Поранция. По дороге в Ляриж
Где-то через полчаса я поняла, что кареты – зло. Нет, все красиво, и даже скамейки мягкие, но укачивает хуже, чем в переполненном автобусе.
Мадам Деруи, не стесняясь, разглядывала меня, словно я была антикварной картиной. Я же нагло рассматривала даму в ответ. Лет тридцати. Может, немного моложе. Темные кудри прятались под меховым капюшоном. Карие глаза в обрамлении накрашенных пушистых ресниц казались черными. С косметикой она явно дружила. Мила и кокетлива. Улыбалась по-доброму, но будто натянуто. Надеялась, что ей также некомфортно, как и мне.
– Я ваша компаньонка, – вдруг выдала она.
Такое знакомое слово. Что – то вроде помощницы или сиделки. Этот мир не переставал удивлять. Разве крепостным такое положено?
– Вы знаете, что меня ждет? – спросила напрямик.
– Знаю, но простите, рассказать не могу. Уверена, Герцог де Вилан ответит на все ваши вопросы.
Вот и поговорили. Коротко, а главное емко.
– А вы раньше бывали в столице?
Только собиралась ответить, как дама продолжила:
– Вам там обязательно понравится. Помню свой первый бал, словно это было вчера…
Она все рассказывала и рассказывала, описывая танцы, кавалеров и роскошь празднеств. Интерес, подпитываемый любопытством, возник моментально, но вскоре ее нескончаемая речь начала раздражать. Слушая вполуха, облокотилась на стенку кареты и прикрыла глаза. От монотонного монолога разболелась голова.
– Ваша Милость, вы спите? – спросила компаньонка.
В этот момент я поняла, что действительно лучше притвориться спящей. Ответов на вопросы от этой дамы я точно не получу, но если наш путь продлится еще хоть полчаса, просто сойду с ума. Никакой нормальный человек не выдержит столько слушать. Даже меж лекциями есть перерывы.
– Стой! – грозно прокричал мужской голос.
Так надеялась, что это не по наши души, но транспорт резко затормозил. Слышала, как недовольно всхрапнула лошадь. Лишь бы не разбойники. Даже им бы в этом мире не удивилась.
– Это карета Герцога де Вилан?
– Да, монсеньор, – как-то слишком тихо ответил извозчик.
После легкого стука дверца кареты открылась.
Ляриж – столица Поранции
Ладислас Сенье, Герцог де Парион
Снова снег пошел. Стоял, облокотившись о дверцу кареты. Ветер нет-нет да и проникал под полы плаща. Так и отморозить себе что-нибудь недолго.
– Сколько можно ждать? Когда они, наконец, появятся? – недовольно вопросил шевалье.
Мне тоже интересно было знать. До вечера нужно успеть побывать в монастыре Святой Катринетты. Этой ночью оттуда пришел вызов. Кто – то вновь взывал к Свету. Два случая за одни сутки – это нездоровый рост.
Извозчик делал вид, будто чинит чертову карету, у которой вдруг совершенно случайно отвалилось колесо. Рион же притворялся, что помогает ему. Видел – паренек уже устал и замерз, но ради дела я готов был пожертвовать временем и проторчать здесь весь день. Правда, такие жертвы не понадобились.
– Стой! – крикнул грозно.
Извозчик испугался и тут же натянул поводья.
Вот чем не нравится мне новая должность. Все знают твою морду намного лучше, чем ты. А ведь всего полгода прошло.
– Это карета Герцога де Вилан? – уточнил на всякий случай.
Герб помнил отчетливо, но извозчика лучше успокоить, пока не придумал себе, что я пришел по его душу.
– Да, монсеньор.
Легонько стукнув по дверце костяшками пальцев, без труда попал внутрь. Увидев, кто перед ней, мадам Деруи расслабилась и радостно улыбнулась. Сегодня мне везло как никогда.
– Добрый день, мадам. Разрешите составить вам компанию? У моей кареты колесо отвалилось.
– Конечно, монсеньор. Буду несказанно рада вашей компании. Моя подопечная задремала в пути, – зашептала она.
Присев на скамейку рядом с Аннет, пробежался взглядом по спящей. Не дурна. Я бы даже сказал, красива, только волосы как – то слишком по – простецки убраны в косу. Изгибы же прятались за теплой накидкой, но готов был поспорить, что посмотреть там есть на что.
– А кто ваша подопечная? – спросил также шепотом, подсаживаясь ближе.
– Не могу вам сказать. Это секрет, – открыто флиртовала, прикрываясь веером.
