Куколка Последней Надежды - читать онлайн

Глава 1

В спальне было темно. Очень темно. Плотные, тяжелые шторы надежно закрывали огромное окно, выходящее на Москву-реку, не допуская в комнату ни единого луча утреннего солнца. Тяжелые бархатные шторы. Они казались черными, но Маша знала, что это не так: на самом деле они были приятного густо-бордового оттенка. Не шторы, а какой-то театральный занавес. Величественные, но идеально подходящие к обстановке в квартире, хозяин которой предпочитал исключительно антикварную мебель. Резную. Красного дерева. Ни одного стула из современного салона, ни одной полочки, сделанной раньше позапрошлого века. Даже тяжелые табуреты на кухне были произведением искусства. Впервые очутившись в квартире, Маша была потрясена ее стилем. Она казалась пятикомнатным фрагментом роскошного дворца, непонятно каким образом оказавшимся в центре Москвы. И она идеально подходила своему хозяину. В настоящий момент он, уткнувшись лицом в подушку, лежал на внушительного вида кровати с балдахином, и его мерное дыхание было единственным звуком, нарушающим тишину спальни.

Маша глубоко затянулась и стряхнула пепел в замысловатую бронзовую конструкцию. Изящный и внушительный антикварный шедевр для окурков. Хозяин квартиры не курил, а пепельницы приобрел специально для Маши.

Хозяин квартиры… Взгляд серых глаз девушки переместился на спящего мужчину.

«Реваз, Реваз, Реваз…»

Он годился ей в отцы, а стал любовником. Вечная тема учителей и учениц. Маша вспомнила, как впервые увидела профессора. Высокого, подтянутого, с орлиным профилем, глубокими, печальными глазами и черными как смоль волосами. Образ мужественного генерала, заставляющий трепетать и юные сердца молоденьких студенток, и закаленные души опытных куртизанок. На самом деле – образ выдающегося врача, но от того не становящийся менее мужественным. Профессор Кабаридзе, светило русской медицинской науки. Никогда раньше Маша не думала, что может захотеть мужчину настолько старше ее, ведь даже тридцатилетний приятель, с которым она как-то познакомилась в клубе, казался ей едва ли не пенсионером, а тут! Ей двадцать один, ему пятьдесят три. Но одно дело тридцатилетний недотепа, и совсем другое – потрясающего таланта хирург, с внешностью благородного рыцаря. Маша не была одинока в своих чувствах: в Реваза Ираклиевича было влюблено подавляющее большинство студенток курса.

А он выбрал ее.

– А ты выбрал меня, Реваз, – прошептала девушка. – Но почему?

Красивая? Да, она давно привыкла к мужским взглядам. Умная? Учеба давалась ей без усилий, Маша знала, что медицина – это ее, и поглощала знания с какой-то радостной легкостью. С той самой радостной легкостью, с которой читал лекции профессор Кабаридзе. С той легкостью, с которой он оперировал.

Девушка чувствовала, что их близость имеет какую-то еще, пока неизвестную ей причину. Впрочем, теперь это не имеет значения.

– Зря я так затянула нашу маленькую интрижку, Реваз, зря.

Первый ужин в ресторане, огромный букет белых роз, первая ночь в его роскошной квартире – красивые и обязательные детали любого романа. В ее жизни такие романы случались не часто, в его – Маша не сомневалась – их были десятки.

Сначала она думала, что дело ограничится одной-двумя встречами в месяц. Красивый секс к обоюдному удовольствию. Действительно к обоюдному – несмотря на возраст, в постели профессор мог дать фору любому озабоченному студенту. Такая связь вполне устраивала Машу, но не Кабаридзе. Он был нежен, но напорист. Через пару дней он пригласил девушку на модную премьеру, затем на светский прием, затем… Последние два месяца Маша фактически жила у Реваза, и с каждым днем все сильнее и сильнее влюблялась в него. И знала, что ее чувство взаимно.

А вот этого она никак не могла допустить.

Но допустила.

– Я ошиблась, – снова прошептала девушка. – Прости меня, Реваз, я ошиблась. Я не должна была так поступать с тобой.

Маша долго откладывала этот момент. Она знала, что с каждым часом, с каждой минутой, которую она проводит с Кабаридзе, принять правильное решение становилось все сложнее и сложнее. Что сейчас ей гораздо больнее уйти, чем месяц назад, но, тем не менее, откладывала расставание, чтобы еще час, еще минуту побыть вместе с Ревазом, почувствовать его руки, познать его нежность, увидеть любовь в его глазах.

Но дальше откладывать нельзя. Ради него.

– Прости меня, Реваз. – Маша затушила сигарету и вышла из спальни. – Прощай.

Когда захлопнулась тяжелая входная дверь квартиры, красивый, похожий на стареющего принца мужчина перевернулся на спину, открыл большие печальные глаза и задумчиво уставился в потолок.

К сожалению, в современном городе существует совсем не много мест, идеально подходящих для проведения рыцарских турниров. Можно, конечно, возразить, что классические рыцарские игрища испокон веков устраивались на свежем воздухе, что сильно упрощало задачу организаторов, да и для здоровья полезнее, но, увы, в наше время горожане, избалованные прелестями цивилизации, без особого восторга относятся к подобному проявлению патриархальных традиций. Одно дело отправиться на небольшой пикничок, сопровождающийся шашлычком, балычком, коньячком и прочими удовольствиями краткосрочного путешествия за город, и совсем другое – болтаться в лесу целую неделю, наблюдая, как специально обученные воины пытаются снести друг другу головы. На подобные эскапады готовы пойти лишь подлинные ценители старинных боевых забав, что категорически не устраивало организаторов, любящих переполненные трибуны и бойко работающий тотализатор. А потому для проведения открытого Турнира Ордена на призы великого магистра арендовались крупнейшие спортивные площадки Москвы. Последние двадцать лет этой чести удостаивался спорткомплекс «Олимпийский».

– В свое время меня здорово позабавило это прикрытие, – сообщил Артем, припарковывая джип у всем известного центра спортивной мощи. Величественная – за версту видать – афиша хвастливо объявляла: «Традиционный сентябрьский фестиваль вареных раков и деликатесов к пиву». Чуть ниже, радушно: «Привет участникам!» А еще ниже, задумчиво: «Вход строго по приглашениям».

– Нормальное прикрытие, – пожал плечами Кортес, выбираясь из «Круизера». – Концы придумали, лет семь назад.

Лысые специалисты Тайного Города по шоу-бизнесу славились склонностью к нетрадиционным решениям, балансирующим на грани фола. Сами чуды вряд ли бы додумались до такого пассажа.

– А от деликатесов я бы не отказался, – задумчиво сообщил Артем, поглаживая живот. – И от пива тоже.

– Будешь себя хорошо вести – куплю хот-дог, – пообещал щедрый Кортес.

Плечистый, крепкий, с коротким ежиком каштановых волос и холодными глазами, он, несмотря на то, что не был магом, считался лучшим наемником Тайного Города, способным справиться с любым контрактом. Молодой Артем был его напарником.

– Только это должен быть большой хот-дог, – мечтательно протянул Артем. – А булочка – обязательно с хрустящей корочкой. И большая кружка пива…

– Инга когда возвращается?

– В следующую субботу.

– Сопьешься, – вздохнул Кортес. – Ты без нее совсем от рук отбился.

Хрупкая рыжеволосая Инга, подруга Артема, неплохой маг, полноправный член команды наемников, а по совместительству – студентка МГУ, умчалась в Лондон, где некое светило психоанализа согласилось прочитать цикл лекций лучшим ученикам ведущих мировых институтов. И если в первую неделю Артем отчаянно скучал, то начиная с понедельника, когда с помпой открылся Турнир, молодой наемник тихо радовался отсутствию взбалмошной подружки – она бы ни за что не позволила ему проводить целые дни в «Олимпийском».

– Одна кружка пива, даже большая, еще никому не помешала.

– Вчера подобные размышления довели нас до бара…

– Ты правильно заметил – нас.

– Не мог же я тебя бросить, – ухмыльнулся Кортес. – Я чувствую ответственность.

Контрактов пока не предвиделось, Яна, четвертый и последний член команды, проводила массу времени в Цитадели, шлифуя магические навыки, и опытный наемник позволил себе слегка расслабиться. Другими словами, начиная с понедельника, и Артем и Кортес лишь изредка покидали Олимпийский проспект, в основном чтобы поспать.

– Ребята, лишнего билетика не будет? – К наемникам подошел средних лет мужчина в расстегнутой кожаной куртке.

Кортес покачал головой:

– Извини, дружище, сами еле достали.

– А мне не повезло. – Мужик шмыгнул носом. – Я, блин, работаю здесь, в «Олимпийском», инженером в бассейне. На все соревнования, блин, на все концерты свободно прохожу, а тут! Блин! Который год попасть не могу. Эти организаторы, блин, арендуют комплекс и весь персонал выгоняют! Даже уборщицы у них свои, блин. С какого хрена?

– Нам говорили, что на фестиваль привозят редчайших раков, – серьезно объяснил Артем. – Вот и боятся, чтобы заразу какую-нибудь не подцепили.

– Раки?

– Организаторы.

– Они хлипкие, – добавил Кортес. – Изнежены деликатесами. Так что извини, дружище, помочь не можем.

Охранник, судя по флегматичному виду – чуд из ложи Драконов, вежливо распахнул перед наемниками дверь, а на предложение показать пригласительные билеты только лениво махнул рукой: завсегдатаям не обязательно.

Бассейновый инженер остался за стеклом.

Огромное внутреннее пространство спортивного комплекса было украшено в полном соответствии со вкусом и традициями рыжеволосых рыцарей. На специальных стендах закрепили старинные щиты с гербами четырех лож Ордена и, самый большой, с эмблемой Великого Дома Чудь – вставшим на дыбы единорогом. С потолка свисали гигантские полотнища штандартов. Флаги других Великих Домов: зеленое – людов и черное – навов тоже присутствовали. Однако их скромные размеры отчетливо указывали на то, какая именно семья правит бал на Турнире.

