Делай, что должен, и верь, что оно не восстанет из мертвых
А дело было так.
Лорд Баумгартнер ушел наверх, леди Вольгурт рванула за ним. О чем разговаривали, неизвестно, но спустя несколько минут директриса вылетела из дома, как ужаленная. Шаги наверху стихли, Мяф куда-то подевался, и мы с Айваном остались одни.
Не считая Барбары Веллер на ковре.
– Думаешь, я слишком сильно ей двинула? – закусив губу, спросила я.
– Она же умертвие. У них нет сознания. Просто сбила баланс энергий. Отлежится, восстанет. Точнее, не успеет, мы ее упокоим.
Парень сбегал за какой-то старой, видавшей виды, сумкой и сунул мне ее в руки.
– Держи, ответственная!
А затем с легкостью, словно тело ничего не весило, схватил фрейлину, перекинул через плечо и бодро пошагал к кухне.
– Ну же! – крикнул Айван мне. – Надо успеть до рассвета!
Летом светает рано. Опомнившись, я бросилась следом, гремя сумкой, набитой какими-то камушками, склянками и амулетами. Все это жутко интриговала! Я всегда мечтала узнать о работе настоящего некроманта (да хоть какого-нибудь мага!), и теперь даже не могла поверить, что действительно получила работу.
– Строго говоря, из мертвых восстает не сам умерший, а остаточная энергия. И далеко не в каждом мертвеце она есть. Но после темных проклятий она есть почти всегда. Иногда мертвец восстает сам, иногда – по воле некроманта или проклятийника. Упокоить его – задача несложная и присутствия некроманта не требует. Все, что нам понадобится, это яма.
Айван показал на уже готовую, небрежно разрытую наверняка самим умертвием яму.
– И несколько темных опалов. В них заключена нейтрализующая энергия. Шон на досуге сделал целую кучу. Еще можно добавить пару амулетов, чтобы отпугнуть тьму. И всякие охранные штучки. На случай, если убийца явится и решит поднять жертву. Кстати, ни одна из сигналок не сработала, значит, Барбара восстала сама.
– А почему она вообще поднялась, да еще и стала бродить по городу?
– Ну…
Даже в темноте было заметно, как Айван покраснел.
– Возможно… чисто теоретически… мне очень хотелось торта, поэтому я забыл про опалы… Не говори Шону, ладно?
– Договорились, – фыркнула я. – Спасибо, что выбил для меня работу.
– Всегда пожалуйста. Вдвоем веселее. Так, отойди. Я ее закопаю, а ты поищи в сумке такие круглые блестящие черные камушки. Они там единственные, не ошибешься.
Я быстро нашла пять круглых опалов и заворожено полюбовалась камнями в свете луны. Красивые. Переливающиеся. Совершенно точно магические. Боги, неужели это происходит со мной? Я – помощница некроманта!
Ну ладно, помощница помощника некроманта, но главный-то все равно маг, и не просто маг, а королевский. Я вообще не так представляла себе жизнь королевского некроманта. Думала, они сидят во дворце и раздают задания мрачным холодным тайным агентам.
– Какие у меня будут обязанности? – спросила я.
– Ситуативные. Будешь бегать в лавки со списком покупок, вести учет ингредиентов для ритуалов, убираться в лаборатории и все такое. Для уборки есть слуги, но в лабораторию Шон их не пускает, а у меня, знаете ли, не десять рук. Еще разберешь библиотеку. Ну и вообще, будешь выполнять мелкие поручения. Так, бросай камни.
Я бросила опалы прямо в яму и зажмурилась от яркой вспышки – они тут же ушли под землю.
– И все?
– Замаскируем место, положим амулет – и все.
– А почему лорд Баумгартнер закапывает невесту… то есть, труп невесты в собственном саду?
– А потому что лорд Баумгартнер не хочет, чтобы о кончине фрейлины стало известно раньше времени. К тому же…
– А чего это вы тут делаете?! – раздался вкрадчивый старушачий голос. – Вы кто такие, а?!
– Вот проклятье! – выругался Айван.
– Это кто? – шепотом спросила я.
– Госпожа Мидлнайт. Соседка. Вдова бывшего министра обороны Вербии. Очень деятельная старушка.
Айван многозначительно покрутил пальцем у виска.
– А-ну! – меж тем госпожа Мидлнайт не желала сдаваться. – Выходи! А не то стражу вызову, весь сад вам тут перекопает!
Пришлось подчиниться.
