Легенды Царьграда - читать онлайн

[Из Иоанна Лида]

1.[225] Об Адиабене. Эта страна находится перед Месопотамией, на восток, по ту сторону Тигра. А на противоположной стороне есть асфальт – так называемая нафта. Называется же она Адиабеной из-за того, что в ней очень много рек, которые затрудняют переправу[226]. Там находится Ниневия. Асфальт же придает постройкам такую крепость, что, смешанный с обожженными кирпичами и мелкими камнями, он оказывается прочнее любого железа. Там находится Аорнское устье, откуда поднимается дурной воздух, так что всякое наземное животное и всякая птица гибнут, если случайно его вдохнут. Он рассеивается и выходит не по прямой, но немного поднявшись, восходит и вновь опускается, и благодаря этому спасаются летящие в вышине и окрест <пасущиеся. А Дион говорит, что видел такое же в Иераполе> Асийском, – это губило всех вдыхающих, кроме евнухов. В Адиабене находится Ктесифон.

2. О статуе Января. Изваяние Января четырехликое, как рассказывают, из-за четырех времен года[227]. А другие изображают его держащим в правой руке ключ, как начало года, его открытие и привратника; третьи же – показывающим правой рукой на пальцах 300, а левой – 65[228], как <дней в году, почему и Лонгин силится истолковать его как Эонария> – отца века.

3. О статуе, держащей копье. Изваяние Афины держит копье и щит как знак ее стойкости и мужества и того, что всякое нападение она отразит при помощи мудрости, ведь такова она по уму. И даны ей шлем – потому что вершина мудрости незрима – и олива – так как сущность ее чистейшая, ведь олива – это источник материала для освещения. А Горгона дана ей на грудь из-за быстроты ее ума.

4. О статуе, держащей кифару. С кифарой в руках изображают Аполлона, как солнце и гармонию всего, ведь, соединяясь с остальными звездами, оно и рождает, и животворит.

5. О статуе, держащей бронзовые ножницы[229]. Говорят, что Гера – это воздух, а поскольку воздух очищает, то на изваяниях Геру делают держащей ножницы как метафору того, что ножницы обрезают волосы и делают тело чистым.

6. О статуе, держащей башню[230]. Деметрой древние называют землю, а поскольку основание всякого города – это земля, то она изображается башнедержицей, в знак того, что несет на себе города.

7. О статуе, держащей гребень. Изваяние Афродиты держит гребень. Поскольку появились у римских женщин губительные вши, они все состригли волосы и <гребни для них> оказались бесполезны. Помолились они Афродите, чтобы волосы снова выросли, и почтили ее статуей, держащей гребень. Изображают же ее и с бородой, потому что обладает она и мужскими, и женскими органами, ведь говорят, что она надзирает за рождением всего, и говорят, что выше бедер она мужчина, а ниже – женщина[231]. Изображают ее и конной, потому что Эней, ее сын, доплыв до Запада, после этого сел на коня и почтил мать таким изваянием.

8. О статуе Зевса. На изваяниях Зевса изображают сидящим, сверху обнаженным, а снизу одетым; в левой руке у него скипетр, а вытянутой правой он держит орла. То, что он сидит, намекает на прочность его силы; то, что он сверху обнажен, – что он явлен умственной и небесной части мира, а то, что остальное прикрыто, – что для земных существ бог непостижим. То, что в левой руке он держит скипетр, означает властное начало, а орел в другой вытянутой руке – что он владычествует над летающими по воздуху духами[232], как орел – над небесными птицами.

8а. <О статуе Геракла, держащего три яблока[233]. Геракла называют Хроносом, потому что он трехчастен: весна, лето и зима,>[234] а тремя яблоками он показывает, как сферы в трех климатах содержат все мироустроение.

9. О крылатой статуе Гермеса. Эллины и прочие древние {римляне}, согласно своей ложной мифологии, называют Гермеса сыном Зевса и Майи: Зевса – как ума, а Майи – <как рассудительности, ведь от ума и> рассудительности рождается слово. Поэтому и <представляют> его крылатым, как быстрого, ведь нет ничего быстрее слова, отчего и Гомер сказал: «слово крылатое[235]» и «словно крылатая мысль[236]». А моложе всех> его изображают потому, что не старится слово. Четырехгранным же его представляют из-за прочности истинного слова.

10. О статуе Гермеса, держащего кошель. Гермеса называют источником прибыли и торговли, отчего и изваяние ему ставят держащим кошель. Но и финикийцы своих богов изображают держащими мешок с золотом, а эллины изображают их держащими железо, как знак того, что людей подчиняют оружием.

11. О статуе Благоразумия. Изваяние Благоразумия в правой руке держит скипетр, ибо Благоразумие быстро разумом, а в левой – книгу, потому что разумный человек нуждается в напоминании, которое происходит из книг.

12. О статуе Приапа. На изваяниях Приапа[237], которого египтяне называют Гором[238], представляют в виде человека, держащего в правой руке скипетр, так как благодаря ему появились суша и море; а левой рукой он держит свой возбужденный член, потому что скрытые в земле семена делает он зримыми. Есть у него и крылья – как знак быстроты его движения – и круглый диск – как знак его вращения, ведь его считают тождественным Солнцу. Ведь, как было сказано, его ваяют в виде человека, держащего в правой руке скипетр, а в левой – свой возбужденный член, вдобавок же с крыльями и круглым диском между крыльев.

13. О статуе Геи. Гестию[239] считают женщиной и изображают ее как Гею[240], держащей тимпан, потому что земля заключает в себе ветры.

14. О статуе с рогами на голове. Это изваяние Селевка, прозванного за мужество Никанором[241], который отдал своему сыну Антиоху[242] собственную жену Стратонику, так как тот воспылал к ней страстью и из-за любви к ней занемог, однако таился, но был распознан врачом Эрасистратом[243]. Рассказывают, что, когда Селевк был с Александром Македонским и во время жертвоприношения убежал бык, только Селевк смог одолеть его, схватив за рога, и поэтому к его статуе добавляют на голове рога[244].

14а. Об атрабатиках[245]. На праздниках, триумфах и в присутствии послов надевали[246] пестрые хламиды с золотом, пурпуром или чем-то другим роскошным, а на обычных сходках – темно-бордового цвета, которые называли атрабатиками или из-за цвета (ведь черное называли ἄτρоν) или потому, что их обычно носили после трабей, а трабеями называют роскошные хламиды[247].

15 (7). Об Августионе. Пятого октября регионархи[248] водили хороводы на Густионе, то есть на продовольственном рынке, в честь того, кто в тот момент царствовал. Это самое место простецы теперь называют Августионом. Там и Константин [I] Великий поставил статую своей матери[249], почему и назвал Августионом это место, которое прежде называлось Густионом[250], то есть продовольственным рынком.

[Статуи на площадях]

16 (29). О статуях на арке свода на Форуме. На арке свода на Форуме стоят две статуи: Елены и Константина [I], и крест между ними с надписью: «Един Свят, един Господь Иисус Христос во славу Бога Отца, аминь»; а также статуи двух крылатых скороходов[251], поставленные управителем Форума.

Форум Константина. Рис. В. Бартлетта. Ок. 1840 г.

17 (8). О конном изваянии на Августионе, держащем крест и шар. Юстиниан [I], заложив Святую Софию, расчистил двор и замостил мрамором то, что было прежде Густионом, то есть продовольственным рынком[252]. Поэтому он поставил свое конное изображение на колонне, и в левой руке держит шар с укрепленным на нем крестом, указывающим, что благодаря вере в крест стал он властителем всей земли, ведь Земля – это шар, из-за шарообразности своего облика, а крест – это вера, из-за пригвожденного к нему плотью Бога. А правую руку он держит простертой на восток, указывая персам остановиться и не переходить на ромейскую землю, своей простертой и отталкивающей рукой восклицая: «Стойте, персы, и не идите дальше, ведь не будет вам пользы».

