Ничто так не сплачивает мужчин, как драка в одной «стенке» против другой. Кем бы я ни был, какие бы цели ни преследовал, но я помог Настиному мужу.
– Костя у нас ядерная ракета, – улыбался лысый Дима. – Чуть что не так, сразу взрывается. Только вот не все сжигает. Там нож был, а я спиной к нему стоял… Спасибо тебе, братан, спасибо!
Он был немного подшофе, поэтому нас в его машине везла Настя. Мы ехали к ним домой, чтобы отпраздновать нашу победу. Во всяком случае, Дима настаивал на этой версии.
– А за то, что я Катю на видео снял, тоже спасибо?
– Катьку?! Я не при делах, это все Настя замутила…
– И что, спасибо не скажешь?
Костя со своей шатенкой Лизой отправился к себе домой, но я и не стремился к разговору с ним. Судя по всему, он знал, кто такая Катя, но на ее счет меня мог просветить и Дима. А еще лучше это могла сделать Настя, она же заварила всю эту кашу.
– Я не понял, это что, наезд? – набычился Дима.
– Не скажет он тебе спасибо! – истерично, как мне показалось, хохотнула Настя. – Он же у нас влюблен в Катю!
– Так ты для него старалась? – догадался я.
– Ну, не только… Пусть Юрка знает, что за змею пригрел на своем камне!
– Юрка?!
– Ага, Юрка, Катькин муж…
– Ну и сука же ты, Настя! – выпалил Дима.
– Чего?! – взвилась она.
– Что слышала!
– Время у тебя, пока домой не придем! Если не извинишься, пеняй на себя!
– Да пошла ты… – неуверенно выдал парень.
– Чего?! – взвыла Настя.
Я попал в эпицентр семейной ссоры, и мне следовало бы выйти из машины – пусть сами выясняют отношения. Но из этой ссоры могло вывалиться зерно истины, поэтому я должен был оставаться здесь, несмотря ни на что. Оставаться и надеяться, что до кровопролития дело не дойдет.
– Что слышала, – буркнул Дима.
– Я смотрю, ты из-за своей Катьки совсем попутался!
– Это тебя бес попутал! Как будто сама без греха! Слава, ты на нее внимания не обращай, она у меня на Катьке повернута…
– Слава?! – с удивленным возмущением протянула Настя. – А что, Слава еще здесь? – Она остановила машину и повернулась ко мне: – Слава, спасибо тебе за все! Но ты здесь лишний!
Меня не удивляло ее поведение. Я давно уже понял, что крутая она штучка, резкая и стервозная. Но так и меня не в капусте нашли…
– А деньги? – с насмешкой спросил я.
– Какие деньги?
– Ну, ты же сказала, что я помогал вам за деньги.
– Сколько ты хочешь? – возмущенно взглянул на меня Дима. Похоже, он совсем не прочь был перенести свою злобу с жены на меня.
– Сто грамм и огурчик.
– Ну, это по-нашему! – обрадовался парень.
Лет двадцать пять ему, может, чуть больше. Ровесник мой. Но в жизни он, похоже, добился большего, чем я. И машина у него крутая – «Порш», и золотые швейцарские часы на руке, и дом у них с Настей, если ему верить, на Новорижском шоссе, в нескольких километрах от Москвы. Только вот сама Настя не подарок.
– Тебе бы только нажраться! – недовольно хмыкнула она. Но из машины выгонять меня не стала, повезла домой.
А дом у них действительно что-то с чем-то. Красивый и аппетитный, как эркерный торт, двор большой, ярко освещенный, с английскими газонами и фонтаном. Такая роскошь не один миллион долларов стоит. И не попал бы я сюда, если бы не поддержал Диму в драке.
