Как топчут дорогу по снежной целине? Впереди идет человек, потея и ругаясь, едва переставляя ноги, поминутно увязая в рыхлом глубоком снегу… Человек сам намечает себе ориентиры в бескрайности снежной: скалу, высокое дерево, – человек ведет свое тело по снегу так, как рулевой ведет лодку по реке с мыса на мыс… По проложенному узкому и неверному следу двигаются пять-шесть человек в ряд плечом к плечу. Они ступают около следа, но не в след… Дорога пробита. По ней могут идти люди, санные обозы, тракторы… Первому тяжелее всех… А на тракторах и лошадях ездят не писатели, а читатели.
Так и в науке, гуманитарной, по крайней мере. Приходит время – в ее безбрежном материале и безбрежной проблематике обозначается новый объект изучения, на который обращает внимание далеко не каждый, а уж прокладывать к нему дорогу способны только единицы.
Именно к таким уникальным людям относился Александр Федорович Белоусов. Он первым в отечественной научной традиции заговорил о городском фольклоре11, о детском и школьном фольклоре12, о современном анекдоте13 – как о новых, совершенно еще не изученных предметах исследования. Новыми они были и потому, что все эти предметы рассматривались иначе, чем раньше – так сказать, антропологически (хотя подобная терминология тогда еще не была в ходу), в качестве фрагментов урбанистического культурного пространства.
В 1987 году в Таллинне была издана брошюра «Городской фольклор», через два года – брошюра «Детский фольклор», затем – сборник «Жанры словесного текста. Анекдот» и, наконец, еще три года спустя, сборник «Школьный быт и фольклор» (в 2‐х частях)14. Автором двух первых работ и составителем двух вторых был А. Ф. Белоусов, в то время – доцент таллиннского Педагогического института им. Э. Вильде, в котором Александр Федорович преподавал с 1977 по 1990 год. Спустя десятилетия он вспоминал об этом времени как о неплохом: было много работы, начальство жить не мешало, давало волю, а ощущение было такое: надо спешить, пока «можно». Так, скажем, он искал людей, занимающихся анекдотом, и находил очень разных – и по возрасту, и по статусу, и по опыту (от Е. М. Мелетинского и Ю. И. Юдина, с одной стороны, до совсем еще юных исследователей, только начинающих свой путь и никому в то время неведомых).
Нынешним молодым приходится объяснять (а забывчивым старшим напоминать): подобные условия (когда «давали волю и не мешали работать») для советского времени были совершенно уникальными и обычно скоропроходящими, однако только так и могли появиться перечисленные работы, а их, в свою очередь, следует считать уникальными для советской фольклористики. В них было преодолено более чем полувековое политико-идеологическое табу, относящееся к изучению современных городских неподцензурных традиций. Впервые с начала 1930‐х годов поле фольклористических исследований было расширено далеко за пределы привычных и допущенных к рассмотрению традиционных форм.
Эти малотиражные издания (менее 300 экземпляров) явились подлинными событиями в нашей научной жизни, с них началось – и продуктивно продолжилось – целое направление отечественной фольклористики, обязанное своим возрождением, а точнее – созданием, А. Ф. Белоусову. За Александром Федоровичем и вместе с ним в том же направлении пошли другие, преимущественно молодые ученые; итогами их совместных занятий и стали упомянутые коллективные труды об анекдоте и школьном фольклоре.
В настоящее время это направление насчитывает в своем активе десятки конференций, коллективных трудов и монографий, сотни статей. Назовем две книги, в значительной степени итоговые: «Русский школьный быт и фольклор: От „вызываний“ Пиковой дамы до семейных рассказов»15 и «Современный городской фольклор»16; первая создана на основе материалов таллиннского двухтомника «Школьный быт и фольклор» (но не повторяет его), а вторая написана большим коллективом исследователей из разных городов России как итог многолетней (с 1996 года) семинарской работы. Ядром этого семинара явилась группа питерских (и не только питерских) молодых фольклористов (М. Л. Лурье, В. Ф. Лурье, А. В. Тарабукина и др.), в конце 1980‐х годов объединившаяся вокруг уже упоминавшегося первого и на тот момент главного коллективного проекта А. Ф. Белоусова – «Школьный быт и фольклор». Многие продолжили идти избранным путем и после того, как сам руководитель в значительной степени отошел от этих ранее заявленных им тем.
Меж тем дорога теперь уже протоптана, она широкая и многополосная, и ездят теперь по ней и «санные обозы», и «на тракторах и лошадях»… А ведь начиналось все лишь с малых тропок, прокладываемых определявшим направления первопроходцем.
