Денис встретил меня в холле и, забыв поздороваться, засуетился:
– Пошли в малый конференц-зал. Нас всех поселили на одном этаже, там всего шесть номеров и есть место для совещаний. Лифт слева, он странный, почему-то розовый.
– Наверное, жене владельца гостиницы нравится гламурный цвет, – предположила я, рассматривая глянцевые стены кабины. – Ух ты, надо же, кнопки в виде голов животных…
– Направо, – скомандовал Жданов, когда мы очутились в коридоре, – третья дверь.
Я толкнула створку, увидела овальный стол, сидящих за ним членов бригады и воскликнула:
– Весьма удобно!
– Мне тоже так показалось, – согласилась Тоня. – Ой, какое у тебя миленькое платье! Шелковое?
– Вискоза, – ответила я, – на распродаже купила. Вообще-то я не собиралась приобретать обновку, зашла в магазин за шампунем, но не пойми зачем зарулила в один бутик. Смотрю – вещь стоит на две трети дешевле. Ну, и не удержалась.
– Вискоза лучше шелка, – похвалила мое приобретение Антонина, – так сильно не мнется. И настоящего шелка теперь днем с огнем не найти.
– Жаль только, что рукава слишком длинные, – вздохнула я, – приходится закатывать.
– Можно их вовсе обрезать, – дал совет Денис.
Мы с Антониной посмотрели на Жданова, он стушевался.
– Я просто так сказал. Многие женщины ходят в одежде с голыми руками.
– Не бывает одежды с голыми руками, – назидательно произнес Троянов. – Тань, никогда не покупай в наших магазинах шмотки на распродаже. За неделю до снижения цен администрация увеличивает стоимость нарядов вдвое, если не втрое, а потом в определенный день пугающую цифру перечеркивают, рисуют меньшую. И тетушки сметают товар, хотя на самом деле ничего не выигрывают.
– Не порти человеку удовольствие от приобретения, – остановил Роберта Глеб Валерьянович. – Танюша, платье очаровательное, Троянов просто позавидовал, ему такое никогда не носить.
– С этим не поспоришь, вы, как всегда, попали в точку, – рассмеялся компьютерщик. – Думаю, я бы выглядел сногсшибательно в шелковом наряде с оборочками.
– Вечно мне все замечания делают, – с запозданием обиделся Денис. – Почему Роб сказал, что одежды с голыми руками не бывает? Посмотри в окно, полно женщин в такой!
Троянов оторвался от компьютера.
– Здесь нет окон, глухие стены. А у платьев-блузок нет рук.
Жданов открыл рот.
– Ну ты сказал! Глеб Валерьянович сидит в пиджаке. Или он, по-твоему, в жилетке?
– У жакета из льна, который надел Борцов, есть рукава, но не руки, – уточнил Троянов.
Денис опешил, но достойно ответить не успел, в зал вошел Иван Никифорович в сопровождении кряжистого мужчины средних лет.
– Всем привет, – произнес шеф. – Знакомьтесь, Федор Михайлович Дубов, начальник полиции Лоскутова, временно будет нам помогать. Начинаем! А чем здесь пахнет? Фу!
– Ничего не ощущаю, – удивился Глеб Валерьянович. – Может, девочки надушились?
– Я не пользуюсь парфюмерией, – в унисон сказали мы с Тоней.
Потом Юрская добавила:
– Это непрофессионально. Захочешь куда-то незаметно пройти, а духи выдадут.
– Дело Воронкова, – вздохнул Борцов, – давняя история, ей лет двадцать. Наша сотрудница тайно проникла в квартиру подозреваемого, и тут внезапно вернулся хозяин. Женщине было некуда деться, и она спряталась за занавеску, а через секунду получила пулю в грудь. Чудом выжила. Потом выяснилось: преступник заглянул домой на секунду, хотел взять какую-то вещь и уйти, но почувствовал посторонний запах, понял, что в помещении кто-то есть, и пальнул по занавеске. После того случая на всех семинарах повышения квалификации стали твердить: агент не имеет права пользоваться парфюмерией, ему надо…
– Табаком несет, – остановил эксперта Иван, – как от пепельницы. Кто накурил?
