«Я считаю его одним из величайших людей нашего времени. Подобного ему я не вижу нигде. Его имя будет жить в английской литературе, оно будет жить в анналах войны, жить в легендах Аравии».
18 июня 1909 года двадцатилетний Томас Эдвард Лоуренс оставил Англию, сел на борт парохода «Монголия», сделал пересадку в Порт-Саиде и 7 июля прибыл в Бейрут. Сто лет спустя после поездки моего знаменитого предшественника, я сел на борт сизокрылого лайнера компании UM-Air в Киеве и, после промежуточной посадки в Аммане, в тот же день 7 июля только уже 2009 года благополучно приземлился в Дамаске. Томаса ожидал 3-х месячный тысячемильный изнуряющий пешеходный маршрут по крепостям крестоносцев в Палестине, Сирии и Ливане. Я собирался повторить ту часть его маршрута, которая проходила по Сирии, с той лишь разницей, что предполагал перемещаться с помощью всех известных цивилизации транспортных средств.
Томас тщательно готовился к поездке. Он брал уроки рисования и фотодела (первые фотоаппараты только появились тогда), чтобы фиксировать всё увиденное. Изучал арабский язык и карты Ближнего Востока. Казалось, вся его предыдущая жизнь была лишь подготовительным этапом перед этим трудным путешествием. Юноша приучал себя обходиться малым количеством еды и воды, спал на полу, купался в пруду в любое время года, много ходил пешком, а если ездил на велосипеде, то в гору поднимался верхом, а вниз нёс велосипед на плечах. Ну и, само собой разумеется, читал по ночам книги об ордене тамплиеров, поклонником которого был, о средневековых рыцарях, об их владениях в Европе и на Востоке. Особо изучал архитектуру средневековых замков, объездил во время каникул на велосипеде всю Англию и Францию, делая фотографии и рисунки. Но больше всего его привлекала эпоха крестовых походов, и чем больше он читал по этой теме, тем больше разочаровывался в духовной составляющей похода и понимал, что истинной целью большинства рыцарей было не спасение Гроба Господня, а земные желания – приобретение собственности и нажива. Уместно будет вкратце напомнить читателю историю первого крестового похода.
В ноябре 1095 года во французском городе Клермоне собрался церковный собор, на котором папа Григорий VII призвал христиан к походу на Ближний Восток с целью помочь братьям-христианам Византии защититься от неверных, а заодно освободить Гроб Господний в Палестине, находящийся в руках мусульман. На призыв откликнулась масса обедневших рыцарей и младших членов феодальных семей, не получивших наследства. Поход возглавили знатные и влиятельные лица: герцог Годфруа Бульонский из Нижней Лотарингии, крупнейший французский феодал граф Раймунд Сен Жиль Тулузский, норманнский принц Боэмунд Сицилийский и его племянник Танкред[28]. В декабре 1096 года войска крестоносцев объединились под Константинополем и, одержав ряд побед, в марте 1098 года победоносно вошли в Иерусалим. На захваченной территории образовалось четыре латинских государства: королевство Иерусалимское, графство Триполи и княжества – Эдесское и Антиохийское.
Со временем надёжной опорой крестоносцев на землях Сирии и Палестины стали рыцари двух религиозных братств, созданных на Святой земле после первого крестового похода для защиты паломников. Первое – Суверенный военный орден госпитальеров святого Иоанна – обычно госпитальеры или иоанниты[29] – основано в 1080 году в Иерусалиме для медицинской и финансовой помощи паломникам, прибывающим на Святую землю поклониться Гробу Господнему. В 1113 г. преобразовано в военный орден.
Второе – орден бедных рыцарей Христа и храма Соломона, обычно – рыцари Храма, храмовники, тамплиеры[30]. Основан в 1118–1120 г.г. для защиты (конвоирования) паломников, прибывающих на Святую землю.
Госпитальеры и тамплиеры построили в Сирии и Палестине множество грозных и неприступных фортификационных сооружений.