Участники представлялись в специальной зоне слева: эмблемы команд и отдельных воинов, образцы оружия и рекламные ролики претендентов – все было доступно для обозрения и изучения. Здесь толпилось множество детей, жадно разглядывающих яркие плюмажи боевых шлемов и позолоченные латы, а также их родителей, сосредоточенно обсуждающих с тренерами, специалистами и предсказателями достоинства того или иного участника. Демонстрационная зона понадобилась устроителям для того, чтобы зрители уверенно чувствовали себя в правой части комплекса, где огромных размеров настенный экран высвечивал информацию тотализатора, где располагались кассы и наблюдалось наибольшее скопление букмекеров и жучков, жаждущих помочь добропорядочным гражданам сделать правильную ставку.

Бурление шумной толпы прерывалось лишь началом очередного боя и незамедлительно восстанавливалось после его окончания. Наряженные женщины: и молоденькие девчонки в поисках приключений, и солидные матроны с выводками детей. Мужчины, с азартно блестящими глазами, воины в доспехах, маги, оруженосцы. Маршал-распорядитель турнира Гуго де Лаэрт, представительный и важный, в блестящей кирасе и шлеме с плюмажем. Ему почтительно уступали дорогу. Помощники распорядителя в яркой алой униформе, продавцы хот-догов, предсказатели, операторы и репортеры «Тиградком». Чуды и люды, навы и шасы, концы, хваны, приставники, масаны, моряны, эрлийцы, челы, Турнир традиционно привлекал внимание всех обитателей Тайного Города. Всех потомков древних рас, нашедших приют на берегах Москвы-реки.

Внизу, под флагами, разместились два ринга для поединков, северный и южный, а между ними – просторное ристалище для командных боев. И ринги, и ристалище были построены на совесть, из сваренных стальных труб, и их окружали дополнительные трибуны с удобными креслами – VIP-ложи.

Состязания, составляющие турнир, не менялись веками. Были отменены лишь соревнования всадников, а все остальное осталось таким же, как тысячи лет назад. Маги-мастера выставляли на Кубок Големов боевых кукол – уникальные искусственные создания из плоти и крови. Команды оспаривали в жарких схватках Кубок Пяти Мечей, но наибольший интерес публики вызывал Кубок Дуэлей, определяющий лучшего бойца Тайного Города в поединках один на один. Турнир считался «чистым»: применение боевой магии было запрещено правилами, а потому на победу в нем мог рассчитывать любой хороший рубака.

– Я думала, ты должен готовиться к схватке, Борис.

– К чему, к чему, моя красавица, а к бою я готов всегда! – расхохотался здоровяк и, притянув женщину за талию, ткнулся губами в ее ушко. – Неужели ты так плохо меня знаешь?

– Знаю неплохо, – согласилась она. – Но ты говорил, что этот поединок важен…

– Важен любой поединок, Олеся, любой! Ведь цель одна – победа! Не будь я фон Доррет!

– Которой надо добиться, – уточнила вторая женщина, стоящая рядом со здоровяком.

– И я добьюсь! Сил у меня хватит! Разве не так?

Белокурая женщина, которую Борис прижимал к себе, покорно кивнула:

– Так.

– Тогда о чем говорить? Пожелай мне удачи.

– Ни пуха…

– К черту!

Фон Доррет крепко поцеловал свою подругу в губы, кивнул второй женщине и направился в сторону ведущего в раздевалки коридора.

После того как шумный здоровяк удалился, количество мужских взглядов, направленных на красавиц, как минимум утроилось. И было почему. Светловолосая Олеся, высокая, статная, с огромными темно-ореховыми глазами, была одета в тончайшее белое платье, поддерживаемое едва заметными бретельками и призванное не скрыть, а продемонстрировать великолепную фигуру. Если бы Борис фон Доррет был хотя бы на пару дюймов ниже ростом или не был лейтенантом гвардии великого магистра, после его ухода девушке наверняка не позволили бы скучать местные ловеласы. А так – позволили, издали облизываясь на ослепительную чаровницу.

Вторая женщина не уступала Олесе в яркости, но ее красота была иной. Гибкая пантера, чью тонкую фигуру ладно облегало черное платье. Темные волосы собраны в вызывающий хвост, агрессивный макияж подчеркивал полные губы хищницы, а взгляд зеленых глаз был холоден и высокомерен. По крайней мере, именно на такой взгляд натыкались здешние казановы, и самые опытные из них сразу понимали, что эта пантера создана не для мужчин.

– Ты уверена в этом Борисе? – негромко спросила темноволосая, когда фон Доррет отошел достаточно далеко.

– Боюсь, Зина, это лучшее, что у нас есть, – вздохнула Олеся. – Но он сделает все, что я попрошу.

– Он не производит впечатления ручного.

– И тем не менее это так, – улыбнулась блондинка. – Бедный Борис еще не получил от меня самого главного.

Зина быстро посмотрела на подругу:

– Точно?

– Поверь мне. – Олеся нежно погладила брюнетку по руке. – Я умею обходиться с такими типами.

– Но его слова…

– Рыцарь рисуется.

Зина облегченно рассмеялась.

Кортес остановился перед массивным экраном, на котором отображались текущие результаты Турнира и шли повторы наиболее привлекательных схваток, отхлебнул пива и вслух поинтересовался:

– Сегодня кого-нибудь убили?

Несмотря на все усилия организаторов, стремящихся не доводить дело до летальных исходов, потери на Турнире случались. В пылу схватки азартные бойцы периодически забывали об игровой составляющей мероприятия и начинали драться всерьез, особенно когда встречались непримиримые соперники с длительной историей неприязненных взаимоотношений, например, рыцари и дружинники. Последняя война здорово подпортила взаимоотношения между Великими Домами: чуды и люды изрядно порубали друг друга и не горели особым желанием участвовать в благородных играх. Ходили даже слухи, что Турнир отменят, но, к счастью, концы сумели обработать Зеленый Дом, убедив белобрысых людов, что соревнования – блестящий повод утереть нос рыцарям, и зеленые завелись. Схватки ожидались суровые, и это привлекло на трибуны дополнительную публику.

Разумеется, каждый воин, выходящий на бой, в обязательном порядке имел «дырку жизни», артефакт, автоматически перебрасывающий своего хозяина прямиком в Московскую обитель, госпиталь эрлийцев, но вот успеть им воспользоваться удавалось не всегда. Но в этом году печальная статистика еще не открылась.

– Все живы, – прокомментировал наемник.

Артем дожевал хот-дог и добавил:

– Мы не опоздали.

– Твоя кровожадность порой пугает.

– Не забудь об этом, когда мы в следующий раз будем делить прибыль.

Кортес хмыкнул и вновь посмотрел на экран.

– Муба будет драться на северном ринге. Сегодня у него квалификационный бой с големом.

– Должно быть весело. – Артем приложился к кружке пива. – Пойдем, взглянем на кукол?

– Снова? – возмутился Кортес. – Как маленький.

– А мне интересно.

– О чем только думал Спящий, когда тебя делал?

– Меня делали папа и мама. А Спящий в то время спал.

У застекленных стендов, на которых выставлялись копии участников Кубка Големов, было оживленно. В последнее время боевые куклы не часто применялись в войнах, практически не использовались в повседневной жизни, и Турнир оставался едва ли не единственной возможностью увидеть во всей красе произведения этого древнейшего направления магии.

– Красавец, – Зина указала на высоченного голема, голову которого, выполненную в виде человского черепа, венчали устрашающие рога. – Какая мощь!

– Ангел Сатаны, – прочитала Олеся табличку возле стенда. – Мастер Карл де Понт, Орден.

Двухметровый гигант был закован в непробиваемые латы и сжимал в здоровенных руках блестящую алебарду. На массивных пальцах куклы красовались острые боевые перстни, а из-за пояса торчала рукоять кинжала.

– Он так и дышит силой.

– Не знаю, – передернула плечами блондинка. – Мне больше нравятся «анималисты». – Она улыбнулась. – Есть в них что-то естественное.

«Анималистами» называли мастеров, щедро наделявших своих големов вторичными боевыми признаками: огромными клыками, когтями, шипами и хвостами. Фантазия магов ограничивалась только их способностями, а потому в этой группе созданий можно было увидеть и компактных динозавров, и гуманоидов с тигриными головами, и других совершенно невозможных ублюдков, единственным предназначением которых было убийство. Вторую по величине группу мастеров составляли «классики», отдающие предпочтение традиционному внешнему виду големов – две руки, две ноги, одна голова, – зато они снаряжали своих монстров лучшими образцами доспехов и вооружения, созданными, как правило, по специальному заказу. Кроме того, свое искусство демонстрировали «универсалы», стремящиеся объединить два предыдущих направления, «модернисты», вооружающие големов современным огнестрельным оружием, «тяжеловесы», активно использующие в структуре тел своих големов камень…

– Нет, – покачала головой Зина. – Ангел мне все-таки понравился. Он будет сегодня драться?

Олеся посмотрела на информационный экран:

– Он заявлен на вторую половину дня.

– Пойду сделаю ставку. Ты будешь здесь?

– Да.

– Я скоро вернусь.

Зина направилась к кассам, а Олеся медленно прошлась вдоль стендов. Клыки, шипы, когти, кинжалы, мечи, секиры, пылающие ненавистью глаза, агрессивные позы… Големы, созданные, чтобы сеять смерть и разрушения, обступили женщину со всех сторон. Их лапы тянулись к почти прозрачному белому платью, к тонкой шее. Их рты шевелились, выплевывая яростные боевые кличи.

«Господи, что я делаю здесь? – Олеся покачнулась. – Проклятье! Что Я делаю здесь? Это сон!»

Она едва не потеряла равновесие, но чья-то холодная рука помогла ей удержаться на ногах. Очень холодная рука.