И снаружи дом великолепный, и обстановка на высшем уровне. Богато живет Настя, но тогда почему телефон у нее краденый? Может, она его просто нашла? И почему на встречу со мной она приезжала на такси, у нее не может не быть своей машины? И откуда у нее фотография Воротникова, его адрес, если ее интерес крутился вокруг Кати? Почему она не дала ее адрес? Почему я должен был следить за Воротниковым, а не за ней? Слишком уж много подозрительных «почему», и сможет ли Настя дать на них мне ответы? Ответы я, возможно, получу, но вряд ли они покажутся мне правдивыми – имелось на этот счет сомнение…
В каминном зале стоял домашний бар из красного дерева – со стойкой, с высокими стульями. За эту стойку Дима меня и посадил, сам же достал бутылку виски, два хайболла, полез в холодильник за льдом. Настя с осуждением глянула на нас, покачала головой и отправилась на кухню.
– Не обращай на нее внимания, брат, – запоздало махнул на нее рукой Дима. – Просто она злая из-за Катьки… А ты Катьку снимал, да?
– Я.
– Настя попросила?
– Если знаешь, зачем спрашиваешь?
– Ну да, нехорошо вышло. Роман у меня с Катькой когда-то был, мы даже жениться собирались. А тут такое дело…
– За Юрку замуж вышла?
– За Юрку?! Ты и про Юрку знаешь? – озадаченно глянул на меня Дима.
– Да нет, вы говорили… Странно как-то, замуж она собиралась за тебя, вышла за Юрку, а любовь крутила с Воротниковым…
– С Воротом? Ну да, с Воротом крутила…
– А ты его знаешь?
– Знаю, – нахмурился Дима.
Он сухо кашлянул в кулак, взял свой бокал и предложил тост за знакомство. Виски хороший, с глубоким, насыщенным и мягким вкусом – самое то, чтобы пить без закуски. Но от сырной нарезки я бы сейчас не отказался.
– И Настя знает?
– А тебе не все равно? – косо глянул на меня Дима.
– Ну, ты же хотел со мной об этом поговорить.
– Я хотел?
– Ну да, сказал, что поговорить надо, сюда позвал…
– А чего говорить? Показывала мне Настя, как Ворот с Катькой, там все ясно. Нехорошо, конечно, получилось, но это Юркина проблема… Просто спросить хочу, тебе самому это не противно? Ну, с камерой в чужую постель заглядывать не противно? Нет, я тебя не осуждаю… Или осуждаю… Но ты нам с Костей здорово помог, поэтому я без претензий… Ну, давай дернем за нашу победу!
Дима наполнил хайболлы больше, чем наполовину, и это не понравилось Насте.
– Опять как свинья нажрешься, – зло сказала она, швырнув на стол тарелку с сырной и колбасной нарезкой.
– Я не понял, ты что, совсем берега потеряла? – вскипел Дима. – Я ведь не посмотрю, что ты баба!
Этот яростный всплеск эмоций вроде бы и напугал Настю, но сдаваться она не хотела.
– И что ты мне сделаешь?
– Часто вы так ругаетесь? – вмешался я.
– Что?! – осатанело глянула на меня Настя.
– Слава, ты меня, конечно, извини, но ты не в свои дела лезешь! – ополчился на меня и Дима.
– А это у него работа такая, не в свои дела лезть… Чего ты здесь вынюхиваешь?
– Я вынюхиваю? Ну, вообще-то, вы меня сами сюда позвали…
– Кто тебя звал? Просто Димке выпить не с кем было! Давай, сматывай удочки и вали отсюда!
– Злая ты, Настя, – осуждающе покачал я головой.
– Я не злая, просто хитромудрых терпеть не могу!
– Ну да, я понимаю, ты мужа любишь, ради него на все готова. Дима, наверное, Катю до сих пор любит, а ты ее шлюхой выставила. Ладно, я хитромудрый, а ты чем лучше меня?
– Дим, ты слышал, он же нарывается! – возмущенно протянула Настя.
– Слава, ты за базаром следи! – Дима целиком принял ее сторону.
Вроде бы и крутой он парень, держится с достоинством, не трус, понятия о жизни имеет, но все-таки слабоват характером перед Настей. Она веревки из него вьет.
– Значит, я хитромудрый. А ничего, что менты на меня дело завели?
– Дело? На тебя? – озадачился Дима. – А мы здесь при чем?
– А Воротникова кто убил?
– Воротникова?! Убил?! – Дима в недоумении переглянулся с женой.
