витя.
На его бледной левой щеке, словно нарисованные слезы, проступили крохотные багровые шрамы – отметины давнего поединка с Мглистым.
– Вот, сама почитай…
И он протянул сестре крохотный клочок бумаги, исписанный несколькими мелкими строчками.
Настю вдруг обуяла такая лютая тоска, что любимая книга выскользнула из пальцев и упала под скамью, а она даже не заметила. Протянув руку так, словно брала не записку, а опасное насекомое, девочка взглянула на неровные строчки. Она узнала торопливый почерк брата, и в глазах вдруг поплыло от непрошеных слез.
Вздохнув, Настя начала читать.
«Витька, привет, только не злись я знал, что ты найдешь записку. Меня не теряй, я вернусь к вечеру очень скоро. Папе и маме ни слова. Охнуть не успеют, я буду дома. На уроках прикрой, про отлучку завтра что-нибудь придумаю (контрольные пересдам на каникулах). Объяснить ничего не успеваю, но должен помочь старому другу. и еще мне присни В общем, это важно, ты поймешь. Настене ничего не говори, чтобы не волновать. До скорого!»
Внимательно перечитав записку дважды, она аккуратно свернула листок, спрятав в ладони.
– Вот так, – пожал плечами Виктор. Кивнул на крепко сжатый кулачок сестры. – Видимо, оставил ее еще до первого урока. Выходит, он сбежал больше часа назад…
– Но куда? – задала риторический вопрос та. – И что за друга он имел в виду?
– Явно не Жадного со Станции, – огрызнулся мальчик, но тут же виновато поджал губы. – Прости, я злюсь…
– Понимаю, – спокойно ответила сестра. – Но мы же можем предположить, кто это?
– Да, – по лицу Виктора было заметно, что его прежние размышления ни к чему хорошему не привели. Он понизил голос и придвинулся к девочке. – Скорее всего, это кто-то из Лифтов, помогавших нам вернуться наверх…
– Ой-ой-ой, мамочка… – выдохнула Настя. – Чтобы Димка вот так внезапно все бросил? Он же нас всех подставляет под удар… А как же тайна? Как же папа? Витенька, если его схватят, точно отправят в исправительный интернат…
– Тише, дуреха, – шикнул Витька. – Да, если схватят, ему несдобровать…
– И что же делать?
Она посмотрела на записку, будто та могла подсказать выход из непростой ситуации, в которую втянул их брат.
– Остается только одно, – мальчик упрямо тряхнул светлой прядкой. – Найти его и вернуть…
Девочка даже отодвинулась, глядя с недоверием и опаской.
– Ты с ума сошел? Сегодня же день контрольных работ! Если завалимся, на каникулы не выйдем!..
– Да какие каникулы вообще?! – покусывая губу, излишне резко переспросил Витя. – Димка полез в неприятности. Ему опасность может угрожать, а ты про школу думаешь! А что, сестренка, если нам не привиделось? Что если Мглистый жив и заманил нашего брата в западню?
Его руки наконец-то пришли в движение, хлопнув по коленкам.
– Нет, другого решения не вижу, – Виктор осмотрел двор, заполненный учениками, и повернулся к сестре. – Я иду за ним. Ни один из нас не справился бы с опасностями возвращения на Заботинск, если бы остался в одиночестве. Не могу позволить Димке пропасть…
– Витенька, – взмолилась Настя. – Неужели это единственный выход?
Но она и сама уже знала ответ.
В ситуации, в которую они угодили со своей тайной, помочь сбежавшему брату не могли ни урядники, ни Стража Гильдии. И даже Петр Петрович, о многом догадывавшийся, не мог выручить сына.
– Да, ты прав, наверное… – девочка нагнулась, на ощупь вынимая из-под скамейки приключенческую книгу и убирая ее в портфель. – Но я с тобой! – добавила она уже гораздо уверенней.
– Точно? – покосился на нее брат. – Могла бы прикрыть дома, если что…
– Если что, – поморщилась Настя, – нас уже никто не прикроет. Согласен?
– Верно, – Витя встал, забрасывая портфель на плечо. – Итак, нужно понять, каким временем мы располагаем.
Он, задрав рукав куртки, важно изучил новенький наручный хронометр, которым очень гордился. Личный прибор для измерения времени ему подарили за победу на недавней школьной олимпиаде по биологии. Сверкающий, с крохотными золочеными стрелками, на ремешке из искусственной кожи – хронометр стал предметом зависти всех двоечников школы. С тех пор мальчик не упускал случая прилюдно воспользоваться ценным и редким для подростка устройством.
– До конца большой перемены сорок минут, – сказал Витька. – Если пропустим еще одну контрольную, это плюс сорок. Потом нужно возвращаться, иначе поднимут шум. У тебя дальше что по расписанию?
– Кройка и шитье.
Настя встала следом, пряча записку в карман куртки. Ласка Светоча уже не грела, до того стало холодно на сердце.
