Брат сварил отличный кофе – любой бы оценил и вкус, и аромат. А я всё ещё помнил, как Генка, моложе лет на пять себя нынешнего, засыпал в кружку пару ложек коричневых хрустяшек, плескал кипятка и, не моргнув глазом, выдавал эту «вкусняшку» за кофе. Теперь он варил молотый в такой специальной штуке. Как-то она называется, только из головы вылетело как. В процессе не отходил от плиты ни на шаг, колдовал, добавляя и уменьшая огонь, досыпал перца зачем-то.
Результат стоил того. Кофе у Гены получился лучше, чем у дорогущей кофемашины Кирилла.
Мне понравилось, что Кир это признал. Генка начал отнекиваться, но похвалы ему пришлись по душе. Он выпрямился, расправил плечи. А я вдруг понял, что он так скукожился из-за меня. Ждал от меня осуждения, ещё чего-то – точно не комплиментов и поддержки.
Он зря боялся меня. Ничего такого я не собирался ему говорить. Сидел в углу, как сыч, прятался за своей чашкой. Кофе по-настоящему горчил, и это странно, конечно, но мне нравилась эта горечь. Подходила настроению.
Кир и Генка общались, затем к нам на кухне присоединился Константин. У него на лице всё было написано – как он счастлив, доволен жизнью, прекрасно оттрахан (и неважно, кто из них был сверху, кто снизу). Оба выглядели довольными и счастливыми до безобразия. Изредка поглядывали на меня – ждали реакции, а затем, не заметив её, обо мне позабыли.
Генка сварил вторую порцию – себе и Косте. Поставил белые чашки на стол и… Не думаю, что Гена сделал это специально, чтобы кому-нибудь – мне – что-нибудь доказать. Просто всё это – его новая жизнь, его дом, его парень. Забыв о нас с Киром, Генка потянулся к Косте, погладил его по руке, поцеловал. Не в губы, нет, ткнулся носом в щеку.
Кир прокашлялся, и Генка замер, как застигнутый на месте преступления, а затем повернулся ко мне. Не один он, все трое смотрели на меня с ожиданием на лицах. И я решил бросить карты на стол. Почему бы и нет? Что я теряю, учитывая то, что я сейчас видел, и что узнал за эти недели?
Биться головой в стену – занятие для баранов. Смею надеяться, что хоть немного умней этих упорных животных.
Поставив чашку на стол, я сказал:
– Благословляю вас, дети мои.
Кир раскашлялся, очевидно, пряча смех, и Генка хлопнул его по спине – хорошо так, качественно кулаком треснул.
– Я к тому, что признаю поражение. Вы убедили меня, что и правда… В общем, что у вас всё хорошо. И ваши отношения серьёзней, чем я изначально думал. И, вполне возможно, у них есть будущее.
– Не ожидал от тебя, – сказал Костя.
– Почему это? – возмутился Генка. – Дэн – лучший старший брат на свете, и я тебе это говорил. Что он обязательно разберётся и примет правильное решение.
Я привстал и коснулся его руки. Генка тотчас повернулся ко мне. Я собирался расставить все точки над «i» и хотел сделать это как можно быстрей.
– Не могу честно и откровенно сказать, что мне нравится твой выбор.
– Угу, – Генка обиделся. – А Пингвин тебе сразу понравился, когда Ирка его с нами познакомила?
Ну, сказать по чести, Жора Пенгин мне не слишком нравился даже сейчас, когда у них с Иркой появился Антошка. Возможно, такова судьба старших братьев – не одобрять, ждать подвоха. Хотя обычно такие вещи рассказывают о свекровях и тёщах.
– Константин не Пингвин.
– Именно. Он намного лучше! И ты это поймёшь, если будешь и дальше с нами общаться.
Генка как в воду глядел. Я как раз собирался сказать, что собираюсь отвянуть и не отсвечивать.
– Я буду, но не так часто, как прежде. Мне пора заняться своей жизнью. Работу найти, наконец. С девушкой определиться.
Генка бросил быстрый взгляд на Кирилла.
– Познакомишь нас? – спросил, повернувшись ко мне.
– Пока не стоит. Не уверен, что у этих отношений есть будущее. А пока я пойду.
Они возражали недолго, и вскоре Генка пошёл меня провожать. Я уходил один – Кирилл предлагал подвезти, но я отказался.
Мы вышли из квартиры – Генка в домашних тапках и шортах.
– Ты какой-то, как сам на себя не похож, – сказал брат. – Что случилось?
– Ты случился.
– Это неправда. – Гена внимательно смотрел мне в глаза. – Почему ты вообще передумал, ну, насчёт меня и Кости?
– Потому что у меня есть глаза. Ты сильно влюблён, и он, похоже, тоже. – Генка хотел что-то сказать, но я покачал головой. – Если чувства остынут, если тебе будет нужна помощь, пожалуйста, знай, что я всегда тебе помогу и поддержу. Не буду тебя осуждать.
– Не понадобится. Я серьёзно.
