Рассказ «Чульдик и Епишка» был опубликован в КД 10 августа 1920 г. и вызвал столь бурную реакцию читателей, что Платонову в конце концов пришлось ответить своим критикам публично, см. ниже п. 11.
Трудовые армии – военные формирования Красной Армии, использовавшиеся в 1920–1922 гг. в народном хозяйстве; в связи с введением нэпа расформированы постановлением СТО от 30 декабря 1921 г. Газета «Трудовая армия» являлась органом Реввоенсовета 2-й Особой армии Республики и политотдела ЮВЖД. Текст рецензии, помещенной в газете, неизвестен и, вероятно, не сохранился. Отзывы на рассказ продолжали приходить и после публикации «Ответа редакции…», так что некоему Шварцу из слободы Ровенка на страницах КД ответили: «По поводу рассказа «Чульдик и Епишка» редакция ни в какую переписку не намерена вступать. Прочтите ответ автора в № нашей газеты от 22 августа» (КД. 1920. 3 сентября. С. 2). // С незначительными изменениями статья «Ответ редакции…» вошла в написанное Г. Литвиным-Молотовым предисловие к первой книге Платонова – сборнику стихов «Голубая глубина» (1922).
Бедный Демьян (Придворов Ефим Алексеевич, 1883–1945) – советский поэт. В годы Гражданской войны написал огромное количество стихов, частушек, песен, посвященных практически всем значимым событиям современности. «Свидетельствую, что на фронте, широко читая, требуют Демьяна Бедного. Необходимо печатать в значительном количестве» (телефонограмма председателя Реввоенсовета Л. Троцкого в Госиздат от 16 июня 1919 г. // Издание художественной литературы в РСФСР в 1919–1924 гг.: путеводитель по фонду Госиздата. М., 2009. С. 28). С 1918 по 1921 г. было выпущено более сорока сборников Бедного, также его произведения постоянно печатались в центральных периодических изданиях – газетах «Правда», «Известия» и т. п. См. о нем прим. 12 к п. 235.
Данный псевдоним – устойчивое библейское словосочетание. В Ветхом завете оно обозначает любого вообще из представителей рода человеческого, в Евангелии Сыном Человеческим более пятидесяти раз называет себя Иисус Христос.
Статья была напечатана в этом же номере газеты.
Т. е. как и в случае со стихотворением Х. Свинарева (см. выше п. 21). В газете оба отзыва опубликованы друг за другом.
Баптисты – последователи религиозного движения, основанного Джоном Смитом (1554–1612). Движение оформилось из радикального крыла английских пуритан в первой половине XVII в. Первые общины баптистов в России появились во второй половине XIX в. К 1905 г. на всей территории России насчитывалось около 20 тысяч баптистов. Общины были объединены в «Союз баптистов России», который имел свои съезды и советы. С 1917 по 1927 г. наблюдался рост приверженцев баптизма, а к 1932 г. большинство общин в административном порядке было закрыто. По данным полиции, в 19131914 г. в 73 населенных пунктах Воронежской губернии проживали более 6 тысяч баптистов.
Пожелание об издании сборника стихов Платонова было, в частности, высказано аудиторией прошедшего в Воронеже 3 июля 1920 г. литературного вечера, посвященного поэтическому творчеству писателя (см.: ВК. 1920. 9 июля).
В мае 1921 г. воронежский железнодорожный политехникум выпустил 21 электромонтера, среди которых был и А. Платонов.
Большинство стихотворений Платонова в 1920 г. было опубликовано в газете «Красная деревня».
18 апреля 1921 г. Платонову был направлен ответ, сообщавший, что его рукописи посланы на отзыв. В протоколе распорядительной комиссии Госиздата от 28 июня 1921 г. сообщается о заслушании вопросов об издании рукописей стихов и рассказов Платонова. Отзыв о стихах был предоставлен Н. Батуриной, после чего их было решено не печатать. Рецензентами прозы были Шилов и Смушков, далее рассказы были переданы в литературный отдел Наркомпроса (Лито) (Страна философов, 1999. С. 442). В сохранившемся отзыве Шилова (с пометами и заключительной фразой Смушкова) перечислены следующие произведения Платонова: «Апалитыч», «Христос», «Красному городу», «Волчок», «Маркун», «Друг», «Сон», «Румяная богородица», «Ерик», «Бегун». Обобщая свои впечатления, Шилов написал следующее: «У автора несомненное дарование. Оригинальное миросозерцание. Интересный подход к изображаемому. Безусловно хорош язык, техника; яркость образов. Утонченность психики. К недостаткам нужно отнести слишком большую болезненность, душевный надрыв, изредка грубость, недостаточная логическая ясность. Автор заслуживает большего внимания. Если рассказы непригодны для агитпропотдела как такового, их следует направить в Лито» (Там же).
Что и когда досылалось, неизвестно.
Рецензентом этого сборника был Г. Торчинский, давший свой отзыв между 26 мая и 11 июля 1921 г. В отзыве перечислены 40 статей Платонова, практически все из них были опубликованы в воронежской периодике. Заключение было следующим: «Десять из разобранных вещей может быть напечатано. Они займут листа полтора текста и осветят ряд вопросов, обычно трактующихся вмалодоступныхдлярабоче-крестьянскойинеквалифицированноинтеллигентской массы обширных философских трактатах. Постановка вопросов в этих статейках, следует это признать, весьма субъективна, но брошюрочная литература, по моему мнению, должна служить не только популяризации научно проверенного и выверенного, но и выявлению молодых побегов буйно бьющей и (в отношении к А. Платонову можно это сказать совершенно определенно), во всяком случае, недюжинной игры мыслей и чувств». Тем не менее на заседании распорядительной комиссии от 12 июля 1921 г. «Думы коммуниста» были отклонены (Страна философов, 1999. С. 445–449).
О каких стихотворениях идет речь, неизвестно.
В 7-м номере «Кузницы» был наконец-то напечатан рассказ Платонова «Маркун», отосланный писателем еще в сентябре 1920 г. Известно, что Платонов также предлагал «Кузнице» статьи «Об искусстве», «Искусство пролетария», «Дарвин», «Пролетарская поэзия» и рассказ «Мария». Из перечисленного в журнале была напечатана позднее лишь «Пролетарская поэзия» (1922, № 9). О предстоящей публикации этой статьи Платонов должен был узнать одновременно с присылкой 7-го номера, в соответствии с распоряжением Н. Ляшко от 2 октября, написанным поверх настоящего письма: «Сообщить, что статья «Пролетарская поэзия» идет в 9 № «Кузницы» и выслать 7 № «Кузницы». Просить присылать материал».
Сохранилось ответное письмо Госиздата от 18 августа, из которого следует, что Платонову был возвращен только сборник статей «Думы коммуниста».
Речь, вероятно, идет об использовании в строительстве пустотных бетонных плит. Особенностью таких плит являются круглые пустотные каналы, проходящие по всей длине изделия, заполненные естественным термоизолятором – воздухом.
Любовная «лунная» тематика письма, не без влияния знакомства в 1921 г. с книгами В. Розанова («Опавшие листья», «Люди лунного света» и др.), запечатлелась в опубликованных стихах и рассказах 1921 г., а также в неопубликованной поэме в прозе «Невозможное» (1921) в образе влюбленного в Марию героя: «Но больше света и звезд он любил луну – этот тихий, сокровенный и вещий свет. […] Луна делала его лучшим и безумным. В такие минуты он постигал и видел всё» (Сочинения I (1). С. 191).
Детские стихи Платонова не сохранились.
Использована образная антитеза жизни – культуры из полемической статьи Платонова 1920 г. «Ответ редакции «Трудовой армии» по поводу моего рассказа «Чульдик и Епишка»», ср.: «Мы растем из земли, из всех ее нечистот, и все, что есть на земле, есть и на нас. […] мы упорно идем из грязи» (см. с. 80 наст. изд.).
Жорж – Малюченко Георгий Степанович – активный участник культурной жизни Воронежа начала 1920-х гг., один из поклонников Марии Кашинцевой (см.: Ласунский. С. 102–104). По воспоминаниям Валентины Александровны Кашинцевой-Трошкиной, именно Малюченко познакомил Платонова с ее старшей сестрой (Советский музей. 1991. № 1. С. 39).
Младшая сестра Платонова Надя Климентова умерла летом 1920 г., отравилась грибами в детском лагере.
В фонде Платонова ОР ИМЛИ сохранились записки участников этого любовного треугольника: // 1. Послания Малюченко и Платонова Марии Александровне на странице из школьной тетради: // «Муся, что бы ни было, полагайтесь на меня. Я Вам нужен и вам помогу. На себя я надеваю маску и умираю, чтоб вновь воскреснуть. Георгий Степанович, он же Жорж. // P. S. Какой был чудесный, единственный страшно нужный план. И он мог удаться. Но… по нем я ношу настоящий траур. Восполню всё. Напишите мне». // На обороте – записка Платонова: // «Мария. Я люблю теперь Жоржа больше себя, полюбите и Вы его больше меня, если я видел правду. Андрей. Ответьте сейчас и тут напишите» (ИМЛИ, ф. 629, оп. 3, ед. хр. 73). // Ответ Муси – отсутствует. // 2. Записка Платонова к Малюченко (фрагмент листа): // «Жорж! Я остаюсь. Не протестуй! Я выясню всё и за тебя, и за себя. Мне больше нестерпимо. Будет сразу лучше и тебе, и мне. А. Разрубим узел сразу, чем без конца томиться» (ИМЛИ, ф. 629, оп. 3, ед. хр. 31, л. 1).
