Марго прежде не увлекалась игрой в тройках, но Тимофея и Ирину нисколько не смущала ее неопытность.
– Это для твоих туфелек, – сказала Ирина, протягивая ей пачку влажных салфеток. – Я хочу, чтобы ты сходила за ними, протерла подошвы и вернулась сюда в них.
– Да, госпожа.
Войдя в гостиную с высоко поднятой головой, Марго поняла, что Ирина переместилась на позицию зрителя. Тимофей, напротив, был рядом, с небольшим стеком в руках.
– Хорошая девочка, – сказал он бесстрастно, скользнув взглядом по фигуре Марго. – Тебе идут каблучки. Выйди сюда, на свет.
Поставив Марго на середину комнаты, он обошел ее кругом, изучая со всех сторон.
– Не могу решить, какая часть тебя более красива. Ты как сама думаешь?
– Я не думала об этом.
– Не смей лгать нам, – сказала внезапно Ирина. – Или ты хочешь быть наказанной?
– Нет, госпожа, не хочу.
– Хм. Вторая ложь за одну минуту. Тим, ты заметил?
– Я все заметил. Марго, наклонись над диваном.
У Марго пересохло во рту. Она давно не играла с такими опытными людьми и забыла, как это ощущается, когда все делается настолько прямо и откровенно. Растерянно повернувшись к дивану, она расставила ноги чуть пошире и наклонилась, упираясь руками в сидение. Ее щеки загорелись – Тимофей стоял прямо за ее спиной и теперь мог любоваться отличным видом на ее ноги и ягодицы.
– Ты в порядке, малыш? – негромко спросил Тимофей.
– Да, господин, – ответила Марго, постаравшись расслабиться.
Приблизившись, он погладил по ягодицам, и это теплое ласковое прикосновение немного успокаивало.
– Сколько шлепков ты хочешь? – негромко уточнил верхний.
– Я не…
– Неверный ответ, – перебил он, шлепнув стеком по ноге легким предупреждающим ударом, который заставил Марго вздрогнуть и зажмуриться.
– Осторожно, милая, – вкрадчиво продолжила Ирина, снова вклиниваясь в их беседу. – Если солжешь третий раз, придется наказать тебя. У меня куча летней обуви, которую нужно достать из коробок и протереть перед сезоном. Думаю, ты успеешь израсходовать эту пачку влажных салфеток, пока мы с Тимом выпьем по чашке кофе.
– Собираетесь ходить в летней обуви в апреле, госпожа? – хмыкнула Марго. – Похоже, вы больший оригинал, чем я дума… а!
Хлесткий удар стека по области над коленом заставил ее вскрикнуть и оборвать фразу. На глазах выступили слезы.
– Мне жаль, что пришлось это сделать, милая, – посуровевшим тоном сказал Тимофей после паузы. – Тебе придется извиниться прямо сейчас, или ты пойдешь чистить обувь.
– Простите меня, – послушно ответила она. – Этого больше не повторится.
– Конечно, не повторится, – прежним медовым голосом согласилась Ирина. – Ведь тебе необходимо было лишь раз испытать его терпение, верно?
Марго с шумом выдохнула и закрыла глаза, подумав, что на этот раз она действительно попала в опытные руки. Первым порывом было начать оправдываться, но, подумав секунду, она решила этого не делать.
– Вы правы. Мне нужно было узнать, как далеко вы позволите зайти, – признала она очевидное.
– Недалеко, малыш, не сомневайся, – с широкой улыбкой ласково сказал Тим. – Так сколько шлепков ты хотела получить?
– Десять.
– Хорошо. Ты их получишь и потом поблагодаришь меня, договорились?
– Да, господин.
Марго закрыла глаза, чтобы принять желанную, великолепную разогревающую порку. И она ни на секунду не разочаровала ее. Это было довольно ласково, но так замечательно с точки зрения выбора областей ударов, ритма и сопутствующих ласк спины левой рукой, что Марго невольно начала постанывать. Под конец она испытала такой острый приступ благодарности за наслаждение, что без малейшего сопротивления выполнила приказ встать на колени и поцеловать Тимофею обе ладони.
