– Здесь у меня женщин нет, – предусмотрительно заявил Клауд, как только они въехали в очередной форт, находившийся на их пути.
– Ты уверен?
Однако, оглядевшись, Эмили тут же заметила, что к ним уже спешит какая-то пышнотелая брюнетка.
– Клауд, дорогой!
Едва прибывшие успели спешиться, как женщина бросилась Клауду на шею. Эмили почувствовала уже знакомый укол ревности. Тем не менее она не подала виду, что ей это неприятно, и улыбнулась Джеймсу, который, помогая ей слезть с лошади, лишь возвел глаза к небу. Однако ревность Эмили немного уменьшилась, когда она заметила, что Клауд поспешно высвободился из объятий незнакомки и, быстро сняв с седла Торнтона, прикрылся им как щитом.
– Это твой? – изумленно воскликнула женщина, тыча в мальчугана пальцем.
Одной этой фразы оказалось достаточно, чтобы Эмили возненавидела эту крикливую особу. Да как она только смеет оскорблять такого милого малыша! Ее так и подмывало выцарапать мерзавке глаза, но она сдержалась.
– Это Торнтон, Памела, – холодно проговорил Клауд. – А что ты здесь делаешь?
– Отцу дали новое назначение. – Женщина продолжала с отвращением смотреть на Торнтона. – Я так боялась, что ты никогда не узнаешь, где я теперь живу, и надо же – такая удача.
– Смотря для кого.
– Он мог бы быть с ней и повежливее, – прошептала Эмили Джеймсу.
– Пожалуй. Ну что, будем распрягать лошадей?
Кивнув, Эмили принялась помогать Джеймсу. Покончив с этим, она огляделась, решая, чем бы еще заняться. Когда еще Клауд сумеет отвязаться от своей старой знакомой, которая, если судить по выражению ее лица, с каждой секундой становилась все агрессивнее. Впрочем, Клауд, похоже, вовсе не испытывал большого удовольствия от общения с ней. Когда Памела наконец отстала от него, Эмили могла лишь надеяться, что в дурном настроении он будет пребывать не слишком долго.
Так оно и случилось. Едва Клауд вступил в оживленную беседу с человеком весьма сомнительного вида, настроение у него резко улучшилось. Тот предложил им переночевать в своей хижине, и хотя Эмили вежливо поблагодарила его за доброту, про себя она подумала, что жилище этого джентльмена наверняка такое же замызганное, как и он сам. Каково же было ее изумление, когда, войдя в дом, состоявший из двух маленьких комнат, они обнаружили, что они достаточно уютны и прямо-таки сияют чистотой. Как оказалось, за порядком в доме следила жена хозяина, индианка.
– Ты уверен, что мы не доставим им слишком много неудобств? – спросила Эмили у Клауда, ставя дорожный чемодан на огромную кровать.
– Совершенно уверен. Джек со своей благоверной все равно собирались навестить ее родственников.
– Навестить индейцев? А они их не убьют? Индейцы наверняка понимают, что белый человек может донести о местонахождении их племени войскам.
– Не бойся, не убьют. – Клауд чмокнул Эмили в щеку и направился к двери. – Это мирное племя. Ничего другого им и не остается – несколько лет назад две трети племени умерло от оспы. Извини, сейчас я должен идти к майору, но постараюсь долго не задерживаться. Пошли, Джеймс.
– Вернешься обратно, постучись, прежде чем входить, – бросила вслед Эмили. – Я собираюсь принять ванну.
Клауд ухмыльнулся:
– Когда будешь тереть спину, тебе может потребоваться помощь.
– Как-нибудь сама справлюсь. Кроме того, тебя ждет майор.
– Ладно. Тогда я возьму с собой и Торнтона.
– Спасибо. Это очень мило с твоей стороны.
Когда Эмили погрузилась наконец в горячую воду, она едва не застонала от удовольствия. Казалось, сто лет прошло с тех пор, как она мылась по-настоящему. Она немного понежилась в воде, а потом принялась усердно смывать с себя пот. Клауд мог вернуться в любую минуту, и тогда уж ей будет не до мытья.
Когда Эмили вылезла из ванны и стала вытираться, послышался стук в дверь. Испуганно вскрикнув, она поспешно завернулась в полотенце и, открыв дверь, опрометью бросилась в спальню. Слава Богу, это оказался Клауд, и, конечно же, он тут же решительно последовал за ней. Эмили повернулась к нему лицом, намереваясь высказать ему все, что о нем думает, но слова замерли у нее на губах. У Клауда был такой вид, словно случилось что-то непоправимое. Он был весь словно натянутая струна. Эмили содрогнулась от ужаса.