<Этот же Юстиниан, как рассказывают, возгордился из-за удач Велизария[253]. И вот, посланный императором против персов и остальных восточных народов, он победил всех и, захватив Гелимера[254], послал его в Маврусию[255], чтобы стерег его Фарес. Там тот столкнулся с великой нуждой в хлебе, потому что в окрестностях Маврусии не выращивают хлеб, но дошел до того, что стал кормиться полбой-однозернянкой, и написал императору, чтобы тот послал ему хлеба, губку и кифару. А он, пораженный этим, спросил своего адресата, зачем тот просит такое. И тот сказал, что хлеб просит потому, что жаждет его и видеть, и есть, губку – чтобы омыть все свое тело слезами, а кифару – чтобы утешаться в несчастьях. Император же, пораженный и удивленный этим, послал просимое[256]. Вот почему Юстиниан превознесся и поставил себя конным на колонне. А позже, позавидовав вышеупомянутому талантливейшему полководцу Велизарию, он выколол ему глаза и приказал посадить его в квартале Лавса и дать ему глиняную плошку, чтобы прохожие кидали ему по оболу[257].>

18 (30)[258]. О кресте в северной части Форума. В северной[259] части Форума стоит крест, каким видел его Константин [I] на небе: отлитый из золота, с округлыми яблоками на концах. Там и он сам, и его сыновья, позолоченные, видны и по сей день.

19. О Ксиролофе. Ксиролоф некоторые прежде называли зрелищем, ведь на нем стояли 16 витых колонн, составная статуя Артемиды, [статуя] Севера, основателя Города, и зодиак на треножнике[260]. Там часто приносил жертвы Север; и много прорицаний давалось на том месте, согласно одному из которых юную девушку даже принесли в жертву. И была там астрономическая конструкция, рассчитанная на 36 лет[261]. На том же Ксиролофе, как рассказывает Диакриномен[262], была статуя Феодосия [II] Младшего, а также Валентиниана [III] и Маркиана, под колонной, но из-за землетрясения эти статуи упали[263].

20 (31)[264]. О двух крестах разбойников. Под Форумом в глубине положены два эти креста и сосудик с миром, которым был помазан Христос, а также много других реликвий, положенных там Константином Великим, а запертых Феодосием [II] Младшим.

Колонна на Ксиролофе. Рис. XVII в.

[Диковины]

21 (239)[265]. О мосте у Святого Маманта, по ту сторону [Города]. У Святого Маманта, по ту сторону, стоял большой мост, как в Халкидоне, с двенадцатью арками. Ведь текла там огромная река[266], особенно в феврале месяце. Там стоял также бронзовый змей, а поскольку некоторые считали, что змей жил под мостом, то приносили ему в жертву немало девушек и множество овец, быков и птиц. Влюбившись в это место, некто Василиск[267], который был одним из потомков цезаря Нумериана, построился и поселился на нем; там он построил и огромный храм Зевса[268]. Все это Зинон разрушил на второй год своего царствования[269].

22 (80)[270]. О костях великанов. У храма святого Мины у Акрополя была найдена большая яма, когда его расчищали, и множество костей гигантских людей. Увидев их, пораженный император Анастасий [I][271] положил их во дворце как удивительную диковинку.

23 (110)[272]. О статуе евнуха в Хелоне. У храма святого Прокопия в Хелоне стояла статуя некоего евнуха, у которого на груди написано: «Тот, кто переставит статуи[273], пусть будет предан повешению». Была же это статуя спальничего Платона[274], который был сожжен заживо во времена императора Василиска. А когда его родители попросили у императора поставить статую евнуха Платона в напоминание противящимся императору, тот не стал препятствовать. Когда же обновляли храм святого мученика, ее переставили на Ипподром. А дома этого евнуха сохраняются в Хелоне до сего дня[275].

24 (79)[276]. О месте Кинигия. На Кинигии прежде бросали насильственно убитых, и там было несколько статуй. Феодор Чтец[277], отправившись туда вместе с хартулярием Имерием[278], увидел там статую небольшого роста, но очень толстую. «А когда я стал ей удивляться, говорит Имерий: «Дивись, ибо это тот, кто заложил Кинигий». Когда же я сказал: «Максими[а]н строил, а Аристид[279] сделал план», тотчас статуя упала со своей высоты, попала в Имерия и сразу убила его. Поскольку я испугался и убежал в [Великую] церковь, то, когда я стал рассказывать о случившемся, никто не поверил мне, пока я клятвами не подтвердил случившееся. Итак, родственники умершего и друзья императора отправились вместе со мной к Кинигию и прежде, чем приблизиться к трупу этого мужа, взглянули с удивлением на ‘труп’ статуи». А некий философ Иоанн[280] говорит: «Я обнаружил, что под этой статуей высечено рельефное изображение того мужа, который погибнет [от нее]». Убедившись в этом, император Филиппик приказал закопать эту статую в том же месте».

[Статуи императриц]

25 (173)[281]. О двух статуях Вирины, жены Льва Великого. Существуют две статуи Вирины: одна к югу[282] от Святого мученика Агафоника, после подъема на тамошние ступени, а другая – севернее, напротив той, близ храма святой Варвары в Артотириановом месте[283]. И та, что у святого Агафоника, была поставлена при жизни Льва [I] Макеллы, ее мужа, а та, что у Святой Варвары, – после его кончины, когда она короновала Василиска, своего брата, после бегства своего зятя Зинона.

26[284]. <О Евфимии, жене Юстина.> Статуя Евфимии, жены Юстина [I] Фракийца, стоит у Святой Евфимии, которую она и построила[285].

27[286]. Об Аркадианах. Аркадии, жене Зинона во втором браке[287], поставили статую близ ступеней так называемых <Топ>, в квартале Архистратига у Аркадиан[288]. Там Зинон судил соратников Василиска и сделал это место своим судом-секритом. А статуи первой жены его Ариадны и самого Зинона стоят у императорских ворот Халки.

28 (9). О Халке. Близ Халки, около Галереи Дворца[289], воздвигнута статуя славной Пульхерии[290]. В том же месте стоят и Зинон с Ариадной, и две другие ростовые статуи на коротких колоннах, с элегиями философа Секунда[291]. А напротив Халки, на арке, восемь[292] половинных горгоновидных женских голов, позолоченные. Восемь их статуй прибыли из Эфеса, из храма Артемиды, и четыре утверждены во дворцах в районе Тавра ([где статуи] Константина [I], Юлиана, его жены, его сыновей и Галла[293]), а четыре – у Халки, с левой стороны[294]. Там были поставлены Юстинианом [I] и крест, и позолоченная статуя Велисария, а также Тиверий [I] Фракиец, сгорбленный, Юстин I, худощавый, и семь статуй его родичей, частью из мрамора, частью из бронзы[295]. А два коня, стоящие над горгоновидными [головами] на арке, также привезены из храма Артемиды в Эфесе[296] Юстинианом [I], построившим Святую Софию, и он поставил их так, чтобы кони не ревновали друг ко другу[297], и точно так же – крест, для устойчивости [места]. У той же Халки стоит тяжелейшая статуя Максимиана. Там[298] теперь и весь род Феодосия [I] Великого[299], [и статуи] Маврикия, его жены и его детей[300].

Ворота Халка (слева). Слоновая кость

29[301]. О Милии. На своде Милия находятся статуи Константина [I] и Елены. Там виден с востока и крест, который они несут, а посредине креста – <Фортуна> Города – маленькая цепь, закрытая на замок и заговоренная, чтобы [у ромеев] не было недостатка ни в чем и чтобы приносить победу над всеми язычниками, дабы они не смогли приблизиться, проникнуть внутрь или напасть, но удерживались вдали и возвращались с поражением. А ключ от цепочки закопан в основания колонн[302].