– А теперь я хочу, чтобы ты сказала нам, какая часть твоего тела самая красивая.
– Ноги.
– Они, действительно, прекрасны. Погладь их.
Приподнявшись и слегка раздвинув колени, Марго не спеша провела пальцами по своим ногам снизу вверх и обратно – сначала спереди, потом по бедрам, и еще раз, перед тем, как поднять робкий взгляд.
– А как насчет твоих ягодиц? – спросил он медленно, изучая ее попу так, словно впервые увидел. – Они тебе нравятся?
– Да, господин.
Марго залилась краской. Это была практика, которая крайне смущала и возбуждала ее – ласкать и демонстрировать себя до полного изнеможения.
– Тогда погладь их тоже. И покажи, – улыбнулся Тимофей.
К тому времени, когда она дошла до груди, Марго была красной до ушей. Ее нисколько не удивил приказ снять лифчик, но затем он внезапно сказал:
– Нет, не трогай грудь. Убери руки, нижняя.
Удивленно посмотрев на него, Марго невольно облизала пересохшие губы. Ее низ живота пульсировал от желания. Она была уверена, что ее ведут к тому, чтобы заставить мастурбировать, и, если пятнадцать минут назад эта мысль ее смущала, то теперь она не могла дождаться этого приказа – потому что все тело горело и болело от желания.
– Твое тело могу трогать только я. Ты готова попросить об этом?
Марго умоляюще посмотрела в глаза. Только не это. У нее и наедине с домом было плоховато с просьбами и мольбами. А при игре втроем – это настоящее испытание. Ведь Ирина могла и приревновать.
– Говори, нижняя, и говори правду о своих желаниях. Иначе я клянусь, ты сейчас пойдешь чистить обувь, – резко потребовала Ирина, наклонившись вперед.
Ее ноздри невольно раздулись от гнева. Сука. Ну что ж, раз так – получай.
– Я хочу, чтобы вы дотронулись до меня, – сказала она, умоляюще посмотрев на Тимофея.
– Теперь ползи. И предложи мне себя, – приказал он, отходя на несколько шагов.
Ползать на каблуках ей прежде не доводилось – оказалось, очень неудобно и неловко. Почувствовав себя неуклюжей и несчастной, она, вероятно, не совладала с лицом, потому что Тимофей внезапно улыбнулся, наклонился и поднял ее, осторожно обнимая:
– Спокойно. Воды хочешь?
– Да.
Марго внезапно поняла, что вот-вот расклеится. Она уже успела испугаться, и ей требовалось время, чтобы успокоиться. К счастью, Тимофей это прекрасно понял. Он погладил ее по спине, затем осторожно разжал объятия и протянул руку к кувшину с водой, который стоял на подоконнике. Марго взяла стакан, наблюдая за тем, как льется вода и остро чувствуя каждый миллиметр своего обнаженного незащищенного тела в опасной близости от этого мужчины.
– Ты очень красивая, милая, – сказал он, погладив ее по спине кончиками пальцев. – Если тебе нужна передышка, просто скажи.
– Я в порядке, – сказала Марго, поставив стакан. Она не могла поднять глаз, но чувствовала, что ей постепенно становится легче.
Тимофей помолчал несколько секунд, после чего задумчиво сказал:
– Нам нужно что-то делать с твоей привычкой лгать о своих мыслях и состоянии. Учти, что это у Ирины проблема с обувью. А у меня, например, масштаб забот посерьезнее. Хочешь знать, какой наказание я считаю идеальным для лгущей нижней?
– Нет, мой господин, не хочу.
– Называй меня мастером. И я, пожалуй, все же покажу тебе.
Взяв ее за руку, Тимофей повел в прихожую. По тому, как заинтересована была Ирина, направившись с ними следом, Марго поняла, что он импровизирует. Ее сердце ускорило ритм так, что стало трудно дышать.
– Что ты видишь на этом мониторе? – спросил он, указав на один из экранов, расположенных возле двери.
Марго уже обратила внимание на продвинутую систему безопасности в их квартире, когда ее отправили надевать туфли. Монитора у них было целых два – один попеременно показывал подъездную дверь и входную, второй – два автомобиля в гараже.