– А вы не знали?
– Это ты о чем? – Настя перевела взгляд с меня на бутылку с виски – дескать, не белая ли горячка у меня началась? Судя по ее поведению, она действительно не знала о гибели Воротникова.
– А о том, что я тебя второй день ищу. Потому и подписался за вас, что с тобой хотел поговорить…
– Что ты там про Воротникова говорил?
– Убили его. Я тебе флешку с его подвигами передавал, а он в этом время уже в морге лежал…
– Ты идиот?
– Ты же знаешь Воротникова. И жену его должна знать. Позвони ей, она подтвердит…
– А у меня что, телефон ее есть?
– Она твой телефон знает?
– Нет, не знает. И я ее знать не знаю!
– Слава, ты это, давай обо всем по порядку, – попросил Дима, – а то навалил тут кучу…
– Не знаю, кто эту кучу навалил, только вляпался в нее я.
Настя знала и Воротникова, и Катю, с которой у ее мужа когда-то был роман. И Ольгу она должна знать, как и Ольга про нее. А у Девяткина есть запись, на которой Воротников был с Катей. Менты могли вычислить Настю через Ольгу, но прошло трое суток, а этого не случилось… Неужели Девяткин не просто сомневается в существовании Насти, а даже не пытается найти ее? Неужели он действительно думает, что это я убил Воротникова? А ведь менты следят за мной. Никакой прослушки в своем сотовом я не обнаружил, и в квартире все чисто, но все-таки они «пасут» меня и делают это так тонко, что я не замечаю слежки. Не замечаю, но чувствую ее…
– Что там с Воротом случилось? – взволнованно спросил Дима.
– Убили его. На той квартире убили, где он с Катей крутил. Катя ушла, а он со своим телохранителем остался. Их там обоих и уложили.
– Кто?
– Я.
– Ты?! – шарахнулся от меня парень.
– Менты думают, что я. Я же на этой квартире засветился. Пальчики мои там остались, они на меня по ним и вышли…
– А у них что, твои пальчики были?
– Были. Судимость у меня, четыре года общего режима.
– Ну, я вижу, что ты свой человек, – натянуто улыбнулся Дима и снова наполнил бокалы, на этот раз Настя даже слова не сказала.
– Тоже срок мотал?
– Ага, два года. Но условно. За драку…
– А ты думал, за убийство? – колко спросила Настя. – Думаешь, это Дима Валеру убил?
– Я думаю? Вообще-то, это ты думаешь.
– Я не думаю… Я знаю, что Дима здесь ни при чем.
– А кто при чем?
– А это не к нам. Я же чувствовала… Я знала, что ты не зря к нам сегодня прилепился!
– Я же говорю, что искал тебя. Искал, а найти не мог. Телефон у тебя краденый, машину я твою не видел, номеров ее не знаю…
– Краденый телефон?! – возмутилась Настя. – Кто тебе сказал, что краденый? Я его просто нашла…
– Ну и возвратила бы хозяину, если нашла.
– А кому нужна такая дешевка?
– Тебе же нужна была.
– Не нужна. Я только симку взяла.
– Зачем?
– На всякий случай…
– Всякий случай – это я, да?
– Ну да. Ты же компроматом занимаешься, мог бы и на меня компромат нарыть.
– Зачем?
– Ну, тебе видней…
– Может, ты знала, что Воротникова грохнут?
– Я знала? Не, ну ты совсем съехал! – простонала Настя, хватая от возмущения ртом воздух. – Дима, скажи ему!
– А чего говорить? Тут разбираться надо, – в раздумье мотнул головой парень и пристально посмотрел на меня. – Настя здесь не при делах, я отвечаю. И насчет краденого телефона ты зря. Не могла она телефон украсть. Найти могла, а украсть – нет. И то, что шифровалась она, понять можно. Ты же папарацци, от тебя всего можно ждать…
– Какой, к черту, папарацци? Частный детектив я!
– Да одна фигня…
– Вот и я о том же, – пренебрежительно усмехнулась Настя. – Работа – фигня, а берешь много.