30[303]. У того же Милия стоят статуи Софии, жены Юстина [II] Фракийца, ее дочери Аравии и ее племянницы Елены[304].

31 (81)[305]. О Питтакии. Так называемый Питтакий – это статуя Льва [I] Великого, Макеллы, которую построила его сестра Евфимия, потому что там был ее дом. Император Лев ходил туда каждую неделю, так как она была мудрой девой. И все обиженные, из Города ли или из фем[306], со всей вселенной оставляли там на ступенях колонны свои прошения (πιττάκια), а чиновники их охраняли. И когда приходил император, чиновники подавали их все императору, и тотчас каждый получал свое решение. А когда император был во дворце, то каждое утро посылал одного дежурного, и тот забирал у чиновников и приносил императору оставленные там просительные записки. И в каждом случае император передавал решения и приговоры по этим запискам дежурным или спальничьим, и они относили их во двор Питтакия и передавали сторожившим их воинам, а те – просителям. Поэтому те, кто хотел поскорее решить свои дела, вечером клали свои прошения, а наутро получали ответ, отчего это место и было прозвано Питтакий[307].

32[308]. Во дворцовом Трибуналии стояли статуи Евдокии, жены Феодосия [II], самого Феодосия [II], Маркиана и Константина [I][309]. Там же до Ираклия устраивались пляски двух партий цирка[310].

[Постройки и статуи вокруг Августея]

33. О Зевксиппе. Баня «Зевксипп» построена и заколдована Севером, так что ее натапливали стеклянной лампой, а вода и воздух в бане сильно нагревались. Но некие неразумные люди пришли и это уничтожили.

34[311]. Статуя, стоящая у Армамента[312], – Фоки Стратиота. На седьмом году своего царствования, ближе к его концу, он со рвением поднял ее на сложенную из камней колонну. А по прошествии восемнадцати дней после ее воздвижения он был свергнут с царства[313]. Тогда жил и преподобный [Феодор] Сикеот[314].

35 (24). О Дииппии – Святом Иоанне Богослове. Тот же Фока заложил храм святого Фоки у Милия, не успев его только покрыть крышей… А до того времени там была подстава для почтовых лошадей, и на этом месте он подрезал жилы почтовым лошадям, начиная от этой станции. Ведь эта подстава была на суше, а оттуда он ехал до следующей подставы у Золотых ворот[315]. А после того как он взошел на престол и воцарился, то поставил там двух коней с подрезанными хвостами на каменных четырехгранных постаментах близ храма святого Фоки, который он построил, назвав это место Дииппием. Ведь там он украсил золотой мозаикой и два изображения: Константина [I] и Елены[316]. А Ираклий, придя и взяв власть, почтил этот храм, покрыв его крышей и переименовав во имя святого Иоанна Богослова.

Св. Иоанн в Дииппии. Рис. Г. Иджиджияна. Ок. 1800 г.

36. Квартал Лавса был домом Лавса, патрикия и препозита, который получил много должностей и почестей во времена Аркадия, сына Феодосия [I] Великого. Украсил же он его разнообразными и драгоценными колонками и мраморами. А этот дом был один из двенадцати домов Константина Великого[317]: там и каменные орлы, и фонтаны, и ступени, и четырехугольные тумбы, из которых лилась вода для украшения Города. Стоят же они до сего дня.

37. Близ свода Милия есть конная статуя Траяна, а рядом с ним – конная статуя Феодосия [II] Младшего.

38. Аркадий, его сын Феодосий [II] и Адриан сидят все на конях близ статуи Феодосия [I] Великого в районе Тавра, близ колонны, внизу.

39[318]. Разноцветное изображение, стоящее в бане «Зевксипп»[319], – кротчайшего Филиппика.

40. О цистерне Базилики. Так называемая цистерна Базилики была построена Константином [I] Великим[320]. <Вымощенная плитами[321] цистерна Базилики была малактареей[322], когда строили Святую Софию[323]. Точно так же и выше ее была маленькая [цистерна], под названием Василискарий[324], и она была малактареей для деликата[325] Святой Софии[326].> А сидящая там на троне статуя – Соломона, которую построил Юстиниан [I] Великий: он держится за щеку и смотрит на Святую Софию, потому что побежден ее размером и красотой, бóльшими, чем у построенного им храма в Иерусалиме. Там же стоит статуя Феодосия [I] Великого, на двух четырехгранных позолоченных столпах, позади Базилики, близ Милия[327].

[Зрелища и статуи]

41[328]. Зрелище 1. В покрытой золотой крышей Базилике за Милием (где была установлена пробная мера императора Ираклия) позолоченная статуя коленопреклоненного человека – Юстиниана [II] Тирана[329]. Там выступал Тервель[330].

И там стоит огромный слон, постановленный Севером. А перед ступенями была ограда; там и большая схола охранников[331]. Там жил серебряных дел мастер, торговавший с фальшивыми весами, и когда его жилище было повреждено, он пригрозил сторожу слона смертью, если тот его не удержит. Но зверопитатель не соглашался, и тогда убил его обвешиватель и бросил в пищу слону, но зверь, будучи неукротим, убил его самого. Услышав об этом, Север принес зверю жертвы, и на этом месте были сразу же изображены и зверь, и зверопитатель.

Здесь служили и Гераклу, принося ему множество жертв, – его перенесли на Ипподром[332]. А прибыл он из Рима в Византий при консуле Юлиане[333] и был привезен на телеге и корабле вместе с десятью статуями.

42[334]. Зрелище 2. Колесница Гелиоса с четырьмя огненными конями, стоящая у двух статуй, с древних времен находилась на золотом Милии. Там славили Константина Великого после его победы на Азотцем[335], поскольку и Византа там славили. Когда колесница Гелиоса была привезена на Ипподром, гвардейцы внесли новую небольшую статую – изготовленную Константином и несомую Гелиосом Фортуну Города. Она вошла в Стаму и, увенчанная, вышла оттуда. А стояла она в Сенате, до следующего дня рождения Города. Поскольку же у нее на голове был крест, который вырезал Константин[336], Юлиан закопал ее в яме.

43[337]. Об Арии. Там настигла смерть мерзостнейшего Ария, на расстоянии примерно в 29 ладоней от арки Сената на Форуме[338]. Боголюбивый Феодосий изобразил Ария на мраморном рельефе, вровень с землей, а с Арием – Македония, Савеллия и Евномий, на поругание им, чтобы прохожие метали в них кал, мочу и слюну.

44[339]. О Сенате. Сенат называется так, я думаю, потому что изначально, до Константина, патрикии получали там кодициллы. Первым же достоинство консула там получил Каллистрат[340], причем партия <Зеленых> восклицала: «Каллистрат удачлив и дальше продвинется». А тот, испугавшись этого, стал искать убежища в церкви. Константин клялся, что не причинит ему зла, но тот не удовлетворился этим и был рукоположен в пресвитеры, а позже и в епископы, о чем до меня дошло много рассказов.

45. О порфировой колонне. Под колонной Форума положены и статуя – талисман палладия[341], и много других чудодейственных предметов. А круг Форума равен площади лагеря Константина Великого, который он там разбил, прибыв из Рима[342]. Два сигмовидных портика были тогда стойлами вокруг лагеря[343]. И эту прекрасную колонну[344], и статую Аполлона, как подобие Гелиоса, поставил Константин [I] Великий в свое имя[345], поместив ему на голову гвозди Христовы, наподобие лучей, чтобы, как Гелиос, сиять горожанам.

