Говоря «дом», я имею в виду один из Перечных Островов – Огненный. Официальная версия гласит, что здесь когда-то гнездились милые огнедышащие твари, но их вытеснили и частично уничтожили первые поселенцы, основатели алмазодобывающей фактории. Конечно, этими поселенцами были гномы и кобольды, мастера в искусстве землекопства. Оставшиеся драконы улетели с острова, после чего клочок суши был предоставлен в распоряжение всех других рас. Теперь на Огненном есть город, носящий гордое название Дракенфорт. На мегаполис, типа столицы Миючии Сунгабиры, не тянет, но жить можно – и даже с комфортом. Дракенфорт притягивает авантюристов и охотников за удачей, торговцев, наемников, чародеев разных мастей и темных личностей. Все как положено. Дракенфорт сохранил старый дух авантюризма и пионерской отваги – и этим он мне нравится. Самое место для таких сорвиголов, как мои парни. Экономика города держится на торговле. С одной стороны – Кейлорская Торговая Компания, поставляющая все, что можно поставлять, а заодно и перевозящая грузы, с другой – гномы и кобольды, застолбившие за собой единственную алмазную копь на всех Перечных Островах. Конкуренты и партнеры в одном лице. Кейлорская помогает гномам с перевозками, а те инвестируют средства в инфраструктуру Дракенфорта и обустройство самого острова. Есть и другие дела, которые обделывают между собой Компания и Алмазный Концерн, но это уже бизнес. В детали я не посвящен – потому как не вхож в элитный клуб толстосумов. Мое дело – летать, за это мне платят. Летать и охранять транспортные корабли. Этим ваш покорный слуга Джуль из Бинча и занимается.
Я снизился и выскочил из рваного облачного покрова, держа курс на остров. Дракенфорт был виден во всех деталях. Вот его башни, здания, навесные мосты, фуникулеры для туристов, чуть в стороне, на юго-восток, расположена Гавань. Торговые корабли стоят на приколе, и один патрульный дрейфует на рейде. Это местная Береговая Охрана. Существование ее сугубо символическое. Ей не отбить даже средней пиратской атаки, не говоря уже о крупном наезде чьих-нибудь регулярных войск. Но такого пока не случалось. Боги покровительствуют Дракенфорту.
За скальным выступом, с южной стороны острова, расположен аэродром. Два сектора. Один для среднего и малого класса самолетов, второй для больших парней. Фрегаты, галеоны, корветы и прочие тяжеловесы висят в воздухе, пришвартованные к высоким мачтам. Корпуса облеплены разнообразными механизмами, работающими на чарах и пару. Механизмы занимаются погрузкой-разгрузкой, и шум-гам в аэропорту не прекращается ни днем, ни ночью. Воздух там звенит и сверкает от чар. Каждый сотрудник при деле – пикси, альвы, эльфы, баньши, тролли, гоблины. Пикси, например, хлебом не корми, дай только повкалывать. Что за странный народец! Трудоголики синюшные. Хоть я и сам работаю как ломовая лошадь, мне их не понять.
В дальней части Огненного, на западе, располагаются многие акры охраняемых складов. Половина их площадей сдается в аренду иностранным компаниям, в остальных хранятся грузы. Пещеры, платформы для погрузки, навесные грузовые дороги, чего там только нет. И все это под неусыпным оком расположенных на высоких скалах орудийных башен и цепеллина, с которого ведется наблюдение за морем. Западная сторона Огненного защищена лучше всего.
Навстречу мне вырулили три патрульных истребителя. Эти бежевые летуны – Воздушный Патруль. В случае агрессии от него будет гораздо больше пользы, чем от Береговой Охраны. Многих ребят я знаю лично – они превосходные пилоты. Эскадрилья Патруля способна нанести врагу серьезный ущерб. Концерн не скупится на самое новое снаряжение для асов и новейшие модели машин, что является предметом зависти со стороны членов Отряда Воздушного Сопровождения. Почему я сам не иду в Патруль? Понятия не имею. Наверное, нравится считать себя вольной пташкой.
В ответ на запрос, я назвался, хотя это была сугубая формальность. Мой самолет здесь знают все. Особенно соблазнительных форм девицу, что намалевана художником-чародеем на фюзеляже. Собственно, она и есть «Бабенка».
Дальше сопровождать меня не было смысла. На подлете к мысу истребители исчезли. Справа от меня мелькнули золоченые крыши и белые стены Дракенфорта, и открылся вид на аэродром.
Я снизился и пролетел на малой скорости мимо пыхтящего высотного крана, выгружающего деревянные контейнеры из пузатого грузового корабля. Техническая обслуга в секторе, отведенном для Отряда Сопровождения, суетилась вокруг предполагаемого места моей посадки. Я отключил двигатель, пропеллер остановился. Самолет заскользил по воздуху и завис над моим личным сектором с номером один. Выскочили шасси. Машина коснулась каменной поверхности и замерла.