– У меня там почти «автомат», пропустить могу. А вот потом кулинария, ее прогуливать никак…
– Это уж как выйдет, – мальчик неопределенно дернул плечом и спрятал хронометр под рукав. – Убери портфель в шкафчик, встречаемся у ворот через три минуты. Успеешь?
Девочка кивнула, от чего пшеничный хвост волос подпрыгнул, хлопнув ее по спине.
– Не опаздывай, – распорядился брат. – И ни с кем не разговаривай.
Быстрым шагом, не дожидаясь ответа, он зашагал к школе, сосредоточенный и хрупкий.
Осмотревшись, словно за ними кто-то подглядывал, Настя припустила к ближайшему входу в рекреацию для девчонок, где у каждой ученицы имелся собственный шкафчик для самых тяжелых учебников, сменной одежды на физкультуру и запасных карандашей.
Ее потряхивало от страха и предвкушения, а потому казалось, что изо всех окон подглядывают учителя, каким-то образом узнавшие о готовящемся побеге. Она влетела внутрь и, стараясь не глазеть по сторонам, добралась до шкафчика. Дрожащими пальцами набрала на замке трехзначный код, кое-как запихала непослушный портфель внутрь – пусть все думают, что школьница, дочитав книгу, наконец отправилась в столовую…
Затерявшись в шумной толпе учеников, девочка вышла из здания к воротам, где ее уже поджидал Витька. Мальчик был все еще бледен и хмур. Заметив сестру, он, первым выскользнув за пределы школьной ограды, торопливо зашагал в сторону остановки общественного транспорта.
Более не скрываясь, Настя поспешила следом. Девочка уже придумала, что ответит, если кто-то из любопытных одноклассников или учителей спросит, куда это она направилась?
– Забыла счастливую ручку, – скажет она, смущенно улыбаясь.
А так как в классе знали, что контрольные девочка пишет исключительно «счастливой» авторучкой, над ее суеверием поулыбаются, но домой отпустят. За этими размышлениями Настя даже не заметила, как школа и стадион остались далеко позади.
– Сюда, – зашипел Витька, прятавшийся за шахтами Транспортных Лифтов, целый лес которых рос на углу ближайшего квартала.
Настя юркнула в укрытие. Здесь, невидимые из окон жилых домов и со двора школы, дети смогли перевести дух.
– Какой у нас план? – спросила девочка, но Витя не спешил с ответом, сначала уточнив:
– Тебя кто-то заметил?
– А?.. Вроде бы нет, – сестра покраснела – в момент бегства ей и в голову не пришло оглядываться в поисках слежки. – Все прошло гладко.
– Хорошо. – Витька потер переносицу, уже и так красную от его пальцев. Он всегда делал это в моменты неуверенности или раздумий, переняв жест у отца. – Тогда давай думать, куда мог пойти Димка.
Однако озвучить вслух, что братец снова сунулся в спящие Лифты или полез в технические ярусы, никто не решался. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, морща лбы.
– Компетенция? – первым предположил мальчик.
– Возможно, – кивнула в ответ сестра. – Кто еще из наших знакомых имеет выход на Заботинск?
Такого не имел никто. Точнее, попасть на поляну мог бы Особый Лифт для Срочных Курьерских Доставок, которого называли Озорником – он являлся нестандартной моделью с функцией смены шахт при помощи специальных потолочных монорельсов, – но представить, где он сейчас находится, дети не могли.
Ворчун подняться на Заботинск точно не мог, а Великосветский Гранд знакомство с ребятами должен был держать в тайне – после того, как его кабина стала тюрьмой для страшного существа, называвшего себя бабушкой Красимирой, Лифт вызвал подмогу. Затем с благородным механизмом поработали чистильщики Смотрителей. И теперь, попав под особое наблюдение, он не имел права подвергать опасности своих спасителей, общаясь с ними. Оставалась только всезнающая Компетенция, доставившая ребят домой после их схватки с Мглистым…
– Значит, нужно найти пульт ее протокольного доступа и узнать, не видела ли она Димку, – уверенно подытожил Витя.
Ох, как же волновались они в этот момент! Пролетели какие-то полгода с тех пор, как близнецы покинули поселок, нарушив массу запретов и заставив родителей волноваться, не спать ночами и не находить себе места от беспокойства. И вот один из троих заговорщиков снова впутывался в неприятности, а остальные никак не могли оставить это на самотек и отправлялись в спасательную экспедицию.
Конечно, именно взаимовыручка и забота друг о друге помогли нашим героям пройти через все прежние испытания. Но в ту минуту, когда ребята, словно преступники или крысы, прятались в тени шахт, они думали не о братской взаимопомощи, а размышляли, как же крепко им влетит от папы и мамы, если Димкина проделка станет известна…
– Мы так давно там не были… – озвучила общие мысли девочка.
– Была причина, – поежился Витька, вспоминая прощальное видение Мглистого Механика, наблюдавшего за ними из тускло-освещенного проема технического лаза. – Но теперь выбора нет.
