У меня вдруг перехватило дыхание, и я резко открыл глаза.
Лежал на спине, положив руку на грудь, и никак не мог вдохнуть.
Joder![9]
Заставил себя медленно, круговыми движениями размять грудную клетку, снимая напряжение с легких.
Я не в воде. Я дышу. Сплю.
Толком не вынырнув из сна, я осмотрелся. Похоже, утро. На стене – яркий рисунок в рамочке. Два винных бокала на столешнице кухонного острова. На полу у ног дивана – потрепанный рюкзак.
Диван…
Опять уснул у бабушки? Хотя вроде бы это не ее видавший лучшие времена маленький диванчик. И гостиная совсем другая – интерьерные штучки, современная мебель. Похоже на…
Тут я проснулся окончательно.
Какой дом бабушки, какая Испания… Я был в Нью-Йорке, ночевал на диване в квартире Лины.
Крепко помассировав лицо, протер глаза, повторяя мантру, которую твердил в течение последних месяцев: Мне все приснилось, я в полном порядке.
Заведомая ложь. В порядке, как же. Хотя действительно новая жизнь, только не в том смысле, что я в Нью-Йорке. Новая жизнь – это когда просыпаешься в холодном поту, а сведенные судорогой мышцы – еще полгода назад крепкие и гибкие – болезненны и ненадежны.
Слева от меня послышался тихий храп, и я удивленно поднял брови. Поморщившись, сел и бросил взгляд в сторону источника привлекших мое внимание звуков. Женская фигурка в центре большой кровати; по подушке разметались темные кудри.
Рози. Розалин Грэм.
Я вовсе не удивился, когда ее сморило. Странно, что она не вырубилась посреди четвертой или пятой серии вампирского фильма, который знала наизусть. Вчера вечером мы оба боролись со сном – Рози все собиралась уйти, а я, словно наркоман, не мог оторваться от сюжета, – и все-таки уснули. Через пару часов я проснулся от судорог в правой ноге и обнаружил похрапывающую рядом Рози. Недолго думая, выключил телевизор, неловко подхватил девушку на руки и перенес на кровать.
Вспомнился наш разговор. Мы с Рози здорово походили друг на друга: оба испытывали неуверенность в будущем. Другое дело, что у ног Рози лежал весь мир, а я стоял перед пропастью.
Оторвав взгляд от спящей девушки, я направился в ванную. Кожа липкая, тело напряженное… Фу! Я закрыл дверь и встал под душ.
Неприлично долго стоял под обжигающе горячей водой, потом закрутил кран, завернулся в полотенце и, захватив одежду, вышел в комнату.
Теперь жить можно. Я покачал головой, разглядывая маленькую милую квартирку. Бруклин, Нью-Йорк. Как говорит Лина – студия? Лофт? Черт, не помню. Открытое пространство, внутренняя дверь только в ванной – подобное жилье стараются называть красиво, чтобы звучало. Квартира из американских шоу по дизайнерскому ремонту, которые так любит бабушка. В Испании его тоже показывают, с переводом.
– Лукас? – подала голос Рози, и я вынырнул из своих мыслей.
Обернувшись, обнаружил, что девушка сидит посередке кровати, прикрыв ноги одеялом. Похоже, только проснулась, хотя смотрит на меня во все глаза, сверкая невозможно зелеными радужками.
– Buenos dias, – улыбнулся я.
Ее взгляд заметался по комнате.
– О боже… Ага, привет! – запинаясь и слегка покраснев, заговорила она. – Д-доброе утро.
– Хорошо себя чувствуешь?
Теперь Рози вытаращилась на мою голую грудь – будто так и не приняла решение, в какую точку лучше смотреть.
– Был в душе? – пробормотала она, указав на обернутое вокруг моих бедер полотенце.
Я проследил за ее взглядом, проверив, прикрывает ли мой импровизированный домашний наряд шрамы на колене и бедре. Все в порядке – почти заросшие следы тяжелой травмы не видны.
– Ну да, а что?
Я посмотрел ей в глаза, но девушка покачала головой и снова перевела взгляд ниже.
Ага, все в порядке, просто Рози меня разглядывает, причем с неподдельным любопытством, вполне возможно – неосознанным.
Глянула на татуировку на левом боку, выползающую на грудную клетку, и некоторое время ее изучала.
