Анна Шашкина Крылатый Ян
Пролог.
Ян отстал от Светобора, замер, услышав шорохи справа – с той стороны, где был хлев. Сонный перестук копыт, после – еле слышное хлопанье крыльев. «Маленькая птица или мотыль», – попытался определить по звуку юный следопыт. Он развернулся всем корпусом к строению и, ступая на цыпочках, чтоб не издать лишнего звука, задев какой-нибудь камешек, проделал несколько шагов вперед. Звуки, насторожившие его, больше не повторялись. Ночной воздух, густой и теплый, словно только что снятая сметана, звенел лишь музыкальным стрекотом кузнечиков. Ян замер. Показалось? Сглотнул, отчего ушные раковины его шевельнулись. И снова почудилось еле слышное трепетание.
«Светобор ушел далеко. Не слышно его шагов совсем. За ним идти или проверить? Чудище кровь сосет у коров и буйволопотамов. На людей не кидалось. Значит, или оно меньше человека, или слабее.» Ян в своих рассуждениях не учел, что сам был еще мал и мог представлять угрозу разве что для цыпленка. Мальчик смело шагнул в кромешную темноту хлева.
…– Очнись! Очнись, малец! – лицо Светобора в ярком свете от посоха склонилось над ним, морщины на лице старца прорезались сильнее, будто борозды на древесной коре. Ян открыл глаза и тут же зажмурился. От неожиданности ему показалось, что свет зеленых глазищ ведуна слепил его ярче посоха.
– Вставай, вставай быстрее! – торопливо стал поднимать его старец, хватая то за руку, то за плечо.
Ян поднялся, неуверенно шатаясь, почувствовал сильную усталость, тянущую его обратно к земле, нахмурился.
– Как же ты один пошел? Меня бы позвал! – сетовал ведун, осматривая Яна со всех сторон, одновременно водя посохом и руками вокруг головы.
– Ты впереди был, далеко. – Объяснил мальчик, постепенно приходя в себя.
– Пойдем отсюда, – скомандовал старец, закончив свои нашептывания и обмахивания над Яном, – хватит на сегодня!
– А как же чудище?!
– Сбежало! Удрать успело, – развел руками Светобор, – Я как тебя потерял, пошел обратной дорогой, только по шорохам и твоему мычанию безвольному определил, где ты. Мне тебя спасти надо было. А нечисть успею поймать.
– Оно летает. – разочарованно шмыгнул носом Ян.
– Может и летает. Не успел увидеть, – пожал плечами старец, – У тебя сил нет, силы оно подсосало. Зря я тебя взял с собой.
– Не зря! – в голове Яна все кружилось, но он старался держаться прямо, – Я тебе помогу!
– Хватит с тебя помощи. Домой пойдешь. – решительно отрезал Светобор и сделал круг в воздухе посохом. Портал засиял радужным тоннелем, – Ныряй!
– Нет. Надо найти нежить! – заупрямился мальчик, топнув ногой, отчего пыль с дороги поднялась и защекотала в носу. Светобор помолчал, посмотрел свысока на малорослого, но упертого как валун, обросший мхом, помощника, захлопнул взмахом посоха портал, и снова воцарилась кромешная тьма. Ян заморгал, чтобы глаза быстрее привыкли.
– С чего ты взял, что это именно нежить? – послышался рядом хриплый голос Светобора.
– Ну не человек же! И не животное. И не добрый дух: добрых люди знают, а этот скрывается.
– Верно. И хорошо скрывается. Так что я его не могу найти, – согласился старец, обходя Яна кругом и рисуя по земле посохом круг, – За границы не выходи! – а сам ушел снова в хлев.
Вдалеке, из леса за овсяным полем, проснулась кукушка. На ее одинокий печальный клич ответил ритмичным треском дятел. Слабый ветерок пробежал по траве, потрепал Яна по волосам. Полумесяц забежал за тучку, и освещал теперь только ее рваный бугристый край. Со стороны хлева не было ни звука. Яну стало не по себе. Он потоптался на месте, решая, стоит ли нарушить запрет ведуна. Наконец, резвый старец вынырнул из темноты, осветив поляну белым светом от посоха:
– Действительно, летает. Никаких следов на земле. У теленка на шее тонкой струйкой кровь сочится, а сам спит сном дурным. Я рану залечил, а он так и не проснулся! Можно бы на овода подумать, да он так не усыпляет и силы жизненные не крадет.
– Так кто же это? – нахмурился Ян.
Светобор прошел вперед в направлении жилых домов:
– Среди людей прячется, видать. Двоедушника надо искать.
– Как это – двоедушника? – мальчик впервые слышал о таком.
– Редко, очень редко такое случается. Вынашивает женщина ребятенка своего, да где-нибудь с иной силой повстречается: на похоронах упадет или заблудится в лесу по злой забаве лешего. И вот испуг ее, ослабленность духа человеческого притянет в ее нутро вторую душу, только не человеческую уже.
– И что тогда?! – Ян округлил глаза со страха и ускорил шаг, чтобы идти ближе к старцу, – Как ребенок жить будет дальше?!