Пикси закружились вокруг «Бабенки», ссыпая с крылышек призрачную мерцающую пыльцу. В их ручках были многочисленные диагностические амулеты, испещренные колдовскими рунами.
– Да у меня все нормально, – сказал я, открыв кабину. – Меня даже не задели…
Пикси знали свое дело и не обращали на меня внимания. Зараза, вся спина как деревянная. Я снял очки, расстегнул пилотскую куртку с воротником из овчины и вылез на крыло. Спрыгнув, разогнулся. Ого, что-то там хрустит, в том месте, где обычно располагается позвоночник…
– Здесь уже знают, что нашим врезали по морде!
Бригадир пикси завис передо мной на уровне лица.
– Выбирай выражение, Куал, – сказал я, стянув перчатки. – Кто кому навешал, надо еще посмотреть…
– Но Чуонг и Щупфорт погибли, – пискнул синий малыш в рабочей одежде.
– Да, ничего не поделаешь. Парням не повезло…
Я поглядел на ряд пустых секторов на площадке. Пикси, которые раньше обслуживали несуществующие теперь самолеты, не знали, чем себя занять.
Я вытащил из кармана портсигар, выудил из него тонкую черную сигару и задымил.
– А тебе, капитан, крупно повезло, – проговорил пикси с ехидством. Я посмотрел, куда он указывает. Оказывается, у меня в фюзеляже есть дыры. Четыре отверстия подряд позади кабины, ближе к хвосту. Как раз над отсеком, где установлены аэрокристаллы.
Я подошел и сунул палец в одну из пробоин. Крупный калибр. Куал прав. Лишись я кристаллов, каюк мне.
Пикси облепили самолет и о чем-то спорили. Вскоре к ним присоединились те, кто остался не у дел.
– У богов ты ходишь в везунчиках, Джуль, – заметил Куал. – Работай ты на кого-нибудь другого, с вас всех бы содрали стоимость упавшего цепеллина…
– Вам уже все известно, да? – покривился я.
Баньши с планшеткой подлетела к нам. Ее физиономия, напоминающая по форме мандарин, была еще более ехидной, а волосы-пакля торчали дыбом. Ох уж эти малые народцы!
Эту баньши я раньше не видел. Задав мне пять дурацких вопросов, она поскрипела пером по бумаге и улетела.
– Новенькая, – с пренебрежением откомментировал Куал. Мне показалось, он хотел, чтобы баньши его слышала. А он все такой же юморист, этот Куал.
– Позаботься о моей любимой, – сказал я, погладив белокурую красавицу на фюзеляже по бедру. Одета она была весьма и весьма легко. Возможно, «Бабенка» даже мне подмигнула, да только я не заметил. Голубые глаза смотрели с одним и тем же игривым выражением, хотя чародей клятвенно уверял, что его творение способно испытывать разные эмоции.
– Позаботимся, – ответил писки, – но ты почаще оглядывайся. А то Снифити услышит.
О да! Моя красотка ревнючая до невозможности. Она ревнует меня ко всем подряд, но особенно бурную реакцию у нее вызывают не девицы из плоти и крови, бросающие на Джуля красноречивые взгляды, а «Бабенка». «Этот проклятый самолет тебе дороже меня!» – говорит Снифити. Или: «Эта блондинка нарочно удерживает тебя при себе и не дает видеться со мной!» Или еще говорит: «Убери ее!» Это она про мою белокурую богиню-хранительницу.
Снифити не права по всем пунктам. Она взбалмошная и вообще слегка сдвинутая. Насколько может быть сдвинутой влюбленная женщина.
Самолет – мое средство для добывания денег. Небо – мое призвание. Снифити нравится думать, что ее мужчина – герой, но не нравится, что я занимаюсь своим делом так часто. Снифити назойлива, иной раз я жалею, что вздумал однажды охмурить ее. Охмурил. Теперь не знаю, куда деваться от ее родственников, которым нужно от меня только одно – деньги.
Надо с этим что-то делать, подумал я в тысячный раз.
Проблема состояла в том, что я не готов бросить Снифити. Она лапочка, она прелесть. Когда не ревнует.
Словом, я наотрез отказался закрашивать блондинку на фюзеляже. В результате этого Снифити не разговаривала со мной три недели. Это рекорд. Не разговаривала и не заходила, хотя несколько раз я замечал, что за мной шпионит один из ее пятерых братьев, самый младший. Он докладывал Снифити, чем я занимаюсь и какое у меня настроение. Что бы там ни было, горевать я не собирался. Снифити вернется в независимости от того, какое выражение будет на твоей физиономии.
Последний ее проект – это выяснить наконец, с кого была нарисована «эта белобрысая лахудра». Я отказался называть ей имя, хотел позлить. По правде говоря, блондинка на фюзеляже – лишь плод фантазии художника-чародея. Снифити, вероятно, вообще не рассматривала такой вариант. Она грозилась, что найдет, в конце концов, художника и все узнает. Я пожелал ей удачи. Тот мастер был залетным. Я даже имени его не потрудился запомнить – мне было ни к чему. Заказ выполнен, деньги заплачены – делу конец.
