Уверен, ни один автомобиль за всю эпоху безлошадных экипажей не получил столько обидных кличек и прозвищ, как бедолага Citroen 2CV. Особенно в начале, когда любопытные могли лицезреть лишь непривычный внешний вид «самого некрасивого автомобиля в мире».
Над ним потешались, над ним издевались. Всякий норовил, выражаясь фигурально, ущипнуть и подколоть малыша.
Он был героем кинокомедий и многочисленных карикатур. На рисунках его обгоняла даже повозка с мулом – явный намек на максимальную скорость в 60 км/ч, и Буланже приходилось оправдываться – мол, это не спортивная машина.
Но страсти понемногу улеглись, и даже язвительная доселе пресса, в первую очередь местная4, встала на защиту объекта издевок, резонно напомнив, что Ford Т тоже не был красавцем, однако завоевал всеобщее признание благодаря доступности.
Когда же Citroen 2CV стал поистине «народным автомобилем», который могли позволить себе люди со скромным достатком, и выявились его незаурядные ходовые качества (о чем эта книга), прозвища стали менее ироничными, потом ласкательными, и в конце концов-концов «хилый уродец» стал культовым объектом самой большой европейской страны.
«Как вы яхту назовете, так она и поплывет!» не сработало в данном случае – Citroen 2CV поплыл, т. е. поехал. Да еще как! И заехал в такие дикие уголки нашей планеты, что просто диву даешься отваге ценителей этой несерьезной на первый взгляд машины, как и ее надежности и неприхотливости.
Но вспомним, как все начиналось.
А началось с едких словечек и замечаний, на которые не скупились французы в дни первого показа автомобиля.
Представляете, каково было сотрудникам Пьера Буланже, которые по заданию шефа инкогнито присутствовали в толпе и фиксировали замечания острых на язык земляков, передавать патрону следующие отзывы: «Уродина»5, «Сделанная из папье-маше», «Похожая на верблюда», «Сидячая ванна» и уже совсем неожиданное: «Дает ли Citroen в придачу к машине консервный нож?»
Наверняка сворачивающийся в «трубочку» тент крыши дал повод для сравнения с открывающейся спецключом банкой сардин. А может и тонкое кузовное железо.
Впрочем, Буланже не стоило удивляться такой реакции соотечественников, ведь именно он дал задание на разработку дешевого автомобиля с уточнением: «Эстетическая сторона не имеет значения».
Сворачивающийся в «трубочку» тент крыши дал повод для сравнения с открывающейся спецключом банкой сардин
Один глава семейства с пылом уверял окружающих, что если купит такую машину, его жена ни за что не сядет в нее. Мог ли он представить тогда, что первая леди Франции – супруга президента Шарля де Голля – станет обладательницей такого авто? А красавица Брижит Бардо? Она десять лет будет водить подобную «металлическую урну» (еще одно нелестное прозвище), хотя ей, несомненно, по карману были шикарные Rolls-Royce и Ferrari!
Неказистый «Ситроенчик» со временем пришелся по душе молодежи – студентам и хиппи, практичным рабочим и крестьянам, а также прожигающей жизнь богеме, став одновременно «народным» и культовым автомобилем. Редчайшее явление в автоистории.
Мало того, «застекленное кресло-качалка», благодаря которому нация села за руль, станет одним из символов Франции и на всемирном конкурсе будет оспаривать право называться «Автомобилем XX века»!
Были у машины и не столь обидные прозвища, причем почти в каждой стране ее называли по-своему. Но прежде, чем их перечислить, расшифруем официальный индекс – «2CV». Он незатейливый и означает, как многие знают, «две лошадиные силы».
Правда, не «обычные», их слишком мало для автомобильного двигателя, а налоговые.
У «обычных» л. с. французское обозначение – ch (cheval-vapeur – ш/е/валь вапёр, дословно «паровая лошадь»), у налоговых – CV (cheval fiscal – ш/е/валь фискаль), понятные и без перевода.
