Я не знаю, почему, но я не могу смотреть на себя в зеркало. Мне кажется, что я вижу там себя, а в другую секунду, я вижу Гарри. Пьяного Гарри, который со всей силы бьет меня об это самое зеркало. Я каждый раз вспоминаю тот страх, охватывающий каждую частичку моего тела. Я помню, как долго не могла осознать происходящее, а потом старалась сдерживать слезы, ведь боль была невыносима. И самое ужасное: я видела все это со стороны. От третьего лица!
Я видела, насколько это ужасно это выглядело, и что Гарри не человек, а монстр, который причиняет боль. Это стало одной из моих последних капель. Я сделала шаг от комода и мгновенно спрятала лицо от зеркала, чтобы оглядеться и понять: Гарри здесь нет и не может быть.
«Дай мне шанс» – его хриплый голос звучал в голове.
Могу ли я?
Я не думаю, что у меня хватит сил бороться со своими страхами, которые преследуют меня каждый день. Все они связаны с Гарри Торнтоном. Парнем, который вчера попросил у меня прощения и умолял дать шанс. Уверена, что любая другая девушка, имеющая в себе силы простить любимого, согласилась бы и даже не думала, но не я. Я трусиха, ведь мне не хватит духа снова смотреть в его глаза. Снова чувствовать страх при его виде.
Я не смогу.
Даже если бы я его любила всем телом и душой – я бы не смогла перебороть свой страх. Изменился он или нет, я буду видеть его гневный взгляд и грозный рык.
– Джо! – доносится до меня крик матери.
Тело содрогается от неожиданности, и я резко сажусь на кровать. Я кусаю губу и чертыхаюсь такой назойливости моей матери. Она продолжает звать меня, пока я спускаюсь по лестнице. Что, черт возьми, эта женщина хочет от меня?
Я раздраженно топаю по полу ногами, пока не останавливаюсь перед дверями гостиной, где, на удивление, сидит мама и… стоп. Это мужчина? Какого черта они мило улыбаются друг другу, и какого фига он обнимает мою мать?
Я сжимаю кулаки и испепеляющим взглядом смотрю на всю эту сцену. Она позвала меня, чтобы я увидела все это? Мама, ты понимаешь, что мое настроение и так утонуло в дерьме, а ты еще и это на меня сваливаешь?
– Я жду объяснений, – мой голос, словно сталь, и я понимаю, что это грубо, однако мама должна была понимать: я не стану мило улыбаться этому чужаку. Если они хотят быть вместе – пусть будут, но не надо мне это демонстрировать.
Улыбка пропадает с лица рыжей женщины. Она прочищает горло и грозно смотрит на меня, думая, что я испугаюсь. Но я боюсь взгляда лишь одного человека. И это не ты, мам.
– Джоанна, будь вежливее, – делает мне замечание мама. Она встает с места и подходит ко мне. Ее лицо наклоняется к моему уху, когда я слышу: «Ради меня, дорогая».
Когда мне такое сказали в последний раз, я получила удар под ребра.
– Хорошо, – шепчу я.
Мужчина выглядит довольно молодо, но я прекрасно осознаю, что ему лет сорок или сорок пять. Его темного цвета волосы коротко подстрижены, а шоколадный оттенок кожи блестит от света люстры.
– Привет, Джо, – мужчина тянет руку, стоя параллельно мне, – Меня зовут Льюис, но для друзей и родных я – Ли.
– Не вижу сходства, – фыркаю я, но отвечаю на рукопожатие.
Зеленые глаза Льюиса взволнованно и расстроенно бегают от моего лица к лицу моей мамы в поиске поддержки.
– Джо, – моя мама говорит медленно и осторожно, – Мы хотели сказать, что, эм, Ли переезжает, эм, к нам.
Мое дыхание останавливается, а глаза расширяются.
– Что?! – чуть ли не кричу я, – Ты издеваешься надо мной?
– Джоанна! – повышает голос мама, – Выбирай слова!
Мое тело буквально кипит от ярости внутри меня. Мне становится супер жарко и отвратительно оставаться здесь. Я, не сдерживаясь, рычу и покидаю дом, не думая о последствиях. Черт, это ж надо было! Моя мама всегда была тем человеком, который заботится лишь о себе. Я не знаю, как объяснить, но она двуличная. В смысле, что одна ее часть хочет заботить о своем счастье, а другая все еще помнит, что у нее есть дочь.