Данное письмо послужило источником текста письма Дванова к Софье Александровне Крашениной в повести «Строители страны»; ср.: «Софья Александровна! Я не смог бы высказать вам всего, что хочу, я не умею говорить, и мне трудно рассказывать о самом глубоком и сокровенном, что во мне есть. Поэтому я прошу прощения, что пишу, а не говорю (писать как-то несоответственно). // Простите меня за всё и послушайте меня. Софья Александровна, я вас смертельно люблю. Во мне не любовь, а больше любви чувство к вам. Целый день мое сердце в смертельной судороге. Я чувствую, как оно вспухает во мне и давит душу. Я живу в каком-то склепе, и моя жизнь почти равна смерти. Я весь болею и хожу почти без сознания. Мне хочется вам сказать, что ведь я не такой, какого вы немного знаете, я совсем иной. // Лунное тихое пламя выжигает из меня жизнь. У меня никого нет, некуда пойти, и никто не поймет меня. Моя родина луна. Я теперь не могу равнодушно смотреть, как стоит дерево, как двигается ветер. А через вас я мог бы больше полюбить мир, и новые звезды наводнили бы небо над Вами. И почему-то мне говорить и видеться – только безмолвие или простые детские слова должны быть между нами. // Софья Александровна, которую я одиннадцать лет видел во сне, вы та самая победительница вселенной силою одного обаяния. Я знал вас всегда. Вы думаете, что во мне много жестокости, а во мне много боли. Я и раньше всё сильнее и страшнее чувствовал нестерпимую и скромную красоту мира. Вы же конец всего. Вы моя смерть и мое вечное воскресение. Может, я говорю пошло и глупо, но во мне поет музыка и мне больно и хорошо. Я ничего от вас не прошу, я вам всё отдаю. Никогда я не притронусь к вам, если вы сами не захотите. Я грубый дикарь, это мне говорили и товарищи мои. Но я вырос в грязи и работе, узнал всё, что знают люди – мне ничто не чуждо, что имеет человеческую мысль. // Это я пишу без Геннадия. Он относится к вам по-иному, гораздо легче, и преодолеет вас. Это он сам говорит. Во мне же сердце ходит всё туже и туже. Когда-то в детстве я лежал в поле на бугре и плакал от обожания природы. Я тогда начал читать книги, но мое понимание их было свое. И я вырыл пещерку в овраге, чтобы думать как Будда. Вы не знаете, наверное, что такое судороги сердца. Первый раз я узнал это, когда нашел в больничном сарае мертвую сестру. Она лежала вечером на полу. Было тепло и тихо, и я прилег с ней рядом и сказал ей что-то. Она лежала, замолкшая и кроткая, но не мертвая. Вы сестра моя, но безмерно дороже ее. Все силы затихли во мне, и я не могу передать словом, что дышит и волнуется сейчас во мне. Раньше я мог сделать это. // Я не знаю ваши отношения к Геннадию. Вы давно знакомы. И во мне есть тревога, что я мешаю вам, врезался клином и, может, накалил атмосферу, мешаю искренности и простоте. Скажите мне про это. Я бы сразу разрубил этот узел, но боюсь сделать больно вам и Геннадию. Не жалости и снисхождения я хочу, а вас и ваше свободное чувство. // Переполняется во мне душа, и не могу больше говорить. Поймите мое молчание, далекая Софья Александровна, поймите мою смертную тоску и неимоверную любовь. Только теперь я родился. Не смейтесь над словами – их слабость объясняется силой моей любви. // Есть мир, который создал когда-то я в своих живых мыслях. Людям будет хорошо там жить, но я ушел бы и оттуда. Я много думаю, но для вас надо изменить мир. Простите меня, Софья Александровна, и ответьте мне сегодня или сейчас. Я не могу ждать и жить: я задыхаюсь, и во мне лопается сердце. Я вас смертельно люблю. Примите меня или отвергните, как скажет вам ваша свободная душа. Я вас смертельно люблю. Я не убью себя, а умру без вас, у меня всё растет и растет сердце и навсегда закатывается сознание. Александр Дванов» (Платонов А. Чевенгур. Автограф //ИМЛИ, ф. 629, оп. 1, ед. хр. 14, л. 24–26).
Очевидно, речь идет о матери Платонова – Марии Васильевне Климентовой (1875–1928?).
Мать Марии Александровны – Мария Емельяновна Кашинцева (Крашенина) (1882–1958). Семья Кашинцевых жила в Воронеже с 1918 г., сначала на ул. Среднемосковской, д. 35; затем переехала на Покровскую ул., д. 7, кв. 1 (см.: Ласунский. С. 94).
Под заглавием «Мертвый» и без посвящения это стихотворение впервые опубликовано на страницах воронежской газеты «Искра» (1921. 23 ноября); см.: Сочинения I (1). С. 316, 610.
См. п. 30.
После этого письма из Госиздата в Лито была направлена просьба о возврате посланных на отзыв рассказов Платонова: «Редакционный сектор Госиздата просит Вас немедленно вернуть рассказы Платонова, посланные на отзыв 30/IV прошлого года. Госиздат неоднократно просил Вас о возвращении этих рассказов, но ответа не получал. Копия письма автора при сем прилагается».
Сведениями об этой переписке не располагаем.
На чем основано подобное мнение Платонова, неизвестно.
Речь идет о намерении Г. З. Литвина-Молотова сразу после выхода поэтической книги Платонова «Голубая глубина» издать книгу его прозы.
В письме от 8 мая редакционный сектор Госиздата сообщил Платонову, что принимает меры к возвращению рассказов из Лито. В качестве обнадеживающего обстоятельства было отмечено, что автору уже выслана его статья «Коммунистический союз молодежи – школа коммунистического воспитания», обнаруженная в Лито в процессе разыскания сборника прозы.
На письме имеется резолюция заместителя заведующего редакционным сектором Госиздата С. Чефранова: «Разыскать, если есть какието следы». Однако сборник так и не был найден и возвращен.
Совет труда и обороны (СТО) – орган СНК РСФСР, направлявший деятельность экономических комиссариатов и деятельность всех ведомств в области обороны страны, действовал на правах комиссии СНК. В СТО входили председатель СНК (председатель Совета) и народные комиссары – по военным делам, путей сообщения, земледелия, продовольствия, труда, РКИ, председатель ВСНХ, представитель ВЦСПС, управляющий ЦСУ (с совещательным голосом).
Общество технической помощи Советской России было организовано в Нью-Йорке 22 мая 1919 г. по инициативе Л. К. Мартенса, возглавлявшего советское дипломатическое представительство в США. Членами общества были рабочие и крестьяне, эмигрировавшие в США из России в дореволюционное время. С конца 1921 г. и по 1 октября 1922 г. Общество организовало и направило в РСФСР 7 сельскохозяйственных коммун с общим количеством работников свыше трехсот человек с целью восстановления сельского хозяйства на основе передовых технологий обработки земли (см.: http:// gaspito.ru/index.php/component/content/article/190?showall=1).
