– Двадцать три, – сказал работник аттракциона «Угадаю возраст». Джоан показала ему свои водительские права, чтобы доказать, что ей двадцать семь лет, и он выдал ей приз – ластик в форме динозавра.
Она предложила Гарольду тоже поучаствовать, на что тот ответил, что это портит карму.
Джоан подумала, что благодаря редеющим волосам и объемистому брюшку, выпирающему из расстегнутой спортивной куртки, шансы Гарольда на победу весьма высоки. Парнишка наверняка даст ему не меньше сорока лет вместо реальных тридцати четырех. Естественно, Гарольд, стеснявшийся своей внешности, участвовать в игре отказался.
Они гуляли по променаду.
Джоан не бывала здесь по вечерам с прошлого лета. После наступления темноты луна-парк совершенно преображался: игровые стенды были ярко освещены, неоновыми огнями подмигивали названия аттракционов, куда ни глянь – тянулись гирлянды разноцветных электрических лампочек. К запахам сладкой ваты, попкорна, хот-догов, картошки фри, машинного масла, туалетной воды и одеколонов примешивался запах океана, создавая какой-то особый, чарующий, аромат. Да и народу было гораздо больше, чем днем. Все казалось Джоан таинственно-сказочным.
Здесь так каждый вечер, а я все пропускаю.
Эх, ну почему Гарольд не желает этого понимать…
– Ты что-нибудь хочешь? – спросила она у него.
– Хочу. Но уже слишком поздно. «Макбет» давно начался.
– Но должно же найтись хоть что-то тебе по вкусу. Как насчет вон той карусели? – Джоан остановилась возле нее, наблюдая за выходящими людьми. Девушки смеялись, какая-то парочка с улыбкой держалась за руки. – Давай прокатимся, – предложила Джоан.
– Прокатись, если хочешь. А я здесь подожду.
– Да ты не представляешь, как это здорово.
– Нет, иди без меня, если тебе так хочется.
Джоан пожала плечами:
– Может быть, позже. Пойдем, – она взяла его за руку и повела дальше. – Мы обязательно найдем то, что понравится и тебе.
– Скорее ад замерзнет.
Вдруг она увидела ту самую ведьму с носком на руке. Старуха неподвижно просидела на одном месте весь день, и только ее кукла-носок то и дело «заговаривала» с людьми, которым не повезло проходить мимо. У Джоан возник соблазн подвести к ней Гарольда.
В конце концов, он так мечтал посмотреть «Макбета», а чем эта мадам не одна из трех сестер-ведьм?
Хотя, конечно, это жестоко.
Вспомнив, как эта ведьма схватила за ногу Дэйва, Джоан не смогла сдержать смеха.
– Ты чего? – спросил Гарольд.
– Одна из моих любимиц среди бомжей, – кивнула она в сторону старухи.
– Не вижу в ней ничего забавного, – сказал Гарольд.
– Носок, который у нее на руке, сегодня цапнул Дэйва за ногу.
– Читала статью Глории о «троллиной охоте»?
– Читала. По-моему, весьма топорно.
– А по-моему, она отлично поработала.
– Ей бы перестать для начала задирать нос. Мы, оказывается, пособники, подумать только! Типичная слезовыжималка. – Подняв руку, она показала на громаду «Урагана». – Мы с Дэйвом задницами рисковали, карабкались туда вызволять того бедолагу. Стоило нам поскользнуться – и пиши пропало… остались бы только рожки да ножки. Нечего мне говорить о «пособниках». Она прекрасно знала, что мы это делали. Но упомянула она об этом в своей статейке? Черта с два. Смысл этой писанины – вдолбить читателям, что полиция и большинство горожан одобряют «троллиную охоту». Не представляю, как она может смотреть Дэйву в глаза, после того как накропала этот пасквиль.
