– Гейл, а ваш парень сказал правду: это настоящая глушь!
В глушь они ехали на большом черном «мерседесе». Гейл попросила водителя остановиться на вершине холма, чтобы показать Би и Мими панораму местности, где им суждено провести недели, а то и месяцы. Гейл не называла имена своих «парней», но они действительно нашли на удивление тихое и незаметное место. Сейчас Би в этом убеждалась. Куда ни глянь – ничего, кроме лесов, полей, деревьев и виноградников.
Би украдкой взглянула на Мими и вновь ощутила настороженность. Каково это – жить с взбалмошной актрисой в глухом углу Тосканы? Пока ехали сюда, она так и не могла спокойно принять то, что сидит в одной машине с мегазвездой. Одному Богу известно, что́ ее ждет, когда они останутся вдвоем. Би и сейчас пыталась убедить себя в очевидном: да, она находится рядом с женщиной, чье лицо известно сотням миллионов зрителей по всему миру. Сколько миллионов из них охотно оказались бы на месте Би?
Би с опаской выбралась из машины и оказалась на немилосердном тосканском солнце. Конец июня. Что-то будет в июле… Она вытянула пострадавшую ногу. Синяки и шрамы на лице приобрели разноцветную окраску. Врачи уверяли ее, что выздоровление идет успешно, однако мышцы бедра и вся нога по-прежнему отзывались болью. Би прислонилась к машине и глубоко вдохнула. После почти трехнедельного пребывания в больнице она радовалась простору и свежему воздуху. На безоблачном небе ярко светило солнце. В салоне «мерседеса» работал кондиционер, и после приятной прохлады зной был особенно ощутим. Однако Би не возражала. День был просто замечательным, а вид, открывающийся с холма, – захватывающим.
– Какое сказочное место.
Би оглянулась на Мими Робертсон, которая наконец решилась выбраться из салона с тонированными стеклами, охранявшими ее анонимность.
– Как вы думаете, мисс Робертсон? – спросила Би, впервые рискнув обратиться к кинозвезде.
– Согласна с вами. Место приятное.
Гейл заранее предупредила Би, чтобы не ждала от Мими пространных речей. Такое было не в манере мировой знаменитости. То, что Мими ответила вежливо и не принялась искать недостатки в окружающих пейзажах, уже считалось хорошим знаком. Би немного расслабилась. Чувствовалось, что Гейл тоже стало легче.
– Мими, помнишь, ты беспокоилась, что соседи могут тебя узнать? Так вот, соседей здесь можно пересчитать по пальцам, – сказала Гейл, с надеждой глядя на кинозвезду.
Мими не удостоила ее ответом. Поскольку Гейл представляла «Пан уорлд», а Мими до сих пор злилась на киношников, считая их виновниками инцидента, отношения между нею и Гейл оставались напряженными. Все тридцать минут пути из Сиены прошли в гробовом молчании. Би сочувствовала Гейл, хотя и знала, что у той поистине носорожья шкура.
Водитель остановил элегантную машину на самой вершине холма. Дальше начинался крутой склон, густо поросший лесом. Лес тянулся до самого подножия и только потом сменялся громадной шпалерой виноградников. Устройство их рядов было математически безупречным, отчего вся долина напоминала вязаное лоскутное одеяло. Окрестный пейзаж являл собой живописную симфонию всех мыслимых оттенков зеленого: начиная от глубоких, сочных тонов остролиста и хвойных до более нежных оттенков лиственных деревьев и яркой зелени будущего урожая на виноградных лозах. Кромкой этого живого «одеяла» служили островки оранжевых маков, кусты шиповника и разноцветье полевых цветов. Поля и виноградники во всех направлениях пересекали знаменитые strade bianche – «белые дороги» Тосканы, покрытые белым гравием. Зрелище было просто захватывающим.
