Погнавшись за кроликом, друзья не заметили, как отошли от дороги на довольно приличное расстояние и оказались на просеке, среди хаотично поваленных деревьев и загнивающих корней, торчащих в разные стороны, подобно щупальцам гигантских спрутов. Кролик куда-то исчез, нырнув в одну из многочисленных полостей стволов, чем заставил ребят наконец прекратить охоту.
– Где это мы? – первой встрепенулась Лайла, оглядываясь и одновременно срывая с одежды колючки репейника.
Сандал скептически повёл плечами. Парень был явно расстроен тем, что добыча ускользнула.
– Может, лучше вернёмся? – предложила Натаниэль, кивнув в сторону стены деревьев. – А то уедут без нас.
– Пошли, – неохотно согласился юноша и направился было обратно, но тут вопль сестры заставил его обернуться.
Лайла стояла к нему спиной и нервно дёргала рукой, указывая куда-то в сторону. Сандал проследил за её движением и невольно остолбенел. Кролик вернулся. Но теперь он был не один. Рядом с ним находилась ещё пара зверьков. Они стояли на задних лапах совершенно неподвижно и разглядывали непрошеных гостей. Их серые тельца дрожали от возбуждения, а ставшие огромными чёрные глаза светились красноватыми огоньками неприкрытой злобы.
Сандалу потребовалось несколько секунд, чтобы оценить обстановку, после чего он ухватил сестру за локоть и потянул к себе, заставляя медленно отступить.
Тут же послышалось угрожающее шипение, и зверьки, выйдя из оцепенения, оскалились, подобно взбесившимся монстрам. Их морды сморщились, челюсти раскрылись, оголяя два ряда острых, как иглы, зубов. Сквозь неровный частокол грязных, цвета запущенного кариеса клыков, на землю закапала вязкая, молочно-белая слюна. Кролики опустились на четыре конечности и пригнулись, готовясь к нападению. Каждое их движение сопровождалось низким утробным урчанием, которое становилось всё более громким. Носы подрагивали от нетерпения, а кровавый огонь в глазах быстро разрастался в пожар настоящего безумия. Прижав уши и нервно дёргая лапами, бешеные зверьки начали медленно приближаться к ребятам.
– Блин! Какого… – вырвалось было у Сандала, но он тут же смолк от визга Натаниэль, стоявшей позади них. Брат с сестрой дружно обернулись и увидели ещё двух зверьков, приближающихся к ним с другой стороны. Шерсть на спине кроликов стояла дыбом. Их челюсти отбивали судорожный ритм, разбрызгивая вокруг обрывки тягучей слюны. Глаза утратили всякую живость, став мертвецки пустыми и остекленевшими. Зверьки осторожно, почти ползком, надвигались на детей, не переставая при этом издавать какие-то немыслимые, леденящие кровь звуки вперемешку с нестройным клацаньем зубов.
Не сговариваясь, вся компания попятилась, отступая к стене деревьев. Лайла с такой силой вцепилась в руку брата, что кончики её пальцев побелели. Натаниэль пятилась вместе с ними, но чуть быстрее, поэтому первой оказалась на тропинке, петлявшей по лесу. Тут позади неё что-то хрустнуло, и зашелестели ветки кустов. Девушка обернулась, но ничего не заметив, вновь сосредоточила внимание на друзьях и грозящей им опасности. Тем временем кролики, увидев, что добыча собирается сбежать, активизировали наступление. Перекликаясь короткими истошными верещаниями и злобно фыркая, звери прыжками бросились к детям.
– Animam extraho! (вынимаю душу!)– донеслось до ушей Натаниэль, и прежде, чем она успела понять, кому принадлежит этот низкий мужской голос, прозвучавший где-то позади них, у самой границы просеки послышались оглушительные хлопки, и всю компанию окатило горячими алыми брызгами. Не добежав до ребят всего пару метров, кролики неожиданно стали взрываться. Молниеносно надуваясь до гигантского размера, их тельца лопались с жутким треском, превращаясь в кровавые ошмётки. Куски кожи, шерсть, кишки и обломки костей – всё это разлеталось в стороны, повисая на ближайших деревьях и корнях. Кровь крупными бисеринами застывала в воздухе, затем оседала на листьях и ручейками расползалась по засохшим стволам.
