В аэропорту Риги она бывала не раз, поэтому довольно быстро прошла паспортный контроль, получила багаж и, найдя нужную стоянку, выехала в город. Автовокзал тоже ее не огорчил. Автобус до Межотне выехал по расписанию. Лига села в кресло и почувствовала, что волнуется перед встречей с Интой.
Сестру она не видела почти два года. За это время много чего произошло. Как они встретятся теперь? Будут ли по-прежнему близки, как положено двойняшкам?
Инта родилась на десять минут раньше и, как водится, считала себя старшей сестрой. Да Лига и не возражала. Она не любила верховодить, а Инта – наоборот. Мать дала им прекрасные имена: Инта – «фиалка», Лига – «нежная». По замыслу родителей в сумме должна была получиться «нежная фиалка». В результате Фиалка вышла бойкой, грубоватой и нахрапистой, а Нежная – слишком мягкой и абсолютно, как считали все, кроме отца, бесхарактерной.
Лиге никогда не нравилось ее имя. Как вы лодку назовете, так она и поплывет. Когда семья из-за работы отца перебралась в Петербург, в школе долго переспрашивали:
– Лига? Так и писать?
Даже продвинутая директор и та поучительным тоном заметила, что, выбирая ребенку имя, мы выбираем ему судьбу. Вот почему бы не назвать девочку Верой, Надеждой или Любовью? Папа покивал и не стал объяснять, что на латышском это будет – Тициба, Цериба и Милестиба. Неплохо для девочки?
Одноклассники тоже долго не могли привыкнуть к ее имени. Иногда стебались. Лига? Футбольная или хоккейная? На высшую не тянешь! Наверное, поселковая! Поселковая Лига! Или нет! Подъездная! Лига тощих подъездных кошек! И так далее.
Лига расстраивалась, конечно, но старалась прятать свою обиду, иначе задразнили бы окончательно. Так было всегда. Ее дразнили – она отмалчивалась, ее обижали – она терпела.
Старшая сестра, конечно, обижала чаще и изобретательнее других. У нее для мямли всегда было приготовлено немало приколов и подколов: одновременно или попеременно в зависимости от настроения.
Когда после окончания школы Инта неожиданно вернулась в Латвию и поступила в колледж, Лига сначала даже вздохнула с облегчением: одним обидчиком меньше. Но очень быстро заскучала. Стокгольмского синдрома у нее, конечно, не было, но связь, которая обычно бывает между близнецами, заставляла чувствовать себя как бы неполной, не целой. Инта, похоже, испытывала то же самое. Они часто звонили друг другу, разговаривая порой часами, и постепенно их отношения, по крайней мере на расстоянии, стали действительно сестринскими. Возможно, они просто повзрослели.
И тут Инта влюбилась в горячего латышского мачо по имени Эдгарс Эглитис, и ее жизнь понеслась совсем в другую сторону. Колледж она немедленно бросила, потому что хотела все время быть с обожаемым возлюбленным, тут же забеременела и, продолжая водить хороводы вокруг своего красавчика, родила. Появление сына не слишком изменило стиль отношений в паре. Инта по-прежнему крутилась то возле, то вокруг Эглитиса, а тот стремился из малюсеньких бизнесменчиков выбиться хотя бы в небольшие, поэтому все время отдавал работе и не торопился узаконить отношения с матерью своего ребенка.
Так продолжалось еще пару лет, пока на горизонте прекрасного принца не замаячила новая принцесса. Та в глаза ему не заглядывала и на цирлах перед ним не ходила. Тоже бизнес-леди, к тому же гораздо круче Эглитиса. Как только Инта заподозрила, что нежный возлюбленный ходит на сторону, она немедленно забеременела второй раз, подключила его родителей, и совместными усилиями они все же затащили свободолюбивого мачо в загс.
Три года все было тихо. По крайней мере, Инте так казалось. Она успокоилась и закружила вокруг теперь уже законного мужа пуще прежнего.
– Двое детей – не шутка! Куда он денется! – довольно смеясь, говорила она.
Лига не была в этом уверена. Она пыталась сказать об этом сестре, но всегда уверенная в своих решениях Инта быстренько заткнула ей рот:
– Вот родишь своих, тогда и поговорим!
На тот момент Лига даже не была замужем, так что, признавая железобетонную правоту сестры, послушно заткнулась, хотя подозревала, что даже двое детей не заставят ловеласа сложить оружие и отказаться от своих привычек.
