Прежде чем уехать, я на две недели засел в лаборатории, погрузившись в приготовление очередных лекарств. Подумав, забрал с собой весь имеющийся запас афродизиаков. Чай, к арабам еду, а не к шведам. На этот раз мой путь лежал не в Джибути, а в Судан. Давно хотел увидеть Хартум, бывший когда-то моей столицей. Как он там вообще? Расцвёл или превратился в очередную африканскую клоаку?
Перед отъездом я продал свою двухкомнатную квартиру (Фарах купил себе на заработанные деньги однокомнатную и переехал туда) и отдал часть денег Фараху, часть Негашу, а большую часть забрал себе. Для путешествия пришлось купить осла. Мог бы купить коня или верблюда, но зачем привлекать внимание? Осёл крепкий, довезёт как-нибудь. Я же паломничество по святым местам намереваюсь совершить, а не просто, так называемую, умру. (Умра – это малое паломничество, которое, в отличие от хаджа, может совершаться в любое время. Обряды умры состоят в хождении вокруг Каабы и между холмами Сафа и Марва.)
Оседлав осла и забрав с собою трофейный револьвер и такое же ружьё, отправился сначала в город Гондэр, оттуда в Гедареф и затем в Хартум. Путешествие долгое, но белый осёл исправно вёз меня на себе.
Чёрный на белом весьма демократично и, я б сказал, политкорректно! Главное, истошно не орать от увиденного, а то подумают обо мне плохо. Ничего хорошего мне по пути не попалось. Те же люди и та же грязь, та же нищета и та же саванна, ну, и те же горы. В моём мире, в котором я победил, всё-таки поприличней было. Ну, по крайней мере, на мой взгляд. И грязь чище, и горы выше, и люди красивее, и саванна зеленее…
Заводя разговоры на местах былых сражений и прошедшей славы, я пытался вычленить из людских воспоминаний хоть какие-нибудь крупицы знаний о событиях дней минувших. Но… То ли этот мир оказался очередной проекцией, то ли люди попросту всё забыли. Ни у кого в памяти ничего не осталось. Никто не помнил об Иоанне Тёмном. Никто! Выходит, мой прежний мир был альтернативной реальностью этого.
В глухих районах меня подстерегали различные опасности от диких животных до не менее диких бандитов. Однако благородный револьвер и меткое охотничье ружьё исправно помогали мне эффективно бороться как с одними, так и с другими. Гиены после пары предупредительных выстрелов сразу отстали, львов я не встретил, а пара особо одарённых негров после короткой очереди по ним решили держаться подальше. Ну, если кто-то из них выжил, конечно.
Время такое, подстрелив первого незадачливого бандита, я поверг всех остальных в бегство. Преследовать их на ишаке я не стал. Зачем загонять ни в чём не повинное животное, заставляя его носиться за своими двуногими собратьями? Ишаки должны знать своё место и держаться подальше от тех, кто на ишаках ездит и ишаками погоняет. Да и недосуг.
Пришпорив своё ездовое животное, я направился дальше. Никаких правил соблюдать я не намеревался, поэтому поступал согласно ситуации, как тот пресловутый Саид с его коронной фразой: «Стреляли…».
И вот передо мной возник Хартум. Остановившись в караван-сарае, я прошёлся по улицам города, тщетно стараясь найти хоть малейшие признаки империи Иоанна Тёмного. Но ни среди зданий колониального стиля, ни меж живописных трущоб я не нашёл ничего, что хоть отдалённо напоминало бы мой дворец. Не обнаружил вообще никаких следов столицы целого континента. Всё абсолютно чужое и совершенно чуждое. В истории этой реальности не было всяких чёрных империй и императора Африки.
Так грустно, что хочется курить. Постояв несколько минут на том месте, где в прошлой жизни блистал своим великолепием мой дворец, я пошёл обратно. Нахлынули разные воспоминания, главным из которых оказалась битва при Хартуме. Картина боя на какое-то мгновение буквально ожила перед глазами. Однако вскоре померкла, поглощённая криками горластых негров, пиликаньем автомобильных клаксонов и прочим городским шумом.