В дальней части долины виднелся невысокий пирамидальный холм, окруженный впечатляющим кольцом кипарисов и пиний и заметно выдающийся из окружающих виноградников. На холме Би увидела очертания старинной тосканской виллы – эти постройки не спутаешь ни с чем. Внушительных размеров вилла имела стены светло-охристого цвета, а крыша, покрытая розовой черепицей, поднималась над самыми высокими деревьями. Здание великолепно гармонировало с окрестностями и выглядело так, словно стояло здесь всегда.
– Это и есть вилла, куда мы едем? – спросила Би.
– Да, – ответила Гейл. – Вилла Монтегрифоне. Ее построили лет пятьсот назад.
– Какое удивительное место! Интересно, водились ли здесь грифоны. Мисс Робертсон, название виллы переводится как «Гора грифона».
Би взглянула на киноактрису. Та сидела с каменным выражением лица, ее глаза скрывали массивные солнцезащитные очки. Би поспешно отвела взгляд и добавила:
– Не только вилла, здесь вся местность удивительна. А как тут тихо!..
Желая ей возразить, дятел на ближайшем дереве забарабанил по стволу. Впрочем, надолго его не хватило. Когда «песня» дятла смолкла, окрестную тишину нарушал лишь легкий шелест листьев, колышемых ветром.
Поскольку ехать до виллы оставалось совсем немного, Би потянулась к сумке.
– Пожалуй, самое время надеть парик. Не хочу испугать местных жителей, когда они увидят меня впервые.
Би изо всех сил старалась говорить бесстрастным тоном, что давалось ей нелегко. Теперь, смотрясь в зеркало, она уже не заливалась слезами, но на это понадобилось время. По словам врачей, шрамы на голове успешно затягивались. За несколько дней до выписки у Би сняли последние повязки. Сейчас ее голова выглядела намного лучше, чем в первые дни, но шрамы под короткими волосами смотрелись не слишком привлекательно. Что касается лица, весь лечащий персонал уверял ее: левая щека непременно восстановится, однако сейчас она разительно отличалась от гладкой правой, напоминая вспаханное поле. Би постепенно привыкала к асимметричности своего лица, хотя прекрасно сознавала: у тех, кто увидит ее впервые, это может вызвать шок. Парик надежно скроет голову, а вот поврежденное лицо не скроешь, разве что под паранджой.
– Би, на вилле знают о постигшем вас несчастье, и это никого не испугает, – поспешила успокоить ее Гейл. – И потом, состояние вашей щеки постоянно улучшается. Я уже почти не замечаю разницы.
Би недоверчиво посмотрела на нее, достала парик и осторожно надела, стараясь не особо задевать кожу головы. Посмотревшись в зеркало заднего обзора, осталась довольна. Чужие волосы выглядели вполне убедительно, хотя темно-рыжий цвет был ей непривычен. Она подняла голову и постаралась улыбнуться Гейл:
– Все в порядке. Агент Скалли готова к выполнению задания.
Но не успела Гейл ответить, как послышался голос Мими Робертсон:
– Вы уверены, что прислуга на вилле не помчится в редакции желтых газетенок и не раскроет факт моего пребывания?
Би и Гейл удивленно переглянулись. За весь день кинозвезда впервые подала голос по собственной инициативе.
– Мими, приняты все необходимые меры предосторожности, – поспешила успокоить ее Гейл. – Наши юристы составили договор о неразглашении, и все, кто живет на вилле, его подписали. Они ни словом не обмолвятся о твоем присутствии.
– А Беатрис? Она тоже подписала?
– Разумеется.
Би постаралась убрать из голоса малейший намек на раздражение. Она не собиралась выдавать эту тайну кому бы то ни было, и не только из-за подписанного договора. Но Мими могла бы спросить у нее самой.
– И водитель тоже? – Мими кивнула в сторону машины.
– Он заслуживает доверия. У него прекрасные рекомендации. Он дорожит своим местом и будет держать язык за зубами. Обещаю.