И точно. Через пару месяцев после их разговора выяснилось, что подлец Эглитис уже год живет с какой-то нимфеткой и даже купил ей колечко с бриллиантом. Как говорится, в лучших традициях!
Инта была в шоке, ужасе, ярости! Сгоряча она запустила в мужа хрустальной пепельницей, подхватила детей и уехала «в деревню к тетке, в глушь, в Саратов», как восклицал бессмертный Фамусов. Так она оказалась в маленькой деревушке под названием Межотне.
Лига считала, что сестре не следовало уезжать. Этим она только развязала «гадскому папе» руки и дала возможность почувствовать вкус настоящей свободы. Однако высказывать свое предположение не стала. Все равно Инта слушать не будет.
Как все верные жены, сестра была уверена, что изменщик прибежит просить прощения, как только останется без детей, обедов, чистых рубашек, постоянной заботы и, конечно, без нее, самой преданной супруги.
За тот месяц, что Инта прожила в Межотне, Эглитис не позвонил ни разу, и этот факт ее страшно напугал. Она вдруг осознала, что любовь и забота ничего не стоят, если мужчина разлюбил. И как она могла быть такой наивной дурой! Служила мужу, как верный пес, решала все проблемы, защищала его права, кормила с ложечки, обхаживала, уверенная, что этим привязала к себе навсегда. А тут такой облом! Система ее жизненных ценностей дала сбой.
Между тем ни денег, ни способа их заработать в маленьком поселке не было.
Тут Инта вспомнила о своей послушно молчащей сестре и потребовала от нее сочувствия и помощи. Она не сомневалась, что Лига приедет и возьмет на себя часть проблем. Собственные проблемы и обязательства младшей сестры в расчет не брались. Инта нуждается и помощи, и Лига должна ее оказать.
Все вышло так, как она предполагала. Сестрица бросила все свои неважные дела и полетела решать проблемы Инты.
Автобус остановился возле странного сооружения вроде дощатого ларька, засунутого под навес, на бетонной крыше которого красовалось название поселка, полускрытое нависшими ветками деревьев.
Лигу никто не встречал. Она посмотрела по сторонам, увидела почтовое отделение, магазин и кусочек парка. С тоской оглянулась на чемодан, который водитель непочтительно выбросил на асфальт. Лига лишь примерно представляла, в какой стороне дом тетки: бывала в нем очень давно, когда та была еще жива. За остановкой начинался поселок, состоявший из смеси старинных домиков, полуразрушенных строений и еще ничего себе трехэтажных домиков, похоже, советских времен.
Лига постояла еще немного и набрала номер сестры.
– Ты что, уже приехала? – услышала она ее голос.
– А ты меня только завтра ждала, что ли?
Лига была зла, и, поняв это, Инта сразу пошла в наступление:
– Не могла с дороги позвонить? Мол, подъеду через полчаса! Вечно с тобой одни проблемы!
С ней проблемы? Ну это уже чересчур!
– Мне что, так и стоять тут до завтра?
– Черт! Двигайся по дороге, я выхожу навстречу!
– Премного благодарна, – со всей язвительностью, на какую была способна, проскрипела Лига, дернула чемодан за ручку и потащилась в направлении старых построек.
Правду говорят, ни одно доброе дело не остается безнаказанным! Спешила на помощь сестре, а та ведет себя так, словно это она, Инта, делает одолжение! И вообще, похоже, ее тут никто не ждет!
Растравляя себя злыми мыслями, она прошла еще метров сто, и тут сзади на нее налетел тайфун. Он смял, закружил, затормошил и затискал усталую путешественницу так, что она едва устояла на ногах.
– Ты моя сестричка, птичка-невеличка, девочка-припевочка, маленькая белочка! – завопил тайфун, чмокая Лигу в щеки, нос и уши.
Не выпуская сестру из объятий, Инта посмотрела ей в лицо и, убедившись, что та больше не сердится, чмокнула еще раз, для верности.
– Давай чемодан! А что такой маленький?
Инта суетливо схватила вещи сестры и потащила ее за собой. Лига едва поспевала за ней.
– А я как раз в парикмахерскую решила сбегать. Причипуриться перед твоим приездом!