– Наслаждаешься видом? – не удержавшись, как можно серьезнее спросил я.
– Что? – вздрогнула она.
– Наслаждаешься видом? – повторил я, едва подавив смех.
– О… Извини, я не собиралась пялиться, просто очень люблю татушки, – начала горячо оправдываться Рози. – Я фанат нательной живописи, так что смотрела на твой рисунок. Это ведь волна? Очень красиво. Потрясающе точная работа. Больно было? Держу пари, что да. – Она глубоко вздохнула. – Мне нравятся татуировки на мужском теле, то есть вообще на любом теле.
Я невольно провел ладонью по груди, словно заключив тату в рамку. Рози снова воззрилась на рисунок, а я усмехнулся:
– Рад, что ты одобряешь. Знаешь, я на секунду засомневался, не нарушил ли правила приличия, разгуливая в полотенце. А оказалось, что тебя просто привлекла татуировка.
– А, да, – энергично закивала Рози. – Точно. Можешь вообще ходить голым, я и глазом не моргну.
– Ну и отлично.
Пусть думает, что я поверил. Конечно, ничего подобного. Стоит мне скинуть полотенце – и она будет в шоке. Наверняка покраснеет, а то и в обморок упадет, чего доброго. Ладно, не будем об этом.
– Надо запомнить, – продолжил я. – Значит, нагота тебя ничуть не смущает…
– Наоборот, – слегка севшим голосом отозвалась Рози. – На самом деле здорово.
Я отвернулся, пряча улыбку.
– Не разбудил тебя? Люблю поплескаться под душем, хотя, пожалуй, для долгих водных процедур рановато.
– Нет-нет, – ответила она, а я тем временем поднял с пола рюкзак. – Всегда встаю с рассветом. Не умею спать допоздна.
– Ага, значит, мы оба жаворонки. – Я глянул в ее сторону, достав сменную одежду. – Ванная нужна? А то я хочу переодеться.
Скрестив руки на груди, я стоял, слегка поигрывая бицепсами. Черт, ее внимание льстило моему самолюбию – вон как стреляет глазами.
– Хотя могу и здесь. Ты ведь нормально относишься к обнаженному…
– Нет! – выпалила Рози. – Занимай ванную, а я пока сделаю кофе.
Удовлетворенно кивнув, я скрылся за дверью, а когда вышел, девушка уже расставляла на столе чашки с ароматным напитком. Вместо вчерашнего свитера на ней красовался черный топик без рукавов, волосы Рози забрала в пышный хвост на макушке. Мой взгляд невольно уперся в ее открытую шею, потом скользнул к плечам, переместился на голые руки и спину, оценив мягкие изгибы фигуры. Красивая круглая попка…
Я одернул себя.
Не следует так пялиться! Тем более после душа у меня родился интересный план.
Рози обернулась, виновато блеснув глазами.
– Клянусь, я собиралась уйти вчера вечером! Прости, что уснула…
– Извиняться не за что, – искренне ответил я, махнув рукой. – Ты устала не меньше моего, вот мы оба и отрубились.
– И все-таки ты перенес меня на кровать? – подумав, сказала девушка. – Никакой необходимости в том не было, я вполне могла поспать и на диване.
Она поставила кофейник на столешницу.
– Ничего сложного, – пожал плечами я.
Рози выдвинула табурет и уселась.
– Все равно очень мило, что ты обо мне позаботился, – возразила она, наливая кофе. – Знаешь, Лина не раз называла тебя дикарем, а я удивляюсь – с чего она взяла?
– Уж поверь, причины у нее имеются, – усмехнулся я. – В детстве обо мне еще не так можно было сказать. Да и в юности… Впрочем, я не слишком изменился, всякое бывает.
– Во всяком случае, сейчас ты просто душка.
Подняв чашку, я встретился с ней взглядом.
– Рад, что ты так думаешь.
– Рад? – сдвинула брови она. – Какая тебе разница?
Я дал ей сделать глоток и, решившись, заявил:
– Считаю, что ты должна остаться.
Рози медленно поставила кофе на стол.
– На завтрак?
– Нет. До тех пор, пока не отремонтируют твою квартиру. Если хочешь, конечно. – Выдержав паузу, я добавил: – Друг другу мы мешать не будем.
