На рассвете они все исчезли. Кроме Норстона и Хельмы. И если с последней было все понятно, то осязаемая и ни капли не прозрачная оболочка отца вызывала вопросы.
– Ты тоже не чистокровный метаморф? – а что мне было еще думать?
– Элли успела меня проявить, – вот только в его словах не было ни капли радости.
И понятнее ничего не стало.
– Раз и навсегда?
– Подобное возможно, если проявитель готов отдать почти весь свой дар. Останется самый минимум.
В груди все сжалось от сострадания к маме, и к паре, счастье которой бессовестно разрушили, но одновременно с тем мне стало легче. Насчет дара мама не соврала, и бабушка Клер тут ни при чем. Правда, надо мной все еще висела ложь об отце, но… здесь их можно было понять. У нас с этим строго. Стажерку-проявительницу, спутавшуюся с метаморфом, наверняка бы просто убили. Так что Клер защищала дочь. И меня потом… Вот только кто ее вообще просил во все это лезть?
Стоит подумать, что могла бы родиться здесь, в этом доме, и мама была бы все эти годы счастлива, – просто с ума схожу!
И самое обидное, что все это было действительно возможно. Норстон подтвердил. Поскольку дара в маме осталось всего ничего, и ни один маг его бы не засек, они бы выдали ее за обычную человеческую женщину. Такое не приветствуется, но для некоторых делают исключение. И для него бы сделали, потому что проявленный метаморф – большая редкость, и пользы городу принесет немало. Вот им и разрешают почти все.
Но смысл переживать из-за того, чего уже никогда не случится? Сейчас важнее – найти связь с другой половиной города.
Мы поболтали еще немного о разном, потом разошлись по комнатам и завалились спать.
Будильник в мо-буке я завела на шесть. Вечера. До сих пор было немного непривычно, но пробуждение уже обходилось без головной боли и прочих проявлений дурного самочувствия. Привыкание налицо.
Темнеть начнет часа через два-три, в Лунной школе меня ждут к девяти, так что есть время привести себя в порядок и спокойно собраться.
Душ, пробежка на кухню за кофе… Пила его я, запихивая вещи в новый синий чемодан. Бабушка позаботилась обо всем, купила в том числе и ручки с тетрадями. Клер никогда моей жизнью особо не интересовалась, она появлялась редко и была всегда холодна, часто ссорилась с мамой, так что забота Адарины получала закономерный отклик. Я уже почти не злилась, даже на Крейстона почти не злилась. Ведь если бы не он, я бы никогда не узнала эту часть своей семьи.
Расставаться с новыми родными не хотелось никогда и ни за что.
Но я не могу оставить маму в лапах этого интригана! И вообще… я не хочу так! Не хочу выбирать между близкими людьми. Между одной жизнью и другой.
Много вещей решила не брать. Арабель, старшая из двоюродных сестер, тоже поступила в этом году в Лунную школу. Она примерно знала, что нас ждет, и просветила меня. Во время вводного семестра практикумов почти нет, а после него не будет зачетов и экзаменов. Только тесты на наличие способностей к лунной магии, потому что, если их нет, учиться дальше не имеет смысла.
Комнаты в школе ни к чему не обязывают, днем можно уходить домой. Выходные принято проводить со своей семьей. Следовательно, я всегда смогу наведаться сюда, если что-то понадобится.
Правила в ночной части Блэкдорна казались более свободными, чем там, где я выросла, да и Лунная школа обещала меньше ограничений, чем ждало бы меня в том же «Скарабее». Разве это могло не нравиться?
Еще бы лазейку в стене найти…
Собралась быстро. Дом вместе со всем городом еще не ожил, Норстон меня не трогал, так что образовавшийся час свободного времени решила провести с пользой – включила компьютер и полезла инспектировать местную сеть.
– Девочки, поторопитесь, мы опаздываем! – Норстон уже ждал нас в машине, чемоданы были в багажнике, Хельма заняла место рядом с водителем, а мы с Арабель никак не могли со всеми распрощаться.
Арабель, Ильда и Герфина напоминали тройняшек и воспринимали себя примерно так же, расставались впервые в жизни и все никак не могли перестать обниматься. Меня тискала бабушка. Тетка давала наставления: побольше думать об учебе, поменьше о всяких глупостях, леди Сораль не злить и вообще ей не прекословить, потому что в гневе она страшна.
Пришлось Норстону вылезать из машины и собственноручно выдирать нас из объятий семьи. Иначе бы мы никогда не уехали.
– Из-за вас мы опоздали, – стенала Хельма.
Насколько я успела заметить, она всегда была чем-нибудь недовольна.
– Ничего, вернуться к мытью полов ты успеешь, – не сдержалась Арабель. – Нас же с тобой не будет!
– Девочки! – прикрикнул Норстон. – Еще раз такое услышу, убираться будете втроем.
Нормально, да? Я-то тут при чем? Минусы в том, чтобы быть частью большой семьи, тоже быстро нашлись.