Но женская натура полна загадок. Снифити до сих пор ведет поиски прохиндея, который смог бы вывести ее на предполагаемую натурщицу. И еще моя девушка всматривается на улицах во всех встречных блондинок, стремясь уловить сходство. Гуляя с ней под ручку по Центральной Улице, я теперь боюсь, что Снифити отчебучит что-нибудь эдакое. Приходится держать ухо востро…
Я посмотрел на улыбающегося пикси. Он расхохотался. Его смех подхватили некоторые из его собратьев. Мои отношения со Снифити были предметом шуток среди технической обслуги. А ведь все могло быть иначе – не имей моя любовь привычку появляться здесь и устраивать мне разборы полетов.
Сопровождаемый хихиканьем пикси, я направился к выходу. Странно было смотреть на пустые места. Странно идти одному после возвращения с задания. Проваленного задания, что ни говори…
Куда теперь? В офис Старого Ворчуна. Наверняка у него найдется, что мне сказать приятного…
Парашют и шлемофон я бросил в кабине – пусть этим занимаются пикси. В раздевалку не стал заглядывать. Если там кто-то есть, придется объяснять насчет боя, насчет эльфа и гоблина… Чтобы срезать путь, я ступил под крышу большого технического ангара. Мимо меня прошли два тролля, толкающие тележку с большими жестяными контейнерами. Громадины увлеченно обсуждали последний боксерский поединок. Профессиональные бои проводятся у нас каждую неделю. Бойцы приезжают на Огненный с соседних островов и даже из других государств. Говорят, спортивным бизнесом в Дракенфорте заправляют кобольды – за спинами официальных устроителей, конечно. Те самые кобольды, из новых выскочек, что обосновались в Дракефорте лет десять тому назад. Они и раскручивают новое доходное дело. Город не против, потому что бокс привлекает много туристов, а это значит, что казна пополняется быстрее. И это с учетом, что кобольды большую часть средств кладут себе в карман. На бокс зеваки толпами валят. Если так продолжится, Огненный станет спортивным центром всех стран Янтарного Моря.
Здоровенный сухопутный кракен трудился над раскладкой ящиков в другом конце огромного ангара. Груз был маркирован как-то уж очень хитро, я не узнал этих значков. Может быть, внутри тары новые технические средства для аэродрома, а может, нечто, что хранить в других местах запрещено… Толстосумы, управляющие островом и городом, постоянно в поисках чего-нибудь, на чем можно заработать.
Кракен остановился в задумчивости, не зная, куда положить новый ящик. Чудища эти, размах щупалец у которых достигает ста метров, не большого ума. Заставить их работать на себя можно только при помощи соответствующих заклинаний. Такие вот кракены заменяют тридцать троллей-грузчиков и парочку средних размеров кранов. Но покупать их приходится за тридевять земель и за большие деньги. Альвы Симиуйна, держащие монополию на сухопутных кракенов, обожают поднимать цены – аккуратно дважды в год. Даже Алмазный Концерн может себе позволить только двоих чудищ, а Кейлорская Торговая – одного, на которого я и смотрел.
Я посмотрел на то, что соорудил кракен. Всегда одно и то же. Куча неиспользуемого места. Чудище повернулось ко мне, мигнуло громадными глазищами, похожими на две оловянные тарелки, и вернулось работе. Серо-красная туша монстра заколыхалась от напряженных интеллектуальных усилий. Все пятнадцать щупалец затрепетали. Поставив новый ящик на край, монстр немного не рассчитал. Раздался грохот. Откуда-то выскочил гном с красной бородой и стал браниться во весь голос и потрясать кулаками.
Кракен посмотрел на него, мигнул. Гном плюнул, поглядел на меня горящими, точно угли, глазами, и вытащил из кармана амулет, при помощи которого стал набрасывать на монстра корректирующие заклинания.
У нас все по-прежнему. Где-то лютует Мясник, а здесь кипит работа и делается бизнес.
Я пошел дальше, чувствуя нарастающую усталость. Хорошо бы вернуться домой и, заперев все окна и двери, лечь в постель. Одному. Снифити подождет.
Поднявшись в офис Старого Ворчуна, я постучал. Огр проревел:
– Открыто!
Я толкнул тяжелую деревянную плиту из дуба и ступил на ковер.
– Ого, ты уже здесь!
В комнате была его племянница, девушка, тайно и явно в меня влюбленная. Когда я явил свою героическую физиономию пред очами босса, Тэсса делала дядюшке массаж. Ее могучие зеленые руки так и танцевали на его огромных плечах.