Идея строительства гидроэлектростанции возникла у Платонова, вероятно, весной 1922 г. Так, 14 мая 1922 г. в газете «Воронежская коммуна» (с. 4) было помещено следующее объявление: «О р. Воронеж и о шлюзе под Воронежем. Ко всем лицам и учреждениям, имеющим какие-либо материалы исследователей бассейна р. Воронежа, скорости ее течения, высоты падения, живого сечения и т. д., а также материалы о шлюзах, большая просьба доставить эти матер[иалы] в производство работ по гидрофикации при Губземуправлении, хотя бы за вознаграждение». Как следует из статьи Платонова «Воронежская гидроэлектрическая станция» (ВК. 1922. 15 декабря. С. 2), в декабре 1922 г. разработки отдела гидрофикации были представлены на рассмотрение городских властей, и инициатива получила официальную поддержку. Как всегда, очень остро стоял вопрос о финансировании строительства. В начале 1923 г. Платонов планировал строить гидроэлектростанцию совсем уже небольшой мощности с тем, чтобы расширять ее в дальнейшем: «Одна [станция] – на б[ывшем] шлюзу, мощностью в 30 киловатт на зажимах динамо, с примерно такой схемой электроснабжения: орошение крестьянской земли (электр[ическая] оросит[ельная] стан[ция] на 100 дес[ятин]); освещение деревень Двориков и Песчанки и частично – слободы Монастырщенки и Чижовки; электрическая обработка урожая в этом районе (оборудование даст центр в кредит); сельское водоснабжение; мукомольная мельница. […] Многие товарищи удивятся малой мощности станции на шлюзу. Но у нас средств ровно столько, чтобы построить только такую станцию – или никакую. В дальнейшем она сама себя достроит на свои же доходы; будут построены плотины и использована имеющаяся там турбина Джонваля – 200 л. с., что даст 130–140 кВт. Киловатт-час этой гидроэлектрической станции будет стоить 4 к[опейки] золот[ом]. Воронежская городская станция отпускает кВт. ч по 20 к[опеек] з[олотом]» (Платонов А. Гидрофикация и электрификация // ВК. 1923. 28 января. С. 5). 16 апреля 1923 г. на заседании президиума Воронежского губисполкома было решено выделить отделу гидрофикации 25 000 рублей на устройство колесной гидроэлектрической установки на р. Воронеж, при этом предполагалось, что заработанные при эксплуатации этой установки средства позволят начать работы по постройке турбинной гидроэлектростанции (ГАВО, ф. Р-10, оп. 1, ед. хр. 533, л. 3 об.). Решение было вынесено на основании расчета, выполненного Платоновым совместно с председателем Губплана инженером Б. Петерсом в марте того же года (Там же. Л. 38–39 об.). Однако в конце апреля Платонов был вынужден искать иной вариант реализации выделенной суммы, о чем и сообщил в докладной записке от 29 апреля 1923 г.: «…Я предлагаю следующий выход из положения (выход единственно возможный, единственно разумный): осуществить за эти 25 000 р[ублей] тепловую (на нефти) электрическую станцию мощностью в 10 кВт на зажимах генератора, но в таком районе и при таких условиях загрузки, где бы работа станции была наиболее рентабельна, чтобы опять-таки возможно скорее было установить на р. Воронеже турбинную станцию. Конечно, эта станция не даст так скоро средства для означенной цели, как станция гидравлическая, но для колесной даже установки требуется известный минимум гидротехнического устройства, что за 25 000 р[ублей], да еще при работе на полном хозрасчете, осуществить нет никакой возможности, сколько я ни делал попыток» (РГАЛИ, ф. 2124, оп. 2, ед. хр. 9, л. 7; начало документа утрачено)., очень просим разрешить ЦБ общества технической помощи Советской России осуществить в Америке сбор пожертвований или механического и электрического оборудования для нашей станции, предварительные работы по которой (изыскания, составление проекта и пр.) уже закончены. // Обращение в СТО также не дало желаемого результата. На публикуемом документе имеется красноречивая резолюция и. о. начальника Центрмелиозема И. А. Миртова: «Мое мнение: по соображениям политическим в просьбе отказать. Я считаю недопустимым обращаться за границу с такими просьбами». // К началу лета в распоряжении Платонова оказались материалы дореволюционных исследований р. Воронеж, для проверки которых была организована так называемая партия повторных изысканий. С проведения изысканий начался качественно новый этап в проектировании воронежской гидроэлектростанции, однако в конечном итоге гидроэлектростанция построена не была.
Радиально-осевая турбина. В рабочем колесе турбин данного типа поток сначала движется радиально (от периферии к центру), а затем – на выход – в осевом направлении.
Возглавляемая Платоновым комиссия по гидрофикации существовала с 14 января 1922 г. сначала как Земчека (губернская чрезвычайная комиссия по восстановлению и развитию сельского хозяйства и по борьбе с засухой), затем – с середины февраля – Энергзем (губернская сельскохозяйственная энергетическая комиссия) и, наконец, с 15 марта под своим окончательным названием. Термин «гидрофикация» появился в статьях Платонова летом 1921 г. и, по его собственному объяснению, являлся всего лишь «более коммунистическим» названием ирригации (Платонов А. Против зноя // ВК. 1921. 27 июля. С. 2). Параллель с «электрификацией» была здесь совсем не случайна. Платонов определенно предполагал, что необходимость борьбы с засухой приведет к появлению плана гидрофикационных мероприятий, не менее масштабного, чем план ГОЭЛРО. Более того, он приступил к самостоятельной разработке такого плана, будучи в достаточной степени уверенным, что его инициатива не может не получить правительственной поддержки. С середины лета 1921 г. до начала 1922 г. Платонов регулярно публиковал статьи, посвященные теме гидрофикации, в которых знакомил читателей с деталями предстоящей работы, сначала не скрывая упования на скорую организацию центрального, московского «штаба» по проведению задуманных мероприятий, позднее – призывая к созданию подобной организации хотя бы в Воронежской губернии. Наивысшего накала проповедь гидрофикации достигла в ноябре – декабре 1921 г. В этот период статьи Платонова (см., например: «Фронт зноя», «Великая работа», «Ревсовет Земли», «Хлебстанок») по своей эмоциональности сопоставимы с его же газетными передовицами времен Гражданской войны. Таким образом, возникновение при ВГЗО комиссии по гидрофикации являлось всецело заслугой Платонова. // Примечательно, что на момент обращения в СТО комиссия по гидрофикации формально уже не существовала. С 30 мая Платонов руководил Госмелбюро (Государственное мелиоративное бюро), учрежденным после упразднения подотдела с.-х. мелиораций ВГЗУ с целью «поставить производственные начинания в этой области на началах самоокупаемости и коммерческого расчета, изыскивая средства для развития мелиоративного дела из внебюджетных ресурсов» (РГАЭ, ф. 478, оп. 3, ед. хр. 1470, л. 97).
Приказом по ВГЗО возглавляемая Платоновым часть по электрификации сельского хозяйства при сельскохозяйственном подотделе была учреждена именно с 1 марта 1924 г. «на началах самоокупаемости и хозрасчета» (см.: РГАЭ, ф. 478, оп. 3, ед. хр. 2320, л. 56).
Совхоз «Спартак», расположенный вблизи села Рогачевка, попал в сферу внимания Платонова еще в августе 1923 г., когда он обратился в подотдел государственных земельных имуществ ГЗУ с просьбой выделить «совхоз с площадью не менее 150 десятин пахотной земли, с заболоченными лугами – для организации опытно-показательного мелиоративного участка» (ГАВО, ф. Р-19, оп. 1, ед. хр. 1950, л. 47). Практически сразу Платонову был предложен совхоз «Спартак», выбор определился уже к концу августа, однако процесс передачи хозяйства затянулся до конца года. 16 января 1924 г. на заседании воронежского землеустроительного совещания было принято окончательное решение: «Передать совхоз «Спартак» в пользование мелиоративной части Губмелиозема для ведения хозяйства на основах хозрасчета… (РГАЭ, ф. 478, оп. 3, ед. хр. 2902, л. 98). Что касается электростанции, то электродвигатель был доставлен в «Спартак» и установлен уже в конце 1923 г. (Там же. Ед. хр. 2321, л. 33). В местной прессе об этом было сообщено следующее: «Около села Рогачевки Воронежского уезда есть совхоз «Спартак». В этом совхозе на днях установлена маленькая электрическая станция. Вся работа сделана в 4 дня, в самый буран, холод. Теперь в «Спартаке» электричеством освещаются не только жилые помещения, но и скотный двор» (На смену лучине идет электричество // НГ. 1924. 5 января. С. 6).
Строительство этой электростанции шло параллельно с электростанцией в «Спартаке»: «Ведутся работы по установке электрической станции в селе Никольском Воронежского уезда. Электричество проводит сельскохозяйственный подотдел Воронежского губернского земельного отдела. Крестьянские хаты будут освещаться за самую дешевую плату (примерно 10 фунтов хлеба в месяц с каждого двора). Работа по установке станции будет закончена не позже 1 февраля сего года. Всего сменит лучину на электричество 100 крестьянских дворов» (Там же. С. 6).
Электростанция в Бабяково, вероятно, самый ранний из перечисленных проектов – наряду с гидроэлектрической станцией на реке Воронеж она упоминается уже в статье Платонова «Гидрофикация и электрофикация» (ВК. 1923. 28 января. С. 5). Как можно судить по сохранившимся документам, Платонова в январе 1924 г. особенно занимают проблемы строительства в Бабяково. «Наша газета» сообщила о наличии денег на строительство уже 5 января: «Подготовляется постройка электрической станции в селе Бабяково Воронежского уезда. Станция будет работать на торфе (около Бабякова есть большое торфяное болото). Локомобиль и деньги уже отпущены», однако финансовый вопрос продолжал решаться вплоть до февраля. В январе – феврале Платонов согласовывает вопрос о выдаче ссуды на электростанцию с правлением Среднечерноземного общества сельскохозяйственного кредита, Губисполкомом и Губпланом (ГАВО, ф. 10, оп. 1, ед. хр. 755, л. 79–82 об.). Окончательное решение, принятое 7 февраля на заседании президиума Губисполкома, гласит о разрешении кредитоваться на строительство электростанции в Бабяково уже в сумме 1000 золотых рублей (Там же. Л. 3 об.). Судьба этого проекта остается невыясненной: позднейшее из известных упоминание об электростанции в Бабяково содержится в настоящем письме в Наркомзем. Что касается ссуды, то она, как следует из сообщения «Воронежской коммуны», возможно, была переадресована, см.: «В начале 1924 года частью по электрификации сельского хозяйства при Губземуправлении на средства Сельхозкредита (1000 руб.) была предпринята электрификация с. Рогачевки Воронежского уезда» (Рогачевстрой // ВК. 1924. 2 октября. С. 4).