Серьезно нас никто не наказал, напротив, Норстон пообещал сделать так, чтобы нас поселили в одной комнате. Все равно в школе девочки живут по двое.
Я же всю дорогу прокручивала в голове то, что нарыла в сети. Там было не так чтобы много: местные новости, афиша, электронная карта города, которую я после недолгих мучений смогла перенести в свой мо-бук. Пригодится. И ни одной попытки перебраться через стену. С нашей стороны, кстати, их тоже не было. Будто магия какая-то удерживала. Болтать болтали, но к решительным действиям так никто ни разу и не перешел.
Госпожа ректор встречала студентов во дворе, царственно кивала, некоторым даже улыбалась. Новички тут же препоручались старшекурсникам, которые должны были разместить их и показать, где что находится.
– Семья Вайрис в этом году подарила мне сразу двух талантливых учениц, – прокаркала она, стоило нам появиться.
– Помягче с ними, – попросил Норстон. – Особенно с Шалиссой, для нее здесь все ново и многое непривычно.
– Жизнь у людей намного проще, – согласилась с ним госпожа Сораль. – Но я не понимаю, как можно жить без магии?
Черные как ночь глаза уставились на меня в ожидании ответа. Но я запомнила, что ее лучше не раздражать, поэтому только слегка улыбнулась и пожала плечами. Сама же в тот момент думала, что впервые вижу блондинку с черными глазами. Ну, в смысле, во второй раз, мы же с ней во время импровизированного экзамена встречались. Пугающий контраст.
Через минуту Хельма повела нас в выделенную нам комнату. Норстон тоже пошел, помог дотащить вещи и сразу удалился. Его сегодня еще у Орлгордов ждали, а то вернулся в город несколько дней назад, а на глаза начальству так и не показался. Прощание вышло смазанным. Он хотел меня обнять, в глубине души я тоже этого хотела, но ничего не случилось. Мы обменялись долгими взглядами, смущенными улыбками и пожеланиями удачи, после чего я закрыла за ним дверь.
– Дядя Норт замечательный, – как бы между прочим заметила Арабель, оказавшаяся свидетельницей нашего общения.
– Знаю. – С этим было трудно спорить. – Просто мне пока сложно воспринимать его как отца. Особенно говорить об этом вслух.
Комната оказалась не слишком большая, но уютная. Немного старомодная, как поведала мне сестра, но я в местной моде не разбиралась, так что особо и не заморачивалась. Но кровати с летящими пологами привели меня в восторг. Еще был ковер цвета грозового неба, где причудливо мешались синий, сизый и фиолетовый, письменные столы с множеством полочек, кресла такие мягкие, что просто утопаешь, один на двоих шкаф и потрясающий вид на сад.
Не «Скарабей», и об этой школе я не мечтала, до недавнего времени вообще не подозревая о ней, но сейчас была почти счастлива.
Занятий сегодня не было. Мы обживались, распаковывали вещи, бродили по замку с его запутанными коридорами, темными нишами и «живыми» картинами. Я понемногу привыкала к местной атмосфере, с каждым часом магия раздражала все меньше.
Хельма нам на глаза не попадалась. Как объяснила Арабель, полукровки здесь общаются в основном друг с другом. Другие метаморфы к нам пока не лезли, все же замкнутость – их природная черта. С первых минут в Лунной школе я почувствовала себя свободно и комфортно.
Впрочем, за ужином все же произошло кое-что…
Студентов здесь было не слишком много. Как выяснилось, даже среди метаморфов талантливые лунные маги встречаются редко. Зато места хватало, и за каждой комнатой был закреплен свой маленький столик. Удобно.
Я как раз победила кашу и тосковала над чашкой цветочного чая. Взгляд неторопливо скользил по столовой. Просторное помещение с большущими окнами, светлые прохладные тона, много свежесрезанных цветов. Среди привычных уже белокурых юношей и девушек изредка мелькали черноволосые, даже несколько рыжих затесалось.
Правила здесь демократичнее, чем в «Скарабее». Крейстон полукровок бы точно не потерпел.
Как раз думала об этом и представляла, как недовольно кривится лицо отчима, когда Арабель тронула меня за локоть, привлекая внимание.
– Кажется, нами интересуются…
Глянув в направлении, куда смотрела сестра, я буквально столкнулась с взглядом ярко-синих, необычных для метаморфа глаз. Но кем-то другим он быть точно не мог! Слишком уверенный и независимый, а лицо такое надменное, что хочется показать язык. При этом тонкие аристократичные черты сочетались с жесткими линиями подбородка и губ, волосы имели пепельно-серый оттенок, а одет парень был в серую майку и темные штаны. В общем, он выделялся всем, чем только можно, и откровенно наслаждался этим.
А еще зачем-то на нас пялился.
– Отвернись! – зашипела на меня Арабель и под столом ущипнула за бок. – Не смей смотреть!
Если бы это было так легко!
Между нашими взглядами словно незримая нить натянулась. Даже просто моргнуть казалось сейчас преступлением.