Оторванная голова кролика с вывалившимися глазными яблоками и торчащим из пасти посиневшим, всё ещё подрагивающим языком шлёпнулась под ноги ребятам. Это вывело всю компанию из парализовавшего её ужаса. Заорав, как сумасшедшие, дети бросились в лес и, не разбирая дороги, сквозь заросли и колючие кустарники помчались обратно к автобусу…
***
Выскочив на дорогу, ребята огляделись. Сломанный автобус всё ещё стоял у обочины, но рядом с ним никого не было. Зато на другой стороне дороги они увидели машину Афаэла. Недолго думая, вся компания бросилась к ней. Однако и машина оказалась пустой.
– Где отец? – Сандал, нервно озираясь, подёргал запертую дверцу.
– Вон он! – Лайла подпрыгнула от облегчения, увидев Афаэла, выходящего из леса. За ним, прихрамывая, шёл водитель автобуса.
Бросив сердитый взгляд на детей, Афаэл остановился и повернулся к водителю.
– Наш разговор не окончен, Муриэль, – притянув мужика за воротник рубашки, процедил староста. – Скоро будет «Сбор». Там и решим, что с тобой делать.
– Я не виноват, Афаэлон! Я сказал им ждать у автобуса!.. – лицо водителя было перекошено от страха, когда староста, отшвырнув его от себя, направился к ребятам. Мужик бросился за ним, что-то говоря и возбуждённо размахивая руками, но староста даже не повернул головы в его сторону. Едва приблизившись к детям, он первым делом шагнул к дочери и внимательно осмотрел её с головы до ног.
– Ты не пострадала? – спросил Афаэл, с тревогой вглядываясь в её лицо. – Тебя не ранили?
– Нет, – девочка покачала головой, на что староста облегчённо выдохнул и только потом перевёл взгляд на сына.
– Какого чёрта ты потащил сестру в лес?! – выругался он, не заметив никаких повреждений на теле юноши. – Ты – её брат! Ты должен её защищать, а не подвергать опасности! Ты уже взрослый, а у тебя до сих пор нет мозгов!
– Прости, отец, – юноша опустил голову, признавая свою вину.
– Садись в машину, – ледяным тоном приказал Афаэл, после чего наконец удостоил вниманием Натаниэль. – Ты цела? – коротко спросил он.
Девушка кивнула и, повинуясь жесту старосты, полезла в машину вслед за близнецами.
– А где остальные школьники? – спросила Лайла, как только они тронулись с места.
– Уже уехали, – буркнул Афаэл, и Натаниэль, сидевшая рядом с водительским местом, заметила в чёрных глазах старосты отблески ярости. Девушку всё ещё трясло после пережитого ими ужаса. Да и одежда, насквозь пропитанная кровью и заляпанная ошмётками дохлых кроликов, слишком красноречиво напоминала о произошедшем. Судя по лицам близнецов, они тоже ещё не до конца оправились от шока. Лайла, всхлипывая, салфетками пыталась стереть с одежды подсохшие брызги крови. Салфетки то и дело выпадали из её дрожащих рук, и вскоре весь пол машины был усеян мятой бумагой. По-прежнему белый, как мел, Сандал застывшим взглядом смотрел на дорогу и за весь путь почти ни разу не пошевелился. Очнуться всех заставил голос Афаэла:
– Приехали… Идите в дом! – кивнул он ребятам, открывая дверцы машины.
Натаниэль посмотрела в окно. Ухоженный двухэтажный особняк, окружённый красивым садом, спрятанным за массивным забором из белого камня, разительно отличался от её скромного деревянного домишки. Пока близнецы вылезали из машины, Натаниэль медлила, пытаясь сообразить, как добраться до своего дома в том жутком виде, в котором она сейчас находилась. Её размышления прервал Афаэл, распахнув дверцу машины.
