Радомир: квартира Алисы и Лизы, вестибюль вуза
Бледные звезды мерцали сквозь прорехи в облаках, будто соблюдали определенный программный ритм. Кружевные оборки на тюле трепетали им в такт. Невидимое дыхание вселенной объединяло каждое событие. Вот и все то, что произошло со мной в последние пару месяцев подчинялось этому колебанию. Мне осталось лишь разглядеть суть.
Съемную квартиру освободил тремя днями ранее. Но Алиса не отпустила меня ночевать в погреб, нам надо было очень многое обсудить. И мы ютились на маленькой кухне в однушке, которую сестра делила с Лизой. Мецтли устроила морду у меня на коленях, а серое тело как раз влезло под небольшой стеклянный стол на металлических ножках.
– Прости, с едой дома плоховато. У меня только помидоры, – пожаловалась Алиса и принялась кромсать алые глянцевые плоды крупными кусками, словно заправский холостяк, редко бывающий на кухне. – Но у тебя аллергия, так?
– Раньше не было, – припомнил я. – А тогда в погребе – первый раз.
– Лучше не рисковать.
– Знаешь, я тогда вспомнил, как мы расстались с Севериной. Она кормила меня помидорами на выездной дороге из Риги и ела сама. Вампирица ела помидоры!
– Думаешь, это связано? – Алиса прищурилась и обшарила кухню цепким взглядом. – Тогда тебе цельнозерновые сушки. Лизкины любимые…
– Уверен, что связано.
– А я теперь не смогу оплачивать жилье самостоятельно… Придется съезжать в общагу, – призналась Алиса невпопад и еще раз печально осмотрела светлые стены, будто прощалась прямо в эту минуту.
– Думаешь, Лиза не вернется?
Сестра пожала плечами, хлюпнула носом и выложила о своих сегодняшних злоключениях, ошарашив откровением: вампиров, оказывается, двое! Тристан, в которого она была влюблена. И его брат-близнец – Руслан – ее научный руководитель.
– Теперь я окончательно сбит с толку, – подытожил, пытаясь разложить в памяти моменты, когда мне встречался Тристан, а когда Руслан. – С кем из них ушла Северина?
– С Русланом! – с нотками начинающейся истерики повторила Алиса.
– А тогда, в пабе?
– В «Алхимии» мы были с Тристаном! Мне бы и в голову не пришло ужинать с научным руководителем, – ее брови поползли вверх. – Они совсем разные, Радомир. И почему никто не замечает? – Грустно вздохнув, она добавила: – А я-то думала, что в этом и заключается наша с тобой особенность – различать двух древних вампиров.
– Мы встречались-то пару раз. Но Северина, она не знает?! – Я вскочил на ноги, собираясь бежать. Кровь закипала, требуя срочно спасать мою вампирицу.
– Это же секрет, – подметила сестра. – Надо найти Тристана и потребовать объяснений. Но сначала я заберу из лаборатории колонии бактерий, выделенных из вампирской крови. Без них нельзя синтезировать заменитель. Но Руслана это не остановит. У него есть доступ ко всем материалам моего исследования. Он действительно обойдется без моего участия.
– Ты же притащила в погреб целый баул.
– Я не могла забрать малышей тогда. Только теперь они достаточно подросли. И придется организовать в погребе условия для новых посевов, – она замешкалась, но тихонько добавила: – Когда мы найдем Лизу, ей понадобится еда.
Теплые пушинки – что шебаршились в груди всякий раз, когда сестра оказывалась рядом – зябко съежились, готовые колоть сердце и царапать нутро. Тогда я просто протянул руки и привлек Алису за плечи. Стул скрипнул по плитке на полу, а моя синеглазая девочка прерывисто вдохнула и устроилась в объятиях удобнее.
– Знаешь, Радомир, это странно, что Руслан ошивался на востоке города. Почему они встретились с Севериной именно там?
– Я тоже ждал ее там, – заметил невпопад. – А вообще, многие в Калининграде пропадают и появляются, когда им заблагорассудится. Причем, в совершенно неожиданных местах. – Припомнил, как испарилась Эдита в нашу последнюю встречу. – Не удивлюсь, если алхимия способна открывать порталы.
– Да ну тебя, я же серьезно, – Алиса шутливо ткнула меня кулачком в грудь и отстранилась.
– Ты делаешь кровь из томатного сока. Куда уж серьезнее?
Она наморщила носик и принялась хлопотать с чайником.
– Мать велела поймать Северину, – вымолвил я, вмиг охрипшим голосом. Как только речь зашла о том, что больше всего волновало меня, кухня показалась еще более тесной. – И тогда явиться в Золотой город вместе с тобой.
– Для чего? – она пожала плечами. – И у тебя ведь есть приглашение, с теми забавными закорючками. Алхимическими символами, наверное.
– Откроет нам тайну долгожительства, – бросил пренебрежительно, ведь наш с матерью разговор закончился неприятно. – А может быть, она проводила над нами еще какие-то эксперименты. Расскажет уйму занимательных моментов.