Налоговые лошадиные силы во Франции довольно сложно рассчитываются по специальным формулам. С июля 1998 года этот показатель зависит от мощности двигателя и… количества выброса им углекислого газа. С января 1978 года расчет проводился исходя из рабочего объема двигателя и довольно сложного трансмиссионного коэффициента. Ближе к времени нашего повествования – с декабря 1956 года в расчет брались число и диаметр цилиндров, ход поршня и обороты двигателя.
Как произносится официальное имя машинки? Хороший вопрос.
У нас обычно называют ее «два це-вэ», по-французски должно быть – «дё6 се-ве», но во Франции так не говорят, а именуют Citroen 2CV – «дё шво» (deux chevaux), «дёш» (deuche), «ля дёш» (La Deuche) и даже «дёдёш» (deudeuche).
Французское произношение скопировали и немцы – Döschwo. Итальянцы и испанцы тоже не мудрствовали лукаво: две налоговые лошадиные силы на их языках соответственно – due cavalli и dos caballos.
В нашей автолитературе, скорее всего, с легкой руки Юрия Долматовского за Citroen 2CV закрепилось «птичье» прозвище – «утенок» – из-за его валкой «походки» благодаря оригинальной подвеске. Впрочем, «уткой» окрестили Citroen 2CV и немцы (Ente), и голландцы (eend), и венгры (kacsa).
Такого бравого утенка можно было увидеть на дверях одного из редких в России Citroen 2CV (госномер р711кр50). Кстати, была малоизвестная спецсерия «утят» с таким рисунком, но не знаю, относится ли к ней авто на фото или это импровизация его хозяина
В качестве иллюстрации мягкости подвески «Де-шво» смотрите современный тест по перевозке корзины яиц в Citroen 2CV в начале восьмой минуты (7.36): https://www.youtube.com/watch?v=3ZCZ0Sa-cGE
Иногда в наших журналах и на сайтах можно встретить выражение «гадкий утенок», и в это уже вложен другой смысл – намек на внешность автомобиля. Но в зарубежной литературе мне пока не попадалось сравнение с известным персонажем сказки Андерсена.
И хотя Citroen 2CV так и не превратился в красавца-лебедя (несмотря на то, что его несколько раз пытались облагородить, слегка подправляя дизайн и впуская на его базе модификации с другими кузовами), к его неказистой внешности европейцы вскоре привыкли и даже нашли в ней особый шарм.
Пробег из Люксембурга в Россию (Москва, 1996)
Вполне корректно подошли к вопросу испанцы, дав Citroen 2CV, кроме отмеченного ранее dos caballos («две лошадиные силы»), нейтральное имя от названия фирмы – citroneta. А их соседи португальцы вообще не заморачивались, назвав автомобильчик «пинча-пинча» по звуку, издаваемому подвеской.
Кстати, в Португалии машинку очень любили, и может неспроста ее век на тамошнем конвейере продлился дольше, чем на родине.
У французов в одно время в ходу были прозвища – deux pattes («две лапы/ноги») и даже deux pipes («две курительные трубки») – наверняка намек на 2-цилиндровый оппозитный двигатель.
А вот у вечных оппонентов – англичан – были какие-то извращенные ассоциации, они называли французский автомобиль Pussy Cat, т. е. «кошечкой» и Tin Snail, что можно перевести как «жестяная улитка» или «улитка-тихоход» (а ведь построят заводик по его производству).
Бельгийские фламандцы в своих представлениях о французском авто пошли еще дальше, назвав его «козой» (geit).
Но всех перещеголяли сенегальцы своей «авто-жабой». То ли месть бывшим колонизаторам, то ли жабы у них вылитые Citroen 2CV, науке это неизвестно, как говорил персонаж из «Карнавальной ночи».
Если хорошо покопаться в истории автомобиля, то можно встретить и неожиданное прозвище – «Циклоп». Так звали прототип (наверняка из-за наличия одной фары), который в 1942 году, в разгар Второй мировой войны, умудрились разрабатывать инженеры фирмы.
Французов с детства приучают к прекрасному