– Что? – вскинула брови Рози. – Но… я не могу.
– Почему? – пожал плечами я, отхлебнув кофе.
Должно быть, мой уверенный тон сработал. Во всяком случае, Рози растерялась и с запинкой ответила:
– Потому что… потому что ты – Лукас, брат Лины, а я никаких прав жить здесь не имею.
– В твоей квартире пока жить нельзя, – возразил я, обхватив чашку. – Похоже, что поселиться у отца – тоже не вариант, иначе ты уже к нему переехала бы. Поправь, если ошибаюсь.
– Да нет, ты прав, – уныло опустила плечи девушка.
Значит, моя догадка верна, хотя напрямую вчера Рози такого не говорила. Я просто почувствовал ее неуверенность, и теперь слегка смутился от своей проницательности.
– Так располагайся и не торопясь решай проблемы.
– Лина ведь обещала квартиру тебе, Лукас. Тем более это маленькая студия с одной кроватью.
– Если ты в принципе не возражаешь, как-нибудь разместимся.
Ее уши порозовели, и я насмешливо склонил голову к плечу.
– Я не о кровати, о студии.
– Понимаю, – невесело усмехнулась Рози. – А вдруг я не против?
– Ты ведь позавчера обронила, что вдвоем здесь жить нереально, вот я и решил проверить.
– Ну да, – пробормотала она и едва ли не с сожалением продолжила: – Я не то имела в виду. Вовсе не возражаю совместно использовать студию, раз уж ты оказался неожиданно замечательным человеком. Хотя вряд ли мне следовало удивляться.
Я нахмурился, гадая, что она имела в виду.
Погрузившись в свои мысли, Рози машинально подняла руку и поправила выбившийся из хвоста локон.
– Планировала подыскать недорогой отель или воспользоваться сервисом аренды жилья. Вчера по дороге из Филадельфии даже начала изучать вопрос, но…
– Это обойдется недешево. Да и сил потратишь много, уж мне-то известно. Сам пытался найти варианты, пока Лина не предложила свою квартиру. Оставайся, Рози, – увещевал ее я.
Давить не собирался. Откажется – значит откажется.
– Решать тебе, однако не советую тратить деньги на апартаменты по завышенным ценам лишь потому, что боишься доставить мне неудобства. Меня никто за язык не тянет.
Выражение лица девушки изменилось – стало быть, размышляет. Поколебавшись, она спросила:
– Я точно тебе не помешаю?
– Разве похоже, что ты меня стеснила?
Рози покачала головой.
– Мы вполне благополучно провели здесь ночь, разве нет? – добавил я, и она пожала плечами. – Кстати, не забывай – ты имеешь дело с туристом. Днем меня дома почти не будет. Тишина, спокойствие – только садись да работай, и все успеешь.
Она на миг оживилась и тут же вздохнула.
– Не могу допустить, чтобы ты спал на диване.
Я оценил спальные места и опасения Рози не поддержал:
– Мне приходилось ночевать в куда худших условиях, чем на замечательном диване в современных апартаментах.
– В каких именно?
– Например, у бабушки на тахте, которой стукнул тридцатник. Мало ли… Надувная кровать, полотенце на песке. Бывало, спал прямо на полу своего минивэна, когда дождь промочит матрас, а это совсем не редкость. Могу продолжить, – пожал плечами я. – Немало времени провожу в дороге, так что модный плюшевый диван – просто мечта.
– Много путешествуешь из-за соревнований? – подумав, спросила Рози.
Ее слова обрушились на меня ушатом ледяной воды, напомнив о печальной реальности.
– Лина каждый раз хвасталась твоими достижениями, когда ты отбирался на турниры, – пояснила девушка. – Постоянно показывает твои фотки.
Меня словно кольнули иглой в сердце. Ни Лина, ни другие родственники не знали, что многое изменилось.
Рози поднесла было чашку ко рту и вдруг огорошила меня новым вопросом:
– Выходит, поэтому у тебя безупречный английский?
Впрочем, разговор свернул в новое русло, и слава богу.
– Ага, – хмыкнул я. – За последние пять лет мне в основном приходилось вращаться среди людей самых разных национальностей. Дома, в Испании, бывал редко. Так что в какой-то момент осознал: выбора нет, надо учиться. Разговорных выражений точно нахватался в избытке.