Алиса содрогнулась. Мне и самому подобное казалось омерзительным, но факт оставался таковым. И даже то, что мы с сестрой были детьми, не остановило мать от проведения ритуала, связавшего наши души. Позже Эдита использовала погреб для издевательств над вампирами. Когда я получил его в наследство, увидел клетку, цепи и прочие прибамбасы, то к горлу подступила тошнота. Потом сделал ремонт и стер неприятные ощущения пыточной камеры. Теперь погреб больше походил на тайную лабораторию в стиле стимпанк. Но явилась Эдита и развеяла образовавшуюся идиллию.
– Она исчезла так быстро, что ничего толком не объяснила, – пожаловался, словно превратился в мальчишку. – И выставила невыполнимое условие. Кто бросает разговор на середине и убегает?
– Эдита убежала?
– Скорее, вышла за дверь и исчезла. Говорю же, мы слишком мало знаем об алхимии.
Мецтли фыркнула, словно соглашалась.
– Тут ты прав, – нехотя кивнула Алиса. – Розовый порошок превратил тело вампирши Ирис в пар за считанные секунды. – Она задумалась, забавно подперла рукой подбородок и постучала пальчиком по губе. – Приглашение в Золотой город у тебя с собой?
Выудив из бездонного кармана самой лучшей на свете куртки прямоугольный кусочек картона, я протянул его сестре.
– Начнем с символов. Сравним их с теми, что на стене.
***
Низкие тучи наполняли ожидание щемящей тоской. И вроде я отпустил сестру ненадолго, но душа металась в сомнениях. Стоило все-таки пойти в академию с ней, и не важно, что она отговаривала.
Привлекли бы внимание? Ну и ладно. Охрана не пропустила бы с собакой? Не беда, Мецтли могла бы подождать. А я был бы рядом.
После мы договорились поехать в погребе. Осмотреть надпись на стене и порыться в книгах, чтобы расшифровать символы. Но еще больше Алиса просила сопроводить ее к дому Тристана.
– Если я вдруг снова потеряю голову от одуряющего запаха вишни, – сказала она вчера перед сном. – Разреши Мецтли тяпнуть его за ж… жилистую ногу!
– Если он посмеет соблазнять тебя при мне, я сам тяпну его за ногу.
Вспоминая милый разговор, я рассмеялся в голос. Прежде мне не с кем было непринужденно болтать о ерунде, и уж тем более, обсуждать вампирские филеи. Бабушка, вырастившая меня вместо матери, чаще наставляла, чем слушала о переживаниях. Сильные мужчины, по ее мнению, имели право многозначительно приподнимать бровь, лучше только одну, или смотреть исподлобья в некоторых случаях. В остальное время должны тщательно перемалывать любые эмоции и переживания подобно кофемолке – внутри, превращая в пыль – и ни в коем случае не уподобляться мясорубке, что вываливает фарш наружу. Уж не знаю, где она понабралась такой мудрости, но сама жизнь учила меня другому. И я смеялся даже в одиночестве, если на то находились причины.
Сидя на мотоцикле за углом здания, я слышал, как колотится Алисино сердце, как трепещет в сомнениях душа. Будто мои собственные, дрожали ее руки, снимая с хрупких полочек важные склянки. Ветер трепал резной скрюченный лист по сырой брусчатке, вторя движениям сестры. Словно воздух колыхался не в ее лаборатории, а здесь, на улице, перед моим взором.
Мецтли вдруг всхрапнула, прервав созерцание сюрреалистичной картины. Дернула носом, будто учуяла кого-то знакомого.
– Идет? – переспросил я, но собака лишь возбужденно пошевелила ушами, дернула хвостом и гавкнула. Неожиданно! Мецтли ни разу не шумела зря. Я так и сидел, представляя, как из-за угла вот-то покажется Алиса. Но ни через минуту, ни через десять, она не появилась. – И что же ты учуяла?
Зубастая серая подруга суетливо переступила с лапы на лапу. У меня же по всему телу прокатилась неконтролируема зябкая волна. В груди поселился обжигающий холод, будто внутренности хлестал лютый ветер с Калининградского залива. Тогда я молниеносно скатился с байка и помчался ко входу в академию.
Пора прекращать обманываться! Сестра в опасности. И как бы ни работала странная связующая нас нить, впредь не стоит так долго игнорировать сигнал тревоги.
Мы с Мецтли ворвались в двери подобно зимнему шторму. Не потому, что принесли за собой снег, ведь он сегодня не выпал. А потому, что казалось, будто лед изнутри меня вылетал наружу и развевался за спиной белесым шлейфом.
– Стой! – только и успел крикнуть в спину охранник.
Я уже поднимался по лестнице, перепрыгивая через ступеньку, ведь хорошо запомнил путь к кабинету ректора. Уверен, что сестра застряла именно там. И когда я схватился пальцами за ручку двери, с той стороны в нее врезалось нечто тяжелое. Резко отпрянул и сглотнул. Мецтли злобно зарычала, предупреждая, что в следующую секунду готова броситься на врага.
