Вопрос о финансовых средствах большевиков интересен не потому, что в нём много таинственного, а как раз наоборот – потому, что вокруг достаточного ясного вопроса давно напустили ядовитого тумана.
Как только ни описывали «клондайки», из которых РСДРП(б) пополняла партийную кассу, особенно – с началом Первой мировой войны! И «германский» источник фигурирует у обвинителей как основной.
Имеет хождение, правда, и «теория», гласящая, что Ленина финансировали не немцы, а союзники – Антанта. А также – «теория» Н. Старикова, гласящая, что Ленина якобы нанимали для тёмных дел против России и те, и те…
Впрочем, каких только версий относительно ангажированности Ленина антироссийскими силами не накопилось за те почти сто лет, в которые имя Ленина стало всемирно известным.
Наиболее экзотической и одновременно забавной здесь является, пожалуй, версия, изложенная «леди Агатой» – знаменитой Агатой Кристи, в одном из её ранних детективных романов «Большая четвёрка».
В романе, увидевшем свет в 1927 году, описан вселенский заговор против человечества могущественной полусумасшедшей четвёрки: таинственного китайского мандарина Ли Чанг Йена, американского мультимиллиардера, «мыльного короля» Эйба Райланда, гениальной французской учёной мадам Оливер, «затмившей славу мадам Кюри», и многоликого Истребителя неопределённого происхождения – своего рода суперспецназовца-киллера…
Раскрывает заговор, естественно, гениальный Эркюль Пуаро. По ходу расследования он встречается со знатоком «тайной жизни в Китае» мистером Джоном Инглзом, и тот заявляет:
– Беспорядки по всему миру, волнения рабочих, революции. Нормальные люди, совсем не паникёры, отвечающие за свои слова, говорят, что за всеми этими случаями стоит некая сила, и что цель её – ни больше ни меньше, как разрушение мировой цивилизации. В России, как вы знаете, многие видят явные признаки того, что Ленин и Троцкий – всего лишь марионетки и их поступки (все до единого) диктуются чьим-то мозгом. У меня нет надёжных доказательств, …но я совершенно уверен в том, что этот мозг принадлежит Ли Чанг Йену…
Итак, Ленин – агент и марионетка главы «Большой четвёрки», китайского мафиози Ли Чанг Йена…
До этого не додумался даже Николай Стариков!
Однако мандарин Ли как «шеф» Ленина – это для людей, якобы отвечающих за свои слова, всё же, перебор. Они – «историки», «политологи», политиканы и просто изготовители «жареных» «фактов», выдвигают менее фантастические, хотя и не более «правдоподобные» версии… При этом стандартное обвинение Ленина заключается в том, что он-де, то ли сразу после начала Первой мировой войны, то ли ближе к 1917 году, вступил в изменнические контакты с императором Вильгельмом II, с германским Генштабом и с генералом Людендорфом.
Одна из главок главы XV в книге бывшего жандармского генерала Александра Спиридовича «Большевизм: от зарождения до прихода к власти» так и называется: «Перед войной 1914 года. Измена Ленина и его договор с германским правительством»[42].
А, скажем, профессор Санкт-Петербургского (какая радость – вновь Санкт-Петербургского!) университета, доктор наук Геннадий Соболев описывает «германскую» коллизию уже в более позднем – предреволюционном, варианте. И Соболев в выводах более осторожен:
«…Названная ещё в 1919 году членами рейхстага социал-демократами Э. Бернштейном и М. Эрцбергером сумма в 50–60 млн. марок, полученных большевиками из Германии, остаётся до сих пор ни опровергнутой, ни подтверждённой документально…»[43]
Спасибо, как говорится, и на этом!
Правда, далее Соболев продолжает: «Следовательно, поиски „немецкого золота“ большевиков должны быть продолжены…»
Что ж, успехов Вам в поисках, уважаемый Геннадий Леонтьевич!
