– Пока, Нат! – кричу я и перевожу взгляд на Гарри, который стоит чуть поодаль от своей сестры, – И тебе Гарри. – добавляю я и тут же разворачиваюсь к двери, избегая взгляда шатена.
Мне хочется запереться у себя и плакаться в подушку, что есть силы от нахлынувших эмоций и воспоминаний, но вместо этого я иду на кухню, где меня ждет мама. Рыжеволосая женщина парит около плиты и что-то усердно готовит, не замечая моего присутствия. Она напевает себе под нос какую-то мелодию, заставляя этим улыбнуться.
– Мам? – зову её я и улыбаюсь во все тридцать два зуба, когда она подпрыгивает от испуга и растерянно смотрит на меня своими голубыми, как небо весной, глазами. – К чему такой ужин?
Мама выдавливает сухую улыбку, старясь избежать моего пытливого взгляда, она качает головой, когда обращает свое внимание на мой стакан с кофе.
– Ты же знаешь, как я не люблю эту гадость, – говорит она и отворачивается обратно, оставляя мой вопрос без ответа.
– Ты же знаешь, как не люблю, когда ты уходишь от ответа, – передразниваю я.
До этого я думала рассказать ей о встрече с Гарри и Натали, но ужин, что она готовит, заставляет меня обо всем забыть. Неужели к нам кто-то придет?
– Эм, – мама поджимает губы и испускает вдох, – К нам придет наш сосед. Я познакомилась с ним…
– Мне без разницы, – прерываю ее я. Мысли о другом мужчине в этом доме угнетают меня, но я не могу запретить матери строить свою личную жизнь. Даже если я против, – Я буду в своей комнате.
Я знаю, что это все довольно грубо, но в любом случае я не собираюсь сидеть с ними за столом и мешать их сближению. Точнее говоря, я не хочу видеть, как моя мама сближается с кем-то другим. Не с моим папой. После их развода мне и так тяжело, и чувство вины за то, что я выбрала маму, а не папу, гложет меня.
– Но я думала, что, может, ты хотела бы.., – мама звучит неуверенно, будто бы до этого я думала, что я с радостью приму в этот дом незнакомого мне мужика.
– Нет, не хотела бы, – я снова обрываю ее и иду в свою комнату, оставляя маму на кухне.
– Гарри очень странный, – говорю я Ане.
Блондинка задумчиво смотрит перед собой. Анастейша не из серьезных людей, но в моменты, когда мне нужна помощь, она всегда становится сосредоточенной.
– Я давно это заметила, – говорит она, – Просто не зацикливала на этом внимание, ведь меня интересовал Уилл, а не он.
Я киваю и от усталости опрокидываюсь на кровать.
Сегодня Гарри угрожал мне, чтобы я не подходила к Нилу, после того как блондин прилюдно поцеловал меня в губы. Я не особо понимаю Торнтона, ведь фактически я не его девушка, и он не имеет права мною командовать. Если мы один раз переспали это не означает, что мы теперь вместе или что-то вроде того.
Это значит, что мне было скучно или я была пьяна. В нашем случае это и то, и другое.
– Он… Больше ничего не говорил? – спрашивает подруга. Она ложиться рядом со мной, прежде чем выключить лампочку, которая была включена до этого и стояла на тумбочке.
Она оборачивает свою руку вокруг моей талии и кладет голову на подушку рядом с моей. В этот самый момент я безумно счастлива, что у меня двуспальная кровать.
– Нет, – отвечаю ей я.
Мы молчим некоторое время, в течение которого я понимаю, что Анастейша самый близкий мне человек. Только ей я могу позволить спать со мной в одной постели, обнимать меня или же, как она любит, чистить моей зубной щеткой свои зубы. Со стороны это выглядит дико или может возникнуть мысль, что мы сумасшедшие, но мы всего лишь лучшие подруги с детства. Мы вместе росли, многое узнавали и менялись. Мы с ней всегда были вместе и даже мелкие ссоры не могли повлиять на нас.
Я поворачиваюсь к блондинке лицом и мягко улыбаюсь ей.