– Ну да, ты же вторую половину гонорара собиралась зажать, – вспомнил я.
– А ты меня шантажировать начал. Вот и скажи, правильно я делала, что шифровалась, или нет?
– Поэтому и на такси ко мне подъезжала?
– Да, поэтому и такси брала.
– Но я не папарацци. И стараюсь работать честно…
– А срок за что мотал?
– Неважно.
– Скрываешь? Значит, что-то нечестное.
– Вором я был. Квартиры выставлял. Тяжелое детство, бетонные игрушки. Теперь вот частным сыском занимаюсь. И частным и честным. Правда, в квартиры не совсем честно порой попадаю, замки взламывать приходится… Мне скрывать нечего. И вы, если вам скрывать нечего, должны мне все рассказать.
– С какого это перепугу мы должны тебе что-то рассказывать?
– А с того, что менты на меня убийство повесили. Если я убийцу не найду, вилы мне…
– Это серьезно, – кивнул Дима. – Но мы не при делах, отвечаю.
– А кто при делах?
– Не знаю.
– Слава, тебе уже пора, – зло зыркнула на меня Настя.
– Куда?
– А тебе что, идти некуда?
– Почему некуда? К ментам пойду. Они не верят, что ты меня нанимала, поэтому не ищут тебя. Но я им адрес твой дам, они приедут, крутить тебя начнут. Тебе это нужно?
Настя задумалась и очень быстро сообразила, что с ментами ей встречаться неохота.
– Но я же ни в чем не виновата.
– Да, но ты заказала слежку за Воротниковым. Ты знала его. И менты очень быстро это выяснят. Наведут справки о твоем прошлом, выйдут на связь с Воротниковым, с его женой, Диму в это болото втянут, Костю вашего…
– И чего ты от нас хочешь?
– Давайте вместе подумаем, кто мог заказать Воротникова.
– А его заказали?
– Ну, по ходу, там заказное убийство. А вы думаете, это не заказ? Может, Воротникова Юра грохнул?
– Юра?
– Ну, Катин муж…
– Понятно, что Катин муж, – кивнул Дима и посмотрел на жену: – А ведь он мог грохнуть Валеру…
– Что ты несешь? – набросилась на него Настя. – Набрался уже? Залил зенки?
– Да нет, нормально все. Мог Юрка Валеру грохнуть… И я мог… Юрку я ни в чем не обвиняю, ик… Убить он мог чисто теоретически… И я мог чисто теоретически… Настя когда-то с Воротом встречалась, я его, козла, терпеть не могу…
– Все сказал? – осуждающе качая головой, с ехидством спросила Настя.
– Ну а че, не было ничего?
– И ты мог бы грохнуть Ворота из-за меня?
– Да запросто!
– А чего не грохнул?
– Кто-то опередил… Правильно Славка говорит, злая ты, ухожу я от тебя…
Дима взял бутылку, бокал, шатаясь, направился к дивану и утонул в его кожаной мякоти. Совсем он окосел, глаза тупо на кончик носа смотрят. В таком состоянии люди, как правило, ничего не соображают, если, конечно, не притворяются невменяемыми.
– И часто это с ним? – спросил я, глядя, как бутылка выскальзывает из его пальцев.
– Нечасто. Сегодня ему захотелось напиться, поэтому мы поехали в клуб, – невесело вздохнула Настя, наблюдая, как бутылка падает на леопардовую шкуру, расстеленную на полу…
– А Костя – ваш друг?
– Димин друг, – кивнула она, поднимая бутылку с пола.
– А Юра?
– Из одной компании они. В институте вместе учились… Дима, Юра из твоей шарашки?
Дима в ответ что-то промычал и, закрыв глаза, стал заваливаться набок. Настя села рядом, подставив ему под голову свое плечо.
– Любишь его? – спросил я.
– Люблю. Хотя тебя это не касается.
– Хотелось бы. Но, увы, меня теперь все касается. Если ты Диму не любишь, зачем надо было Катю на чистую воду выводить?
– Так из-за Димки все. Люблю я его, – уверенно ответила Настя. – Он хоть и непутевый у меня, а я его люблю… Непутевый ты у меня, Димка?