– Извините.

– Ничего страшного.

Последнее слово незнакомца перешло в громкий чих. Туман, поплывший перед глазами женщины, рассеялся, и она увидела, что ее поддерживает высокий худой старик с редкими и неопрятно длинными седыми волосами.

– Это вы меня извините. – Старик достал из кармана платок и громко высморкался.

– Ты? – В ореховых глазах Олеси мелькнула растерянность. – Ты?!!

Она отдернула руку так, словно ее касался прокаженный, и огляделась: шумная толпа продолжала суетиться вокруг стендов, не замечая ни Олеси, ни ее странного собеседника. Так и должно было происходить. Посланник всегда являлся к тем, к кому хотел. И ни к кому более.

– Странно, что мы встретились в этом месте, да?

– Почему ты здесь?

– Мое присутствие среди воинов куда более объяснимо, чем твое, – негромко рассмеялся старик. – Не так ли, Целитель?

Женщина закусила губу.

– Но это значит…

– Мы давно играем в эти игры, Олеся. Пора бы и привыкнуть.

– Кто? – выдохнула она и тут же криво усмехнулась: – Кажется, я знаю.

– Бездельничаете?

К наемникам, попивающим пиво у стенда мастера Любаши, подошел черноволосый шас в элегантном деловом костюме.

– Здорово, Биджар. – Кортес и Артем обменялись с ним рукопожатиями. – А ты чего здесь делаешь?

– Выездная рекламная кампания, – таинственно улыбнулся тот. – Прошу не забывать, что Торговая Гильдия является эксклюзивным дистрибьютором големов Темного Двора.

– Вы продаете навских кукол уже десять тысяч лет, – рассмеялся Кортес. – И для их продвижения не требуются усилия одного из директоров Гильдии. Мог бы прислать начальника розничного отдела.

Биджар Хамзи управлял крупнейшим супермаркетом Тайного Города, а также, несмотря на молодость, занимал высокий пост в Гильдии. Его участие в заурядной рекламной кампании выглядело весьма необычно.

– В этом сезоне продажи неуклонно падают, – с грустью поведал шас. – Народ забывает корни. Мы крепко рассчитывали на последнюю войну, но в Великих Домах предпочли тратить энергию на своих бездарных магов, а не на качественных солдат. Хотя мы готовы были уступить им лицензии на старые модели вообще за копейки.

– И что вы придумали? – заинтересовался Кортес. Наемника всегда привлекали изящные бизнес-проекты шасов.

– Торговая Гильдия решила выйти на качественно новый рынок, – тоном заговорщика сообщил Хамзи. – Широчайшие перспективы! Проект «Домашний голем». Корпоративные отделы, разумеется, останутся, но будущее – за персональными големами.

– Боевая кукла в каждую семью.

– Хороший слоган, – прищурился Биджар. – Только не так. Боевая кукла в каждый дом! Звучит?

– Вполне.

– Не хочешь принять участие в рекламной кампании? Твоя харизма…

– Я не торгую лицом.

– Но ты известный воин…

Заскучавший Артем отошел к информационному экрану. Хваткий Биджар давно пытался подключить Кортеса к своим рекламным акциям, всякий раз получал решительный отказ, но не оставлял попыток. Суммы, которые при этом называл скуповатый шас, сделали бы честь любой раскрученной звезде, но опытный наемник оставался непреклонен.

– Эй, Артем, чего грустный?

– Типа, не знаешь, кто принесет тебе удачу?

– Сегодня у тебя счастливый день, мля, клянусь азартом Спящего!

– Типа, везунчик!

К наемнику подтянулась небольшая толпа Красных Шапок, во главе с уйбуем Копыто. Наряженные в кожаные штаны и жилетки, густо покрытые татуировками и шрамами, дикари плотно обступили Артема, отчаянно пытаясь проявить несвойственную их семье деловую хватку. Однако проявили лишь запах: традиционную смесь перегара и классической вони Западных лесов.

– Хочешь выиграть много-много денег? – с привычной развязностью поинтересовался десятник.

– Типа, мы можем устроить, – осклабился Контейнер.

На фоне своих соплеменников этот воин выглядел настоящим великаном – его лысая, украшенная красной банданой голова дотягивалась до плеча Артема. Остальные Красные Шапки суетились где-то ниже.

– Разбогатеешь, мля, повысишь свою кредитоспособность, – продолжил Копыто, задумчиво почесывая покрытый татуировками живот. – Девки, мля, будут сами в койку падать.

– Вы чего бредите? – опомнился Артем. – Или виски закончилось?

Крепкий алкоголь был единственным катализатором, способным заставить несложные мозги Красных Шапок хоть как-то функционировать.

– С выпивкой у нас все в порядке, – успокоил наемника Копыто. – Мы тебе чисто по дружбе конкретное дело хотим предложить, мля.

– Ты еще скажи «в натуре».

– В натуре, не вру, мля, – с готовностью высказался уйбуй.

– Типа, предлагаем заработать, – добавил Контейнер. – Типа, по дружбе.

Артем вздохнул, но, поскольку Кортес и Биджар все еще продолжали увлеченно обсуждать безнадежные перспективы совместной рекламной кампании, спросил:

– И что за дело?

Красные Шапки торопливо зашикали, принялись возбужденно оглядываться по сторонам, видимо в поисках шпионов, и даже предприняли попытку подойти к наемнику ближе. Но, учитывая исходящий от дикарей специфический запах, Артем пресек эти поползновения в зародыше:

– Обниматься пока не будем. Или говорите, что придумали, или проваливайте.

– А чего нам с тобой обниматься? – не понял Копыто, но тут же перешел к делу: – Про Кубок Големов слышал?

– Слышал, слышал, дальше что?

– Мы, типа, его возьмем, – не выдержал Контейнер.

– У нас, в натуре, все схвачено, мля! – Копыто отвесил нетерпеливому подчиненному подзатыльник. – Все рассчитано, мля! Дельцы тотализатора хотят, чтобы фавориты проиграли.

– Тогда, типа, они круто наварят, – снова встрял Контейнер.

– Пройдохи, мля, – подтвердил уйбуй. – Мы конкретно с ними договорились – кубок возьмет наш голем.

– А как официально оцениваются его шансы? – поинтересовался Артем, еле сдерживая смех.

В то, что владеющие тотализатором концы могли заранее определить победителя, верилось с трудом: для мастера големов завоевание трофея было не только делом чести, но и выгодным коммерческим предприятием, обещающим контракты с Торговой Гильдией и продажу лицензий. За спиной у каждого мастера маячил Великий Дом, а ведущие семьи Тайного Города не любили давать в обиду своих. А уж в то, что концы договорятся с Красными Шапками, мог поверить только неизлечимый кретин.

– Какие шансы? – недоуменно покрутил головой Контейнер. – Типа, мы же сказали, что договорились.

– Он не об этом, – поморщился более смышленый Копыто и заговорщицки улыбнулся Артему. – Официальные ставки на нашего бойца невысокие, но в этом-то вся прелесть! Ставишь рубль – получаешь сто пятьдесят! Доходы, мля, сказочные!

– Эльдорадо! – припомнил волшебное слово Контейнер.

Судя по выражению лица рослого дикаря, он догадывался, что слово подходит к ситуации, но что именно оно означает, не знал.

– А ставку мы у тебя сами примем, – зашептал Копыто. – Секретно! Ты же понимаешь, что все должно быть в тайне, чтобы ажиотаж не возник. Сколько ты поставишь?

В маленьких глазках уйбуя вспыхнули алчные огоньки, и Артем окончательно понял суть нехитрой аферы Красных Шапок.

– Посмотреть на вашего монстра можно?

– Типа, зачем? Говорим же – все схвачено!

– Никогда не покупал кота в мешке.

– Это, типа, не кот. Это, типа, боевой голем.

– Вот и покажите.

Копыто подал знак, и еще один боец его десятки, Иголка, резво выскочил из ведущего к уборным коридора, таща на цепи упирающееся создание.

– Красавец, да? – бодро заулыбался уйбуй. – А ведь никто и не подумает…

– Как звать зверя?

– Громовержец! – с гордостью сообщил Иголка.

– Модель «Несокрушимый Вулкан Ярости», мля.

– Класса «люкс», типа.

– Внушительно, – задумчиво кивнул Артем.

– В нем все прекрасно, – добавил образованный Иголка.

Предполагаемый обладатель Кубка Големов вряд ли мог послужить эталоном для современных создателей големов. Это было приземистое, мускулистое существо душевного оливкового окраса, наряженное по случаю турнира в набедренную повязку и кожаный ошейник. Его низкий лоб булыжником нависал над малюсенькими, запрятанными глубоко в череп глазками, и уравновешивался громадной нижней челюстью, плавно переходящей в торчащие изо рта клыки. В центре композиции свешивался большой унылый нос. Оружия на монстре не наблюдалось (видимо, Красные Шапки не слишком доверяли своему несокрушимому «люксу»), а длинные когти говорили скорее о неопрятности, чем о серьезных боевых свойствах.

– А почему он сутулится? – осведомился Артем.

– Нам не нужна дешевая показуха, – заученно ответил Копыто. – Зато, мля, в бою он неудержим!

– Типа, вулкан. Этой, как его, ярости.

– Да ты посмотри, какие зубы! – Уйбуй задрал голему верхнюю губу, обнажив кривые желтые клыки. – Мощные зубы! Кого хочешь перекусит!

– И, типа, острые! – Контейнер вытащил из кармана напильник и любовно подточил «Вулкану» правый клык. – Бритва, а не зубы!

– В натуре! Зверь, мля!

Наемник согласно кивнул и быстро, пока дикари не опомнились, поднял голему верхнюю левую конечность. В этом месте, под мышкой, обычно ставилось клеймо мастера, и Громовержец не был исключением. Печать там была, но совсем недавно ее аккуратно сточили, судя по грубым царапинам – тем же напильником. Впрочем, скрыть следы полностью Красным Шапкам не удалось, и Артем сумел разглядеть цифры: 1439. Дата изготовления. На какой помойке предприимчивый Копыто раскопал такое старье, оставалось только догадываться.

