Прошлым днем, когда после завершения встречи Исай с пакетом в руках вышел из подъезда, он направился к автобусной остановке. То, что над подъездом дома наверняка есть камеры слежения, он знал и помнил, а также там, за пределами двора, есть еще сотни фиксирующих видеоустройств. Еще он понимал, что дальнейшие его действия и поступки на всякий случай должны быть такими, чтобы при отслеживании записей никто не смог заподозрить его в убийстве. Ведь рано или поздно труп найдут, а значит, предпримут все возможное, чтобы найти виновного.
Анализ видеослежения для следователей еще десять лет назад был бы муторным, колоссально затратным по времени и практически неэффективным, но в современности в дело вступил искусственный интеллект, который сделает всю необходимую подборку персонажей за непродолжительное количество времени.
Исай догадывался, чего будут ожидать от подозреваемого, а значит, и чем будет руководствоваться цифровая система, которая получит заданные параметры от человека. Первое – это временной промежуток плюс-минус час от времени предполагаемой смерти, которую определит патологоанатом. Будут отслеживать на видеозаписи всех, кто свернул к дому убитой в этот временной интервал. Из всех подозрительных возьмут на заметку прохожих с нестандартным поведением, всех замешкавшихся, задумчивых, часто обращающих внимание на таблички с номерами домов. Второе – проследят путь каждого из подозреваемых от точки их прибытия до конечного пункта. Кто-то приехал общественным транспортом, кто-то на своем автомобиле, тех, кто пришел пешком, отследят до самого начала пути. Третье – рассмотрят всех тех, кто покинул расположение двора в обозначенный промежуток времени. Всех совпавших проверят еще раз, снова отследят их движение, зафиксируют номера автомобилей, считают все видеокамеры в автобусах и зафиксируют карточки для оплаты проезда.
Конечно, его могли вычислить. Сыщики должны выполнять свою работу, а он – свою, и все должны делать это качественно, потому что так должно быть. Жить нужно с пониманием того, какой вклад ты вносишь в течение этой самой жизни в соответствии со своим предназначением. Исай свое предназначение знал.
Еще он с сожалением понимал, что не все те, кто будет заниматься его поисками, знают предназначение свое. Потому и в нем будут видеть не того, кем он являлся на самом деле. У каждого из них – тех, кто его ловит, – есть разные мотивы для его поимки, для одних это будет повышение по службе, для других – страх наказания, третьи вовсе посчитают его злом и захотят спасти человечество, но вряд ли кто будет способен понять главное. Что ж, таково их предназначение.
Он осознавал, что люди приходят в этот мир по-разному и расставляются по местам, им предназначенным, не просто так. Кто-то должен просто выживать, кто-то – процветать, кто-то – развлекать, а кто-то – наблюдать за всем происходящим и направлять. Последних меньше, у них тяжелая жизнь, большая ответственность и великая миссия. Они чувствуют глубже, видят дальше и делают больше. Потому им дано право исполнять волю человечества. Они знают, кому пора, а кому еще нет. Они понимают течение жизни, радость или боль окружающих. Они освобождают от существования тех, кто уже много претерпел в довольстве или в бедности. Одни страдают от богатства и не знают, чего бы еще получить от реальности, другие мучатся в бессилии хоть как-то выжить в невыносимости собственного бытия и не знают, где им взять денег до аванса. И его работа – помочь всем им, кто уже давно умер, но по каким-то причинам не может освободиться от пут пребывания в этом мире.
Перед тем как он отыскал анкету убитой на сайте, предлагающем удовольствия на час, он поднял про будущую жертву всю информацию. Он прочесал все ее социальные сети, заглянул в личные переписки, пролистал всю ее жизнь от начала до конца. Где-то она храбрилась, где-то упорствовала, но потом все-таки выставляла себя жертвой обстоятельств и рассказывала, что если бы не… познакомилась или отвергла, обучилась или не тратила время, согласилась или не приняла, пошла или осталась на месте и многие-многие другие «не», то точно бы радовалась тому, что живет. Но все «не» уже случились, потому радости в своей жизни она не испытывала. Ей ничего не оставалось, как просто ждать смерти. Ждать смерти и влачить жалкое существование в жалком мирке, созданном ею самой.
Он не просто так ее вычислил.