По лицу Мими было видно, какого она мнения об обещаниях «Пан уорлд». Лицо кинодивы хотя и пострадало, но совсем не так серьезно, как у Би. И тем не менее Мими и ее юристы продолжали рвать и метать, угрожая судом. Би украдкой вздохнула. Оставалось надеяться, что они обе быстро избавятся от последствий катастрофы на съемочной площадке.
Машина двинулась вниз по склону холма. Панорама, видимая с вершины, начинала разворачиваться, обрастая деталями. У самого подножия, возле перелеска, водитель вдруг резко нажал на тормоза, отчего парик Би сполз на глаза, а бедро отозвалось волной боли. Поправив парик, она увидела причину остановки – двух полосатых зверьков величиной с небольшую собаку. Перейдя дорогу, они скрылись в подлеске.
– Что это за животные? – по-итальянски спросила Би, наклонившись к сиденью водителя.
– Кабаны, синьорина. Эти совсем маленькие, но где-то поблизости явно находится их мамаша. Думаю, нам не стоит здесь задерживаться.
Машина тронулась с места.
– Не знала, что они такие симпатичные.
– Да, на них приятно смотреть, когда они маленькие. А взрослые наносят существенный вред виноградникам. – Водитель мельком взглянул на нее. – Я бы не хотел безоружным повстречаться с кабаном.
Переведя слова водителя, Би задумалась. Вот тебе и первая неприятность: оказывается, в этих живописных местах водятся кабаны. Отпуск на вилле больше не казался ей идиллическим, но опасения она оставила при себе. Жизнь на природе уже являлась вызовом, а, судя по суровому лицу Мими, жизнь бок о бок с этой капризной особой будет вызовом вдвойне.
Дорога вдоль полей повернула вправо. Отсюда открывался прекрасный вид на пирамидальный холм и виллу, что стояла на нем в окружении деревьев. Первое впечатление, полученное издали, не обмануло: вилла была внушительной и потрясающе красивой. «Мерседес» подъехал к указателю с надписью «ВИЛЛА МОНТЕГРИФОНЕ», сбавил скорость и повернул налево. Дальнейший путь преграждали крепкие металлические ворота. Водитель подъехал к столбу с небольшим пультом и нажал кнопку вызова. Через несколько секунд створки ворот бесшумно распахнулись. К вершине холма вела strada bianca с парой плавных поворотов. Дорогу окаймляли классические тосканские кипарисы. Невзирая на опасения, Би почувствовала приятное волнение, которое только нарастало по мере приближения к вилле. С холма вновь открылся вид на виноградники. Вскоре машина въехала под сень деревьев. Это была желанная перемена после нещадной жары. Би полностью открыла окошко и вдохнула ароматный воздух. Их приветствовала кукушка, затаившаяся в ветвях. Би поняла, что улыбается. Она наклонилась и тронула Гейл за плечо:
– Какое место!
– Полностью с вами согласна, – улыбнулась Гейл. – Всего в получасе езды от Сиены – и такой разительный контраст. Место потрясающее, а главное – оно находится вдали от проторенных троп. Вам обеим здесь будет очень хорошо.
Они посмотрели на Мими, но та не произнесла ни слова.
Машина вырулила на широкую стоянку и остановилась возле ничем не примечательного «фиата». Едва водитель заглушил двигатель, «мерседес» накрыла волна дорожной пыли, шлейфом тянувшейся за ним. Би спешно закрыла окошко. Водитель предложил немного обождать, пока пыль не уляжется. Когда воздух вновь стал прозрачным, Гейл вылезла из машины, однако водитель ее опередил. Подбежав к дверце, за которой сидела Мими, он распахнул дверцу и учтиво поклонился:
– Добро пожаловать на виллу Монтегрифоне, синьорина Робертсон.
За это он был награжден полуулыбкой и легким прикосновением к плечу. Би узнала этот жест, виденный в прошлогоднем блокбастере, где Мими играла молодую королеву Викторию. Ей удалось создать образ величественной и в то же время искренней женщины. Что ж, наверное, Мими ощущала себя королевой, пусть не Англии, но Голливуда.
Би продолжала восхищаться виллой.