В ответ Дима захрапел.
– Ну вот, уже приплыли… – Настя поднялась, уложила мужа на бок, забросила его ноги на диван. – Пусть спит. – Сама подсела ко мне за барную стойку и усмехнулась:
– Чего сидишь, обслужи даму. Виски я не буду, там «Реми Мартин»…
Я нашел коньяк, откупорил бутылку, наполнил на два пальца бокал на тонкой ножке. Себе налил виски, совсем чуть-чуть. Иногда у меня тоже возникало желание надраться до берложьей лежки. Иногда, но только не сейчас.
– Извини, что я на тебя рычала, – повинилась вдруг Настя. – Это у меня всегда так, когда на Димку находит. Терпеть не могу, когда он пьяный…
– А с чего это на него сегодня нашло?
– Что, Слава, удочку забросил? – ухмыльнулась она. – Думаешь, Валеру грохнул, и в запой? Не трогал он Валеру, это я тебе точно говорю.
– Я так понимаю, у тебя с Валерой роман был?
– Был. Я за него замуж собиралась. А Димка на Катьке собирался жениться. И это еще не все. Ольга с Юркой встречалась, а вышла замуж за Валеру. Такая вот чехарда…
– Да уж, ералаш еще тот, – не мог не согласиться я.
– Значит, убили Валеру?
– Убили.
– Жаль.
– И все?
– А что я, по-твоему, в истерике биться должна? Не будет истерики.
– Почему?
– Потому что не люблю я Валеру. И никогда не любила. Увлечение молодости, не более того. Когда я с ним встречалась, Диму в упор не воспринимала. Он за мной бегал, а я с Валерой крутила. А когда Дима с Катькой загулял, у меня глаза открылись… Ладно, тебе это неинтересно. – Настя плеснула себе в бокал: – Чокаться не будем… Если Валеры правда нет.
– А зачем я буду врать?
– Ну, мало ли…
– Тебе что, позвонить некому?
– Валера давно уже отрезанный ломоть. И с Ольгой я в ссоре…
– Из-за него?
– Да нет, вообще… Развалилась наша компания. Катька с Юркой сами по себе, Валера с Ольгой сами по себе, а вот с Костей мы дружим.
– Это я уже понял. А Лиза тоже из вашей компании?
– Да нет, Костя с ней недавно познакомился. Она с ним даже не живет.
– Круто он за нее подписался.
– Ну, Костя в своем репертуаре. Если что не так, сразу в морду. Он ведь и Юрке морду набил.
– За что?
– Ну, было за что…
– А конкретно?
– Конкретно? – усмехнулась Настя. – Конкретно – Юра всех подставил. Не буду говорить, что там да как, но нехорошая история вышла, Юрка всех с толку сбил…
– Может, скажешь?
– Нет, не скажу… Да это и не имеет отношения к убийству.
– Точно не имеет?
– Точно, можешь даже не сомневаться. С этой истории компания и развалилась. Ворот принял Юркину сторону, Дима остался с Костей. А Юрка потом с Воротом рассорился. В общем, дурдом на колесах… Но это наш дурдом, тебя это не касается.
– Ну, может, и не касается. Вопрос у меня, ты, когда заказ мне делала, кого на чистую воду хотела вывести, Катю или Валеру?
– Катю.
– Чтобы Диме показать, какая она?
– Ну да.
– Зачем ему это знать, если она все равно замужем за Юрой? Может, у них тайные отношения были?
– Типун тебе на язык!
– Зачем тогда сыр-бор было разводить?
– Когда станешь женщиной, тогда поймешь.
– Я никогда не стану женщиной.
– Тогда никогда и не поймешь, – довольная собой, усмехнулась Настя.
– Ну, ладно, ты хотела мужа, поэтому Катя попала под мою камеру, так?
– Ну, в общем, да.
– Но ты же дала мне фотографию Воротникова.
Настя на мгновение задумалась, и этого ей хватило, чтобы придумать отговорку:
– А что, если у меня не было Катиной фотографии?
– А Воротникова была?