«Респектабельный» Александр Ватлин, издавший в р-р-респектабельном издательстве «Российская политическая энциклопедия» книгу о Германии, рекомендованную в качестве учебного пособия для студентов, обучающихся по специальностям «история», «политология», «международные отношения», непосредственно тему о «немецком золоте» обходит, но замечает:
«Стремясь добиться развития событий в нужном направлении, германские военные сделали ставку на углубление социальной революции… Первый „пломбированный вагон“ с большевиками отправился из Швейцарии уже в марте… Резидент германской разведки в апреле 1917 г. доносил из Стокгольма: „Ленин прибыл в Россию и работает в духе наших пожеланий“…»[44]
Подтекст в тексте Ватлина очевиден: не задарма же Ленин «работал» в «духе пожеланий» германской разведки…
В стиле профессора Соболева, но задолго до него высказывался французский разведчик Л. Тома. В 1917 году он вёл работу по дискредитации Ленина, а позднее – в своих воспоминаниях, признал:
«Ленин не был платным агентом Германии в том смысле, что не получал от немецких властей задания действовать определённым образом в обмен на денежное вознаграждение или заранее оговоренную выгоду. Ленин был агитатором, на успех которого Германия делала ставку, и которому она поставляла необходимые средства для ведения пропаганды»[45].
Как говорится, и на том спасибо!
Небезынтересно, пожалуй, знать, что дядя Николая – великий князь Александр Михайлович, имевший, как-никак, более менее информацию, а не газетные сплетни, даже в 1932 году в Париже не рискнул прямо обвинить Ленина, а выразился и более осторожно, и политически более реалистично, написав:
«…Совершенно безразлично, получили ли большевистские главари какие-то суммы от немецкого командования или же ограничились тем, что приняли предложение германского правительства проехать через Германию (реально было наоборот – это эмигранты просили о разрешении на проезд. – С.К.) в запломбированном вагоне…
Странные сообщники – Ленин и Людендорф – не обманывались относительно друг друга. Они были готовы пройти часть пути вместе… Генерал старался оставаться серьёзным, думая о сумасбродстве этого „теоретика“ Ленина. Двадцать месяцев спустя коммунисты здорово посмеялись над Людендорфом, когда революционная чернь хотела его арестовать в Берлине…»[46]?
Здесь не всё точно по части фактов, что объяснимо – Александр Михайлович не мог знать, скажем, все перипетии, связанные с проездом Ленина через Германию, о чём в своём месте будет сказано. Ошибался царёв дядя и относительно якобы «сообщничества» Ленина и Людендорфа.
Однако в целом Александр Михайлович ретроспективно оценил ситуацию относительно верно – верно для великого князя, конечно… Всё же в эмиграции «дядя Сандро» кое-что понял.
А вот эмигрант Сергей Мельгунов, в 1922 году высланный из советской России, разродился в эмиграции книгой «Золотой немецкий ключ к большевистской революции». Она была издана в 1940 году в Париже, в 1989 году – в Нью-Йорке… «Потный вал» перестроечного ажиотажа донёс её и до России. А что? Вполне приличное чтение для любителей развесистой «исторической» «клюквы»!.. Но, вообще-то, подобной «литературы» за почти сто лет накопились горы, хотя авторы чаще всего просто переписывают друг друга.
Впрочем, я не намерен подробно останавливаться на анализе непосредственно тех или иных «версий» о якобы финансировании деятельности Ленина германским кайзером и германским генштабом – хватит с меня, да и с читателя, надеюсь, «сенсаций» Николая Старикова.
К тому же, во всех этих версиях, на разные лады перепевающих тему Парвуса-Гельфанда, прапорщика Ермоленко, «документов Сиссона», и т. д., и т. п., содержится исторической правды не больше, чем в приснопамятной «версии» «леди Агаты» о Ленине, колобродящем в России по указке китайского мандарина Ли на «мыльные» деньги янки Райланда.
Вот уж воистину, все эти «версии» – на уровне «мыльной оперы»!