– Я видела великолепные здания, но Монтегрифоне превосходит их все. Вы знаете, кому принадлежит вилла?
– Понятия не имею, – покачала головой Гейл. – Знаю лишь, что вас будет обслуживать пожилая супружеская пара, которая здесь живет. Они почти не говорят по-английски, поэтому на вас, Би, ложатся обязанности переводчицы… Ну что, пойдем с ними знакомиться? – она взглянула на Мими Робертсон.
Гейл повела их по дорожке к вилле. Водитель принялся вытаскивать многочисленные чемоданы. Мими повязала голову шарфом, но ее лица он почти не скрывал. Немногим этому помогали и темные очки. Но кто мог сейчас видеть голливудскую знаменитость? Разве что птицы на деревьях да пара белок. Из людей вокруг не было никого.
Только вблизи Би поняла, насколько внушительна вилла Монтегрифоне. Длиной это трехэтажное здание было почти с два теннисных корта. Стены кремового цвета, многочисленные массивные окна; окна первого этажа защищали толстые металлические решетки, что делало их еще более впечатляющими. Зеленые жалюзи заслоняли от нестерпимой жары окна верхних этажей. Ступени крыльца вели к массивной арке с двустворчатой входной дверью. Туда приехавшие и направлялись сейчас.
Здание окаймлял цветник с обилием цветов и декоративных кустарников. между виллой и стоянкой раскинулась лужайка. Судя по ее виду, траву здесь регулярно скашивали. Лужайка была оборудована системой автоматического полива, а посередине находился старинный колодец с ведром на веревке. Он наполовину скрывался под роскошным кустом белых плетистых роз. Еще больше удивили Би два павлина. Они стояли невдалеке от колодца и с любопытством разглядывали приехавших.
Створка входной двери открылась. На пороге стоял пожилой улыбающийся мужчина с обветренным лицом. Увидев приехавших, он шагнул навстречу и протянул руку. Он был среднего роста, немного сутулый, с великолепной седой гривой. Би прикинула его возраст – наверное, под восемьдесят или того больше. Но этот человек не производил впечатление дряхлого старца. У него были добрые карие глаза. Гостей он встретил в безупречной белой рубашке и жилетке. Дружелюбная улыбка сразу же расположила Би к нему.
– Дорогие дамы, добро пожаловать на виллу Монтегрифоне. Меня зовут Умберто. Пока вы у нас гостите, мы с женой будем заботиться о вас.
Все это было сказано по-итальянски. Би быстро перевела его слова.
Мими пожала протянутую руку, наградив Умберто тем же взглядом, каким ранее наградила водителя.
– Очень рада знакомству с вами. Думаю, вам хорошо известно, что я надеюсь сохранить мое пребывание здесь в тайне.
Би перевела. Старик энергично закивал.
Следом Умберто протянул руку ей.
– Очень рада познакомиться с вами, Умберто, – сказала она, и его улыбка стала еще шире.
– Замечательно, что вы так хорошо говорите по-итальянски. А то мой английский почти выветрился из памяти. – Взгляд старика скользнул по ее изуродованной щеке, но чувствовалось, что ему заранее сообщили о причинах. – Синьорина, я узнал вас по фото в газете. Как я понимаю, вы обе пострадали в результате несчастного случая и хотите спрятаться от внешнего мира, пока заживают ваши раны.
– Так оно и есть, – ответила Би. – И вилла – прекрасное место для этого.
– Уверяю, здесь вы полностью защищены от чужих глаз. Никто и слова не проронит о том, что вы сюда приехали.
– Большое вам спасибо, Умберто.