В глазах Рози мелькнула искорка, и ее напряженное лицо разгладилось.
– Ладно, останусь. Во всяком случае – до тех пор, пока не выясню, когда смогу вернуться к себе. На этой неделе арендодатель выйдет на связь.
Я кивнул, старательно скрывая облегчение.
– Живи, пока не надоест, Рози.
– Хм. Чур, я занимаюсь покупкой продуктов! Даже после того, как пришлют твою карточку. Это самое меньшее, что я могу сделать.
Возразить она мне не дала, назидательно подняв палец:
– Протесты не принимаются.
– Хорошо, – со вздохом сдался я. – Тогда готовить на обоих – моя обязанность.
– Принимается. – Рози опустила пальчик. – Посуду мою я.
– Договорились.
– А, вот еще что, – выпрямилась она на табурете. – На кровати спишь ты, на диване – я.
Ха! Надо же, верит, что удастся меня уломать.
– Рози…
Закончить я не успел – разговор прервала трель моего телефона.
– Ответь, может, что-то важное? – посоветовала девушка.
Кивнув, я полез в рюкзак. На экране высветилось имя родной сестры. Видеозвонок…
Я направил камеру на себя.
– Hermanita![10]
– Лукас! – заверещала она с экрана, энергично тряхнув огненно-рыжей шевелюрой. – ¿Cómo está mi persona favorita en todo el mundo mundial?[11]
Хм. Самый любимый в мире человек? Никогда от сестры подобных глупостей не слышал. Разве что…
– Признавайся, что натворила, Чаро, – перешел я на испанский.
Она громко вздохнула, прикидываясь рассерженной.
– Прощаю тебя на первый раз. Я святая, и ты об этом прекрасно знаешь.
Я фыркнул. Святая нашлась…
– С Тако все нормально?
Чаро закатила глаза, а на заднем фоне послышался бодрый лай.
– Не переживай, папочка. Слышишь? Твой сынок прекрасно себя чувствует.
Сбоку от нее что-то замельтешило, изображение на секунду расплылось, а потом на экране появилась знакомая морда.
– ¡Hola, chico! ¿Estás siendo un buen chico?[12] – улыбнулся я своему лучшему другу, едва сдерживая нахлынувшие чувства.
Услышав мой голос, Тако вопросительно наклонил голову и громко заскулил.
– Я тоже по тебе скучаю, приятель. Чаро хорошо о тебе заботится?
До меня снова донесся восторженный лай.
Тако чмокнул сестру в щеку, обернулся и тут же лизнул экран ее телефона.
– Фу, Тако! – глухо прозвучал из динамика голос Чаро – видимо, собачий язык прошелся по микрофону.
Последовала короткая борьба, и наконец оба вновь появились в эфире.
– Ужас какой невоспитанный! Его хлебом не корми – дай что-нибудь лизнуть или сожрать. Разве это нормально?
– Яблочко от яблони недалеко падает, – хмыкнул я. – Верно, Тако? – Тот утвердительно загавкал. – Несколько месяцев назад он пробрался в мамину кладовку и стибрил отличный хамон. Мама была в ярости.
Потому-то моя родительница и отказалась взять его к себе, когда я уехал на целых три месяца.
– И все равно он молодец, правда, Тако? Просто никогда не против перекусить. – Чаро посмотрела на гордо сидевшего рядом пса.
– Эгей, дружище, хочешь кое с кем познакомиться?
Я повернулся к округлившей глаза Рози, так и не двинувшейся с места.
– Со мной? – шепнула она.
– Ага. – Я подошел к ней, пристроился чуть сзади и вытянул вперед руку со смартфоном. – С кем же еще?
Пришлось пригнуться и встать вплотную к Рози, чтобы Чаро и Тако видели нас обоих. Я слегка задел девушку грудью, и она ощутимо напряглась. Черт, нарушил ее личное пространство?
– Тако, это Рози, мой новый друг. Рози, знакомься с Тако, моим лучшим, самым близким товарищем. – Я глянул на нее сбоку, отметив покрасневшие щеки и шею, и заметил, как под румянцем выступили веснушки. – А рядом с ним – моя сестра, Чаро.
Девушка тихонько вздохнула, быстро посмотрела на меня, и тут я осознал: она вовсе не смутилась оттого, что мы сидим едва ли не в обнимку. Просто волнуется – как и утром, когда разглядывала меня после душа.