Вернее будет поступить иначе – обратиться ко вполне достоверным документам и поразмышлять – правы ли обвинители Ленина, вот уже почти сто лет осыпающие его грудами «германского», «английского», «мыльного» и прочего «золота»?
Интереснейшие документы отыскиваются при этом, как уже было сказано, в ценнейшем, однако по сию пору почти не используемом источнике – Полном Собрании сочинений В. И. Ленина, и прежде всего – в томах ленинских писем.
Начать же надо, пожалуй, с краткого анализа вообще финансовых возможностей РСДРП(б) – ведь о происхождении партийной кассы большевиков (не только в период Первой мировой войны, но и до неё) в литературе накопилось, пожалуй, не меньше мифов, чем относительно пресловутого «немецкого золота».
Одно из стандартных, давно обжившихся в «Сети», клише: большевики жили за счёт «эксов», то есть, экспроприаций, а проще – ограбления банков, налётов на инкассаторов и т. д. Любой усердный потребитель «интернетского» якобы-информационного барахла уверенно отбарабанит, что деньгами Ленина снабжал кавказский бандит Сталин по кличке «Коба» на пару с его («Кобы») подручным – другим бандитом Тер-Петросяном по кличке «Камо»…
Так ли это было на деле?
Что ж, во время первой русской революции большевики действительно провели громкую акцию, и 13 июня 2017 года исполнится 110 лет со дня знаменитой экспроприации большевиков на Эриванской площади в Тифлисе. А организатором и руководителем налёта был действительно «Камо» – Симон Аршакович Тер-Петросян (1882–1922).
Вокруг этой истории накручено немало небылиц, да и достоверные сведения оказываются на поверку не вполне достоверными. Так, Н. К. Крупская в своих воспоминаниях писала, что захваченными средствами большевики воспользоваться якобы не смогли, поскольку вся сумма была в крупных купюрах в 500 рублей, и номера банкнот были сообщены всем банкам в России и за рубежом. А на попытках разменять деньги целая группа товарищей попалась, поскольку о готовящемся размене провокатор Житомирский сообщил полиции[47].
Однако есть основания предполагать, что предметом «экса» стали привезённые из Петербурга 200 тысяч рублей не только в бумаге, но и в золотых монетах, о чём Крупская могла и не знать. Так что, скорее всего, тифлисский «экс» партийную кассу РСДРП(б) в 1907 году как-то всё же пополнил. Но – далеко не так, как предполагалось[48].
Расходы партии были тогда уже немалы, и – не на «олигархические» забавы лидеров большевиков в швейцарских Альпах, в Монте-Карло или Куршевеле… Это было лето 1907 года. Ещё не исчезли надежды на усиление революционного процесса, начавшегося в 1905 году, и надо было закупать оружие, переправлять транспорты с ним в Россию, подкупать таможню, жандармов…
А кроме того, надо было выручать товарищей из тюрем, а то и спасать их от смерти… Не Ленин, а либеральные журналисты запустили тогда в оборот понятие «столыпинский галстук» – висельная петля.
Да, большевиков в годы первой русской революции вешали! Впрочем, не только их – вешали и латышских крестьян, и пресненских рабочих… Это я к тому, что если кто-то протянет: «Э-э! Да твой Ленин был просто террористом», то не мешает ему знать, что для большевиков террор был крайней, редкой и вынужденной мерой, а вот террор царских властей против большевиков в 1905-07 годах был и ужасен, и масштабен.
Впрочем, более подробно этой материи – «ужасов революции», мы коснёмся в своё время в отдельной главе. Сейчас же, возвращаясь к Камо, сообщу, что, познакомившись с Лениным в марте 1906 года в Петербурге – оба были на нелегальном положении, Камо в конце 1906 года по поручению Ленина выехал в заграничную поездку. Он побывал в Германии, Швеции и Бельгии, закупая оружие и боеприпасы, а закончил Болгарией, организовывая тайную транспортировку всего закупленного в Россию. Одним из поводов к тифлисскому «эксу» как раз и могла стать необходимость расплатиться с зарубежными кредиторами.
