Глава 8

– Мастерская по ремонту гармошек кому перешла? – задала я вопрос дня.

Галина Тимофеевна и Наташа переглянулись, потом хором спросили:

– Что?

Я пустилась в объяснения, перемешивая правду и ложь.

– Николай Витальевич Фатеев индивидуальный предприниматель. Ему принадлежит фирма «Ни Ви Фат», название он придумал, используя свои паспортные данные. Это мастерская, в которой можно починить баян, гармонь и подобные инструменты. Дело приносило мало прибыли, но кое-какие клиенты были. Фатеев аккуратно в положенный срок платил налоги, но в нынешнем году этого не сделал, потому я и пришла к Николаю Витальевичу. Для уточнения, в чем причина.

Я перевела дух. Надеюсь, Галина Тимофеевна и Наташа не знают, как на самом деле взимаются долги по налогам.

– Мастерская? – растерянно повторила Наташа. – Никогда о ней не слышала!

– Починка гармошек? – удивилась Галина Тимофеевна. – На них в моем детстве играли, потом перестали. Папенька ими не увлекался, а вот дед мастер был. Ната, знаешь, у кого сейчас баян есть?

– Нет, – пробормотала молодая женщина. – Зачем он нужен? У всех плееры, через них любую музыку слушать можно. Наверное, аккордеоны есть у артистов, в театре. Да и не мог дядя Коля инструменты ремонтировать, потому что он пекарь по профессии. Сначала на хлебозаводе работал, потом на частном предприятии. Кстати, у него слуха совсем не было. Один раз в ванной запел, так тетя Лена к двери кинулись: «Николаша, тебе плохо? Ты стонешь, ужасные звуки издаешь!» Очень все потом смеялись, когда он ответил: «Эй, вы чего? Распеваю от удовольствия».

– Значит, есть оформленная на Николая собственность? – оживилась Галина Тимофеевна. – Мы докажем, что Варя его родная внучка, ей наследство достанется. Видела я недавно в сериале, что специальный анализ делают. Вроде ТНД называется.

– ДНК, – поправила я.

– Точно! – обрадовалась бабка. – Это же считается доказательством?

Я постаралась уйти от прямого ответа.

– По данному вопросу вам лучше проконсультироваться со знающим адвокатом. Но если затеете разбирательство, на свет выползет правда об отце Георгия, выяснится, что он не сын Владимира.

– При чем тут Жорик? – отмахнулась пенсионерка. – О Варечке говорю.

Наташа погладила старушку по спине.

– Тетя Галя, пойми, если Варя родня Николаю, то и Жорик тоже. Не видать тогда моему мужу наследства от Владимира Ивановича, а оно побольше какой-то мастерской.

– Ах ты, господи! – всплеснула руками Галина. – А как-то извернуться нельзя? Жора получит от отца по метрике много добра, а Варюше от деда по крови кое-что достанется. Где мастерская находится?

– От вас рукой подать, – пояснила я, – ее адрес улица Карьерная, дом один.

– Сторожка Кудрявцева! – подпрыгнула Наташа. – Она же стоит на дне оврага, ее не увидишь ниоткуда, случайно на нее не наткнуться.

– Странно, – протянула Галина Тимофеевна, – в ремонтную мастерскую должны люди идти, надо было такое место выбрать, чтоб в глаза бросалось. Может, вы адрес перепутали?

Я отвергла ее предположение:

– Нет.

– Точно сторожка Кудрявцева, – повторила Наташа, – я же говорила.

– Не мог Коля проклятое место купить! – вскипела Галина Тимофеевна. – У него, как и у всякого мужика, ума большого в голове не было, но чтобы дом колдунов взять… Вообще ни в какие ворота не лезет! Татьяна, вы знаете, что это за дом? Нет? Сейчас расскажу. Только еще кофе сварю.

Галина Тимофеевна бросилась к плите и, готовя напиток, начала выкладывать информацию. Мне пришлось во второй раз выслушать историю про Чубареку.

…Поселок Филимоново, сейчас слившийся с Лоскутово, был небольшим, всего шестьдесят домов. Люди там жили разные. Соседи и дружили друг с другом, и враждовали, и ругались, играли свадьбы, рожали детей. Как во всякой провинции, в селе хорошо помнили, чьи родственники пили горькую, а чьи работали с утра до ночи, у кого отец дрался, кому можно доверять, а с кем никогда не стоит иметь дела. Поповы из поколения в поколение ручкались с Николаевыми и косились на Федоровых. Кузнецовы, наоборот, корешились с Федоровыми и терпеть не могли Поповых. Но все жители Филимонова в один голос издавна говорили детям:

– Никогда не ходите в овраг, там живут Кудрявцевы, ведьмаки, друзья Чубареки. Они знахари, могут лечить, а могут и навести порчу, заболеете от нее – не выздоровеете. Когда водяной людей убивать стал, он напал на сына Кудрявцева, и старик, чтобы парня спасти, продал Чубареке душу. С тех пор все члены семьи у нечисти в услужении. Колдуны-болтуны терпеть не могут, когда их зря беспокоят, станете шуметь, выйдут и превратят вас в мышей.