Отпустив руку Гарольда, она подошла к «Базуке» и заплатила служителю. Тот зарядил пушку пятью теннисными мячами. Джоан схватилась за широченный ствол, прицелилась и сделала первый выстрел. Мяч попал прямо в живот кукле-мишени, отчего та свалилась с подставки и завертелась на веревочке.
Джоан посмотрела на Гарольда. Вид у него был удрученный, наверное, из-за того, как она отреагировала на статью Глории.
Она выстрелила еще раз и снова сбила куклу, на сей раз попав в голову.
– Мы давно прижали бы этого треклятого «Огромного Козла Графа», если бы хоть одна из жертв согласилась помочь. Но они запираются. Никакого толку, ясно? Знаешь, что нам удалось выяснить на данный момент?
Выстрелом в грудь она сшибла следующую куклу.
– Это подростки. Одни утверждают, что вся банда состоит из девушек, другие – что наоборот, из парней, а числом колеблется от трех до пятидесяти человек. Вот что мы выяснили со слов пострадавших. Предводитель банды – Сатана собственной персоной, с рогами, копытами и всем, что полагается, а среди участников – роскошная блондинка, майор Дональдсон, здоровенный негр, двойник Чарли Мэнсона и даже некий Зарч из четвертого измерения…
– Да уж, понимаю, – сказал Гарольд.
Джоан снова выстрелила и промахнулась.
– Эта самодовольная сука понятия не имеет, о чем пишет.
Последний заряд угодил кукле в лицо.
– Я не хотел тебя расстраивать, – сказал Гарольд, положив руку Джоан на плечо.
– А с чего ты взял, что я расстроена?
– Глория просто выполняет свою работу.
– А мы выполняем свою, только очень уж нелюбезно эта Глория о ней отзывается.
Они влились в поток толпы.
– Может, покатаемся на машинках?
– Боюсь, в таком настроении ты собьешь кого-нибудь насмерть.
– Нормальное у меня настроение, – пробормотала Джоан.
– Пожалуйста, не проходите мимо!
Обернувшись, она увидела Джаспера Данна. Мертвенно-бледный старикан стоял на крыльце своего павильона и зловеще усмехался ей. Она ускорила темп.
– Не торопитесь так, мисс коп. Загляните вместе со своим замечательным кавалером к нам, и вашему взгляду предстанут невероятные, непостижимые уму вещи и чудеса из Музея Диковин Джаспера. Не проходите мимо, зайдите и увидите двуглавого младенца, лысого орангутанга с острова Борнео, настоящую мумию Рам-Хо-Тепа и много других таинственных и загадочных экспонатов. Вы будете дрожать от страха и удивления. Вы…
Она пошла дальше.
– Я бы зашел, – сказал Гарольд. – Разве тебе неинтересно посмотреть Музей Диковин Джаспера?
– Этот хмырь – отъявленный мерзавец.
– Он тебе что-то сделал?
– Этот его взгляд. Всякий раз, когда я прохожу мимо… Слава Богу, в основном он торчит в своем павильоне, и за все дежурство я его почти не вижу. Но ты не представляешь, как он обожает сверлить тебя странным взглядом и наслаждаться реакцией. Особенно у девушек.
– Он же рекламирует аттракцион, от которого мы будем «дрожать от страха и удивления». Так и должно быть, – возразил Гарольд. – Ты когда-нибудь там бывала?
– Только раз, когда одна из посетительниц упала в обморок.
– Должно быть, там и впрямь что-то поразительное. Не знаешь, отчего с ней такое случилось?
– Думаю, просто перегрелась на солнышке. Но когда я зашла, она лежала на полу с задранной до талии юбкой, а Данн стоял возле нее на коленях. Не могу быть уверена, что он делал что-то плохое, но он явно испугался, когда ее парень привел нас.
Она остановилась и оглянулась на павильон. Две молоденькие девушки поднимались по ступенькам, протягивая Данну билеты. Одна была довольно крупной, а другая, напротив, очень изящной. На ней был короткий топик и белые шорты.