Тут, к слову, уместно заметить, что если бы работу большевиков в ходе революции 1905–1906 года финансировали Япония или ещё кто (Ленина обвиняют порой и в этом), то не было бы необходимости Камо устраивать налёт на «золотую» экспедицию в Тифлисе.
Позднее – в 1911 году Камо, бежавший из заключения в тифлисском Метехском замке, получил в Париже новое личное задание Ленина: обеспечить опять-таки транспортировку, но уже не оружия, а партийной литературы в Россию. Камо сумел организовать требующийся «коридор» через Грецию, Турцию и Болгарию.
Конечно, во всех этих странах – даже в Турции, у Камо находились и бескорыстные идейные помощники, но ведь нередко приходилось и платить. Соответственно, на одном «тифлисском» золоте – быстро тающем, партийной работы было не построить.
А на что тогда могли рассчитывать большевики?
Источников пополнения партийной кассы у любой нелегальной революционной партии бывает несколько, начиная с членских взносов и разовых пожертвований членов партии и сочувствующих…
Вспомним, что даже в 1907 году – когда революция уже почти закончилась, на V (Лондонском) съезде РСДРП делегаты представляли 150 тысяч членов партии. И все они платили хотя и различающиеся по размеру (тогда в партии было много интеллигентов), но – членские взносы.
В целом – сумма немалая.
Когда после окончательного поражения революции 1905–1907 года и наступившей столыпинской реакции произошёл «отлив» из РСДРП всех нестойких, и большевики оформились как отдельная партия, партийные взносы, естественно, уменьшились. Однако партийная касса особо пустой не была, и отнюдь не за счёт пресловутых «эксов». Партийные взносы оставались серьёзным и относительно стабильным источником пополнения партийных средств.
К Февралю 1917 года в РСДРП(б) насчитывалось до 40 тысяч человек. И это были в массе своей стойкие, убеждённые борцы за освобождение пролетариата, во главе которых стояли несколько сотен профессиональных партийных работников – нелегалов и эмигрантов. Не все они имели связь с Лениным (многие её как раз не имели), но партийная работа велась, и не в последнюю очередь благодаря тому, что Ленин до начала войны провёл немалую организационную работу и обеспечил наличие в России крепкого партийного ядра.
Могли сорок тысяч членов партии содержать триста-четыреста партийных «техников» – руководящих организаторов?
Думаю – да.
Помогали большевикам, и весьма весомо, сочувствующие. Так, жена Максима Горького – известная русская актриса Мария Андреева (1868–1953), член партии с 1904 года, выезжая в Европу и США, обеспечивала там мобилизацию средств для партии. Андреева и сама оказывала партии финансовую поддержку – лично и за счёт сбора средств непосредственно в России.
Горький, Андреева и ещё несколько имён – это лишь видимая часть «айсберга» той прогрессивной части образованных кругов российского общества, которая оценивала большевиков как серьёзную и достойную уважения политическую силу. В отличие от эсеров, взрывающих великих князей, большевики, хотя и не были широко известны в простом народе до весны 1917 года, общественной поддержкой пользовались. И, пожалуй, большей, чем эсеры… Эсеры представлялись многим чем-то вроде кровавого балагана, да нередко им и были. Со всей отчётливостью это проявилось в серии эсеровских авантюр времён Гражданской войны, начиная с Ярославского мятежа и заканчивая кулацкой «антоновщиной». Не говорю уже о палаческом следе, оставленном в нашей истории эсером Савинковым и поощряемыми последним «генералом» Булак-Балаховичем и «полковником» Павловским…
А вот что свидетельствовал уже в эмиграции жандармский генерал Спиридович:
«Русское общество много помогало в те годы (имеются в виду 1904 и 1905 гг. – С.К.) революционным партиям, в том числе и социал-демократической. Благодаря этому денежные поступления одесской группы партии за май и июнь 1905 г. составили 4702 руб. 25 коп., приход батумского комитета за время с ноября 1904 по январь 1905 г. превышал 6 тысяч: сибирский союз с 1 февраля по июнь насчитывал в приходе 7475 рублей. Бюджет центральных учреждений выражался десятками тысяч»[49].