Переночевав, я снова отправился путь. Дорога проходила по бывшему караванному пути в знакомый мне город Порт-Судан. Долго ли, коротко ли, но я добрался и до него, погрузился на паром и отбыл в Джидду.
Будучи крупным морским портом, Джидда на добрых пятьдесят километров растянулась вдоль побережья. Но нас с ослом это не волновало. Облачившись, дабы не сильно выделяться, в длинную рубаху серого цвета под названием кандура и повязав на голову белый платок от солнца, я теперь мало чем отличался от африканского араба. Однако непосредственно для хаджа мне ещё нужна специальная одежда для паломников – ихрам. Её-то я и прикупил в специальном магазине, торгующем вещами для посещения Мекки.
Можно отправляться в путь. Осла, правда, пришлось продать, потому как паломничество лучше совершать самому.
Первым делом я посетил Мекку, исподволь наблюдая за окружающими меня паломниками. Как оказалось, это довольно тяжёлое испытание, особенно для людей преклонного возраста. Все лекарства у меня находились с собой, поэтому временами я оказывал помощь тем, кто чувствовал себя плохо. Действуя таким образом, я постепенно набирал себе клиентуру и известность. Ну, если насчёт клиентуры вопрос оставался открытым, то во всём остальном меня постепенно узнавали.
Совершив все необходимые обряды, я остановился в одной из специальных гостиниц для паломников. И однажды, спустившись в холл, чтобы отправиться в магазин, неожиданно услышал крики.
– Помогите! Помогите! – голосили люди, столпившись вокруг кого-то.
– Ему стало плохо!
– Врача!
Паломники сгрудились вокруг кого-то, бессмысленно суетились и кричали. Кто-то заметил меня, но я и так уже направлялся к окружившей человека толпе. Ведь помочь ближнему своему во время паломничества – святой долг каждого.
Больным оказался старик, выглядящий довольно крепко, но видимо что-то выбило его из колеи, раз ему стало плохо. Раздвинув плечами людей, я коротко бросил:
– Я лекарь. Отойдите, дайте воздуха!
Мой тон, суровая внешность и металл в голосе помогли им принять правильное решение. Толпа расступилась. Взяв старика за запястье, я считал его пульс, одновременно внимательно всматриваясь в лицо. Очевидно, у немолодого уже мужчины прихватило сердце. На это указывали и его посиневшие губы, и слабый пульс, и то иррациональное чувство, в обиходе называемое интуицией, что подсказывало мне порой правильные решения.
– Несите его ко мне в комнату, – распорядился я, – у меня есть необходимые лекарства. И вызовите врача, если вы ещё этого не сделали. У мужчины сердечный приступ. Вероятнее всего инфаркт. Однако точно определит только врач.
– Врача уже вызвали, – сказал один из мужчин, невзирая на мой приказ, не отошедший от старика вместе с остальными. – Но до клиники далеко, и он может не успеть. Я отговаривал Абдуллу от этой поездки, но он настоял. У него действительно есть проблемы с сердцем.
– Тогда отнесите его вон на тот диван, а я поднимусь в свою комнату за лекарствами. Я сделаю всё, что могу, чтобы он жил.
Люди подхватили старика под руки и за ноги и уложили его на указанный диван или, правильнее сказать, софу. Стрелой я метнулся в свою комнату и, схватив пузырьки с лекарствами, также стремглав помчался обратно вниз. Стакан и бутылка с водой нашлись у персонала гостиницы, и их тут же принесли мне.
Накапав своего снадобья в кружку и разбавив его водой, я аккуратно влил лекарство в рот больному. Снимающее спазм, укрепляющее и, наконец, расширяющее бронхи. Пациент задышал ровнее. Последним в ход пошло успокаивающее.
К моменту приезда врача больному стало немного лучше. Наскоро осмотрев, его сразу же погрузили в машину и с мигалками повезли в местную больницу. Бросив взгляд на отъезжающую машину, я собрал свои эликсиры и вернулся в номер, испытывая радостное чувство от правильно принятого решения. Почему-то я ни капли не сомневался: именно этого больного никак нельзя причислить к совсем уж простым паломникам, если не сказать больше.
Ну, удачу у меня никто не отбирал. А о моей помощи всем страждущим многие уже знали, поэтому не оттолкнули и сейчас. Завтра хадж заканчивается, и я вновь отправлюсь в дорогу, правда, совсем в другую сторону.