Пока Би переводила их разговор, появился водитель с первой партией чемоданов. Из них Би принадлежал только один, все остальные составляли багаж Мими. Водитель отправился за второй партией, а Умберто провел приехавших в просторной вестибюль. В нем вполне уместилась бы небольшая церковь, а высота дверей позволяла въехать всаднику. Дневной зной остался снаружи. Внутри царила чудесная прохлада, и Би с наслаждением вдохнула ее. Она стояла на полу, на терракотовых плитках возрастом в сотни лет. Потолок украшала удивительная фреска. Величественная мраморная лестница вела на площадку, где раздваивалась и поднималась на верхние этажи. В Би проснулся историк. «Я буду жить почти что в музее, – подумала она. – Как здорово!» Хотя и не сразу, эта мысль притушила ее недавние страхи.
Открыв резные двери, Умберто провел приехавших в еще более просторное помещение.
– Это одна из гостиных. Всего на вилле двадцать шесть комнат. Так что если вы вдруг поссоритесь, у вас будет достаточно места, чтобы жить, не встречаясь.
Говоря это, Умберто подмигнул Би. Она благоразумно решила не переводить Мими последнюю его фразу. Незачем искушать судьбу.
Стены были увешаны живописными полотнами. Ноги утопали в изысканных коврах, а в дальнем конце гостиной высился монументальный камин. Окна комнаты выходили в регулярный сад позади виллы. Вскоре в стене открылась потайная дверь, искусно замаскированная под фрагмент книжных полок.
– А вот и моя жена Инес, – поспешил сообщить Умберто.
Инес – судя по виду, ровесница Умберто – была образцом итальянской матроны. Женщина приветливо улыбалась. Пожимая руки гостьям, Инес с искренним сочувствием смотрела на пострадавшие лица Би и Мими.
– Очень рада знакомству с вами, синьорины. Надеюсь, вам понравится на вилле Монтегрифоне. Здешний чистый воздух пойдет вам только на пользу, я уверена.
– Благодарю вас, Инес, – ответила Би. – Вы и впрямь живете в удивительном месте.
– Принести вам чай или кофе? А может, выпьете домашнего лимонада? Лимоны у нас свои.
Би очень хотелось выпить холодного лимонада. Когда она перевела слова Инес, Гейл и Мими тоже согласились на лимонад. Би обрадовалась, что Мими обошлась без капризов. Инес удалилась, а Умберто встал у камина и предложил гостьям располагаться. Би хотелось рассмотреть картины на стенах, но с этим придется немного повременить. Тем более что времени на знакомство с местной живописью у нее будет предостаточно. Би и Гейл уселись на изящный старинный диван. Мими села на такой же диван, но по другую сторону кофейного столика, украшенного затейливой резьбой.
– Эта вилла была построена в пятнадцатом веке, вскоре после отплытия Христофора Колумба на поиски Нового Света. Но строили ее не на пустом месте. Раньше здесь находился замок, который в большей степени служил крепостью. Часть стен возводились в раннем Средневековье. Местами их толщина достигает метра. Первое упоминание об этом месте датировано тысяча сто шестьдесят восьмым годом, однако специалисты считают, что постройка появилась гораздо раньше. В течение пяти веков виллой владеет одно и то же семейство.
Би добросовестно переводила слова Умберто. Чувствовалось, что он повторял тщательно отрепетированный рассказ, но именитую гостью не волновали события далекого прошлого. Она жила в двадцать первом веке, и ее заботило совсем другое.
– Беатрис, спросите его о еде. У меня специальная диета, которой я должна следовать.
История историей, а сохранение фигуры стояло у мисс Робертсон на первом месте.
– Мы им уже сказали, – попробовала объяснить ей Гейл, но Мими сердито тряхнула головой:
– Беатрис, скажите ему. Я хочу убедиться, что он все правильно понял.
Би перевела ее слова и теперь с некоторой оторопью слушала утомительно длинный список продуктов, которые Мими может или не может есть. Число запретных продуктов было намного больше. Умберто пришлось вооружиться блокнотом и ручкой, чтобы ничего не пропустить. Вскоре он заполнил целый лист. Насколько усвоила Би, диета кинозвезды состояла преимущественно из омлетов (причем желтки исключались) и сельдерея. Углеводы и все, что содержало сахар, было строго запрещено. Молодость, красота и стройность доставались Мими ценой жесточайших самоограничений. Би надеялась, что Умберто и Инес не посадят и ее на такую же диету. Она была бы не прочь похудеть на пару фунтов, но несколько недель, проведенных на диете Мими, превратили бы ее в скелет, обтянутый кожей.