Немалые суммы порой приходили в РСДРП(б) из весьма нетривиальных источников – из противоположного лагеря, так сказать. Во все времена в любом обществе среди элиты случаются отдельные личности, сочувствующие революции и помогающие ей материально. Не стала исключением и Россия – достаточно вспомнить знаменитого Савву Морозова, фабриканта, помогавшего большевикам деньгами. К тому же активными членами большевистской партии состояли не только малоимущие или неимущие пролетарии – были большевики-инженеры, большевики-профессора… Говоря о 1905 годе я приведу любопытные примеры на сей счёт.
Поступали в партийную кассу отчисления от литераторской и журналистской работы. Скажем, в сентябре 1905 года Ленин писал из Женевы в ЦК партии в Петербург:
«Дорогие друзья!
1) Посылаю Вам проект договора с Малых на Ваше утверждение всего ЦК. Советую утвердить – иначе здесь куче народа жить не на что, а партия не сможет содержать их (в том числе редакторы и сотрудники „Пролетария“). Это серьёзный вопрос, который очень прошу не разрубать одним ударом: иначе можно вызвать отчаянный кризис.
2) Советую повысить 50 % до 100 %. Малых должна будет согласиться…»[50]
Речь тут шла о следующем… Созданное в 1901 году издательство Марии Малых (Эдельман) (род. в 1879 г.) периодически выпускало отдельные работы Маркса, Энгельса, Ленина… Малых подвергалась преследованиям, многие издания подвергались конфискации. В 1909 году Малых приговорили к тюремному заключению, она бежала за границу и продолжала издательскую деятельность в Цюрихе, а после Октябрьской революции работала в советских издательствах.
В 1905 году Малых ещё жила в России, и обратилась к Ленину с предложением издать ряд его произведений, а также работы других литераторов-большевиков. Ведь среди членов РСДРП(б) были серьёзные экономисты, историки, статистики, социологи…
Договор с Малых, однако, не был подписан – ЦК начал переговоры в Петербурге с горьковским издательством «Знание». Это издательство обязывалось передавать партии значительную часть своих доходов и при первой же возможности объявить себя партийным. Переговоры вёл член ЦК П. П. Румянцев (ровесник Ленина, он после поражения революции 1905 года отошёл от партии, занимался статистикой и в 1925 году умер за рубежом), и после консультаций с Лениным договор от имени ЦК был подписан Л. Б. Красиным и П. П. Румянцевым с издательством Горького.
Между прочим, благодаря одному ленинскому документу, мы можем составить представление о статьях не только доходов, но и расходов большевиков в 10-е годы. В томе 47-м Полного собрания сочинений, где собраны письма Ленина за 1905 – ноябрь 1910 года, на страницах с 216-ю по 218-ю (да ещё и с вклейкой факсимиле!) помещено письмо, адресованное в октябре 1909 года Хозяйственной комиссии Большевистского центра.
Приводить письмо полностью – с таблицами и выкладками, не буду, а сообщу лишь, что в среднем в месяц на диеты, помощь товарищам, нелегальные транспорты, экспедицию, секретариат и почту (последняя статья – 82 рубля), нелегальную типографию и партийные издания, конференции, возврат старых долгов, субсидии на работу в России и т. д. партия расходовала примерно 19 тысяч рублей.
