Когда мои губы коснулись чаши и в рот попал сок древа, я едва сдержался, чтобы не застонать от боли.
Было такое ощущение, словно мне в горло попал кипящий свинец. Причем сама жидкость горячей как раз вовсе не была. Ноги подкосились, и я упал на одно колено.
Мышцы скрутило судорогой, и удерживать чашу в руках стало сложно, но я не выпустил ее из рук. Я пройду этот обряд и выживу, чего бы мне это ни стоило.
Дыхание перехватило и дышать стало тяжело. Легкие сдавило так, будто бы на грудь мне положили огромный валун, а сердце начало выдавать такой бешеный ритм, что казалось, еще чуть-чуть и оно вылетит из груди.
Меня охватила легкая паника, но я быстро с ней справился и попытался сконцентрироваться. Главное – сделать глубокий вдох. Несмотря на то, что в руках у меня был самый настоящий яд, он точно не был нервно-паралитическим, это я знал наверняка.
Успокоившись, я сосредоточился на своих ощущениях, а затем вдохнул. Получилось! Легкие получили столь нужный им кислород, а я смог сделать еще один глоток этой дряни.
В этот раз он уже не был таким болезненным и я даже смог воспользоваться магическим зрением, чтобы посмотреть, что происходит с моим организмом не только на физическом уровне, но и на магическом.
«Хм-м, интересно», – подумал я, с интересом наблюдая, как мое магическое ядро впитывает в себя ядовитую отраву напитка Детей Угла.
Причем справлялось оно с ядом лучше, чем я рассчитывал. С того момента, как я попал в их деревню, мое магическое сердце претерпело некоторые изменения и заметно окрепло. Это касалось и паутины энергетических каналов. Но не это удивило меня.
Самым интересным было то, что яд древа, которому поклонялись иные, начал вытеснять магические частицы, появившиеся в моем организме после взаимодействия с короной Неспящего губернатора.
Как говорили в моей гильдии: «Клин клином вышибается».
Я сделал третий глоток, и новая порция яда была принята ядром уже гораздо проще. Я даже смог ощутить вкус «напитка», так как теперь он уже не доставлял мне столько боли, как это было, когда я попробовал его в первый раз.
«Неужели это дерево живое?» – с удивлением подумал я, когда понял, что мне очень знаком вкус жидкости в чаше.
Это была кровь. Да, у нее был другой привкус, нежели у человеческой – она сильно горчила, но в целом сходства были очень большие. Сделав четвертый глоток, я даже нашел в себе силы, чтобы подняться с колена.
Голова все еще кружилась, дышать было тяжело, а тело ощущалось слабым. Но я уже был уверен, что это испытание, или, как называли его сами иные, ритуал, я пройду и точно выживу.
Я открыл глаза, и на моих губах невольно появилась улыбка, когда я увидел лица иных племени Детей Угла, взгляды которых были прикованы ко мне.
Что, не ожидали, да?!
Я сделал последний глоток, и чаша опустела.
«И все?» – хмыкнул я про себя и бросил чашу прямо в болотную жижу, после чего посмотрел на Принявшую разложение.
– Это все? – спросил я, глядя девушке в глаза.
– Я… Я не… – она посмотрела на своего отца.
Я повернулся к нему и увидел на его губах довольную улыбку. Избранник Угла кивнул дочери.
– Получается все, – ответила иная и, подойдя ко мне поближе, достала из болотной жижи чашу, которая начала уже понемногу тонуть.
Я обвел взглядом остальных иных. Несколько секунд ничего не происходило, а затем они «взорвались» громкими криками и улюлюканьем.
– А ты интересный, – ко мне подошел вождь и усмехнулся.
– Как такое вообще возможно? – я обернулся и увидел ошарашенное лицо Принявшей разложение. – Отец, я не понимаю. Неужели он из про…
– Молчи, Ла'ан! – шикнул на нее Избранник Угла.
– Прости, отец, – девушка опустила глаза вниз.
Уже второй раз она говорит про какое-то пророчество. Хотя не удивлен, что у них есть нечто подобное. У фанатиков и культистов всегда можно встретить нечто подобное.
