Марк старался четко разделять работу и дом. Полицейские дела – не самая приятная тема для обсуждения по вечерам. К тому же убийства и кражи как-то совсем не вписывались в атмосферу Оксаниного чудесного сада, где редких растений, по мнению Марка, было больше, чем в дендрологическом парке, или в уют ее мастерской, заваленной полудрагоценными камнями, кристаллами и витыми металлическими финтифлюшками. И уж точно все это плохо сочеталось с картами Таро или скандинавскими рунами.
Нет, Оксана не была бы против. Она принимала Марка таким, какой он есть. Да и вообще, они познакомились как раз в ходе одного из расследований. Она бы не возражала. Он сам не хотел приносить работу с собой. Его прошлый брак рухнул именно из-за того, что Марк был полицейским. Вот и сейчас терять любимую женщину он никак не хотел.
Но в этот раз оставить свои дела за порогом не получится. Хотя бы потому, что об их расследовании уже кричат по всем местным каналам телевидения и рассказывается на всех сайтах. Оксана все рано узнает. Честнее будет, если от него. К тому же им с Костиком, напарником Марка, нужна ее помощь.
Он припарковал автомобиль рядом с высоченным забором, за которым прятался волшебный мир Оксаны, вышел из машины, у калитки набрал знакомый код отключения сигнализации. Войдя в сад, тут же привычно дал команду системе безопасности вновь включить защиту. А теперь по знакомой дорожке, выложенной желтым кирпичом, мимо деревянных резных перил веранды в дом.
Оксана сидела на диване в гостиной с ноутбуком на коленях. Марк на миг остановился в дверях, окинул взглядом знакомый, хотя и до крайности странный антураж комнаты. И огромный ловец снов на стене, и ведьмину лестницу на окне, несколько восточных колокольчиков, поэтично именуемых «песня ветра», а еще рулонные шторы с красиво начертанными иероглифами, пентаграммами и другими мало ему понятными знаками. Все это сделала Оксана. Что-то на продажу, что-то для себя. Марк привык к этому. Потому что все эти странные предметы почему-то все равно давали чувство уюта и дома. И были по-своему красивы. Как и их создательница.
Полицейский улыбнулся, глядя, как Оксана работает. Ее удивительно белые, почти снежные волосы, как и всегда, забраны в узел на затылке и скреплены то ли палочкой для еды, то ли странной шпилькой. Ярко-синие глаза сейчас сосредоточены, серьезны. Марка всегда поражала ее кожа. Такая бархатная на вид, чуть загорелая, будто облитая медом. Оксана в прошлом была моделью. И какой-то подиумный шик остался с ней навсегда, как и умение исключительно ровно держать спину и плечи.
– Привет, – тихо поздоровался он.
– Хай! – весело отозвалась девушка и послала ему воздушный поцелуй, только на миг оторвавшись от экрана ноутбука, чтобы задорно ему подмигнуть. – Ты поздно. Есть хочешь?
– Только вместе с тобой. – Он прошел в комнату и сел рядом с ней на диван. – Тебе тоже явно давно пора ужинать.
– Кто тут из нас профессиональная гадалка? – Оксана не удержалась от усмешки.
– Понятия не имею, – таким же веселым тоном отозвался Марк. – Но лично я полицейский, работающий в отделе по расследованию убийств. А дедукция – это наше все. Ты только с момента моего прихода уже дважды потерла глаза, плечи у тебя ссутулены, на диване сбита подстилка. Вывод, ты тут сидишь уже не первый час. Перед тобой на столике нет даже пустого стакана из-под сока. Значит, работаешь без перерыва.
– Ладно, Шерлок, – она нажала на кнопку сохранения текста. – Ты меня поймал. Что случилось?
– А теперь в тебе все-таки проснулась профессиональная гадалка? – отшутился полицейский.
– Типа того, – Оксана посмотрела на него внимательнее. – Ты просто выглядишь виноватым.
– Твоя правда, – не стал он спорить. – Мне нужна твоя помощь. По работе. Чему я не слишком рад. Не хочу тебя втягивать…
– Знаешь, что самое страшное для женщины, которая живет с полицейским? – серьезно спросила девушка. – Для той, кто его любит?
– Наверное, нет, – честно признался Марк, сознавая, что угадать ему все равно не удастся.