– Не надо стражу, – миролюбиво улыбнулась я, потому что Айван побледнел и вконец растерялся. – Все в порядке.
– Ты кто такая? Я знаю, кто здесь живет!
– А я… э-э-э… Барбара. В смысле, супруга лорда Баумгартнера. Сегодня свадьба прошла.
Низенькая сухонькая старушка, что стояла по ту сторону высокого кованого забора, обладала поистине властным взглядом.
– И чего это ты, супруга, в саду делаешь? И с этим пройдохой еще!
– Так это… гортензии сажаем. Леди не пристало самой ямки под кусты копать, вот и взяла помощника. Редкие гортензии. Из самой Гортенталии привезли, на свадьбу подарили.
– А почему ночью?
– Так полнолуние. Растения редкие, требуют особого магического подхода.
Я нарочито театрально огляделась и наклонилась к прутьям решетки.
– Мне, конечно, строго-настрого запрещено рассказывать о жизни во дворце, но когда я была фрейлиной, то просто обожала роскошный сад ее величества. Тоска по дому, знаете ли.
Кажется, это объяснение старушку успокоило. Во всяком случае, ее взгляд потеплел.
– А муж где? – уже без угрозы в голосе спросила она.
Мы с Айваном переглянулись.
– Так он это… спина больная. В саду возиться уже не может, – нашелся парень. – Я ему давно говорю: иди на массаж! А он чего?
– Чего? – спросили мы с госпожой Мидлнайт хором.
– Ничего, – Айван развел руками, – не идет.
Мы еще немного поболтали с бдительной старушкой о том, о сем, о погоде, о грядущем театральном сезоне, а потом, под предлогом скорого рассвета, якобы вернулись к посадке многострадальных гортензий.
– А ты неплохо соображаешь, – сказал Айван, когда мы, уставшие, шли в дом. – И много знаешь.
– Конечно. Директриса Вольгурт вытаскивала из нас души, если мы не учились. А с меня был тройной спрос. Почему-то меня она не любила особенно сильно.
– Да она никого, кроме себя, не любит, – фыркнул Айван.
И я прониклась к нему еще большей симпатией. А уж когда он привел меня в маленькую, но уютную комнату с застеленной постелью и сказал «здесь ты будешь жить, подъем в семь утра», и вовсе назначила его своим героем. Когда дверь за парнем закрылась, я с ощущением абсолютного счастья упала на постель и рассмеялась.
У меня есть работа! И крыша над головой.
А потом уснула. Не успев умыться, раздеться, как была, в одежде с чужого плеча, грязная от раскопок и шароханий по саду. Навалилась такая усталость, что даже если бы я хотела, не смогла бы подняться и отправиться на поиски ванной.
Через несколько часов меня разбудил очередной вопль. Только уже не умертвия, а самого лорда Баумгартнера:
– Айван! Ува! Немедленно в мой кабинет!
На бегу приглаживая непослушные кудри и протирая глаза, я понеслась наверх и в растерянности остановилась. Понятия не имею, где кабинет некроманта. Где спальня знаю, где гостиная – тоже, а вот по поводу кабинета никаких идей.
К счастью, подоспел заспанный взъерошенный Айван, и мы вместе направились к шефу, попутно гадая, что опять стряслось.
– Только не говори, что эта фрейлина опять восстала! – возмутился Айван, открывая дверь. – Я все проверил трижды! Если ее не держат опалы, то тебе придется лично…
Он осекся на полуслове, а следом все членораздельные мысли вылетели и из моей головы.
Лорд Баумгартнер стоял посреди роскошного кабинета в том же, в чем был вчера на свадьбе: брюках, рубашке и камзоле с традиционной вербской вышивкой на черной чуть поблескивающей плотной ткани. Впрочем, сейчас некромант тряс камзолом перед нашими лицами.
И у него были на то причины: он весь был погрызен! Дыры внушительных размеров зияли на спине, рукавах, плечах и лацканах. Мало того: и та одежда, что была на нем, пострадала. От левого рукава остались одни лоскуты, а штаны оказались изодраны лишь спереди только потому что он на них сидел.
– Кто мне скажет, что за оголодавшая моль поселилась в доме и каких она была размеров?!
– Э-э-э… – Мы с Айваном переглянулись.
– Не знаете?! А это что?! – Лорд показал на шторы, с которыми приключилось то же несчастье.