– Почему помощников Чубареки колдунами-болтунами зовут? – спросила один раз Галя у мамы.

– Это в шутку. Кудрявцевы ни с кем не разговаривают, – пояснила мама, – выслушают человека, сделают, что он просит, и все молчком.

– Они немые? – еще сильнее испугалась Галочка.

– Да нет, – пожала плечами родительница, – просто рта перед посторонними не раскрывают, вот их вроде как в шутку и зовут колдуны-болтуны. Хотя мне от этого прозвища не смешно, а жутко.

Маленькая Галя боялась оврага, на дне которого стоял дом колдунов, до обморока. Но когда девочка пошла в первый класс, учительница Мария Алексеевна объяснила ребятам:

– Советские дети не должны верить рассказам малограмотных людей. Злых и добрых волшебников не существует. Вас скоро будут принимать в октябрята, тот, кто верит в поверья, не получит звездочку. Понятно? Есть вопросы?

– Овраг Чубарека вырыл, – вдруг сказал Паша Харитонов, – и он Кудрявцевым дом из камней сложил. Человеку такого не сделать!

Мария Алексеевна рассердилась.

– Карьер возник из-за того, что многие годы там добывали глину для производства посуды. В девятнадцатом веке месторождение истощилось, и тогда нашли новые запасы в другом месте. У большинства из вас родители работают на фабрике. Вы что, ни разу там в музее не бывали? В избе на дне оврага издавна жили Кудрявцевы, которые были там сторожами. Сейчас в карьере беречь нечего, но дом по-прежнему принадлежит той же семье. В пятницу после уроков мы с вами туда пойдем, познакомимся с хозяевами, и вы поймете: никакие они не ведьмаки, обычные люди. Это внеклассное занятие, участие в нем по желанию. Но те, кто откажется, не получат звездочку октябренка. Трусы не имеют права стать внучатами Ленина.

– Меня мама не пустит, – захныкала Катя Егорова. – Она говорит, что Кудрявцевы людям всякие зелья продают. Когда у моей бабушки от болезни ноги не слушались, мамка к колдунам-болтунам пошла, заплатила им и принесла банку отвара. Бабуля из нее пила и выздоровела. К знахарям многие ходят. Вы, Мария Алексеевна, к нам недавно приехали, поэтому не знаете, что нельзя к травникам просто так, без дела, соваться. Еще обозлятся и нас в лягушек превратят.

– Мракобесие! – рассердилась учительница. – Хорошо, Егорова, сиди дома. Я уже объяснила: поход добровольный. Значит, тебя за трусость, глупость и веру в сказки в октябрята не примут. Тому, кто звездочку не носил, потом ни пионером, ни комсомольцем не стать. Останешься ты, Екатерина, на обочине жизни, на тебя пальцем показывать станут и говорить: «Вот идет Катя, которая верит в Бабу Ягу». Да тебя ни на одну хорошую работу не возьмут! Конечно, в нашей стране любой труд почетен, но лучше быть бухгалтером, например, или учителем, чем дворником.

После такого заявления посетить обитель страшных Кудрявцевых согласились все. Маленькая Галя тоже поплелась в овраг. Девочка тряслась от ужаса, у нее подкашивались ноги, но перспектива остаться без заветного значка с портретом Ленина пугала ее сильнее. Если школьник не октябренок, он изгой, с ним никто не будет играть. Его не позовут ни в поход, ни на день рождения, посадят на последнюю парту, будут ставить одни двойки. Ну и дворником работать совсем не хочется, лучше стать бухгалтером и сидеть в теплой комнате, вертя ручку арифмометра.

Когда группа первоклашек во главе с учительницей добралась до здания, сложенного из тщательно обтесанных камней, Мария Алексеевна постучала в дверь и крикнула:

– Товарищи Кудрявцевы! К вам в гости пришли ученики школы номер один.

Створка приотворилась, из дома вышел… Чубарека. Дети завизжали и кинулись врассыпную. А Галя приросла ногами к земле, потеряв способность двигаться и слышать. Зато зрение у нее резко обострилось, она ясно увидела, как учительница попятилась, упала со ступенек и осталась лежать на земле. Чубарека – мохнатый, страшный, с рогами, копытами и хвостом – подошел к училке, наклонился, потом выпрямился и двинулся к Гале. Малышка стояла столбом. Водяной приблизился к ней почти вплотную, и она ощутила мерзкий запах, исходящий от жуткого создания. Чубарека поднял руку, потом вытянул ее вперед, и школьница увидела, что кончики его пальцев в крови… Тут свет в ее глазах померк.