Дальнейшие работы по электрификации села Рогачевки в значительной степени были проведены уже в апреле – июне, строительство электростанции завершилось к началу октября; немногим раньше, 28 сентября, «в торжественной обстановке» была открыта к регулярному действию электрическая станция в с. Никольском (см. сообщения об этом: Рогачевстрой // ВК. 1924. 2 октября. С. 4; Электричество в крестьянские избы // Там же). // 23 августа 1925 г. электростанция и мельница в Рогачевке сгорели в результате кулацкого поджога (см.: ГАВО, ф. Р-19, оп. 1, ед. хр. 1950, л. 19; Ласунский. С. 204). В последующем история этого проекта легла в основу «Рассказа о потухшей лампе Ильича» (1926). // В 1924 г. электрификационные работы в совхозе «Спартак» самым тесным образом переплетались с мелиоративными. 26 сентября на заседании губернской тройки по общественно-мелиоративным работам по докладу Платонова было принято решение о включении пункта по восстановлению поливного хозяйства в совхозе «Спартак» в план общественно-мелиоративных работ (РГАЭ, ф. 478, оп. 7, ед. хр. 2627, л. 93); таким образом было обеспечено финансирование работ на осень 1924 г. – в сумме «не более 3000 рублей» (Там же). К декабрю проект восстановления поливного хозяйства на опытномелиоративном участке «Спартак» был подготовлен и отослан на отзыв в Институт сельскохозяйственных мелиораций при Наркомате земледелия (ГАВО, ф. Р-19, оп. 1, ед. хр. 3259, л. 13).
В начале 1924 г. на совещании представителей местных организаций (Общества сельхозкредита Среднечерноземной области, Губплана, ГубЗУ, Всеработземлеса, ГСНХ, кооперативных организаций, банков) решено было увековечить память В. И. Ленина строительством электростанции в Богучарском уезде «на средства, которые должны быть собраны с организаций, принимавших участие в этом совещании» (Электростанция памяти В. И. Ленина // ВК. 1924. 1 марта. С. 4). Платонов вошел в бюро, сформированное «для выработки подробного плана постройки и сбора средств», наравне с представителями Общества сельхозкредита (т. Кибальников) и Госбанка (т. Комиссаров). По поводу «организованного строительства в память тов. В. И. Ленина электрических станций волостного масштаба, хотя бы по одной на губернию», существовало особое отношение Госбанка во все ГЗУ, в том числе и Воронежское (РГАЭ, ф. 478, оп. 5, ед. хр. 2941, л. 81).
Судя по пометам на письме, в Наркомзем оно попало 16 апреля. К 19 апреля ответ Платонову составил заведующий подотделом механизации Б. Б. Кажинский, затем он передал письмо Н. Ф. Болховитинову с резолюцией: «Я составил общий ответ по сему, а Вас прошу дать насчет трактора, см. в конце 19/IV.24». К 21 апреля Болховитинов прояснил вопрос о тракторе, о чем и написал на полях письма: «Трактор «Фордзон» продается Сельскосоюзом и Госторгом в Москве и в Ростове н/Дону. Цена его на месте с запчастями, шкивом и плугом Оливера 180 червонцев, причем возможен кредит. Наркомзем ходатайствует перед Наркомвнуторгом о снижении цен на трактор «Фордзон» до 112 червонцев. Топливо для тракторов отпускается без акциза».. Независимо от изложенного, просим сообщить, возможно ли через ваше посредство получить трактор в кредит, с возможно более длительной рассрочкой уплаты. Трактор нам нужен небольшой (от 12, не более, лошад[иных] сил), желательно типа «Фордзон». Нам трактор нужен не только для пахоты, но и для устройства передвижной показательной электростанции. По всем вопросам просим срочного ответа и заключения. // Сотрудники Наркомзема, имевшие дело с письмом Платонова, были, каждый в своей сфере, фигурами выдающимися. Николай Феодосиевич Болховитинов (1894–1964) – в последующем известный профессор-металловед, создатель одного из первых курсов по металлографии и термической обработке в СССР, автор учебника «Металловедение и термообработка», получившего широкое признание уже в начале 1930-х гг. и выдержавшего несколько переизданий на русском и иностранных языках. Бернард Бернардович Кажинский (1890–1962) – инженер-электрик, пионер исследований в области биологической радиосвязи в нашей стране, кандидат физико-математических наук. В 1920-е годы Кажинский выступал в Москве с лекциями о биологической радиосвязи, в частности, известно о его лекции «Человеческая мысль – это электричество», прочитанной в 1922 г. перед слушателями Петровско-разумовской академии. В 1923 г. в издании Ассоциации натуралистов вышла его небольшая книжка под названием «Передача мыслей». Возможно, Платонов имел какое-то представление об идеях Кажинского, когда пытался разрабатывать свой «электромагнитный трансформатор-резонатор», запечатленный позднее в повести «Эфирный тракт».
Солдатов Петр Афанасьевич работал под руководством Платонова с 1923 г., во время общественно-мелиоративных работ 1924–1925 гг. исполнял должность районного гидротехника Россошанского уезда, с октября 1924 г. – заместитель губмелиоратора.
Письма не сохранились. Литвин-Молотов Георгий Захарович (18981972) – главный издатель Платонова 1920-х гг.: редактор воронежских газет, на страницах которых Платонов дебютировал как поэт, прозаик и публицист; редактор и издатель книги стихов Платонова «Голубая глубина» (Краснодар, 1922), сборников прозы второй половины 1920-х гг. Подробно о Литвине-Молотове см.: Ласунский. С. 134–142; «Дело» Г. З. Литвина-Молотова / Публикация Н. Корниенко // Страна философов, 2000. С. 837–847.
По воспоминаниям Литвина-Молотова, после выхода книги стихов Платонова «Голубая глубина» у него были намерения издать еще и книгу прозы, однако вместо обещанных рассказов Платонов прислал ему подборку статей.
С 17 октября 1923 г. Платонов являлся заведующим подотделом сельскохозяйственной мелиорации ГЗУ, а с 1 марта 1924 г. еще и заведовал хозрасчетной частью по электрификации сельского хозяйства (см. п. 53). Заявляя об отсутствии работы, Платонов подразумевает здесь как тяжелое состояние с финансированием подотдела сельхозмелиорации, так и невозможность заниматься литературной работой.
Ответ издательства на письмо Платонова от 20 апреля (см. п. 54) не выявлен. Обстоятельства переписки Платонова с Литвиным-Молотовым и издательством «Буревестник», упоминаемые в данном письме, остаются неизвестными. Судя по партийным анкетам Литвина-Молотова, с мая 1924 г. он вместе с издательством находился в Ростове-на-Дону.
Имеется в виду газета «Воронежская коммуна».
Статья Г. Наумова (он же Плетнев) была опубликована 15 июня 1924 г.
На момент данной дискуссии именно Платонов являлся заведующим указанного подразделения ВГЗО.
Речь идет о голоде 1921 г.
АРА – от англ. «American Relief Administration», Американская администрация помощи, существовавшая в 1919–1923 гг. Своей задачей официально провозгласила оказание продовольственной и всякой иной помощи европейским странам, пострадавшим во время Первой мировой войны. В 1921 г. во время голода в Поволжье Советское правительство разрешило деятельность АРА в РСФСР.
Описанная в письме ситуация с командированными инженерами явилась следствием недопонимания между центром и ВГЗУ при попытке восполнить нехватку квалифицированного персонала, необходимого для проведения общественно-мелиоративных работ.
Эта и последующие аналогичные телеграммы-сводки относятся к периоду общественно-мелиоративных работ 1924–1925 гг. в Воронежской губернии. В телеграммах указывалось количество строящихся мелиоративных сооружений по уездам губернии и количество привлеченных к работам людей – пеших и конных. В отсутствие Платонова аналогичные телеграммы отправлялись также другими ответственными работниками ВГЗУ – заведующим Губмелиоземом Томсоном, заведующим ВГЗУ Архиповым и др.
Бухгалтер ВГЗУ.
По сохранившимся документам устанавливается, что поездка Платонова состоялась между 12 и 19 сентября.
Солдатов Петр Афанасьевич – см. прим. 8 к п. 53.
Травкин Вениамин Александрович – районный гидротехник Богучарского уезда.
Куренков М. И. – райгидротехник Острогожского уезда, один из предшественников Платонова на посту губмелиоратора; заведовал подотделом сельскохозяйственной гидротехники отдела землеустройства и мелиорации ВГЗУ в июле – августе 1922 г., уволился в связи с переводом подотдела на хозрасчет.