– У нас никто не курит, – удивился Роберт.
– Дыма без огня не бывает, а если огня нет, головешки на виду остались, – неожиданно сказал Федор Михайлович.
– Отвратительно воняет, – не успокаивался босс, – откройте окна.
– Их тут нет, – остановил его Борцов. – И мой нос ничего не учуял. А твой, Таня?
Я, в отличие от Глеба Валерьяновича, сразу сообразила, что у шефа начался период раздражения, вызванный отказом от курения, и дипломатично вывернулась:
– К сожалению, не могу похвастаться острым обонянием.
Босс подергал носом.
– Отвратительно воняет, прямо в мозг бьет. Неужели не ощущаете?
– Бригада не курит, – вмешалась в разговор Тоня. – Наверное, раньше тут проводили совещание заядлые курильщики. Давайте включим кондиционер.
Не дожидаясь ответа, Антонина встала и повернула рычажок в стене. Послышалось тихое гудение.
– Сейчас проветрится, – пообещала Юрская.
– Надеюсь, – передернулся Иван Никифорович. – Людей, которые убивают себя сигаретами, нужно отселять в резервации.
– Так вы же сами постоянно с сигаретой, – ляпнул Денис.
Я изо всей силы пнула Жданова под столом ногой, но поздно, тот уже успел высказаться.
– Слово не корова, ушло со двора, назад не приведешь, – заявил Федор Михайлович, заметивший мой маневр.
– Кто курит? Я? – возмутился шеф. – Давно бросил! Жданов, когда ты меня в последний раз с цигаркой во рту видел?
– Вчера вечером, когда вы сообщили, что нам в Лоскутово ехать надо, – ответил излишне честный Денис.
– Верно, – не рассердился шеф, – но с полуночи к раковым палочкам я не прикасаюсь. Финита! Отныне в нашем офисе категорический запрет на любой вид зависимостей.
– Поп-расстрига все иконы в щепки рубит, – высказался местный сыщик.
Все молча уставились на Федора Михайловича, тот смутился.
– Моя жена диссертацию пишет по пословицам. Тема у нее: «Малоизвестные версии широко распространенных поговорок». Вот, например: «Слово не воробей, вылетит – не поймаешь». Так все говорят. Но, оказывается, есть тьма вариаций: «Слово не вода, утечет, не вернешь». Или: «Слово не ребенок, убежит со двора, за руку назад не приведешь». Слышали такие?
– Нет. Очень интересно, – вежливо сказал Глеб Валерьянович.
– Рита огромную работу проделала, – оживился полицейский, – объездила весь регион, собрала горы материала, сейчас его систематизирует. По всей квартире бумажки развешаны со списками поговорок, я на них постоянно натыкаюсь, вот и стал цитировать. Не обращайте внимания. Нервничаю сильно из-за жены, очень уж ей хочется кандидатский диплом получить.
– Таня, рассказывай, – велел шеф, поворачиваясь ко мне.
Я откашлялась. Похоже, Иван Никифорович, несмотря на свое обещание не лезть в мое расследование, решил встать у штурвала.
Босс чихнул. Затем поправился:
– То есть я хотел сказать – начинайте совещание. Меня как будто тут нет.
– Ежа в мешке не утаишь, так исколет, что охнешь, – пробормотал Дубов.
Борцов поднял руку.
– Разрешите? Я получил от Татьяны фото интерьера мастерской по ремонту гармоней.
– Это что такое? – изумился Денис.
Я постучала карандашом по столу.
– Глеб Валерьянович, извините, но придется начать мне. Вы-то с Робертом уже в курсе, а остальные еще нет.
Я рассказала о своем разговоре с Наташей и Галиной Тимофеевной, о том, как побывала в доме колдунов Кудрявцевых и изучила окрестности вокруг него.
– Теперь моя очередь, – обрадовался Борцов. – Итак, что я могу сказать о сторожке… Конечно, лучше побывать на месте самому, и я непременно туда съезжу, но пока, судя по фото, вырисовывается интересная картина. В ванной комнате некогда стояла сантехника фирмы «Брау».
– Никогда не слышала о такой, – удивилась Тоня. – А ведь недавно ремонт делала, изучила весь рынок.