Избранные, миссии. Неважно, как их называть. Всегда должен был присутствовать тот, кто изменит вся и всех. И, видимо, Дети Угла не стали исключением.
– Идем, человек, – тем временем произнес вождь. – Ты, кстати, называл свое имя, – добавил он, с интересом разглядывая меня.
– Люк Кастельмор, – назвал я свое имя.
– Люк, значит, – просмаковал мое имя вождь, а затем поднял руку и произнес громко: – Этого человека зовут Люк! – представил он меня племени, и иные снова начали громко выкрикивать бессвязные звуки и улюлюкать.
Видимо, уже какой-то другой уровень уважения. Во всяком случае, это лучше, чем просто «человек».
– Что дальше? – прямо спросил я, когда крики утихли.
– Пока не могу тебе этого сказать, – ответил Избранник Угла.
Ясно. Значит, отпускать они меня не собираются. Во всяком случае, не сразу.
– А мои вещи? – уточнил я.
– Получишь их, как только вернемся в деревню, – спокойно ответил вождь, чем немного удивил меня.
– Даже оружие? – спросил я.
– Да. Почему нет? – повернувшись ко мне, иной усмехнулся.
– Ничего, просто спросил, – покачал я головой.
Видимо, сильно уверены в том, что мне никуда не деться отсюда. Что ж, думаю, они сильно заблуждаются в этом.
А тем временем мы снова отправились по болоту назад в деревню. И снова на пути нам не встретилось ни одной опасности.
– Вождь, могу я спросить вас о жителях этих земель? – спросил я Избранника Угла, так как путь все равно был неблизкий, а любая информация, которую я мог получить от иных про них же была крайне полезной.
– Да, конечно, – кивнул он. – Что тебя интересует?
– Много ли племен ты знаешь? – спросил я вождя.
– Хм-м, – он задумался, а спустя несколько секунд начал что-то бубнить себе под нос и загибать пальцы на руках.
– Точно больше трех десятков, – спустя какое-то время ответил он.
– Это только те, которых знаешь и видел именно ты, вождь? – уточнил я.
– Да, – мой собеседник кивнул.
– А сколько их всего в землях по другую сторону разлома? – спросил я.
– Не знаю, – он покачал головой. – Много. На последнем Ту'Уне было больше сотни вождей, а значит, и племен не меньше, – добавил он.
Ого! Больше сотни племен? Это сколько же в Проклятых землях живет иных? Если, скажем, взять Детей Угла, то тут я насчитал около трехсот – трехсот пятидесяти иных.
Даже если это племя среднее, то получалось, что по другую сторону разлома живет больше тридцати тысяч иных, которые сильнее, выносливее, ловчее и быстрее обычных людей.
И это я еще не говорю об их странных магах.
Если их наберется больше сотни, то у армии, будь она из Галларии или из Иллерии, уже возникнут серьезные проблемы.
Да уж. Чтобы отвоевать Проклятые земли у иных, необходимо оружие посильнее, чем мушкеты.
– Ту'Ун, это собрание, где собираются все вожди? – спросил я.
– Верно, – снова кивнул мой собеседник.
– И что на них обсуждается? – поинтересовался я.
– Все, – в ответе иного послышались нотки раздражения.
Интересно, это он только об этом их «Ту'Уне» говорить не хочет или я ему надоел со своими расспросами?
– А магия? – поинтересовался я.
– Что с ней? – спокойно ответил вопросом на вопрос Избранник Угла.
«Значит, только о сборе вождей,» – сразу понял я. Ладно, тогда сменим тему.
– Как вы научились заклинаниям? – спросил я.
– Заклинаниям? – иной усмехнулся. – Я не понимаю, о чем ты, Люк, – добавил он и посмотрел на меня, словно на несмышленое дитя.
– Маги с материка, откуда я прибыл…
– Не понимают, как использовать внутреннюю энергию. Знаю, да! – вожак племени Детей Угла громко рассмеялся.
Хм-м, интересно.
– О чем вы, вождь? – спросил я.