– Так сколько ты на него поставишь? – поинтересовался уйбуй.

– Только никому не говори, типа, это у нас секретно.

– Тысячу поставишь?

– Не советую, Артем, не советую. – Из-за спины наемника выглянул полненький букмекер Тосций. – Это чучело не дойдет даже до ринга.

– А ты, типа, не мешай, коротышка!

– У нас тут деловые переговоры, мля, а ты лезешь!

Долго крепившийся наемник захохотал, конец нахмурился.

– А у вас, шпана, есть лицензия на букмекерскую деятельность? Сколько вы заплатили устроителям Турнира?

– А мы, типа, не принимаем официальные ставки, – возмутился Контейнер. – Мы, типа, между собой решаем…

– Это, типа, не запрещено!

Иголка быстренько потащил Громовержца к уборным.

– Что за шум? – Кортес, расставшийся наконец с Биджаром, присоединился к напарнику. – На кого ставим?

Продолжающий хохотать Артем махнул рукой:

– Потом расскажу!

– А ставку? – жалобно спросил Копыто.

Если бы в других Великих Домах Тайного Города узнали, как комиссар Темного Двора обучает последнюю оставшуюся на земле гиперборейскую ведьму, это стало бы поводом для грандиозного скандала. Недавний кризис, спровоцированный последователями Азаг-Тота, вылился в кровопролитную войну, нанесшую серьезный урон Ордену и Зеленому Дому, и то, что Яна отвергла учение Великого Господина, не могло поколебать ненависть и страх, который испытывали чуды и люды к гиперборейцам. Скрипя зубами, они согласились с требованием навов не трогать Яну, но подразумевалось, что в дальнейшем девушка должна находиться под жестким контролем и не заниматься совершенствованием магического мастерства. Великий Дом Навь, в лице своего лидера, князя, это обещал. После чего Яна была передана в ведение Сантьяги, комиссара Темного Двора, у которого, как это всегда бывало, существовало свое собственное видение ситуации. А потому для Яны были открыты все, даже самые засекреченные, материалы по гиперборейской магии, которыми располагала Навь. Древние книги и комментарии к ним, колдовские технологии и правила магической школы Азаг-Тота, эта информация, подаваемая более чем опытным педагогом, вкупе с поразительными способностями Яны, выводила ее на колоссально высокий уровень, обещая со временем поставить девушку в один ряд с сильнейшими магами Тайного Города.

– Ортега доложил, что вчера он проиграл вам спарринг, – негромко произнес Сантьяга, разглядывая идеально ухоженные ногти на руке. – Впервые.

– Я старалась, – коротко кивнула Яна.

Ортега, помощник комиссара Темного Двора, был гаркой – элитным воином Нави и не часто проигрывал поединки один на один.

– Это я вижу, – улыбнулся Сантьяга. – И, признаться, весьма доволен вашим прогрессом.

Высокий, худощавый, с безупречно уложенными черными волосами и глубоко запавшими глазами, комиссар был одет в щегольски пошитый бежевый костюм, белоснежную сорочку и светлые туфли. Коллекционный, ручной работы галстук был заколот булавкой с черным бриллиантом, и такие же камни, но покрупнее, солидно переливались на запонках. Вообще-то прижимистые навы не были склонны к шику, зато Сантьяга считался в Тайном Городе эталоном элегантности, сполна отрабатывая, по меткому замечанию остряков, за всех своих мрачноватых соплеменников.

Он поднялся из кресла, мягко прошелся по украшавшему кабинет толстому ковру и, сделав маленький глоток кофе, негромко спросил:

– Вы позволите один личный вопрос?

– Конечно. – Яна спокойно посмотрела на комиссара.

– Меня беспокоит цвет ваших глаз.

– Что-то не так?

– Они синие.

– Это их естественный цвет, – улыбнулась девушка. – Я думала, вам это известно.

– Мне это известно, – невозмутимо продолжил Сантьяга. – Но если глаза вернули естественный оттенок, это значит, что вы давно не принимали Золотой Корень.

Золотой Корень являлся основой древней школы Азаг-Тота. В отличие от обитателей Тайного Города, для большинства из которых это растение было ядом, гиперборейцы научились использовать его способность многократно усиливать магические возможности организма, создав своеобразную и необычайно мощную колдовскую культуру.

– Уровень Золотого Корня в вашей крови минимален.

– Да, – чуть поколебавшись, признала Яна.

– Почему?

– Я бы не хотела говорить на эту тему.

Она поджала губы и отвернулась, всем своим видом показывая, что разговор ей неприятен. Перерождение в гиперборейскую ведьму не очень изменило признанную красавицу Тайного Города. Самой главной потерей оказались роскошные черные волосы, вместо которых голову девушки теперь украшала замысловатая татуировка – личная подпись Азаг-Тота.

Комиссар вздохнул.

– Яна, у вас большие личные запасы Золотого Корня, самые большие в городе. Их хватит до конца жизни. Но даже если не хватит – мы вам поможем. Вам не следует экономить.

– Я не экономлю, – скупо произнесла ведьма.

Несколько мгновений Сантьяга молчал, и девушка поняла, что комиссар не откажется от выбранной темы. Он был слишком вежлив, чтобы повторять вопрос, но учтиво давал понять, что не проронит ни слова, пока не получит ответа. Яна глубоко вздохнула.

– Мне кажется, Кортесу больше нравится, когда мои глаза синие. Настоящие.

– Вам кажется или вы разговаривали с Кортесом об этом?

– Я так думаю.

– Он намекал?

– Он бы никогда не стал этого делать. Просто мне кажется…

– Ваш организм изменился, Яна, и ему требуется Золотой Корень, – мягко перебил девушку Сантьяга. – Насколько я знаю, когда его уровень уменьшается, вы испытываете боль.

– Это не боль.

– А что?

– Вялость, легкая депрессия, и только иногда – головные боли, – медленно ответила Яна. – Боль приходит позже, когда Золотого Корня практически не остается, но я никогда не доводила себя до этого состояния.

– Вы искусственно задерживаете прием Золотого Корня, чтобы демонстрировать Кортесу нормальный цвет глаз, но потом все равно вынуждены принимать концентрат. Яна, вы должны понять, что теперь нормальный цвет ваших глаз – золотой. Перестаньте мучить себя.

– Это мое дело.

Комиссар сделал маленький глоток кофе.

– Как вы думаете, Яна, Кортес полюбил вас только за прекрасную внешность?

Девушка осеклась:

– А это уже не ваше…

– Как я понимаю, вы еще не обсудили с Кортесом все стороны вашего перерождения, но рано или поздно сделать это придется. – Снова глоток кофе. – Потренируйтесь пока на мне.

Яна опустила глаза, помолчала.

– Извините.

– Ничего страшного. – Сантьяга отставил пустую кружку и присел на столешницу напротив девушки. – Итак. Как вы думаете, Яна, если бы вы выглядели не столь эффектно, полюбил бы вас Кортес?

– Мне хочется так думать.

– Замечательно, – удовлетворенно кивнул комиссар. – Следующий вопрос: через тридцать-сорок, максимум через пятьдесят лет от вашей красоты не останется и следа. Кортес вас разлюбит?

– Жестокий вопрос.

– Но важный.

– К тому времени ему это будет безразлично.

– А если нет?

Яна покосилась на элегантного комиссара. Нелюди, обитатели Тайного Города, жили долго, гораздо дольше челов. Но сколько времени отмерено навам, не знал никто. Сантьяга, например, принимал участие еще в войнах с гиперборейцами, последняя из которых закончилась много тысяч лет назад. Ему легко рассуждать о мелочи вроде пятидесяти-шестидесяти лет. Или сложно? Каково это, жить почти вечно?

– Если Кортес полюбил вас только за красоту, ему будет очень важно, как вы будете выглядеть и через десять, и через пятьдесят лет.

– Я не думала об этом, – твердо сказала девушка.

– А следовало бы, – безмятежно произнес нав. – Хотя бы для того, чтобы понять, какую глупость вы сейчас творите. – Он склонился над девушкой и внимательно посмотрел в ее синие глаза. – Вы занимаетесь никому не нужным самопожертвованием. Вы мучаете свой организм, а затем, подобно последнему наркоману, бросаетесь к ампуле с Золотым Корнем. Всю неделю, пока вы демонстрируете Кортесу свои ослепительно синие глаза, вы думаете только о том, как будет хорошо, когда…

– Замолчите!

– Как будет хорошо, когда шприц вонзится в вашу вену.

– Замолчите!!

– Я прав?

Яна попыталась вскочить, но рука комиссара грубо вернула ее в кресло. В случае необходимости воспитанный и обаятельный Сантьяга умел быть и жестким и жестоким.

– Я прав?!

Можно было бы устроить драку. Способности Яны позволяли если не победить, то, по крайней мере, попытаться победить комиссара. Но зачем?

– Я прав?

– Да, – еле слышно ответила девушка.

– Не слышу!

– Вы правы!

Яна огляделась, попыталась дотянуться до сумочки, но Сантьяга протянул ей свой шелковый платок, поднялся и вновь прошелся по кабинету.

– Возникает вопрос: сколько вы будете мучиться? Год? Два года? Месяц? Постепенно в вас будет накапливаться обида и злость по отношению к Кортесу.

– Это неправда!

– Вы страдаете, вы идете на жертвы, а он? – Сантьяга остановился. – Вы убьете свои чувства, Яна.

Девушка хотела что-то сказать, но только вздохнула.

– И что же мне делать?

– В первую очередь я отвечу, чего вам не надо делать, – комиссар вновь вернулся к предельно мягкому тону: – Не надо делать глупостей. Вы стали другой, и это необходимо учитывать и вам и Кортесу. Он это понимает.