– Переживать за полицейского, – пояснила Оксана. – Когда ему нужна помощь, а он молчит, когда он варится в своей работе, внутри себя, но не говорит об этом. Когда он отдаляется, если ему больно, страшно или просто плохо от увиденной чужой боли. В эти моменты мы вас теряем.
– Прости, – подумав, искренне извинился он. – Я… не знал. И я не хочу, чтобы ты меня потеряла.
– Тогда пойдем ужинать и поговорим, – вставая с дивана, предложила девушка.
Он задержал ее руку в своей, чуть помедлив, поднес ее пальчики к губам и после поцелуя чуть сжал.
– Я еще одно не сказал, – поднимаясь, признался он чуть смущенно. – Я тоже тебя люблю…
Октябрь перевалил за половину. В этом году бабье лето затянулось. Днем все еще было тепло и солнечно, но по вечерам уже поднимался холодный пронизывающий ветер. Оксана и Марк больше не засиживались в летней беседке, напоминающей буддийскую пагоду. Теперь в сумерках они пили цветочный чай в оранжерее. Оксана каким-то чудом установила там, среди своих чудесных кустиков и экзотических клумб, пару кресел из ротанга и небольшой столик. Для уюта девушка зажигала высокие толстые белые свечи. Все располагало к романтике. Только не в этот раз.
– Марк, подожди, – деловито попросила Оксана, чуть отодвигая чашку. – Получается, как я понимаю, такая картина. Последний месяц или чуть дольше в городе орудует серийный убийца. Он выбирает по какому-то пока неизвестному принципу жертв, несколько раз извещает их о скорой смерти, типа давая время к ней подготовиться, и потом… убивает.
– Все верно, к сожалению, – кивнул полицейский. – От первого предупреждения до убийства проходит неделя. А называет он себя Ангелом смерти.
– Он сам себя так называет? – удивилась девушка. – В этих посланиях?
– Да, – вновь сухо подтвердил Марк.
– Но… – она чуть нервно пожала плечами. – Прости, это немного пафосно. Или это имеет смысл?
– Хороший вопрос! – полицейский кисло улыбнулся. – Проблема в том, что мы, то есть полиция, как-то мало знакомы с ангелами, знаешь ли. Для меня сочетание понятий «ангел» и «смерть» вообще звучит дико.
– Ну, в целом, да, – между бровей у Оксаны появилась хмурая складочка. – Но на самом деле, с точки зрения мифологии это нормально.
– А какой именно мифологии? – тут же поинтересовался полицейский.
– Посланники смерти или боги смерти есть в любой мифологии, – стала объяснять Оксана. – Самый простой пример у славян. Богиня смерти Мара. Понимаешь, тут главное в том, что всегда есть тот, кто после смерти судит душу по ее делам. Ты, я думаю, об этом слышал.
Марк кивнул.
– Вот! – Девушка подняла вверх указательный палец, акцентируя его внимание на этом моменте. – Но на этот суд души нужно доставить. Это и есть функция Мары. Она лишь берет за руку. И ведет. Иногда на суд, а иногда по радуге сразу поднимает душу в Правь. Если заслужил. Короче, такова же примерно функция и ангелов смерти, только в иудейско-христианской традиции. Они тоже ведут душу от жизни реальной к жизни загробной.
– То есть «ангел» – понятие чисто религиозное, – заметил полицейский. – Оно понятно иудеям, христианам и мусульманам. Так?
– Все верно, – подтвердила рассказчица. – Ты правильно помнишь, что эти три религии родственны по идеологии и происхождению. Конечно, основная легенда об ангелах смерти изложена именно в Ветхом Завете. И наверняка она берет основу в язычестве семитов. Без проводников душ не обойтись. Сколько ангелов смерти всего, неизвестно. Их общее название в иудаизме Малах га-Мавэт. Это множественное число. Только их работа немного разнится с работой той же славянской богини Мары. Она лишь мягко берет за руку, чтобы человек не был одинок в своем последнем пути. Ангелы в этом плане не так добры. Их задача – оборвать нить жизни, когда придет время.
– Насильно оборвать? – уточнил полицейский. Этот момент хорошо вписывался в историю с серийным убийцей.