И с ковром. И с обивкой кресел. И с…
– Костюм номер один! – провозгласил лорд Баумгартнер, беря с ближайшего кресла вешалку. – Сожран! Номер два… Сожран! Номер три, четыре, пять – сожраны! Выходной фрак – сожран! Новые рубашки – сожраны! Халат банный – сожран! Рабочие штаны – не сожраны, но пожеваны! Ботинки – сгрызены! Галстуки – обслюнявлены!
– Это явно не Барбара… – задумчиво произнес Айван.
– Нет. Вот если бы кто-то землей все извозякал – тут я бы на нее подумал. В кругу подозреваемых те, кто сегодня проснулся не в дырявом исподнем! Показать?!
– Нет-нет! – поспешно отозвалась я. – Мы верим.
– Никогда не думал, что такое когда-нибудь скажу, но мне совершенно нечего надеть!
Воцарилась звенящая тишина. Мы с Айваном растерянно осматривали кабинет и пытались выдать хоть какое-то внятное объяснение произошедшему, но в голову ничего не лезло. Насколько я знаю, не существует проклятий, действующих на текстиль, да и существ, питающихся тканью, кроме некоторых видов клеврандской моли я не помню. Но что-то же пробралось в дом и погрызло все вещи лорда Баумгартнера и его кабинет. Только что?
– Мяф!
Я замерла от ужаса, уже мысленно представив, как лечу с работы вон даже не успев толком освоиться. А некромант прищурился, опустился на пол и сунул руку куда-то под кресло.
– Мяф! – раздалось оттуда снова.
Но лорд Баумгартнер все же вытащил сопротивляющегося Мяфа на свет. А чтобы тот не исколол его шипами, держал за хвост. Бедолага болтался вниз башкой, но упорно не выпускал из пасти кусок обивки.
– Понятно, – протянул шеф.
Отдал зверюгу мне и сказал:
– Чтобы этой твари в доме не было. А когда пойдешь ее выкидывать, зайди в салон госпожи Ольмерии и купи мне выходной костюм. Скажешь, что для Шона Баумгартнера, там сообразят. Деньги возьми в ящике стола. Айван, приведи здесь все в порядок, замени шторы и мебель, завтра у меня визит советника Эбернетти. На этом все. Свободны!
Поникнув, я взяла из ящика кожаный кошелек с купюрами и, прижимая к груди Мяфа, поспешила к выходу.
– Ну вот и зачем ты так сделал? Я же только договорилась, чтобы ты мог жить в доме! Как ты теперь на улице один? Я же не могу уйти с тобой! Мне есть будет нечего! Мяф, ну как так?
Звереныш виновато вздыхал и топорщил уши. Мы торопливо шли к центру, к Торговому Проспекту, где десятки лавочек, салонов, магазинов и студий предлагали взыскательным гражданам самые лучшие товары и услуги. Прежде мне не доводилось здесь бывать, у сирот нет денег, чтобы закупаться на Торговой Аллее, так что я на все смотрела, открыв от удивления рот.
На яркие лотки с карамельными яблоками, на разложенные прямо на брусчатке бусы и маленькие шарманки, на роскошные витрины с платьями, книгами, сладостями и другими диковинками. В нос ударил запах свежей выпечки – с утра булочники выставляли свежий товар, и я сглотнула слюну. Ужасно хотелось есть, но я никогда бы не решилась потратить ни одной чужой монеты.
Впрочем, после того, как я принесу костюм, и некромант отбудет на совет, наверняка удастся раздобыть на кухне какой-нибудь завтрак. Тем и воодушевилась.
«Салон выходного костюма госпожи Ольмерии» располагался в самом конце, в отдалении от шумных рестораций и лавок. На яркой и помпезной Торговой Аллее он казался чуждым: слишком строгим, выкрашенным в темно-зеленый цвет, с эркером и лаконичной вывеской над ним.
Мяфа пришлось выпустить в переулке – на двери обнаружилась табличка, запрещающая входить в салон с животными.
– Жди здесь! – приказала я. – Не убегай! И ничего не грызи, ради всех богов! Я обещаю, мы что-нибудь придумаем, но сначала я должна выполнить задание лорда. Тебе понятно?
Не знаю, дошли ли до Мяфа мои слова, но зверек вроде как согласно наклонил голову – и на большее рассчитывать не приходилось.
Одернув мешковатую одежду, я вошла внутрь.
Звякнул колокольчик. За стойкой, над какой-то сложной выкройкой, склонилась рыжеволосая девушка.
– Чем я могу вам помочь… – Она подняла голову и ахнула. – Ува Хендрикс!
– Мы… мы знакомы?