Первой крепостью, где наши с Лоуренсом пути пересеклись, была крепость крестоносцев Крак де Шевалье[31], расположенная на высоком холме в 40 км к западу от Хомса. Томас сделал о ней следующую дневниковую запись: «Самый красивый замок мира, несомненно, самый живописный из всех, увиденных мною когда-либо»[32], а нужно отметить, повидал он немало – два года подряд в 1907–1908 г.г. студент Оксфордского колледжа Иисуса проводил летние каникулы в велосипедных поездках по Англии и Франции, изучая фортификационные сооружения средневековой Европы.
К моменту нашей виртуальной встречи в замке ордена госпитальеров или, другими словами, рыцарей-иоаннитов, Томас уже месяц находился на Ближнем Востоке, осмотрел с дюжину крепостей, и мог сравнивать увиденное с европейскими аналогами. Так что его оценка Крака де Шевалье была объективной, и я могу с ней согласиться – это лучший оборонительный замок в мире.
Первые шаги на ближневосточной земле Томас Лоуренс делал с помощью гида. Нужно было привыкнуть к сложному рельефу местности и его особенностям. Не всегда прямой путь был самым коротким, передвигаться по землям Палестины нужно было только по тропкам, иначе можно зайти в такие заросли из средиземноморского дуба и колючих кустарников, что выбраться оттуда было бы себе дороже – это я знал по собственному опыту. Томас так описывает поразивший его рельеф в письме к другу Леонарду Грину[33]: «Что больше всего поразило меня в Сирии, если коротко, так это крайне тяжёлые условия для передвижения по этой стране. Эсдраэлон[34] и равнина, на которой лежит Баальбек[35]– это единственные плоские места. Дорога вдоль берега зажата между морем и холмами шириной не более 50 ярдов (около 45 метров), и через эти холмы вы не можете ни пройти, ни проехать, так как они усыпаны большими и маленькими валунами – и нигде ни дюйма окультуренной земли. К тому же, на пути ежечасно встречаются бесчисленные маленькие «вади» (русла ручьёв, часто пересохших), глубокие и обрывистые, которые можно пройти только карабкаясь на четвереньках. В один из однодневных переходов от озера Гулех (12[36]) к Сафду (13)[37]можно подниматься на 16 тысяч футов (14),[38] опускаться на 1500 футов в ущелье и только 200 ярдов (180 метров) ровного пути на всём маршруте, только одна узкая тропка, по которой можно пройти без страха попасть под копыта лошади».
Я специально включил в повествование этот длинный кусок, чтобы из первых уст показать, в какие условия попадает путешественник, рискнувший осуществить пеший поход по Сирии. Добавьте сюда изнуряющую летнюю жару, когда термометр зашкаливает за 50 градусов в тени. Вот в таких условиях будущий «король пустыни» Лоуренс Аравийский совершал свой
Кстати, изучив несколько крепостей в районе озера Гулех и Тивериадского озера[39], Томас отпустил проводника и больше ни к чьей помощи практически никогда не прибегал, путешествуя по стране в полном одиночестве и проходя за день в среднем 26 миль.
В Крак де Шевалье молодой человек задержался на три дня, от зари до заката изучая крепость и накапливая силы перед марш-броском вдоль берега Средиземного моря – на маршруте ему предстояло увидеть ещё пятнадцать крепостей.
На автовокзале в Хомсе, несмотря на обилие рейсов, стоял образцовый порядок. Рейсы во все концы страны отъезжали строго по расписанию, большинство автобусов, особенно проходящие из Дамаска в Алеппо, были повышенной комфортности, а, следовательно, снабжены кондиционерами. Билет из Дамаска в Хомс обошёлся мне в 3 доллара – для расстояния в 200 километров это практически бесплатно.