Исай знал, что смерть часто опаздывает. Именно потому, что к каждому из человеков в отдельности смерть часто опаздывает, жизнь насыщена горем. Если человек не способен сам отвернуться от горя, боли и страдания, он привыкает к нему. Дальше он видит в нем смысл существования, загрязняя мир своей привычкой, а еще хуже – порождая себе подобных. Отсутствие счастья распространяется, словно суперинфекция, даже быстрее. Если бациллы перескакивают от одного человека к другому через дыхание, чихание, кровь, секс и блох, а потом действуют медленно, часами, а может быть, и десятилетиями, то несчастье распространяется со скоростью мысли. Стоит одному человеку вслух поныть о своих неудачах – другой заражен. Хорошо, если у него есть иммунитет в виде прошлого жизненного опыта. А если это ребенок из утробы несчастной матери? Тогда он получает все свои несчастья с кровью. И в родах из его рта вылетает не крик первого вздоха, а вопль боли от предстоящего пожизненного несчастья.
Исай знал, что его миссия состоит в том, чтобы сделать мир счастливым. А сделать его счастливым можно только тогда, когда устраняешь из него несчастных. Это самый верный и короткий путь к улучшению и даже спасению мира. Если жизнь человека представляет собой грусть, злость и страх, то такую жизнь нужно прекратить. Тут важно не ошибиться и работать точечно, чтобы не затронуть тех, кто еще должен пожить. Важно вычистить мир через каждого в отдельности. Устранить несчастье как отдельно взятого человека. Когда отдельно взятый несчастный человек перестает жить – мир становится лучше.
Очень непросто выполнять такую задачу, не каждому по плечу, ведь отрешиться от собственных переживаний по поводу исполняемого долга – совсем не легкий процесс. Очень важно изучить каждого несчастного как можно глубже. Необходимо понять, что им движет, услышать, чего он хочет. Главный признак несчастного – это его желание избавиться от того, что у него есть. Несчастные люди не хотят хорошей жизни, они хотят избавиться от плохой. Это их специфическая примета. По этому характерному качеству у Исая есть целый пантеон людей в социальных сетях, которым нужна помощь. Он точно избавит их от несчастья, как до того избавил многих других: инженеров, миллионеров, госслужащих и людей, живущих на пособие. Впереди еще много отдельно взятых личностей и даже целые семьи.
Исай сожалел об одном: он понял свое предназначение слишком поздно. Ему было уже за двадцать, когда он в первый раз услышал голос. Этот голос шел словно изнутри. Он был с привкусом речной пены и звучал как будто распускавшийся желтый бутон пахистахиса. Он раскрутился из точки в области солнечного сплетения, словно вальсирующее торнадо. Проник в каждую молекулу тела Исая, заполнил каждый атом и пустоты между корпускулами, не оставил и планковского пространства, а потом застыл, как расплавленный свинец, вылитый из консервной банки руками ребенка в форму оловянного солдатика, выдавленную в песчаной куче на заброшенной стройке. Поверхность голоса стала матовой и зазвучала в Исае. Навсегда. Как колокол. Он стал нераздельной частью Исая, а значит, Исаем.
После, когда Исай попал в больницу, его голос пропал. Не то чтобы совсем. Его задавили. Сделали тихим. Едва уловимым. Несколько лет назад он появился снова.
Он объяснил Исаю, зачем тот нужен в этом мире.
Сейчас Исаю немногим за пятьдесят, а он так мало успел сделать для человечества, для жизни, для бытия.
Теперь было важно приехать домой. Дома ждала женщина. Та, которая была его. Исай любил ее, потому что она была дана ему по предназначению, а то, что предначертано, приносит счастье.
Он осознавал, что современный мир, с нависшим всевидящим оком государства, проник своей слежкой, как был уверен Исай, даже в экраны телевизоров каждой квартиры, потому несильно старался прятаться от камер слежения, он воспринимал мир таким, каким тот был, и отправился к своей машине той же дорогой, по которой пришел сюда, для того чтобы сделать то, что был должен.
Перед тем как приехать домой, ему нужно было попасть в офис, по пути выбросить пакет с вещами, который был полон его биоматериала и отпечатков пальцев. Исай хоть и вымыл орудие убийства, но понимал, что экспертиза все равно может что-нибудь на нем найти. Желательно выкинуть содержимое пакета по частям в разных местах, впрочем, подумал Исай, его можно целиком утопить в реке, положив внутрь что-нибудь тяжелое. Если в реке, то это по пути домой. Не совсем, конечно, по пути, нужно будет свернуть от дороги и проехать пару километров по грунтовке к берегу, туда, где меньше народу, но не страшно, машина позволяет. Недавно он купил себе полноприводный «GAC GS8» – машина хорошая, ни один крузак с ней не сравнится. Получается, что река – вариант неплохой, заодно можно искупаться. Не море, конечно, но тоже приятно, и начало мая – хорошее время для открытия сезона.