– Да… то есть, нет, ты вряд ли меня помнишь. Я выпустилась из Блэкхевена, когда ты была еще малышкой. Я часто тебя видела, когда приезжала в приют. Блэкхевен заказывает у нас форму для мальчиков. А что ты здесь делаешь, кстати?
Она с удивлением посмотрела на мой наряд. Щеки залил румянец, но я откашлялась и сказала:
– Мой наниматель просил купить выходной костюм.
– У тебя есть его параметры?
– Шон Баумгартнер. Он велел просто назвать имя.
– О! – просияла девушка, чье имя я так и не вспомнила. – Лорд Баумгартнер – наш любимый клиент. Для него все, что угодно. Готовые костюмы хранятся внизу, в цокольном зале. Можешь спуститься и выбрать тот, что понравится. Я подгоню размеры в течение часа.
С этими словами рыжая махнула рукой в сторону двери за ее спиной.
Внутри что-то тревожно шевельнулось, какое-то нехорошее предчувствие, но я лишь отмахнулась. В зале стояли десятки манекенов в готовых костюмах, но наверняка таким клиентам, как королевский некромант, не подходят наряды с витрин. Логично, что самый дорогой товар прячут подальше от любопытных глаз.
Поэтому я без задней мысли открыла дверь и спустилась по тускло освещенной лестнице вниз, в большой прохладный и… совершенно пустой зал.
– Эй, здесь ничего нет…
Дверь с оглушительным грохотом захлопнулась, звонко щелкнул замок.
– Эй! – Я бросилась к двери и забарабанила. – Выпусти меня! Слышишь? Ты что, ненормальная? Выпусти, я сказала!
Ответом была тишина. Пугающая и безжалостная.
Сначала я разозлилась. Да что я им всем сделала?!
Да, я была не самой послушной сироткой в приюте. Проказничала, ленилась, перечила. Но кто из детей так не делал? Я никого и никогда не травила, ни над кем не издевалась, не воровала, не распускала слухи, да я даже парня ни у кого не отбила, хотя среди девочек старшей группы это считалось чуть ли не развлечением выходного дня!
Я внимательно осмотрела подвал в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь выбраться, но здесь, похоже, давно никто не бывал. В углах клубилась пыль, вдоль стены были свалены какие-то рассохшиеся ящики и старые измученные временем манекены. И хоть глаза быстро привыкли к темноте, я едва не разревелась от страха: казалось, из темных недр подвала за мной кто-то наблюдал.
– Хватит! – снова крикнула я. – Пошутила, смешно! Выпусти меня! Я обращусь к страже, если ты не откроешь дверь, клянусь!
Только вот что сделает стража? Девица скажет, что я пробралась в лавку сама, и она понятия не имеет, что в подвале кто-то был. Будет чудо, если лорд Баумгартнер согласится подтвердить, что отправил меня за покупками. Но он, вероятно, и слушать не станет.
И тут я похолодела, поняв, как все будет выглядеть в глазах некроманта. Нищей девчонке, воровавшей на свадьбе, дали денег на покупки, а она без следа исчезла с внушительной суммой в кармане. Да, стоило признать: именно так поступали многие. Переезжали из города в город, обували богатеньких дурачков, тем и кормились.
Вздор, что из Блэкхевена выпускаются сплошь благовоспитанные девицы. Может, на глазах у директрисы Вольгурт мы и ангелочки, но стоит ей выйти за пределы комнаты, как ангелочки превращаются в бесенят.
Я все же несколько раз шмыгнула носом от обиды на такую несправедливость. Даже если меня скоро выпустят, лорд Баумгартнер не простит опоздания на совет. И я потеряю работу. Надо думать, в этом и цель.
– Готова поклясться, без директрисы не обошлось, – буркнула я.
Но потом заставила себя мыслить разумно. Откуда леди Вольгурт знала, что именно сегодня некроманту понадобится костюм и что за ним пошлют меня? Разве что она обладает талантом прорицания. Но это вряд ли, директриса никогда не угадывала, когда мы собирались сбежать из приюта на карнавал или побродить по ночному городу.
Разве что Мяф…
Я тряхнула головой, не желая подозревать очаровательного малыша в нехорошем.
Но все же.
Мяф появился внезапно, в аккурат после прихода леди Вольгурт. Не исчез, когда упокоили Барбару. Привязался ко мне, получив разрешение остаться в доме. Именно Мяф съел весь текстиль и – вот совпадение! – не мой, не Айвана, а именно некроманта. Словно тот, кто науськал бесенка, знал: лорду Баумгартнеру плевать на шторы и гардероб прислуги, а вот если ему не в чем будет идти на совет…
Застонав, я сползла по стенке на пол.