Увидев меня, огрица в малиновом платье улыбнулась. Богатырская вышла улыбка, в сорок пять зубов. Высокая, конечно, как все огры, пухлая, брюнетистая, среди своих Тэсса, должно быть, слыла красавицей. Я не разделял этого мнения. И ее томные взгляды, намеки и прикосновения мне совсем не нравились. Подозреваю, что по ночам объектом ее эротических фантазий становился исключительно я, а не какой-нибудь молодой и смазливый огр.
– Присаживайся, Джуль, – вздохнул Старый Ворчун. Он сидел, откинувшись в своем инвалидном кресле, и смотрел в потолок. – Скоро я освобожусь.
Я прошел к столу и опустился на стул. Огрица подмигнула мне. Я сделал вид, что я – не я.
Знал ли дядя о том, что Тэсса тайно по мне вздыхает? Понятия не имею. Зато мне известно, что, согласно, внутрисемейному договору, Тэсса не имеет права выходить замуж до смерти Старого Ворчуна. Ее обязанность – ухаживать за ним, убираться у него в доме и вести все хозяйственные дела. Причина в том, что она младшая из детей сестры моего босса, семнадцатая по счету. Потому и тянет эту лямку. В одно лишь ей повезло. Из глухой дыры у дракона на рогах Тэсса перебралась жить в Дракенфорт, в цивилизацию. Но… молодой сочной девице нелегко исполнять условия такого договора. Мне кажется, у бедняжки просто сорвало крышу. Огры и люди обычно не западают друг на друга. Весовые категории разные. Но с племянницей босса все по-другому. Все два года моей работы здесь она не снижает накала страстей. Арсенал воздействия на меня у девочки невелик, но зато она остается верна своему идеалу. Мне, то есть.
Я закурил и принялся разглядывать книги на полках. Книжечки там были что надо. Я имею в виду цену. Каждая по тысяче гульденов, не меньше. Отличное вложение средств и запас на «черный» день. Какой-нибудь букинист-книгочей из Чувырлы или Миючии запросто отвалит за какую-нибудь из этих книжонок приличную сумму в золоте. Наш Ворчун понимает толк в дорогих вещицах.
Я повернул голову и наткнулся на горящий взгляд Тэссы. Так, наверное, смотрит голодная кошка на мышонка. Несмотря на то, что огрица каждый раз при встрече награждает меня вот таким «ох, какой милашка!», я до сих пор не могу привыкнуть к этому.
Я вспотел. Оглядев стол Ворчуна, заваленный бумагами и всяким барахлом, я с трудом нашел пепельницу.
– Как подумаю, что теперь придется раскошелиться на пять самолетов и ремонт машины Юф-Юфа, мороз по коже, – пророкотал Старый Ворчун.
Я вздрогнул. Из недр его древнего обрюзгшего тела иной раз вырывались страшные звуки. Наш босс вообще примечательная личность. Сколько ему лет, никто не знает. Живут огры больше людей, но меньше, чем гномы или эльфы, но запас прочности у них будь здоров. Он помнит времена, когда не было самолетов, а только воздушные шары, наполненные горячим воздухом, представьте! И уже тогда он был не зеленым юнцом.
Когда появилась авиация, Ворчун решил посвятить себя ей. Его мотало по всему миру, он ввязывался в самые дикие приключения, какие только можно себе вообразить. О нем ходят легенды одна невероятней другой. В барах, где собираются пилоты, рассказы о подвигах Ворчуна свежи настолько, будто события, в них описанные, происходили на прошлой неделе. «Лучший из асов», – сказал мне однажды о нем эльф, приехавший в Дракенфорт с другого континента. Он позавидовал мне, что я работаю под началом Ворчуна.
Летная карьера огра закончилась десять лет назад, когда он потерял обе ноги. Транспортный самолет, который Ворчун пилотировал, попал в ловушку и был обстрелян пиратами. Машину превратили в решето, был убит один из стрелков, но разбойникам поживится не удалось. Огр вывел самолет из-под обстрела зениток и смог уйти от истребителей противника да еще сбить одного из них.
Заказ старик выполнил, но тяжелой ценой. При посадке транспортник упал и врезался кабиной в скалу. Ворчуну размололо ноги. Спасти их не смогли даже самые опытные маги-лекари. Заказчики сделали для героя что было в их силах. Они же порекомендовали Кейлорской Торговой Компании Ворчуна в качестве отличного эксперта по летным делам. Поначалу впавший в депрессию огр отказывался, но ему дали достаточно времени подумать. В конечном итоге, Ворчун занял пост начальника Отряда Воздушного Сопровождения, где и сидит до сих пор.
Все это я знаю со слов других. Сам огр не большой любитель копаться в своем прошлом. Сколько в этих рассказах было преувеличений, никто не знает. Ясно одно – Ворчун из тех, кто остается в истории. Мне бы так!..
– Умничка, девочка, можешь идти, – сказал старик Тэссе и поцеловал ей руку. Девица зарделась. В огрском варианте – из зеленой стала серой.