Ленин, сводя данные в таблицы, призывал сократить расход до примерно 12 тысяч рублей, и показывал – как:
«Чтобы систематически следить за хозяйством и иметь возможность систематически же сокращать расходы, надо:
1) Составлять месячные отчёты по рубрикам, сравнимым между собой и отделяющим наиболее существенное и наименее поддающееся изменениям от наиболее случайного и наиболее сократимого (изд[ание] газеты от помощи; квартиру экспедиции и расходы типографии от цен на бумагу… и т. д.)
Постараться составить за довольно большой промежуток времени (например за 1/2 года) рациональный сводный отчёт с вычислением среднего расхода на каждую статью… Затем по каждой статье надо обдумать сокращения уже не примерные, не на глаз, а на основании точных предположений (сократить то-то и так-то; купить бумаги дешевле и снять квартиру дешевле и т. д. и т. п; сократить расходы на „оказии“ и лёгкий транспорт и т. п.)»
Это письмо интересно, конечно, и само по себе, но если вдуматься, оно интересно и тем, что может служить своего рода иллюстрацией к сталинским репрессиям ряда «старых большевиков-ленинцев» в 30-е годы… Из «хозяйственного» письма Ленина от октября 1909 года видно, что уже тогда кое-кто из большевиков предпочитал размышлять и дискутировать о грядущей революционной буре, а не обременять себя утомительными хозяйственными расчётами… В итоге Ленину самому пришлось заняться бухгалтерией и призвать товарищей по партии партийную копейку экономить.
Но если даже до революции – когда со средствами было туго и когда руководители РСДРП(б) пребывали в эмиграции, в ссылках и тюрьмах, в подполье – среди большевиков не все любили и умели вести работу по-хозяйски, то вряд ли можно было надеяться, что, войдя после Октября 1917 года в государственное руководство, они тут же схватятся за конторские счёты…
Подобные «лидеры» попортили после Октября много крови уже Ленину, а со временем – когда Россией стал руководить Сталин, они превратились вначале в балласт, а позднее – в претенциозных противников Сталина, а точнее – дела Ленина-Сталина.
Вот Сталину и пришлось в 1937 году окончательно свести тот «баланс», подводить который начал ещё в 1909 году Ленин.
В продолжение общего сюжета о средствах большевиков приведу несколько фрагментов из документов Охранного отделения – это вполне деловые оперативные сводки, поэтому в достоверности их сомневаться не приходится. Между прочим, охранники в царской России лаптем щи не хлебали. Крупская уже в советские годы вспоминала: «…Царское правительство не жалело денег на организацию провокатуры. Вся система провокатуры была чрезвычайно продумана, разветвлена…»[51]?
Это – обобщённая оценка, а, подкрепляя её, сообщу, что по неполным послеоктябрьским подсчётам в различных политических партиях и организациях имелось около 6,5 тысяч провокаторов и других политических работников политического сыска самодержавия[52].
Так вот, 15 октября 1911 года провокатор, агент М. И. Бряндинский представил в Московское Охранное отделение записку, где сообщал, в частности, о транспортах нелегальной литературы через западную границу следующее:
«На содержании партии находятся в транспортной организации три лица: „Альберт“, „Петунников“ и „Валериан“, остальные же лица получают только на расходы по перевозке и распространению. Приблизительная стоимость транспорта такова: в 3 месяца отправляется два транспорта по 4 пуда, итого 8 пудов; за переправку их через границу Натан (контрабандист по прозвищу „Турок“. – С.К.) берёт 220 руб., Карасевич (местный крестьянин-литовец. – С.К.) за хранение и сортировку – 50 руб., развозка в Петербург и Москву – 65 руб., доставка в Новозыбков – 15 руб., рассылка по почте – 15 руб., содержание работников за 3 месяца – 500 руб., непредвидимых расходов – 50 руб., всего 915 руб.