46[346]. Об Артополиях. В Артополиях[347] есть собачка, у которой до двадцати сосков, а также павлины, орлы, львицы, зайцы и головы баранов, воробьи, вороны, одна горлица, ласка, корова и две Горгоны: одна справа, а другая слева, причем одна смотрит на другую (они высечены из мрамора), <и огромное стадо свиней>[348]. Стояли они там до Зинона. Но некий Гален, врач и философ[349], проникнув туда, сказал, что [надписи] Горгоны – иероглифические и астрономические, изъясняющие всю историю, вместе с именами, а сделал их Константин [I] Великий. Поскольку же этот Гален часто хаживал сюда, то понял в этих записях, чтó сделает с Зиноном Верина, и рассмеялся. А некий Каллистрат, низкого происхождения и трактирщик по профессии, после возвращения Зинона[350] обвинил Галена, и Зинон его казнил.

46а (42). Рассказывают и такое – и это правда, – что стада свиней, проходя там у Артотирианова места через арку, откуда они идут вверх[351], вставали остолбеневшие и не могли пройти, пока гнавшие их свинопасы не начинали бить стадо с силой. Покуда кровь не начинала течь у них из носов в жертву этому месту, они не уходили оттуда, а когда проливалось немного крови, стадо свиней внезапно сдвигалось с места и шло. И это правда.

47 (48). О Тавре. На Тавре стоит статуя Феодосия [I] Великого, которая раньше была серебряной. Там он принимал послов от народов. Там же были сперва дворец и гостиница римлян, а именно в так называемом Алониции. Наверху большой колонны была поставлена статуя Феодосия[352], а его сыновья стоят: Гонорий наверху каменной арки к западу, Аркадий же на восточной каменной арке, над прекрасными большими четырехгранными столпами[353]. Посередине же двора гигантская конная статуя, которую одни считают Иисусом, сыном Навина, а другие – Беллерофонтом; привезена же она из Антиохии Великой[354]. На четырехгранном постаменте конной статуи, высеченном из камня, выбиты рельефы с изображением последних дней Города, когда росы разорят Город. А подножием [статуи служит] маленькая человеческая фигурка из бронзы, связанная и коленопреклоненная, которая держится за левую ногу гигантского коня, и она обозначает, что там написано[355]. Точно так же там огромная полая колонна[356]. А Ксиролоф содержат изображения последних дней Города и его взятия, высеченные в рельефах.

48 (51)[357]. О Филадельфии. Так называемый Филадельфий – это сыновья Константина Великого. Когда Константин [I] Великий скончался, Констанций [II] был на Востоке, а Констант [I] прибыл с Запада, из Галлии, и они встретились там и облобызали друг друга[358]. Не то чтобы они встретились там, но там был поставлен памятник их встрече. А как рассказывают другие, то, что теперь называется Филадельфием, где с севера есть арка, было в древности Протейхисмой[359] и сухопутными воротами, построенными Каром[360].

49[361]. О Бессолнечном, что на Форуме. Там стояла сперва статуя Форума, которую на колеснице привезли с Филадельфия, а как говорит Диакриномен – из Магнавры. Поставив ее на Форуме и обратив к ней множество песнопений, как к Фортуне Города, все поклонились ей, когда подняли на колонну, причем предстоял священнослужитель[362] с процессией, и все громко восклицали стократно: «Господи, помилуй». Наверху, на вершине колонны было поставлено много удивительных и необычных предметов. В связи с этим был устроен сорокадневный праздник, и император раздал тогда много хлебных пайков. А на следующий день были устроены день рождения Города и большие скачки, когда и город был назван Константинополем.

50 (52)[363]. О кресте Филадельфия. Святой Константин [I] построил на колонне у Филадельфия крест[364], позолоченный и украшенный камнями и стеклами, по образцу креста, который он увидел на небе. И около этой порфировой колонны он поставил статуи своих сыновей, показав их сидящими на троне[365]. Изобразил он на этой колонне свои деяния и латинские надписи, указывающие на последние времена. Стоит же она напротив двух его сыновей, сидящих на троне, и других, обнимающихся.

51 (53). О Модии и руках[366]. Так называемый Модий был солнечными часами[367] – это был проверочный модий. Стоит же он на арке Амастриана, между двух рук, и был изготовлен Валентинианом [I][368], потому что и Ламия[369] была рядом с ними. А ниже, внутри арки из рук, рельефные изображения – опытные люди их обнаружат. Было определено, чтобы модий продавался с горкой[370], а один из торговцев продавал модий вровень – узнав об этом, император отрубил ему обе руки и выставил их на обозрение, равно как и модий, назвал же это солнечными часами.

52[371]. Об Амастриане. На месте Амастриана стоят Зевс Гелиос, изваянный в мраморе на колеснице, и возлежащий Геракл. Там и река, почитаемая волком-Ликом[372], и черепахи, полные птиц, и 18 змей женского пола, и мраморная статуя властителя из Пафлагонской страны, и другая, закопанная в дерьме, моче и земле, – некоего раба пафлагонянина из области Амастриды[373]. В этом месте оба они были принесены в жертву бесам и поставлены в виде статуй, чтобы им дивились. Там же и украшенные тонкие колонны, поставленные полукругом. Было же там много бесовских нападений.

Амастриан. План

53 (56)[374]. О Быке. У так называемого Быка[375] была построена огромная печь, у которой была голова быка. Там казнили злодеев, и потому Юлиан под видом осужденных сжег в ней много христиан. Была же эта печь в виде быка величайшим зрелищем[376] (в подражание ему был сделан бык в Неории). Эта печь существовала до Фоки, но Ираклий переплавил ее на медные монеты-фоллисы. В том же месте и арки, похожие на те, что на Ксиролофе, со множеством статуй и каменных рельефов, которых проходящие мимо найдут в немалом количестве.

[Статуи на юго-западе Города]

54. Об Эксакионии. Эксакионий был сухопутной стеной, построенной Константином Великим[377]. Простояла она 132 года, до царствования Феодосия Младшего[378]. Стояла снаружи колонна (ἔξω κίων) со статуей Константина Великого, и поэтому то место называется Эксакионием[379]. Стояло там много статуй, но их разбил император Маврикий. А на сохранившихся теперь колоннах стоят статуи, прибывшие из Кизика.

55. О Тетрапилоне. То, что теперь называется Тетрапилоном, раньше именовалось Тетравилоном[380] и простояло 160 лет, до Зинона[381]. Была же там комната над колоннами, сооруженная Константином Великим по подобию римской. А родственники скончавшегося императора и августа заранее встречали там его траурный кортеж и оплакивали скончавшегося внутри. Когда же погребальные носилки оказывались внутри комнаты, то опускали занавесы, чтобы не входил и не смотрел никто из народа, и в одиночестве бились они в стенаниях и рыданиях шесть часов. Потом сопровождали они его, унесенного оттуда, до Святых Апостолов и погребли его, а затем женщины возвращались тем же путем.

56. Об Эксакионии. Статуя на короткой колонне, стоящая в Эксакионии, в северной части, – Константина [VI] Слепого, мятежника, сына Ирины.

57. Стоящая на Сигме статуя на колонне – Феодосия [I] Младшего, сына Аркадия: ее построил евнух Хрисафий Цумай, спальничий[382].

58. О слонах. Статуи слонов на Золотых воротах привезены из храма Ареса в Афинах Феодосием [II] Младшим, строителем сухопутной стены до Влахерн: он построил ее за шестьдесят дней[383]. В этом участвовали две цирковые партии, по восемь тысяч человек, а димархами были тогда Магдала у партии Голубых и его брат Харисий у партии Зеленых, вместе с их родственником Евлампием[384]. И Голубые начали строить от Влахерн, а Зеленые – от Золотых ворот, и соединились они у ворот Мириандра, называемых воротами Полиандра[385], а простецы зовут их воротами Колиандра: они названы воротами Полиандра, так как там соединились обе партии[386].

58а. Об остальных статуях на Золотых воротах. Остальные статуи, стоящие на Золотых воротах, привезены Вигилием, асикритом и астрономом[387], в том числе женская статуя, которая держит венок, изображающий город[388]. А выше и ниже имеются и другие небольшие изваяния, которые искушенным людям точно являют обширные сведения.