– О том, что человеки, как ты, неправильно используют внутреннюю энергию, – произнес иной. – Не знаю, как сказать, – он покачал головой. – Пусть лучше объяснит дочь. Ла'Ан! – позвал он Принявшую разложение.
– Да, отец, – иная поравнялась с нами.
– Объясни Люку, что неправильно делают их благословенные Великой Матери, – сказал Избранник Угла своей дочери, и на ее губах появилась улыбка.
– Хорошо, отец, – она вежливо кивнула ему, а потом посмотрела на меня. – Они все делают неправильно, Люк, – произнесла она.
Наверняка она кладезь информации, касающейся магии! Повезло!
– А что именно? Не могу понять, в чем ошибка, – ответил я Принявшей разложение. – Магия, которую творите вы. Как она отличается от той, что творят люди с материка? – спросил я, и шаманка задумалась.
– «Заклинания». Так ведь называется то, чем пользуются люди? – спросила меня девушка.
– Верно, – кивнул я. – Вы называете это по-другому?
– Хм-м. Как бы объяснить, чтобы ты понял… – она снова задумалась. – Мы не придаем внутренней энергии форму. Мы используем ее напрямую, – ответила она.
– Форма – это и есть заклинания? – уточнил я.
– Верно. Люди заключают благо Великой Матери в форму, тем самым ограничивают ее. Сажают в клетку. А так нельзя, – она покачала головой. – Это делает силу слабее. Ты, – она указала на меня пальцем. – Ты пользуешься внутренней силой не так, как люди с большой земли! – произнесла она, и на ее губах появилась довольная улыбка. – Ты делаешь это напрямую. Так, как надо.
После ее объяснений стало немного понятнее.
Моя магия действительно отличалась от той, что использовали маги с материка. В принципе, у Иллерии и Галларии маги использовали ее одинаково. У них действительно была какая-то система, благодаря которой они придавали магической энергии форму, скажем, молнии, огненного шара или той же магической брони, которая делала кожу здоровяка Де'Жориньи прочной, словно камень.
Я же, как и сказала Принявшая разложения, использовал свою магическую энергию напрямую, разгоняя ее по телу, делая его сильнее или создавая магический доспех поверх кожи, чтобы защититься.
Видимо, и иные делали так же. И тогда возникает вопрос: чему я новому смогу у них научиться и захотят ли они меня учить?
– А ты можешь показать что-нибудь? – спросил я у иной.
– Что именно? – спросила меня девушка.
– Как вы используете магию, – ответил я.
– Разумеется! – произнесла дочь вождя. – Вот…
– Ла'Ан, – голос Избранника Угла заставил мою собеседницу вздрогнуть.
Мы одновременно посмотрели на него, и иной покачал головой.
– Прости, отец, – девушка виновато опустила глаза вниз, а потом посмотрела на меня. – Нельзя, Люк, – произнесла она.
Ну, чего-то такого я и ожидал.
Я здесь чужак, и даже то, что я прошел их обряд, не делало меня «своим». Надо будет попробовать разговорить ее, когда рядом не будет вождя.
Я посмотрел на иную.
Судя по ее поведению и мимике, я ей явно симпатичен. И, скорее всего, ей тоже хотелось меня о многом расспросить. Принявшая разложение точно была девушкой любопытной, и оставалось теперь только это как-то использовать.
Да, я и сам не особо много знал о материке, но наверняка больше нее. Поэтому какими-то знаниями смогу поделиться в обмен на те, что она может предоставить мне.
И больше всего меня, конечно же, интересовала магия.
Интересно, однако, получается. Я чужой как на материке, так и в этих землях.
Да и если говорить начистоту, я и в своем родном мире был чужим. Возможно, если бы я не унаследовал магический дар, я бы смог найти семью и быть счастливым. Но судьба распорядилась иначе.
Я попал в гильдию, и после этого меня вела лишь одна тропа. Тропа одиночества. От этих мыслей кольнуло в сердце. Ого, давно у меня такого не было.
– Люк, – голос вождя отвлек меня от грустных мыслей.
«Ничего, может в этом мире получится обрести счастье и покой,» – подумал я и посмотрел на Избранника Угла, который меня звал.
– Да, вождь, – вежливо ответил я.