Братья Августин и Леонид Леопольдовичи Зенкевичи были направлены на общественно-мелиоративные работы Наркомземом; в письме речь идет об их участии в изыскательских работах на реках Черная Калитва и Тихая Сосна. В 1926 г., после отъезда Платонова в Москву, А. Л. Зенкевич занял освободившийся пост губмелиоратора.
Речь идет о телеграмме-сводке, отправленной в Наркомзем во время поездки Платонова по Валуйскому уезду.
В 1924 г. с планом обводнения (строительство водохранилищ и колодцев) был связан один из напряженных моментов во взаимоотношениях Воронежского ГЗУ с центром. Рассмотрев план работ, составленный в Воронеже, Наркомзем значительно сократил количество обводнительных работ, предложив в то же время расширить осушительные (см.: Изменение видов общественно-мелиоративных работ // ВК. 1924. 18 сентября). В свою очередь в Воронеже на заседаниях губернской тройки по общественно-мелиоративным работам решено было ходатайствовать перед Наркомземом об оставлении плана работ в первоначальном варианте (см.: РГАЭ, ф. 478, оп. 7, ед. хр. 2627, л. 87–89, 91–93). В связи с этим в период между 30 сентября и 4 октября Платонов был командирован в Москву, где и добился отмены решения Наркомзема (см.: Там же. Л. 168–169).
Речь идет об исследованиях, предшествовавших осушительным работам на этих реках.
В связи с проведением общественно-мелиоративных работ в Воронеж направлялись самые разнообразные инструкции Центра, например: «Инструкция по обследованию уездов Воронежской губернии с целью организации общественно-мелиоративных работ», «Инструкция по производству изысканий для устройства водосборных прудов», «Инструкция политруку при производителе общественно-мелиоративных работ» и т. д. Какая инструкция имелась в виду в данном случае, установить не удалось. Как свидетельствует запись Прозорова на бланке телеграммы, инструкция была выслана в Воронеж еще 24 сентября.
Возможно, опечатка и необходимо читать «скорый».
Письма с заполненной формой обращения не сохранились.
Обращение к райгидротехникам было составлено сразу же после заседания губернской тройки по общественно-мелиоративным работам (10 октября). Одна из проблем, возникших в ходе общественномелиоративных работ, заключалась в том, что для поглощения всех денежных средств, выделенных на осенний период, требовалось расширить работы по строительству плотин. К тому же было понимание, что возведение плотин должно быть завершено в строительном сезоне 1924 г., в противном случае существовала опасность их разрушения от весенних паводковых вод… Саратовская губерния нас уже обогнала. Наша губерния потеряла первое место и идет на третьем (второе место заняла, кажется, Немкоммуна)Немкоммуна – немецкая коммуна; название немецких районов Поволжья.
Телеграмма была отправлена после окончательного разрешения вопроса о строительстве плотин, доделывать которые предстояло весной 1925 г. См. прим. 2 к п. 66.
Вероятно, речь идет о реке Черная Калитва, как и в телеграмме от 11 ноября.
Дмитриев Петр Феофанович.
Речь идет о плотинах, завершить строительство которых планировалось весной 1925 г., см. прим. 2 к п. 66.
Землечерпательная машина, или экскаватор, была необходима для проведения осушительных работ на реке Тихая Сосна, что было ясно уже в сентябре 1924 г. Будучи в Москве в первых числах октября, Платонов выяснил, что Наркомзем не располагает нужными для Воронежа машинами, однако имеется возможность приобретения экскаватора за границей. Об этом по возвращении в Воронеж было доложено губернской тройке по общественно-мелиоративным работам, после чего Платонову предложили «вопрос этот проработать и представить свои соображения на утверждение» (РГАЭ, ф. 478, оп. 7, ед. хр. 2627, л. 168–169). Дело, как кажется, было почти безнадежным, однако в октябре же Госплан постановил передать в распоряжение Наркомзема 11 экскаваторов, находившихся до того в ведении ГЭК ВСНХ. Один из этих экскаваторов, а именно «Марион» № 3608, Наркомзем запланировал для передачи в Воронежскую губернию; 6 ноября Наркомзем выслал в Воронеж чертежи этого экскаватора для ознакомления (ГАВО, ф. Р-19, оп. 1, ед. хр. 3286, л. 127). В то же время обнаружилась и другая возможность приобретения землечерпалки – с помощью инженера Райхера, узнавшего о затруднениях воронежцев от инспектора Прозорова во время своего визита в Наркомзем. Райхер рекомендовал Платонову землечерпательницу собственной, улучшенной, конструкции и с первым же письмом (было получено в Воронеже 13 ноября) отправил ее схематический чертеж, а также предложил при необходимости не только изготовить в короткое время рабочие чертежи машины, но и «иметь наблюдение за постройкой снарядов вплоть до приведения таковых в рабочее состояние» (ГАВО, ф. Р-19, оп. 1, ед. хр. 3286, л. 122–122 об.). По словам инженера, его землечерпательницы были «введены во многих местах в довоенное время и оказались вполне пригодными для выполнения соответствующих работ» (Там же). В ответ на предложение Райхера из Воронежа последовал запрос о возможном месте, сроках и стоимости изготовления машины (Там же. Л. 121). Со вторым письмом Райхера (получено 24 ноября) пришли новые схематические чертежи и таблица «главных элементов землечерпательниц типа I и II», в качестве места изготовления экскаватора назывались Ленинград (в частности, Путиловский завод) или Воронеж (завод «Столль»), срок работ определялся в 3–4 месяца (Там же. Л. 218). После того как Платонов запросил приблизительную стоимость машины, Райхер ответил, что «довоенная цена частей землечерпательной машины калькулировалась в среднем около 10 рублей за пуд готового изделия», а также, находясь в отпуске, вызвался «приехать… для доклада как о конструкции машин, так и типов и способа работы при соответствующей оплате за проезд и командировочные расходы» (Там же. Л. 220). Однако получилось так, что Платонов сам выехал в командировку в Ленинград. См. далее п. 80.
Кировский завод (Санкт-Петербург), бывший Путиловский, в 19221934 гг. – «Красный Путиловец». Основан в 1801 г. как казенный чугунолитейный завод, выпускавший артиллерийские снаряды. В 1868 г. инженер Н. И. Путилов купил его и организовал на нем производство рельсов. К концу XIX в. завод являлся крупным металлургическим и машиностроительным предприятием России с четырьмя видами производства: металлургия, вагонои паровозостроение, артиллерия и судостроение.
Механический завод, основанный в 1869 г. воронежским предпринимателем и общественным деятелем В. Г. Столлем. С середины 1920-х гг. выпускал сельскохозяйственные машины, маслобойное оборудование, нефтяные двигатели.
Тотка, Тотик, Тоша – так в семье звали сына Платона (1922–1943).
Один из экскаваторов, переданных Наркомзему из ГЭК ВСНХ, см. прим. 1 к п. 74.
Намеченная поездка не состоялась. 11 декабря Платонов выступил с докладом «О сравнительной стоимости выработки 1 куб. земли арендным экскаватором «Марион» и приобретенной лопатой инж[енера] Райхера» на заседании губернской тройки, мотивируя необходимость предпочтения землечерпалки Райхера (РГАЭ, ф. 478, оп. 7, ед. хр. 3387, л. 25). На основании этого доклада тройка приняла решение: «Принимая во внимание действительную необходимость паровой лопаты сист[емы] инж[енера] Райхера на работах по регулированию реки Тихой Сосны и крайне высокую арендную плату за экскаватор «Марион», признать приобретение паровой лопаты системы инж[енера] Райхера желательным, для чего срочно командировать лицо, компетентное в этом деле, на Путиловский завод с целью точного установления стоимости указанной паровой лопаты и срока ее изготовления». После этого 13 декабря Платонов выехал в Ленинград. В результате этой поездки ситуация еще раз кардинально изменилась (см. далее п. 80), и в конечном итоге в распоряжении ВГЗУ оказался именно экскаватор «Марион», но произошло это лишь в начале сентября 1925 г.