Смущалась, краснела, но продолжала хлопать ресничками. Сама невинность. Так сразу и не скажешь, что побывала в браке и вернулась вдовой.
Мадам… – взяв ее за руку, скользнул губами по перчатке. – Вы прекрасно знаете, что я, как никто другой, умею хранить секреты.
Она бегло оглядела спящую девушку и, проследив за ее взглядом, клянусь, я видел, как подрагивали ресницы незнакомки. Мог предположить, что не спала, а лишь делала вид. Слишком частое дыхание выдавало ее с головой.
– Эта мадмуазель – воспитанница монастыря Святой Катринетты. – Теперь уже Аннета придвинулась ближе.
Ее грудь ощутимо упиралась в мой плащ. Бесстыдница…
Еще раз посмотрел на девушку, но уже другим, более въедливым взглядом. Сомневался, что передо мной та самая преступница, но на кострище бывали и куда невиннее. Внешность так часто обманывает. Женщины обманывают.
Следов Света не обнаружил, а так надеялся! Все – таки придется переться в этот чертов монастырь!
– И вы, мадам, наверняка знаете, зачем герцогу понадобилась воспитанница? – эта дама прекрасно умеет слышать то, что ей не предназначено. – Он решил снова жениться?
– Что вы, монсеньор! Как вы могли такое подумать? Ваш отец…
Карета резко остановилась, знаменуя об окончании поездки.
– Приехали! – закричал извозчик.
Приехали. Только дорога у меня своя. Самое главное я узнал, а остальное выясню чуть позже.
Мазнув по притворщице взглядом, еще раз прикоснулся к перчатке Аннеты и выбрался наружу. Моя карета уже ждала меня на подъезде к особняку.
Тьмой чуял, что герцог все – таки решил оставить меня без наследства. Знал, этому не бывать!
Столичный особняк Герцога де Вилан
В особняк заходила первая. И не потому, что хотела этого, а потому, что компаньонка встала за моей спиной у самого входа и идти вперед наотрез отказывалась. Не положено, видите ли, ей. А трепаться обо мне неизвестно с кем положено. Как вспомню этот сканирующий взгляд, так сразу передергивает!
С другой стороны, смогла узнать из этой беседы хоть что – то. Герцог приходился отцом этому детине, а потому я хотя бы примерно могла представить возраст будущего «хозяина». И на кой черт я ему сдалась?
Тяжеловаты для меня все их правила. Особенно, когда и понятия не имеешь о том, как нужно себя вести. Помнила из истории, что титулованным особам кланялись, но не знала точно, применимы ли такие нормы в этом мире.
Застопорившись в холле особняка, быстро глянула себе за спину. Аннета склонилась в реверансе, и я поспешила повторить за ней.
Перед тем как начать танец, дамы всегда точно также приветствовали своих партнеров. Было любопытно, есть ли здесь такие уже привычные для меня вальс, менуэт, полька и мазурка…
– Баронесса, рад видеть вас в добром здравии. Разрешите представиться. Герцог де Вилан, – сдержанно кивнул мужчина в ответ. – Слышал о вашей болезни. Как чувствуете себя сейчас?
Пожилой герцог отличался приятной располагающей внешностью. Седина коснулась его волос и бороды. Он улыбался не только губами, но и слегка мутноватыми глазами.
– Сносно, – ответила, продолжая изучать его наряд.
Обычный темный брючный костюм, разве что пиджак длинный. Из ворота выглядывал шелковый шарф, завязанный на манер галстука. Этакий аристократ неизвестно в каком поколении.
Держался свободно, но несколько надменно. Прекрасно слышала, как мужчина назвал меня баронессой, а это означало что его положение в обществе куда выше моего.
– Вам покажут ваши покои. Отдохните с дороги, а за ужином мы с вами поговорим.
Выражение «ваши покои» породило новые вопросы. А его «поговорим» мне вот вообще не понравилось…
Какую подлянку мне здесь заготовили? Оставалось лишь покорно ждать ответов.
Покои действительно были покоями. Из светлой гостиной, совмещенной с кабинетом, дверь вела в просторную спальню. Бежевые тона окутывали спокойствием. Да только спокойствие на вражеской территории нам было чуждо.
В спальне обнаружились еще две двери. Напоминало лабиринты. За ними нашлись пустующая гардеробная и вполне приемлемый санузел. Очень боялась увидеть бочку и горшок вместо привычной ванной комнаты, но все обошлось малой кровью. Туалет и ванна отличались от привычных лишь тем, что имели квадратную форму.
Уж это я как-нибудь переживу.