Стены академии задрожали, дверь дернулась и отворилась. Прямо мне в руки вывалилась Алиса. Окровавленные пальцы скользнули по грубой коже куртки, оставляя липкие дорожки.
– Не дай ей уйти! – послышался из кабинета голос Максима Андреевича.
Следом выскочила Лилия и занесла в воздух руку с небольшим метательным ножом, но увидела меня и замешкалась.
– Радомир. Отлично, тащи Ясину сюда, – быстро совладав с собой, приказала Лилия, будто я давал клятву верности ее семье.
Со стороны лестницы показался напуганный охранник и пролепетал:
– Пройдемте на выход. Не положено.
– Спасибо, Григорий Семенович, – холодно улыбнулась Лилия. – Максим Андреевич ждет этого гражданина. Отправляйтесь на пост.
– Да что вы в дверях-то возитесь? – выглянул сам ректор в коридор и нарочито ласково поманил нас внутрь. – Мы вас заждались.
Окружили, гады!
Лилия незаметно двигалась к лестнице, чтобы окончательно перекрыть путь к отступлению. Бежать бесполезно, сразу перехватит.
– Мецтли, – тихо позвал я. – Гулять.
И так же осторожно подтолкнул сестру к лестничной клетке. Без резких движений, чтобы не спровоцировать чудаковатую семейку Белоусовых. И, конечно, заметил, как Лилия ловко присела в подсечке.
– Прыгай, – прошептал Алисе в ухо и подхватил ее за талию.
Сестра не ожидала и неуклюже приземлилась на одно колено, но Лилия осталась позади. В тот же миг воздух у виска засвистел и нагрелся, пропустив через себя темный предмет.
– Ик! – громко выдала Алиса, вместе с обиженным всхлипом, но тут же затихла, будто боялась вдохнуть. Я дернул ее за руку и поволок вниз по лестнице.
– Попал. Держи, далеко не уйдет, – велел Максим Андреевич.
На ступеньки выбежала всклокоченная Лилия, перемахнула через перила и мгновенно оказалась рядом с нами. Все вместе мы ворвались в гулкий вестибюль, пустующий во время долгих лекций.
– Укушу! – прорычала Алиса сквозь зубы и страшно оскалилась. Каменные стены эхом отразили протяжное «ш».
– Ты не позавтракала? – ласково уточнил я, еле сдерживая дрожь в голосе. Меня словно током дернуло, так правдоподобно прозвучала угроза.
Вот до чего учеба людей доводит!
И я поспешил оттеснить сестру к выходу, пока Лилия не опомнилась. Но та не была бы дочерью главы охотников, если бы позволила нам так просто уйти. Лилия издала боевой клич и кинулась вперед. Алиса поднырнула под локоть противницы и молча оттолкнула ее от себя.
Тогда я заметил, что из груди у сестры торча маленький арбалетный болт, такой однажды словил и я. Второй вонзался под лопатку, неудобно прибив пальто к телу. Не успел я договориться с честью и совестью, чтобы вмешаться в женскую драку, как Мецтли сноровисто тяпнула Лилию за ту самую часть, которую мы с сестрой обсуждали накануне.
– Нельзя! – гаркнула Лилия гортанным басом.
Но Мецтли с азартным рыком помотала мордой из стороны в сторону, словно хотела оторвать от добычи кусок. Алиса успела выскочить на улицу. А в руке Лилии снова сверкнул нож.
– Мецтли, пусти, – жестко отрубил я, борясь со страхом потерять четвероногую красотку, к которой успел прикипеть, перехватил руку Лилии и заглянул ей прямо в глаза. – Не смей угрожать тем, кого я люблю.
Перо звякнуло о мраморную плитку на полу. Я сдерживал ярость, которая клокотала внутри, и оттолкнул руку бывшей наставницы сильнее, чем собирался. Лилия отшатнулась и удержалась за стекло в массивной деревянной двери. Мы с Мецтли выскользнули наружу через соседнюю.
Алиса прислонялась здоровым плечом к стене здания рядом с мотоциклом. Сцепив зубы, она взобралась на сидение одновременно со мной. Я лишь подивился упрямству и стойкости. Любая другая девица на ее месте принялась бы капризничать и терять сознание.
Верный Harley с ревом сорвался с места. Мецтли вторила ему каким-то особенным «вав!», не похожим ни на какие другие звуки, что она издавала прежде. Будто, когда укусила Лилию, освободилась от невидимых оков, что сдерживали ее настоящий норов.
– Красотка! – похвалил собаку прямо на ходу и добавил газа.
– К дому Тристана, – выкрикнула Алиса неверным голосом так, чтобы я услышал. – Скинула точку в месседжере. В погреб потом.
Она крепко держалась, обхватив меня обеими руками, и я замечал каждый рваный вдох и болезненный выдох, каждый всхлип и проглоченные слезы.
И чем же тебе поможет вампир? Только не говори, что второй из братьев умелый врач, бывший до нашей эры деревенским травником.