Песни Джайсана
Десять дней гремел свадебный той Манаса. Взлетали к самому небу веселые песни девушек и молодых джигитов вместе с крылатыми качелями – селкинчек. Шумели зрители, подбадривая батыров, вступавших в единоборство на конях или показывающих свою силу в борьбе – курёш. Ликовал народ и на соревнованиях певцов-акынов, которые заставляли слушателей смеяться до слез.
Еще в первый день Манас, видя нетерпение отца узнать о подробностях военного похода, сказал ему:
– У каждого человека в этом мире есть призвание. Мое – сражаться с врагами. Я не силен в рассказах. Послушай, отец, искусство моего товарища. – И Манас указал на Джайсана.
Всевышний одарил этого воина великим поэтическим даром, поэтому все, о чем бы он ни пел, казалось совершенным и не утомляло слушателей. И каждый день наступал час, когда Джайсан выходил на середину круга и начинал свою песню о недавнем походе Манаса.
Затаив дыхание, слушали люди рассказ о легендарном кыргызском хане Кошое, обладающем не только гигантской силой и мудростью, но и колдовским даром, благодаря которому Кошой принял облик кытайского правителя города Дагалак Кырмуса и помог Манасу овладеть городом. Певец поведал слушателям о битве кыргызского войска в стране Эсет, о покорении города Мангыт, о встрече с Орозду и Бакаем и о печальной кончине Бая.
Когда Джайсан пел о сражениях, людям казалось, что земля сотрясается от копыт невидимых всадников. Когда он описывал мучения воинов Манаса, девять дней и девять ночей шедших по опаленной солнцем пустыне, у слушателей пересыхало в горле и их губы, будто наяву, ощущали горечь соленого пота. Певец с легкостью управлял настроением слушавших его людей. Вот все радостно заулыбались, словно это они, а не воины Манаса, добрались до волшебной земли Аспаан, где летали мухи размером с мышь, а мыши были величиной с собаку, где били хрустальные ручьи, а в густой траве медленно передвигались черепахи, подобные гигантским котлам. Вот в глазах слушателей появился испуг, многие в ужасе прикрыли ладонями рты – это Джайсан начал повесть о пленении шестерых стрелков Манаса одноглазым великаном. Слушатели живо представили себе мрачную пещеру – обитель великана и тех несчастных пленников, что ожидали своей ужасной участи – быть съеденными кровожадным циклопом. И вот, наконец, слушатели радостно переглянулись – стрелкам удалось вырваться из плена, после того как один из них, Кутубий, выколол единственный глаз великана. Много чудесного поведал людям Джакыпа Джайсан – о стране италов, где женщины прекрасны, словно пери, а мужчины с собачьими головами; о гигантской пушке Дуборохана, правителя страны дангытов, с которыми пришлось сражаться войску Манаса.
Пушку эту дангыты называли Уркербоо.
Ее тянули шесть слонов.
Перед выстрелом двенадцать курджунов пороха всыпали в ее жерло.
Тридцать силачей прикатили ядро.
Когда пушка выстрелила, вздрогнул город дангытов,
Солнце затмилось от дыма. Земля загрохотала,
Звук от выстрела разнесся по тридцати городам дангытов.
Собралось бесчисленное войско и двинулось на воинов Манаса.
Каждый день Джайсан заканчивал петь на самом интересном месте, когда накал страстей достигал вершины. Слушатели отдали бы последнее, лишь бы узнать, что было потом, но певец был неумолим. Все с нетерпением ждали следующего дня и продолжения рассказа, оживленно обсуждая услышанное.
С особым вдохновением Джайсан пел о сражениях Манаса и его войска с кытаями. Его голос при этом звенел, как удары стальных клинков. Слушатели будто воочию видели грандиозные, полные драматизма картины сражений.
Айбалты[4] стучали по головам,
Найзы звенели о нагрудники со звучным лязгом,
Со звоном скрещивались клинки.
Руки покрылись мозолями, мышцы потеряли силу.
Трупы воинов образовали целые горы.
Обняв ружья, лежали бездыханные мергены[5].
Скрестив найзы, лежали копьеносцы.
Подложив под голову булавы, лежали батыры,
С коронами на головах лежали мертвые ханы.
Всю историю военного похода Манаса рассказал певец. Джакып и его люди услышали ее своими сердцами и горячо благодарили Джайсана за его искусство.