– Да нормально будет жить. Днем-то он обычный человек. А вот ночью – тут уж как повезет. Бывают смирные сущности, а бывают зловредные. По домам надо пройтись. Время к рассвету бежит, как раз вычислим, кто из деревенских по ночам буянит.
Деревня Кувшиновка была небольшой – всего десять домов, общий хлев для крупной скотины, да три кукурника. Острый серп полумесяца так и не выглянул из-за туч. Небо медленно стало линять и кучевые облака проступили четче. День просыпался хмурым и дождливым.
На стук в двери люди отвечали не сразу, открывали с опаской, запускали в дом с недоверием. Светобор – высокий седой старец с прямой широкой спиной, с заплетенной в косу бородой, в красных кожаных сапогах с серой опушкой и чудным деревянным посохом – шепотом объяснялся с хозяевами, и те шли поочередно будить всю семью, включая и стариков, и малышню. Последние просыпались неохотно, канючили, хватались за мамкины юбки. Но просыпались все. Садились в ряд и ждали. А ведун медленно обходил избу по углам, осматривал всех жильцов и молча шел на следующий двор. За ним словно хвостик увивался мальченка лет десяти с небольшим, в светло-зеленой рубашке, шитой по фасоны среднекрылых, с маленькими (не больше кулушиных) белыми крыльями за спиной.
В восьмом по счету доме нашли, кого искали: все семейные проснулись, кроме старшего сына. Четырнадцатилетний долговязый веснушчатый мальчуган спал на лавке у окна беспробудным сном, раскинув руки в стороны так, что одна до пола свисала. Рот был полуоткрыт, издавал еле слышный свист, голова паренька была запрокинута лицом в потолок.
– Всегда так спит: не добудишься с утра, позже всех встает, а вечером раньше всех засыпает. Но работящий он, послушный, – прошептала мать Светобору, заметив особый интерес к сыну.
– Сейчас проверим, один ли он в своем теле живет, – ответил старец, не поворачиваясь к женщине, передал посох Яну, а сам взял за ноги и за плечи спящего и одним сильным движением развернул его на лавке, поменяв направление туловища, а затем еще и на живот перевернул, голову на бок поворотил, чтоб дышать было чем, а рот прикрыл краем подстилки. За все время, что ворочали его, как мешок с зерном, не проснулся подросток.
Зато во все окна вдруг ветер застучал. Вихрем стал расти на дворе смерч, поднимая над землей пыль и ветошь. Белье стираное сорвал в бешенстве с веревок, закрутил по кругу.
– Живо все за печь! – крикнул ведун. Сам выхватил у Яна посох и побежал скорее во двор, захлопнув за собой дверь.
Ян глянул по сторонам. Мать, отец и двое девчонок-близняшек, младших дочек, забились от страха в дальний угол за печь. Двоедушника заколотило, затрясло всего, будто лихорадка напала, но не просыпался он никак, только словно кто-то невидимый перевернуть его обратно на спину пытался. Ян зажмурился, жутко самому стало, но Светобору нужно было помочь. Он прикусил губу до боли и прыгнул, на мальчишку сверху, прижав его всем телом к лавке.
Ведун тем временем вступил в вихрь. Ураган рассвирепел, в воздухе летали ведра, простыни, лопаты – все, что было мелкого на дворе. Солома с крыши начала пучками выдираться и тоже пускалась в дикий пляс по кругу. Бороду старца растрепало. В свисте ветра слышался вой и рычание неизвестного разъяренного зверя.
Прикрываясь левой рукой, посохом в правой Светобор стал рисовать по воздуху знаки и кричал, громко кричал: «Прочь! Пошел прочь!» Долго продолжалась борьба.
…Рубашка Яна промокла на сквозь от пота, все мускулы он напрягал, чтоб усмирить припадок двоедушника. Наконец, отец мальчишки осмелел и пришел на подмогу – прижал ноги сына к лавке.
Светобор все кричал против ветра, прогонял нечистый дух. Два стекла в окнах лопнули под напором стихии, засвистело в самой избе, женщины завизжали. Следом сверкнула вспышка ярче солнца, ослепила всех.
И притих мальчишка, колотун сошел, ресницы задрожали. После полного пробуждения он долго удивлялся, почему отец его за ноги держал, а незнакомый пацаненок с большими серыми глазами в необычной одежде стоял посреди их избы и смотрел на него с опаской, как на дикого зверя.
Однако Ян недолго оставался еще в доме. Убедившись, что подросток в полном здравии, Ян выбежал во двор к старшему товарищу. Уже рассвело, но небо было сплошь затянуто серой пеленой. Ведун стоял, задрав голову вверх, и внимательно следил за ослепительной сферой красного цвета размером с кочан капусты, которая быстро уплывала по воздуху в направлении леса.
– Это что? – спросил Ян, встав рядом со старцем, хотя сам уже догадывался.
– Молния шаровая. Сгусток энергии злобной, что подселился в человека. Сейчас улетит, в дерево где-нибудь врежется и огнем распалится. И станет людям спокойнее жить. Зла станет меньше.
Ян посмотрел в лицо старца, улыбавшегося всеми морщинками сквозь усталость после битвы, и глубоко втянул свежий воздух. Они сделали доброе дело, теперь можно прыгать в портал и возвращаться домой.
