Немного погодя, Вельзевул начал говорить следующее:
– По-моему, очень хорошим материалом для выяснения странности психики трехмозгных существ этой понравившейся тебе планеты может для начала послужить история, которую я сейчас вспомнил и которая связана как раз с только что упомянутой «анафемой»; а кроме того, эта история может тебя немного успокоить и дать надежду на то, что если случайно те оригинальные земные существа узнают о том, как ты их оскорбил и предадут тебя сказанной «анафеме», то и может для тебя получиться также очень и очень «недурно».
Эта история, которую я собираюсь тебе рассказать, произошла у современных тамошних трехмозгных существ совсем недавно и была вызвана там следующими событиями:
В одной их большой «общественности» мирно существовало одно обыкновенное существо, имеющее профессию, называемую там «писатель».
Запомни, между прочим, и о том, кстати, что там в давнопрошедшие времена среди существ такой профессии встречались часто и такие, которые все же кое-что сами придумывали и писали, а в последние эпохи «писателями» из среды тамошних существ, особенно из существ настоящего времени, делаются исключительно такие, которые из многих уже существующих книг, предпочтительно древнейших, только переписывают всевозможные подходящие одна к другой фразы и таким образом составляют «новую» книгу.
Не мешает отметить и даже подчеркнуть и то, что написанные разными тамошними писателями книги за последние века там в своей совокупности стали представлять из себя один из главных факторов того, что скоро, очень скоро, разум всех прочих тамошних трехмозгных существ в смысле легкости приобретает свойства эфира.
Итак, мой мальчик…
Тот «современный писатель», про которого я начал рассказывать, был «писатель», как все прочие тамошние писатели, и ничего особенного из себя не представлял.
Однажды, когда он кончил писать какую-то свою книгу он начал обдумывать, о чем бы ему еще написать, и решил искать для этого какую-нибудь новую «идею» в книгах из его так называемой «библиотеки», которая обязательно должна иметься у каждого тамошнего «писателя».
И вот, во время таких его исканий, ему попадает в руки книга, называемая «Евангелие».
«Евангелием» называется там книга, написанная когда-то некими Матвеем, Марком, Лукой и Иоанном об Иисусе Христе, посланнике нашего БЕСКОНЕЧНОГО на эту планету.
Эта книга очень распространена среди тамошних трехцентровых существ, которые существуют, якобы, согласно указаниям этого посланника.
И вот, когда этому «писателю» случайно попадает в руки эта книга, ему вдруг приходит в голову мысль о том, почему бы и ему не сочинить «Евангелие».
Согласно изысканиям, которые мне пришлось делать по совершенно другим моим надобностям, оказалось, что он тогда дальше размышлял следующим образом:
«Чем я хуже этих самых Иоанна, Луки, Матвея и Марка, древних дикарей?!
Я, по крайней мере, цивилизованнее их и сумею для современников написать „Евангелие“ куда лучше.
Непременно следует написать именно „Евангелие“, потому что современные люди, так называемые „Англичане“ и „Американцы“, очень любят эту книгу, а курс их фунтов и долларов на бирже в настоящее время очень и очень „недурен“».
Задумано – сделано.
И с этого дня он начинает «намудровывать» новое «Евангелие».
Но, когда он кончает его и сдает в типографию для напечатания, – вот тут-то и начинаются все дальнейшие события, связанные с этим его новым «Евангелием».
В другое время, пожалуй, ничего бы и не случилось и это его новое «Евангелие» просто заняло бы очередное место в библиотеках тамошних книгоманов, в числе множества других книг с изложением подобных «истин».
Но дело в том, что, к счастью или несчастью этого писателя, некоторым «власть-имущим» существам той большой общественности, в которой и он существовал, страшно не везло в так называемые там «рулетку» и «баккара», и потому они все требовали и требовали, чтобы обыкновенные существа их общественности посылали им то, что они называют «деньги». Благодаря непомерным на этот раз требованиям «денег», обыкновенные существа этой общественности вышли, наконец, из своей обычной так называемой «спячки» и начали «хорохориться».