– Давай, ты тоже выходи! – кивнув на дом, приказал он. – Я отвезу тебя позже.
Спорить было глупо, и Натаниэль покорно последовала за близнецами. Они вошли в блестевший чистотой холл, и все трое замерли у порога, дожидаясь хозяина.
Афаэл не заставил себя долго ждать. Быстрым шагом пройдя мимо детей в одну из комнат, он вернулся с двумя халатами в руках. Вручив по одному Лайле и Натаниэль, староста повернулся к сыну.
– Сходи за доктором, – коротко бросил он Сандалу. – Скажи, чтобы срочно пришёл сюда.
– Отец, мы не ранены, – попробовала было вмешаться Лайла, но тут же смолкла, натолкнувшись на суровый взгляд Афаэла.
– Можно, я хотя бы умоюсь? – попросил юноша, но староста вместо ответа просто распахнул перед ним входную дверь. Не посмев больше спорить, Сандал вздохнул и отправился за доктором.
– Идите в гостиную, – как только он ушёл, сказал староста девушкам. – Переоденьтесь пока.
Лайла и Натаниэль прошли в уютную светлую комнату и тут же принялись скидывать с себя окровавленную, изодранную колючками одежду. Всё ещё грязные, они тем не менее с удовольствием завернулись в мягкие и чистые махровые халаты.
– Ты как, Ната? – забравшись с ногами на диван, впервые обратилась Лайла к подруге. – Тебя не укусили?
– Нет, не успели. А тебя?
– Кажется, нет, – Лайла поёжилась. – Больше в лес ни ногой! И что это за дерьмо вообще было?
– Не знаю. Может, кролики подхватили бешенство?
– Ага, и поэтому их так вспучило, что они повзрывались, – хмыкнула рыжая, потирая руку.
– Всё ещё болит?
– Немного, – Лайла встала с дивана, взяла с низкого стеклянного столика графин и налила воды. Натаниэль тем временем разглядывала корешки стоявших на каминной полке книг. Все названия фолиантов были на каком-то незнакомом языке, который Натаниэль никогда прежде не встречала. Повинуясь первому порыву, девушка потянула к себе одну из книг и через секунду уже раскрыла её, с любопытством вглядываясь в таинственное руническое письмо. Неясно почему, но сердце Натаниэль вдруг бешено заколотилось, словно она приблизилась к какой-то невероятной тайне.
– Не старайся, – заметив интерес подруги, Лайла небрежно махнула здоровой рукой. – Эти каракули просто для красоты. Они жутко старые и всё такое, но прочесть всё равно никто не может. Отец купил их у какого-то букиниста. С тех пор они здесь и пылятся, – девушка закрыла глаза, устроившись между мягких подушек дивана. Натаниэль же, взяв книгу, забралась на кресло и стала искать на страницах картинки. Не отыскав ничего, кроме отделанных золотыми чернилами вензелей и наполовину пустых страниц, она уже хотела вернуть фолиант на место, как вдруг осознала, что начинает понимать смысл изображённых в нём символов. Руны одна за другой выстраивались в слова, будто буквы в детской азбуке. Затаив дыхание, Натаниэль прочитала нижнюю строчку:
«Светлый среди вас… Времени мало… Найдите его!»
Это была последняя строчка письма, записанного в этой книге и предназначенного неизвестному получателю. Возбуждённая и потрясённая Натаниэль пробежала глазами строчки повыше, но понять их содержание не успела. В холле послышались шаги и девушка, опомнившись, поспешила вернуть книгу на полку.
Дверь распахнулась и в гостиной появились Сандал, Афаэл и местный фельдшер. Вид у всех был угрюмый и озабоченный.
– Сначала осмотри Лайлу, Армисаэль, – обратился староста к высокому, худому мужику с недельной щетиной на лице. Тот кивнул и, поставив на столик кофр с инструментами, жестом подозвал рыжую.