Я невольно улыбнулся.
Рози почти незаметно покачала головой и перевела взгляд на телефон. Мои ноздри защекотал сладковатый фруктовый запах ее духов. Похоже на…
Радостное гавканье отвлекло меня от посторонних мыслей.
– Привет, Тако! – наконец заговорила девушка. Ее лицо в маленьком квадратике на экране осветила легкая улыбка. – Приятно наконец с тобой познакомиться.
Наконец?
– Чаро, как дела? – продолжила Рози. – Так здорово тебя снова увидеть! Я и не знала, что вы с Лукасом – брат с сестрой. Мне никто не сказал, хотя какая разница… Просто удивилась, что вы настолько не…
– Непохожи? – отозвалась Чаро. – Ну да, cariño[13]. Все дело в цвете волос, правда? Знаешь, все ждали, что Лукас тоже будет рыжим. Или быстро облысеет – в нашей семье других вариантов нет. Всегда считалось, что братишка стрижется коротко, чтобы скрыть намечающуюся лысинку. Кстати, никто его за это не осудил бы.
– Чаро, ты же в курсе, что короткая стрижка была нужна для…
– Да, да, спорт есть спорт, – перебила она.
Я вновь ощутил укол в сердце, а сестра все болтала:
– Когда ты постоянно то в соленой воде, то на солнце – так проще. Ну, теперь-то он в отпуске, – добавила она, и я с трудом сохранил невозмутимость.
К чему намекать, что поездка в Штаты – дело нескольких месяцев, а вот отпуск – навсегда.
– И все же ты доказал, что все мы ошибались, ricitos de oro, – бодро закончила сестра.
Я лишь фыркнул.
– Ricitos de oro? – переспросила Рози.
Произношение у нее было далеко не идеальным, и все же голосок девушки прозвучал так мило, что я на миг забыл о своей боли и перевел:
– Златовласка. – Рози хмыкнула, и я шутливо подтолкнул ее плечом. – Хотя блондином меня не назовешь, да и волосы коротковаты для подобного прозвища. Так что…
– Как скажешь, ricitos[14], – отмахнулась Чаро и вновь обратилась к моей временной соседке: – Рози, я ведь ничего о тебе не слышала после свадьбы Лины. Как ты, дорогая?
Не дав девушке ответить, сестра засыпала ее кучей вопросов:
– Лина ведь не в Нью-Йорке? Вроде говорили, что она уедет на медовый месяц? Неужели успела вас друг с другом познакомить до отъезда?
Меня манеры Чаро нисколько не смутили – в конце концов, я ее знал всю жизнь.
– Наверняка ты не просто так позвонила. Что-то хотела спросить?
Сестра не обратила на меня ни малейшего внимания.
– Немного странное время для тусовки. В Нью-Йорке сейчас утро? Который у вас час? – прищурилась она.
Рози, похоже, затаила дыхание, а я нахмурился, недовольный прозрачным намеком.
– Время завтрака, а ты в курсе, как трепетно я отношусь к первому приему пищи, так что, если не возражаешь…
– Как забавно! – откликнулась Чаро, театрально хлопнув себя ладошкой по груди. – Тусовка за завтраком!
Будто не заметив прозвучавшей в ее словах иронии, я обернулся к своей соседке.
– Как насчет французских тостов, Рози?
Она невольно дернула головой, и мы едва не столкнулись носами.
– Черт, прости… – выдохнула девушка.
– Да за что? – невозмутимо спросил я, снова ощутив отчетливый запах. Персики! От нее пахло персиками. – Не любишь тосты? Можно приготовить испанские пончики. Я немного изменил классический рецепт, так что ты пальчики оближешь.
В зеленых глазах мелькнул неподдельный интерес.
– Ага, значит, пончики, – подмигнул я.
Рози забормотала что-то невнятное, во всяком случае, за воплями сестры мне ничего разобрать не удалось.
– Ay! Ay, Lucas. ¿Sabe Lina que estás…[15]
– Чаро! – прикрикнул на нее я.
Какой смысл беспокоить Лину? В любом случае, ничего такого тут не происходит, какими бы там подозрениями ни исходила Чаро. Подумаешь, на несколько дней обзавелся соседкой…
– Если у тебя все, тогда…
– Уже пытаешься меня отшить? – выразительно вздохнула сестра. – Даже толком не поболтали!