Они всего полгода вместе. А что будет года через полтора?
Я вздохнул и не стал каркать.
– Просто рассчитывай на меня, вот и всё.
– Ты как прощаешься, – хмурясь, сказал Генка.
– Ну, вообще-то, я и правда прощаюсь. Хочу добраться домой, прикинуть, что делать дальше. Хватит уже на одном месте сидеть. Кстати, – я вытащил кошелёк из кармана, а из него все деньги, которые там оставались, – вот, держи.
– На конфеты, что ли?
– Да, на презервативы.
Был у нас когда-то такой разговор. С первого раза повторялся уже многократно. После моего возвращения из армии – в первый раз. Хотя мне следовало подумать о деньгах для Генки значительно раньше. Но в голову пришло почему-то только сейчас.
Гена вернул мне деньги назад.
– Спасибо, но мне не нужно. Ты не думай, что я у Кости беру. Я подрабатываю. Тут в баре одном неподалёку по вечерам – кофе варю и всё такое.
Самое забавное – узнал я об этом только сегодня. До этой минуты Генка молчал.
– И как он тебя туда одного отпускает?
– Частенько приходит и сидит до закрытия. – Брат хлопнул меня по плечу. – Ты не думай о нём плохо, Дэн. Я точно знаю, что он меня любит. Он как ты – не всем позволяет лезть себе в душу. Надеюсь, со временем ты его оценишь, и вы подружитесь.
Я вышел из двора и неторопливо пошёл по тротуару, думая обо всём. Решил – нет, не жалею. Всё правильно. Генка с тем, кто его любит, и кого любит сам. Да, с мужиком. Но, как говорится, у всех свои недостатки.
Возле меня под визг шин остановилась знакомая красная машина. Удивиться не получилось – чего-то такого я от Кирилла и ожидал.
– Ты упрямо отказывался, – сказал Кир, – но я тебя всё-таки подвезу. Даже когда ты так сексуально хмуришься, я с тобой упорно дружу.
– Сексуально хмурюсь?
Кирилл иногда нёс такой бред.
– О, поверь. Весьма сексуально. Садись, в ногах правды нет. Я тебя быстренько довезу.
– Вообще-то, я хотел пройтись и по пути всё обдумать.
Кир улыбнулся ещё лучезарней.
– Тогда как насчёт сходить со мной в зоопарк? Дополнительная польза будет. На медведей посмотрим и обязательно на макак. Мне они больше всех нравятся, они позитивные.
– Тебе сколько лет? – спросил я, невольно улыбаясь.
– Двадцать шесть, а что, в зоопарк в таком возрасте уже не пускают?
Общаться с Кириллом очень легко. Я даже не понял, как оказался в его крутой пафосной тачке, когда он с придыханием сказал:
– А вот теперь – здесь пусто, и дорога позволяет – ты только оцени, как звучит этот мотор!
* * *
Когда Дэн вышел из квартиры, а за ним и увязавшийся провожать Генка, Костя сказал:
– Рассказывай, как тебе это удалось? Я думал, он никогда осаду не снимет, и, каждый вечер, возвращаясь домой, я буду встречать его у себя. Как? Что ты сделал?
Да практически нечего. Дэн сделал всё сам, со мной мыслями и чувствами не делился. Я удивился его поступку не меньше, чем Костя. А почему так произошло? Скорей всего, Дэн расчувствовался вчера, увидев воркующих голубков, и понял, что разлучать их – рвать по живому.
О своих догадках я не успел рассказать. Закусил щеку изнутри, и Костя, похоже, понял меня как-то не так.
– Серьёзно? – заявил он полный изумления голосом. – Кир, я в это не верю.
– Во что ты не веришь? – спросил я, и Костя ткнул себя языком в щёку. Выглядело достаточно пошло, чтобы мне захотелось его по лбу треснуть.
– Не неси ерунды. Ничего не было и быть не могло. Он непробиваемый. Похоже, пока я не сяду ему на член, ни хрена не поймёт.
Костя со щелчком закрыл приоткрывшийся рот.
– А ты… сядешь?
Хороший вопрос. Только не знаю, что на него отвечать, и вообще.
– Не твоё дело. И успокойся, ты мне ничего не должен. Это не я постарался. Вы всё сделали сами, устроили тут романтичное шоу. Только красных мигающих сердечек над вашими головами не хватало. Дэн – хороший человек, до него просто долго доходит. Он сидел вчера, смотрел на вас, и у него было такое лицо, знаешь…
Я слишком хорошо помнил его лицо. Последнюю рубашку бы поставил на то, что Дэн – настоящий романтик. А сегодня убедился в этом на все сто. «Благословляю вас» – это ж надо. Генке с брательником и правда повезло.
– В общем, он оценил то, как ты над своим Генчиком хлопал крыльями и как всех от него отгонял. Как вы вместе сияли и распространяли флюиды, – я пальцами показал кавычки, – «истинной любви».
– Понятно, – протянул Костя, внимательно глядя на меня. – А что ты? Что ты теперь будешь с ним делать?