И он почти вышел на безлюдную улицу, когда сестра схватила его за рукав школьной формы.
– Только обещай мне, – сказала она, пристально глядя на брата, – что при первой же возможности мы вернемся в школу. Извинимся за прогул и возобновим привычную жизнь, хорошо?
– Обещаю, – честно ответил тот. – Но сначала намнем бока Димке, чтобы не выкидывал фортелей.
– С удовольствием помогу, – с вымученной улыбкой поддержала девочка. – Веди!
Они покинули скопление шахт, внутри которых гудели моторами трудолюбивые Лифты, развозящие по полянам рабочих и разные грузы. Как я уже отмечал, улицы были безлюдны – домохозяйки под черепичными крышами Заботинска занимались бытовыми хлопотами, отцы семейств находились на сменах, а дети – в школе.
Дождавшись, пока через соседний перекресток проскочит ярко-белый самокат поселковой службы урядников, дети углубились во внутриквартальные дебри, направляясь к Пустырю.
Этим загадочным словом жители обитаемых полян называли зону без построек, окольцовывавшую все населенные пункты. Пустынное кольцо стометровой ширины было одинаковым на многих ярусах, и Пустырь Складоугольска ничем не отличался от Заботинского. Груды пустых бочек и штабели ящиков во все времена оставались излюбленным местом детских игр, хоть родители за это и ругали.
Спрятавшись за стопкой деревянных паллет на самой окраине Пустыря, Настя взяла брата за руку, нащупав его немыслимо ледяную ладонь. Именно в таком вот месте когда-то началось их неожиданное путешествие на нижние этажи Спасгорода, едва не стоившее жизни всем троим.
Сейчас они были готовы вновь пересечь Пустырь, очень надяясь, что совсем скоро смогут снова сесть за парты. Но ведь аналогичным образом они рассуждали и в прошлый раз, не так ли?
– У меня вся спина в мурашках, – признался Витька, внимательно осмотревшись, но не обнаружив никого вокруг. – Жуть как страшно.
– Ой, не нагнетай, – попросила Настя. – Если мы тут еще хоть на минуточку задержимся, я точно струшу и побегу писать телеграмму папе на работу, ябедничать на Димку, до того мне жутко…
– Ладно, пошли! – произнес мальчик, на негнущихся ногах выбираясь из-за штабеля. – Вход в шахту Компетенции должен быть где-то тут.
Оглядываясь на каждом шагу, брат и сестра пересекли просторный Пустырь, засыпанный мелким мусором. Местами резино-асфальтовое покрытие днища поляны порвалось или было демонтировано целыми кусками, и из таких провалов на детей посматривало ржавое железо.
Отсутствие привычных звуков поселка и таинственное урчание механизмов, спрятанных во внешней стене города, усугубляло тревожную атмосферу, заставляя маленькие сердца биться чаще обычного.
Граница привычного мира приближалась – надвигалась, плавно изгибаясь влево и вправо, окольцовывая и будто бы обнимая Заботинск. Тут и там ее высокую неоднородную поверхность украшали хулиганские росписи из аэрозольных баллонов, пестревшие смешными человечками, странными угловатыми абстракциями и множеством гадких слов, неприятных воспитанным людям. В некоторых местах шпана удивляла, оставив надписи вроде «Васянчик и Пузо были тута» так высоко на внешней стене, что было заметно с самой границы Пустыря.
Добравшись до размалеванного участка границы, ребята обернулись. Их не покидало чувство, что из глубины поселка за ними внимательно наблюдает что-то терпеливое, неприметное, ждущее своего часа.
– Ищи вход… ее протокольный свет – фиолетовый, – напомнил Витя, принявшись изучать выступы, забрызганные краской.
Под ними различалось множество прорезей и отверстий, отмечавших утопленные в поверхность стены люки и лючки, двери и небольшие дверцы, ведущие к содержимому ниш с механикой и проводами.
От обилия тонких, едва различимых линий, скрытых ходов и лазеек рябило в глазах, а сам узор напоминал старинную причудливую вязь. Аляповатые граффити, за которые урядники почти ежедневно гоняли большую часть старшеклассников Заботинска, поиску тоже не помогали.
– Кажется, вот! – с надеждой предположила Настя, обеими ладонями давя на крышку небольшого щитка.
Под ним обнаружился планшет вызывного устройства, обрамленный тускло-фиолетовыми лампами.
– Компетенция, – удовлетворенно выдохнул Витя, разглядывая пульт.
Ему ужасно хотелось как можно скорее убраться с открытого пространства, даже если для этого придется лезть в технические катакомбы. Настя, судя по всему, нетерпение брата полностью разделяла.