То есть 13 декабря. В этот же день Платонов получил удостоверения для ведения переговоров «с государственными учреждениями, предприятиями и частными лицами по вопросу об изделии парового многочерпакового экскаватора для работ по регулированию стоков рек Воронежской губернии» и на заключение договора «с расчетом стоимости экскаватора франко-завод-Ленинград не более четырнадцати тысяч рублей» (ГАВО, ф. 19, оп. 1, ед. хр. 3286, л. 177). Как свидетельствует рапорт заведующему Губземуправлением от 11 декабря, во время командировки Платонов планировал заключить в Ленинграде договор с инженером Райхером и ознакомиться с работой его экскаватора на Волховстрое (Там же. Л. 172172 об.). Обстоятельства этой поездки отчасти проясняются письмом Райхера от 20 декабря, написанным вдогонку возвращающемуся в Воронеж Платонову (Там же. Л. 233). 18 декабря Платонову была вручена техническая документация по землечерпательнице (спецификация главных элементов, чертеж), при этом инженер Райхер поднял вопрос «о выдаче какой-нибудь суммы в счет произведенной мною работы и за консультативные участия в Маштресте, Путиловском и «Вперед» заводских совещаниях, связанных с затратой времени и расходами по разъездам и проч.». Можно предположить, что вышеупомянутые совещания проходили во время командировки Платонова, однако документального подтверждения этому не обнаружено. По словам Райхера, Платонов «категорически отклонил» предложение о выплате денег и «заявил», что оплата будет произведена по окончательном оформлении заказа на заводе; речь, скорее всего, шла о заводе «Вперед» (см.: Там же. Л. 325). В то же время Платонов рассчитывал, что по его отъезде Райхер проделает «дальнейшую срочную работу на заводе». 19 декабря, уже в отсутствие Платонова, Райхер лично уточнил на заводе перспективы своей работы и пришел к решению «отказаться от дальнейшего участия в этом начинании ввиду неуплаты за вышеупомянутые труды непосредственно после выполнения той или иной работы». В этой критической ситуации Платонов проявил очевидное желание сохранить сотруднические отношения с Райхером: 13 января 1925 г. инженеру было направлено отношение с просьбой срочно сообщить условия, на которых тот согласится «провести все работы по наблюдению за изготовлением многочерпакового экскаватора Вашей системы на одном из машиностроительных заводов Ленинграда, предоставив в распоряжение завода-строителя рабочие чертежи и наблюдая за техническим выполнением их» (Там же. Л. 326). При такой постановке вопроса Райхер в ответном письме от 23 января также выразил готовность к дальнейшей совместной работе (Там же. Л. 325). Однако с января 1925 г. воронежские мелиораторы в большей степени рассчитывали уже на получение экскаватора «Марион» от Наркомата земледелия. 21 января Платонов доложил об экскаваторе Наркомзема на очередном заседании губернской тройки по общественно-мелиоративным работам, на этом же заседании было решено временно отложить решение вопроса об изготовлении второго экскаватора в Ленинграде (ГАВО, ф. Р-10, оп. 1, ед. хр. 815, л. 17–18 об.). Окончательное решение – «от приобретения 2-го экскаватора за неимением средств воздержаться» – было принято на заседании губтройки 8 апреля 1925 г. (РГАЭ, ф. 478, оп. 7, ед. хр. 3388, л. 25).
Речь идет о какой-то неточности, допущенной Платоновым, по-видимому, в его выступлении на краевом совещании по общественномелиоративным работам в Саратове (29 января – 3 февраля 1925 г.).
Речь идет о расценках на земляные работы.
Что конкретно имелось в виду, неизвестно.
В ходе этой поездки Платонов лично проверял проход паводковых вод через недостроенные плотины (см. прим. 2 к п. 66). Как свидетельствует телеграмма в Наркомзем, на 25 марта у семи из 296 плотин были обнаружены незначительные промоины. Убыток составил 2000 рублей (РГАЭ, ф. 478, оп. 7, ед. хр. 3387, л. 71).
В ходе общественно-мелиоративных работ по рекомендации Наркомзема широко проводилась организация мелиоративных товариществ. Теоретически подобная форма организации должна была облегчить населению получение ссуд на мелиоративные работы. Однако с завершением общественных работ вопрос о кредите вставал особенно остро. 8 апреля Платонов выступил по этому поводу на заседании губернской тройки. Решение, принятое по этому вопросу, было следующим: «Принимая во внимание заинтересованность населения в мелиоративных работах и широкую организацию мелиоративных товариществ в губернии, деятельность которых и жизненность всецело зависят от срочного предоставления им на работы долгосрочного мелиоративного кредита, просить НКЗ о скорейшем переводе назначенного для Воронежской губернии долгосрочного мелиоративного кредита» (РГАЭ, ф. 478, оп. 7, ед. хр. 3388, л. 25). Эта же проблема отражена в докладе инспектора Прозорова от 23 апреля: «Общественно-мелиоративные работы в Воронежской губернии вызвали чрезвычайный интерес к делу мелиорации у населения. Лучше всего это характеризуется развитием мелиоративных товариществ: еще в августе в губернии не было ни одного мелиоративного товарищества, в настоящее время зарегистрировано ГЗУ 284 товарищества (36 – осушение, 248 – обводнение) с площадью осушительных работ до 9000 дес., устройством 158 новых прудов и 132 колодцев. Теперь вообще мелиоративное кооперирование – дело, нас мало интересующее: скажите, и завтра их, т[оварищест]в, будет 500. Но что делать с ними! Когда бываешь на работах, правления т[оварищест]в терзают сердце: давайте, говорят, ссуду. А ссуды всё нет и нет. Существенно скорбим. // Существующий ныне во всех уездах штат уездных мелиораторов и техников при них, занятый сейчас на общественно-мелиоративных работах, в состоянии принять на себя производство работ на землях мелиоративных товариществ, население сможет произвести все работы, не требующие квалифицированной рабсилы, своими средствами – однако для оплаты квалифицированной рабсилы и материалов необходим ссудный кредит» (Там же. Л. 35–36).
Вероятно, речь идет о статьях Платонова «Мелиоративная война против засухи» (ВК. 1925. 21 февраля) и «Как единственно возможно ликвидировать засуху» (Там же. 12 марта).
Рыков Алексей Иванович (1881–1938, репрессирован) – государственный и партийный деятель. После прихода к власти большевиков работал на высоких руководящих должностях: нарком внутренних дел (1917), председатель ВСНХ (1918–1921, 1923–1924), заместитель председателя СНК (с 1921 г.), председатель СНК СССР (19241930) и др. Занимал высокие партийные посты (член Политбюро ЦК, 1922–1930; Оргбюро ЦК, 1920–1924, и др.). Популярность имени Рыкова в данном случае объясняется тем, что общественномелиоративные работы в губернии были открыты после получения телеграммы за подписью председателя СНК Рыкова об ассигновании на Воронежскую губернию 1 118 000 рублей.
Уже 8 апреля на адрес заместителя заведующего ВГЗУ пришла телеграмма: «Прошу срочно командировать Платонова [в] Москву [для] доклада [о] мелиоративных товариществах. Копылов» (РГАЭ, ф. 478, оп. 7, ед. хр. 3378, л. 60).
Гониометр – прибор для измерения углов между плоскими гранями твердых тел. Используется в кристаллографии, геодезии, метрологии и др.
Боярский Александр Федорович – инструктор общественно-мелиоративных работ Наркомзема.
Речь идет о рулетках и гониометрах, упомянутых в п. 84.
Имеются в виду фотографии объектов общественно-мелиоративных работ.
Ответ на телеграмму Копылова: «Сводка 3484 противоречит предыдущей. Сообщите правильные сведения» (РГАЭ, оп. 7, ед. хр. 3388, л. 45). Речь шла о телеграмме-сводке от 8 июня.
Совещание проходило с 17 по 20 июля. Сам Платонов выступил на нем с докладом о проведенных общественно-мелиоративных работах, о мелиоративной кооперации, мелиоративном кредите и будущей мелиорации в губернии.
Речь идет о подаче окончательного отчета по общественно-мелиоративным работам.
Платонов регулярно бывал в Москве в Наркомате земледелия. В альманахе «Наши дни» (М.; Пг., 1924. № 4. С. 24) напечатано стихотворение «Сердце в эти дни смертельно и тревожно»; в журнале «Прожектор» (М., 1923. № 16. С. 2) – «Динамо-машина».
Имеется в виду «два года» после встречи с Воронским в 1924 г. Речь идет об общественно-мелиоративных работах 1924–1925 гг.
Подробно об истории переезда Платонова в Москву и увольнении с работы см. п. 96.
См. работы Платонова, отмеченные в удостоверении, выданном ему Воронежским ГЗУ 11 мая 1926 г.: «За это время под его непосредственным административно-техническим руководством исполнены в Воронежской губернии следующие работы: построено 763 пруда, из них 22 % с каменными и деревянными водосливами и деревянными водоспусками; построено 315 шахтных колодцев (бетонных, каменных и деревянных); построено 16 трубчатых колодцев; осушено 7600 десятин; орошено (правильным орошением) 30 дес., исполнены дорожные работы (мосты, шоссе, дамбы, грунтовые дороги) – и построено 3 сельские электрические силовые установки. Кроме того, под руководством А. П. Платонова спроектирован и начат постройкой плавучий понтонный экскаватор для механизации регулировочно-осушительных работ. // Тов. Платоновым с 1 августа 1924 г. по 1 апреля 1926 г. проведена кампания общественно-мелиоративных работ…» (Волга, 1975. С. 163).
Ср. начало статьи «Фабрика литературы», написанной в первые месяцы московской жизни: «Искусство, как потение живому телу, как движение ветру, органически присуще жизни».
В 1926–1927 гг., когда Воронский еще оставался редактором «Красной нови», публикаций Платонова в журнале не было.