– В целом, да, – сказала Оксана, и в ее словах уже чувствовалось некое «но». – Просто ангелы смерти разные. И работа у них в некоторых нюансах различается. Вообще, по именам известны трое из них, если мы говорим об иудаизме.
– Очень проработанная легенда, – оценил с сарказмом Марк. – Это важно?
– Не знаю, – ответила Оксана. – Но если ваш преступник называет себя Ангелом смерти, значит, для него это важно. К тому же эти существа различаются по виду смерти, которую они несут.
– Тогда это на самом деле может иметь смысл, – согласился полицейский. – Хотя бы понять… если уж не мотив, то некую систему его, что ли?
– Тогда продолжим, – девушка отпила глоток чая и стала рассказывать дальше. – Итак, первым в Библии упоминается некий Шахат. Это в Торе. История про Моисея. Казнь египетская. Моисей обещал фараону, что, если тот не отпустит евреев из страны, смерть поразит всех египетских первенцев.
– Я помню эту легенду, – оживился Марк. – Там дома евреев помечали кровью ягненка. И смерть забирала младенцев в тех домах, где не было таких пометок. Это хоть как-то, хоть по ассоциации, похоже на письма убийцы своим жертвам. К тому же, опять же, Моисей фараона тоже предупреждал в этой истории.
– Что-то общее по ассоциации есть, – согласилась Оксана. – Естественно, поразил смертью египтян не сам бог еврейский, а посланный им ангел. Тот самый Шахат. Он ангел, осуществляющий казни. Некая высшая справедливость. Может, ваш преступник тоже считает, что кого-то за что-то наказывает?
– Возможно, – полицейский охотно принял такую версию. – А еще двое ангелов?
– Второй из них Машехит, – продолжила девушка. – О нем, вообще-то, мало известно. Его функции непонятны. Но, похоже, это еще один ангел-губитель. Скажем так, для неверных. А третий – это Давэр. Это имя переводится как мор или чума. То есть остальные два ангела несут массовую смерть.
– То есть для нашего серийного убийцы пока подходит роль только этого Шахата, – рассудил полицейский.
– Это если рассматривать только чисто иудейскую традицию, – уточнила Оксана. – Но есть еще и Абадонна. Один из немногих ангелов смерти, упоминаемый и в мусульманской, и в христианской традициях.
– И у Булгакова, – подхватил Марк. – «Мастер и Маргарита»!
– Перед балом у Воланда Маргарита видит Абадонну. – Конечно, рассказчица хорошо помнила все детали. – В книге еще рассказывается, как он взглядом мог уничтожать целые города. Это еще один ангел-губитель. Хотя Воланд предупреждает Маргариту, чтобы та не смотрела Абадонне в глаза, иначе тоже умрет. Есть намек, что этот ангел может заниматься и… частными случаями. Извини, это звучит просто ужасно.
– В этих легендах изначально все звучит ужасно, – «успокоил» ее собеседник. – Но я бы имя Абадонны и его образ добавил к своему списку. Имя на слуху, Булгакова в нашей стране читало явно большее количество людей, чем Библию. Наш убийца мог просто сделать ставку на узнавание. Это, знаешь ли, может сильно психологически влиять на жертв.
– Тогда в твой список придется внести еще четверых самых известных архангелов в христианской традиции, – мягко возразила Оксана. – Ведь Гавриил, Михаил и Самаил тоже назывались при некоторых обстоятельствах ангелами смерти. Так Самаил обрывает жизнь грешников. У него для этого есть кривой нож с зазубринами. Чтобы, видимо, смерть жертв была более мучительной. А вот Гавриил несет упокоение царям, героям и праведникам. У него прямой и очень острый клинок, чтобы их смерть была легкой и без мучений. С Михаилом как-то малопонятно. Он просто отнес Адама к его могиле. Может, просто обычный проводник смерти.
– Я запомню Гавриила, – с той же невеселой иронией сказал Марк. – Наш убийца тоже предпочитает клинок. Один удар в сердце. Быстро, без мучений. Почти милосердное убийство.
– Милосердное? – Девушка опять нахмурилась. – Милосердное… Подожди! Есть же еще и Азраил! Он тоже известен. И у христиан, и в исламе. Там даже больше… Азраил как раз тоже считается губителем. Но это не массовые убийства. Как раз он убивает из милосердия. Тех, кто страдает от болей, угрызений совести или болезней. Ну, или от старости.