– Эмили… – прошептал Клауд. Она была такая чистенькая, милая и желанная.
– Что-то не так? – Голос Эмили звучал хрипло, хотя она понимала, что никакой вины за ней нет.
– Не так? – Клауд рассмеялся невеселым смехом. Эмили смотрела на него во все глаза. – Это слишком мягко сказано.
– Клауд…
– Пожалуйста, помолчи. Пока помолчи.
Прежде чем Эмили еще раз успела спросить его, что случилось, Клауд схватил ее в охапку, швырнул на кровать и, с силой войдя в нее, принялся молча и исступленно удовлетворять свою страсть. Эмили отвечала ему не менее пылко, однако, придя в себя и продолжая сжимать в своих объятиях трепещущее тело Клауда, она внезапно почувствовала, что ей больно и обидно. Вроде бы все было как всегда: такой же яростный взрыв страсти, такое же сладостное ее утоление, и в то же время Эмили понимала, что ее просто использовали, бесцеремонно и грубо. Клауд не только не сказал ей ни единого нежного слова, но ласкал ее с таким расчетом, чтобы побыстрее возбудить и побыстрее самому удовлетворить свое желание. Еще никогда Эмили не чувствовала себя настолько униженной. Что ж, сделка есть сделка… И все равно она не могла с этим смириться.
Клауд вздохнул, однако так и не поднял головы с груди Эмили. Ему не хотелось смотреть ей в глаза – ведь он прекрасно понимал, что она сейчас испытывает.
– Прости меня, Эм, ты заслуживаешь лучшего. Я тебя просто использовал.
– Почему ты это сделал? – шепотом спросила Эмили, надеясь, что причина окажется достаточно уважительной и ей будет не так обидно за себя.
– Не знаю. У майора я услышал одну неприятную новость и понял, что просто должен вернуться сюда. А потом, когда я увидел твою соблазнительную розовую попку, удалявшуюся в направлении спальни, то понял, что мне нужно, чтобы пережить это ужасное известие.
– Так что же рассказал тебе майор?
– Ты знаешь, почему мы с Джеймсом уехали из форта?
– Да. Один офицер собирался совершить там какую-то глупость, о которой вы его предупреждали, и из-за этого мог погибнуть и он сам, и его солдаты. – Она еще крепче обняла Клауда. – Значит, он все-таки сделал это?
– Да.
Клауд почувствовал, как ярость, которую ему едва удалось обуздать, вспыхивает с новой силой.
– Он со всем своим отрядом напал на индейцев. Вернулись трое… Только трое, Эм! И что самое обидное, одним из троих был этот подонок. Меня так и подмывало вернуться в форт и убить его… Убить, как он убил этих несчастных, поведя их на верную смерть. Быть может, если бы мы с Джеймсом остались, тогда…
– Все было бы точно так же, – перебила его Эмили. – Ведь этот офицер тебе не подчиняется. Ты ему можешь только советовать, но не приказывать, а советов твоих он бы все равно не стал слушать. Похоже, он из тех людей, которые, если что-то вобьют себе в голову, будут стоять на своем до конца, каким бы плачевным ни оказался результат. Я не сомневаюсь, что каждому, кто отправился с этим мерзавцем, хотелось сбежать от него куда подальше, но солдаты побоялись, что их обвинят в дезертирстве, и выполнили этот дурацкий приказ. У них просто не было другого выхода, а у тебя был. Если бы ты поступил иначе, они посчитали бы твой поступок величайшей глупостью.
Приподняв голову, Клауд легонько коснулся губами щеки Эмили и печально улыбнулся:
– Этого-то мне и нужно было… Твои слова меня почти утешили. Здравый смысл подсказывал мне, что я ничего не смог бы сделать, только сам погиб бы вместе со всеми. Но когда тебе рассказывают такую ужасную новость, хочется взять этого мерзавца, который загубил столько жизней, за горло и придушить. – Клауд вздохнул. – Как бы мне хотелось хоть что-то предпринять, чтобы не дать этому безмозглому кретину, который не видит дальше своего носа, опять распоряжаться человеческими жизнями.
– А мне кажется, кое-что можно сделать. Я, конечно, плохо разбираюсь в армейских делах, но, по-моему, если офицер совершает ошибку, в результате которой гибнут люди, проводится расследование.
На лице Клауда застыло такое недоуменное выражение, что Эмили едва сдержала улыбку. Похоже, эта простая мысль никогда не приходила ему в голову. Он даже вскочил с постели.