Ворчун, довольный, повел плечами. Седые волосы на его голове были зачесаны назад. Нос-картошка покрыт черными веснушками, на левой щеке звездообразный шрам.
Уходя, Тэсса метнула в меня еще один взгляд – самый призывный из призывных. Оглядела мои куртку, пояс с пистолетом в кобуре, штаны, сапоги, словно выискивая кардинальные изменения в моем облике. Остановилась на волосах. Они ей особенно нравились.
Вот я думаю – почему до сих пор Снифити не узнала, что Тэсса вздыхает по мне? И что будет, если узнает?
Мимо меня проплыло могучее бедро, затянутое в малиновую материю. Тэсса ничего не сказала. При дяде она была неразговорчивой. Я потушил окурок сигары. Ворчун подождал, пока за племянницей закроется дверь.
– Разве вы лично будете платить за самолеты? – спросил я. – Какая вам забота?
– Правление мне всю плешь проело, – сказал огр, – что я, видите ли, много требую. Ремонт дорогой… Завышаю требования якобы!
– Правда?
– Я и так хожу по самому краю. Ниже просто нереально, – проворчал Ворчун. – Не могу же я ставить на истребители детали от деревянной телеги! А им, поди, этого и хочется! Теперь вот новые машины нужны… Проклятый Мясник! А наши парни летают на развалюхах, не мне тебе говорить. Половину их них не заставишь пересесть на более совершенные модели, это ясно. Но ведь можно внутренности сменить, подправить, раскачать, разогнать! А вот на это правление как раз не отстегнет ни одного лишнего гульдена. Сколько они из меня крови выпили, Джуль, ты не представляешь! Ты бы не отказался от кое-чего, что заставит твою «Бабенку» быть побыстрее да пошустрее?
– Нет, конечно, – сказал я.
– И никто бы из парней не отказался. – Огр взялся на колеса своего массивного инвалидного кресла и развернулся в сторону окна. Гавань Огненного гудела. Корабли входили и выходили. Пирс был полон самого разного народа.
– Разве правление не знает, где мы добываем запчасти и сколько они стоят? – спросил я.
– Знает. Каждое свое требование я снабжаю подробной сметой и аналитической запиской о ценах, – ответил Старый Ворчун. – Но правление и так все знает лучше меня. Им просто хочется поиздеваться над таким старым пнем, как я.
Хм, издеваться над огром – опасное для здоровья занятие. Это он фигурально выражается?
– Говорят, Компания в нынешние времена стеснена в средствах, – добавил Ворчун и фыркнул так, что звякнуло стекло в оконной раме. – Это они-то стеснены? Ни в жизнь не поверю такому бреду. Просто хотят сэкономить на спичках… – Огр развернулся ко мне. – Как думаешь, если мы составив профессиональный отчет о том, что именно техническая недооснащенность истребителей явилась одной из причин сегодняшней катастрофы, ребята подпишут его?
– Думаю, я точно подпишу, – ответил ваш покорный слуга.
Огр скривился.
– Ты не очень оптимистичен.
– Вообще, да… Не очень. Сегодня мне чуть башку не оторвали, я потерял двоих пилотов.
– Так я об этом и говорю.
Я кивнул. Старый Ворчун – крохобор из крохоборов. То, что он сейчас говорит о правлении, для меня большая новость. Я не знал, как реагировать. Чего огр пытается добиться? Чтобы я перестал считать его виновником нашего небогатого существования?..
– Гномы финансируют Воздушный Патруль, там все в порядке, – сказал Ворчун, – но патрульным просто нечего делать! Пилоты от безделья маются. При этом их зарплаты, не в пример нашим, высокие да и риска минимум. А наши ребята – каждый рейс теперь как последний. Миючинцы как сидели у нас на шее, так и сидят, приберегая свои ВВС для торжественных королевских парадов!.. – Огр сжал кулаки. – Мой отряд только и воюет со всякими засранцами, а ведь даже не имеет официального статуса боевого подразделения… Мы несем потери. Для правления это лишь отметки в рапортах, а для нас!?. Вот теперь Чуонг с Щупфортом!
– Да, – сказал я. Огр повторил многое из того, что я говорил ему раньше, требуя как-то изменить ситуацию. Чудеса да и только. Неужели старик решил пошевелить, наконец, мозгами? – Впору нам организовать собственный профсоюз и начать отстаивать свои права…
– Вот именно! – Кулак огра чуть не обрушился на столешницу. Думаю, даже дуб бы не выдержал. Ворчун остановился зеленую ручищу. – Нам нужно надавить на правление и заставить их пойти нам на уступки!