В офисе все были на своих местах. Копирайтеры выискивали в сети нужные тексты на разных языках и, переведя, изменяли их, адаптируя к стилю, тону и смыслу компании. Исаю говорили, что такие люди могли бы работать из дома, ползая по сети, сидели бы в удобном кресле, босые и неумытые, пили бы кофе, зажевывали бы его бутербродом с колбасой и отправляли результат работы на офисную почту. Но Исай знал, что так дело будет идти медленно, если вообще дело будет. Потому все, кто работал на него, трудились здесь. Для того чтобы что-то сделать, нужно обязательно быть подальше от домашних соблазнов оторваться от работы. Здесь для них были все удобства, включая бутерброды, а еще комнату для разгрузки и зал общих совещаний, где Исай время от времени собирал всю команду.
Видеограферы впялились в экраны и колдовали с помощью программ для видеомонтажа над медийными роликами. Исай подобрал волшебников, которые, используя Premier Pro, творили чудеса. Исая мало что удивляло в этой жизни, но иногда он просто залипал, смотря короткие рекламные ролики и фильмы, которые делала его команда.
За стеклянной перегородкой напротив трещали клавиатурой SMM-менеджеры, особый вид современных PR-специалистов, без которых в современном мире не обходится ни одна компания, желающая заработать денег.
Перед его кабинетом слева к стене был прикручен стеллаж с книгами. Здесь была вся литература про духовность и смысл жизни. На верхней полке широкого и высокого стеллажа скорее для эффекта, нежели для использования, стояли Библия и Коран, причем Библия была двух видов: православная, где Ветхий Завет представлен 63 книгами, и католическая, где в Завете 73 книги, включая апокрифы. Рядом с ними Пятикнижие Моисея и Веды, все четыре, около Вед – «Рамаяна» и «Махабхарата». На полке ниже стояли издания психологов: Фрейд, Маслоу, Фриц Перлз, Скинннер, Юнг, Ирвин Ялом, Эрик Фром, Виктор Франкл, Эрик Берн, слегка в стороне стояли Карл Леонгард, «Акцентуированные личности», и Петр Ганнушкин, «Клиника психопатий». Рядом по понятной только Исаю систематизации шел Ницше. Под ними на уровне глаз человека среднего роста размещались труды их учеников – от Карен Хорни до Вэна Джойса. На уровне груди смотрящего стояли все тома Карлоса Кастанеды, все двенадцать, включая «Тенсегритти – магические пассы», – книги, которые перевернули и продолжают переворачивать человеческий взгляд на себя самого и на окружающую действительность у всех их осмысленно прочитавших. Дальше – Бхагаван Шри Раджинш, он же Ошо: человек, заработавший во второй половине прошлого века миллионы только на своей харизме и еще сотни миллионов – на недвижимости, понастроивший по всему свету ашрамов, несмотря на протесты, привлекший десятки тысяч последователей и чуть не устроивший переворот в Америке.
Исай нахмурился: он увидел рядом с книгами Ошо книгу Лао-цзы «Дао Дэ Дзин». Она должна была стоять на полке ниже. Он взял томик в руки, удерживая переплет на правой ладони большим пальцем левой, с треском провел по страницам и открыл книгу на первых листах. Его взгляд упал на фразу: «Под небом все люди знают, что красивое есть красивое, но оно безобразное. Точно так же все знают, что добро есть добро. Но оно только зло». Он закрыл томик и поставил его на нужное место полкой ниже, где были остальные, менее известные мистики, пророки и толкователи-пропагандисты: Блаватская, Гурджиев, Экхард Толле, Алан Уотс.
Полкой ниже стояли философы Античности и философы разных школ XIX века.