– Хотите освежиться? – компаньонка, следующая за мной по пятам, по – своему истолковала мой любопытный взгляд.
– Настолько, что желание нестерпимо, – призналась, действительно ощущая на себе что – то сродни дорожной пыли.
Только пылью оно не являлось. С остервенением хотелось оттереть тот цепкий взгляд, что намертво въелся в кожу. Темные глаза пробирались прямо в душу, снимая абсолютно все замки. Притягательная опасность сродни безумству.
– Давайте я покажу вам, как сделать так, чтобы появилась вода… – Аннита подошла ближе, намереваясь все взять в свои руки.
– Не стоит. Я умею пользоваться.
Покрутив вентили, настроила желанную температуру. Предвкушала горячую воду после зимнего мороза. Именно так и должна была закончиться моя прогулка до дома. Теплой ванной.
– Тогда, позвольте, я помогу вам раздеться. – Ее пальцы уже почти достигли завязок платья, когда я отлетела от нее, словно ошпаренная.
– Раздеться я тоже могу сама. Спасибо.
В подтверждение своих слов рванула завязки, ослабляя корсет. Секунды мне понадобились на то, чтобы остаться в рубашке, панталонах, чулках и сапожках. Разувшись, скатала чулки и положила их на стул. От панталон избавлялась с особой радостью.
Это вам не трусики в три веревочки. Огромные воздушные паруса!
На стул полетела и рубашка.
– Ваша Милость! – компаньонка тут же отвернулась, нервно заламывая пальцы. – Зачем вы сняли сорочку?
– Чтобы помыться.
Не понимала ее возмущений. Если такая впечатлительная, то зачем осталась со мной? Никогда не стеснялась своего тела, а новое так точно было совершенным.
Медленно опускалась в воду, ощущая тепло каждой клеточкой. Даже не заметила, что настолько продрогла в карете. Вроде и холода особого не чувствовала, но ткань платья была тонкой, скорее летней.
– Вам не пристало принимать ванны в таком виде! – ее тон сейчас очень походил на то, как директриса в школе наставляет провинившихся на путь истинный.
Прямо один в один. Ее голос помню хорошо. Слишком часто попадала к ней в кабинет. Веселое было детство…
– А в каком я его должна принимать? – поинтересовалась для проформы.
В любом случае изменять своим привычкам не собиралась. Только не в этом!
– В рубашке! – говорила почти истерично. – Вас может увидеть служанка!
Посмотрев на потолок, попросила у того самого голоса сил. Наверняка у той таинственной дамы сейчас безумно горели уши. Представляла, какие страдания мне еще предстоят, но лучше такая жизнь, чем ее отсутствие.
– Вы можете выйти в спальню. Только скажите, какой пузырек для чего.
– Да. Так будет правильно, – яро согласилась Аннета. – Маленькие цветные сосуды – это масла. Большие – для волос. С цветами – для тела.
– Спасибо.
Замолчав ненадолго, компаньонка все же добавила:
– Я приготовлю вам платье для ужина.
Оставшись одна, наконец – то вздохнула свободно. Пока обязанности компаньонки представлялись расплывчато. Личная служанка или все же помощница? В любом случае, играла эта дама не на моей стороне. Уверена на все сто процентов, что о каждом моем вдохе ей велено сообщать герцогу. Мое положение в этом доме казалось не менее трагичным.
Обмывшись, как следует, насухо обтерлась полотенцем. Ткань мягко проходилась по коже, впитывая остатки влаги. С наслаждением втирала мандариновое масло. Настоящий праздничный аромат быстро заполнил комнату. В зеркале отражалась привлекательная красавица. Все изгибы, каждый участок кожи – все было идеально.
Обернувшись к зеркалу спиной, ошарашенно замерла на месте. У этого тела все же нашелся изъян. Да такой, что впору скрежетать зубами.
На спине красовался, словно выжженный, рисунок солнца. Его лучи больше напоминали рваные молнии. Как можно было испортить такое тело татуировкой?!
– Ваша Милость, вы уже закончили? – обеспокоенно раздалось за дверью.
Схватив со стула теплый халат, быстро укуталась в него. Явно больше размером, зато могла завернуться полностью, не оставляя ни единой щели. Незачем компаньонке видеть эту странную метку…
– Как вам столица, мадмуазель? – мужчина с удовольствием уплетал куски жареного мяса, тогда как в моей тарелке одиноко чах салат.
Ковыряла его вилкой, все больше подозревая хозяина в том, что решил извести меня голодом. Хотя ради будущего трупа навряд ли он стал бы расшаркиваться.