Ночь прошла спокойно. Думаю, главным образом потому, что моему невольному пациенту стало лучше, иначе ко мне бы уже явились разбираться. Пусть я и не выглядел негром, а скорее африканцем с примесью арабской крови, но всё равно можно было нехило встрять. Минимум до окончания разборок в местную тюрьму загреметь.
Наутро я стал собираться, чтобы покинуть гостиницу, но подзадержался, сходив в хорошую кофейню позавтракать, а заодно и пообедать. Лучше сразу основательно подкрепиться, а то предстоит ещё в порт ехать. Неизвестно, когда потом удастся спокойно и вкусно поесть.
Возвращаясь из кофейни, я заметил спешно направляющихся ко мне людей и поначалу напрягся. Впрочем, скоро расслабился, рассмотрев сияющее счастьем лицо мужчины, в котором узнал одного из сопровождающих вчерашнего пациента.
– Да озарит Аллах ваши дни! – проговорил тот и едва ли не бухнулся мне в ноги.
Поймав одетого в кандуру человека буквально на лету, я поставил его перед собой и проговорил:
– Вашими молитвами… – подумав вдогонку: «Очень бы хотелось!».
– Вы спасли жизнь моему господину! Я благодарю вас! – восторг в глазах слуги был настолько искренним, что мне не оставалось ничего другого, кроме как согласно кивнуть, принимая его благодарность. – Но остались ли у вас ещё те чудодейственные капли?
– Да, остались, – ответил я. Признаться, я надеялся снова увидеть кого-нибудь из сопровождающих старика, чтобы иметь возможность продать свои лекарства. – Но сразу много ему нельзя. Вчера был кризис, если ему стало лучше, то нужно принимать их раз в день перед сном. Пойдёмте, я дам вам их и расскажу, как правильно их применять.
Мы поднялись ко мне в комнату. Пошурудив в сумке, я выудил требуемое, тщательно проверил и, отлив нужное количество в пустые пузырьки, подробно рассказал, как и когда их принимать. Подумав, добавил к строю склянок ещё и бутылочку с укрепляющим зельем. Это не самые ценные лекарства, что я с собой имел, но и показывать их чужим людям преждевременно.
Писать по-арабски я не умел, читал-то по слогам. Впрочем, говорил довольно бегло хоть и с ошибками. Что я не араб и так видно по моему лицу. Можно не маскироваться и не напрягаться в эту сторону.
Меня внимательно выслушали, однако, записав все указания, слуга немного замялся и, наконец, спросил:
– Могу ли я поинтересоваться, куда вы держите свой путь и когда уезжаете?
– Уезжаю сегодня, а путь держу в Пакистан.
– Мой господин просил вас задержаться до его выздоровления и помочь ему добраться до дома.
– Но… – попытался я вставить слово.
Однако меня решительно перебили:
– Все расходы на ваше проживание и питание мы берём на себя, – быстро протараторил слуга старика. – От вас желательно лишь личное присутствие и ваши лекарства.
– Но я не врач! И лекарства…
Пояснить, что мои снадобья пока не зарегистрированы мне тоже не дали.
– Пусть не врач, целитель. Это значения не имеет, моему господину стало значительно лучше после ваших снадобий, значительно. Прошу вас задержаться, очень прошу, – слуга смиренно склонил голову.
– Хорошо, как вам будет угодно.
– Вот и отлично. Если моему господину станет ещё лучше, то вы сможете посетить его в больнице и лично засвидетельствовать своё почтение и свою помощь. Он будет искренне рад.
– Всё в руках Аллаха! Спасибо за добрые слова безвестному целителю.
– Это вы пока безвестный, но всё в руках Аллаха.
Я приложил правую руку к сердцу и уважительно склонил голову. То же самое сделал мой собеседник и, подхватив лекарства, исчез. А я остался, размышляя, как быть дальше. Да что тут думать-то? Удача сама плывёт в мои руки! Надо хватать её за хвост и тащить к себе! Дальше видно будет.