Исай провел ладонью по стеллажу и корешкам книг, посмотрел на ладонь и слегка кивнул, удовлетворенный тем, что люди из клининговой компании четко исполняют свои обязанности. Он подумал, что все книги, что стояли на полке, написаны их авторами с одной целью – сделать мир счастливее, – и тут же посмеялся над своей мыслью, вспомнив, что Библия является самой продаваемой книгой в мире. Он когда-то читал, что за последние сто лет было продано шесть миллиардов экземпляров – это по шестьдесят миллионов экземпляров в год, очень неплохой доход, не облагаемый налогом, для святой церкви.
– Исай, привет, ты не позвонил и не сказал, во сколько приедешь, опять проверяешь работу офиса?
Перед ним встала женщина. Он точно знал ее возраст. Ей было пятьдесят шесть, но выглядела она на сорок, а может, и моложе, Исай не мог предположить возраста тех, кому было до сорока, все они казались ему юными. Для него люди разделялись на две категории: первым было около двадцати, вторым – за сорок. Но среди первых, как и среди вторых, были те, кто совсем без возраста.
Даму, стоявшую перед ним в полный рост, звали Елена. Она когда-то была его врачом, а лет двадцать назад забросила свою профессию, чтобы работать с ним. Ей повезло с генами от родителей и с деньгами, которые она получала от Исая. Она умная и, конечно, красивая. Сколько Исай ее помнил, от нее исходил аромат уверенности и молодости, запах желания жить, он был похож на запах поля на рассвете позднего июня, когда роса собирается в крупные капли на сочно-зеленой траве и наполняет воздух ясностью обновления.
– Елена, здравствуй, – ответил он медленно, глядя в ее зеленые глаза, – ты прекрасней царицы Спарты, из-за которой началась та самая война.
Они знали друг друга давно, но долго были на «вы». И даже после того, как переспали единственный раз в жизни и личное местоимение в их взаимоотношениях изменилось на более непринужденное, он никогда не называл ее Леной. Ему казалось, что такое обращение снизит ценность их взаимоотношений, сведет их до вульгарных.
– Это же моя компания, я могу приходить когда захочу, так ведь? – спросил Исай.
Он произнес слова без злобы и совсем спокойно, но в них все равно чувствовался натиск. Не агрессивный, но сильный. Как бывает, когда стоишь у подножия скалы. Знаешь, что она никуда не сдвинется, не упадет, не задавит, – и все равно мурашки бегут по спине, когда, подняв голову вверх, видишь перед собой исполинскую мощь.
– Я же пошутила, Исай, – слегка насторожившись, ответила женщина.
– Я не сержусь. На тебя вообще никогда. Но лучше предупреждай, когда шутишь. Двадцать лет тебя об этом прошу.
– Просто у нас разное чувство юмора. – Елена улыбнулась и пожала плечами.
– Просто у меня его вообще нет, – улыбнулся в ответ Исай. – Пойдем в кабинет, расскажешь мне, как мы преуспели за последние сутки.
Он задумал компанию еще в больнице. В России интернет появился в конце августа тысяча девятьсот девяностого года, но свои обороты начал наращивать только к середине девяностых. Исай, успевший окончить всего два курса факультета философии, понял, что будущее за Всемирной паутиной, что там свобода действий и пустынный ландшафт, на котором можно построить если не империю, то собственный красивый дворец, наполненный тем духом и тем видением мира, который есть у него самого. Построить ту реальность, которая будет полностью соответствовать его желаниям.
Елена приносила ему книги и статьи. Он изучал интернет в больничной палате с решетками на окнах, до этого ни разу не соприкоснувшись с компьютером.
Наконец он вышел из заточения, его голос внутри ожил. Он еще был слаб и задавлен, но уже слышим достаточно. Теперь Исай учился его контролировать. Сразу с головой ушел в мир технологий. Задолго до двухтысячных он узнал про APPAnet и стал развивать свою деятельность в темном сегменте интернета. С наступлением две тысячи третьего года и появлением браузера I2P жизнь в этой невидимой для обывательского глаза части паутины стала бурлить. Он собрал команду, которая создала торговую площадку. Продвинутые пользователи отреагировали на нее с энтузиазмом.
Конечно же, первыми ее заполнили любители порнографии, такой, которая в видимой части интернета сразу удалялась и за которую можно было получить немалый срок в тюрьме. Потом появились торговцы стрелялками, пулялками и даже системами ПВО, наконец, ее облюбовали наркоторговцы. Исай был против наркотиков. Оружие – это борьба человека за собственное существование, считал он. Это битва за жизнь, для того чтобы воплотить свои стремления. Наркотики – это деньги для одних и жалкое прозябание для других. Он был против. Блокировал размещение, не допускал к платформе. Не боялся. Он знал, что физически найти его нелегко, ведь все происходило на темной стороне паутины, а там невозможно отыскать спрятавшегося паука.
