Главное – не перепутать с поминками
Лорд Баумгартнер тащил меня по лестнице вниз, прямо на съедение толпе гостей, а я размышляла о том, верю в его невиновность или все же не очень. Получалось, что верю не очень, и это как-то не помогало.
Уже когда мы были у основания лестницы, перед самой дверью в зал, из кухни выскочила всклокоченная и явно слегка безумная женщина.
– Леди Веллер! Возникли вопросы по подаче торта, мне немедленно нужно ваше мнение!
– Но мы… – нахмурился некромант.
Однако распорядительница свадьбы (а это наверняка была именно она) не стала даже слушать. И некроманту волей неволей пришлось меня отпустить, невзирая на мои отчаянные попытки жестами умолять этого не делать.
В кухне царила суматоха. Разносчики носились туда-сюда с подносами, пахло съестным – готовились подавать горячее. И в центре кухни, охраняемый сразу тремя сурового вида поварихами, стоял он.
– Фу, какая пошлость – скривилась я при виде четырехэтажного, щедро украшенного масляными розочками, листиками и пестиками торта.
– Но вы ведь сами выбирали дизайн и вкусы… – растерялась распорядительница.
– Да? А… ну… да. Люблю такой стиль.
Как же он называется? Пони вырвало радугой или единорога стошнило кружевной скатерочкой?
– Госпожа Веллер, вы должны срочно решить как подавать торт! Вы ведь хотели, чтобы это был особенный момент. Держали все сюрпризы в тайне даже от меня. И хоть я восхищаюсь вашей вовлеченностью в торжество, я должна знать хотя бы время выноса торта.
– Э-э-э… ну-у-у…
Я поймала ее подозрительный взгляд и расправила плечи, попытавшись придать себе самый уверенный вид, на который только была способна.
– Выносите сразу после горячего.
– Вы уверены?
– Конечно. Вдруг кто-то на диете? Им надо успеть до шести.
Распорядительница что-то черкнула в большом блокноте и деловито задала новый вопрос:
– Желаете, чтобы торт порезали заранее или будете торжественно резать с супругом?
– Ой, лучше заранее.
Не то чтобы я боялась, что в руках моего временного жениха окажется нож, он все-таки некромант, а это пострашнее любого вооруженного бандита. Но мне однозначно будет спокойнее, если не придется торжественно на глазах у всех резать это убожество в кремовых рюшах.
– Тогда не смею больше вас задерживать, миледи. Приятно вам повеселиться. Ни о чем не беспокойтесь, все хлопоты оставьте мне. Свадьба – самый счастливый момент в жизни женщины, и вы должны помнить его до конца дней.
Что ж, так и случилось. Конец дней Барбары Веллер наступил совсем недавно. Была ли свадьба для нее желанной и счастливой? Кажется, да, раз она лично контролировала даже вынос торта.
Я вдруг поняла, что просто не могу справиться с дрожью.
–А можно тоже вопрос? – спросила я.
– Конечно, миледи.
– Из кухни есть запасной выход?
– Да, вон там, а что…
Но я уже не слушала ее, несясь к вожделенной двери. Да к демонам! Сколько бы денег и еды не обещал лорд Баумгартнер, он, возможно, все же убил жену. И, после того как скроет ее смерть, просто избавится от ненужной свидетельницы. Если вдуматься, это ведь гениальный план. Всем гостям явят живую и здоровую Барбару Веллер, а затем молодые уедут в подаренное королем имение и уж там бедняжка скоропостижно скончается от страшной болезни. Идеальное убийство!
Но когда я распахнула дверь, то едва не грохнулась в большой чан с вареньем неясно зачем поставленный прямо у выхода. За дверью с мрачным и означающим «ты серьезно?» выражением лица стоял некромант.
– Я даже разочарован, – вздохнул он. – Надеялся, ты чуть-чуть поумнее.
А потом расплылся в обольстительной улыбке – для распорядительницы:
– Волнуется. Первая свадьба, так бывает.
– Попробовать-то стоило, – уныло пробормотала я.
– Да нет, вообще-то. Не в твоем положении сбегать от халявной награды. Я уже сказал, что от тебя требуется. Сыграешь роль и отпущу. Хватит истерить!