– Мы ехали в карете, а не гуляли пешком.
– У вас еще будет возможность осмотреться. Мадам Деруи с удовольствием покажет вам Ляриж.
Видела, как сок блестит на кусочках мяса, заманивая. Сглатывая слюну, чувствовала подкатывающее раздражение.
– Вы хотели поговорить об этом?
– Не привык обсуждать дела за едой.
– Все настолько плохо?
Мои нервы уже не выдерживали. Собственная судьба волновала как никогда, но мужчина все тянул, позволяя себе неведомые для меня игры. Сейчас он уже не казался добреньким старичком. Скорее прожженный интриган.
С громким стуком отложив приборы, герцог сурово воззрился на меня. Его взгляд не обещал ничего хорошего, но и я сдаваться не собиралась.
– Я всего лишь хочу получить ответы. Зачем я вам нужна, монсеньор?
Используя обращение, очень боялась ошибиться. Аннета называла так того наглеца, что ураганом ворвался в карету.
Герцога от моих слов заметно передернуло.
– Мне говорили, будто вы отличаетесь покладистостью и тихим образом жизни!
– Вам нагло врали! – меж нами разве что искры не летели.
– Эдакая затворница самого глухого монастыря, которая ушла туда по собственному желанию!
– Полная чушь!
Собиралась отрицать абсолютно все, что могло хоть как – то не соответствовать моему истинному облику. Никогда не умела врать и притворяться. Театр – точно не моя стезя, хоть мама и пыталась привить мне любовь к искусству. Все ее попытки закончились на вокале, бальных танцах и фехтовании. Давно могла бы забросить все да, наконец, освободить время, например, для личной жизни, но никак не получалось распрощаться с прошлым.
Казалось, что так я выражаю дань уважения. Будто память о ней сотрется, как только я перестану посещать занятия. Хотелось забыть все расстройства и упреки, что я день ото дня вручала ей. Хотелось, чтобы она мной гордилась.
– Отчего – то я даже не разочарован в этом. Определенно, так даже будет лучше, – последнюю фразу произнес тихо, но я услышала ее. – Давайте сразу обсудим один момент. Я прекрасно понимаю, что нравы меняются, а в вашей глуши о них и не слышали, но я – человек старой закалки, как и все титулованные семьи Лярижа. В таких домах женщины от мала до велика подчиняются старшему мужчине и не смеют рта раскрыть без данного на то разрешения. Надеюсь, мы поняли друг друга.
Определенно мне заготовили масштабную подлянку. Даже не сомневалась, что еще не раз пожалею о своем согласии. В этом мире правит патриархат, а женщина – лишь дополнение мужчины. Словно вернулась на века назад.
Кивнув в знак согласия, вновь посмотрела на оппонента:
– Так вы ответите на вопрос? – сдаваться не собиралась.
– Всенепременно. Вам должны были сказать, что я выиграл вас в карты. Теперь понимаю, что с вашим характером ваш отец наверняка был рад избавиться от вас. – Наливал из графина янтарную жидкость.
В моем бокале вино походило на вишневый сок, но пробовать его не спешила. О крепости не знала ничего и предпочитала оставаться в трезвом уме и здравом рассудке.
– Я уже поняла, что вы мне рады.
– Настойчиво напоминаю, когда мужчина говорит, женщина должна молчать, – голос стал угрожающим.
Не могла знать каков мой противник на самом деле, а потому остудила свой пыл. Лучше стать паинькой хотя бы на время сбора информации.
– Молчу – молчу…
– Баронесса!
Покорно уткнувшись взглядом в стол, ожидала ответа. Какая красивая скатерть…
– С сегодняшнего дня вы официально являетесь моей воспитанницей. Внимательно ознакомьтесь с документом.
Взяв листок, углубилась в чтение. Вопросы подобно извивающимся змеям, завертелись на языке.
– А говорить уже можно?
– Нет!
– Но я ведь не сирота!
Казалось, что меня сейчас придушат на месте, такие яркие молнии метали его глаза. А ведь интеллигентным дядечкой показался!
– Теперь сирота!
– Вы что, назвали меня в честь монастыря?
– Вы невозможны! – сделав глубокий вдох, мужчина вновь обратился ко мне. Как бы сердечко у него не схватило… – Представьтесь, пожалуйста, – попросил он слишком мягко.
– Катринетта Сенье, Маркиза Ляпольская. – прочла, рассматривая витиеватые вензеля на документе.
– Маркиза де Ляполь? – устрашающе прогрохотало за моей спиной.
Все! Тушите свет!