– Вы с ним разговаривали? – удивленно спросила Яна.

– Я достаточно хорошо его знаю, – улыбнулся нав. – Куда больше вас должно беспокоить не то, что у вас золотые глаза и бритая голова, а те изменения, которые произошли внутри вас. Вы перешагнули через очень высокий порог, вышли в принципиально другой уровень, а Кортес остался прежним. Этот момент гораздо важнее в ваших взаимоотношениях, чем внешний вид.

– Но ничего не изменилось, – после паузы произнесла девушка. – Я по-прежнему в его команде.

– Теперь вы маг.

– Инга тоже маг.

– Не будем зарывать головы в песок, Яна. Даже отвергнув учение Азаг-Тота, вы сохранили колоссальные возможности, и мне кажется, что ваша попытка скрыть золотые глаза – это лишь внешнее проявление беспокойства. Вы боитесь не золотых глаз, Яна, вы боитесь признаться себе, что бесповоротно изменились, и боитесь, что Кортес не воспримет ваше изменение.

– Он все понимает.

– Он вожак вашей команды.

– И, несмотря на то, что со мной произошло, я не достигла его уровня, – громко и отчетливо проговорила девушка. – И никогда не достигну. Быть вожаком – не значит быть самым сильным и быстрым.

– Это так, – улыбнулся комиссар.

– Тогда к чему наш разговор?

– Вы могли бы построить свое будущее по-другому, исходя из изменившейся ситуации.

– Я уже сделала выбор.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

Нав чуть склонил голову:

– Прекрасно. – Он рассеянно прошелся вдоль стола. – Прекрасно.

Организаторы позаботились о том, чтобы пришедшим на Турнир зрителям не пришлось разрываться, выбирая, на что смотреть. Оба ринга, и северный, и южный, работали попеременно, пока на одном шел бой, служители готовили другой, и схватка на нем начиналась ровно через десять минут после завершения предыдущего поединка. Этого времени вполне хватало на то, чтобы перейти на другой конец арены, купить хот-дог или газировку у многочисленных продавцов, сделать ставку, другими словами: потратить лишние монеты на радость организаторам. Ходили слухи, что когда-то, давным-давно, на Турнире одновременно проходило до четырех боев, а тотализатор вообще был запрещен, но с тех пор, как руководством проекта занялись концы, эти варварские пережитки были решительно ликвидированы. Главные специалисты Тайного Города по шоу-бизнесу разнесли поединки во времени, разбавили напыщенных, но мрачноватых маршалов-распорядителей длинноногими красотками, ввели практику прямых трансляций наиболее интересных боев и запустили на удобренное таким образом поле пираний-букмекеров. А зрителю понравилось. Увядающий было Турнир ожил и постепенно вошел в тройку самых рейтинговых шоу Тайного Города, уступая лишь знаменитым гонкам «Сто километров Мурция» и открытому чемпионату города по элементарному покеру. Торговая марка Турнира по-прежнему принадлежала Ордену, но прибыль мероприятие стало приносить значительно большую.

– Муба, давай!

– Вперед!

– Покажи ему!!

Оживление вокруг северного ринга достигло апогея. Многочисленные зрители поддерживали яростно атакующего хвана свистом и возгласами, не позволяя усомниться в том, кто считается фаворитом поединка и на кого сделано большинство ставок. И Муба оправдывал надежды.

Высокий хван, облаченный в легкие черные доспехи, неутомимо и виртуозно работал четырьмя мечами, напоминая сорвавшийся с авиационного двигателя пропеллер.

– Не оставляй ему шанса!

– Дави его!!

Мубе пытался противостоять здоровенный голем с безобразной, стилизованной под человский череп головой, украшенной для пущего сходства витыми рогами. Чудовище размахивало блестящей алебардой самого устрашающего вида, но выдержать напор разъяренного хвана было не в состоянии.

– «Ангел Сатаны» (м), модернизированный, – вслух прочитал программку Артем. – Выдающееся создание мастера големов Карла де Понта, рыцаря мастерской Превращений Ордена. Всесокрушающее сочетание неистовой силы и потрясающих магических способностей сделали «Ангела Сатаны» (м) одним из главных открытий Кубка Големов и…

Молодой наемник перевел взгляд на ринг. Одно из главных открытий сделало неудачную попытку перейти в контратаку, на мгновение открылось, и Муба, поймав соперника на левый верхний меч, молниеносно провел излюбленный прием хванов: «боковые ножницы». Правые клинки четырехрукого ринулись навстречу друг другу, один сверху, второй снизу, и, с легкостью преодолев одно мелкое препятствие, едва не ударились друг в друга, разминувшись в самый последний момент. Зрители разразились овацией. Полный рыжий мужчина, стоявший в синем углу ринга, покачал головой и направился к техническому коридору – Карл де Понт понял, что схватка для Ангела закончилась.

Муба отскочил назад и, согласно правилам Турнира, остановился, давая возможность секундантам решить, что делать дальше. Мелким препятствием, которое встретилось на пути мечей четырехрукого во время выполнения «боковых ножниц», была левая рука голема, скребущая теперь песок под его ногами. Тонкие черные клинки разрезали мощную плоть Ангела как бумагу, и на огромном экране позади ринга уже шел рекламный ролик навского холодного оружия.

– Мастер де Понт признает свое поражение и отзывает голема с ринга! – провозгласил маршал-распорядитель Гуго де Лаэрт. В то, что искалеченная кукла сможет достойно противостоять хвану, никто не верил. – Победа присуждается Мубе, семья Хван!

Карл де Понт скрылся в техническом коридоре, не чувствующий боли голем, пошатываясь, двинулся следом за ним. Кортес же, поставивший на победу Мубы две сотни, удовлетворенно хмыкнул и поднялся с кресла:

– Пойдем, поздравим четырехрукого.

– Увы, на стенде Ангел производил куда лучшее впечатление, чем на ринге. – Зина разорвала квитанцию. – Прощай, сотня.

– Не все золото, что блестит, – несколько рассеянно произнесла Олеся. – Он был слишком красив, чтобы оказаться хорошим бойцом.

– Ты говоришь об Ангеле?

– И о нем тоже.

Зина внимательно посмотрела на подругу.

– Что-то не так? Мне кажется, что ты расстроена.

Блондинка вздохнула и едва слышно прошептала:

– Приходил Анку.

– Анку! – Зина вздрогнула, но тут же справилась с волнением и взяла подругу за руку. – К тебе?

– Ко мне… но не насчет меня.

– Борис?

Олеся покачала головой. Несколько секунд Зина невидяще смотрела на информационное табло, а затем нервно усмехнулась:

– Мы не сможем его остановить.

– Я знаю.

– Но нам все равно нужен…

– Теперь ты понимаешь, почему я расстроена.

– Как вам бой? – улыбнулся Муба, аккуратно стирая с клинка кровь голема.

Вопреки ожиданиям завершивший поединок четырехрукий не скрылся в технической зоне, а скромно разместился неподалеку от северного ринга и бережно приводил в порядок свое оружие.

– Отлично! – Артем уважительно поднял вверх большой палец. – Я думал, тебе потребуется намного больше времени, чтобы разобраться со здоровяком.

– Ангел Сатаны, – пренебрежительно махнул левой нижней рукой хван. – Мне приходилось драться с големами этой модели.

– На ринге? – поинтересовался Кортес.

– На войне, – просто ответил Муба. – Лет восемь назад, если не ошибаюсь. Я еще удивился, что такую старую модель выставляют на турнир.

– Де Понт модернизировал куклу, – с умным видом сообщил Артем. – Я читал, что она стала более современной.

– Не заметил, – усмехнулся хван.

Он убрал мечи в ножны, сложил их вместе и аккуратно перетянул кожаными ремешками.

– Твоя команда в четвертьфинале, квалификацию в дуэлях ты прошел, теперь вот Ангела завалил. – Кортес задумчиво потер кончик носа. – Твои шансы повышаются с каждым днем, дружище.

– Я хочу взять Абсолют, – помолчав, ответил Муба. – Очень хочу.

– Серьезная цель.

– А какой смысл заниматься мелочами?

– Логично.

За всю историю Турниров великого магистра титул абсолютного чемпиона и прилагавшийся к нему Молот Трех Драконов завоевывался всего тридцать семь раз и был самым желанным трофеем для любого воина Тайного Города. Каждый год десятки претендентов громогласно объявляли о намерении вписать свое имя в историю и чаще всего оставались ни с чем, ибо правила Абсолюта были просты и суровы: первое место во всех номинациях. Команда претендента должна стать сильнейшей в групповых схватках, а сам он завоевать Кубок Дуэлей и благополучно миновать квалификационные бои с големами. Финальный поединок между претендентом и обладателем Кубка Големов становился украшением Турнира и порождал колоссальный ажиотаж у жителей Тайного Города. Но за тысячи лет прошло всего пятьдесят два финала, и цель, поставленная четырехруким, вызывала уважение.

– В этом году претендентов на Абсолют не очень много, – улыбнулся Кортес, намекая на недавно прошедшую войну между Великими Домами. Кампания оказалась скоротечной, но опустошительной: и Орден и Зеленый Дом потеряли большое количество классных боевых магов.

– Зато остались лучшие, – пожал плечами Муба. – Естественный отбор.

– Согласен, – серьезно кивнул Кортес. – В той мясорубке уцелеть было непросто.

– Кстати, – вклинился в разговор Артем, – Муба, если ты закончил на сегодня, то предлагаю поехать куда-нибудь и отпраздновать удачное преодоление квалификации. Как насчет «Для желудка»?

– Можно, – буркнул хван, – но не сразу. Мне надо дождаться результатов еще одной схватки.

По его тону наемники поняли, что хван не в восторге от предстоящего поединка.

– Хочешь посмотреть на конкурента? – поинтересовался Кортес. – Не обидишься, если мы сделаем ставку?

– Это не конкурент, – проворчал Муба.

– А кто?

– Партнер.