Баку и Кавказ получают литературу совершенно самостоятельно через Персию…»[53]
В агентурной записке № 101а от 15 августа 1913 года приводились данные о совещании пяти представителей ЦК большевиков 27 июля 1913 года в Австрии, в деревне Поронин под Закопане, где тогда жил Ленин. Среди обсуждаемых вопросов был и денежный вопрос, в том числе – в связи с планами открыть партийную школу. Провокатор Малиновский, принимавший участие в совещании как депутат Государственной думы, сообщал:
«…Всех денег на означенную школу имеется 1000 рублей. Сумма эта составилось следующим образом: 300 р. пожертвовал москвич Крыжановский, 300 р. – петербуржец Конюхов, и 400 р. составилось из членских взносов… „шестёрки“ (депутатов Госдумы от большевиков. – С.К.).
…Провоз и содержание каждого из учеников школы (предположительно намечались 10 человек, в том числе три „своекоштных“ депутата Думы – С.К.) обойдётся в 125 р., возмещение путевых расходов лекторам (до 10 человек. – С.К.) будет стоить 300 р. Вследствие изложенного, ЦК приходится считаться с недостатком денег на школу…
Поиски дополнительных средств… продолжаются. Так, …поручено переговорить с лицами, окружающими москвича Крыжановского и побывать у некоего Павла Николаевича Мостовенко (муж княгини Оболенской), сочувствующего партии и проживающего в имении в районе Калужской губернии у ст. „Оболенское“…»[54]
Дополнительно могу привести и отрывок «по теме» из ленинского письма Александре Коллонтай от 9 ноября 1915 года, отправленного из Берна в Нью-Йорк[55].
Ленин извещал Коллонтай, бывшую тогда в Америке, что партия издаёт на днях «по-немецки» и затем «по-французски», а «если удастся извернуться с деньгами», то и «по-итальянски», маленькую брошюрку «от имени Циммервальдской левой (международное объединение революционных интернационалистов 6 стран, созданное Лениным в сентябре 1915 года на конференции в деревне Циммервальд близ Берна. – С.К.)…»
«Извернуться» удалось лишь на немецкое издание, однако вышло оно явно не на «золото» кайзера! Как и для прочих его венценосных коллег по обе стороны фронта, деятельность циммервальдцев была для Вильгельма не только невыгодной, но и опасной.
Возвращаясь же к письму Ленина в адрес Коллонтай, отмечу следующее место в нём: «Насчёт денег с огорчением увидал из Вашего письма, что пока Вам ничего не удалось для ЦК собрать»…
Итак, большевистские «клондайки», были не богатыми, не всегда регулярными, но зато – многочисленными. Всё это, вместе взятое, хотя и не позволяло жить партии роскошно, жить и работать позволяло.
Между прочим, иногда какие-то деньги получались и за счёт лекционной деятельности большевиков. Так, 2 июня 1916 года в Женеве состоялся реферат Ленина на тему «Два течения в международном рабочем движении». За полмесяца до этого Ленин писал В. А. Карпинскому из Цюриха в Женеву: «Если условия не изменились и поездка моя окупится, то назначьте, пожалуйста, недельки через две (на другой день) в Лозанне»[56].
Финансовые условия были достаточными для «самоокупаемости» поездки, и 3 июня 1916 года тот же реферат был прочитан уже в Лозанне. В тот же день в письме Ольге Равич Ленин написал, что «реферат лозаннский покрыл поездку и дал доход»[57].
Я мог бы привести и ещё ряд подобных примеров из ленинских писем, но, пожалуй, и этого вполне достаточно.
Зато в истории финансовых проблем РСДРП(б) имеется интересный и показательный казус, тоже относящийся к 1916 году. Он затрагивал отношения сразу трёх партийных сил: большевиков, меньшевиков и европейских социалистов, и рассказать о об этом казусе стуит.
Во второй половине 1916 года Департамент полиции МВД выпустил специальное издание – обзор деятельности РСДРП (в целом) за первые два года мировой войны. Анонимный автор этого обзора обнаружил не только прекрасное знание взглядов обоих направлений – как большевиков, так и меньшевиков, но и отличную осведомлённость по конкретным вопросам.