О первом обращении Платонова к Божко-Божинскому на данный момент ничего не известно.
С 1 августа 1926 г. должность Платонова – заместитель ответственного секретаря земсекции ЦК профсоюза сельскохозяйственных и лесных рабочих (Всеработземлес) – занимал А. Н. Тираспольский. Формально Платонов был откомандирован на работу в Наркомзем.
Платонов перевез семью в Москву в июне 1926 г., после своего оформления на работу в ЦК Всеработземлеса.
По всей вероятности, речь могла идти о какой-то работе в сфере подготовки и издания технической литературы.
Здесь Платонов в общих чертах приводит сведения из удостоверения, выданного ему при увольнении из ВГЗУ 11 мая 1926 г.; см. прим. 4 к п. 94.
Речь идет о статье «О дешевом водном пути Черноземного края» (Известия. 1926. 17 июля).
Речь идет о публикации рассказа «Бучило» (Красная нива. 1924. № 43).
На момент написания письма у Платонова не было публикаций в журнале «Красная новь» (см. прим. к п. 94).
За время пребывания Божинского в Воронеже Платонов неоднократно обращался к нему по самым важным вопросам – это и организация в 1921 г. комиссии по гидрофикации, с которой началась мелиоративная деятельность Платонова, и проект гидроэлектростанции на реке Воронеж в 1922 – начале 1923 гг.
После переезда в Москву Платоновы занимали комнату в Центральном доме специалистов сельского и лесного хозяйства (Большой Златоустинский переулок, дом 6), относящемуся к ведомству ЦК Союза сельскохозяйственных и лесных рабочих СССР. Платонов был освобожден от занимаемой должности 18 июля 1926 г., а первые документы о выселении семьи (письмо и счет) датированы 8 июля (см.: К истории выселения семьи А. Платонова из ЦДС. Публикация Н. Корниенко // Архив. С. 588).
ЦДС – Центральный дом специалистов.
В сентябре решался вопрос о работе Платонова в Наркомате земледелия, о чем свидетельствует письмо заведующего отделом мелиорации НКЗ Миронова в ЦДС с просьбой предоставить комнату инженеру Платонову «ввиду того, что т. Платонов временно командируется на ударную работу по восстановлению Центрально-черноземной области, а семья его остается в Москве» (К истории выселения семьи А. Платонова из ЦДС. С. 589).
У Платоновых в это время жила младшая сестра Марии Александровны Валентина, переехала из Воронежа в Москву вместе с семьей сестры; до замужества жила в их семье, нянчила Платона.
Неизвестно, о каком рассказе идет речь.
С 1923 г. Казин входил в ближайший круг сотрудников А. К. Воронского: член правления издательства «Круг» (с 1923 г.); печатался и выполнял редакторскую работу в журналах Воронского.
Платонов был зачислен на службу в Наркомат земледелия на должность инженера-гидротехника Отдела мелиорации решением приемно-аттестационной подкомиссии Наркомзема от 21 октября 1926 г. (см.: «Губмелиоратор тов. Платонов». Публикация М. Немцова и Е. Антоновой // Страна философов, 2000. С. 508).
Речь идет о переезде в Москву в июне 1926 г. в связи с работой в ЦК Всеработземлеса.
21 октября Платонова принимают на службу в Наркомат земледелия, зачисляют на должность инженера-гидротехника отдела мелиорации и сельского хозяйства НКЗ. Именно по линии этого ведомства, но уже в новой должности – старшего инженера-торфотехника Платонов получает в декабре 1927 г. назначение в Тамбов.. // Мария Александровна с сыном осталась в Москве. Письма отправлялись на адрес ЦДС: Москва, Б. Златоустинский пер., 6, Центральный дом специалистов сельского хозяйства.
Sip’y; сип задница (в воронежских и тамбовских говорах).
Т. е. не на почтовой карточке.
На почтовой карточке (п. 99) нет почтового штемпеля.
8 декабря, в день приезда в Тамбов, Платонов подает рапорт на имя заведующего Тамбовским ГубЗУ: «Доношу, что сего числа я прибыл в Тамбовское губземуправление и вступил в исполнение обязанностей губернского мелиоратора – о чем прошу Вашего распоряжения издать соответствующий приказ. Зачислить меня на жалованье прошу с 5/XII т. г. – дня откомандирования из НКЗема. Время с 5 по 7-е декабря ушло на приглашение персонала в Москве и ликвидацию домашних дел» (см.: Ходякова Г. И. «Возможно, что меня здесь слопают…» (О пребывании А. Платонова в Тамбове) // Русская провинция: записки краеведов. Воронеж, 1992. С. 164. Далее – Ходякова).
Речь идет о младшей сестре Марии Александровны.
С осени 1926 г. в центральных городах СССР нарастает продовольственный кризис, что было связано с низкими закупочными ценами на хлеб и сельскохозяйственные продукты, которые осенью крестьяне отказывались продавать по установленным государством ценам.
В Воронеже оставалась родная семья Платонова (Климентовы).
«Осенняя поэма» – первое название поэмы «Иван да Марья»; первоначально поэма была посвящена Марии Александровне; новые строки, о которых идет речь, вписаны в беловой автограф (см.: Сочинения, I (1). С. 608–609. Примечания Е. Антоновой).
Жлоборатория – платоновский неологизм. В неоконченной повести «Однажды любившие» образ уточнен эпитетом: «балакающая жлоборатория» (см. с. 652 наст. издания).
При жизни Платонова поэма не была опубликована (впервые: Октябрь. 1999. № 2. С. 131–134).
Платонов присутствует на заседании губземуправления, посвященном вопросам подготовки совещания специалистов сельского и лесного хозяйства (см.: К совещанию специалистов сельского и лесного хозяйства // Тамбовская правда. 1926. 10 декабря. С. 2).
IV сессия губисполкома открылась 6 декабря. 8 декабря (а также, скорее всего, 9 и 10) Платонов был на заседаниях, посвященных обсуждению доклада по итогам «восстановленческих мероприятий» в сельском хозяйстве. В курируемой им области мелиорации эти итоги были самыми удручающими: план по мелиорации оказался выполнен на 50 %, что объяснялось неполным штатом мелиораторов и распылением государственных кредитов. В связи с провалом мелиоративного плана контрольным инстанциям рекомендовалось обратить внимание на проверку расходования средств на мелиорацию, а ГЗУ – добиться пополнения штата специалистамимелиораторами (Тамбовская правда. 1926. 11 декабря. С. 2).
В Тамбове Платонова знали как губернского мелиоратора соседней Воронежской губернии, а также, скорее всего, были осведомлены о его скандальном увольнении из ЦК Союза сельскохозяйственных и лесных рабочих СССР. За две недели до его приезда Тамбов посетили руководители секции землеустроителей ЦК Союза; обследовались работа и быт тамбовской секции, главное внимание было обращено на взаимоотношения губбюро секции с подотделами землеустройства и мелиорации. 30 ноября в Москве состоялось обсуждение отчета ответственного секретаря Тамбовской секции тов. Шатилова, на котором присутствовали инструктор Наркомзема и начальник Тамбовского ГЗУ тов. Рубцов (см.: Землеустроитель. 1926. № 12. С. 63). Представители землеустроительной секции ЦК Союза присутствовали и на открывающемся в Тамбове совещании специалистов сельского и лесного хозяйства.
Оклад Платонову (см. ниже) был назначен действительно значительно выше всероссийского и приближался к самым высоким окладам (Московская губерния); максимальный оклад заведующего подотделом мелиорации по России в 1926 г. составлял 150 рублей (см.: Вопросы зарплаты мелиораторов // Землеустроитель. 1927., московская «знаменитость»!) На это один местный коммунист заявил, что советская власть ничего не пожалеет для хорошей головы. Во как, Машка! // № 3. С. 21. Подпись: А. Т.).
Волков Иван Васильевич (1886-?) – член ВКП(б) с 1920 г., в 19231925 гг. – ректор инженерно-землеустроительного техникума в Киеве и член бюро секции землеустроителей. Был откомандирован в ЦК Всеработземлеса по запросу ЦК с целью «укрепить работниками Всесоюзную землеустроительную секцию»; в это время ответственный секретарь землеустроительной секции ЦК Союза; семья его также некоторое время жила в Центральном доме специалистов. В ЦК Союза Волков появился в одно время с Платоновым. До того в журнале «Землеустроитель» за подписями «Землеустроитель Волков», «Уездный землеустроитель Волков» были опубликованы четыре его весьма посредственные статьи на организационные темы, в которых он главным образом развивал тему нового типа советского землеустроителя – землеустроителя-общественника (см.: Волков И. В., земл. Надо дать землеустроителю возможность быть общественником // Землеустроитель. 1925. № 6. С. 18–20). Волков был чистым функционером и, в отличие от Платонова, совершил стремительную карьеру: в июле 1926 г. на пленуме, освободившем Платонова от должности, Волков возглавил землеустроительную секцию; на пути восхождения на вершину власти он сбросил не только неудобного Платонова; тогда же он сначала вовсе упразднил должность своего заместителя, весьма авторитетного мелиоратора Н. В. Красавина, возложив собственным приказом его полномочия на себя, также убрал того из редколлегии главного журнала ЦК Союза «Землеустроитель», а себя назначил ответственным редактором журнала (с июньского номера постоянно выступал на страницах журнала только с передовицами, из которых нельзя понять его специализацию). Волков принял самое непосредственное участие в увольнении Платонова и назначении на его должность с 1 августа 1926 г. такого же, как и сам, функционера, члена секции А. Тираспольского, среди заслуг которого (судя по информации журнала) стала поездка в Крым в апреле 1926 г., где он удачно снял в аренду дачу для летнего отдыха членов Союза (см.: Хроника // Землеустроитель. 1926. № 7. С. 78). В ноябре 1926 г. Волков посетил Тамбов с инспекционной проверкой.