Он говорил тихо, склонившись к моему уху, и при этом так вкрадчиво улыбался, что у распорядительницы даже заалели щеки. Ни дать ни взять пылкие влюбленные, раздосадованные необходимостью общаться с гостями вместо исполнения супружеского долга.
Лорд Баумгартнер так крепко схватил меня за руку, что пришлось послушно плестись за ним в гостиную, иначе он бы ее просто оторвал. К счастью, там, где я воспитывалась, учили вести себя на людях, поэтому за секунду до того, как двери открылись, испуганная голодная сиротка превратилась в радушную хозяйку свадебного приема. Живую – несомненный плюс. Ненастоящую – несущественный минус.
– Дамы, господа, – лорд Баумгартнер кивнул, приветствуя гостей. – Спасибо что посетили наше скромное торжество. Рад представить вам мою теперь уже законную супругу, леди Барбару Баумгартнер!
Раздались шумные аплодисменты, гости улыбались, глядя на нас. Кто-то с искренним восторгом, кто-то с явной натяжкой, а один уже слегка нетрезвый мужик, кажется, улыбался не мне, а моей груди. По-моему для репутации некроманта лучше было бы предъявить мертвую невесту, чем полураздетую, но кто же меня спрашивал?
– Горько! – вдруг раздался голос из толпы.
Я растерянно огляделась. Что горько? Их не учили манерам? Не нравится закуска – тихонько проглоти и отставь в сторону, что ты возмущаешься как невоспитанный?
– Горько! – поддержали его остальные.
Либо банкет совершенно не удался, либо я чего-то не понимаю.
– Почему они кричат горько? – шепотом спросила я.
– Ты что, не знаешь? Ты же постоянно пролезаешь на свадьбы!
– Так я на них есть хожу, а не поздравлять брачующихся!
Правило держаться подальше от жениха с невестой придумано не просто так. Я всегда успевала наесться и сбежать до официальных поздравлений, или приходила на свадьбу уже после – когда все напились.
– Значит, придется изучать все в полевых условиях.
С этими словами некромант притянул меня к себе и поцеловал. Причем явно с опасениями, что я начну вырываться и драться, потому что хватка была железной. Но я от неожиданности оцепенела и лишь успела подумать, что не так я себе видела первый поцелуй на собственной свадьбе. Да любой поцелуй!
Обжигающе горячие губы коснулись моих. По телу прошла волна теплой дрожи, от макушки до пяток. Внутри что-то дрогнуло и внутренности свело от приятного ощущения, похожего на щекотку. В юности я думала: и как во время поцелуя не мешаются носы? А сейчас даже не заметила, настолько ошеломляюще необычным оказалось ощущение чужих губ и дыхания.
Когда мы оторвались друг от друга, буквально через пару мгновений, народ зааплодировал.
– Это тянет на очень вкусный гонорар! – процедила я сквозь зубы и на всякий случай скосила глаза – не разошлась ли от крепких объятий шнуровка на корсете.
– Ты ведь играешь роль невесты на свадьбе. Без поцелуя для гостей не обойтись, – невозмутимо ответил лорд Баумгартнер.
– И что теперь? – спросила я, когда внимание гостей от нас вновь перетекло к закускам и горячему.
– А теперь нас будут все поздравлять, а я – высматривать тех кто понял что ты не Барбара. Он непременно себя выдаст…
– Так это не фрейлина! – вдруг выкрикнул тот самый нетрезвый мужик.
– Надо же, даже искать не пришлось, – нервно хихикнула я.
– Конечно, не фрейлина, дебил! – раздалось в ответ. – Теперь это леди Баумгартнер! Некромантша!
– А это точно гости из высшего общества? – спросила я.
– Вот именно насчет тех не уверен. Похоже, пару приглашений мы разыграли… или где-то уронили.
А меж тем мужик не сдавался.
– Не-не-не! Зуб даю, я ее на трех свадьбах видел!
– Вздор! – изо всех сил изображая оскорбленную аристократичность воскликнула я. – Это мой первый брак!
Потом покосилась на некроманта, стоявшего с обреченным видом, и добавила:
– И последний!
– Да я вам правду говорю!