– Начинаю протокол вызова, – оживленно прошептал мальчик, стараясь вспомнить правильную последовательность нажатия клавиш. – Только бы сработало…
Сестра, стоявшая за его плечом, боязливо косилась на тот самый участок стены, где им в свое время привиделся вернувшийся Механик. Ей казалось, что скрытая дверь вот-вот распахнется, а в нос ударит запах масла и едкой охладительной жидкости, в которую они уронили чудище.
– Что-то не выходит, – обиженно прошептал Витя, продолжая в разных комбинациях переключать реле. – Ну же, Компетенция, вы нам так нужны!
И вдруг отшатнулся от планшета, чуть не споткнувшись о дыру в покрытии пола: внутри стены внезапно замурлыкали моторы, завели свою протяжную песню могучие тросы, а по шахте вверх двинулось что-то объемное и увесистое – кабина Лифта.
Дети отошли от пульта на пару шагов и принялись терпеливо ждать, пока Компетенция поднимется на поляну. Настя все еще теребила завязки школьной куртки, Витька нервно покручивал на запястье ремешок хронометра. Прошло несколько минут, показавшихся нашим героям настоящей вечностью.
И когда ждать стало совершенно нетерпимо, за створками лязгнуло, а над скрытой шахтой вспыхнули фиолетовые огни. Лифт прибыл. Точнее, прибыла, потому что для общения с внешним миром Компетенция была запрограммирована на женскую модель поведения.
Наружные створки дверей с легким «ш-ш-ш» разошлись в стороны, но открывать кабину до конца Лифт не решилась. Выдвинувшись из специальных пазов, на детей нацелились поблескивающие объективы амбикамер.
– Протокол вызова выполнен, – женским голосом, всколыхнувшим в памяти героев события полугодовой давности, произнесла Лифт. – Незапланированное прибытие на поляну, не входящую в стандартный регистр… О, да это вы?
Фиолетовые огоньки над дверями вспыхнули ярче, когда Компетенция узнала Витю и Настю.
– Здравствуйте, тетенька Компетенция, – вежливо поклонилась девочка. – Извините, что побеспокоили, но нам нужна…
– Вызов несанкционирован, вы об этом знаете, прогульщики? – вместо приветствия поинтересовались динамики кабины, расположенные по обе стороны от дверей.
Брат и сестра встревоженно переглянулись. Им показалось, что в голосе Лифта звучит пренебрежение, совсем не вяжущееся с теплыми словами, которыми она провожала их домой.
– Пусть будут крепки ваши тросы, уважаемая Компетенция, – прочистив горло, Витя шагнул чуть ближе к микрофонам, чтобы не повышать голос. – Вероятно, вы не узнали нас, но…
– Я узнала вас, юные смельчаки, – отрезала Лифт, заставив детей еще раз недоуменно переглянуться. – Но сейчас не те времена, когда мы вольны разгуливать по полянам, не имея на это должных оснований.
– Что вы имеете в виду? – изумилась Настя.
– Гильдия ограничила доступ к этой информации, – последовал строгий ответ. – Для чего вы вызвали меня?
– Кхм… – у мальчика опять запершило в горле, то ли от обиды, то ли от волнения. – А мы можем поговорить внутри? На Пустыре мы – как на ладони, и если вы утверждаете, что…
– Исключительно из уважения к вашей отчаянной попытке, – туманно и вовсе не дружелюбно проворчала Компетенция, но внутренние двери распахнула. – Быстрее. У вас пять минут, потом пора возвращаться, иначе меня хватятся или отследят. И тогда всем несдобровать…
Последнюю фразу Лифт произнесла таким зловещим и лишенным надежды голосом, что у Насти мгновенно пересохло во рту. В этот момент и девочке, и ее брату окончательно стало ясно, что побег Димки – вовсе не обычная школьная шалость. Но отступать было поздно, и они шустро юркнули в пустую кабину.
Словно живописная иллюстрация к их поступку, за спиной со щелчком сомкнулись створки.
– Имейте в виду, что я иду на контакт и нарушение протокола только из уважения к вашей смелости, – теперь голос Лифта наполнял кабину и лился со всех сторон. Амбикамеры в стенах внимательно рассматривали детей. – Итак, чем обязана?
– Мы ищем своего брата Диму, – сказал Витя, и Настя не возражала, что именно брат ведет все ответственные и важные переговоры. – Вы знаете, сегодня утром…
– Я понятия не имею, где он может находиться. Почему бы вам не поискать его в школе? – строго добавила Компетенция, заставив прогульщиков оцепенеть. – Если не ошибаюсь, сейчас он должен быть именно там. Как, кстати, и вы! Или кто-то отменил День Тестов?
Сбитые с толку таким недружелюбным приемом, ребята замешкались, растерянно пожимая плечами. Казалось, их знакомую подменили, ведь от былой теплоты и благодарности за избавление от Мглистого не осталось и следа. Что за память у некоторых Лифтов! Почти как у некоторых людей, не помнящих сделанного им добра…
– Так почему вы не в школе?! – продолжала сурово допытываться Компетенция. – Или нотации, прочитанные вам о пользе знаний, действия не возымели?