Оперативные документы российской охранительной спецслужбы – не пропагандистский материал, здесь всё называлось своими именами, поэтому такие сведения важнее груды разного рода позднейших «исторических исследований» о финансовых средствах большевиков, и ниже приведён фрагмент из «Обзора…» МВД, который сам по себе способен закрыть тему о том – купались ли большевики во время войны в «золоте» германского генштаба?
Вот что узнаём мы из полицейского «Обзора…»:
«…на одном из состоявшихся в Берне в первой половине 1916 г. по инициативе Интернациональной Социалистической комиссии совещании социал-демократов возникли пререкания между представителями Центр. Комитета РСДРП (большевики. – С.К.) и представителями Организационного Комитета партии (меньшевики. – С.К.) относительно денег.
Как известно, названная партия имеет около 140 000 франков (80 460 рублей. – С.К.), которые были добыты путём экспроприации в России и считалась общим достоянием партии до раскола её на большевиков и меньшевиков. После раскола возник спор относительно этих денег между Центральным и Организационным Комитетами, каковой спор не разрешён и доныне, причём спорная сумма денег находится на хранении германского социалиста Каутского до решения этого спора конференцией»[58]?
Наконец, наконец-то отыскался след «германского золота» большевистской партии!! И ведь всё верно: у немца Каутского были деньги… Вот только не Каутский финансировал Ленина, а, напротив (я продолжаю цитирование полицейского обзора):
«На означенном выше совещании меньшевиками вновь был поднят вопрос об этих деньгах, причём Ленину и Зиновьеву было предложено согласиться на выдачу части этих денег в распоряжение Интернациональной Социалистич. Комиссии в Берне и на раздел остальной суммы между Центральным и Организационным Комитетами. Ленин на это предложение заявил, что собственником денег является Центральный Комитет и что по сему вопросу он до окончательного ответа снесётся с „центрами“ в России»
Иными словами, Ленин не только не получал из Германии золота, но германские социал-демократы хотели на дармовщинку попользоваться частью золота большевиков – в качестве платы за хранение, что ли?
Спрашивается – если бы Ленин был на содержании у Людендорфа или у «союзников», стал бы он так отчаянно бороться за весьма скромную (по сравнению с приписываемыми ему золотыми миллионами германских марок) сумму?
Сто сорок «общих» тысяч франков, это, скорее всего, как раз «золото Камо», которое было захвачено летом 1907 года, в период, когда оба крыла РСДРП временно объединились.
Было, впрочем, тогда и ещё несколько «эксов» – помельче.
А когда РСДРП вновь раскололась, деньги отдали Каутскому – как третейскому судье…
Описанная коллизия относится ко временам проходившей в конце апреля 1916 года в Кинтале близ Берна 2-ой Интернациональной социалистической конференции, которая собрала 40 делегатов из России Германии, Италии, Франции, Сербии и Швейцарии (среди последних были члены швейцарского парламента Грабер, Гримм и Нэн).
Избранные на конференцию делегаты от Австрии, Румынии, Болгарии, Греции, Португалии, Голландии, Швеции, Норвегии и Англии не прибыли, однако сам тот факт, что их ожидали, показывает, что ни о какой «келейности» в действиях приехавших не могло быть и речи.
На конференции были представлены отдельно большевики (Ленин и Зиновьев), отдельно – меньшевики (Мартов, Аксельрод и др.), были эсеры (Чернов и Натансон)… В числе делегатов от Германии были Карл Каутский, Франц Меринг, Роза Люксембург и Клара Цеткин…
Чем закончилось дело с «германским» золотом из сейфа Карла Каутского, я не знаю. Но вряд ли Каутский выдал ленинцам всю требуемую сумму. Скорее всего, он скупо оплачивал из хранящихся у него сумм лишь ряд текущих расходов как большевиков, так и меньшевиков.
Так или иначе, дела с партийной кассой шли у Ленина в последние годы перед второй русской революцией туго, о чём – ниже…