– Это ваши машины в гараже, мастер, – ответила она, все еще не понимая.
– Да, малыш, умница, – сказал он так радостно, словно Марго удалось решить сложную математическую задачу. – Одна машина чище другой, это автомобиль Ирины. А я не всегда успеваю заехать на мойку. Поэтому еще одно лживое слово – и отправлю тебя туда с ведром и тряпкой. С очень маленькой тряпкой. А чтобы мне не было скучно смотреть, ты будешь в одном нижнем белье. Понятно?
– Да, мастер, – прошептала она, тяжело дыша. Марго не знала, всерьез ли он угрожает, но проверять это не было ни малейшего желания.
Теперь она почти не сомневалась, что Ирина и Тимофей наводили о ней справки. Иначе как они узнали о ее пристрастии к бытовому рабству в качестве фетиша?
Да, она боялась, что кто-то может увидеть, но одна только фантазия о том, как она в наказание спускается в чужой гараж в одном белье, чтобы помыть машину, заставила ее испытать такой острый приступ возбуждения, что стало больно… и ноги почти перестали держать.
– Собираешься еще лгать мне? – спросил он, поймав ее взгляд, полный возбуждения и мольбы.
– Нет, мастер.
– Чего ты хочешь прямо сейчас?
– Чтобы вы меня трахнули.
– Не думаю, что ты это заслужила. У нас в гостиной грязные чашки. Ты разве предложила их убрать? Может, ты уже помыла посуду? – строго спросил он, глядя на нее так, словно обвинял в преступлении.
Выражение лица Марго стало сначала удивленным, а затем возбужденным и, наконец, искренне виноватым.
– Нет, мастер. Я этого не сделала, – еле слышно сказала она, опустив глаза. Ее щеки были пунцовыми, а низ живота изнывал от желания, которое уже превращалось в ноющую боль.
– Плохо, нижняя. Сними трусики и отправляйся делать уборку. Если мне понравится, как ты это делаешь, я, может, и трахну тебя.
Они вдвоем с Ириной здорово развлекались, пока Марго убирала чашки, протирала кофейный столик и мыла посуду.
– Мне кажется, на ее сосках будут отлично смотреться зажимы, – сказала Ирина.
Она сидела на диване прямо перед ней в то время как Тимофей стоял за спиной Марго, иногда касаясь ее рукой и гладя в разных местах так, что она едва не роняла посуду.
– Я думаю про анальный крюк, – сказал он, и Марго задела локтем вазу с цветами, едва успев поймать ее в последний момент.
– Хочу послушать ее крики, когда ты будешь трахать ее с этой штукой, – невозмутимо согласилась Ирина, когда они переместились на кухню.
Марго уронила ложку в раковину, и вздрогнула, когда она зазвенела.
– Раздвинь ноги пошире, нижняя, – приказала Ирина, подходя ближе, чтобы погладить ее по плечу очень нежными движениями – вверх-вниз. – Тим, ты заметил, какая милая у нее киска? Ее надо обязательно выпороть позже. Шире ножки, милая. Твоя задача – быть доступной.
– Обязательно, – улыбнулся Тимофей, просунул руку сзади, как только Марго развела ноги и стал ласкать ее клитор. – Ммм, она вся мокрая.
Вцепившись руками в край раковины, Марго стала тихонько постанывать. Делать вид, что она моет посуду, больше было невозможно. Но оказалось, что от нее ждали именно этого.
– Милая, ты не закончила с этой чашкой, – сказала Ирина. – Неужели ты хочешь все же отправиться в гараж вместо секса?
Пальцы Тимофея ритмично стимулировали ее так, что Марго с трудом могла дышать, стремительно приближаясь к оргазму. Но в тот момент, когда она готова была кончить, он убрал пальцы и строго сказал:
– Домой чашку, Марго.
С трудом сфокусировав взгляд, она закончила мыть чашку и повернулась к ним, тяжело дыша, переводя умоляющий взгляд с одного на другого. Она чувствовала, что уже готова умолять, но не знала, сработает ли это.