Веселые кудряшки прыгали вокруг круглого лица сестры. Глаза смеялись. Щеки розовели. Может, все не так плохо? Лига немного приободрилась.
– Выглядишь, кстати, отлично, – продолжала подлизываться Инта, – ишь, какая румяная!
Бледная и усталая Лига только кивнула. Ну пусть Инта немного поластится к ней. Не так часто она проявляет сестринскую нежность.
– Мальчишки дома. Ждут гостей.
– Одни?
– Да не с кем оставить. В детсад их сейчас не возьмут. Через месяц все равно на лето закроется.
– Не боишься одних оставлять? Они же крохотные.
– Боюсь, конечно! Но теперь у меня есть ты!
Лига снова кивнула.
– Я работу ищу. Но тут устроиться почти невозможно. Попробую поискать по соседним поселкам. Мы, кстати, уже пришли.
Лига оглядела довольно крепкий одноэтажный домик на две квартиры.
Инта подтащила чемодан к правой из двух дверей и позвонила. Внутри что-то загрохотало, и сразу стало очень тихо.
– Мальчишки, хулиганы, открывайте! – закричала Инта.
Щелкнул замок, дверь тихонько отворилась, и в щелку пролезла маленькая голова, измазанная чем-то густым и черным. Увидев мать, она широко открыла рот и заревела басом:
– Мама, на меня Витас банку свалил!
Инта бросилась к сыну и, схватив его, провела рукой по волосам. На ладони осталась горсть черничного варенья.
– Боже, что вы натворили, бандиты? Паулс, солнышко, где болит? Куда упала банка?
– Прямо на меня… ыыы…
– На тебя только варенье шлепнулось, а банка на пол упала! – пропищал виновник происшествия в глубине коридора.
– Все равно… ыыы… Варенье тяжелое было…
Инта затащила рыдающего бедолагу в дом. Лига, забыв про чемодан, ворвалась следом и увидела второго племянника, тоже залитого вареньем, только у того сладкая масса была на животе. Черничные следы уходили на кухню и заканчивались огромной черной кучей.
– Ну сейчас кто-то получит! – пригрозила Инта, не отпуская младшего сына.
Старший тут же пустился наутек.
– Стой! Лига, лови его, а то он тут все перепачкает!
Лига бросилась наперерез убегающему проказнику и успела схватить его за руку.
– Куда ты? Надо быстрей в ванную бежать! Мыться!
Она сгребла ребенка и пошла вслед за сестрой.
Полностью отмыть разбойников им не удалось. Чернота уже успела впитаться в волосы и кожу. Со стороны смотрелось не только комично, но и устрашающе.
– Ну вот что теперь с вами делать, паразиты! Все в папашу! Тот тоже! Напакостил – и наутек!
– А где папа? – сразу же спросил трехлетний Паулс и посмотрел на мать огромными голубыми глазами.
– Папа объелся груш и теперь лежит в больнице! – объявила Инта, вытирая синие волосы сына.
– А мы к нему поедем?
Пятилетний Витас выбрался из полотенца, в которое его закутала Лига.
– Кто это говорит? Мальчик с синей головой и мальчик с синим пузом? Посмотрите на себя! Вас не то что в больницу – из дома нельзя выпускать! Весь народ в обморок попадает!
Дружный рев был ей ответом.
– Пашка и Витька! – по-русски назвала племянников Лига. – Хватит реветь! Лучше посмотрите, что я вам привезла!
Малыши разом замолчали и уставились на тетку.
– Тетя Лига, а ты откуда взялась? – поинтересовался старший.
– Прилетела на воздушном шаре!
– Чтобы нам подарки подарить?
– Конечно! Зачем же еще нужны тетки!
Она оглянулась в поисках чемодана и вспомнила, что бросила его у двери. Помчавшись к выходу, она распахнула входную дверь и чуть не сшибла старика, поднявшего было руку, чтобы постучать.
– Ой! Простите меня, – по привычке по-русски сказала Лига.
– Да ничего, ничего, – ответил старик.
Она схватила чемодан и тут только поняла, что ответили ей также на чистом русском языке.
– Дядя Петерис, заходите.
Инта выглянула из-за спины сестры и поздоровалась. Старик смотрел смущенно и не торопился входить.
– Да не бойтесь, это моя сестра Лига. Приехала из России и пока не адаптировалась. Лепечет по-русски, словно кто-то ее понимает!