– Согласен, это имя мне тоже нужно запомнить, – теперь уже хмурился Марк. – Жалко только, что это лишь мифология. Там найти убийц намного проще, чем в обычной жизни.
– Это точно. – Девушка сочувственно потрепала его по руке. – Там не только имена есть, но даже и портреты их рисуют, и вообще, о том, как выглядят ангелы смерти, общеизвестно. Что называется, встретишь, не сможешь не узнать.
– Прямо и описание есть? – поразился полицейский.
– Что-то вроде, – Оксана не удержалась от усмешки. – По легенде, ангелы смерти все покрыты глазами. Они всевидящи.
– А вот это тоже может быть важным, – подумав, серьезно заметил Марк. – Это уже что-то говорит о психологическом портрете убийцы. Мы не знаем, по какому принципу он выбирает своих жертв. Но… некий намек есть. И вот это мнение его о себе, как о всевидящем… Здесь есть о чем подумать.
– Что за намек? – поинтересовалась девушка.
– Даже не намек, а так… – Марк пожал плечами. – Понимаешь… Жертв сейчас уже четыре. Первым был сотрудник МЧС, потом какой-то бизнесмен, затем врач-хирург и учительница. Если не считать бизнесмена, у всех них какие-то социальные профессии.
– А… извини, возможно, это будет неприятный для тебя вопрос, – осторожно начала девушка. – Про возможную следующую жертву… Вы никак не можете попробовать предугадать, кто это может быть? Ну, хотя бы по профессии. Если брать социальные…
– Оксана, – Марк сжал ее руку. – К сожалению, и это самое страшное, мы точно знаем, кого он избрал следующей жертвой. Поэтому я и просил твоей помощи. Я бы мог все это поискать в Интернете, там… в библиотеках… Но время очень дорого. Дело в том, что следующей жертвой станет полицейский. Мой друг и напарник.
– Костик! – глаза Оксаны резко расширились от изумления и страха. – Господи…
– Костя, может быть, не надо геройствовать? – вопрошал отеческим тоном их начальник. – Тебя маньяк наметил на роль следующей жертвы! Уже четверо погибли. Надо тебя отстранить и спрятать!
Сергей Владимирович сложил руки на груди наполеоновским жестом, насупил брови. Это был высокий плотный мужчина лет пятидесяти, явно бывший военный. По-своему очень добрый и справедливый, но довольно строгий со своими подчиненными.
– Да ничего из этого не выйдет, – с досадой возразил Костик, тряхнув своей шевелюрой. Обычно он носил свои длинные светлые волосы забранными в хвост, но сегодня почему-то решил их распустить. И сейчас был еще более похож на заросшего мощного викинга. – Он маньяк! А значит, схему менять не будет. Все равно попробует до меня добраться. Еще и другие пострадают. К тому же у меня еще шесть дней, когда я могу быть полезен обществу и следствию, а людей у нас, Сергей Владимирович, как всегда мало! И вообще, вы же Марка не отстранили в том деле? Ну, с Оксаной? А в него тогда стреляли, между прочим!
Марк усмехнулся, глядя на своего напарника. Последний аргумент звучал совсем по-детски.
– Вообще-то, – повернувшись к начальнику, продолжил полицейский, – Костик не совсем прав. Серийный убийца меняет схему. Вернее, совершенствует. У первой жертвы на руках следы порезов. Он явно сопротивлялся.
– Естественно! – тут же заявил Костик. – Свалить сотрудника МЧС не так и просто. Как и любого нормального мужика.
– Поэтому в остальных случаях, – продолжил Марк, будто его и не перебивали, – убийца сначала использовал шокер, чтобы обездвижить жертву. Хотя лично у меня шокер с ангелами смерти никак не ассоциируется.
– У меня тоже, – согласился начальник. – У меня с ними вообще ничего не ассоциируется. Терпеть не могу всю эту вшивую мистику! Делать людям нечего! Гороскопы всякие, гадания, оккультизм этот… Ритуалы! Ну, убил, а зачем все это представление устраивать?
– И это еще один важный момент, – продолжил Марк. – В первых двух случаях жертв просто оставляли лежать, как есть. И только на третьем убийстве он начал все эти, как вы выразились, ритуалы. То есть укладывал труп на спину, складывал покойному руки на груди, вставлял в пальцы свечку.