– Нет-нет! – щеки Насти вспыхнули, но она смело подняла лицо к объективам. – Что вы, уважаемая Компетенция, вы нас неверно поняли! Просто мы сдали все зачеты и тесты экстерном, а по половине у нас и вовсе «автоматы». Ваши лекции о пользе знаний произвели на нас неизгладимое впечатление, честное слово!
Витька изумленно покосился на сестру, от которой совсем не ожидал такого молниеносного лукавства. Но смолчал, понимая, что иначе их тут же высадят обратно на Заботинск. Да еще и в Гильдию, не ровен час, сообщат. А оттуда о прогуле узнают и родители, и тогда…
– Неужели? – с оттенком недоверия переспросила Лифт. – Ну что ж, польщена. Но это не отменяет нарушения протокола, милые дети. Побыстрее изложите суть вопроса, наказания Смотрителей стали куда более строгими…
Мальчик потрясенно взглянул на Настю. Его рот открылся в невысказанном вопросе – наказания Смотрителей? Неужели люди, присматривающие за исправностью Лифтов и управляющие жизнью Спасгорода, способны кого-то наказывать?
Но девочка, казалось, исчерпала запас лжи и красноречия (уверяю, в тот момент ей было очень-очень стыдно) и уставилась в пол кабины.
– Как я уже сказал, мы ищем брата, – повторил Виктор. – Он ушел с уроков раньше, и мы считаем, что мог направиться куда-то…
– Я уже сообщила, что не видела Дмитрия, – холодно оборвала его Компетенция. – Ни сегодня, ни вчера, и вообще ни разу с той вашей попытки помочь Лифтам…
– Попытки? – пискнула Настя, но понимание душной волной уже накрывало обоих. – Что вы имеете в виду?..
Ее брата словно шарахнули по голове огромной кувалдой, обернутой десятком слоев мягкого поролона. Он покачнулся, рукой опираясь на стену кабины, и обреченно зажмурился.
Все ночные страхи, от которых пытался избавиться их крохотный кружок хранителей тайны, разом вернулись, заскрежетали металлом, зловеще заухали из мглы. Витя уже догадался, что сейчас скажет Компетенция, и изо всех сил зажмурился, ожидая дурных вестей. Но, если закрыть глаза, проблема никуда не исчезнет, и почти сразу же Лифт озвучила самые тревожные предположения.
– Я не уполномочена раскрывать сведения из зашифрованных баз данных Гильдии, – бесстрастно произнесла она. – Но из уважения к вашему прошлому могу сообщить, что миссия на Аппаратной поляне Снежинка-РЗВ не увенчалась успехом.
– Он жив… – выдохнула Настя, и это был совсем не вопрос.
Мглистый Механик, от которого они пытались избавиться на поляне Радиатор, уцелел, но Компетенция не могла откровенничать с ними об этом, потому что так пожелали Смотрители. На побледневшего Витьку было страшно смотреть – теперь он с горечью осознал, в какую опасную авантюру ввязался их пропавший брат.
– Но мы же…
– Я знаю, вы пытались, – мягко перебила мальчика Лифт, и теперь в ее голос вернулись нотки тепла. – Но, увы, этого оказалось недостаточно… Впрочем, я и так сообщила вам больше, чем должна. У вас есть еще какие-то вопросы?
– Как же так? – прошептала девочка, но казалось, что она обращается сама к себе, скручивая завязки на куртке в самые немыслимые узелки. – Этого не может быть… Я же своими глазами видела, как он упал в бассейн…
– Немыслимо, – вслед за сестрой пробормотал Витя, но поспешил взять себя в руки: ожесточенно потер переносицу, замотал головой, прогоняя наваждение. – Нужно немедленно бить тревогу! Сообщить Страже, оповестить Лифты!..
– Тише, молодой человек! – Фиолетовые лампы Компетенции тревожно моргнули. – Не советую углубляться в озвученную проблему… Не советую, как друг и из уважения к вашему недюжинному интеллекту, – чуть тише добавила она. – Отправляйтесь-ка домой и постарайтесь забыть услышанное, договорились?
– Нет, не договорились! – раскрасневшийся Витька повернулся к объективам амбикамер. Из-за прилива крови к лицу на щеке стали отчетливо видны шрамы. – Если Гильдия не способна решить вопрос, дело до конца доведем мы!
– Витенька, не нужно… – Настя потянула его за рукав, но мальчик вывернулся, даже не оглянувшись на перепуганную сестру. – Компетенция права, нам стоит вернуться домой…
– И нам помогут, вот увидите! – не сдавался тот, повышая голос. – Например… Гранд! Он может поднять тревогу! Или Озорник, как бы вы его не недолюбливали! Ох, ну конечно! – он резко вскинул указательный палец, словно нащупав верный ответ. – Облачко – вот кто способен помочь! Помнишь, Настенка, что он сказал нам при прощании? «Я никогда этого не забуду!» – вот что. Пришло время напомнить ему об обещании. Уважаемая Компетенция, пожалуйста, отвезите нас к Облачку!