[Стратигий]

59[389]. О Стратигии. Так называемый Стратигий – это статуя Александра Македонского[390], которая стоит на Большом [Стратигии]. Она стояла прежде в Хрисополе, так как там он заплатил войску двойное жалованье за один год, и потому македоняне назвали его Хрисополем, а по войску он назван Стратигием. Стояла же эта статуя в Хрисополе, как построил ее народ, 648 лет[391], а Константин [I] Великий перенес ее в Город[392]. Там проверяли воинов-стратиотов, так как это место ровное[393].

60. Стоящий там обелиск – это обломок стоящего на Ипподроме[394]: он привезен из Афин патрикием Проклом во времена Феодосия [II] Младшего[395].

61. Стоял на том же Стратигии и треножник с изображениями прошлых, настоящих и будущих событий, а также южный полюс и котел с казаном, поставленный [позднее] в квартале Стира[396], ведь это было место оракула; рядом там Фортуна Города[397]. А кесарь Варда[398], дядя императора Михаила [III], снял их, разобрал и уничтожил. Историю обелиска рассказывает хронист. А Малый Стратигий[399] – это статуя Льва [I] Макеллы.

[Гавани и башни]

62. О Софиях. Софийская гавань построена бывшим куропалатом Юстином, мужем Софии Прокаженной. А посреди гавани стоят четыре статуи: Софии, Юстина [II], Аравии и Виглентии, его матери. Две из них были убраны Филиппиком: на них были надписи о будущем[400].

63. О Елевферии. Гавань Елевферия построена Константином [I] Великим; стояла там каменная статуя асикрита Елевферия, который нес на плечах корзину, а в руке – лопату-веялку, все из камня. А когда поставили статую Феодосия [I] на колонне Тавра, землю высыпали в гавань, и она обмелела[401].

64. О кресте. Крест, водруженный на колонне близ Артополий, на мощенном камнем дворе, был воздвигнут Константином [I] Великим, когда был основан Город[402]. В древности возницы проводили там коней обеих партий, и те кричали славословие: «Крестная сила, помоги им!» Там же стояло и четверо бронзовых ворот с четырех сторон, четыре портика по периметру и много чудесных вещей – все это дожило до Феофила. Тогда он назвал их Долиной стона и приказал работорговцам продавать там свой живой товар.

65. О больнице Феофила. На так называемой Зевгме, наверху холма, выглядящее весьма внушительным здание больницы: Константин Великий построил его в качестве публичного дома[403]. <Был он и домом патрикия Исидора[404], а затем женским монастырем[405], Феофил же сделал из него больницу[406].> Стояла здесь статуя на витой каменной колонне – Афродиты: сюда ходили ищущие любви и совокуплялись с жившими здесь блудницами. Кроме этого здания, не было другого публичного дома или любой проститутки, а внутри самого здания между колоннами были разгородки с кольцами и занавесами, и так в беспутстве развлекались искатели любви. Статуя эта была проверочной для женщин и девушек, чья чистота подвергалась сомнению, и богатых, и бедных: если кто-то нарушал чью-то девственность – а многие в этом не признавались, – то говорили им родители и друзья: «Пойдем-ка к изваянию Афродиты, и если ты чиста, то это выяснится». И когда они приближались к подножию статуи, то кто была неиспорченной, та проходила невредимой, а вот кто осквернилась или утратила свою девственность, то, когда она приближалась к колонне со статуей, внезапный припадок затмевал ее рассудок, и она против своей воли и желания, подняв при всех одежды, показывала всем свои срамные места. Точно так же это происходило и с замужними, если они тайком блудили. И удивлялись все, и верили в случившееся прелюбодеяние, когда те признавались. А сестра жены бывшего куропалата Юстина [II] разбила эту статую из-за того, что и ее срамные места показались, после того как она, соблудив, проехала там верхом во Влахернскую баню, так как случился страшный ливень и невозможно было плыть на императорских дромонах[407].

66[408]. Так называемые Контарии. Там была прежде большая сторожевая башня, которая сохранялась семь лет. И когда война шла уже два года, Галлиен построил там небольшой идольский храм[409]. Разрушив его, Константин [I] Великий возвел храм Богородицы, изобразив там Христа, Богородицу, свою мать и себя самого, и устроил праздник на двенадцать дней. Этот храм был переименован в Святую Феклу[410]. Тогда же и свод Милия был сухопутными воротами, а в Дииппии была почтовая подстава[411]. А сами так называемые Контарии были большим холмом, откуда вела наблюдение стража византийцев, которые боялись нападения с запада.

67[412]. Так называемый квартал Виглентия был крепчайшей сторожевой башней[413] святого Константина [I], когда он брал Византий.

68[414]. О Неории. Неорий обустроил [Лев III] Конон[415]. Там существовал прежде и рынок морских товаров, а при Юстиниане [II] он был перенесен в гавань Юлиана.

[Водные сооружения]

69[416]. Акведук с большими арками, каким он [сейчас] виден, был построен Валентом[417].

70[418]. У так называемой цистерны Аэтия, которая построена патрикием Аэтием при Валенте[419], стоит статуя этого Аэтия.

Акведук Валента. Рис. В. Бартлетта. Ок. 1840 г.

71[420]. Так называемая цистерна Аспара построена Аспаром и Ардавурием при Льве [I] Великом[421]. Там, после ее завершения, оба были казнены <этим императором: они хотели вместе с народом низвести Льва с царства, если бы он предусмотрительно не казнил их[422] обманным путем[423]>. А дом Аспара[424] был тот, которым владел паракимомен Василий[425].

72. Цистерну Вона построил патрикий Вон[426], прибывший из Рима[427], и он перекрыл ее полуцилиндрическими сводами. Там был и его дом, сам же он жил при императоре Ираклии[428].

[Статуи на Ипподроме]

73[429]. Об Ипподроме. Много идолов, привезенных из Рима, стояло на Ипподроме, а шестьдесят из них – особенные, среди которых и идол Августа. Много статуй было привезено и из Никомидии, из которых и статуя Диоклетиана[430] сохранилась доныне на Ипподроме: сутулый, стоит он посреди императорской ложи. Подобным же образом Константин [I] Великий привез различные статуи и из Афин, Кизика, Кесарии, Тралл, Сард, Мокиса, Севастии, Саталы, Халдии, Антиохии Великой, с Кипра, Крита, Родоса, из Атталии, Смирны, Селевкии, Тиан, Икония, Никеи Вифинской, с Сицилии[431] и изо всех городов Востока и Запада. Они были поставлены и заколдованы, и те прохожие, кто искушен, ясно узнают [из них] о последних днях.

74. На Ипподроме есть статуя Артемиды: там проверяют борцов.

75. Четыре позолоченных коня, которые видны над стартовыми решетками, прибыли с Хиоса при Феодосии [II] Младшем[432].

76[433]. В Галерее с двух сторон статуи конные и ростовые – Грациана, Валентиниана [I], Феодосия [I] и кривого Фирмиллиана, поставленная для смеха[434].

77[435]. Из стоящих там [статуй] тех, кто рождает зверей и пожирает людей, – одна Юстиниана [II] Тирана, показывающая историю деяний его второго правления, другая же, где и корабль, согласно одним, это Сцилла, что пожирает [бегущих] от Харибды людей, и Одиссей, которого она держит рукой за голову[436], а согласно другим, это земля, море и семь веков[437], пожираемые потопом, и нынешний век – это седьмой.

78. Сидящая на бронзовом троне. Иродион[438] говорит, что это Вирина, жена Льва [I] Великого, а другие – что это Афина, прибывшая из Эллады.