Через сутки меня позвали на встречу с больным. Как оказалось, ему выделили отдельную палату и, судя по обстановке и оборудованию, относилась она к разряду VIP. А больной-то из уважаемых или очень богатых…
Обо мне доложили, и я вошёл.
– Присаживайтесь, – пригласил меня не вчерашний сопровождающий, а другой араб и указал на стоящую чуть в стороне табуретку.
– Как вы себя чувствуете? – сразу осведомился я, машинально отметив и обычный цвет губ, и отсутствие отёков под глазами, и вообще весьма бодрый вид старика, хоть он и сидел полулёжа.
– Лучше, намного лучше. Слава Аллаху! Он очень вовремя послал мне тебя, целитель. И я благодарю его неустанно за то, что рядом оказался человек, спасший мне жизнь. Врач сказал, всё могло закончиться плачевно, но… не закончилось. Он не подтвердил того, что это произошло бы, если бы ты не вмешался. Но это я понял и без него. Сложно признаваться в собственном бессилии. Ещё труднее смириться с тем, что кто-то лучше тебя. И этот «кто-то» умеет спасать людей, не прибегая к операциям и уколам. Я благодарю тебя, странник!
– Аллах направил меня к вам, о, почтеннейший! Он услышал ваши молитвы благодаря совершённому паломничеству. Вы открыли ему своё сердце так же, как и я открыл своё. Он так же услышал и меня. Я рад, что помог вам и выполнил свой долг во время своего паломничества. На всё воля Аллаха!
– На всё его воля! – повторил за мной старик и устало прикрыл глаза. Спустя минуту или две он спросил: – Как тебя зовут?
– Хвала Небу!
– Это сложное и непонятное для меня имя. Я буду называть тебя Эльсвэд Альшафи! (чёрный целитель). Ты спас жизнь не простому человеку и будешь вознаграждён. Но я слаб и боюсь не пережить обратного пути, несмотря на твою помощь. Готов ли ты сопроводить меня до моего дома?
– Мой долг правоверного мусульманина и человека помочь страждущему. Да продлит Аллах ваши дни! Но я не знаю, насколько долог ваш путь до родного очага?
– Мой путь лежит в Эль-Кувейт. Мы поедем через пустыню. Я не могу путешествовать морем. Всю свою жизнь я прожил среди песков, среди них и закончу свой путь, а не посреди безмолвной воды.
– Но ведь морем будет, наверное, быстрее?
– Ты не слышал, как поют пески, не видел, насколько прекрасна пустыня на рассвете. Ты – человек Африки, тебе ближе саванна и горы. А я – человек пустыни. Пустыня – мой дом, моя колыбель. Мой народ испокон веков жил здесь. Я поеду, а не поплыву.
Старик был ещё слаб и стал заговариваться.
– Я согласен, не волнуйтесь, – успокоил его. – Я принёс вам ещё укрепляющего лекарства. Прошу вас принять его.
Старик двинул пальцами, и мне тут же подали пиалу и маленькую бутылочку с водой. Капнув в стакан зелье и разбавив его водой, я поднёс пиалу к губам больного и осторожно напоил его. Старик в изнеможении откинулся на подушки.
– Хорошо. Скажи моим людям, что и когда нужно принимать из твоих лекарств и ступай. Как только в тебе окажется нужда, тебя позовут.
Я молча склонил голову, приложив руку к сердцу. Меня уважительно увели обратно и, наконец, соизволили просветить, кому именно я оказал столь нужную и своевременную помощь.
– Меня зовут Асад, – представился араб. – Ты спас жизнь Абдулле ибн Ахмед ас-Сабах.
Я непонимающе посмотрел на него. Я, конечно, давно сообразил, что спасённый мною старик – весьма значимый человек. И, возможно, он очень богат. Но его имя не говорило мне ровным счётом ничего и никак не разъясняло, кого именно я спас. Я его не знал. Видя моё непонимание, Асад тонко улыбнулся.
– Вижу, сама рука Аллаха коснулась моего господина и спасла его бескорыстно. Тем лучше для тебя, Альшафи! Тебе повезло оказать помощь моему господину. Тебя направил сам Аллах, чтобы твоими руками спасти ему жизнь. Вероятно, ты правильный человек, раз всё так получилось.