– Стража! – рыкнул лорд Баумгартнер. – Выведите его!
– Да точно говорю, видел ее, она потом в мусорке копалась!
– Не копа… – Я открыла было рот, но Шон вовремя успел закрыть его угрожающим поцелуем.
– Горько-о-о! – заорал кто-то.
– Драка-а-а! – истошно завизжала девица с ридикюлем, когда вломившиеся стражи скрутили балагура.
А дальше я не видела, ибо меня утащили обратно в кухню. Не обращая внимания на заинтересованные взгляды работников, мужчина увел меня в дальний угол, к злополучному чану с вареньем.
– Клевета! Я не роюсь в помойках! У меня еще есть гордость!
– И глупость. Ты можешь изображать фрейлину как-то убедительнее?
– И что же делают фрейлины, когда их принимают за нищенок?
– Понятия не имею, ни разу не доводилось перепутать! Изображай печаль, я не знаю… падай в обморок… да! Точно! В любой угрожающей ситуации падай в обморок.
– Тогда пойдут слухи, что я… точнее, фрейлина беременна.
– И в чем проблема?
– Не считая того, что она мертва? То, что вы только поженились и у вас не было брачной ночи. Пойдут слухи про рога, а когда леди Баумгартнер вдруг исчезнет при загадочных обстоятельствах, падать в обморок в любой непонятной ситуации придется уже вам!
– Оставь в покое мои рога! Просто улыбайся, смущайся, делай вид, что страшно взволнована и даже немного испугана. Кстати… забыл тебе сказать, по традициям моей страны первая брачная ночь супругов проходит под неусыпным наблюдением свидетелей. Так что придется играть роль до конца.
– Что?! Что?! – Я задохнулась от ужаса и почувствовала, как к щекам прилила кровь.
– Во! Запомни это чувство! Примерно так тебе и надо выглядеть.
Он рассмеялся с нескрываемым удовольствием, а мне захотелось его ударить. Нашел время издеваться! Правду говорят, что некроманты – черствые, как сухари. Не боятся ни жизни, ни смерти, и не испытывают уважения ни к чему, кроме магии, дарующей им силу воскрешать мертвых и упокаивать восставших.
– Кстати, вы же некромант. Разве нельзя поднять Барбару и спросить ее саму о том, кто убийца?
– Можно было бы, если бы она знала. Проклятия тем и опасны, что жертва находится в полном неведении. Случайно их нельзя обнаружить, только если специально искать.
И тут меня посетила нехорошая мыслишка. А что, если лорд Баумгартнер под предлогом расследования сделал меня приманкой в надежде, что таинственный проклинатель решит, будто ошибся, и снова попробует наложить чары? А лорд Баумгартнер проверит и вычислит убийцу.
Но высказать опасения я не успела.
– ВЫНОСИМ ТОРТ! – громогласно объявил главный повар.
– Почему так рано? – удивился некромант.
Я надеялась, он примет мой румянец за общее волнение и напустила самый невинный вид, на который была способна.
– Фрейлина так распорядилась. Меня на кухне спрашивали, уточняли, а я сказала: делайте все как она… то есть я сказала раньше.
– Странно. Ладно, пусть будет так. Еще раз: твоя задача очень простая – ходишь по залу с бокалом и принимаешь поздравления. По всем вопросам ссылайся на мужа. Изображай испуганную скромницу. Потом будет первый танец. Потом должен был быть торт… ну ладно, тролль с ним, с тортом. В конце салют – и гонорар. Если что-то пойдет не по плану, падай в обморок. Поняла?
Я поспешно кивнула.
– Вопросы есть?
– Да! Можно я пока поздравления принимаю что-нибудь поем? А то падать в обморок придется вместо салюта.
– Вот торт и поешь! – рыкнул некромант и выпихнул меня обратно в зал.
Дебошира уже увели, и гости вполголоса оживленно обсуждали представление, которое он устроил. На нас отреагировали довольно сдержанно, и уже через несколько минут я выдохнула. Взяла тарелку с кусочком торта и с наслаждением – а над тортом наверняка трудились лучшие кондитеры столицы – принялась есть.