Лимонад оказался очень вкусным. К нему Инес подала большую тарелку кантуччини – традиционных тосканских печенюшек с миндалем. Печенья, на вид казавшиеся твердыми как камень, буквально таяли во рту – стоило лишь обмакнуть их в лимонад. Би и Гейл с удовольствием съели несколько штук, тогда как Мими лишь пила лимонад и поглядывала на них с неодобрением (а может, и с плохо скрываемой завистью). Би заметила, что мировая знаменитость не положила в лимонад даже маленькой ложечки сахара. Оставалось только гадать, как примет ее желудок этот горьковато-кислый напиток.
Затем Умберто устроил им экскурсию по вилле: начиная со столовой, где за громадным столом уместилось бы две дюжины гостей, и до просторных комнат на верхних этажах. Посмотрев на окрестности из окон второго этажа, Би поняла, почему первые строители выбрали именно это место. Все склоны холма были крутыми. Лучшего места для замка-крепости не придумаешь. Отсюда просматривалась вся долина с ее виноградниками, оливковыми рощами и полями. Насколько видел глаз, единственной постройкой поблизости был очаровательный старый крестьянский дом из кирпича – его крыша с выцветшей розовой черепицей проглядывала из-за оливковых деревьев.
Мими, стоявшая рядом, тоже заметила этот дом, что вызвало вспышку недовольства. Би вспомнились разговоры на съемках «Темного принца». Увы, вздорность Мими слухи не преувеличили.
– В том доме кто-нибудь живет? Мне говорили, здесь не будет никаких соседей. Неужели нельзя было выяснить это заранее?
Манера говорить у Мими оставалась чисто английской. Слушая, как знаменитость выстреливает слова, Би вспомнила директрису своей школы. Пока Би переводила все это Умберто, Гейл попыталась успокоить Мими:
– Мими, ты напрасно тревожишься. Мы знали об этом доме. Никто вокруг не проронит ни слова. Они все подписали соглашение.
Умберто выслушал перевод, потом кивнул:
– Синьорина, вблизи виллы действительно есть еще два дома, но вы можете быть уверены в полном молчании тех, кто там живет. Дом, что вы видите из окна, называется Подере Нуово[3]. Там живет человек по имени Риккардо. Он практически ни с кем не общается. Настоящий отшельник. Чуть дальше есть другой дом – Грифончелла. Там живет Лука – управляющий виллой. Ему вы смело можете доверять.
Слова Умберто, переведенные Би, если не убедили Мими, то хотя бы несколько успокоили. Но даже она сознавала, что соседей у них не будет. «Парни» Гейл оказались правы: вряд ли нашлось бы место, более удаленное от проторенных троп и людской суеты. Помимо двух упомянутых домов, виллу окружали лишь поля, оливковые рощи, ярусы виноградников и густой лес на окрестных холмах. В голове Би вновь зашевелились тревожные мысли, отдавшиеся судорогой в теле. Как там говорили в приключенческих романах и фильмах? «Никто не услышит твоих криков»?
После экскурсии Би вновь уселась на диван в гостиной и вытянула ноги, борясь с искушением помассировать увечное бедро. Увидев, что Умберто смотрит на нее, она улыбнулась:
– Замечательное место. Я уже чувствую себя как дома.
Старик и Гейл улыбнулись ее словам. Затем все трое взглянули на Мими. Та стояла у окна и смотрела в сад. Гейл задала ей самый главный вопрос:
– И что ты думаешь по поводу этого места? Тебе будет здесь уютно?
Кинозвезда выдержала драматическую паузу, после чего изрекла:
– Место подходящее.
Сказано было без энтузиазма, но хотя бы в положительном ключе. Это успокоило всех.