Но Тимофей уже и сам был готов продолжить. Он внезапно повернулся к Марго, взял за волосы чуть ниже затылка и наклонил над столом. Краем глаза она увидела, как он достает из кармана презерватив и вздохнула с облегчением. Ее киска болезненно пульсировала от желания получить член уже целую вечность, и она не знала, сколько еще может продержаться.
Мыслей в голове больше не было. В тот момент, когда он втиснулся в нее одним толчком, и ее вагина судорожно сжалась, обхватывая его, все тело взорвалось от удовольствия. Марго больше не контролировала свои стоны и движения – она царапала стол, активно двигалась вместе с ним и почти плакала, пока он трахал ее. И они оба кончили так быстро, что Ирина даже не успела пересечь кухню, чтобы понаблюдать за ними с более удобного места.
– Ты сладкое солнышко, милая, – чуть задыхаясь, прошептал Тимофей ей на ухо перед тем, как отпустить ее. – Следующий раз это будет гораздо дольше.
После душа Марго ублажала по очереди обоих – сначала Тимофея, чтобы позволил ей поухаживать за Ириной. Она предложила ему массаж ног, и он согласился, при условии, что она будет делать его голой. Затем Марго делала массаж Ирине и выполняла ее приказы, а затем эти двое затеяли новую длинную игру, о которой она поначалу даже не знала.
– Нам было очень хорошо с тобой, малыш. Оставайся на ночь, – предложила Ирина. – У нас есть гостевая спальня.
– Спасибо, я останусь, если вы правда не против, – кивнула Марго, удовлетворенно улыбаясь обоим. – Мне тоже было хорошо.
Тимофей исчез в душе, а Ирина помогла ей застелить постель в гостевой спальне. Марго переоделась в шелковую ночную рубашку, и, окинув ее взглядом, Ирина пожелала ей спокойной ночи с каким-то очень загадочным взглядом. Когда она ушла, Марго не успела даже залезть под одеяло, как на пороге появился Тимофей.
– Я что-то сделала не так? – встревоженно спросила она, едва оценив его взгляд, полный ярости и желания. Взгляд, который обычно появлялся только у верхних, жаждущих наказать сильно провинившуюся нижнюю.
– Мастер для тебя, нижняя, – ровным и очень тихим голосом поправил он. – Хотел поговорить без Ирины… по поводу того сабдропа в клубе.
– Вы ведь сказали, что все в порядке, мастер, – умоляюще пробормотала Марго, опустив глаза. Она все еще чувствовала вину.
Тимофей не спеша закрыл дверь в спальню и приблизился к ней – ее сердце заколотилось. Было понятно, что он настроен на долгое выяснение отношений, и одним разговором оно не ограничится.
– Потому что я думал, что переборщил с болью, – заметил он таким холодным голосом, что ей стало не по себе. – Но потом я понял, что ты тупо всю сессию думала о другом мужчине.
Ее щеки загорелись. Да, это был косяк с ее стороны. Огромный, огромный косяк.
– Я хотела объяснить… простите…
Нащупав за спиной кровать, Марго проворно залезла на нее и начала отползать, но Тимофей сделал шаг вперед и наступил коленом на постель, перехватил правой рукой оба запястья, подтаскивая ее к себе и ложась сверху:
– Как ты думаешь, насколько я был добр с тобой сегодня? По сравнению с тем, как я обычно играю? – тихо спросил он, наклоняясь к ее лицу так близко, что Марго ощутила запах его мятной зубной пасты, которой он только что почистил зубы на ночь.
– Я думаю, вы были очень добры, – медленно ответила Марго, испуганно глядя ему в глаза. Часть ее наблюдала за тем, как и что он делает и искренне восхищалась тем, как чисто и красиво он играет. Другая – была в ужасе, потому что верила и принимала все за чистую монету. Третья – до крайности возбуждена предвкушением. Даже самая неопытная нижняя догадалась бы, что сейчас ее будут жестко насиловать и унижать. И делать это будет человек, который любит и хорошо умеет это делать.
– Верно. Я могу доминировать гораздо злее, и ты сейчас в этом убедишься, – медленно сказал он, приподнимаясь, чтобы отпустить ее. – На колени, маленькая сучка. На пол. Ты вела себя очень, очень плохо.