79[439]. Гиена привезена из Антиохии Великой Константином [I] Великим. А остальные изваяния на Ипподроме, и мужские, и женские, и различные кони, и каменные и бронзовые колонны на поворотах, и бронзовые обелиски на виражах, и рельефы на обелиске[440], и статуи возниц вместе с их рельефными базами[441], и колонны галерей вместе с их капителями и базами, и тех, что в сфендоне, и барьеры, и их плиты, и ступени, и подиумы, и, короче говоря, все, где только найдется надпись, а особенно на бронзовых статуях, – все эти изображения рассказывают о последних и будущих днях. [Эти изображения] поставил Аполлоний Тианский в напоминание смотрящим, ибо их нельзя избежать. Точно так же он заколдовал и изваяния по всему Городу. А те, кто опытен в пророческих статуях, обнаружат все это так, что ничто от них не укроется. Точно так же и треножники дельфийского котла[442], и конные статуи несут надписи о том, по какой причине они поставлены и что означают.

(80. Октавий Август стал консулом в августе месяце и почтил его, называвшийся прежде секстилием, именем Августа. В нем он и скончался, 19 числа. Родился же он 23 сентября, а 2 сентября победил Антония и стал единовластным правителем – он почтил его, сделав началом индиктиона, то есть началом года, благодаря чему сентябрь стал почтен.

81. Аппиан, Дион и другие римские историки рассказывают, что Цезарь, переправляясь из Никополя в Диррахий, попал в страшную бурю, так что даже кормчий отчаялся, не зная, что везет Цезаря, ведь тот прятался под покрывалом, чтобы его не узнали. Открывшись, он сказал кормчему: «Иди на бурю: ты везешь Цезаря и фортуну Цезаря»[443].)

82[444]. Философ Кран, один из тех 7 философов, что прибыли с Евдокией из Афин, попросил у Феодосия [II] разрешения осмотреть статуи на Ипподроме. И увидев так называемого банщика и стоявшего перед ним осла, спросил: «Кто это поставил?» А когда чтец ответил: «Валентиниан[445]», он сказал: «Ох, беда, что человек следует за ослом!» Философы же были следующие: Кран, Кар, Пелопс, Апеллес, Нерва, Сильван и Кирб[446]. Когда же они смотрели на скачущего императора и дивились, император спросил: «Чему вы дивитесь?» Апеллес ответил: «Дивлюсь я тому, что, когда прекратятся Олимпийские игры[447], кони станут наездниками людей». Нерва сказал: «Дурно это для столицы, ибо волшебная статуя (στоιχεῖоν) совпадает с ее значением (στоιχεῖоν)». Сильван, увидев статую, подогнувшую колено (γόνυ)[448], сказал: «Будут после этого бесплодные (ἀγόνατα) годы». Кирб, видя [статую] Демоса, сказал: «О народ (δῆμоς)[449], из-за которого палачи (δήμιоι) будут в изобилии». Кран, увидев статую голого мужчины с шапкой[450] на голове, а перед ней – осла, сказал: «Однажды осел станет как человек», и «О несчастье, что человек не стыдится следовать за ослом!» Пелопс, увидев стартовые решетки для коней, спросил: «Чья это загадка?» Когда же Феодосий ответил: «Константина [I]», тот сказал: «Или философ не настоящий, или император не правдив». Ведь философ увидел некую женскую статую, исписанную с четырех сторон знаками зодиака, и сказал: «О четырехпредельный, от которого будут Константин и беспредельные[451]». А Кар, которого побуждали [высказаться], сказал: «Несчастливым мне все это кажется, потому что если эти статуи, когда их испытают, окажутся правдивы, то зачем вообще Город возник?»

83[452]. При Анастасии [I] философ Асклепиодор, увидев большую статую на Ипподроме, державшую руку у лица, сказал: «О насилие, ведь это все нужды людей сбродили в заботу одного человека!» И кто-то показал ему надпись на мраморе, а он, когда прочел ее, сказал: «Хорошо бы не дожить то того, когда это произойдет, так же как и мне было бы лучше этого не читать».

(84. Феосарий почитается как бог, а особенно чтут его арабы. Его изваяние – это большой четырехугольный необработанный камень высотой в четыре фута, шириной в два, толщиной в один; он покоится на основании из чеканного золота. Ему приносят жертвы и льют кровь жертв – такое у них возлияние. А его храм весь из золота, ведь стены его золотые, и там много приношений. Изваяние его в Петре Аравийской, и там почитают его.[453])

85[454]. Статуи Персея и Андромеды. Из Икония[455] статуя Персея и Андромеды, дочери Василиска: как повествуют, ее отдали в жертву гнездившемуся там змею. Ведь был такой древний обычай отдавать юную девственницу зверю – соответственно, связанная Андромеда должна была быть отдана на растерзание зверю. И вот, вышеупомянутый Персей, придя туда, спрашивает у плачущей Андромеды, почему она рыдает, и она рассказала ему о случившемся. Когда же он присел, <появился зверь>. А Персей, у которго в суме была голова Горгоны, взял ее и, отвернувшись назад, показал зверю ядовитый лик – увидев его, тот издох. Поэтому логист Филодор прозвал город Иконием, ибо Персей показал образ (εἰκών). А изначально имя городу было Дания, затем назывался он Тренодией, но Филодор назвал его Иконием. Там этот Персей и скончался вместе с Андромедой, и вот их обоих поставили над городскими воротами. Эти статуи прибыли при Констанции [II], после завершения Антиохийской церкви, в большую баню Константина и стояли близ Циканистирия[456].

86[457]. У Подземных ворот[458], засыпанных землей, стояла колдовская статуя некой язычницы Фидалии[459]. А когда эту статую убрали, можно было видеть великое чудо: это место сотрясалось в течение длительного времени, так что и император удивился, и крестный ход отправился на это место, и только преподобный Савва[460] смог остановить это своими молитвами.

87[461]. В так называемой Неолее[462], на колеснице у плетеных колонн, стояли женская статуя и алтарь с бычком. Там же и четыре блистающих золотом коня[463], а на колеснице возница-женщина, держащая в правой руке маленькую статуэтку – бегущую фигурку[464]. Одни называют это заказом Константина, а другие – только упряжку, остальное же – более древнее и никак не было изготовлено Константином. Ведь до Феодосия [I] Великого[465] горожане устраивали представление на Ипподроме: все входили со свечами и в белых хламидах, везя одну эту статую на колеснице, до Стамы от стартовых решеток. Совершали же они это тогда, когда праздновался день рождения Города[466]. Там же в виде статуй воздвигнуты на колонных Адам и Ева, Изобилие и Голод.

[Статуи в Городе]

88[467]. О гавани Неория. В так называемой гавани Неория стоял бронзовый бык огромной величины. Говорят, что раз в году он мычал, словно бык, и происходили беды в тот день, когда он кричал. А при императоре Маврикии его утопили в этой самой гавани[468].

89[469]. О статуях на Халке. Статуи Маврикия, его жены и детей стоят на Халке над богочеловеческим образом Иисуса Христа, поставил же их он сам. А две статуи, протягивающие руки друг другу, прибыли из земли афинян: говорят, что это философы, как сообщает язычник Лигурий[470].

89а[471]. После смерти императора Маркиана[472] жил ученик некоего Евтихия по имени Акат[473], который был диаконом храма святой Евфимии[474]: увидев, что сторонники Евтихия[475] потерпели поражение, он прибыл в крепость Серапион[476], а это была одна из занятых персами, по имени Регий[477]. Он рассказал начальнику крепости Периттию[478] об уязвимости жителей Халкидона[479]. Тот, сразу взойдя на колесницу – такие ведь были у начальников крепости в Регии, – с семьюдесятью тысячами прибывает в Халкидонскую митрополию[480]. А тамошние жители, узнав об этом заранее, убежали в Византий, взяв с собой и честные мощи святой Евфимии[481]. Это была месть Аката[482] за то, что Евтихию не давали Церковь, – навести на нее перса Периттия. Тогда был захвачен персами бог Гелиос, называемый Кроносом, из черненого золота, который стоял в Халкидоне, – его увезли в Персию[483].