Ну почему все так? Только кажется, что впереди забрезжил свет, а оказывается – он в конце туннеля.
И как я могла повестись на непонятной существо, сотканное из темной энергии? У меня так давно не было друзей, что, кажется, я была готова и с Барбарой дружить. А что? Хорошая подруга: не ест, наряды не отбирает, изредка воет в знак одобрения. Подумаешь, немного грязная и воняет, в каждой женщине должна быть изюминка.
От нечего делать я перебирала ящики и доски, но не нашла ровным счетом ничего интересного. И вскоре, отчаявшись дождаться свободы, задремала у холодной стены.
А проснулась, когда раздался подозрительный скрип двери.
И можно было подумать, что девица решила образумиться, но уж очень осторожный получился скрип. И шаги… нет, шаги не были стуком каблучков миниатюрной девчушки. Тяжелые, неторопливые.
Я похолодела и мигом вспомнила все страшилки, слышанные в приюте и на улицах. О том, как юных одиноких девушек похищают, чтобы продать богатым и очень жестоким господам.
Затаив дыхание, я схватилась за ближайшую деревяшку и бесшумно поднялась.
Кто бы ни спускался в подвал, я собиралась сражаться за свою жизнь и свободу. План созрел мгновенно: как только таинственный визитер сойдет с лестницы, двину ему этой доской со всех сил, а затем побегу со всех ног, молясь всем богам.
Хороший план. Не очень надежный, зато простой.
Казалось, сердце билось так сильно, что выдавало мое присутствие. Стараясь дышать через раз, я замахнулась.
Шаг… еще шаг… И еще…
А потом со всей силы ударила, вложив в удар всю злость и страх. Понимая, что второго шанса не будет. И что если не сбегу сейчас, то случится нечто более ужасное, чем увольнение или даже клеймо воровки.
Вместо ожидаемого удара деревяшки о плоть, получилось так, что меня отбросило на добрый метр в сторону, а импровизированное оружие разлетелось в щепки.
– Я бы рекомендовал делать это после зарплаты, а не до, – раздался знакомый голос.
– Лорд Баумгартнер!
От избытка эмоций я едва не бросилась ему на шею, но вовремя спохватилась и ограничилась счастливой улыбкой.
– Как хорошо, что вы меня нашли! Я думала, что вы решите, будто я сбежала с деньгами!
В полумраке подвала – единственным источником света была лишь приоткрытая дверь наверху – я увидела, как некромант пожал плечами.
– Да, я так и подумал. Но этот твой как взбесился. Вцепился мне в штанину и не отлипал, пока я не пошел за ним.
– Мяф! – из-за его спины выглянул мой герой.
Сразу стало стыдно, что подозревала его в предательстве.
– Скребся в дверь салона, как потерпевший. И пожрал им все ткани и модели, так что хозяина наутро ждет сюрприз…
Не то чтобы я испытала жалость. Конечно, вряд ли девица владела салоном, скорее, просто работала. Но пусть она и объясняется с хозяином, по ее вине я весь день просидела в подвале.
– Ну и как ты сюда угодила? – мрачно поинтересовался лорд Баумгартнер.
– А мы можем отсюда уйти? – взмолилась я. – Расскажу по дороге!
После сна у холодной и жесткой стены меня слегка пошатывало. А еще в теле ощущалась какая-то странная слабость. Похоже, над помещением поработали и магически, чтобы жертва не создавала шум и не привлекала внимание посетителей. Страшно хотелось на свежий воздух.
Оказавшись снаружи, я лишь уверилась в подозрениях: уже стемнело. Вряд ли я так запросто проспала бы весь день.
Мяф запрыгнул на руки и удобно устроился, поджав хвост. Удивительно, но ни одна иголка на нем меня не уколола.
– Мой хоро-о-оший, – мурлыкнула я, почесывая бесенка за ухом.
Показалось, некромант смотрел на это с опаской. Ну и как я теперь брошу Мяфа после того, как он меня спас? Да никак! Надо придумать, как уговорить лорда оставить бесенка в доме. Если меня саму после сегодняшнего не выгонят. Зачем ему в помощницах дура? Только она могла послушно поплестись в подвал.
– Есть хочешь? – спросил мужчина, когда я закончила рассказ о том, как оказалась взаперти.