– Братик, миленький, пойдем домой? – дрогнувшим голосом попросила девочка, перепуганная его вспышкой. – Конечно, я помню слова Ликвидатора Катастроф. Но враждовать с Мглистым – это не Сортировщиками командовать. Давай вернемся? Сообщим урядникам про Димку, они помогут… Иначе будет только хуже…
– Будет хуже, когда живодер Мглистый распотрошит еще сотню Лифтов! – вдруг повернулся к ней Виктор. – Отправит в утиль сотню уникальных созданий, сконструированных предками. Умных и человечных машин, секрет строительства которых давно утерян. Кого из них тебе не жалко? Торопыгу? Или Великолепие? Сплетника, Богатыря, Очаровашку или Шесть Гаек? Будет хуже, когда Гильдия умолчит об этом, добавив происшествия в засекреченные архивы. Когда однажды ночью Механик придет в наш дом, чтобы отомстить за обиду. Вот тогда, сестричка, действительно будет хуже…
Компетенция молча выслушивала эмоциональную тираду, мерцая лампами на планшете управления. Когда мальчик замолчал, чтобы перевести дух, ее динамики снова ожили.
– У вас есть десять секунд на принятие решения. Я могу отвезти вас к Облачку, но это станет моей последней услугой, молодые люди. Решайте быстро, меня уже ищут!
Десять секунд.
Ах, какими бесконечными они кажутся нам, когда мы не можем найти нужную вещь, ждем звонка с урока или стоим в очереди. И как же быстро пролетают, когда необходимо не мешкать и принять решение, от которого зависит дальнейшая жизнь!
Витька машинально уставился на хронометр, но ладонь сестры ласково накрыла циферблат.
– Не смотри на время. Если ты идешь за Димкой, я с тобой. Но если одумаешься…
Она замолчала, многозначительно сжав пальцы.
Пахло старым пластиком, кисловатой пылью, линолеумом обшивки и затхлым воздухом шахт, попадавшим в кабину из вентиляционных систем Лифта.
– Я иду, – твердо произнес Витя, но бросил на двери короткий умоляющий взгляд. – Но, Настюха, может, хоть ты останешься? Еще есть возможность вернуться…
– Что у тебя за занудная манера талдычить одно и то же? – вместо ответа фыркнула девочка.
Теперь, когда решение было принято, она собралась с духом, и недавний страх сменился азартом. Пряча волосы под воротник куртки, Настя насмешливо покосилась на брата.
– Запомни – никогда не заставляй женщину повторяться, – она со смехом процитировала подслушанные у мамы слова, еще и подмигнув оторопевшему Виктору. – Только разозлишь. Уважаемая Компетенция, мы готовы к отправлению!
На этот раз Лифт даже переспрашивать не стала, уверены ли наши герои в принятом решении. За стенами кабины басовито запели моторы, и она скользнула вниз по направляющим, торопливо притворяя внешние двери. Пустырь Заботинска снова остался пуст и безлюден (во всяком случае, так казалось детям), и никто не заметил узкий силуэт, стремительно выскользнувший из-за груды пустых ящиков.
Несмотря на то что ребята успели настроиться на путешествие, грубоватый рывок Компетенции застал их врасплох. Настолько, что им пришлось ухватиться друг за друга, чтобы не упасть. Однако они ничего не сказали, а лишь посмотрели на призовой хронометр, с печалью наблюдая за бесповоротно ускользавшими минутами.
По сравнению с прошлой встречей, всезнающий Лифт казалась настроенной весьма прохладно. Наверное, если бы мысли брата и сестры не были заняты предположениями о судьбе Димки, они бы догадались, что Компетенция просто боится – новых правил Гильдии, вернувшегося Мглистого и того, что этот разговор могут услышать не те люди…
– Вы везете нас на фабрику по производству вещей? – чтобы хоть как-то разбавить сгустившуюся тишину, спросил Витя. – На Штамповальню?
Именно на той автоматизированной поляне, едва избежав клешней роботов Сортировщиков, дети когда-то познакомились с Облачком – разумным летающим механизмом, последним Ликвидатором Катастроф на весь Спасгород.
– Нет, – негромко ответила Компетенция, сосредоточенная на движении. – Насколько мне известно, в свое время вы даровали Оперативному Боту определенную свободу воли и перемещения. Поэтому он покинул место стационарной парковки на Фабрике-БАП… Теперь, когда флотилия вспомогательных ботов города вышла из строя на 99 %, подзарядка перестала быть проблемой – свободные гнезда можно найти на множестве этажей.
Новость о том, что проспавший долгие годы друг наслаждается вольной жизнью, безусловно, порадовала пассажиров. Однако в очередной раз доказала, что заранее продуманные планы имеют обыкновение рушиться и идти наперекосяк.