Боги, как вкусно! Никогда не пробовала таких десертов. В приюте нам давали пудинги и желе, по праздникам – простые торты, коржи для которых выпекались в огромных формах, чтобы всем хватило. Мы не были обделены сладким и едой вообще, но все новинки и вкусности прошли мимо. И хоть свадебный торт леди Веллер показался безвкусным на вид, оказалось, что в десерте внешность – не самое главное.
Ко мне подходили какие-то люди, поздравляли со свадьбой и желали в основном детишек. Но встречались и оригинальные поздравления.
– Ох, дорогая! – умильно вздохнула какая-то бабулька в розовом. – Счастья тебе семейного! Чтобы муж не пил, не бил, носки не разбрасывал.
– Спасибо… – растерянно ответила я.
Что-то о семейной жизни мне рассказать забыли. Да что там – все! В приюте вообще избегали темы брака и любви, потому что знали: директриса Вольгурт – одинокая и несчастная женщина, поэтому незачем бередить ее душевные раны. Так и жили, понятия не имея, как там все во взрослой жизни происходит.
Почти не имея… но это другая история.
И все же фрейлину было жалко. Девушки из лучших семей проходили строгий отбор в раннем детстве, чтобы попасть в свиту королевы. Их обучали истории, языкам, музыке, танцам, этикету и прочим дисциплинам, чтобы к совершеннолетию подготовить идеальных девушек для лучших магов королевства.
Наверняка Барбара Веллер мечтала об этом моменте. О том, как впервые выйдет в свет, окажется в центре внимания, станет супругой королевского советника. И вот теперь она мертва, а на ее месте нищенка, явившаяся на свадьбу украсть кусок хлеба. Незавидная судьба.
– Лицо сделай радостнее, – раздался над ухом голос супруга. – У тебя такой вид, как будто это ты пришила невесту.
– Да проявите вы хоть немного уважения к ее памяти!
– Я и проявляю, я ищу ее убийцу.
– И как успехи?
– Пока никак. Все спокойны, никто не вызывает подозрений и не удивляется твоему присутствию.
– А вы думаете, убийца идиот, и при виде меня начнет орать «не может быть, я же ее проклял!»?
Лорд Баумгартнер закатил глаза.
– Я ориентируюсь не на внешние проявления, а на внутренние. Смерть оставляет отпечаток. Невидимый человеческому глазу. Я сразу вычислю тех, кто имел дело с тьмой, а уж среди них найти убийцу будет несложно.
Я только вздохнула. Когда-то я мечтала изучать искусство некромантии. Когда-то здание нашего приюта принадлежало сильнейшему некроманту королевства. Роскошный темный замок с тайными коридорами, движущимися лестницами и волшебными сундуками. Я воображала, как буду хозяйкой такого поместья, уважаемой колдуньей.
А потом директор провела тест, и оказалось, что магии во мне – кот наплакал. Пришлось мечтать о чем-то более приземленном. Ну а после выпуска из приюта мечты стали в основном о еде и крыше над головой.
– А может, тот, кто наложил проклятие, находится далеко? И не пошел на свадьбу чтобы не вызвать подозрений?
– Возможно – с сомнением откликнулся некромант. – Но ему все равно был нужен визуальный контакт с жертвой. Проклятия – это не всемогущая магия, действующая на расстоянии. Идем, сейчас будет танец.
Эта свадьба отличалась от прочих не только богатством и публикой, но и самим процессом. Здесь не было задорного ведущего, развлекающего гостей, танцев до упаду и тостов за здоровье молодых. И это было скучно. Чопорно, пафосно и уныло.
Гости, явно хорошо знакомые с протоколами свадебных приемов, сами разошлись при первых звуках мелодии, освобождая для нас место. И лорд Баумгартнер под десятками взглядов повел меня в центр зала. Хорошо, что танцевать я хотя бы умела, в приюте достаточно времени уделяют этой дисциплине.
– Вальс? – учтиво спросил лорд с таким видом, словно уже смирился с тем, что я скажу «хоровод, я больше танцев не знаю!» и придется врываться в семейную жизнь во главе гигантского бутерброда.
– Да, спасибо, – улыбнулась я.
Сейчас, пожалуй, я ненавидела директрису Вольгурт чуть меньше, хотя именно из-за нее мое детство нельзя было назвать счастливым.