– Но монеты на глаза он им сразу начал класть, – напомнил Костик. – Хотя… все это как-то соотносится с обычными похоронными обрядами. Он им последние почести отдавал.
– Отлично, – начальник поморщился. – Нам это что-то говорит?
– Он помешан на смерти, – пожал Костик плечами. – Что и так из его прозвища понятно. Еще из картины убийств мы знаем о тех самых письмах… Хорошо, что эта учительница сообщила в полицию об угрозах.
– А толку-то, – начальник опустил виновато глаза. – Он же ее все равно… Не успели мы. А эта учительница… Она вообще не вписывается в схему. Одна женщина среди трех мужчин. И я там отчеты читал. Говорят, она при жизни вообще странной была.
– Можно и так сказать, – согласился Марк, сверяясь с информацией в своем блокноте, где он всегда делал подробные записи по каждому делу. – Женщина была необщительна. Казалась очень закомплексованной. Никакой личной жизни. Жила одна, почти не было друзей. Зато очень ответственная и исполнительная. Но не только она не вписывается в схему. А этот бизнесмен? У остальных жертв, как мы говорили, социальные профессии. МЧС, медицина, образование. А он… Случайно выбранная первая жертва?
– Не думаю я, что тут есть случайности, – серьезно сказал Сергей Владимирович. – У серийных убийц такого не бывает. Они могут как-то свою схему совершенствовать. Но критерий выбора жертв не меняется. Просто мы его все еще не знаем.
– Ну… – Марк помялся. – Вы, Сергей Владимирович, мистику не любите… А я тут проконсультировался по этим ангелам смерти. Кто такие, почему… В общем, есть три варианта. Три версии, почему наш серийник убивает. Первая – это извращенное такое понятие о смерти как награде. Один из библейских ангелов смерти как раз приносил упокоение героям и прочим видным деятелям. Как раз именно его посылали за их душами, потому что это почетная смерть.
– А что? – Костик оживился. – В этом что-то есть. У нас заслуженный учитель России, сотрудник МЧС с кучей наград, весьма одаренный хирург, тоже с наградами. И этот бизнесмен. Он и городом был отмечен за какие-то социальные проекты и за благотворительность. Похоже, серийный убийца мог выбирать таких жертв… типа, которым лучше умереть сейчас, пока они не перестали быть такими… хорошими.
– Прости, Костя, – начальник виновато посмотрел на него. – Но ты у нас тоже с наградами… Блин… Похоже, это верное предположение.
– Есть и еще два, – Марк опять посмотрел в свой блокнот. – Второй ангел нес высшую справедливость. То есть серийный убийца мог выбирать тех, за кем, как он считал, есть грехи, но кто не наказан. По закону или там еще как-нибудь. Но вроде бы никто из жертв никогда не привлекался.
– Тут под грехом может подразумеваться некое нарушение морали, – заметил Костик. – Что тоже очень может быть. Мы же не знаем, как именно мыслит преступник. Может, любая из жертв имела какую-то дурную привычку. А для него это уже грех.
– Причем смертный, – согласился с ним напарник. – И последняя версия тоже довольно логична. Третий ангел убивает из милосердия. Мы уже сегодня говорили, что та же учительница была немного странной. Мало ли из-за чего? Может, душевная травма какая-нибудь? Убийца избавил ее от страданий. Или бизнесмен с социально-ориентированным бизнесом. Почему тот же эмчеэсник пошел на такую работу? А уж хирург… Артрит верхних конечностей, он оперирует через боль… Да все что угодно может быть!
– Может, – подтвердил начальник. – Надо отработать каждую из этих версий. Еще раз поговорить с окружением каждого погибшего, осмотреть их квартиры, рабочие места… Сами знаете, чего мне вас учить. И, Марк, поговори уж там со своей консультанткой. Покажи ей письма. Может, она еще чего-нибудь подскажет? Костик…
– У меня тоже есть кое-какие идеи, – заметил второй полицейский. – И тоже, кстати, разговор с консультантом намечается. Наша учительница посещала психолога.
Марк посмотрел на Костика удивленно. Он сразу понял, кто является тем психологом.