– А куда же тогда? – как можно спокойнее спросил Витька.
Его сестренка при этом зажмурилась и в красках представила себе множество гадких полян, которые путешественникам пришлось посетить во время прошлого приключения.
– У технического яруса, на который я доставлю вас, нет официального названия, – сухо ответила Лифт. – По большому счету само существование таких прослоек у многих вызывает сомнения, а найти их координаты можно только на очень старых картах.
– Технический ярус?..
Наполненные тревогой глаза девочки мгновенно распахнулись. Мальчик, догадавшийся, о ком именно сейчас подумала сестра, успокивающе похлопал ее по плечу.
– Мы оба знаем, – доверительно зашептал он, – что она заперта в плену. Кроме того, у нас нет выбора…
– Совершенно верно, молодой человек, – чуткие микрофоны Компетенции расслышали его последнюю фразу. – Катать вас вверх-вниз у меня нет решительно никакой возможности. Поэтому, если вы всерьез настроены отыскать Ликвидатора Катастроф, то попрошу на выход!
И она активировала режим совсем неплавного торможения, от чего кабина дернулась и загудела.
В животах у детей разлилось тянущее чувство (знакомое всем жителям Спасгорода), будто кто-то сдавливал резиновый мяч, а ноги невольно подогнулись в коленях, подчиняя тела законам физики. Сглотнув слюну и стерпев головокружение, Витя повернулся к дверям. Не тратя время на дальнейшие объяснения и лишние разговоры, Лифт распахнула створки.
– Побыстрее, – сдержанно попросила она. – Кто-то из ученых задействовал протокол вызова на поляне Химпромбыт. Я отправляюсь незамедлительно!
И она качнулась на тросах, довольно невежливо наклоняя пол кабины и поторапливая незваных гостей на выход. Возмущенно поджав губы, ребята шагнули за порог, абсолютно не испытывая желания благодарить Лифт за оказанную услугу.
Чуть позже, когда появилась возможность спокойно оценить произошедшие события, Виктор, разумеется, нашел причину такого поведения Компетенции. Но сейчас дети были так возмущены, что даже не обернулись попрощаться, когда двери закрылись, а знакомая всезнайка укатила по своим невероятно важным делам…
– Вот так полянка… – задумчиво прошептал мальчик, прислушиваясь к затихающему гулу моторов и разглядывая полутемный ярус.
Прижавшись близко-близко, Настя снова взяла брата за руку. И если бы вы тоже имели возможность рассмотреть так называемую прослойку, куда Компетенция доставила пассажиров, вы бы поняли причину беспокойства девочки.
Во-первых, ярус был очень низким – почти как этаж семейного домика в поселке Заботинск. Учитывая его огромную площадь, это создавало давящее, неописуемо-гнетущее впечатление. Оттого уже через пару минут пребывания под сутулыми сводами начинало казаться, что те медленно, миллиметр за миллиметром, опускаются, грозя раздавить в лепешку.
Во-вторых, техпрослойка крайне скудно освещалась. Лампы, по большей части перегоревшие или разбитые, виднелись повсюду, но горели в лучшем случае три из десятка. Да и те давали света не больше, чем флуоресцентный обод на циферблате Витькиного хронометра.
А в-третьих, ярус оказался густо захламлен всевозможными механизмами, назначения которых не понял бы даже Петр Петрович. Большая их часть пребывала в выключенном состоянии, опутанная сотнями метров пыльных энергетических кабелей. Но многие работали, гудя на низких частотах, как сердце трансформаторной будки.
Кроме агрегатов и проводов, повсюду виднелись могучие металлические фермы и распорки, поддерживавшие потолочные балки. Эти конструкции крепились друг к другу, к полу или крыше болтами, заклепками или огромными проржавевшими гайками, накрепко прикипевшими к резьбе. Непроходимый лес таких штанг и колонн со специальными ребрами жесткости ощутимо усиливал иллюзию давления и тесноты, от чего посетителям поляны становилось совсем неуютно.
– И как же мы найдем тут Облачко? – спросила Настя, также невольно понижая голос.
Витя ничего не ответил, пожал плечами и нервно покрутил ремешок на запястье. Техническая прослойка между полянами представлялась ему лабиринтом, в котором очень легко потеряться. Казалось, углубись в него, и шансы найти место, с которого начал путь по ярусу, тут же приблизятся к нулю.
– Может, здесь у ботов тоже есть парковочные боксы и планшеты призыва? – нерешительно предположил он.
Дети все еще прижимались спинами к внешней стене, не спеша делать по рифленому железному полу, усыпанному проводами разной толщины, даже крохотного шага. Со всех сторон слышалось мерное дыхание невидимой гидравлики, гул электричества и шорохи неясного происхождения, пугавшие больше всего.
– Как бы то ни было, – рассудил мальчик, – стоять на месте и дрожать от страха – значит терять время. А оно для нас сейчас бесценно. Так что пойдем…
– А выход? – Настя недоверчиво покосилась на шахту Компетенции. – Как же мы вернемся?