Я усмехнулся про себя: ещё какой правильный! Правильный, аж жуть. Но делать добро умею. Тут ни отнять, ни прибавить! Правда, не всем. Не всем и не всегда.
– Я всего лишь слуга его! – смиренно ответил я.
– Ты готов ехать с нами?
– Да, я согласен.
– Тогда готовься. Не далее чем завтра-послезавтра мы выезжаем. За гостиницу не беспокойся: мы оплатили твоё проживание.
– Мне только взять одежду да мои лекарства, и я уже готов.
– Тем лучше. Твоё питание мы тоже взяли на себя. Ты можешь завтракать, обедать и ужинать в кафе этой гостиницы, всё оплачено.
– Благодарю от всего сердца. Да не устанут говорить уста многих людей, восхваляя чистоту помыслов и благородство вашего господина.
– Гм. А ты точно из Африки? Случайно не из Магриба?
– Нет, я из Сомали.
– Ммм, вот что хадж с людьми делает! Поистине велики дела твои, о, Аллах! И будут ещё более велики, если таких людей станет всё больше и больше.
Я приложил руку к сердцу в позе одобрения и смирения перед Всевышним, на том мы и расстались.
Отъезд состоялся через сутки, когда шейху Абдулле ас-Сабаху стало намного лучше. Погрузившись в комфортабельный автобус, мы покатили по дороге сначала в сторону Медины, потом Бурайды, дальше в Хафр-эль-Батин и, наконец, прибыли в Эль-Кувейт. Действительно, дорога была превосходна, и путешествовать в современном автобусе оказалось вполне удобно. Пейзаж, конечно, окружающий несколько подкачал. Ну, да мне такое море песка не в первый раз видеть приходилось.
Прекрасный современный город встретил нас неповторимым изыском арабского Востока с примесью рафинированного Запада. Сразу видно, куда вкладывались деньги от продажи нефтепродуктов и газа. Уже в автобусе я узнал, что я, оказывается, спас младшего двоюродного брата правящего эмира.
– Альшафи, – обратился ко мне ас-Сабах, – благодаря твоим лекарствам мне значительно полегчало. Расскажи мне, где ты их взял? Или ты сам делаешь эти чудодейственные снадобья?
И он замер, ожидая моего ответа.
– О, ваше высочество! – склонился я перед ним. – Благодарю вас за столь высокую оценку моего труда! Да, я делаю их сам.
– Тогда я хотел бы приобрести их у тебя, раз Аллах сделал мне такой подарок. В моей семье этого не забудут. Если же ты захочешь, то я порекомендую тебя в качестве придворного врача, особенно если у тебя есть хоть какой-то медицинский диплом. Как знахарь ты не сможешь войти в штат наших врачей, но у тебя есть лекарства, которые мне помогли, и о которых я никогда прежде не слышал. Поэтому, всё в руках Аллаха!
– Я долго шёл к этому, леча и помогая людям, пока не добился признания. И вот, осознав это, я решил совершить паломничество. Я хотел отблагодарить Аллаха за его помощь и мудрость в направлении моих помыслов в нужную сторону. И здесь я встретил вас, о, добрый господин! Встретил, чтобы вернуть силы в ваше сердце, веру в себя и поддержать ваше здоровье. И мне это удалось, слава Аллаху! Радость от этого захватила все мои помыслы и желания, моя мечта сбылась! Но в своих изысканиях и знаниях, что передаются в моём роду из поколения в поколение, я истратил все свои небольшие накопления, к сожалению. И только благодаря вашей милости, я могу продолжить свой путь. Ведь я хочу найти новые и более ценные ингредиенты для тех рецептов, что я знаю. И, если Аллах мне поможет, отыскать другие древние рецепты.
– Не думал я, Эльсвэд Альшафи, что твои речи могут быть так же цветисты и изысканны, как у придворного в десятом поколении. Это характеризует тебя как очень неординарного человека. Я не удивлён, почему именно тебе удалось воскресить давно забытые знания твоих предков и дать им новую жизнь!
– Да, эти знания передавались в нашем роду от отца к сыну, но не все их понимали, просто заучивая наизусть. Я долго разбирался в древних рецептах, испытывая снадобья на себе и леча других. Я спас многих и многих.
– Где же ты делаешь их?