Крак де Шевалье – второй по значимости (после Пальмиры) туристический объект Сирии, поэтому самый популярный маршрут из Хомса именно туда, в неприступный замок ордена госпитальеров. Микроавтобусы отправлялись не по расписанию, а по заполнению, но ждать приходилось недолго – машины отправлялись одна за другой.
В Хомсе стояла страшная жара. Причиной тому расположение города. К востоку от него начинается Сирийская пустыня, тянущаяся через весь Ближний Восток к Красному морю. С запада дорогу прохладному воздуху Средиземного моря преграждают Нусайритские горы[40], которые на местном наречии называются Джебель аль Ансария. Мы выехали за город и быстро мчались по направлению к горам, которые синели вдалеке. После двадцати километров трассы Холмс – Тартус повернули вправо. Как по мановению волшебной палочки горы расступились, пропуская вниз речку Нахр аль Кабир и нас вместе с ней. Мы спускались в долину Букея[41], маршрутка буквально продиралась через заросли мимозы и эвкалипта. Это был единственный проход к морю, отделённому от остальной части страны Нусайритскими горами – он называется Хомским коридором. Крестоносцы понимали его значение и построили вдоль него с обеих сторон несколько крепостей. Контроль за Хомским коридором позволял сдерживать натиск эмиров Хомса и Хамы, защищая подходы к портам крестоносцев – Триполи и Тортозе (современный Тартус). Маршрутка пересекала долину, петляя, как заяц, между невысокими холмами.
Природа в долине благоприятствовала земледелию, чем не преминули воспользоваться местные жители. Пустынный пейзаж дороги Дамаск – Хомс сменился благоухающими садами и зелёными огородами. После одного из поворотов открылся вид на Крак де Шевалье – зрелище потрясающее. Не зря кто-то назвал эту крепость – «Парфеноном замков»[42]. Крепость оккупировала вершину самого высокого холма в округе и гордо несла свои стены и башни, растворяющиеся в горячей дымке. Это часть влажного воздуха Средиземного моря соприкоснулась с сухим жаром пустыни.
Над входными воротами замка красовалась надпись на арабском языке, которая, как мне кажется, открывает путь к пониманию внутреннего мира противников крестоносцев на Ближнем Востоке:
«Во имя Аллаха восстановление этой благословенной крепости было повелено приказом нашего господина и султана царя-победителя, спасаемого Аллахом, Бейбарсом[43] 8 апреля 1271 года».
О чём говорят эти слова? Во-первых, в них нет злости по отношению к завоевателям, каковыми являлись крестоносцы на этой земле. Сказать о вражеской крепости, почти 200 лет терроризировавшей местное население, что она благословенная? Думаю, у европейца никогда не повернётся язык сказать такое в отношении противника. Дата подписи под словами, выбитыми над воротами, тоже говорит о многом: она сделана всего лишь через 10 дней после взятия Крака де Шевалье армией Бейбарса. Значит, победители сразу же после штурма решили восстановить разрушенную часть замка. Это говорит о значении крепости и о дальновидности арабских властителей.
История замка Крак де Шевалье – это история целой эпохи, значимой для развития Европы и Ближнего Востока. И хотя историками и культурологами тема взаимопроникновения культур народов в эпоху крестовых походов ещё недостаточно освещена, это не значит, что этого взаимовлияния не было.
На месте замка крестоносцев находилась небольшая арабская крепость Хосн аль – Акрад[44] – в 1031 году эмир Хомса поселил здесь гарнизон курдов, чтобы охраняли дорогу на Триполи. Крестоносцы, двигаясь к Иерусалиму, не стали захватывать крепость, но отметили её важность как стратегического оборонительного сооружения на перекрёстке путей и дорог центральной Сирии. Позже она вошла в состав графства Триполи, но долгое время оставалась той же небольшой крепостью – денег на строительство никак не могли найти. В 1142 году правитель графства Раймунд II[45] решает передать крепость госпитальерам и возложить на них охрану границ Триполийского графства от сирийских князей и от секты ассасинов[46]