Я вспомнил о коллекции древностей и книгах Старого Ворчуна. Все это существует помимо счетов в гномских банках и ценных бумаг, приносящих неплохой доход. Не только огр, но даже его родственники у дракона на рогах не живут под страхом голодной смерти. Так в чем же дело? Неужели в старике взыграла совесть? Невзирая на славное авиационное прошлое, Ворчун не был замечен в альтруизме по отношению к собратьям-пилотам. Его стиль управления был твердым. Мягко стелет, да жестко спать – вот что говорят о таких типах. А тут, поглядите на доброго дедушку огра! Дошло до него, наконец, что парни, выполняющие грязную, в общем, работенку, должны получать взамен хоть какие-то послабления.
Хотелось бы не обмануться в догадках…
– Отчет помог бы нам! – сказал огр.
– Похоже, вы собираетесь предъявить правлению ультиматум, – заметил я.
Огр посмотрел на меня чуть не с презрением. Он не любил, когда ставили под сомнение его слова, а тем более, не доверяли с первого раза.
Старый Ворчун покатился вдоль окна, пока не оказался возле стены слева от меня. В углу был небольшой бар с некоторым количеством спиртного. Огр открыл дверцу, запустил внутрь лапищу и вынул бутылку крепкого «Алого Чувырлинского». На Чувырле роскошные виноградники и тамошний продукт самый качественный во всем регионе. В одном мы с Ворчуном были схожи – я тоже любил эту марку.
Огр подозвал меня жестом и вручил полный бокал. Себе он налил, конечно, серебряный кубок, почти в литр объемом.
– Ультиматум? Да, ты прав, капитан. Я хочу встряхнуть этих заплесневевших мухоморов. Если правильно встряхнуть, монеты из них так и посыплются… Ну, за парней. Теперь их дом – Небеса!
Мы выпили.
– И нам нужно подписать бумагу? – спросил я.
– Да.
– А другие звенья?
– Ну разумеется! – Огр сделал большой глоток. Подержал вино во рту, потом отправил в желудок. Его глазки загорелись. – Ты мне не веришь, Джуль?
– Извините, но с трудом, – сказал я. – Не будем друг перед другом выкаблучиваться. Я много раз ходил к вам с подобными требованиями и предложениями. Повышение зарплаты, премиальные, новые детали для машин, магическая раскрутка. Что я слышал от вас в ответ? Нет денег! Нет денег и не будет! Потом решим! Мне некогда, не сейчас! И так далее. Память мне не изменяет?
– Нет, – процедил огр. Его глаза стали как две узкие замочные скважины.
– А еще к вам ходили с таким же точно просьба, ходили и писали, ребята из других звеньев, Лопар, Угрюмый, Лунатик… Некоторые тут прямо завсегдатаи! И всегда одно и то же…
– Положим, не всегда, – проворчал старик.
– Да, бывали исключения, – сказал я, – но правила они не меняют. Вы правы – у нас нет прав, правление считает пилотов Отряда кем-то вроде каторжников, которые должны вкалывать за миску похлебки из креветок!
– Ну, не то что бы…
– Теперь я слышу от вас, Ворчун, совсем другую песню! Она ласкает мне слух и обещает восстановление справедливости, но за годы карьеры пилота я стал порядочным циником. Не верится мне, что кто-то, особенно огр, может враз измениться. Обижайтесь, Ворчун, даже увольте меня, но я сказал правду. И раньше говорил!
Я вернулся на стул и приложился к вину. Подобные стычки между нами не были редкостью в прошлом. Обычно после такой вот атаки огр принимался вопить и указывать мне на дверь. В вопросах, касающихся его личности, терпение – наислабейшая его благодетель.
Я не собирался уходить просто так. На этот раз.
Огр не выгнал меня. Его плечи поникли. Ворчун уставился в свой кубок и вздохнул.
– Чтоб меня черви могильные живьем сожрали, Джуль. Ты лупишь в десятку.
Я прислушался. Не собирается ли обвалиться здание? Не планируют ли разверзнуться хляби небесные из-за того, что Старый Ворчун признал свои ошибки?
Здание устояло под напором яростного шквала судьбы, и хляби небесные решили подождать.
– Я десять лет не садился за штурвал, – произнес Ворчун. Сейчас он выглядел утомленным стариком. И его устрашающая нечеловеческая внешность не могла скрыть этого. – Я превратился в студень. В ничто. По ночам мне снится, что я летаю, что у меня есть ноги. Смейся, Джуль… – Он посмотрел на меня, а потом отвернулся и стал смотреть на Гавань. Слишком мелодраматичное движение…
Чтоб тебя, Джуль, имей уважение к сединам!
– Тебе не понять. Ты человек. Ограм приходится хуже. Много ли ты встречал пилотов моего племени? Я имею в виду истребителей?
– Нет.