Очнулась девочка в больнице. Около кровати сидела заплаканная мама, которая, увидев, что дочь пришла в сознание, разрыдалась и заговорила:

– Дочка, как же ты нас напугала! Слава тебе, господи, очнулась… Галочка, повезло-то нам как! Пока ты болела, папке предложили новую работу, он теперь самого директора фабрики на машине возит. Из барака мы уехали, дали нам квартиру в центре Лоскутова. У нас три комнаты с ванной и кухней, горячая вода, телефон. Пойдешь в другую школу. Тебе куклу купили! У нее глаза закрываются, красота необыкновенная. Я ей платьев нашила, отец дом для нее смастерил, мебель сделал.

– Мамочка, Чубарека убил Марию Алексеевну? – пропищала Галя.

Мать бросилась обнимать дочь.

– Нет, нет, учительница здорова, ее в Свердловск на работу перевели. Тебе страшный сон приснился, ты с кровати упала и ударилась, сознание потеряла, в больницу попала, долго без памяти лежала.

– Мы не ходили в овраг? – заморгала Галочка.

– Нет, нет, говорю же, это просто сон, – уверяла мама.

Малышка поверила ей. После клиники она сразу очутилась на новой квартире, пошла в другую школу, в Филимоново не ездила. И только закончив седьмой класс, Галина узнала правду. Она собиралась поступать в медучилище, пошла на подготовительные занятия и во время лекций встретила свою бывшую одноклассницу из Филимонова. Та рассказала, что поход к Кудрявцевым состоялся на самом деле, и дети увидели колдуна. Но все благополучно убежали, а Галя осталась на месте. Ребята примчались на центральную площадь села в истерике, их увидели взрослые, на место происшествия спешно прибыла милиция, которая обнаружила Галю, лежащую без чувств на земле, и мертвую Марию Алексеевну.

Абитуриентка еле дождалась окончания лекций, прибежала домой и заставила мать рассказать о давнем происшествии. Выяснилось, что когда маленькую Галю доставили в больницу, врачи никак не могли привести ее в сознание. Через неделю доктора разделились на две группы. Одни говорили, что ребенок не выйдет из комы, умрет, не очнувшись, а другие проявляли оптимизм: девочка выживет, вот только разум к ней не вернется, слишком сильный стресс испытала первоклашка. Директором фабрики тогда был Илья Михайлович Шаров. Он получил прекрасное образование, пришел на фарфоровую фабрику юнцом и несмотря на то что был потомком тех, у кого после большевистского переворота нацинализировали предприятие, сумел стать руководителем. Шаров пожалел заболевшего ребенка. Он решил помочь семье Федоровых, взял отца Гали своим персональным шофером, мать устроил контролером ОТК, выделил семье трехкомнатную квартиру. А потом от всего сердца радовался, когда их дочка поправилась. Замечательная кукла, умеющая открывать-закрывать глаза и говорить «мама», была подарком от добросердечного деда Василия Петровича.

Вас удивляет, что Галя столько лет не знала правды? А между прочим, ничего странного в этом нет. Интернета в те годы не существовало, мобильных телефонов, с помощью которых можно обменяться с подружками эсэмэсками, тоже. Родители перевели дочь в другую школу, уехали в новый район, и все связи с прошлым оборвались. Во времена детства Галины Тимофеевны информация быстро не распространялась, желтой прессы не было, телешоу на экране не демонстрировали. Да и первый телевизор купили, когда девушка уже училась на медсестру. И телефона у них дома не было, бегали звонить в будку во дворе…

Пенсионерка сняла со спинки стула платок и накинула себе на плечи.

Я задумалась. И что получается? Чубарека существует, моя собеседница видела его собственными глазами. Николай не мог сторожку Кудрявцевых купить – его родители коренные жители Филимонова, в детстве Коля тоже слышал про водяного миллион раз. Чинить гармошки Фатеев не умел.

– Ну-ка, подождите! – вдруг воскликнула Галина Тимофеевна и схватила со стола сотовый.

– Лена, это я. Слушай, у Коли была мастерская по починке гармошек? Нет, я не шучу и не издеваюсь… Ага! Потом объясню… И еще вопрос: Николаша избу колдунов-болтунов Кудрявцевых покупал? Ой, да не заболела я! Ну не кричи! Просто ответь. Знаю, что не первое апреля сегодня. Ага, ага… Спасибо. Вечером расскажу, почему спрашивала.

Старуха положила трубку на стол и усмехнулась.

– Лена решила, что у меня в голове жирные тараканы завелись… Так вот, ничего жена Николая ни про гармошки, ни про приобретение избы не слышала. Зачем Коле недвижимость с дурной репутацией? В овраг все ходить опасаются, лично я туда и за миллион наличкой не сунусь.

– Баба Галя, а куда Кудрявцевы подевались? – подала голос Наташа.

Старушка призадумалась.

– Вроде их всех давным-давно в тюрьму посадили. Или они умерли. Чего-то я слышала про них, но забыла. Выходит, про дом неправда: и денег у племянника на покупку не было, и родне он о мастерской не доложил. Нет, нет, ошибка у вас, Татьяна, в документах.

– Может, и так, – согласилась я. – А теперь объясните, как к той избе пройти.

Загрузка...