– Член твоей команды?

Хван кивнул.

– Борис фон Доррет тоже претендует на титул абсолютного чемпиона.

– Это не может радовать, – протянул Артем.

Здравый смысл и неписаный обычай гласили, что только один член команды мог претендовать на Абсолют. Слишком много неожиданностей таили в себе поединки и схватки с големами.

– Зачем ты его взял? – скривился Кортес.

– Мне был нужен классный опорный боец, – объяснил Муба.

– А почему он пошел к тебе?

– Рыцари Драконы собрали свою команду, но Борис правильно оценил ее силу, – негромко пояснил хван. – Они вылетели в первом же круге, после встречи со сборной масанов. А в обеих командах, которые выставила гвардия великого магистра, свои лидеры – рыцари командоры войны. Они оба заявлены в Абсолют, и никто бы не позволил Борису путаться под ногами.

Фон Доррет был лейтенантом и только готовился получить титул командора, а субординация в Ордене всегда стояла на первом месте.

– Вот он и подался ко мне.

– Внимание! Девятнадцатая квалификационная схватка на звание абсолютного чемпиона! – объявил в микрофон маршал-распорядитель. – В красный угол ринга вызывается… – Лототрон выплюнул шар, Гуго де Лаэрт ловко подхватил его и прочитал: – Борис фон Доррет!

Из технического коридора появился рыжеволосый здоровяк в плотном халате. Юный оруженосец тащил за ним тяжелый двуручный меч.

– Муба, гляди веселей!

Хван угрюмо махнул рукой.

– Удачи!

– А кто будет его соперником?

– Сейчас узнаем.

Лототрон маршала-распорядителя закрутился, случайным образом выбирая противника для очередного претендента на Молот Трех Драконов. Борис же, улыбаясь ободряющим крикам, сбросил халат и развел в стороны руки, приветствуя публику. Он пренебрег классическими доспехами, ограничившись лишь плотными рейтузами и шипастыми щитками на голенях, зато теперь, когда он играючи взмахнул неподъемным двуручным мечом, зрители смогли вдоволь полюбоваться на великолепный торс, могучие плечи и сильные руки. Рельефная мускулатура рыцаря сделала бы честь любому последователю старины Вейдера.

– Красавец, – усмехнулся Кортес.

– Показушник, – пробормотал хван.

– Эту победу я тоже посвящу тебе, моя красавица!

Фон Доррет склонился к прелестной светловолосой женщине в белом платье. Она тихо произнесла несколько слов в ответ, и Борис рассмеялся:

– Я же сказал, что одержу победу! Ведь это всего лишь кукла! Других вариантов нет!! А что пообещаешь ты?

Ответ прозвучал по-прежнему негромко, но силач вскинул вверх большой палец, показывая, что услышал то, что ожидал, расправил плечи, одним прыжком занял свое место на ринге и послал воздушный поцелуй незнакомке.

Лототрон продолжал вертеться.

– Его подруга? – поинтересовался Артем.

– Она вертится вокруг Бориса уже пару недель. – Муба раздраженно сплюнул. – Возможно, этот петух полез в Абсолют из-за нее.

– А что за девчонка?

– Откуда я знаю? – Хван поморщился. – Тебе-то что?

– Кортес приучил меня обращать внимание на мелкие детали.

Опытный наемник покосился на напарника, затем в его глазах мелькнуло понимание:

– Ах, да! Инга же улетела!

Муба хлопнул себя по лбу левой верхней рукой:

– Я понял!

– Это к делу не относится, – отрезал Артем.

– Ну да, конечно, – четырехрукий и Кортес одновременно улыбнулись.

– Инга – ведьма, – продолжал защищаться молодой наемник.

– Для впечатлительного чела это, без сомнения, послужило бы сдерживающим фактором.

– Но мы слишком хорошо тебя знаем.

– Я честный чел.

– Не надо наговаривать на себя.

Лототрон остановился, и Гуго де Лаэрт взял в руку выкатившийся шар:

– В синий угол вызывается…

Толпа затаила дыхание.

– Надеюсь, Борису повезет, – не выдержал Муба.

– Лунатик!

Хван процедил сквозь зубы короткое ругательство, а вокруг ринга послышались сочувственные крики:

– Лунатик!

Артем заметил, как вздрогнул Борис, как его рука сдавила рукоять меча, а вторая машинально нащупала висящую на поясе «дырку жизни», спасительный артефакт. Показушная удаль соскользнула с силача, и сейчас в красном углу стоял сосредоточенный воин, ожидающий очень серьезного противника.

– Надо же, как не повезло, – простонал Муба. – А ведь у нас завтра четвертьфинал командных боев.

Зина раскрыла программку: «Лунатик, модель «Лунатик», голем мастера Барраги, Темный Двор». Коротко и ясно, никакой дополнительной информации. Впрочем, изделия этого мага не нуждались в рекламе. Навы чаще других Великих Домов использовали в войнах боевых кукол и по праву считались лучшими специалистами в этой области магии. Достаточно сказать, что семьдесят процентов всех Кубков Големов уехало в Цитадель.

– Может, для наших целей подойдет кукла? – криво улыбнулась Зина.

– Хорошая шутка, – согласилась Олеся. – Надо подумать.

Она совсем не смотрела на Бориса, словно его уже не существовало, а все внимание сосредоточила на процессии, направляющейся к синему углу ринга. Возглавлял шествие мастер Баррага. Высокий, тощий, довольно старый нав, он с достоинством принимал уважительные возгласы толпы, но его лицо оставалось абсолютно бесстрастным. Баррага был одет в классический рабочий комбинезон мастера големов, но над этой «скромной» одеждой, как отметила про себя Олеся, потрудились лучшие дизайнеры Тайного Города. Следом за ним, согласно традиции, ученики и помощники несли награды. Девятнадцать Кубков. Больше за всю историю Турнира не завоевывал никто. Девятнадцать! Баррага не часто делал новые модели големов, но каждая из них становилась сенсацией.

– Хороший психологический ход, – заметила Зина.

– Все как положено.

Лунатик подошел к синему углу последним.

– Каланча.

– Он не проиграл ни одной схватки.

Мастер Баррага оказался ярко выраженным «классиком»: у его голема не было обширной пасти, наполненной острыми зубами, угрожающих рогов или боевого хвоста, не было когтей и дополнительных конечностей. Высокий, не менее двух метров, Лунатик имел две руки, две ноги и маленькую, приплюснутую голову с низким лбом и большими фасеточными глазами. Легкие доспехи из черного навского сплава не скрывали худобы создания и были щедро утыканы длинными шипами, в качестве же основного оружия голем использовал два внушительных гердана, длинные шипы которых грозно поблескивали в лучах освещавших ринг прожекторов. Добравшись до своего угла ринга, Лунатик деловито перелез через ограждение, прошагал к центру ринга и остановился напротив Бориса.

– Бой между големом Лунатик, модель «Лунатик», мастера Барраги и претендентом на титул абсолютного чемпиона Борисом фон Дорретом! – Понимая, какой интерес вызвало появление навской куклы, Гуго де Лаэрт не удержался от соблазна потянуть время. – Бой идет по правилам смешанных квалификационных схваток. Обе стороны имеют право остановить бой и в любой момент признать свое поражение. – Маршал-распорядитель выдержал паузу. – Лунатик в этом случае сможет продолжить борьбу за Кубок Големов, а претендент – за Кубок Дуэлей или Кубок Пяти Мечей. – Еще одна пауза, более драматичная. – Но в случае поражения Борис фон Доррет лишается права продолжить борьбу за Абсолют. В самом главном состязании Турнира.

– Для Бориса это будет позор, – пробормотала Зина.

Во время речи де Лаэрта голем слегка покачивался.

– Почему Лунатик не может стоять ровно? – шепотом спросила Олеся. – Он плохо сделан?

– Предыдущие бойцы тоже так думали, – буркнул сидящий рядом зеленоглазый дружинник.

– А на самом деле?

– На самом деле этот голем слишком быстр, чтобы просто стоять. Он дергается от переполняющей его энергии.

Только теперь до Олеси дошел скрытый юмор Барраги:

– Его поэтому назвали Лунатиком?

– У меня плохие предчувствия. – Муба потер шею. – А ведь завтра четвертьфинал!

Гуго де Лаэрт покинул ринг, оставив рыцаря наедине с големом.

– Даже если Борис проиграет, он сможет драться за команду. – Артем огляделся в поисках продавца пива. – В чем проблема?

– Я думаю, он не остановит схватку, – проворчал Муба. – Пойдет до конца.

– Почему?

– Он презирает големов. Он признает свое поражение кому угодно, только не кукле.

– Борис готовится стать рыцарем командором войны, – напомнил Артем. – Ты сам говорил, что он классный боец. Будь веселей – он вполне может надрать этой кукле уши!

– Но он боится Лунатика, – опытный Кортес на секунду опередил с ответом хвана. – Он его боится.

Тактика Бориса стала понятна с самого начала. Он показывал всем, что презирает выпущенную против него бездушную куклу. Что не боится ее. А потому рыцарь не финтил, не танцевал, не уворачивался от смертоносных палиц Лунатика, а жестко встречал их блоками, отвечал ударом на удар и не прогибался под напором боевой куклы. Это стало неожиданностью для всех, даже для голема, и зрители, в том числе и те, кто поставил на Лунатика, оценили мужество рыцаря, поддерживая его оглушительным криком. Кукла Барраги была фаворитом, но симпатии зала перешли на сторону фон Доррета.

– Во славу Ордена!

– Покажи, чего стоит настоящий воин!

– Вперед, командор!

И прогибаться стал Лунатик, вынужденный уступать натиску едва заметного в своем стремительном движении двуручного меча рыцаря.

– Муба, кажется, зарождается сенсация, – пробормотал Кортес.

– Не зря ты взял его в команду, – добавил Артем.

– Не торопись, – хван сжал все четыре кулака, – не торопись.