– Мы слишком велики. И так считалось долго – дескать, не годятся зеленые для легкой авиации. Я все жизнь боролся с этим стереотипом, пусть это и покажется смешным. Я люблю скорость, высоту, для меня невыносимо сидеть в этом проклятом кресле! – Голос Ворчуна напоминал отдаленный гром, предвещающий грозу. В нем были скрытый гнев, обида, ярость. – Куда я мог деть свою энергию? Я злое чудовище, я знаю! Я скряга и эгоист! Это я составил тот самый договор, по которому Тэсса не может выйти замуж до моей смерти. Всем известно об этом… Бедняжка мучается – я трижды отказывал весьма неплохим женихам! Был даже один родовитый огр из дальнего княжества, лучшая партия для моей лапочки. Я люблю Тэссу больше других племянников и боюсь потерять ее насовсем. – Огр повернулся ко мне. – Мне приходится быть чудовищем, чтобы не исчезнуть с лица земли. Меня лишили неба, но… – Он скрипнул зубами. – О своей репутации я знаю, многие меня ненавидят. Есть за что. Я боюсь одиночества, Джуль! Я признаюсь тебе, парень, в этом, здесь и сейчас. Ты не веришь в мои намерения, это твое дело. Но я заставлю правление считаться с нами! Пора бы им узнать цену огрского гнева. Если у меня нет ног, это не значит моей капитуляции перед вонючими бюрократами!
Трясущимися руками он снова налил себе вина.
– Смешно, да? Бюрократ тявкает на своих же собратьев! Да! Когда-то я был похож на тебя. Боролся за справедливость, думал, что у меня есть потенциал. Что я герой!
Ничего подобного я от Старого Ворчуна не слышал. Поймите меня правильно, я не собирался делать его чудовищем, но трудно ожидать таких откровений от зеленого чудища, которое увольняло парней из отряда даже просто за косой взгляд в свою сторону.
– Я хочу что-то сделать для собратьев, пока… Словом, пора заняться работой над ошибками.
Я пригубил вино. Понадобилось глотнуть несколько раз. Я с трудом понимал, к чему все идет. Или уже пришло…
– А что значит «пока»? – спросил я.
– Неважно. Главное то, что я собираюсь встряхнуть наших хозяев. Они нам много задолжали.
– Нам? Ворчун, вы получаете, невзирая ни на что, больше каждого из нас.
– Это сказки. Им известно, что у меня есть некий капиталец. И это дает, как им кажется, повод, урезать мое жалование, Джуль. Это случалось уже три раза!
Мы сцепились взглядами. Огр: проверь мне на слово. Я: пытаюсь, босс, очень пытаюсь…
Старик вздохнул. Вино помогло ему расслабиться. Мне тоже. В голове у меня стало шуметь. Пить «Алое Чувырлинское» на голодный желудок опасно.
– Ну ладно, – сказал я. – Чего вы хотите от меня лично и моих пилотов?
– Поддержки.
– Какой?
– Для начала – морально-идеологической, – сказал огр. – Не ставьте мне палки в колеса. Будьте на моей стороне. Если игра пойдет по-крупному, правление станет оказывать на Отряд давление. Их методы мне известны. Несколько подачек наиболее недовольным могут расстроить все дело. Поговори с парнями. Если мы будем твердыми, то нас послушают, если нет, мы просто все вылетим в трубу.
– Боюсь, при открытии этого фронта мы и так все вылетим в нее.
– Нет. Всех сразу они не уволят. А вот ударить по некоторым смутьянам могут. И тогда коалиция развалится, – сказал огр. Из ящика стола появилась табакерка размером с приличный сундучок.
– Ну допустим. Значит, объявим забастовку? Кто в ней будет участвовать?
– О забастовке пока речи нет. Это крайний вариант. – Огр занюхал понюшку табака и вынул из кармана платок. Для чихания. – Но если дойдет до дела, мы подключим и техническую обслугу. С Куалом и его пикси я договорюсь, не волнуйся. А для начала мы ударим по правлению многостраничным отчетом о материально-техническом состоянии парка самолетов и списком наших требований. Ты поможешь мне с ним, Джуль? Ты лучше ориентируешься в том, что нужно.
Я вспомнил о том, что мне говорил миючинский чародей на боевом фрегате. Защитные амулеты против Заклятья Слепоты. А кристаллы магической связи дальнего действия? А новые фильтры для очистки «воздушного масла», в котором плещутся духи-крутильщики? За пять секунд я насчитал полудюжину вероятных усовершенствований.
– Пожалуй, пара предложений у меня найдется. Но думаю, парни хотели бы для начала некоторое повышение ставок. В частности премиальные и надбавки на риск. Старая песня, так, Ворчун?
Огр махнул рукой. А потом чихнул. Я сделал все, чтобы удержаться на стуле, и удержался.
– Да, ты прав, – сказал Ворчун, отнимая от лица платок. – Все это будет в наших требованиях…
Ребятам это понравится. Только ведь они не поверят! Особенно те, кто проработал здесь дольше меня. Придется попотеть, чтобы убедить их в искренности Ворчуна, в его раскаяние и чувство вины.