– Смотри, – сказала Джоан, – держу пари, он сейчас увяжется за ними, держась почти вплотную. Чертов развратник.
И Данн действительно проскользнул в дверь вслед за девушками.
– Отвратительно. А ведь этому типу принадлежит еще и «Веселый домик». – Джоан кивнула в сторону двухэтажного здания рядом с Музеем Диковин. На неработающей неоновой вывеске над входной дверью стояла надпись: «Веселый домик Джаспера». Все окна были заколочены листами фанеры. – Я слышала, что он там в одном из коридоров установил решетки. На полу. Специально, чтобы прятаться под ними и заглядывать под юбки проходящим девушкам.
– Очаровательный тип. Поэтому лавочку и прикрыли?
Джоан покачала головой:
– Однажды вечером туда пробралась пара уродцев. Он выставлял их в Музее Диковин. Самые настоящие уроды. В смысле, люди, но с жуткими дефектами… Так я слышала. Так вот, двое из них сбежали и пробрались в «Веселый домик». Было это лет пять-шесть назад, я тогда еще жила в Стенфорде, эту историю мне рассказал Дэйв. Он говорил, что они напали на маленькую девочку с бабушкой.
– Ужас, – пробормотал Гарольд.
– Старушка сразу свалилась с инфарктом.
– А что с девочкой?
– Она не пострадала. Ее спасли оказавшиеся рядом моряки. Однако бабушка умерла, и пришлось Данну закрыть свое шоу уродов вместе с «Веселым домиком». Но никто не смог заставить его снести это здание.
– Наверное, надеется открыть его когда-нибудь снова.
– Ни капли не удивлюсь. Ведь в Музее Диковин нет решеток в полу.
Гарольд снова посмотрел на «Веселый домик» и покачал головой.
– Думаю, мне бы там понравилось, – сказал он.
– Тогда это полный облом. Единственный аттракцион, который тебя заинтересовал, – и тот закрыт.
– Нет, ты не поняла. Я имел в виду немного другое. Когда я был ребенком, то ходил в Ривервью в Чикаго. И там был аттракцион типа «Веселого домика», назывался то ли замком, то ли дворцом Аладдина, не помню точно… но помню, что он мне очень нравился.
– Значит, не все еще потеряно. – Она взяла его за руку, и они двинулись дальше. – Значит, ты все-таки посещал луна-парки. В счастливом детстве…
– Прежде чем стать занудой.
Джоан улыбнулась:
– Расскажи побольше о своем детстве.
– Я был всегда слишком робок для счастливого детства.
– Подожди минуточку. – Она сжала его руку и с улыбкой помахала проходившим мимо двум офицерам. – Привет, Джим и Бет.
Те подошли, и Джим тут же уставился на ее ноги.
– Тебя за день не достало это место, чтобы еще и вечером приходить? – удивилась Бет.
– Так ведь Дэйв не позволяет мне кататься на «Урагане» во время дежурства.
– Точно, зато позволяет на него лазить, – съязвил Джим.
Она представила их Гарольду, и они пожали друг другу руки.
– Будь с ней поосторожнее, Гарри, – сказал Джим.
– Она такая хрупкая?
– У нее черный пояс.
– Да, но он не дает мне права избивать людей, – сказала Джоан.
– Ни в коем случае не позволяй ей приковать себя наручниками к кровати. Как только ты станешь беспомощен, тут она и применит свой опыт.
– Ты испытал это на собственной шкуре? – спросил Гарольд.
– В своих фантазиях, – ответила за него Джоан.
Бет пихнула Джима локтем в бок:
– Ладно, пошли уже, Казанова. Рада была познакомиться, Гарольд.
– И я тоже, – сказал Джим, хлопнув Гарольда по ладони. – У меня есть один совет для тебя, Гарри. Будь с ней пожестче.
Гарольд улыбнулся и кивнул.