– Он сможет. – Олеся не отрывала взгляда от ринга. – Он сможет!

Тощий старик, незаметно для всех стоящий прямо у ринга, высморкался, аккуратно убрал платок в карман, развернулся и, сгорбившись, побрел прочь.

Охваченные азартом боя, соперники напрочь забыли об осторожности. Целую минуту они топтались в самом центре ринга, награждая друг друга тысячами тяжелых ударов, отбивая их и снова нанося. Они не уступали друг другу ни дюйма, вкладывая всю свою ярость в каждое движение. Только рыцарь мог ТАК драться с големом. И только рыцарь смог сделать то, что удалось Борису фон Доррету. Только двуручный меч Дракона мог пробить защиту Лунатика и отшвырнуть его, несокрушимого гиганта, как котенка.

Двухсоткилограммовая кукла с грохотом рухнула в синем углу ринга. Зал ахнул.

– Победа? – Артем посмотрел на Мубу. – Победа?

– Вряд ли, – тихо ответил хван.

Лунатик собрался молниеносно. Он подхватил упавшую булаву и мгновенно начал движение к Борису, постепенно поднимаясь во весь рост и занося над головой оба гердана.

И в этот момент все поняли, что наступила развязка. Все, без исключения, включая случайных зрителей, впервые наблюдающих бой Лунатика, а уж о завсегдатаях Турнира и говорить не приходится – им еще не доводилось видеть голема Барраги таким неистовым. Или этот выпад пройдет, или следующим ударом Борис выбросит куклу с ринга.

Лунатик взлетел над фон Дорретом девятым валом. Несокрушимым, неудержимым, сметающим все на своем пути. Борис мог крикнуть, чтобы остановить бой. Мог дотянуться до пояса, на котором болталась спасительная «дырка жизни», но… но Муба был прав, когда сказал, что поражение от куклы станет для честолюбивого рыцаря позором. Борис не собирался уклоняться от последней атаки голема, и двуручный меч взметнулся вверх, навстречу падающим булавам, в классической попытке отбить их бешеный удар.

И переломился, когда тяжеленные герданы соприкоснулись с его сталью. И продолжили свое движение вниз, к незащищенной голове рыцаря.

Зал затих.

Едва расстроенные оруженосцы унесли тело Бориса в технический коридор, как возле долговязой фигуры голема развернулась полевая пресс-конференция: блестящая победа над лейтенантом гвардии великого магистра и без пяти минут командором войны была прекрасной темой для рекламной акции.

– Модель «Лунатик» принципиально новая разработка знаменитого мастера Барраги! Яркая звезда на рынке боевых домашних големов! – Могучий напор Биджара Хамзи привлек внимание, и вокруг шаса образовалась плотная толпа. – Продуманный дизайн и потрясающая мощь сделают вашу жизнь абсолютно безопасной и не испортят интерьер квартиры.

На огромном мониторе за спиной шаса запустили рекламный ролик нового творения, начинавшийся красочной и эффектной сценой расстрела голема из крупнокалиберного пулемета. Судя по флегматичности слегка подрагивающего Лунатика, эта процедура не вызывала у него особого беспокойства.

– Как вы только что убедились, голем чрезвычайно эффективен в бою и станет надежным охранником для вашей квартиры или загородного особняка. Но более того! Лунатик абсолютно послушен и приспособлен для мелких бытовых поручений!

Двухметровый голем на мониторе занялся выгуливанием собак. Три испуганные овчарки старались держаться от него подальше и беспрекословно исполняли короткие отрывистые команды.

– Он может быть кротким…

Лунатик присматривает за малышами на детской площадке.

– Полезным…

Лунатик перетаскивает мебель.

– И даже забавным.

Передвигаемый шкаф сносит часть стены – Лунатик не вписался в дверной проем.

– Лунатик не просто телохранитель! Он друг и помощник! Вы можете сказать, что Лунатик потребляет слишком много магической энергии. Да! Это действительно так. И именно поэтому Торговая Гильдия предлагает усовершенствованную модель «Лунатик (С)» – спящий! Встроенный в небольшое хранилище, закамуфлированное, например, под декоративную колонну или платяной шкаф, голем будет поглощать мизерное количество энергии, сравнимое с потреблением самого заурядного охранного артефакта. Но после произнесения короткого заклинания в вашем доме появится огромный телохранитель, возможности которого вы только что…

Женщина в белом платье не спеша проследовала мимо наемников в сопровождении гибкой черноволосой подружки. Высокие, стройные, они притягивали мужские взгляды, но холодный блеск глаз показывал, что мелкие интрижки не входят в планы красавиц.

– Она не выглядит убитой горем, – буркнул Кортес.

– А чего ей плакать? – недовольно протянул Муба. – Она завтра на ристалище не пойдет.

Глубокое разочарование четырехрукого было понятно: по правилам Турнира замена выбывшего воина команды не допускалась.

– Я бы вообще запретил бабам появляться на Турнире. Заморочат голову, а потом…

– Борис сам выбрал свою судьбу.

– Если бы этой вертихвостки не было, фон Доррету было бы проще сдаться. – Муба махнул правой нижней рукой. – Ладно, друзья, увидимся завтра.

И, подобрав свое оружие, побрел к техническому коридору.

– Теперь я понимаю, что Борис был хорош, – признала Зина, вертя в руке золотой браслет. – Очень хорош. Жаль, что так получилось.

– Он был хорошим, но не лучшим, – медленно проговорила Олеся. – Теперь я это понимаю.

– Но ведь его выбрала ты.

– Я ошиблась.

– И что мы будем делать?

– Воспользуемся запасным вариантом.

– А у тебя есть запасной вариант? – Зина с удивлением посмотрела на подругу. – Мне казалось, наш план продуман, и…

– Любой план хорош только тогда, когда его можно изменить под давлением обстоятельств, – ровно ответила Олеся. – Не отказываясь при этом от конечной цели. У нас хороший план.

– Вау! – Зина улыбнулась и, не сдержавшись, поцеловала подругу в щеку. – Умница! Какая же ты умница! Ты найдешь лучший вариант?

– Да, – сдержанно улыбнулась в ответ Олеся, внимательно глядя на стоящих у ринга наемников. – Я нашла лучший вариант.

– Мубе придется трудно, – вздохнул Артем. – Видел, как он расстроился?

– А с кем у него четвертьфинал? – спросил Кортес.

– С командой Воляны.

– Ну что, ставочку сделаем или так и будем таращиться на халяву? – Около наемников оказался суетливый толстячок Тосций.

– Ставочку, ставочку… – Артем покосился на пронырливого конца и уже хотел предложить ему прогуляться по одному неопределенному, но всем известному направлению, однако передумал. – Как теперь котируются шансы Мубы на завоевание Абсолюта?

– Правильно, – одобрил Кортес. – Поддержим друга.

– Что изменилось после смерти Бориса? – Тосций сверился с карманным компьютером. – А стоит ли выбрасывать деньги на ветер?

– Неужели все так плохо?

Наемники весело переглянулись.

– О своем желании стать абсолютными чемпионами официально заявили два командора войны и три фаты Зеленого Дома, включая Воляну, обер-воеводу дружины Дочерей Журавля. Кроме того, есть целая куча мелких претендентов, – пробубнил букмекер. – Муба был в числе фаворитов, но, учитывая, что он потерял члена команды, а завтра у него четвертьфинал Кубка Пяти Мечей…

– Ты назовешь цифры? – не выдержал Артем.

– Какие вы, челы, все-таки агрессивные, – вздохнул Тосций. – Я ведь, в конце концов, пытаюсь спасти твои деньги.

– Объясни, – потребовал Кортес. С деньгами опытный наемник был всегда осторожен.

– Проблема не в том, что погиб Борис, – махнул рукой букмекер. – У Мубы сбалансированная команда, и вероятность того, что они победят в групповых поединках, велика. Проблема в том, кто убил Бориса.

– Лунатик?

– Последняя модель Барраги, – подтвердил Тосций. – Этот голем не проиграл ни одного боя, и все уверены, что в этом году абсолютного чемпиона опять не будет – Лунатик никому не по зубам. – Букмекер вздохнул. – Поставь лучше на победителя одиночных поединков, здесь шансы Мубы очень высоки.

Наемники снова переглянулись.

– Я, пожалуй, поставлю пять тысяч на то, что Муба станет абсолютным чемпионом, – решился Артем. – Люблю рисковые мероприятия.

Кортес размышлял подольше, но затем пожал плечами и тоже достал свою карточку «Тиградком».

– И с меня пять тысяч. В конце концов, мы приехали сюда не только из любопытства.

– Деньги ваши, – усмехнулся конец. – Но помните: я предупреждал.

Лучшее средство от меланхолии – праздник у Танюшки!

Жизнерадостная хохотушка, учившаяся в одной группе с Машей, всегда закатывала вечеринки точно в день своего рождения. Будний это был день или выходной, в трехкомнатную квартиру набивалось не меньше двадцати человек, и шумная гулянка, начинавшаяся в девять вечера – именно в этот момент новорожденная увидела свет, – заканчивалась глубоко за полночь.

– Старушка, ты не представляешь, сколько сердец разбила, отказавшись ехать с нами в Дагомыс! – Изрядно порозовевшая именинница отыскала Машу на балконе и, закурив, азартно принялась «секретничать». – Венечка, бедный, весь месяц ходил грустный-грустный. Ты его совсем бросила?

Венечка, Вениамин, веселый парень, с которым Маша играла в любовь всю прошлую зиму.

«Хорошо, что роман с Ревазом закрутился летом и о нем еще никто не знает, – подумала девушка. – Иначе сейчас столько бы разговоров было».

– Венечка и сюда пришел без девушки. – Танюшка весело подмигнула. – Я видела, ты с ним танцевала.

– Да.

– И что?

– Не знаю.

«Надо отвлечься. Надо не думать о Ревазе. Его нет. Я больше не вернусь к нему. Это в прошлом».