– Скажи, ты хочешь вернуться к своим? – вдруг спросил он.
Признаться честно, меня его вопрос даже поставил в тупик.
– Да, – честно ответил я. – Вы меня отпустите? – удивленно спросил я.
– Не сейчас, – мой собеседник покачал головой.
Я не удивился подобному ответу. Веры в то, что меня просто так возьмут и отпустят, у меня, конечно же, не было.
– Твои люди задержатся в Священном озере Угла, – между тем продолжил вещать вождь.
– Почему? Вы их…
– Нет. Мы не стали их преследовать, но грядет Ва'Анг, – перебил меня иной, сделав специальный акцент на последнем слове, значения которого я, разумеется, не знал.
– Что такое Ва'Анг? – спросил я, когда понял, что ничего пояснять мне отец шаманки не собирается.
– Хм-м, – мой собеседник задумался. – Даже не знаю, как это лучше объяснить, – добавил он и обернулся. – Ла'Ан, можешь объяснить Люку, что такое Ва'Анг?
– Да, отец, – кивнув, иная задумалась. – Прилив! – вдруг произнесла она. – Это похоже на прилив, который бывает на море! – добавила она и довольно улыбнулась, явно гордясь собой за сравнение.
– Да, но у боло… У озера не может быть прилива. Или я что-то не знаю? – спросил я.
– Не знаешь, – ответила шаманка. – У Священного озера Угла бывают приливы. Просто они не совсем обычные, – добавила она.
– И в чем заключается их необычность? – спросил я, когда, ответив, Принявшая разложение не спешила продолжить.
– Монстры, – ответила она.
«Мне что, каждое слово из них клещами нужно вытаскивать?!» – я начал понемногу злиться.
– А поподробнее? – попросил я. – Мне ничего не понятно.
– С Ва'Ангом приходят монстры. Много монстров, – произнесла она и нахмурилась.
Объяснение, конечно, было поверхностным, но уже можно было предположить, что у Жумельяка и его группы, видимо, вскоре должны возникнуть серьезные неприятности.
– А как это происходит? – спросил я.
– Воды Священного озера обновляются и исторгают из себя новых его жителей, – присоединился к разговору вождь. – Нерест! Вспомнил! Знаешь, что такое нерест? – спросил меня вождь.
– Да, – кивнул я.
– Вот. Что-то подобное случается и в Священных водах озера Угла. Только размножается в них отнюдь не рыба, – произнес он, и на его губах появилась улыбка. – И сегодня как раз тот день, когда потомство выходит из вод Священного озера, – добавил он и посмотрел на свою дочь.
В отличие от своего отца, она радости не испытывала.
– И если они не успели пересечь Священное озеро, а они точно не успели, то им несдобровать, – произнес Избранник Угла. – Хотя тот маг, который убил одного из наших, может и выживет, – он пожал плечами. – Если ему не встретятся крылатки, конечно.
– Крылатки? – спросил я.
– Да. Что-то вроде… Ла'Ан, как эти существа называются у человеков? – обратился он к дочери.
– Пиявки, отец, – ответила девушка.
– Точно. Пиявки! – произнес он. – Только с мою руку размером, – он демонстративно провел рукой от плеча до ладони. – Такие, да, – кивнул он. – У вас на большой земле они ведь не такие? – спросил он.
– Нет, – отрицательно покачал я головой. – Но почему они называются крылатками? – поинтересовался я.
– Потому что у них есть крылья, и они умеют летать. Почему же еще? – усмехнулся мой собеседник, в то время как мне стало совсем не до шуток.
Мои друзья были в серьезной опасности. И самое отвратительное, что я не знал, как им можно помочь.
– А на вас это как-то отражается? – спросил я.
– Разумеется! – довольным голосом произнес вождь Детей Угла. – Ва'Анг всегда приводит к славному пиру! Будет много вкусной еды! ВА'АНГ! – громко прокричал Избранник Угла и другие иные начали вторить ему, громко выкрикивая это слово и улюлюкая.
Я тяжело вздохнул и посмотрел в сторону, куда двигалась моя группа.
Чует мое сердце – быть беде…