– Я люблю тебя, Ана, – говорю я.
Анастейша не отвечает мне, что говорит о том, что она уснула.
Ее ровное дыхание касается моей кожи, а брови смешно хмурятся во сне. Она выглядит безумно мило и красиво во сне, не то, что я! Уиллу очень повезло с такой девушкой, как Ана, уверена, он знает это.
Я делаю глубокий вдох, сдерживая подступившие слезы.
Каждая вещь, которая напоминает мне о прошлом городе и жизни, что была в том месте, может заставить меня разреветься, ведь там я жила адом.
После того, как Гарри Торнтон появился в ней, естественно.
Я хлопаю дверью и без сил валюсь на кровать. Предательские слезы подступают, и я уже не в силах сдерживать себя. Я бы могла сейчас позвонить Ане, но разве звонить умершим нормально? Господи, как только я думаю о моей лучшей подруге, мое сердце сжимается, а глаза на автомате становятся мокрыми.
Я залезаю в ванную, чувствуя, как горячая вода раскрывает мои поры и расслабляет тело. Я все еще чувствую, как каждое движение приносит мне боль, но старюсь не признаваться в этом самой себе. Я должна быть сильной, ведь я пообещала Гарри. Я пообещала ему, что ради него буду терпеть все, что он сам же мне преподнесет. Ради нашей любви. Или, может быть, только моей?
Телефон начинает звонить, раздражая меня. К счастью, я беру его с собой, когда иду купаться.
Я отвечаю на звонок.
– Да, Ана? – требовательно говорю я, – Подруга, ты на самом деле не совсем…
– Извините, но это не Анастейша, – говорит мужской грубый голос на том конце трубки. Сначала я подумала, что это Фултон, но его голос высокий, а не низкий, – Меня зовут офицер Гилберт. Я звоню вам, потому что ваш номер был последний, на который звонила ваша подруга. Мне очень жаль, но Анстейша Браун скончалась. Час назад ее сбила машина и… Я думаю, вам следует приехать на место проишествия…
Но я уже его не слышу. Мне кажется, что мир остановился, а мое сердце перестало биться.
Аны нет. Мой Анастейши больше нет и никогда не будет.
Утром, как оказалось я проспала, поэтому и в университет я собралась второпях.
Мои волосы сегодня не уложены, а макияжа на лице не просто минимум, а можно сказать, что вообще нет. Не удивлюсь, если сегодня все будут шарахаться от меня.
Я кладу в сумку последнюю тетрадь и бегу к выходу, надеясь на чудо. Может быть, преподаватели и не заметят моего отсутствия? Может быть, мне лучше уже остаться дома? Я отбрасываю подобные мысли и бегом иду по знакомой мне тропинке, которая ведет прямо к зданию университета. Все еще думаю над тем, чтобы начать избегать Натали. Я понимаю, она хорошая девушка и все прочее, но ее брат для меня является дьяволом во плоти. Я никогда и никого так не боялась, как его.
Я многих потеряла и должна признать, что все началось с момента, когда я его встретила. Это возможно совпадение, а возможно, что сам Бог говорит мне бежать от этого парня.
Поздоровавшись с охранником, Питером, я уже замедляю шаг, понимая, что и вправду не опоздала. До начала занятий еще есть время, поэтому я спокойно иду к своему шкафчику, чтобы взять нужные учебники.
– Привет, Джо! – зовет меня женский голос за спиной. Я застываю на месте и, зажмуриваясь, проклинаю все, на чем свет стоит, – Давно не виделись!
Я сглатываю и поворачиваюсь лицом к Лидии, которая стоит с ехидной улыбкой на лице. Эта сучка еще смеет улыбаться после того, как вылила на меня свой дерьмовый сок?
– И тебе не хворать, – шиплю я, крепче оборачивая пальцы вокруг ремня сумки на своем плече.
– Помнится мы в прошлый раз не договорили, – продолжает рыжая. Лидия накручивает на палец локон своих волос и закусывает губу. Судя по всему, она думает, что это красиво. Фу.