90[484]. О статуях у Святого Мокия. При Льве [III] Исавре погибло много древних чудесных зодиаков из-за неразумия этого мужа.

91[485]. Тогда был снят так называемый Тризод[486], находившийся внизу, в углублении у Святого Мокия[487]: при его помощи многие до той поры производили наблюдения за звездами. Там имеются засыпанные землей гробницы язычников и ариан[488] и много других трупов[489].

92[490]. Крепость Панорм[491], с двойной стеной, построил язычник Панорм, смешав железо и медь. А на северных воротах этой крепости стоял влажный с виду стиракс[492] и статуя женщины с двумя головами. Там имело место такое зрелище: однажды, когда крепость охватил пожар и весь город был разрушен до основания вместе со стенами, устояла именно та башня ворот, где стояла статуя. И вообще часто, когда огонь приближался к ее лицу, он, словно гонимый кем-то, отступал назад примерно на 5 саженей от статуи. Но ее захватил Хосрой, персидский тиран[493], и ее доныне почитают в Персии. В том же году[494] Хосрой пленил и Иерусалим, увезя с собой и Честной и Животворящий Крест вместе с патриархом Захарией. Но Ираклий на двадцатом году своего царствования убил Хосроя, а пленников, которых взял Хосрой, вместе с Честным Крестом, вернул на прежние места[495] по споспешествованию и милости Божьей, так как Модест, иже во святых патриарх Константинопольский[496], помог своей молитвой этому случиться.

93[497]. Об Октагоне. В так называемом Смирнии, рядом с Четырехсторонним портиком, имеются под землей, в 10 саженях на север, 9 статуй – это рядом с храмом святого Феодора в квартале Сфоракия. Из этих статуй три[498] – Константина [I] Великого, его жены Фавсты, препозита Илариона и его третьего сына, носившего то же имя Константин [II], но прозванного Крискентом[499]. Как рассказывают хронографы Геродот[500] и Ипполит[501], он был обезглавлен отцом из-за того, что попал под подозрения касательно Фавсты, своей матери. Раскалив баню, он приказал ее сжечь внутри, а своего сына обезглавить без суда, по одному лишь подозрению. Поскольку же и его мать Елена не вынесла казни юноши, который уже был почтен достоинством цезаря, то он закручинился от своего бессудного приговора[502]. Тогда поставил Константин статую своего сына и, опечаленный, каялся и плакал о нем 40 дней и 40 ночей, не омывая тела и не отдыхая на ложе. Сделал же он его статую из чистого серебра, покрыв обильно золотом, и только голову его – из чистого золота, с надписью на лбу: «Мой обиженный сын». Поставив ее, он коленопреклоненно молил Бога за свои прегрешения. А остальные пять статуй – Севера, Арматия, Зевксиппа, Виглентия, построившего квартал Виглентия[503], и Елевферия, построившего дворец около Сената[504]. Все они были поставлены в виде статуй, будучи обезглавлены. А ариане, обнаружив их при Валенте, закопали там эти статуи.

94[505]. О Сенате. В Сенате были поставлены возницы на их повозках и помещены на астрономическом приборе, где стоят статуи Артемиды и Афродиты[506]. У его стержней[507] обезглавливали ариане. А колесницы были закопаны под аркой при императоре Феодосии [I].

95[508]. Двенадцать корзин с остатками [хлебов][509] десять лет пролежали во дворце Сената, а после этого были закопаны под аркой[510].

96[511]. Статуи Святой Софии. В Великой церкви[512], называемой теперь Святой Софией, стояли 427 статуй, по большей части языческих. Среди этого множества были статуи и Зевса, и Кара, отчима Диоклетиана[513], и зодиак, и Селена, и Афродита, и звезда Арктур, поддерживаемая двумя персидскими статуями, и южный полюс, и жрица Афины, вещающая стоящему сбоку философу Герону[514]. А христианских статуй там было мало, около 80, и из многих следует упомянуть лишь некоторые: Константина [I] Великого, Констанция [II], Константа [I], квестора Галена[515], цезаря Юлиана, другого Юлиана, префекта[516], августа Лициния, Валентиниана [I], Феодосия, его сына Аркадия, консулярия Серапиона[517] и три [статуи] Елены, матери Константина: одна из порфирового мрамора, другая, покрытая серебряными пластинками, на бронзовой колонне, а третья из слоновой кости – приношения ритора Кипра[518]. Распределив их по Городу, Юстиниан [I] построил с верой и рвением величайший храм. А искушенные в вышеописанном, обходя Город и ища, находят их в немалом числе[519].

97[520]. Когда стратиг Мананай наголову разбил скифов[521], то удостоился быть почтенным статуей в так называемом Ории[522], который некоторые называют Модием, а это были так называемые Часы[523], где теперь стоят колонны и арка, у дома, называемого теперь Кратеровым[524]. Там стоят и бронзовый модий, и зернохранилище, и две бронзовые руки на стрелках. А касательно Модия нам не следует опустить, что он был установлен при Валентиниане [I][525]. Ведь это тогда был изобретен у жителей Константинополя официальный модий, ибо он привязал его к серебру: серебряным был установлен сперва и солид[526]. Об этом более подробно рассказывает Феодорит[527]. С тех пор сверху установлены бронзовые руки: когда император законом утвердил полный модий, приказав хлебовозам не противоречить этому; при поставке хлеба один из двух корабельщиков, продававший хлеб императору, был обвинен здесь в обмане и потерял у основания Модия правую руку. Поэтому и были установлены руки для покупателей и продавцов, чтобы и те, и другие не противоречили этому указанию.

97а[528]. Поэтому и статуя императора Валентиниана [I] стоит под сводом, держа в правой руке проверочную меру. Ее забрал протиктор Курий[529] во второй год Юстиниана [I][530], чтобы выплатить дань, потому что и она была серебряная.

98[531]. О статуе Артополий. Прибыла в Константинополь статуя прорицателя Менандра[532], которую выставили на Артотириановом доме на обозрение, потому что была эта статуя высотой 15 локтей, а шириной 8 локтей[533]. Поскольку она была <не> отлитой, а выкованной из чистого серебра, благочестивый Маркиан перековал ее на монету и раздал бедным[534].

99[535]. Стратиг Ардавурий при благочестивом Льве [I], найдя во фракийских краях статую Геродиана[536], очень горбатую[537] и толстую, в гневе ее разбил. Разбив же ее, он нашел таланты золота – 133 литры[538], – о чем спешно сообщил императору. Но он был тем казнен и в мучениях сказал: «Никто, примешав золото к свинцу[539], не получал такого наказания, какое устроил мне этот горбатый император». Поэтому и те, кто проходил мимо этого места – особенно любомудрые мужи, – приписывали смерть Ардавурия не прежним его злодеяниям, но разрушению статуи Геродиана, когда и Аспар вместе с ним нашел свой конец[540]. Статуя же Аспара, сидящего на боевом коне в броне, сохраняется доныне в районе Тавра, как это можно видеть[541].

[Статуи на Форуме Константина]

100[542]. На Форуме справа, в восточной части, [Константин I] разместил статуи: 12 порфировых и 12 сирен – этих сирен многие называют морскими конями, а были они позолочены[543]. В наши же времена их видно только семь, а три из них поставили в районе Святого Маманта[544], но остальные сохранились.

101. Бронзовая Фортуна Города с модием[545] стоит на восточной арке: говорили, что Михаил [I] Рангаве отрубил этой статуе руки, чтобы партии цирка не могли одолеть императоров.