Путь к современному городскому фольклору для А. Ф. Белоусова вел от фольклора вполне традиционного. Вернемся к началу этого пути.
Александр Федорович родился в Риге 10 августа 1946 года, окончил Тартуский государственный университет (дипломная работа – «Образ автора-исполнителя в русских духовных стихах») и аспирантуру при кафедре русской литературы, во время обучения в которой он занимался фольклором старожильческого населения Прибалтики. Однако диссертация («Литературное наследство древней Руси в народной словесности старожилов Прибалтики»; руководитель – Ю. М. Лотман) была защищена только через семь лет после окончания аспирантуры (в 1980-м). Оппоненты – Б. А. Успенский и А. М. Панченко – сошлись в своих безусловно положительных, хотя и во многом полярно противоположных оценках.
Первая публикация (большая подборка высказываний информантов о чужих народах) готовилась в 1975 году для Ученых записок ТГУ, но не была пропущена цензурой. На эти же годы пришлись интенсивная работа в эстонских архивах, экспедиции в Причудье и Латгалию, полевые записи среди беспоповцев и федосеевцев. Э. В. Померанцева предложила А. Ф. Белоусову участвовать в сборнике «Фольклор русского населения Прибалтики» (в качестве составителя «эстонского» раздела)17, однако даже здесь его материалы сначала были отвергнуты, поскольку не соответствовали привычным понятиям о фольклоре, который в данном случае оказался «бедным», не включавшим семейной и календарной обрядности, но, напротив, изобилующим такими непопулярными у фольклористов жанрами, как частушки и романсы.
Это несоответствие между теоретическим представлением о том, какой «должна быть» фольклорная традиция, с одной стороны, и какова она в действительности – с другой, стало для Александра Федоровича одним из основных побуждений к пересмотру границ «предметного поля» фольклористики, а в конечном счете привело к исследованию без каких бы то ни было цензур и изъятий ее наименее изученной части – городского фольклора (и как его подразделений – современного детского фольклора и современного анекдота). Именно формированию свежего взгляда на городской фольклор, на детский фольклор, на современный анекдот отечественная наука обязана А. Ф. Белоусову.
Однако академические интересы Александра Федоровича простираются далеко за пределы фольклористики: тут и семинаристы18, и институтки19, и русская провинция20 (одним из лидеров изучения которой он является), и замечательный русский писатель Леонид Добычин21 (в значительной мере его усилиями возвращенный нашему читателю). Здесь он тоже почти всегда оказывался в числе первых, если не первым.
Прежние занятия, впрочем, не были совсем оставлены, о чем свидетельствуют статьи, посвященные городской балладе 1920–1930‐х годов как последней фазе развития жанра «исторической песни»22, некоторым народным мифологическим представлениям23 и т. д.
Каковы же импульсы научного творчества Александра Белоусова и в чем были его сомнения? Приведу только одно показательное высказывание: «Понять место текста в судьбе реальности. Погружение в детали и невозможность выбрать обобщающее объяснение».
Остается добавить, что книгу, которую читатель держит в руках, автору не суждено было увидеть напечатанной. Александр Федорович скончался 5 января 2023 года, лишь на два с небольшим года пережив свою супругу – Елену Владимировну Душечкину (1941–2020), замечательного исследователя русской литературы и культуры. Они встретились в Тарту, чтобы никогда более не расставаться, оба были выпускниками кафедры русской литературы Тартуского университета, учениками Юрия Михайловича Лотмана. С их уходом еще дальше в прошлое уходит Тарту 1960–1970‐х годов с его неповторимым обаянием, Тарту Лотмана, Тарту знаменитых Летних школ…
Эта книга включает избранные статьи А. Ф. Белоусова. В соответствии с направлениями его исследований, о которых речь шла выше, они собраны в три раздела: «Фольклор и традиции народной культуры», «Культура повседневности», «Проблемы русской литературы XIX–XX вв.», причем каждый из них имеет и более дробную рубрикацию. Это дает возможность как ограничиться только интересующими вас темами, так и просто прочитать всю книгу от начала до конца, с первой до последней страницы.
Очень советую выбрать именно этот второй путь. Перед вами развернется широкая панорама русской культуры последних двух веков, с ее обыденными формами, литературными и фольклорными традициями, с подробным рассмотрением ее ярких проявлений и образцов. Александр Федорович пишет жестко и немногословно, при этом точно, с большим вниманием к наиболее значимым, но не всегда очевидным деталям. Гарантирую: вы много нового узнаете даже о тех предметах, которые ранее казались давно и насквозь знакомыми.