– Да меня, кажется, прекрасно поняли, – улыбнулась Лига.
– Да, да, – перешел на латышский старик и заторопился: – Я не вовремя, вижу. Потом зайду. Хотел попросить немного чаю, заварки то есть.
– Сейчас принесу.
Инта убежала. Старик все мялся у порога. Лига втащила чемодан, и на него тут же налетели племянники. Пока разбирали подарки, Инта вынесла старику пачку чаю, и он ушел.
– Наш сосед дядя Петерис.
– Мне показалось, он русский.
– Думаешь?
– А ты не заметила, что он говорит по-русски без акцента?
– А ты когда успела заметить? И вообще, старайся говорить по-латышски. Тут русских не любят.
– А их тут много?
– Немного. Русские по городам живут. Здесь ведь ни работы, ни жилья порядочного нет.
– Говоришь, как коренная латышка. А ведь мы с тобой на четверть русские по нашим бабушкам. И по-русски ты говоришь не хуже меня.
– Об этом тут лучше никому не докладывать. Иначе работы вообще не найти. Ну чего ты стоишь? Раздевайся, мойся и приходи ко мне. Я тебе все расскажу. Ведь это просто кошмар!
Оказалось, на все про все Инта отвела сестре десять минут. Не успела та вымыть руки, как ее уже потащили на кухню, посадили за стол и стали подробно, с лирическими отступлениями типа «он подлец, а я святая», рассказывать всю трагическую историю с начала. Только ближе к ночи, чувствуя себя выжатым грейпфрутом, Лига добралась до своего нового пристанища.
На теткиной половине дома было три малюсеньких комнаты и довольно большая гостиная. В комнатушке, отведенной Лиге, помещались узкая кровать, комод, зеркало и два стула. Уставшая после дороги и бурной встречи с сестрой, она даже вещи не стала раскладывать. Бухнулась на кровать и стала думать об Антоне. Последний раз она звонила ему, когда выехали из Риги. Все тот же плачевный результат. Ни ответа, ни привета. Как вообще можно так долго обижаться? А если дело не в обиде? Вдруг с ним что-то случилось?
Лига села на постели с сильно бьющимся сердцем. Боже! А если Антон в больнице? Надо немедленно звонить его родителям! Она схватила телефон и тут же представила, что скажет ей свекровь Тамара Георгиевна. Она плохая жена, она бросила мужа, она стала причиной… Ужас! Тогда кому? Селезневу! Тот должен знать, где приятель. Она лихорадочно набрала номер.
– Сереж, привет, это Лига.
– Здорово, ты чего ночью звонишь? – удивленно и, как ей показалось, растерянно спросил Селезнев.
В трубке слышались какие-то голоса, музыка. В клубе зависает.
– Сереж, прости, не могу до Антона дозвониться. Ты не знаешь, где он?
Она чуть было не спросила, не случилось ли с ним чего-нибудь, но в последний момент испугалась.
– Не знаю. Сегодня не видел.
– А когда видел?
– Вчера вроде. Случайно на улице.
– А…
Как узнать, все ли с мужем в порядке?
Пока она соображала, как бы половчее задать вопрос, в трубке вдруг явственно послышался голос Антона:
– Серый, хватит трепаться! Мы тут…
И вдруг в телефоне стало тихо. Так тихо, что у нее зазвенело в ушах. Селезнев отключился, а она продолжала держать мобильник возле уха.
И что это было? Пока она тут мучается из-за их ссоры, муж спокойно развлекается с приятелями? Хотя теперь, по крайней мере, ясно, что он жив, здоров и вполне весел. С другой стороны, что же ему теперь, не есть и не пить? Нет, пить, конечно, можно, но только помирившись с женой. К чему этот спектакль с отключенным телефоном? Наказать решил? Пусть жена мучается и страдает, а я пока развеюсь в ночном клубе? А если ее самолет разбился? А если автобус попал в аварию? А если она упала и сломала ногу? Неужели он о ней совсем не беспокоится?
Она попыталась вспомнить, когда в последний раз Антон волновался за нее, переживал, нервничал, вот как она сейчас. Некстати вспомнился случай, когда перед самым Новым годом она задержалась в архиве университета, хотя они должны были уезжать в Купчино. Антон тогда все телефоны оборвал, разыскивая жену, а потом наорал на нее из-за того, что по ее вине они опоздали. Пример был совсем неподходящим, но ей почему-то стало очень жалко себя. Так сильно, что она разревелась и рыдала, пока не уснула.