– Это были твои последние слова, – сказала Джоан.
– Поглядим.
Джим и Бет ушли, но прежде чем они растворились в толпе, Джоан увидела, как они переглянулись и принялись что-то горячо обсуждать. Она не сомневалась, что речь идет о ее кавалере, и что Джим точно не скажет о нем ничего хорошего.
– Интересный парень, – сказал Гарольд.
– Весьма интересный.
По крайней мере Джим предпринимал какие-то попытки ее завоевать, подумала Джоан. Пусть она была к нему равнодушна и пришлось даже применить грубость, чтобы его отшить, все равно он хотя бы пытался.
– А это правда, насчет черного пояса?
– Да. У меня действительно есть черный пояс. С подвязками.
– Хочешь сладкой ваты?
– Еще как. Было бы здорово.
«Не разумнее ли все-таки от него избавиться?» – подумала она.
Он купил одну сахарную вату. Только для Джоан. Оторвав большой кусок, она отправила его в рот, чувствуя, как он быстро тает на языке.
– Расскажи еще об этом Ривервью, – сказала она. – Что тебе еще нравилось, кроме замка Аладдина? Может, американские горки?
– Я так и не рискнул на них прокатиться. Как и на «Свободном падении» и многом другом. Говорю же, я был очень робок.
– А на колесе обозрения?
– Боялся даже мимо ходить.
– А если я предложу отправиться на него прямо сейчас?
– Ой, не думаю, что это хорошая мысль.
– А я думаю иначе.
Табличка возле аттракциона гласила, что билет на двоих стоит пятерку. Джоан направилась к кассе. Гарольд поспешил следом.
– Джоан, послушай, мне совершенно не хочется кататься на этой штуке.
Джоан встала в очередь.
– Подержи, – велела она, передав ему сахарную вату. – Давай попробуем? Уверена, тебе понравится.
Он настороженно посмотрел на вату в своей руке и покачал головой. Джоан сняла с плеча сумочку, отыскала бумажник и взяла десятку.
– Если ты думаешь, что сможешь затащить меня на эту смертоносную штуковину…
– Послушай, дружок, все боятся высоты.
– И это говорит леди, которая забиралась на «Ураган».
– Забиралась. И боялась до усрачки. Но в любом случае я это сделала. Сделала потому, что должна была. Вот и ты должен прокатиться на колесе обозрения по той же причине.
– Ничего я не должен.
– Должен.
Она купила билеты и получила пять долларов сдачи.
Гарольд последовал за Джоан к очереди на колесо. С нервной улыбкой он вернул ей сладкую вату.
– Ты же не думаешь, что я на самом деле поеду на этой штуке?
– Тебе понравится. Вот увидишь.
– Не понравится. По той простой причине, что я не поеду.
– Но ведь я уже купила билеты.
– Можешь прокатиться два раза. А я постою здесь, на земле, в безопасности, и подожду тебя.
Она посмотрела ему в глаза:
– Я хочу, чтобы ты прокатился вместе со мной, Гарольд. Это же всего-навсего колесо обозрения. Я не собираюсь тащить тебя на «Ураган», «Свободное падение» или что-то в этом роде. Всего одна поездка на колесе. Она тебя не убьет.
– Не убьет лишь потому, что меня там не будет.
– Ну Гарольд, ну пожалуйста.
Его нервная улыбка сменилась досадливой гримасой.
– Не понимаю, чего ты добиваешься? Зачем так настаиваешь, чтобы я сел на это дурацкое колесо? Ради Бога, это же просто глупый аттракцион. Давай прекратим пререкаться. Какая тебе разница, прокачусь я на нем или нет?
– Очень большая разница, – сказала Джоан.
– А, понял. Так я докажу, что я настоящий мужчина. Это испытание такое, да?
– Можешь воспринимать и так, – ответила Джоан.
– Ладно, прокачусь на этой чертовщине, если это тебя осчастливит.