– Да, ты просто вылила на меня свой сок и ушла. Мне кажется, ты должна была сказать: «Извини», – язвлю я. Мне хочется расцарапать лицо девушки, но её парень потом разобьет мне голову о дверцу моего же шкафчика.
– Нет, – улыбка пропадает с её лица, – Ты должна была упасть передо мной на колени, но, признаюсь, – девушка поднимает руки по обе стороны от своего лица, – то, что ты не заплакала, восхитило меня.
Я сжимаю кулаки и сразу же делаю шаг вперед, не стараясь сдержать появившийся гнев. Я не собираюсь молчать, когда меня не уважают. Она не имеет права так со мной разговаривать после того, что я пережила.
– Заткни свой рот, ты, лживая шлю–
– Пирс! – я бледнею, когда вижу, как Дилан выступает из-за спины Лидии, и я не думаю, что он желает со мной поздороваться. Этот парень не из тех, кто держит руки при себе, когда дело касается его девушки, – Возьми свои слова обратно или я…
– Или ты, что? – мой рот раскрывается, а тело каменеет. Голос Гарри, такой хриплый, и настолько знакомый, достигает моего слуха, заставляя меня испытывать двоякое чувство, – Ну же продолжи, Дилан. Тебе ничего не будет, хотя, может быть, я набью тебе морду. Также, как и твоей шлюшке.
Я не смею сказать и слова. Гарри нагоняет на меня ужас, заставляя меня бояться его от одного только взгляда. Я чувствую его за своей спиной, и я вижу, как переглянулись Дилан и Лидия, не зная, как реагировать на столь явную агрессию. Парень передо мной взял свою девушку за руку, и они быстро смылись с места преступления, как раз в момент, когда наступило время начала пары.
– Джо? – спросил Торнтон. Его голос звучал взволнованно и, на удивление, нежно. Мое сердце готово было выпрыгнуть из груди от двух чувств, что переполняют меня и противоречат друг другу, – Ты в порядке?
– Нет? – на выдохе произнесла я. Мое честное утверждение прозвучало, как вопрос, но я ничего не могу поделать со своим страхом. Я боюсь Гарри и не могу бороться с этим. Я устала бороться вообще за что-либо.
Я осмелилась посмотреть на парня, стоящего перед мной. До этого я лишь могла «смело» смотреть на его кроссовки и узкие джинсы, но в лицо… мне не хватало мужества. Скорее всего сейчас я испытывала отчаяние, чем храбрость, когда смотрела в его изумрудные глаза, полные сожаления.
Мы стояли в абсолютно пустом коридоре, смотря в глаза друг другу. На его голове была шапка, которую он словно со вчерашнего дня не снимал. Я знаю, что он надевает ее, чтобы волосы не лезли на лицо. Помню, как мы вместе смеялись над ними, когда он сушил голову феном и кудри становились объемнее. Да, и такие времена были.
– Я знаю, что ты все еще боишься меня, – начал он, – И я все еще хочу все вернуть назад, Джо.
– Гарри, я тебе уже говорила, что я устала от тебя, – я кратко вдыхаю, – Я боюсь тебя.
Мой голос срывается на шепот, но в пустом пространстве меня хорошо слышно. Но мне не жаль, потому что он знает, как влияет на меня. И я не вижу смысла кем-то претворяться.
– Прошу, дай мне шанс, Джо. Дай шанс стать тем, кто даст тебе все. Дай мне шанс все исправить, – произнес Гарри.
Я чувствую в его голосе и вижу на лице отчаяние и боль. Я могу допустить мысль, что он и правда чувствует это, но мозг все еще не может забыть, насколько другим он бывает. Злым и безжалостным. Тело не может забыть, насколько тяжелая его рука. Уши не могут забыть, насколько громким бывает его голос. Глаза не могут забыть, насколько страшным и прекрасным он бывает одновременно.
Я вздрагиваю, когда он делает шаг ко мне. Отскочив от Гарри и, не сказав ни слова, я устремилась к своему кабинету.