Лига проснулась с мыслью, что у нее очень тяжело на душе. Не открывая глаз, подумала, что душевная тяжесть какая-то уж слишком конкретная, хотелось снять ее с груди. Она с трудом разлепила заплывший от слез глаз и увидела, что у нее на животе, подложив под синюю голову ладошку, спит младший племянник. А что не поспать? Тепло, мягко. Лига осторожно повернулась на бок. Малыш сполз и тут же свернулся калачиком. Ах ты, мой хомячок пузатенький! Лига вспомнила Мишку и улыбнулась. Как там, кстати, у него дела? Отстала от него бывшая или нет? Она закутала Павлика одеялом и, отойдя к окну, набрала номер друга.
– Здорово, жаворонок бесноватый, – тут же ответил тот, – чего будишь ни свет ни заря?
– Мишка, ты жив? У тебя все хорошо?
– Да. Все отлично. Давай позже перезвоню.
– Ты спишь еще или…
– Или, – отрезал верный друг. – Не приставай!
Он повесил трубку. И ты, Брут?
От осознания того, что ее бросили абсолютно все, она снова заплакала.
– Блин, я его обыскалась, а он к тетке под бочок пристроился и дрыхнет!
Инта вошла в комнату и склонилась над сыном.
– Не забирай, – попросила Лига, – пусть спит. Он такой плюшевый.
– Ага, плюшевый, пока спит. А проснется, сразу поймешь, что такое фунт лиха. Ладно, пусть досыпает. Пошли, я тебе расскажу про наши дела. Ты ревела, что ли? По мужу скучаешь?
– Да. Знаешь, мы с ним…
– Ни разу не расставались? Да фигня! Поскучает – крепче любить будет!
Неужели? Это она из своего опыта? Лиге вдруг захотелось сказать сестре что-нибудь обидное и резкое, но Инта уже тащила ее за собой:
– Пошли, у меня для тебя есть предложение.
На кухне она быстро поставила перед сестрой чашку, налила кофе и села напротив. Ее темные глаза горели азартом и вдохновением.
– Для тебя есть работа! – объявила она.
– Что?
Лига, не успев сделать ни глотка, отставила чашку.
– Смотри, расклад такой. Мне здесь работы не найти. Ни образования, ни связей, короче, дело тухлое.
– А у меня что, есть связи?
– К черту связи! У тебя есть кое-что получше! Ты сколько языков знаешь?
– Английский. Немецкий.
– Латышский и русский. Итого четыре! Ты полиглот!
Лига ничего не поняла.
– И что?
– В наш отель, который находится прямо в Межотненском дворце, нужен старший администратор со знанием языков. Предыдущая ушла в декрет, к тому же она знала только английский.
– Так. Идея мне понятна. Она блестящая, но она все равно бредовая. Я приехала на месяц. У меня российский паспорт. Какой дурак меня возьмет?
– Возьмут. Сезон начинается, а у них из персонала европейского уровня полтора землекопа. Даже на месяц. Ты их просто спасешь!
– Кто тебе сказал?
– Мартин Сирмайс. Это… он там работает, короче.
– Кем?
– Менеджером.
– И что это значит? Что он решает?
– Все! Он сам мне предложил с тобой поговорить.
– Бред какой-то! Я совершенно не собиралась! Давай лучше буду с мальчишками сидеть!
– Ну, во-первых, ничуть не лучше, и ты скоро в этом убедишься, а во-вторых, просто чудо, что человек понадобился им именно сейчас! Это же шанс спасти ситуацию! Или ты хочешь, чтобы мы с голоду подохли?
– Не мели чепухи!
– Лигушка, милая, подумай. Всего один месяц. С тебя не убудет, а я за это время или работу найду, или мужа верну.
– Как? Ты же с детьми будешь сидеть!
– С ребятами днем будет сидеть Айя. Это внучка нашего соседа. Я уже договорилась.
– А чем платить будешь?
– Из твоей большой зарплаты!
– Отлично! Ты уже все решила без меня!
– Я просто не вижу других вариантов. Их вообще нет!
Инта обошла стол и обняла ее.
– Ну, пожалуйста, выручи меня. Ты же моя сестра!
Лига понимала, что ею в очередной раз манипулируют. Но что поделать!