Я откинулся на спинку стула, почесал подбородок, затем лоб и макушку, так что волосы встали дыбом.
Дэн – он ведь загадка. Что с ним делать – словами самого Дэна: без бутылки не разобраться. Как ни смешно прозвучит, он как раз этим способом свою ментальную проблему решил. Мне с этим делом сложней. Алкоголь – это так, удобный инструмент людей расслаблять и перетягивать на свою сторону. Папа всегда этим пользовался, и меня хорошо научил.
Костя ждал ответ на вопрос, и я честно сказал, что думаю:
– Не знаю я, что с ним делать. Ты правильно меня предупреждал: Дэн опасен. Слишком хорош, чтобы не пускать на него слюни.
Я не собирался жаловаться. Костя мог дать хороший совет. Его профессия способствовала проницательности.
– Возможно, Дэн не настолько гомофоб, как хочет показать, – предположил Костя. – Возможно, у тебя с ним есть шанс и не на один раз по пьяни, а на отношения.
– Ха-ха, – сказал я. – И это профессиональный психоанализ?
– Нет, конечно. У нас с ним нет доверительных отношений. По косвенным признакам, – Костя щёлкнул языком и улыбнулся, – честно скажу, я ждал от него большей агрессии. А он вдруг сдался и сделал это как-то слишком легко.
Костя и правда не понимал, какое они с Генкой производили впечатление. Я не стал его просвещать. Волновало другое.
– Что посоветуешь?
– В плане?
Я качнул головой.
– Не тормози. Я хочу его завалить.
Костя усмехнулся.
– Ты же только что говорил, что не против на член к нему сесть.
– Не придирайся к словам. Что посоветуешь?
– Честно и от души – не связываться с натуралом.
Я приподнял брови.
– Генка, кажется, до тебя был по девочкам. Я ведь верно понял расклад?
Костя вздохнул.
– Дэн не Гена. Он другой, он упоротый, и у него нет склонности к таким отношениям. Я ни разу не замечал, чтобы он смотрел на мужчин с интересом. Хотя не могу сказать, что знаю его очень хорошо.
Я вспомнил неожиданные познания Дэна в марках нижнего белья, и сказал:
– Ты не очень хорошо его знаешь.
Костик пожал плечами.
– Ну хорошо. Если ты хочешь обломать себе зубы о гранитную плиту, то пожалуйста. Только учти: результат я не гарантирую, и потом не жалуйся… Хотя ладно, побыть жилеткой я тебе задолжал.
Я ждал, и Костя продолжил более серьёзным тоном:
– Первое – не отставать. Сесть ему на хвост, как можно чаще общаться. Стать для него особенным, открывающим что-то новое, незнакомое, в идеале – незаменимым. Провоцировать в меру, играть, флиртовать, но не в лоб, и при этом не давать расслабляться. Чтобы он не понимал до конца ваших отношений. Вырастить интерес, стимулировать его – потом увидишь, есть у тебя шансы или нет. Не торопись, продумывай каждый шаг. Да что я тебе говорю? Все эти вещи ты знаешь лучше меня.
– Не в этом случае. С натуралами я прежде не связывался.
– Ну… Дэн довольно легко всё это принял. Возможно, не такой уж он и непробиваемый. – Костя говорил одно, но при этом скрещивал на груди руки, качал головой из стороны в сторону – сомневался, как минимум.
– Разберусь.
– А что ты такого заметил в нём? Почему думаешь, что у тебя есть шанс? – спросил Костя.
Смешно, но я не захотел отвечать.
– Да так. Кое-какие мелочи. Всё, я пойду. А то он далеко убежит.
Как раз хлопнула дверь – Генка вернулся и остался в прихожей, потому что туда вышли мы. Провожая меня, Костя продолжил наш разговор. Мне это не понравилось, хотя мы и не договаривались, что всё обсуждаемое должно остаться приватным. С другой стороны, Костю я понимал: играя в открытую, он убивал двух зайцев. Гена получал ответ на пока незаданный вопрос, а я – знание, что Костя не будет скрывать от своего парня всё, что касается моих возможных отношений с его братом.
– С Дэном ты можешь сильно обжечься, – сказал Костя. – Если быть на все сто честным, то я бы посоветовал тебе отступить.
Гена покачал головой.
– У тебя ничего не получится. Дэн, он, знаешь, какой… – Он изобразил руками что-то большое, как гору.
Я вышел во двор, сел в машину. Мотор прогревался, я гремел брелком на ключах, барабанил пальцами по рулю. Мог отступить, мог рвануть вперёд.
Нажал на газ.
Даже если не выгорит, это будет стоить того. Дэн – он ведь в каком-то смысле как мази. Непрактичный, небезопасный, роскошный, единственный в своём роде.
Шины взвизгнули, когда я его догнал и остановился у обочины. Дэн обернулся, посмотрел на меня. В дешёвой обуви, в простой рубашке и брюках, он выглядел не меньше чем на миллион. И чтобы добыть его, я собирался изо всех сил постараться.