– Этот Лифт нам все равно больше не помощник. Найдем Облачко, он выручит…
И близнецы, по-прежнему держась рядом, двинулись вперед. Мелкими шажками, аккуратно и по возможности бесшумно. Чем глубже проникали они в дебри технической псевдополяны, тем гуще становился полумрак. А шипение и треск, доносившиеся со всех сторон, начинали складываться в слова. Словно кто-то невидимый прятался за скоплением агрегатов, бормоча и взволнованно нашептывая…
– Мамочка родненькая, как же тут неуютно, – нараспев протянула Настя жалобным голосом. Одной рукой она крутила завязки куртки, а другой так крепко ухватилась за брата, что тот шикнул от боли. – Облачко? Милый… Где же ты?.. Пожалуйста, откликнись, ты нам так нужен!
Чем дальше дети удалялись от внешней стены, тем больше электрическое потрескивание за спиной становилось похожим на человеческие голоса.
– Ты слышишь? – зловещим шепотом спросил Витька. – Или у меня от стресса начались слуховые галлюцинации?
– Не знаю, – честно ответила сестра, но по лицу было заметно – что-то в звуках псевдополяны мерещится и ей. – Трансформаторы гудят, вода по трубам бежит, еще…
Но девочка не договорила, так и застыв с открытым ртом, потому что теперь в шуме отчетливо различался сотканный из треска и гудения хор нестройных голосов.
– Уходите, – на какой-то странный и неприятный мотив напевали невидимые существа. – Вам тут нельзя. Убирайтесь прочь. Чужаки, чужаки. Убирайтесь, чужаки. Будет хуже. Вам тут нельзя. Убирайтесь!
Сестра дернула брата за рукав, спеша поделиться открытием, но тот уже и сам все слышал. Окаменев, он наблюдал, как из подножия ближайшего цилиндрообразного механизма к ним потянулись сразу несколько проводов. Завораживающими змеиными зигзагами многожильные кабели скользили по пыльному полу, приближаясь к юным путешественникам.
– Вам тут нельзя, – шептали голоса все громче. – Защитим себя. Чужаки, убирайтесь.
Настя пронзительно вскрикнула, подскочив на месте. Теперь стало заметно, что провода оживали не только под круглой конструкцией пневматического поршня – они шевелились по всему днищу яруса, куда только падал свет редких потолочных ламп. В тенях извивались целые клубки, готовые подползти к детям, которых считали чужаками.
– Облачко! – уже не скрываясь, завопил Витька. – Помоги! Мы знаем, что ты тут!
И бросился бежать, увлекая за собой сестру.
Перескакивая через медлительные щупальца неведомых агрегатов, заботинцы неслись в глубь лабиринта, уже не разбирая дороги. Увы, на их отчаянные крики не отвечал никто, кроме оживших проводов, продолжавших свивать электрическое потрескивание, шипение и гул в слова угроз.
– Облачко, помоги! – надрывался мальчик, уворачиваясь от стелящихся под ноги многожильных побегов.
– Чужаки. Защитимся от чужаков. Вам тут нельзя, – со всех сторон отвечал ему нестройных хор невидимок, а за коленку норовил сцапать сразу пяток жгутов в разноцветной изоляции.
Некоторые кабели взялись плеваться искрами, озаряя темноту псевдополяны яркими колючими снопами, от которых перед глазами еще долго плясали ослепительные пятнышки. Настя закричала, и брат тут же толкнул ее в сторону, избегая столкновения с искрометами. Если бы не резиновые подошвы школьных ботинок, детей уже давно бы ударило током…
– Настена! – выкрикнул Витя, ныряя в узкую щель между двумя агрегатами, похожими на турбинные установки. – Сюда!
Но едва девочка шагнула следом, нога мальчика зацепилась за толстую связку ожившей искусственной вермишели, тянущейся к беглецам со всех сторон. Он уже выдергивал ботинок из скопления десятка проводов и шлангов, как вдруг один из них (весьма ветхий и потертый на вид) порвался пополам. Из разрыва в воздух мгновенно ударила прозрачная, чуть сероватая струя газа, моментально окружившего турбины, близняшек и их многожильных преследователей.
– Не дыш!.. – отчаянно попытался предупредить Настю брат, но уже и сам невольно вдохнул из сладковатого облака, чувствуя, как нечто сонное упруго ткнуло его в затылок.
Последнее, что он запомнил, падая на мягкий ковер электрических кабелей и гофрированных труб, – это сестра, с закатившимися глазами оседающая на пол. А затем его окружило глубокое забытье: замотало голову мягким шерстяным шарфом, превратило веки в чугун и заставило тяжело закрыться. Виктор упал почти на Настю, сквозь накатывающий сон и шипение утекающего газа слушая нашептывания невидимых жителей псевдополяны.
– Где чужаки? Ушли? Тут нельзя им. Найти чужаков…