Мы плавно двигались под неторопливую мелодию. Лорд Баумгартнер крепко прижимал меня к себе и держал за руку, чтобы я ненароком не оступилась. Подол платья красиво развевался в движении и, надо думать, мы смотрелись воистину прекрасной парой.
– Так жаль вашу невесту, – вздохнула я.
– Да, подобная несправедливость удручает. Девушка не заслужила стать жертвой политических интриг.
– Вы совсем ее не любили? Как же вы женились?
Он негромко рассмеялся. Музыка заглушала наши голоса, и со стороны мы выглядели как обычная танцующая и изредка обменивающаяся ничего не значащими фразами пара.
– В моем мире браки заключаются не по воле чувств, а исходя из трезвого расчета. Королевский некромант должен взять в жены девушку, соответствующую его статусу. Любовь здесь ни при чем. Любовь – это к любовницам. Даже слова однокоренные, слышишь? Про жену там ничего нет.
– Ужасно. – Я скривилась. – Всю жизнь прожить с нелюбимым человеком, изменять ему и не иметь возможности жить свободно. Надеюсь, у меня никогда так не будет.
– Хочешь сказать, если у тебя появится возможность выйти за состоятельного человека и больше не воровать на чужих свадьбах еду, жить в красивом доме, покупать наряды, учиться, ходить по театрам и модным показам, ты откажешься лишь потому что не любишь его?
– Ложиться в постель со стариком ради денег? За кого вы меня принимаете?
– А если это не старик? А симпатичный молодой маг, с хорошим чувством юмора, с идеальными манерами?
– И зачем такому дарованию нищенка, ворующая на свадьбах?
Лорд Баумгартнер на пару секунд задумался.
– Дурачок?
– Ладно! – фыркнула я. – Может, вы и правы, и я бы не отказалась от замужества без любви при условии, что человек хороший. Но это не значит, что так правильно. Мир, в котором приходится выбирать между куском хлеба и любовью, обречен на гибель.
Кажется, последнее, чего ожидал от нищей сиротки королевский некромант – рассуждения о правильности современного уклада. К счастью, в этот момент первый танец молодоженов закончился, и музыка смолкла.
А на смену ей пришел размеренный стук каблуков.
– Шон, Барбара, – услышала я до боли знакомый голос. – Простите, что опоздала.
Леди Катрин Вольгурт, наследница великого рода Вольгурт, темная магиана и директриса приюта Блэкхевен стояла прямо перед нами, с изумлением переводя взгляд с меня на некроманта и обратно.
А вот теперь пора падать в обморок.
– Что-то мне дурно… – пробормотала я.
– Это все торт, – мрачно откликнулся некромант, напрочь забывший о собственном указании.
Лишь когда я начала оседать на пол, в последнюю секунду успел подхватить. Спасибо хоть на этом, а не то я бы оказалась перед трудным выбором: или валиться на грязный пол, как мешок с картошкой (очень дорогой белоснежный мешок с картошкой) или передумать падать в обморок и становиться посмешищем.
– Кхм… дамы, господа, прошу прощения. Длинный утомительный день. Невесте надо прийти в себя.
Подхватив меня на руки, он бодро направился наверх, и я взмолилась всем богам, чтобы не в ту спальню, где еще наверняка лежало тело фрейлины. Интересно, а лорд Баумгартнер не боится что кто-нибудь так же как и я вломится в комнату по ошибке и обнаружит труп? Вот неловко будет.
Когда меня аккуратно положили на что-то мягкое, я решилась приоткрыть один глаз. Уф, всего лишь чайная комната, слава всем богам! Здесь уютно трещали поленья в камине и неповторимо пахло мягкими свечами, отблески пламени от которых плясали на стенах. А лежала я на большом мягком диване и клянусь, никогда еще не хотелось провести на таком хотя бы ночь! Кровати в приюте и койка в съемной комнате были куда жестче.
– Ну и что это было? – поинтересовался лорд Баумгартнер.
– Вы сами сказали: в любой непонятной ситуации падать в обморок.
– И что именно ты не поняла, раз решила прибегнуть к этому сюжетному ходу?