– Ты видела парня, которого мой Серега привел? Гена Федосеев. Между прочим, заканчивает МГИМО! Крутой мужик! Знаешь, как он на тебя смотрел, когда ты появилась?

– Я с ним уже танцевала.

Смутное воспоминание о запахе хорошего одеколона и попытках шутить.

– Смотри, чтобы они не передрались из-за тебя! Я обещала родителям, что квартира останется целой.

Гена, Веня, какая разница? Маша тряхнула головой. «Реваза надо забыть, Реваза надо забыть… Забыть!»

– А Гена тоже пришел без подружки?

– А какая разница?

Секунду девчонки смотрели друг на друга, затем дружно расхохотались.

– Действительно! – Маша выбросила окурок и одернула короткое платье. – Ну, где твой питомник? Мне надо выбрать хорошего самца на сегодня.

– Наконец-то узнаю свою старую подружку! – Таня подбоченилась. – Покажем этим недотепам, что такое настоящие тигрицы?

– Легко!

«Реактивная Куропатка», крупнейшее казино Тайного Города, не предназначалось для обычных челов, не стремилось к шумной рекламе или громким акциям. Зачем? Те, для кого «Реактивная Куропатка» предназначалась, не забывали сюда дорогу, а потому она уютно спряталась вдали от лишних взглядов, занимая изысканный трехэтажный особняк на самом краю лесопарка Покровское-Глебово. Казино принадлежало семье концов, входящих в Великий Дом Людь, но располагалось, тем не менее, в секторе Темного Двора. «Не совсем верноподданно, конечно, зато безопасно», – украдкой приговаривал порой Бонций Чейз, лысый и веселый управляющий заведением. Разумеется, подобные речи велись не для ушей обидчивых людов, но в предусмотрительности Бонцию отказать было трудно: мрачные навы, основатели Темного Двора, ревностно следили за порядком на своей территории, а уж боевые действия в их секторе вообще были большой редкостью, так что заведение находилось в полной безопасности. К общей радости всех игроков Тайного Города.

– Опять на число?

– Если уж выигрывать, так по-настоящему. – Артем бросил несколько фишек на семерку.

– И много ты по-настоящему выиграл?

– Достаточно, чтобы мне нравился такой стиль игры.

– Не зря говорят, что у наемников легкие деньги. Легко приходят, легко уходят.

Соседом Артема был Биджар Хамзи. Его носатая семья славилась своей бережливостью, а потому экономный миллионер играл осторожно, предпочитая скорее выиграть по маленькой, чем выйти из-за стола без карманных денег. Собственно, именно Хамзи и заманил наемника в «Реактивную Куропатку». Муба, расстроенный гибелью Бориса, уехал домой, Кортес повел Яну на какую-то премьеру, а потому молодой наемник принял предложение шаса слегка развеяться. И развеялся уже на приличную сумму.

– Делал ставки на турнире?

– Пять тысяч на Мубу, – ответил Артем, внимательно наблюдая за шариком.

– На победу в Кубке Дуэлей?

– Нет. На Абсолют.

– Четыре, черное, четное, – объявил крупье.

Наемник коротко выругался.

– Просто у тебя сегодня такой день, – добродушно проворчал Биджар. – Не везет в азартные игры. На турнире погорел, здесь деньги теряешь…

Хитрый Хамзи поставил на линию и, получив законный выигрыш, поднялся из-за стола.

– Муба выиграет турнир, – хмуро пообещал Артем.

– В этом году абсолютного чемпиона не будет, – Биджар отечески улыбнулся и потрепал наемника по плечу. – Лунатик оторвет голову любому претенденту. Ты же видел, что он сделал с Борисом.

– У Торговой Гильдии контракт на поставку големов Барраги, – рассмеялся Артем. – Вот ты и храбришься.

– Я сегодня продал двенадцать Лунатиков, – похвастался Биджар. – И подписал контракты еще на десяток. А Зеленый Дом пытается уговорить меня продать лицензию на их производство. Люды хотят гнать их под маркой «Сын Журавля».

– Ну и что?

– А то, что в этом году абсолютного чемпиона не будет. Это помешает бизнесу.

– Муба возьмет Молот Трех Драконов.

– Господа, делайте ваши ставки, – закончивший с раздачей выигрышей крупье вернулся к своим обязанностям.

– Ладно, Артем, надоест просаживать наличные – поднимайся в бар. Я буду здесь еще пару часов и с удовольствием опрокину с тобой пару стаканчиков.

– За чей счет?

– Как договоримся.

Шас, напевающий себе под нос невнятную песенку, удалился, крупье еще раз напомнил, что надо бы активнее избавляться от денег, и молодой наемник задумчиво почесал в затылке. Горка фишек, ласкающая взгляд в начале вечера, съежилась до размеров небольшой кучки и грозила исчезнуть совсем, оставив после себя лишь саркастическую ухмылку Биджара. Но других планов на вечер у Артема не было, а потому он выбрал четыре одинаковых кружочка по сотне каждый и рассеянно посмотрел на поле.

– Поставь на тринадцать, – предложил незнакомый женский голос из-за спины.

– Он выиграет? – не оборачиваясь, поинтересовался наемник.

– Проверим.

Приятный голос, глубокий и очень музыкальный. Такой обычно бывает у колоссального размера оперных див. В качестве компенсации за внешний вид.

– Я не люблю несчастливые числа, – сообщил наемник, вертя в руках кружочки. Он решил, что оборачиваться пока не стоит.

– Я тоже.

– Ставки приняты… – начал крупье.

– Хорошо, проверим. – Артем двинул фишки к нужному квадрату.

– Ставок больше нет!

Рулетка пустилась в очередной забег.

– Магия чисел завораживает? – осведомилась незнакомка.

– Это всего лишь игра.

– Ты суеверен?

– Обычно я полагаюсь на расчет.

– А я верю в некоторые приметы.

– Любая примета – результат статистики.

– Тогда почему ты не любишь несчастливые числа?

– Трудно избавиться от правил, заложенных до того, как я попал в Тайный Город, – признался Артем. – Тринадцать – несчастливое число, черная кошка через дорогу – к неприятностям, бутерброд всегда падает маслом вниз.

– Теперь ты в них не веришь?

– Теперь я знаю, что тринадцать – это просто число, а бутерброд можно перевернуть в полете.

– А черные кошки?

– Им я все равно не доверяю.

– Тридцать пять, черное, нечетное.

Крупье безмятежно сгреб фишки, не забыв с улыбкой посмотреть на наемника. У Артема осталось всего две фишки по пятьсот каждая.

– Будешь разменивать? – поинтересовалась женщина.

– Зачем? Одна последняя ставка.

– Любишь рубить сплеча?

– Я и так задержался.

– Играешь строго по времени? Ты казался более азартным.

– Сегодня я не играю. Я развлекаюсь.

– Нечем больше заняться?

– А чем плохо здесь?

– Назови любую цифру, – предложила незнакомка.

– Семь.

– Два. Поставь на двадцать семь.

Крупье покосился в их сторону:

– Колдовать нельзя.

– Ты разве почувствовал всплеск энергии? – холодно спросила женщина.

– И предсказывать нельзя.

– Я не предсказатель. Могу показать лицензию.

Крупье поджал губы, но продолжать спор не стал. Артем отправил свои фишки на двадцать седьмой номер. Шарик покатился.

– Сейчас мы должны выиграть?

– Почему ты так решил?

– Не я, а ты. Ты не хотела, чтобы это произошло в первый раз.

– Ты внимателен.

– А ты суеверна.

– Двадцать семь, красное, нечетное, – провозгласил крупье и уставился на Артема. Он явно ждал, что появится служба безопасности казино и заберет нечестных игроков. Но этого не происходило: ни наемник, ни незнакомка за его спиной не колдовали. Крупье вздохнул: – Вы выиграли.

– Мы выиграли.

Артем взял фишки, медленно поднялся и наконец повернулся к собеседнице. В общем-то, он привык к подобным казусам, а потому не особенно удивился, увидев женщину в узком белом платье. Ту самую, которой Борис фон Доррет планировал посвятить свою несостоявшуюся победу.

– Меня зовут Артем.

– Олеся.

Наемник чуть кивнул и, небрежно перебирая в ладони фишки, неторопливо рассмотрел женщину. Светлые волосы зачесаны назад и собраны в замысловатый узел, оставив открытым высокий лоб. Лицо узкое, красиво очерченное, с высокими скулами и изящными губами. Глаза… Для такого узкого лица просто огромные. Если бы они были зелеными, то Олесю можно было бы легко принять за фею Зеленого Дома, но они были удивительного темно-орехового оттенка. А еще – умными и внимательными и не скрывающими холодную насмешку.

– Не забывай, что мы не в пустыне.

Женщина улыбнулась. Не холодно, но и без лишних намеков. Улыбнулась, оставляя на расстоянии.

– Здесь не запрещено любоваться красавицами.

– Тяжеловесность комплимента должна уравновешиваться его искренностью.

– Я искренен.

– А я знаю, как выгляжу.

Олеся поймала взгляд наемника, и теперь они смотрели друг на друга в упор. Ее макияж был великолепен, он подчеркивал все достоинства, но не скрывал возраст. «Не старше тридцати, – определил Артем. – Но и не младше».

– Ты всегда делаешь то, что тебе велят незнакомки?

– Ты проверяла примету, – усмехнулся наемник. – Мне стало любопытно – сработает она или нет.

– Ты догадался, о какой примете идет речь?

– Когда мы вместе, нам везет.

Олеся свободно рассмеялась, тут же погрустнела.

– А это не скучно?

– Что именно?

– Быть таким проницательным.

– Тяжеловесность комплимента должна уравновешиваться его искренностью.

– Я искренна.

– А я не столь проницателен, как тебе кажется.

– Надеюсь. – Олеся взяла Артема под руку. – Благодаря мне ты выиграл, наемник. В качестве благодарности меня вполне устроит бокал шампанского.