Оставшиеся дома «власть-имущие» существа, видя это, забеспокоились и начали принимать соответствующие «меры».
В числе этих мер было также и моментальное уничтожение с лица их планеты всего нововозникающего в их отечестве, дабы оно не мешало обыкновенным существам их общественности вновь впадать в «спячку».
Вот в этот самый период и появилось упомянутое «Евангелие» этого писателя.
«Власть-имущие» существа в содержании и этого нового «Евангелия» нашли нечто такое, которое, по их понятиям, тоже мешало обыкновенным существам их общественности опять впадать в «спячку»; и потому они решили было как самого писателя, так и его «Евангелие» тоже моментально «тавось», как они к этому времени такое «тавось» хорошо уже наловчились делать с подобными отечественными «выскочками», занимавшимися не своим делом.
Но, по каким-то соображениям, поступить так с этим писателем было невозможно, и потому они заволновались и долго судили и рядили – как быть.
Одни предлагали поместить и его просто-напросто туда же, где водится много «крыс» и «клопов»; другие предлагали отправить его «куда-Макар-телят-не-гонял» и так далее, и так далее, и, в конце концов, они решили этого писателя с его «Евангелием» предать, по всем правилам, всенародно, честь честью, той «анафеме», которой они несомненно предали бы и тебя, если бы узнали, как ты их оскорбил.
И вот, мой мальчик, как выразилась странность психики современных трехмозгных существ этой оригинальной планеты в данном случае: из-за того, что писателя с его Евангелием всенародно предали этой самой «анафеме», для него получилось просто опять-таки, как говорит многоуважаемый Молла Наср-Эддин, – «Лафа».
А произошло это следующим образом.
Обыкновенные существа данной общественности, видя такое «внимание» со стороны «власть-имущих» существ к этому писателю, очень сильно заинтересовались им и начали жадно покупать и читать не только это его новое Евангелие, но и все до того им написанные книги.
И с тех пор у всех существ сказанной общественности постепенно заглохли, как это вообще свойственно трехцентровым существам, водящимся на этой оригинальной планете, все другие интересы и они стали говорить и думать только про этого писателя.
И, как там тоже обыкновенно бывает, когда одни начали во всю расхваливать этого писателя, другие начали говорить против него, и в результате таких споров и разговоров, число заинтересованных этим писателем начало расти не только среди существ этой общественности, но также и среди существ других общественностей.
А последнее случилось потому, что часть «власть-имущих» существ этой общественности еще продолжала по очереди, по обыкновению с полным карманом денег, ездить в другие общественности, в которых происходили игры в «рулетку» и «баккара», и, ведя и там свои споры относительно этого писателя, постепенно заразили этим также существа других общественностей.
Короче говоря, благодаря странности их психики там постепенно сложилось так, что и в настоящее время, когда там уже давно забыто об его Евангелии, имя его стало известным почти повсеместно как очень хорошего писателя.
И теперь, о чем бы этот писатель ни писал, они все набрасываются на эти его писания и принимают их за неоспоримые истины.
Они все его писания теперь принимают с таким же благоговением, с каким тамошние же древние калькиане выслушивали прорицания своих священных «пифий».
Здесь очень интересно отметить, что если там в настоящее время любого из существ спросить об этом писателе, то оказалось бы, что каждый знает его и, конечно, станет говорить о нем, как о необыкновенном существе.
А если в то же время спросить их, о чем писал этот писатель, то окажется, что большинство из них, конечно, если признаются откровенно, ни одной его книги даже и не читали. Все же они будут о нем спорить, говорить и, конечно, с пеной у рта настаивать, что этот писатель – существо «необыкновенного ума» и феноменальный знаток психики существ, обитающих на их планете Земля.