Царицын был переименован в Сталинград в 1925 г., в 1961 г. переименован в Волгоград.
Барабанов – инженер-мелиоратор губернского земельного управления; до приезда Платонова занимал должность губмелиоратора, заведующего подотделом мелиорации; после передачи дел Платонову (10 декабря) был назначен на должность старшего инженера по с.-х. огнестойкому строительству.
Комиссионерша – в значении: посредник.
Тихомиров – работник Тамбовского губисполкома, курировал культурномассовую работу; в тамбовских газетах не печатался. Судя по письму, Платонов был знаком с ним до приезда в Тамбов. В Тамбове выходило две газеты – ежедневная газета «Тамбовская правда» и еженедельная «Тамбовский крестьянин». Скорее всего, Платонов был в редакции первой.
Литературный Тамбов прославился в 1919–1921 гг. своим Пролеткультом, который представляли многие известные поэты и прозаики (о чем Платонов знал). После распада Пролеткульта многие тамбовские пролетарские писатели (И. Катаев, Г. Якубовский, В. Докукин, Б. Дальний, П. Слетов и др.) перебрались в Москву, стали активными участниками литературной жизни. По официальным данным, в 1927 г. тамбовская ассоциация пролетарских писателей объединяла 12 писателей, которые в основном занимались «проработкой» резолюций ВАПП (Всероссийская ассоциация пролетарских писателей) и клубно-агитационной работой (см.: Культурное строительство в Тамбовской губернии. 1918–1928. Воронеж, 1983. С. 193). И все-таки Платонова информировали не совсем точно. На страницах газеты печатались «текущие» произведения тамбовских литераторов, а также перепечатывались произведения известных советских писателей (М. Горького, Я. Бердникова, В. Шишкова, М. Колосова, А. Серафимовича, Ф. Панферова и др.).
Тамбовские краеведы указывают дом, в котором Платонов снимал комнату: ул. Бебеля, д. 54 (см.: Овсянников П., Ходякова Г. «Здесь грустная жизнь» (Сто дней Платонова в Тамбове) // Наш Платонов. Воронеж, 1999. С. 297).
Антикоммунистическое восстание крестьян Тамбовской губернии (1920–1921) было жестоко подавлено частями регулярной Красной армии. Крестьянская война, в которой, по признанию М. Тухачевского, одного из руководителей карательных частей, борьба шла «не с бандитами, а со всем местным населением» (см.: Тухачевский М. Борьба с контрреволюционными восстаниями // Война и революция. 1926. № 17. С. 9), закрепила за Тамбовом статус губернского города, крайне неблагополучного с политической точки зрения. С восставшими новая власть расправлялась со всей жестокостью: в заложники брали семьями; расстреливали тысячами; сжигались целые села (см. документы из архива Тамбовского губисполкома: Судьбы русского крестьянства. М., 1996. С. 143–152). Платонов, естественно, знал об этом, тем более что тамбовское восстание перекинулось в соседнюю, Воронежскую губернию, захватив Новохоперский уезд.
Тамбов – один из центров русской религиозной жизни; до революции на территории губернии насчитывалось: 1191 храм, 6 мужских и 12 женских монастырей, здесь находилась знаменитая Саровская пустынь; только в самом городе было 33 православных храма, 4 монастыря, мужская и женская богадельни.
«Эфирный тракт» – первая повесть Платонова, над которой он начал работать в ноябре 1926 г.
Тема отношений «старой веры», науки и коммунизма становится одной из центральных в идейно-философских текстах Платонова этих лет. См. в неоконченной статье «О любви»: «Вы скажете, что мы дадим народу взамен религии науку. Этот подарок народ не утешит» (Платонов А. Возвращение. М., 1989. С. 174).
См. автограф письма в первой вкладке.
В повести «Однажды любившие» Платонов слегка поправит эту неточность: «Третье или четвертое письмо» (см. с. 656 наст. издания).
Цитируется фрагмент из поэмы А. Пушкина «Бахчисарайский фонтан»; в источнике: «Я помню столь же милый взгляд / И красоту еще земную…»
Родительский дом многодетной семьи Климентовых в Ямской слободе, пригороде Воронежа, описан в рассказе Платонова «Маркун» (1921).
В рапорте, поданном Платоновым 8 декабря, в день приезда, он просил «зачислить его на жалование» с 5 декабря – «дня откомандирования из НКЗема».
Месячный оклад Платонову был установлен в размере 200 рублей.
Платонов был членом Союза сельскохозяйственных и лесных рабочих и, согласно решению, принятому июльским пленумом ЦБ Всесоюзной землеустроительной секции, был обязан отчислять в фонд секции взносы в размере 1 % зарплаты (см.: На пленуме // Землеустроитель. 1926. № 8. С. 4).
Имеется в виду отчисление в фонд помощи бастующим английским горнорабочим; эта всесоюзная кампания была организована ВЦСПС; ЦК Союза рекомендовал отчислять 1 % от зарплаты на все время забастовки (см.: Землеустроитель. 1926. № 9. С. 3). Платонов приехал в Тамбов в разгар кампании поддержки забастовки английских горняков: местные газеты печатали рапорты об отчислениях: не менее 1 % зарплаты – однодневный заработок для служащих и рабочих, даже крестьяне пересылали в фонд по 5-10 рублей – «далеким своим братьям» (см.: Как мы помогаем горнякам // Тамбовская газета. 1926. 9 декабря. С. 3). 22 декабря было объявлено о конце акции в связи с окончанием забастовки.
Информация не совсем точная. В газете печаталась продукция местных писателей: агитационные стихи, рассказы антирелигиозной тематики, уездные фельетоны на тему старого и нового быта и т. п.
Первое после 1917 г. губернское совещание всех специалистов, работающих в области сельского и лесного хозяйства, открылось 15 декабря и продлилось 6 дней.
Ближайшие праздники, т. е. выходные дни в советском календаре – Новый год и Рождество (оставалось нерабочим днем до 1930 г.).
Цепулин В. А. и Грачев С. Г. – сотрудники отдела мелиорации НКЗ (см.: Цепулин В. и Грачев С. Больше внимания советскому мелиоратору // Землеустроитель. 1926. № 2. С. 25–27). Перу инженера С. Грачева принадлежит ряд статей о мелиоративных работах, темы и проблематика которых свидетельствуют о весьма близких его отношениях с губмелиоратором Платоновым, см.: Грачев С. К итогам всероссийского мелиоративного совещания // Землеустроитель. 1926. № 6. С. 21–25; Грачев С, инженер. Мелиоративные работы в Центрально-Черноземной области // Там же. 1926. № 12. С. 49–55; Он же. Участие мелиораторов в борьбе с засухой в 1925/26 году // Там же. 1927. № 4. С. 20–25. В. Цепулин (судя по его выступлениям в печати) в основном занимался организационными вопросами, при этом был весьма чуток к установкам ЦК Союза (см.: Цепулин В. Схема построения мелиоративно-гидротехнического аппарата и потребность в техперсонале на ближайшее пятилетие // Там же. 1927.и передать им эту записку. Пусть они напишут, чего и сколько им выслать по этим ценам, и пошлют денег. Сама же напиши мне, чего прислать тебе, сообразуясь с ценами записки. Я тебе вышлю все. Обними моего Тотку, моего милого потомка, ради которого я готов на всё. Прощай. Отвечай. Жму тебя всю. Андрей. // № 1. С. 58–64).
Описка, правильно: XII.
В 1926 г. Г. З. Литвин-Молотов переезжает в Москву: член редколлегии и заместитель председателя редакционно-плановой комиссии Государственного издательства (ГИЗ, Госиздат), с 1927 г. – заместитель председателя правления издательства «Молодая гвардия», фактический руководитель последнего. Как следует из письма, Платоновы встречались в Москве с Литвиным-Молотовым, была достигнута устная договоренность о подготовке к изданию нескольких книг Платонова.
Кондрашов – неустановленное лицо; очевидно, работник секретариата Литвина-Молотова в издательстве «Молодая гвардия».
Новаченко – неустановленное лицо; очевидно, сотрудница Отдела мелиорации НКЗ.