– Прекрасно, – пробормотала она, откусывая кусок сладкой ваты, и отвернулась. Чувствуя, как вата тает во рту, она испытала желание разреветься.
Колесо обозрения вращалось на полной скорости: сверкали спицы, кабинки раскачивались, пассажиры визжали. Она увидела, что некоторые из них сидят обнявшись, и швырнула свою вату в мусорное ведро.
– Я же сказал, что поеду с тобой. – В голосе Гарольда прозвучало крайнее раздражение.
– Я слышала, что ты сказал.
– Тогда чего ты дуешься?
– Неужели ты совсем не умеешь веселиться?
– Ну прости, – проговорил он, хотя в его голосе не звучало ни малейшего раскаяния. – Боюсь, я действительно не большой весельчак. Наверное, тебе скорее следовало приехать сюда с одним из твоих приятелей-копов. Уверен, тот же Дэйв охотно бы прокатился на этом колесе.
– Уж он-то точно не стал бы ныть.
– Прекрасно. Теперь я еще и нытик.
– Ничего прекрасного.
– Бог ты мой.
– Ты ни разу даже не прикоснулся ко мне, Гарольд.
Он разинул рот.
– Бога ради, Джоан, – он огляделся по сторонам, будто опасаясь, что кто-нибудь мог услышать их разговор. Но стоявшие в очереди весело переговаривались, все заглушалось смехом, визгом, пальбой в тире и музыкой.
Никто и не думал их подслушивать.
– Что? – спросила Джоан. – Со мной что-то не так?
– Нет, конечно же, нет.
– Тогда в чем дело? Мы вместе уже не первую неделю. Ходим, держась за ручки, целуемся на прощание в щечку и желаем друг другу спокойной ночи. И все.
– Но я думал, что тебе нравятся именно такие отношения.
– Много ты понимаешь в…
– Любезные, вы проходить собираетесь?
Гарольд словно оцепенел.
Джоан поняла, что подошла их очередь.
– Мы можем не делать этого, если ты не хочешь, – сказала она.
Он лишь покачал головой и прошел в воротца. Работник забрал билеты у Джоан, и они с Гарольдом вышли на платформу, ожидая, когда к ним спустится ближайшая кабинка. Наконец она подъехала. Пока они забирались в нее, кабинка лениво покачивалась. Работник удостоверился, что они сели правильно, и закрепил поручень безопасности.
Кабинка слегка дернулась и поплыла вверх, но через некоторое время остановилась, чтобы в следующую кабинку могли сесть пассажиры.
Гарольд обеими руками вцепился в поручень.
Джоан положила ладонь ему на бедро, он перевел взгляд на нее. И тут же охнул, когда кабинка снова пошла вверх.
– Ну чего ты так боишься? – спросила Джоан. – Колесо обозрения абсолютно безопасно. Так же, как и я.
– Да-да, – пробормотал он.
Колесо поднималось все выше. Гарольд зажмурился, да так и сидел, цепляясь за поручень, упершись ногами в пол и плотно стиснув зубы.
– Расслабься, – похлопала его по плечу Джоан. – А то из-за тебя мне тоже не по себе становится.
– Извини, пожалуйста, – процедил он, не разжимая зубов.
– Эй, ты же не думаешь, что мы опрокинемся, если ты откроешь рот?
Он с шумом втянул в себя воздух, когда колесо совершило еще один оборот. Теперь они находились почти на самом верху.
Ну и высотища, подумала Джоан. У нее было такое чувство, что все ее внутренности остались далеко внизу.
– Бог ты мой, – пробормотала она.
Весь променад был виден, как на ладони.
Если эта гадская кабинка действительно упадет…
– Я не из тех мужчин, – проговорил Гарольд, – которые достойны встречаться с такой девушкой, как ты.
– Это… Ой! – Колесо снова провернулось, и Джоан, что было сил вцепившись в поручень, осознала, что они находятся на предельной высоте. Кабинка раскачивалась взад-вперед.
