Орфей играл на арфе с ней,
Ее нос взметнул брызги,
Пятьдесят надменных героев покачиваются на ее золотых уключинах,
Белая волна плещется перед ней,
Яркая с берега, она приподнимается и раскачивается,
Дико он дергает за звенящие струны -
Уступите дорогу! Уступите дорогу!
Они проехали вдоль побережья и обогнули южную оконечность Атлантиды. Затем галера поползла на северо-запад, вверх по длинному изгибу континента, и все это время дни стояли безоблачные и ясные, а небо голубое, как воды Океана.
Элак выжидал, пока однажды днем «Кракен» не бросил якорь у необитаемого острова, чтобы пополнить запасы воды. Дриззар сошел на берег с дюжиной других, оставив лишь нескольких человек присматривать за кораблем. Очевидно, это было достаточно безопасно, поскольку рабы были закованы в цепи. Более того, у Дриззара были единственные ключи. Но на закате Элак разбудил Ликона локтем и велел ему быть начеку.
– Зачем? – Голос Ликона был угрюмым. – Ты – Он замолчал, уставившись на то, как Элак достал из сандалии крошечный изогнутый кусочек металла и аккуратно вставил его в замок манжеты на щиколотке. – Боги! Ликон выругался. – Это было у тебя все время – и ты ждал до сих пор!
– Эти замки легко вскрыть, – сказал Элак. – Что? Конечно, я ждал! Сейчас у нас на борту всего несколько врагов, не больше дюжины. Будь начеку, говорю тебе.
Ликон повиновался. Время от времени по палубе раздавался скрип шагов, и тут и там на корабле горели фонари, но их освещение было достаточно слабым. Плеск воды о корпус заглушал тихий скрежет и щелканье, пока Элак работал. Вскоре он удовлетворенно вздохнул и расстегнул манжету.
Металл щелкнул и заскрежетал. Элак был свободен. Он повернулся к Ликону – и тут на приподнятой палубе послышались торопливые шаги. Расул, надсмотрщик, подбежал, волоча за собой длинный кнут. Он посмотрел вниз и вытащил свой меч, ругаясь. Другой рукой он взмахнул хлыстом в мощном певучем ударе, обрушившись на незащищенные плечи Элака.
Ликон действовал. Одним быстрым движением он бросился вперед, защищая Элака; удар плети сорвал кожу с бока Ликона. И тут жилистая рука Элака сомкнулась на жестком кнуте, он сильно потянул и вырвал его из рук Расула.
– Эй! – крикнул надсмотрщик. – Эй! Ко мне! Его голос прогремел над темным морем. Его длинный меч казался бледным мерцающим огоньком в свете фонарей.
Еще двое вооруженных мужчин подбежали к Расулу сзади. Они рассредоточились и приблизились к Элаку. Он неприятно ухмыльнулся, как улыбается волк. В его руке был свернут хлыст.
Он выпрыгнул внезапно, как нападающая змея. Злобный клыкастый наконечник пронзительно зашипел. В полумраке было трудно разглядеть удар, невозможно увернуться. Расул взревел от боли.
– Убейте его! – крикнул надсмотрщик.
Все трое вбежали внутрь, и Элак уступил дорогу, его запястье вывернулось, когда он взмахнул кнутом. От брошенного кинжала из плеча атлантийца потекла кровь. И мужчина отшатнулся, пронзительно крича, хватаясь за глаза, которые были ослеплены ударом плети.