Теперь прищурился я, а Чаро перевела взгляд на мою соседку.
– Нам с Рози есть что обсудить. Мы не разговаривали со свадьбы Лины, а тогда так здорово пообщались…
Та издала странный звук, однако Чаро словно не слышала.
– Помнишь, Рози? Я так удивилась, что ты приехала одна. А ты сказала – мол, уже некоторое время ни с кем не встречаешься и…
– Господи, Лукас, – вдруг вскрикнула Рози, прижав ладошку к уху. – Ты слышал? По-моему, пожарная сирена!
Я тут же понял ее игру и тоже поднес руку к уху.
– Черт возьми, правда! Подожди, Чаро. – Сделав короткую паузу, я ахнул: – Похоже, у нас под окнами пожарная машина!
Глаза сестры превратились в узкие щелочки, и в ее взгляде мелькнуло вполне обоснованное подозрение.
– Точно, Лукас. Наверное, нам надо выйти на улицу, – сориентировалась Рози, – и чем быстрее, тем лучше. Вдруг огонь распространится?
– Эй, подождите! – забормотала сестра. – Я не слышу…
– Извини, Чаро, – перебила ее Рози. – Поговорим в другой раз, ладно?
– Если нам удастся спастись, – вставил я.
Рози посмотрела на меня, и я, встретив ее взгляд, опустил голову. Похоже, предательская ухмылка, которую мне удавалось сдерживать, уже подняла уголки моих губ.
Рози ответила едва заметной улыбкой, и я задумался: часто ли она появляется на ее лице?
Чаро хмыкнула; я глянул на экран телефона и, не дав ей возможности вставить ни слова, попрощался:
– Adiós, hermana![16] Тако, я буду скучать по тебе… Будь хорошим мальчиком, ладно?
Пес жалобно заскулил, заставив меня схватиться за сердце.
– Пока, ребята! – быстро сказала Рози. – Приятно было с тобой познакомиться, Тако! Здорово, что нам удалось немного поговорить, Чаро!
Я наконец нажал на кнопку отбоя, опустил телефон на столешницу и пробормотал, медленно выдохнув и не пытаясь отстраниться от Рози:
– Значит, пожарная сирена… Классика жанра.
Нас разделяло всего несколько дюймов.
Рози тихо и очень мило усмехнулась. Напряжение, охватившее ее в первый момент, когда я встал рядом, явно спало.
– Мне жаль, что пришлось солгать. Стыдно до ужаса.
– Все ты сделала правильно, – возразил я. Врать не буду, Рози меня удивила, но и обрадовала. – Люблю сестренку, однако следовало спасаться. Здорово, что ты среагировала раньше.
– Мне требовалось спасаться не меньше, Лукас.
Интересно, почему? Возможно, дело в замечании Чаро о том, что Рози явилась на свадьбу без кавалера? Спросить я не успел – девушка вдруг окончательно расслабилась и прислонилась ко мне спиной.
Теплое прикосновение ее тела застигло меня врасплох; сладкий запах вновь наполнил ноздри. Персики…
Похоже, и у самой Рози перехватило дыхание, однако ее движение нас сблизило. Я инстинктивно изобразил нечто вроде объятия – правда, девушки не коснулся, упершись обеими руками в столешницу. Вокруг меня повисло облачко персикового аромата. От Рози исходило тепло, а ведь физический контакт всегда казался мне столь естественным… Другое дело, что потом я традиционно уходил в сторону.
В голове забубнил внутренний голос:
Оставь ее в покое! Нельзя! Ты не в том положении и не в том месте для подобных поползновений!
Я быстро отпрянул.
Со мной Рози в полной безопасности – об этом я говорил не для галочки. Может, сестра и называет меня дикарем за отсутствие утонченности, и все же я не пещерный человек. Рози нуждается в моем уважении – особенно теперь, когда мы решили делить между собой квартирку Лины, пусть и ненадолго – и ощутит его в полной мере.
– Ну ладно. – Хлопнув в ладоши, я развернулся и начал открывать кухонные шкафчики в поисках муки. – Обещал тебе испанские пончики, и ты их получишь на завтрак, соседка!