– У меня есть собственная лаборатория.
– Вот как? – удивился шейх. – У тебя даже есть лаборатория?
– Да, господин. Я потратил много времени и сил для её создания. У меня много лекарств, которые производит моя лаборатория в Аддис-Абебе. Надеюсь, вскоре я смогу наладить их выпуск и в Джибути. Но я испытываю трудности с редкими компонентами для своих лекарств, приходится искать их по всему континенту. А некоторые смолы можно найти лишь в пустынях Аравийского полуострова. Однако, получив искомое, я смогу сделать свои снадобья ещё лучше, направив их силу на спасение людей от безвременной кончины и опасных болезней.
– Ты настолько разбираешься в лекарствах, Альшафи?
– Да, – коротко ответил я, решив убрать из последующих слов восточную слащавость, – я очень хорошо в них разбираюсь и благодаря этому спас не одну жизнь. Однако сильные мира сего, к сожалению, ничего не знают о моих зельях, упуская возможность продлить себе жизнь и улучшить здоровье. Но и продавать ценные снадобья из редких компонентов всем подряд за бесценок я не могу себе позволить. Вот так и получается, что часть моих знаний остаётся невостребованной. Для того чтобы создавать мощные эликсиры и зелья, продлевающие жизнь и активность, мне нужны деньги. Ведь нужно оплачивать услуги охотников за составляющими для этих лекарств. Они произрастают и находятся по всему чёрному континенту и не только. Но мне нечем им платить, я едва свожу концы с концами и не знаю, как разорвать сей замкнутый круг.
– Я помогу тебе. Ты получишь и деньги, и славу, и длинную очередь страждущих здоровой жизни.
– Мне не нужна слава, господин. Мне нужны знания и понимание. К сожалению, без денег не получишь ни того, ни другого.
– Мне становится всё лучше и лучше. По приезду в Эль-Кувейт меня обследуют и проверят твои лекарства. И, если твои слова подтвердятся, ты получишь наидостойнейшую награду. Я даже смогу ходатайствовать о выдаче тебе гражданства Кувейта. Поверь, это лишним не станет! Ты всегда сможешь приехать к нам, переждать невзгоды жизни и заняться дальше своим любимым делом.
Я молча склонил голову, приложив руку к сердцу и мимолётно заметив самодовольный огонёк в глазах шейха. Больше мы с ним ни о чём не разговаривали, сведя наше общение лишь к приёму общеукрепляющего эликсира.
По приезду меня поселили в роскошный номер гостиницы, взяли образцы моих эликсиров, которыми я лечил старика, на исследование и на время оставили в покое, ни в чём не ограничивая. Я гулял, обедал в ресторане гостиницы, где специально для меня держали отдельный стол, и ждал. Мои личные вещи никто не досматривал, а может, инкогнито досмотрели ещё перед поездкой. Да там ничего интересного и не было. По крайней мере, оружие или что-то подобное отсутствовало: ружьё я продал, а револьвер выкинул в воду ещё на пароме. Впрочем, для того чтобы убить шейха или кого-либо из его охраны пистолет мне бы и не понадобился.
Я наслаждался незапланированным отдыхом почти целую неделю, когда за мной приехали. Но привезли не к Абдулле ас-Сабаху, а в медицинский центр. Вероятно, именно здесь и заботились о состоянии здоровья членов правящей династии и их приближённых.
– Меня зовут Абхарат Неру, – вежливо представился индус в белом халате, удивлённо и в то же время настороженно посматривая на меня. – Я лечащий врач шейха Абдуллы, которому вы спасли жизнь. Отрицать чудодейственность ваших средств я не буду. Мы провели исследования ваших эликсиров, а также сравнили анализы, полученные в результате обследования шейха. Результат нас несколько озадачил. У вашего эликсира просто великолепное регенерирующее действие! Оно буквально сращивает внутренние ткани. Другое является поистине мощным антиоксидантом. А у третьего очень действенный седативный эффект и замечательная концентрация. Как вам удалось добиться такого результата?
– Я уже говорил господину Абдулле: у меня в Аддис-Абебе собственная лаборатория. И мы со своими наработками даже пытаемся выйти на международный рынок. Но пока не очень удачно.