– Я должен снова переговорить с майором. – Клауд принялся поспешно натягивать одежду.
Эмили облегченно вздохнула:
– Где Джеймс с Торнтоном?
– Пошли раздобыть себе что-нибудь поесть. А ты нарядись-ка сегодня получше, детка: майор пригласил нас с тобой на ужин. Там будет только самое избранное общество. – На ходу застегивая рубашку, он выскочил из комнаты.
Вздохнув, Эмили поднялась с постели и начала одеваться. Она вовсе не горела желанием идти к майору – там она наверняка столкнется с Памелой, и ничего хорошего из этого не выйдет. Приказав себе не трусить, она принялась прикидывать, что бы ей надеть на званый ужин. Несмотря на то что выбор был невелик, это оказалось непросто. Наконец поймав себя на том, что раздумывает совсем не над тем, что надеть, а о необходимости во что бы то ни стало затмить красотку Памелу, Эмили невольно улыбнулась.
Клауд Райдер сидел, потягивая виски, и хмуро глядел на танцующих. В особенности его занимала одна парочка. Майор, по его мнению, уделял Эмили слишком много внимания, и, что еще хуже, Эмили, похоже, это очень нравилось. До тех пор, пока Джон Лидс не пригласил Эмили на танец в первый раз, Клауд был об этом человеке самого высокого мнения; теперь же он испытывал острое желание вытащить наглеца майора из зала во двор и хорошенько отмутузить.
Кто-то тронул Клауда за рукав. С трудом оторвав взгляд от Эмили, он поднял голову. Рядом стояла Памела, и Клауд сердито нахмурился. За вечер эта особа уже изрядно ему надоела: казалось, она только тем и занималась, что отпускала шпильки в адрес Эмили и отчаянно флиртовала с ним, делая вид, будто не понимает, что она ему абсолютно безразлична. Если бы Эмили была сейчас с ним рядом, недовольно подумал Клауд, эта дура Памела не доставляла бы ему столько хлопот; он послал бы ее к черту, и дело с концом.
Снова бросив взгляд на Эмили, которая весело смеялась над очередной шуткой майора, Клауд призадумался. Прежде, когда женщина намекала, что не прочь с ним переспать, ему и в голову не приходило отказываться. Все выглядело чрезвычайно просто. Они предлагали, он брал. Да и кто такая эта Эмили? Всего лишь одна из длинной вереницы женщин, с которыми ему доводилось заниматься любовью и которым он никогда не собирался хранить верность.
Вся штука в том, сердито размышлял Клауд, что ему не хочется брать товар, который беззастенчиво и навязчиво предлагает Памела. Отхлебнув очередной глоток виски, он пришел к неутешительному выводу, что на этот раз ему нужна только Эмили. Настроение его от этого, разумеется, не улучшилось, однако он решительно пресек все попытки Памелы завязать с ним милую беседу.
Все это время майор Джон Лидс игриво улыбался стройной невысокой блондинке, которую держал в своих объятиях.
– Должен признаться, мисс Эмили, я чрезвычайно удивлен тем, что такая очаровательная женщина, как вы, оказалась рядом с Клаудом. Не поймите меня неправильно – приятно удивлен.
– Очень мило с вашей стороны. Мистер Райдер спас нам с Торнтоном жизнь – если бы не он, нас скорее всего уже не было бы на свете. Кроме того, он любезно согласился сопровождать нас к моему брату.
– Это меня нисколько не удивляет.
– Вот как?
– Разумеется. Всем известно, что мистер Райдер готов помочь тем, кто попал в беду, даже рискуя собственной жизнью. Был случай, когда он сотни миль преследовал команчей, чтобы спасти молоденьких девушек, которых те украли, и вам очень повезло, мисс Эмили, что вы встретили именно его.
– Да, похоже, вы правы, – проговорила Эмили, стараясь, чтобы майор не заметил, как дрогнул ее голос. В этот момент ее терзали самые противоречивые чувства: радость от того, что человек, с которым столкнула ее судьба, оказался не таким холодным и бессердечным, каким притворялся, перемешивалась со злостью – ведь он сумел обвести ее вокруг пальца, другими словами, попросту использовал. В результате в Эмили все больше крепло желание немедленно подойти к Райдеру и потребовать от него объяснений.
– Мне очень жаль, что это не я нашел вас, – вывел ее из задумчивости голос майора.
Ладно, она разберется с Клаудом попозже, да и танцевальная зала не то место, где принимают важные решения. На досуге она хорошенько поразмыслит над тем, что ей рассказал майор.