Она вдруг поняла, что ей уже не так страшно.
Пусть они поднялись еще выше, зато земля скрылась из виду. Отсюда она видела покрытые лесом холмы, береговую линию и фары машин на шоссе. Но променада, слава Богу, не было видно.
Ничего страшного внизу нет.
Ничего, обо что можно разбиться, если кабинка вдруг сорвется или опрокинется.
Самое главное – сидеть спокойно и не раскачивать ее еще сильнее.
Наконец они начали спускаться, и Джоан снова увидела променад. Чтобы не смотреть на него, она повернулась к Гарольду. Тот так и сидел, зажмурившись.
Мужик, подумала она, а трус.
Хотя мне тоже страшно.
Но не до такой же степени.
Она поняла, что это не стало для нее новостью. Только подтвердило ее подозрения. Быть может, она для того и привезла его сюда. Чтобы вырвать его из воображаемого мира и… Вывести на чистую воду. Конечно, она это не задумывала, скорее всего, идея зародилась где-то в глубине подсознания, но именно поэтому она отказалась от похода в кино и настояла на поездке в Фанленд.
Колесо продолжало движение, опуская их все ниже и ниже. Но Джоан уже не пугалась, когда через каждые несколько футов оно останавливалось. Опустив их до самого низу, колесо снова стало набирать высоту. Страх, сидевший в Джоан, прошел. Они сделали еще один круг и снова начали спускаться вниз.
Все правильно, думала Джоан. Ко всему нужно сперва немного привыкнуть.
Может, и с Гарольдом надо так же. Просто затащить его в постель, а дальше все само образуется.
Неплохая идея. Браво. Ладно, допустим, этот его страх я переборю. А что делать со всем остальным?
Она прекрасно понимала, что никогда не сможет положиться на него, почувствовать себя с ним как за каменной стеной. В их паре роль сильнейшей досталась ей. Роль лидера.
Скорее мамочки, чем любовницы.
Нет уж, спасибо.
Наконец, колесо обозрения остановилось, и они вылезли.
– Можешь отвезти меня домой? – спросила Джоан, когда они оказались на променаде.
– Я, наверно, тебя расстроил, – сказал он.
– Вовсе нет. Все нормально.
– Но все же я проехался на этом колесе.
– Да уж. Все-таки ты очень смелый, раз смог набраться храбрости и сделать это.
– А насчет остального…
– Ничего страшного, – перебила Джоан. – Я прекрасно все понимаю.
Она взяла его за руку. Пройдя через весь променад, они покинули Фанленд и оказались на стоянке. Гарольд открыл перед Джоан дверь автомобиля, а когда она расположилась на сиденье, обошел капот и уселся на место водителя, даже не взглянув на нее.
Они вырулили со стоянки.
– Я как чувствовал, что не светит нам сегодня посмотреть «Макбета», – сказал он.
Джоан промолчала.
– Может, остановимся где-нибудь, перекусим на сон грядущий?
– Нет, спасибо. Что-то я себя неважно чувствую. Лучше отвези меня домой.
– Но мы еще должны обсудить…
– Как-нибудь в другой раз, ладно?
– Ладно.
Подъехав к ее дому, он свернул на обочину и заглушил мотор, после чего повернулся к Джоан:
– Я пойду с тобой, – сказал он. В тусклом свете фонарей она видела нервную улыбку на его лице.
– Не сегодня, – сказала она. – Мне правда неважно.
– Джоан, прошу тебя.
– Я позвоню.
Она хотела похлопать его по колену, но, заметив, что он собирается перехватить ее запястье, отдернула руку и распахнула дверь автомобиля.
– Не уходи вот так. Пожалуйста.
– Все в порядке, – сказала она. – Я позвоню тебе.
Она вышла из машины, захлопнула дверь и поспешила к своему дому.