Как мама могла просто взять и так скоро найти замену папе? Как эти двое смогли так просто расстаться, зная друг друга с пятнадцати лет? Я считала их любовь святой! Мои веки слипаются, не пропуская поток слез.
Накидывая капюшон на голову, чтобы скрыть волосы от мелкого дождя, я иду, не разбирая дороги. Улицы довольно темные и мрачные, но после всех событий моей жизни, поверьте, мне не страшно.
Так получилось, что период, когда я встречалась с Гарри, выпал на период, когда мои родители постоянно ругались и уже были на грани развода. То есть некому было тогда меня утешать. Гарри не был парнем, которому я могла рассказать о проблемах семьи, потому что я и мое состояние его мало волновало. Мои родители были заняты собой, поэтому не видели, как плохо мне было с Гарри.
У меня была Ана, которая умерла. Потом был Уилл, который не смог без любимой и повесился. Потом был Нил, который испугался гнева Гарри. Потом был Лукас, который уехал в Нью-Йорк за своей девушкой, пожелав мне удачи. Потом был Зак, которому было безразлично на самом деле, что со мной происходит.
Я потеряла всех и каждого.
Вокруг меня было так много людей, но все они либо умирали, либо уходили. Был Гарри, были родители, но они плевали на меня, обращая внимание на свои проблемы. Они любили меня, но это было на втором плане после их самих.
Я села на качели, скрипящие при незначительном покачивание, но меня это не остановило. Мне было слишком плохо, чтобы обращать на это внимание. Я слишком устала, чтобы продолжать путь.
Должна признаться, однажды Гарри уделил мне внимание.
Силы покинули меня. Мне было так тяжело передвигаться из-за пустоты внутри, что я не могла поднять маленькую сумку. Ноги сами привели меня к квартире Гарри. Я не была удивлена своему поведению. Лишь хмыкнула и нажала на звоночек.
Двери незамедлительно распахнулись и передо мной появился заспанный Торнтон. Его кудри помяты и зачесаны назад, а на лице – красная полоса от подушки. Я бы постыдилась своего внезапного появления в любой другой момент, но не сейчас, когда мне так плохо.
– Джо? – шокировано спросил парень. Его зеленые глаза удивленно разглядывали меня. Возможно, он не ожидал, что я приду к нему после последних побоев, которые он устроил, – Что с тобой?
Я прошла внутрь, не говоря ни слова. Я не могла. Мне было тяжело быть в реальности до сих пор. В голове все еще крутились разные воспоминания, связанные с Анастейшей. Ее голос постоянно звучал в голове. Ее последние слова, ее всхлипы с того конца трубки.
Не могу представить, что сейчас чувствует Уилл. Она шла от него в плохом настроении после ссоры, что он закатил без повода. Я звонила ему и могу сказать точно, что разбит он так же, как и я. По всему, что он говорил мне, я поняла, что парень винит себя и свою глупую вспышку гнева.
– Джо? – снова спросил Гарри, нагибаясь ко мне и придерживая мое тело, оборачивая свои сильные руки вокруг моей талии, – Господи, Джо, ты вся бледная! На тебе нет лица!
– Г-гарри, – мой голос заметно дрожал из-за всхлипов, что покидали мой рот, – Она… я… Ана… она…
Я не могла связать и два слова вместе. Мне было настолько плохо, что мои губы онемели, а щеки были мокрые настолько, что возникало ощущение, будто я только вышла из воды.
– Я принесу попить, – заключил Гарри, усаживая меня на стул, который был в коридоре.
Его фигура скрылась за стеной по направлению кухни. Я продолжала всхлипывать и шептать что-то, даже когда он вернулся.
– Они поссорились.., – говорила я себе под нос.
– Кто? Джо, объясни мне все, малышка, – руки Гарри обернулись вокруг моих плеч и прижали к его разгоряченному телу.
Я поджала губы, сделала глоток воды и выдохнула.
– Анастейша и Уилл, – объяснила я, – Они поссорились, и она убежала домой, а переходя дорогу, – перед глазами промелькнуло ее безжизненное тело на носилках, в ушах звенели сирены и истошные крики ее матери. Я вновь разревелась и уткнулась в грудь Гарри, – Она умерла, – шептала я ему.