Они вышли на небольшую опушку леса, посреди которой, словно могучий страж, возвышался вековой дуб. Березняк здесь заканчивался, а впереди начинались поля, поросшие пшеницей и овсом. Больше дубов не было, лишь один этот исполин стоял на границе между лесом и полями. Старец обернулся и ткнул палкой в воздухе, указывая на узелок и короб в руках Яна:
– Что у тебя там?
– Здесь еда, – Ян приподнял травяной короб под правой рукой, – грибы, ягоды в основном, яблок есть немного. А здесь, – Ян посмотрел на узел из простыней, – мои личные вещи, очень важные для меня.
– Ишь ты! – усмехнулся старик, – и запасливый, и важный какой! Тебе лет-то сколько?
– Десять, – Яну все меньше хотелось следовать за стариком. Достаточно его уже шпыняли.
– Молодец, смышленый, – спокойно, без ехидства и осуждения, похвалил Светобор, – еще смотрю, на тебе питомец повис редкостной породы.
– Он мой друг! – опередил Ян старика, чтобы тот даже не вздумал съесть одногорба на ужин.
– Да я понял. Не переживай так, – мирно ответил старец, – Я к тому, что совсем скарбом тяжело тебе будет залезть в мой дом.
Старик повернулся к дубу и посмотрел вверх в густую шелестящую крону. Ян присмотрелся и неожиданно между кудрявой зелени увидел прямые линий деревянной постройки.
– Давай так, – предложил Светобор, – я залезу первым и спущу тебе веревку. Ты как-нибудь закрепишь свои пожитки. Я их затяну наверх, а ты сам заберешься следом.
Ян недоверчиво посмотрел на старика. Не грабёж ли это? Но старик спокойно ожидал решения Яна, с интересом разглядывая его зелеными глазищами. Только сейчас мальчик обратил внимание на палку в руках старца. Это был искусно отесанный посох, с примотанным полупрозрачным минералом на верхушке. Камень был закреплен толстой бечёвкой, сам был размером с яблоко. На посохе ниже камня под веревкой по кругу были высечены причудливые узоры. У разбойника вряд ли бы водилась такая вещица. Ян молча кивнул, соглашаясь на предложение старца.
Светобор подошел к дереву и быстро, словно росомаха, цепляясь за наросты на коре дуба, лихо запрыгнул в свое жилище, скрывшись между ветвей. Ян, удивленно вытаращил глаза и замер, поразившись прыткости старика. Одногорб тем временем спрыгнул на землю и стал копать рыхлую землю у корней дерева. Видимо, перенесенные волнения вызвали у зверька голод. Веревка слетела одним концом на землю. Второй конец остался где-то в листве наверху.
– Давай, поторапливайся! Темнеет! – послышался хриплый призыв Светобора.
Ян перевязал узел с книгами и короб с провизией так, чтобы можно было поднять их одновременно, крикнул о готовности, убедился, что груз плавно поплыл вверх, подозвал одногорба, посадил себе на загривок и стал забираться сам. По сравнению со старцем, будто забывшем о притяжении земли, Ян чувствовал себя неповоротливым малиноедом. Каждое движение он обдумывал с минуту. Брался то за один шершавый нарост на коре, то за другой. Первые несколько шагов от земли были изнуряюще долгими. Когда наконец Ян добрался до первой ветки, он был мокрым от пота, словно попал под ливень. Но ветка была слишком хрупкой, чтобы на ней задержаться для отдыха. Пришлось лезть выше.
На появление запыхавшегося изможденного мальчика старик никак не отреагировал. Вещи лежали на открытой площадке под навесом из толстой ткани, сам старец сидел спиной к Яну на табурете возле стола в доме. Мальчик увидел его в проем открытой двери, но помедлил заходить без приглашения. Светобор внимательно читал послание с крыла кулуши, осторожно повернув его к свету от свечи. Сама почтовая птица довольно клевала зерно с большого глиняного блюда на столе. Ян нерешительно опустился на пол веранды.
Одногорб успел перед подъемом наковырять пару червей и теперь с аппетитом их поедал, усевшись поближе к товарищу. Ян, подождав действий от старца, тоже потянулся к коробу с едой, чтобы выцепить хотя бы горсть ягод. Пустой желудок громко дал о себе знать. Будто услышав этот печальный ропот голода, старец резко обернулся и уставился на мальчика яркими зелеными глазами. Из темноты дома казалось, будто глаза эти светятся изнутри. Ян замер. Ему показалось на миг, что Светобор сейчас закричит на него, как раньше делала мать при малейшей его оплошности. Но старец лишь прищурил глаза, собрав возле глаз две паутины из морщин. Зеленое свечение рассеялось под белыми густыми бровями.
– Занятный ты малый. Рубашка на манер купеческой сшита, только задом наперед одета. Крыльев не наблюдается. Откуда родом – не говоришь. Про родителей сказал, что нет таких. Однако же кто-то о тебе ранее заботился. Одежда более-менее, ботинки новые, целые, простыни, вещи какие-то…
Ян не знал, куда деться от пристального буравящего взгляда. Хоть прыгай из скворечника этого на землю, да только шею свернуть можно с такой высоты. И бежать куда дальше – неизвестно. Мальчик совершенно потерялся в пространстве, не знал, где он, как попал в березовый лес, и что это за странный человек, разглядывающий его, словно букашку на траве.
– Ладно, – отступил после испытующего молчания Светобор, – Давай ужинать. Мясного ничего нет. Я не больно-то люблю животину убивать. Только ту добиваю, что уж повредилась сама, не сможет дальше скакать и скорее всего в ближайшее время станет кормом для волка или аргона. Так что, за неимением кроличьих лапок, будем есть грибную похлебку.
Светобор встал с табурета, прошел к металлическому котелку, висевшему на крючке по центру треножника.
– Ты проходи в дом, не сиди на пороге, – кивнул старец, приглашая Яна зайти. Мальчик подобрал все добро и зашел в помещение. Переступив порог, Ян обнаружил себя в просторной комнате, казавшейся гораздо больше изнутри, чем снаружи. Пахло сушеными лесными травами. Было светло. Свет исходил будто от самих стен. «Странно, на площадке казалось, что в доме свет только от свечки да глазищ хозяина», – отметил Ян. В дальнем углу стояла кровать. Рядом с ней шкаф с полками, на которых мальчик с замиранием сердца увидел книги и еще какие-то предметы, которые не успел рассмотреть.
– Проходи, проходи, не стесняйся, – старец отвлек мальчика, указав на единственный табурет за столом, – места хватит.
С полки на стене рядом с котелком Светобор взял один из небольших туесков, достал из него горсть чего-то и бросил в котел. Затем повторил действия еще с тремя берестянками.
– Соль чуть не забыл, – пробухтел старик, открывая пятый короб.
Ян, сев на край табурета, настороженно смотрел на Светобора. Что-то в его действиях коробило мальчика, но он не мог выцепить эту мысленную занозу.