– Полагаю, – раздался мелодичный женский голос, в котором я отчетливо уловила усмешку, – девочка испугалась, что я ее узнаю.
Я отчаянно покраснела и по привычке виновато опустила голову. Директриса Вольгурт обладала крутым нравом и за малейшую провинность могла как следует наказать. Я совсем забыла, что уже не являюсь ее воспитанницей.
– Шон, что происходит? Почему вместо фрейлины я вижу…
Она едва заметно скривилась. Да, я не была любимой воспитанницей.
– Эту девицу?
– Барбара мертва, – мрачно ответил некромант и окончательно вверг меня в растерянность.
Они знакомы? Судя по всему, довольно близко.
– Мы с Катрин, – словно подслушав мои мысли, произнес он, – давно дружим, мы вместе выросли. Катрин в курсе проклятия.
– Проклятие? Но ты ведь был уверен, что оно не подействует.
– Очевидно, я ошибался. Барбара мертва. Мне не удалось найти подозреваемого. Мы снова вернулись к тому, с чего начали.
– О, Шон, мне так жаль.
Украдкой я рассматривала леди Вольгурт. Красивая брюнетка, даже роскошная. Всегда идеальная, от прически до наряда. Вопреки традициям, на свадьбу лучшего друга леди Вольгурт явилась в облегающем черном платье с длинным шлейфом. Как будто у нее траур, честное слово.
– Давай, я попробую проверить гостей. Отпусти бродяжку восвояси, пока она ничего не украла, и вернемся на праздник, а не то пойдут слухи.
От возмущения я вспыхнула.
– Вообще-то я не бродяжка, мне есть, где жить!
– И что же ты делаешь здесь? Ни за что не поверю, что тебя сюда пригласили. Шон, если кто-то из гостей взял в подружки на ночь вот это, выбрось этого человека из друзей. Ува Хендрикс воспитывалась в Блэкхевене и поверь, это абсолютно беспринципная и лживая девица.
– Брось, Катрин, девочка меня выручила. Не будь к ней строга.
Леди Вольгурт равнодушно пожала плечами, но от меня не укрылось, как опасно блеснули ее глаза. Готова поклясться между ними нечто большее, чем дружба. Бедняжка Барбара. Никакой жене не пожелаешь леди Вольгурт в любовницы для мужа.
– Так заплати ей, и идем, пока не пошли слухи.
Со вздохом лорд Баумгартнер вытащил из кармана пиджака несколько купюр и протянул мне.
– Вот, твой гонорар. Распоряжусь, чтобы тебе подали ужин и принесли одежду. Как только закончишь, уходи через черный ход в кухне. И…
Он наклонился так близко, что я невольно вспомнила поцелуй.
– Никому и никогда не рассказывай о том, что видела или слышала. Сейчас я твой друг. Но ты не представляешь, с какой скоростью могу превратиться во врага.
– Не волнуйтесь. Мне не с кем делиться сплетнями.
Стараниями Катрин Вольгурт у меня никогда не было близких друзей. Отчасти поэтому я и оказалась в таком положении: остальные ребята могли снимать жилье вскладчину. А мне приходится платить полную цену.
Потом лорд Баумгартнер и леди Вольгурт ушли. Через несколько минут молчаливый слуга принес одежду, накрыл нескромный ужин на столике у камина и удалился, оставив меня наедине с внезапно свалившимся богатством.
И хоть мне было страшно обидно от слов директрисы Вольгурт, я все равно чувствовала себя счастливой. Некромант не соврал: денег, что он дал, хватит на месяц безбедной жизни и на два, если как следует экономить. Ужин оказался невероятно вкусным, еды было столько, что я не удержалась и быстро завернула в салфетку все, что смогла бы донести до дома. Чтобы вечером насладиться еще раз, вспоминая о забавном приключении в доме лорда Баумгартнера.
Надеюсь, он найдет того, кто наложил проклятие на бедняжку фрейлину.
Я уже собралась было переодеваться, жалея, что не взяла плащ – на улице наверняка стало прохладно, ведь я не планировала пробыть на празднике так долго и хотела вернуться засветло.
И тут вдруг откуда-то из-под дивана раздалось жалобное:
– Мяф!