102[546]. О Форуме. Следует знать, что крест посередине, на котором читается «свят, свят, свят», поставлен распорядителем Форума. Там же сохраняются и статуи двух скороходов[547], и Константина [I] и Елены, справа и слева. На восточной арке форума Константина покрытый серебром крест с круглыми яблоками на концах, какой видел он в небе. А позолоченные [статуи] – это его сыновья.

102а[548]. Страшная статуя слона стояла в левой части, рядом с большой статуей: она явила там удивительное зрелище. Ведь из-за случившегося землетрясения он упал и потерял одну из задних ног. А солдаты префекта – ведь по обычаю именно они охраняли Форум, – сбежавшись, чтобы поднять слона, обнаружили в нем человеческие кости от обеих сторон [скелета] и маленькую дощечку[549], у которой наверху было написано:

От {Афродиты} священной я девы, и умерши, не удаляюсь[550].

Это префект добавил в казну к древним монетам, в добавление к прежде описанным вещам.

103. Но стояли там и поросенок, символизировавший вопли на рынке, и голая статуя, символизировавшая бесстыдство продавцов и покупателей. А посреди Форума – рельефные плиты, стоящие на колоннах и демонстрирующие истории того, что будет в конце дней с Городом. Знатоки пророческих статуй знают все это[551]. Поставил же все их Аполлоний Тианский[552], приглашенный Константином [I] Великим, и, придя туда, он наколдовал могущественные имена до скончания века.

[Статуи в Городе]

104[553]. О Милии. На так называемом Милии стоит статуя Феодосия [I] на бронзовом коне. В руке он держит яблоко, другую статую в виде мужчины и венок[554]. Воздвигнув ее, он раздал Городу много хлебных пайков. А восемь колонн и базы, равно как и восемь колонн Артополиев, Цикаларий и Халки, несут на себе много рельефов, которые он для украшения позолотил.

104а[555]. О Галерее. Конные статуи в Галерее – это всё род Грациана, Феодосия [I] и Валентиниана. Среди них и статуя кривого Фирмиллиана, поставленная для смеха, – она сохраняется до сего дня[556].

105[557]. О Ксиролофе. Ксиролоф прежде некоторые называли зрелищем, ведь на нем и 16 витых колонн, и составная Артемида, и многие другие [статуи] на арках[558]. Наконец, он был назван Форумом Феодосия [II] и существовал до Константина [V] Копронима[559].

106[560]. Образы Митрофана, Александра и Павла были сделаны на досках Константином [I] Великим[561], и стоят они рядом с большой порфировой колонной, с востока. После своей победы ариане[562] предали их огню под сводом Милия вместе с изображением Богородицы и Самого младенчествующего телом Иисуса, как передали нам хронограф Анкириан в своем «Декалоге»[563] и Анастасий[564].

107[565]. Святой Агафоник был возобновлен в первый раз Анастасием [I], а во второй раз – Юстинианом [I] Великим. В этом храме семь патриархов епископствовало в течение пятидесяти лет[566], и императоры носят там венцы[567]. По какой причине он был переделан {из-за гнева}, неизвестно. Был же и огромный дворец рядом с этим храмом, а Тиверий I переделал его, разрушившийся, в нынешний дворец[568].

108[569]. Западные стены[570], у Великих[571] ворот, были возобновлены при благочестивом Льве [I] Великом. По этому поводу служили литанию и восклицали сорок раз: «Господи, помилуй», а партия Зеленых кричала: «Лев Константина и Феодосия крепко превзошел»[572]. Ибо [Лев] установил такой закон – святое воскресенье почитать отдыхом от трудов, ведь до него все в этот день трудились.

109[573]. А морские стены были возобновлены при Тиверии [II] Апсимаре, ведь до него они были в большом небрежении. Второй же раз они возобновлялись при Феофиле.

110[574]. О Святом Мокии. Следует знать, что Святой Мокий впервые был построен Константином [I] Великим рядом с местом, где жило великое множество язычников. Был там храм Зевса, и из его камней он построил церковь. А во дни Феодосия [I] Великого ариане были изгнаны из святых церквей и, придя в храм святого Мокия, возжелали его и попросили у императора разрешения остаться там, что и случилось. Итак, тотчас ариане восстанавливают этот храм, и хвалятся они им семь лет, а затем, на седьмой год, он падает, как рассказывают, во время их богослужения, причем погибло много ариан[575]. Во дни же императора Юстиниана этот храм был восстановлен[576] и стоит до нашего времени.

IIa. О Соборах[577]

Собор в Никее, при святом Константине. Первый Собор произошел в Никее Вифинской при Константине [I] Великом[578], когда собрались триста восемнадцать святых отцов и Сильвестр, папа Римский. Они низложили Ария, который был первым пресвитером Александрии, ведь он говорил, что Господь наш Иисус Христос – обычный человек. Тогда же обратились ко Христу иверы и индийцы. При нем прибыли и мощи святых апостолов[579]. Хотел он и отменить так называемую золотосеребряную подать, которую Город перенял от старого Рима.

2. Второй Собор. Второй Собор при Феодосии [I] Великом[580] в Константинополе, 150 святых отцов, а также Дамаса, папы Римского, Нектария Константинопольского и Григория Богослова, против духоборца Македония. Ведь он говорил, что Святой Дух не Бог, но чужд Божеству. Собор сделал и такую добавку в Символ Веры: «И в Духа Святого, Господа и Животворящего». При том же Феодосии Великом были положены мощи Терентия и Африкана в храме святой Евфимии[581], а мощи пророка Самуила прибыли в Город при Аркадии, его сыне, и были положены в Эвдомском храме[582]. В то время патриархом был Аттик, который положил их, как было сказано, в Эвдоме.

3. Третий Собор. При Феодосии [II] Младшем был третий Собор, в Эфесе, двухсот святых отцов, для низложения Нестория. Ведь тот говорил, что Христос – обычный человек. Собравшись, они анафематствовали его и окончательно провозгласили и изложили непоколебимую веру в Божество, вечно воспеваемое в Троице.

4. Четвертый Собор. При Маркиане и Валентиниане [III] состоялся четвертый Собор, в Халкидоне, шестисот тридцати святых отцов, Льва, папы Римского и Анатолия Константинопольского, против Диоскора, патриарха Александрийского, и архимандрита Евтихия. Ведь те отрицали воплощение Господа нашего Иисуса Христа и выдумывали, что Его тело призрачно.

5. Пятый Собор. При Юстиниане [I] Великом состоялся пятый Собор в Константинополе, ста шестидесяти святых отцов и Евтихия, архиепископа Константинопольского. Они ниспровергли неразумных Оригена, Евагрия и Дидима. Ведь те злословили, что тела наши не воскреснут и что ощущаемый чувствами рай не был создан Богом и не существует, а также что не был создан в теле Адам, что будет конец наказанию и что бесы вернутся в свое прежнее состояние.

6. Шестой Собор. При Константине [IV], Ираклии и Тиверии[583] {его сыне}[584] состоялся шестой Собор, ста пятидесяти святых отцов, при Агафоне, папе Римском, против Кира Александрийского, Сергия и Пирра, Петра и Павла, бывших епископами Константинополя. Те дерзали говорить, что одна воля и одна энергия у Господа нашего Иисуса Христа и после воплощения, желая по неразумию разрушить союз православия. Присутствовали там, как говорит[585], и Макарий, Антиохийский законодатель, и Исидор, его ученик.

7. Седьмой Собор, при Ирине. При Ирине[586], матери Константина [VI] Слепого, состоялся седьмой Собор святых 308 отцов, при Тарасии, патриархе Константинопольском, в городке Никее, для низложения Феодосия. Там они издали определения святой веры.

8. Восьмой Собор, при Феодоре и ее сыне Михаиле. При августе Феодоре, после смерти Феофила, ее мужа, и при ее сыне Михаиле [III][587] состоялся восьмой Собор, в Константинополе – [Собор] Православия. Его прославляют и до сего дня.