Но это будет после того, как я поверю сам. Одну часть меня огр сумел переманить на свою сторону, но друга, полная недоверия, сидела в засаде и наблюдала.
– Все будет! Я знаю наших хозяев как облупленных, мне известны их слабые места, поверь! – Снова чих, такой же громогласный. – Я рассчитываю на твою помощь, Джуль! Побеседуй с другими. Добейся их расположения. И тогда мы вместе горы свернем.
– Хорошо бы горы, а не шею, – ответил я.
Огр захохотал, потом чихнул еще раз. Удивляюсь, почему стекло в окне до сих пор целое. Должно быть, на него наложено заклятье.
– Ну, кишка у них тонка до нашей шеи дотянуться!
Я сомневался. Шея человека совсем не то, что шея огра. Тоньше и не походит на бычью.
– Не думай, Джуль, что это мое решение спонтанное. Я много думал. Я не решался… Да, ты прав, в одночасье нельзя измениться, тем более, такой старой образине, как я. Сегодняшний бой с Мясником был последней каплей. И тогда я решил атаковать! Рано они сбрасывают меня со счетов!
Я подумал, не стоят ли в его кабинете подслушивающие устройства? Офис Кейлорской Торговой Компании находится в Дракенфорте, на Улице Важных, и слухи о готовящемся бунте могут без труда просочиться к нашим хозяевам. Да и что мешает им подложить огру пару-тройку специальных амулетов, которые будут передавать им содержание всех разговоров в штабе Отряда?
Однако не думаю, что Ворчун такой дурак. О такой мелочи он наверняка давным-давно позаботился. В Дракенфорте полно чародеев, которые готовы сделать за деньги все, что угодно.
– Хорошо, согласен, – сказал я. – Если учитывать, что мы в одной лодке, почему бы не попробовать…
– Молодец. Я знал, что ты будешь на моей стороне! – Огр хлопнул в ладоши.
Он знал? Ничего себе! Неужели я настолько предсказуем?
– Ты подумаешь над списком требований? – спросил Ворчун, ткнув в меня пальцев, который бы сошел за короткую толстую дубинку.
– Обязательно. Как только мозги в порядок приведу, – ответил я. Мне надоело торчать в его кабинете и обсуждать насущные проблемы. Хотелось отрешиться от суеты мирской и задать храпака. Я отставил вино. Меня покачивало. Крепкая штука.
– Вот-вот. А я сегодня же начну готовить доклад. Привлеку экспертов. Не меньше дюжины. Из личного кармана заплачу, не пожалею!
Вот это уже серьезно. Я никогда не видел, чтобы Ворчун готов был раскошелиться во имя благих целей! Что-то странное происходит на Огненном. Стоило отлучиться на пару часов, как все перевернулось вверх ногами. Так, глядишь, начнется ломка всего мировоззрения.
– Кстати, а что говорят миючинцы? – спросил я, когда уже собирался уходить. – Они ведь потеряли цепеллин.
– А! – Огр скривился. – Эти малохольные попытаются предъявить нам претензии, я не сомневаюсь… Пробовали, при тебе такое было. Но пусть пеняют на себя! Сколько платят, то и получают. В первую очередь правление даст им от ворот поворот. Я видел заключенный с Миючией договор. Там четко сказано, что пилоты и Компания ответственности за транспорт и его содержимое не несут. Вы сделали все, что смогли. Отряд потерял двоих. Если миючинцы фыркнут в мою сторону, я предложу возместить убытки им. За потерю самолетов, за погибших Чуонга и Щупфорта…
– Не согласятся, – сказал я.
– Верно. Но и Компания не пойдет на уступки. Здесь прямой резон правлению разорвать с ними контракт. Мы охраняем грузы миючинцев, нас бьют, мы несет ущерб, который приходится возмещать. Значит, чтобы не возмещать и не терпеть ущерб, надо отказаться от обязательств. Тем паче, что платит Миючия мало. Овчинка выделки не стоит.
И ради этого погибли эльф и гоблин, подумал я.
Аудиенция завершилась. Я шагнул к двери, когда огр окликнул меня.
– Чуть не забыл, – бросил он небрежно, – в твоем звене новенький. Сегодня прилетел.
– Новенький? Этого еще не хватало!
Старый Ворчун посмотрел на меня как Старый Ворчун. Разговор по душам закончен, теперь огр опять босс, а я подчиненный.
– Я взял новенького потому, что он хороший пилот, Джуль. В хороших пилотах я разбираюсь как-никак. Учитывая ситуацию… словом, два места в твоем звене так или иначе освободились.
Я хотел ему сказать, что это свинство, но промолчал. Что толку?
– Кто он?
Огр махнул рукой. Дескать, некогда языком болтать. Магический кристалл на его столе разродился серией вспышек. Значит, вызов.
– Я дал ему твой адрес, – бросил огр, прежде чем его увлек разговор с абонентом.
Донельзя «обрадованный» этим сообщением, я вышел из кабинета.