– Была.
– Кстати, свежая фотография. Года два ей, не больше…
– Ну да, два года… – задумалась Настя.
– Откуда у тебя фотография Воротникова?
– Из Интернета скачала, на «Одноклассниках» висела…
Она повеселела, решив, что этот вариант вполне может меня удовлетворить. Действительно, скачать фотографию из Интернета дело нехитрое. К тому же Воротников имел свою страничку на «Одноклассниках». Только ни Насти там в Друзьях у него не было, ни Димы. И Кати тоже. Зато Катя была у него в любовницах, втайне от всех. От всех, но только не от Насти…
– На «Одноклассниках» нет его адреса.
– Ну, адрес я знаю. Это Ольгина квартира. Она там раньше с родителями жила. Родители на Рублевку переехали, а она в их квартире с мужем прописалась.
– Понятно. А почему тебя самой в Интернете нет? Я тебя везде, где мог, искал, так и не нашел.
– А ты, правда, вором был? – вдруг спросила она, въедливо глядя на меня.
– Не бойся, не обворую.
– Да я не боюсь. От меня не убудет, а тебя потом найдут и глаз на одно место натянут…
– Кто?
– Отец у меня человек беспардонный, и ребята у него крутые. Ну, ты меня понимаешь…
– Чем он занимается?
– Бизнесом. Обычным бизнесом. Но тебе с ним лучше не связываться.
– Запугиваешь?
– Почему запугиваю? Предупреждаю. Только я не верю, что ты вором был. На мента ты больше похож. Вынюхиваешь, выпытываешь.
– Я же вроде как детектив.
– Вот и я о том же…
– Мне срок светит, если я убийцу не найду.
– Ты это серьезно, или это у тебя подмазка такая? Подайте бедному сироте!.. – язвительно усмехнулась Настя.
– Несмешно.
Меня трудно вывести из себя, но легко можно зацепить такими шутками. Ведь я действительно был сиротой, рос без отца и матери. В болоте рос. Это хорошо, что выбрался из трясины, но тоска о потерянных родителях осталась. Каким бы я отморозком ни рос, мать и отец всегда были для меня святыми, их фотографии у меня сейчас в портмоне. И в моей комнате на стенах в электронных рамках висят старые семейные фотографии…
– Да я и не смеюсь, не до смеха мне. Я же вижу, что ты меня подозреваешь.
– А ты бы подозревала себя на моем месте? – прямо спросил я.
– Но я же на своем месте.
– Поэтому и оправдываешься.
– А что мне остается?
– Убийцу вместе со мной искать.
– Зачем это мне?
– А что, самой не интересно, кто Воротникова убил?
– Интересно. Но не жизненно важно.
– А вдруг он всего лишь звено в общей цепи?
– В какой цепи?
– Ну, он, твой муж, Костя ваш, Юра…
– Не поняла?
– Ну, может, кто-то объявил войну твоему мужу и его друзьям, разве такое невозможно?
Эта версия пришла мне в голову только что. И не от прозрения она родилась, а от желания расшевелить Настю. Страх – не самый плохой стимул для содействия.
– Умней ничего придумать не мог? – фыркнула она. – Хочешь сказать, что это я объявила войну друзьям своего мужа?
– Если у тебя есть основания так считать…
– Да, палец тебе в рот не клади, – нехорошо глянула на меня Настя. – Я тебе про Ивана, ты мне про болвана. Не получится у нас разговора… Давай, тебе домой пора.
– У меня еще есть вопросы.
– Плевать мне на твои вопросы! И плевать на то, что тебя в убийстве обвиняют… Слушай, а может, это ты и убил Воротникова?
– Зачем я тогда убийцу ищу?
– Ну, чтобы было на кого вину переложить. Кстати, а почему ты не в полиции? В бегах, да?
– Нет.
– А давай проверим? Я сейчас туда позвоню, скажу, что ты у меня…
– Я все понял.
Настя гнала меня поганой метлой, и мне ничего иного не оставалось, как уйти.
Но почему она меня гонит? Уж не потому ли, что чувствует за собой вину? Или за своим мужем…