– А ты нисколько не изменилась, Аглая, – говорит Анатолий низким бархатным голосом, рассматривая меня всю, с ног до головы, влажным похотливым взглядом.
Взглядом, которым он всегда рассматривал меня. Только я почему-то этого никогда не замечала раньше.
Потому что была ослеплена любовью. Любовью к своему Лёше. И всегда доверяла Толику – он же его самый близкий друг.
Был близким другом.
А теперь он сидит передо мной за столиком в шикарном ресторане, который он специально забронировал, чтобы встретиться со мной.
Соблазнить меня.
Трахнуть.
Я сижу напротив в своём алом вечернем платье и буквально читаю его мысли.
Я могу понять, как он, отхлёбывая из стакана свой дорогущий коньяк, уже мысленно раздел меня и разложил на этом столе. Прямо в этом ресторане, на виду у всей достопочтенной публики.
Я соблазнительно улыбаюсь в ответ, чуть подавшись вперёд, отчего мои сочные высоко поднятые в пуш-апе груди слегка выкатываются из декольте, и я вижу, как взгляд Толика буквально ныряет в сочную мякоть, мечтая только о том, чтобы зарыться в неё губами.
Ну что же. Я дам ему надежду. И повод. Ведь мне так нужна информация.
– Ты мне льстишь, – отвечаю я низким грудным голосом, который так сводит с ума мужчин. Мне ли не знать этого!
Я делаю крошечный, едва ощутимый глоток игристого шампанского, и на бокале остаётся сочный алый след от моей помады. И я вижу, как теперь Анатолий алчно смотрит на мои пухлые губки.
Наверняка уже представил, как эти самые губки обхватывают его член, который он так всегда мечтал мне вставить куда-нибудь… Поэтому я только обольстительно и многообещающе улыбаюсь в ответ.
Он должен безумно хотеть меня. Я должна довести его до бешеного желания, и тогда я смогу вытянуть из него всё, что мне нужно.
– Нет, это правда, – уже хриплым голосом отвечает Толик, и я вижу крошечные капельки пота, выступившие у него на лбу. Он ослабляет рукой тугой ворот своей дорогущей рубашки и продолжает: – Правда, ты стала ещё красивее. Сколько лет мы не виделись? Где ты пропадала? – спрашивает он, не отводя взгляда от моих губ, которым я уже небрежно зажала трубочку от сока, и теперь лениво посасываю свой напиток.
– Пять лет, – как ни в чём ни бывало отвечаю я, хотя все эти пять лет меня сжирал огонь пламени.
Пламени ожидания. Жажды мести.
И тоска по моему любимому. Которого отняли у меня.
Которого отнял у меня вот этот самый лощёный холёный Толик, которого мой Лёша считал своим самым лучшим другом.
И я тоже…
И во теперь я сижу перед ним, как ярко упакованный подарок, на котором буквально написано «Съешь меня! Возьми меня! Трахни меня!», и я очень надеюсь на то, что мой расчёт окажется верным, и Толик не выдержит…
И похоже, мой план удался.
– Да ты же знаешь, то тут, то там, – продолжаю я болтать, улыбаясь Толику, и складываю свои руки перед грудью, отчего они ещё выше подпрыгивают в низком декольте.
Мне кажется, у моего собеседника уже начала капать слюна на стол, и он судорожно делает глоток из своего стакана, чтобы отвлечься.
– После того, как Лёша исчез, не оставив мне никаких сообщений, ну, ты понимаешь… – скромно опускаю я глаза в стол, позволяя этому подонку ещё раз насладиться видом моих алых губ и грудей, представляя, что он будет с ними делать через полчаса.
Делать со мной…
А я тем временем мысленно беру себя в руки, потому что я знаю, что пять лет назад сделал Толик с моим любимым. Но я не подам ему и виду. Беру себя в руки и снова поднимаю на него свои ярко-бирюзовые глаза.
Которые так сводили с ума всех вокруг.
В том числе и Толика.
– Кстати, а ты знаешь, куда он в итоге делся? – спрашиваю я Анатолия, как будто я сама не в курсе, что пять лет назад этот самый подонок засунул своего лучшего друга в самую страшную закрытую колонию страны.
«Золотой пик». В колонию, откуда мало кто выходит живым. Про неё невозможно прочитать в газетах и в интернете – она слишком засекречена, и туда отправляют самых отъявленных убийц, насильников и террористов.
И только мой любимый оказался там по огромной ошибке. По наговору.
Потому что его подставил его самый лучший друг, прокурор города, которому он доверял больше всех.
Это его лучший друг всегда завидовал ему. Его уму, успеху, быстро растущему бизнесу. И тому, что у него была я. Девушка, которая предпочла простого инженера будущему блестящему прокурору. И угадала с выбором. Простой инженер стал блестящим бизнесменом.
И он этого не простил ему.
И теперь я сижу перед этим лощёным похотливым монстром, уже в мыслях оттрахавшим меня во все мои узкие дырочки, и как ни в чём ни бывало улыбаюсь ему.
Соблазняю.
Вывожу на разговор.
И чувствую, как его потная рука под столом ложится на моё колено, обтянутое тончайшим чулком с кружевной резинкой, и я делаю огромное усилие над собой, чтобы не стряхнуть её, как мерзкого паука.
А лишь ещё шире растягиваю свои алые сверкающие губы в довольной улыбке.
Манящей. Соблазняющей. Обещающей все наслаждения мира…
И его потная горячая ладонь становится смелее, ползёт выше и дальше, по внутренней стороне моего бедра, ещё…
Туда, где она уже беспрепятственно касается моей нежной шёлковой плоти.
Я не надела сегодня трусики.
Я ведь знала, что до этого дойдёт…
И Анатолий теряет дар речи, так и не ответив на мой вопрос. Теперь ему точно не до разговоров.