– Так это ещё не всё, что имеется у вас в запасе? – врач заинтересованно уставился на меня.
– Я могу предложить вам на исследование изготовленные мною афродизиаки.
– Вот как? И кому они призваны помочь?
– Всем, есть и для мужчин, и для женщин.
– Думаю, во всех арабских странах эти средства завоюют должную популярность. Да и не только в арабских, – усмехнулся Абхарат.
– К сожалению, европейский рынок для меня пока недоступен.
– Получается, моему господину удалось встретиться не просто с не известным никому знахарем, а с владельцем небольшой фармацевтической фабрики?
– Почти, моя лаборатория слишком мала, чтобы называться фабрикой. Рецепты же настолько специфичны и сложны, что, боюсь, до полноценной фабрики мы так и не дорастём. И тому есть объективные причины.
– Это какие же?
– Сырьё.
– Да? Прошу вас пояснить поподробнее.
Я мысленно усмехнулся: «Щаззз! Только шнурки поглажу и расскажу тебе все свои секреты! Да ещё и бесплатно, по доброте своей душевной!». Увы, я не наивный дурачок, чтобы разбрасываться инсайдерской информацией. Вслух же сказал:
– Для любого сильнодействующего лекарства необходимы редкие, а порой и просто уникальные ингредиенты, поиском которых я постоянно занимаюсь. Часто нужные растения произрастают в очень труднодоступных местах. Кроме того их необходимо собирать в определённое время суток, и сушка с переработкой тоже имеют свою специфику. Есть зависимость и от лунного цикла, и от положения планет. Всё это не позволяет мне организовать полноценное производство, поэтому самые редкие и сильные лекарства остаются доступны только небольшому числу избранных. Да и в будущем всё останется так же: штучного товара просто не может быть много, иначе он потеряет свою уникальность. Это всегда будут единичные экземпляры.
– То есть производство наиболее ценных, по вашим словам, лекарств строго ограничено?
– Да, именно так. Природа не может дать больше, чем она может дать без ущерба для самой себя. Но не забывайте: ценность моих эликсиров предвосхищает многие ныне существующие лекарства.
Индус, смотревший на меня поначалу скептически, постепенно проникался пониманием.
– Вы привезли с собой ещё что-либо?
– У меня в отеле есть несколько образцов. Но мало иметь лекарство, важно знать нужную дозировку. К тому же я постоянно работаю как над новыми снадобьями, так и над усовершенствованием уже имеющихся. Именно с этой целью я пустился в путешествие по Ближнему Востоку. Хочу найти новые, вернее, давно забытые старые рецепты, которые порой встречаются в древних рукописях. Насколько это возможно, конечно.
– Ммм, то есть нас ждут новые открытия?
– Возможно, если мне повезёт, как с шейхом.
– Должен сказать, это ему повезло встретить вас! – улыбнулся Абхарат. – Мы заберём у вас все лекарства, что вы нам предоставите и объясните их свойства, и проверим их действие. В случае если они оправдают своё назначение, вы получите огромные деньги. Семья ас-Сабах очень богата! Хотя, думаю, это вы уже поняли.
– Понял, – кивнул я.
– Отлично! Тогда я пришлю своего человека за вашими лекарствами и описанием их использования, – врач поднялся, собираясь попрощаться, но неожиданно обернулся и прямо спросил: – Вы хотите стать придворным фармацевтом у эмира Кувейта?
– Нет, я не смогу, – спокойно ответил я, видя, что этот вопрос его действительно беспокоит. – Мне нужно путешествовать и заниматься своим любимым делом. Желательно вдали от людей и городов. Спасибо за предложение, я буду ждать вашего человека у себя.
– Хорошо, – кивнул индус, и мы с ним расстались.
Но на этом мои приключения в этот день не закончились. Сразу после передачи эликсиров посыльному, за мной снова заехали и повезли в миграционное бюро, где торжественно вручили паспорт гражданина Кувейта. А прямо оттуда мы поехали в Национальный банк Кувейта, в котором на меня завели персональный счёт, положив туда сто тысяч долларов. Жизнь, как говорится, удалась! Правда, у меня на неё были совсем другие планы, делиться которыми я ни с кем пока не собирался.