– Может, вам выйти? – с вызовом взглянув на отца, сказала Лайла, не двинувшись с места. Афаэл помедлил секунду, потом вместе с Сандалом скрылся в дверях.
– Сними халат. Нужно убедиться, что тебя не задели, – деловито попросил доктор, осмотрев царапины на лице пациентки. Лайла потянула с плеч халат и поморщилась. – Рука болит? – тут же спросил Армисаэль, и прежде, чем девушка ответила, стал ощупывать её руку. – Что случилось? – наконец поинтересовался он, рассматривая проступивший на запястье огромный синяк. – Ты ударилась?
– Нет. Просто потянула, наверное, – скорчившись от боли, ответила рыжая. – Это ещё в школе было.
– У неё была судорога, – вмешалась Натаниэль. – Лайла не могла рукой шевельнуть.
– Я пропишу мазь, а через пару дней зайдёшь ко мне и покажешь, – угрюмо кивнув, доктор переключил своё внимание на дальнейший осмотр пациентки. – Всё в порядке, – наконец констатировал он. – Но сегодня лучше отдохнуть. И не перетруждай руку, поняла?
– Да, – Лайла закатила глаза и начала одеваться. – Я в душ, – бросила она напоследок и исчезла за дверью.
– Теперь ты… – доктор обернулся к Натаниэль. – Давай посмотрим, всё ли с тобой хорошо.
Не желая тратить время на споры, блондинка покорно скинула халат. Армисаэль шагнул было к ней, но вдруг замер, увидев медальон у неё на груди.
– Что это? – вырвалось у него хриплым вздохом, и Натаниэль увидела, как он побледнел.
– О чём вы? – не поняла девушка, лихорадочно осматривая себя на предмет жуткой раны или чего-то подобного.
– Нет… Ничего. Мне показалось, – опомнился доктор. Обходя вокруг неё, он осматривал царапины на теле девушки и при этом старался её не касаться. – Ты в порядке, – несколько спешно заключил Армисаэль, возвращаясь к столику и складывая инструменты. – Иди в душ и возьми у Лайлы чистую одежду. Потом Афаэл… В общем, потом он тебя отвезёт, – всё это он произнёс на одном дыхании, явно размышляя о другом.
Облегчённо вздохнув, Натаниэль накинула халат и выскочила из гостиной. В холле её встретила Лайла.
– Идём. Покажу тебе, где смыть с себя весь этот ужас, – улыбнулась она подруге.
Пока девушки приводили себя в порядок, доктор осмотрел Сандала и, не найдя в его состоянии ничего опасного, отпустил юношу мыться.
– Что скажешь, Армисаэль? – едва за парнем закрылась дверь, обратился Афаэл к доктору.
– С твоими детьми всё нормально, Афаэл, но… я кое-что увидел у той девочки… Натаниэль, – доктор говорил обрывисто. Его глаза горели от возбуждения.
– Что ты увидел?
– Медальон… Это «Рамистар», Афаэл! Девчонка носит на груди кровь Светлого!
Староста замер. Его чёрные зрачки сузились.
– Ты уверен? – переспросил он, недоверчиво глядя на доктора.
– Сомнений быть не может! – нервно кивнул тот. – Я даже прикоснуться к ней не мог. А твоя дочь, похоже, дотронулась до медальона. Я заметил у неё повреждения руки, но сначала не понял, откуда они, пока не увидел «Рамистар».
– Ты сказал Натаниэль? – в голосе Афаэла внезапно прозвучала недвусмысленная угроза.
– Нет, конечно! – доктор нервно замотал головой.
Несколько минут Афаэл молчал, обдумывая услышанное.
– Мы должны убедиться, – наконец твёрдым тоном произнёс он. – Что это она, прежде чем… – он не договорил, быстро обернувшись к дверям, за которыми послышался какой-то шорох. Шагнув к двери, староста резко распахнул её и, никого не увидев, вернулся в комнату. – Иди, Армисаэль, – совсем тихо приказал он. – Скоро будет «Сбор» – там и обсудим.
Доктор понимающе кивнул и быстрым шагом скрылся в дверях.