Наконец ему предложили хорошую цену за его проект. Несколько миллионов валюты. Не то чтобы он не был принципиальным, а просто понял, что подобные маркетплейсы скоро вырастут как грибы, и побыстрее слил свой, пока ему предлагали хорошую цену. С тех пор больше в темной части не работал. Только собирал информацию. Исай почувствовал финансовую свободу и почти год ничем не занимался, только читал не отрываясь. Он помнил термин «философическая интоксикация» еще из больницы, но чтение книг, которые теперь стояли у него на стеллаже в офисе, давало ему такой небывалый душевный подъем, который иные не получают от запрещенных препаратов.
Исай решил организовать кампанию по продвижению идеи. Интернет все больше отвоевывал медийное пространство у остальных источников информации. Исай развернул мощный рекламный бизнес. Переманил к себе в партнеры Елену. Она стала неоценимой. Мозг психиатра функционирует не так, как у обычных людей. Они понимают даже сумасшедших, что дает им больше способов взаимодействия с реальностью.
В виртуальном мире появились Цукерберг, потом «Одноклассники», «ВКонтакте». Исаю было тридцать шесть. У него было достаточно средств, у него была возможность вложить деньги в продвижение товаров и услуг клиентов, нужно только было разобраться, как лучше это сделать. Встать на вершину пирамиды. Исай разобрался. Умение разбираться в вопросе было его самым важным качеством. Расширение команды позволило ему заработать еще. С наступлением эры «Телеграма» и «Инстаграма» задумался над продвижением личного бренда. Нет, не себя, а своей идеи. Идеи, которую вытащил из книг, стоявших на полках в его офисе.
– Готов текст выступления для Авроры? – спросил он Елену, усевшись в кресло, но не откинувшись на спинку, а продолжая сидеть ровно, словно внутри него была железобетонная свая.
Женщина села на стул с другой стороны большого стола. Она единственная из приходящих в этот кабинет сотрудников имела право сесть без приглашения.
– Да, текст готов, – спокойно ответила Елена. – Он у тебя на почте. Тринадцать тысяч пятьсот слов – это речь на полтора часа, в среднем по сто пятьдесят слов в минуту. Длительность шоу получится где-то часа на два, учитывая музыкальные вставки, выход танцевальной команды, непредвиденные ситуации в зале.
– Хорошо, – кивнул Исай. – Я прочитаю. Ты ведь проверила и отточила материал?
Елена медленно, с улыбкой опустила и подняла веки, давая понять, что ее босс может быть спокойным касательно работы.
– Это ее восьмое выступление, сколько она уже набрала аудитории в социальных сетях?
Женщина пожала плечами:
– Не скажу тебе точно. Если хочешь, принесу таблицы и графики, посмотришь, если нужно – обсудим. Но я бы просто отталкивалась от предложений рекламодателей. У нас контрактов на пятьсот пятьдесят восемь миллионов рублей по рекламе до конца года. И это не все желающие. Придут еще. Я уверена, добьем до ярда по выручке.
Исай подумал, что Елена очень разносторонний человек и владеет всем – от латыни до языка экономики, а также их жаргонизмами. Он вспомнил, как она переводила ему птичьи речи финансистов на человеческий язык.
Обсудив еще несколько вопросов, Исай включил селекторную громкоговорящую связь и попросил всех сотрудников собраться в конференц-зале. Да, именно селекторную связь. Анахронизм. В его офисе он никого, кроме Елены, не приглашал короткими сообщениями на телефон или по электронной почте. Там, где он руководил, он хотел, чтобы его слышали. Слышали все и немедленно.
Через пятнадцать минут он стоял на сцене. Он знал свою команду, знал всех по именам. Три раза в неделю он собирал всех, чтобы плеснуть горючую речь в топку их энтузиазма, подбодрить, похвалить, поднять значимость каждого, еще раз отточенным словом подчеркнуть важность их совместной работы. Донести, что вся их команда работает для того, чтобы сделать успешней, чем они есть сейчас, сотни тысяч и даже миллионы людей. Чтобы помочь им чувствовать радость от жизни, чтобы у них появились мечты и стремления, которые были у каждого человека, работающего в этом офисе.