С того самого дня, как Эмили отдалась Райдеру, ее очень беспокоило то, что она испытывает к нему такую сильную, всепоглощающую, день ото дня возрастающую страсть. Стоило ему заключить ее в свои объятия – и она была уже сама не своя: вся ее сдержанность куда-то исчезала, и ей с трудом удавалось удерживаться от того, чтобы самой не умолять его побыстрее заняться с ней любовью. Постепенно она даже стала бояться, что принадлежит к разряду тех женщин, которые с готовностью уступают любому мужчине. То, что она не испытывает никакой тяги к майору, который по-прежнему рассыпался перед ней в любезностях, убеждало Эмили в том, что все ее страхи беспочвенны. Клауд Райдер единственный, кто обладает способностью воздействовать на нее так, что она посылает к черту все свои принципы и моральные устои.
Продолжая весело болтать с майором, Эмили протянула руку к стоящему на подносе стакану с пуншем, как вдруг прямо перед ней появились Клауд Райдер и Джеймс, ухмылявшийся во весь рот. Эмили одарила вновь прибывших радостной улыбкой, которая слегка померкла при виде мрачной физиономии Клауда, а потом и вовсе исчезла, потому что возникшая рядом с Клаудом Памела нагло взяла его под руку, словно во всеуслышание заявляя о своих правах на него.
Эмили решительно приказала себе не поддаваться накатившей на нее ярости. Эта красотка, надо признать, доставляла ей куда больше беспокойства, чем все остальные подружки Райдера, вместе взятые. А все потому, что Клауд, похоже, вовсе не спешил отделаться от нее. Правда, до сих пор он не уступил домогательствам ни одной женщины из тех, что беззастенчиво предлагали ему себя. Оставалось лишь надеяться, что так будет и впредь.
– Дорогая Эмили, – Джеймс подошел к ней вплотную, – я еще не имел удовольствия потанцевать с вами.
– Удовольствие, признаться, немалое, – подхватил майор, целуя Эмили руку.
– Вы слишком добры, майор. – Эмили быстро допила пунш и, поставив стакан, взяла Джеймса под руку. – Так вы предлагаете исправить это упущение?
– Разумеется, а как же иначе!
– Эй, Эмили, – услышала она за спиной знакомый голос.
Эмили обернулась: лицо Клауда по-прежнему было мрачно.
– Что-нибудь случилось?
– Ничего особенного. Просто будь с этим пуншем поосторожнее.
– А, понимаю… Ты хочешь сказать, что в него добавили слишком много спирта? Так вот почему от него так кружится голова! Пойдемте, Джеймс. – Она решительно увлекла ухмылявшегося Джеймса на танцевальную площадку.
– Восхитительная женщина, Клауд! – Майор прищелкнул языком.
– Я успел заметить, что ты тоже так считаешь, Джон.
– И настоящая леди.
На этот раз в голосе майора прозвучало осуждение, и Клауд нахмурился:
– Ну-ка выкладывай, Джон, что у тебя на уме?
В этот момент он заметил, что майор смотрит на Памелу, о присутствии которой Клауд совершенно забыл.
– Тебе что, некуда идти?
Когда Памела, видимо, решив, что с нее уже хватит оскорблений, удалилась прочь, он облегченно вздохнул:
– Так что ты хотел сказать, Джон?
Лидс покачал головой:
– Вокруг тебя увивается столько женщин, и все они только и мечтают затащить тебя в постель. Зачем она тебе? Почему ты ее добиваешься?
– Я ее уже добился. Она моя.
– Клауд, мы говорим вовсе не о Памеле.
– Думаешь, я этого не понимаю?
– Не горячись, я имею право высказать свое мнение. Мне не по душе игра, которую ты затеял на сей раз. Эмили – милая, хорошо воспитанная девушка, ты можешь ее погубить, а ведь она этого не заслуживает.
– Наши отношения с Эмили касаются только ее и меня.
– Я не могу спокойно смотреть, как ты делаешь из этой девочки девку!
– Джон, как бы я ни поступил с Эмили, девкой она никогда не будет, и давай покончим с этим разговором. Эмили моя, и этим все сказано.
Слова эти прозвучали настолько искренне, что майор на минуту смутился.
– Вот как? Да в каждом форте, который вы проезжаете, только и разговоров, что о твоей Эмили. Имя ее смешивают с грязью, и рано или поздно эти сплетни дойдут до нее.
– Я этого не допущу.
– Ты и дальше собираешься с ней оставаться?
– Наверное, но сперва мне надо еще хорошенько подумать.
В этот момент к ним подошел Джеймс.
– А где Эмили? Кажется, она была с тобой. – Клауд нахмурился.